355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Татьяна Рябинина » Тайный дневник фамильяра (СИ) » Текст книги (страница 12)
Тайный дневник фамильяра (СИ)
  • Текст добавлен: 29 декабря 2019, 06:00

Текст книги "Тайный дневник фамильяра (СИ)"


Автор книги: Татьяна Рябинина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

45

Проснулась я от не слишком нежных прикосновений.

– Скоро рассвет, Мари, – Арт принес меня в гостиную и посадил на кресло. – Пора. А меня кот ждет. То есть, конечно, не ждет совсем, но пойду к нему.

Окна комнаты выходили на запад, поэтому было еще темно. Но вот на востоке, невидимо для меня, солнце выбралось за горизонт, и я снова превратилась в полупрозрачное облачко, поднявшееся над жабьей тушкой. Облачко сгустилось, уплотнилось – все, можно было одеваться. Из всей ежедневной человеческой рутины мне осталось только это, и больше ничего.

Я взяла в руки жабу, сидящую в кресле, и снова, как в ту ночь в хранилище, почувствовала к ней симпатию и жалость на грани слез.

– Бедная ты, бедная, – я погладила ее по спине. – Жила своей жабьей жизнью, и вдруг тебе навязали меня.

Это действительно было очень странное ощущение, и я в полное мере поняла слова Арта – каково это, держать в руках свое тело. Она посмотрела на меня печально, словно понимала, о чем я говорю. Как знать, может, и правда понимала?

Днем камины в доме не топили, потому что и так было достаточно тепло, поэтому я устроила жабу в темном уголке подальше от сквозняков. И подумала, что надо будет вынести ее в сад – пусть прогуляется и поохотится.

Арт сидел посреди библиотеки и намывал морду лапой. Вокруг громоздились стопки книг, разложенных по темам. Казалось, что их страшно много, а ведь это было содержимое всего трех нижних полок одного из шкафов. Услышав мои шаги, Арт бросил свое занятие и принялся усердно тереться об мои ноги, громко мурлыча.

– Пользуешься моментом? – усмехнулась я и взяла его на руки.

Он обхватил мою шею лапами и начал осторожно покусывать мочку уха. Надо же, какие нежности!

– Пока Лэрга не проснулась, давай помогу тебе немного, – я опустила его в кресло. – Читать не умею, поэтому буду просто пыль вытирать. Жаль, пылесоса нет. Это такая вещь, которая сама пыль убирает. Бак с трубкой, засасывает ее внутрь. У нас вообще много таких штук, которые всякую работу вместо людей делают. Посуду, например, моют. Стирают.

Арт покачал головой, всем своим видом показывая: чего вы только не придумаете, лишь бы не работать. Хотя у Элии, кстати, платья сами расстегивались и застегивались.

Я принесла с кухни тряпки и принялась за работу, беседуя между делом с Артом. Беседа это, конечно, была больше односторонней. Я что-то рассказывала или задавала вопросы, на которые он мог ответить «да», «нет» или «не знаю». Так незаметно время подошло к обеду. Лэрга уехала по делам, я вынесла жабу в сад и присела на ступеньку крыльца, наблюдая, чтобы не уползла далеко. Арт пристроился рядом, греясь на солнышке.

День выдался чудесный: тихий, теплый. Но – словно по контрасту – на душе у меня после слов Арниса была такая чернота, хоть вой. Почти как в тот день, когда Вадим на планерке раздал приглашения на свадьбу. Тогда мне не помогли ни еда, ни секс, ни выпивка, а тут и возможности такой не было. Я даже не могла пойти в спортзал и отпахать пару часиков до полного изнеможения, чтобы упасть и ни о чем не думать. Иными словами, мне было недоступно ничего из того, что может хоть как-то заглушить душевную боль, отвлечь от нее.

Но, с другой стороны, такая боль у человека всегда вызывает телесные реакции, потому что все слишком тесно связано. Эфирная оболочка от этого была избавлена, да и телу жабы страдания моего сознания были не понятны. И все-таки я хотела хоть как-то отвлечься, потому что без конца прокручивала в память вчерашнюю сцену. И цеплялась за сказанное Лэргой: «Сейчас в нем говорят злость и досада. Возможно, потом он пожалеет о своих словах».

Я прекрасно понимала, что это глупо и бессмысленно. Что Арнис действительно показал себя во всей красе и никаких иллюзий на его счет у меня быть не должно. Но где-то в самой-самой темной глубине сидел крохотный червячок, который отчаянно надеялся, что ведьмы все-таки узнают, как превратить эфирное тело в настоящее, и тогда…

Что тогда? Ты помоешь голову, и Арнис тебя снова захочет?

Ну и дура же ты, Маша. Какая же ты все-таки дура!

Как бы там ни было, я поняла, что не могу больше вот так сидеть без дела, чесать за ухом Арта и следить за жабой. Пойти, что ли, по лесу пройтись? Или лучше верхом? Даст Иттон мне своего коня? От себя и своих мыслей, конечно, не убежишь, но хоть какой-то приток внешних впечатлений.

Я отнесла жабу в дом, устроила ее в гостиной поудобнее и отправилась на конюшню. Иттон, прочитав по губам мою просьбу, посмотрел с жалостью и кивнул. Оседлал неказистого мышастого коня с белесыми ресницами, вывел во двор, помог забраться в седло.

– Не скучай! – крикнула я Арту. – Скоро вернусь. Прокачусь немного.

Серый меланхолично брел по дороге и абсолютно не реагировал на мои попытки его пришпорить. Это было так же нудно, как и сидеть на крыльце. Да и пейзаж глаз особо не радовал: однообразный редкий лес с обеих сторон. Я решила, что доеду до города и вернусь обратно, но вдруг очутилась на развилке.

Направо или налево? Или назад?

Возвращаться еще не хотелось. Камень-ножницы-бумага… налево.

Дорожка вилась змеей, и вдруг, совершенно неожиданно, за деревьями мелькнула сверкающая золотыми искрами синь. Озеро!

Я выехала на обрыв, остановилась. Место это было мне незнакомо. На противоположном берегу виднелись городские стены. Видимо, дорога забирала далеко в сторону от того места, где мы встречались с Арнисом.

Наверно, я даже не очень удивилась, когда услышала за спиной стук копыт и знакомый до боли голос:

– Мария?

Черт, я ведь вовсе этого не хотела.

Или… хотела?..

46

– Вы меня преследуете?

Это была не шутка, Арнис на полном серьезе обращался ко мне на вы. Лицо его стало жестким, взгляд – ледяным. Серые глаза напоминали питерское небо в ноябре.

– С чего ты взял? – я подчеркнула «ты» голосом. – Конечно, все королевство твое… то есть будет твоим… но, если не ошибаюсь, никому не запрещено гулять вокруг озера. Это даже не то место, где мы с тобой встречались.

– Я бы тоже не пошел на то место. Ты – последний человек на свете, которого мне хотелось бы увидеть, – он все-таки перешел снова на ты, но лучше бы этого не делал. – Хотя… ты даже и не человек. Жаба. И призрак.

– По-твоему, я в этом виновата?

Это были такие качели. То я жалела, что эфирное тело не может плакать, то, наоборот, радовалась этому.

– Возможно, и нет. Но какое это имеет значение? Темные силы, я целовал жабу! Хотел ее! Сходил по ней с ума!

– Говорят, эфирное тело может стать настоящим…

Как же я ненавидела сейчас себя за эти слова!

Арнис расхохотался, и смех этот был, как поток ядовитых колючек.

– Неужели ты на что-то еще рассчитываешь? Даже если б это было правдой… Мария, мой добрый совет, забудь обо всем. Считай, что мы никогда не встречались. Если ты и станешь человеком, это уже ничего не изменит. И будь добра, найди себе другое место для прогулок. Надеюсь, больше я тебя никогда не увижу.

– Арт прав, ты действительно мерзавец, – не выдержала я. – Если я о чем и жалею, так о том, что не переспала с тобой. Пусть бы Элия забирала тебя, вы с ней были бы прекрасной парой.

Зло сощурившись, Арнис заставил коня сделать несколько шагов в мою сторону и с маху влепил мне пощечину. Да так, что я едва удержалась в седле.

Нет, больно не было. По ощущениям это ничем не отличалось от его поцелуев. Просто прикосновение. Но… это была точка. Весомая такая точка. И, наверно, мне надо было сказать за нее спасибо.

Никаких иллюзий. Никаких больше надежд. Оставалось только сцепить зубы и ждать, когда пройдет боль в душе. Перебираться потихоньку из одного дня в другой, как жаба ползком с места на место. Лэрга так и сказала: все пройдет. Банально – но лишь потому, что верно.

Арнис давно скрылся за поворотом, только шелест листьев нарушал тишину, да волны плескались под обрывом. Но я все стояла, прислонившись к крупу серого, и смотрела, как играют в воде солнечные искры. Пока не спохватилась, что солнце клонится к закату. Надо было поспешить, чтобы Иттону не пришлось в потемках разыскивать в лесу уже своего коня.

– Я беспокоилась за тебя, Мария, – сердито сказала Лэрга, когда я вошла в гостиную. – Разве можно?..

Посмотрев на мое лицо, она осеклась и покачала головой.

– Ты была у озера? Виделась с Арнисом? Я так и подумала, когда Иттон через Ирессу передал, что ты взяла коня.

– Да, но я не рассчитывала, что так получится. Хотела просто прокатиться до города. На развилке свернула не туда, оказалась на берегу. И он был там.

– Представляю, что он тебе сказал, – Лэрга сочувственного вздохнула. – Но… может, и к лучшему.

– Определенно к лучшему, – я села в кресло и зажмурилась. – Хотя кто бы знал, как мне сейчас мерзко.

Я почувствовала прикосновение к волосам: Лэрга гладила меня по голове. Потом на колени мягко запрыгнул Арт и поддел башкой мою руку: лучше меня погладь. И еще что-то коснулось ноги. Открыв глаза, я увидела Ирессу, которая свернулась клубочком, положив голову мне на туфли.

– Спасибо! – сказала я всем сразу. И подумала, что вряд ли очутилась бы здесь, если было бы кому вот так поддержать меня в моем мире.

Я боялась, что Арт, получив возможность говорить, пройдется ехидно насчет моей встречи с Арнисом, но он деликатно промолчал. Как будто и не слышал ничего. И я была ему за это крайне признательна.

Ночью мы с ним продолжали разбирать библиотеку. То есть разбирал, конечно, Арт, но показывая мне всякие необычные книги и зачитывая из них отрывки. Иттон отвез в город записку Лэрги, которая заказала торговцу несколько чистых писцовых книг, а пока Арт занимался сортировкой.

– Хочешь, я поучу тебя читать, Мари? – предложил он. – Главное – запомнить буквы.

Книги в библиотеке были и рукописные, и печатные. Арт выбрал одну, печатную, с крупным шрифтом, посадил меня к себе на колени и начал показывать буквы, произнося звуки, которые ими записывались. Язык Энигерны оказался довольно легким в плане графики и фонетики, каждой из тридцати букв строго соответствовал один звук. То есть как слова произносились, так они и писались. Да и сами буквы были не слишком сложными, чем-то похожими на руны. Жаль только, что повторять их за ним я могла лишь про себя.

Ближе к утру Мари приспичило на улицу по нужде. Мари – так я решила ее называть, чтобы отличать от своего я – Маши и эфирной Марии.

– Вынести тебя? – сообразил Арт, когда я завозилась и начала показывать лапой на дверь.

Закончив со своими делами и поймав заодно несколько ночных мотыльков, я вернулась к нему. Мы сидели рядышком на крыльце и смотрели на небо. Восточный край уже начал светлеть, но на западе оно было усыпано звездами, среди которых потерялся тоненький, как срезанный ноготь, месяц. Вдруг сверкнул и погас тонкий штрих света.

– Звезда упала. Видела? У нас загадывают желания. Но рассказывать нельзя, иначе не сбудется. Я успел загадать. А вдруг…

Интересно, что же он загадал? Не слишком сложная загадка. И даже спрашивать не обязательно.

47

Следующие два дня прошли уныло и однообразно. Погода испортилась, накрапывал мелкий дождь, и я выходила из дома, только чтобы выгулять Мари. Она шебуршала в мокрой траве, а я следила за ней с крыльца, где можно было не мочить платье.

С ума сойти, а ведь мне раньше страшно не нравились жабы, лягушки и прочие подобные твари. Не до такой степени, конечно, как Арнису, но все равно никаких симпатий к ним я не испытывала. Однако, пообщавшись тесно – очень тесно! – с Мари, внезапно ее полюбила. И она стала казаться милой и трогательной. Я даже разговаривала с ней, почти как с Артом. Хотя вряд ли она меня понимала.

Мы с Лэргой занимались всякими ведьминскими делами, суть которых мне была неизвестна. На мою долю выпадала техническая работа: растирать в ступке травы и минералы, смешивать компоненты для зелий. Попутно Лэрга рассказывала мне, Ирессе и Арту о жизни при дворе. Впрочем, многое она деликатно обходила стороной. Так я ничего не услышала ни об Арнисе, ни об Элии, ни о Рианне. Впрочем, и о короле при Ирессе Лэрга старалась лишний раз не упоминать.

Арт днем больше спал, или у камина, или у меня на коленях. Да и вообще старался держаться рядом со мной, а если и выходил из дома, то ненадолго. По ночам мы продолжали заниматься библиотекой и чтением. То, что удавалось запомнить ночью, я повторяла днем вслух, уже сама.

Все это отвлекало от мыслей об Арнисе, но не так сильно, как хотелось бы. Нет, я больше ни на что не надеялась, не вспоминала о наших встречах на берегу. Но от сожаления, что все сложилось именно так и что он – такой, отделаться не могла. Если бы все было иначе… Я понимала, этим нужно переболеть. Гнать эти мысли – только огонь раздувать. Поэтому не мешала им… думаться. Пока не перебродят и не улягутся.

Мы с Лэргой сидели за столом и готовили какое-то снадобье, когда оконное стекло задрожало под ударами мощного клюва.

– Вот и Митрис, – кивнула она и встала, чтобы впустить его. – Ну как, мой дорогой, все будут?

Ворон хрипло каркнул и полетел в библиотеку отдохнуть в своей клетке.

Мне было непонятно, как сова и ворон за три неполных дня умудрились известить ведьм со всего света. А еще – как они успеют добраться до Энигерны. Но это были их тайные колдовские штучки, в которые мне совершенно не хотелось вникать. Главное – чтобы собрались.

– А вот дождь мне совсем не нравится, – Лэрга поджала губы. – Хоть и недалеко ехать, а все равно мокнуть не хочется. Поможешь мне, Мария?

Она принесла из кухни большую миску с водой, с которой прошла в библиотеку. Я осталась в гостиной, прислушиваясь к загадочным звукам: там что-то булькало и шипело. Наконец Лэрга вернулась, и мы вышли на крыльцо.

– Держи! – она отдала мне миску, где клокотала и пузырилась густая опаловая жидкость.

Опуская в миску большую кисть-кропило, Лэрга разбрызгивала зелье на все четыре стороны и напевала что-то заунывное. Не прошло и пяти минут, как начался сильный ветер. Деревья гнулись и стонали, размахивая ветвями. В каминной трубе завывало так, что мне стало жутко. Низкие тучи разрывались в клочья и разлетались во все стороны, обнажая сквозь прорехи голубое небо.

– Ну вот и прекрасно, – Лэрга бросила кропило в миску. – Ни сегодня, ни завтра дождя больше не будет. Через пару часов пора выезжать. Тебе ведь надо предстать перед собранием до заката. Главное – жабу не забудь.

Она настояла, чтобы я надела ее синее платье и заплела свои ужасные волосы в косу. Намного лучше не стало, но все-таки не совсем замарашка. Мари я посадила в полотняную сумку, почти такую же, как была у Элии. Иттон вывел из конюшни оседланных лошадей: игреневого жеребца для Лэрги и буланую кобылу для меня. Я приторочила сумку к седлу, а Арта устроила перед собой.

«Тра-та-та, тра-та-та, мы везем с собой кота», – навязчиво крутилось в голове. Чижика и собаки не было, обезьяны тоже, а за попугая вполне мог сойти Митрис, гордо восседавший на плече Лэрги. Иресса осталась дома. Иттон, помахав вслед, закрыл за нами ворота.

Мы поехали по тому же пути, как и я, когда решила прокатиться. Сначала до развилки, потом в сторону озера. Дорожка вывела к берегу, к обрыву, на котором я в последний раз видела Арниса, и мне стало совсем тошно. Его слова опять звучали в ушах. Я никому не сказала о том, что он ударил меня. Как ни сочувствовали мне Лэрга и Иресса, им было ничуть не легче, чем мне. Мать и кормилица, они любили его, несмотря ни на что, и я не хотела, чтобы им было еще больнее.

С берега тропа снова нырнула в лес. Углубляясь в чащу, она становилась все более узкой, почти незаметной, пока не исчезла совсем у подножья крутой скалы, поросшей редким кустарником. Лэрга подняла руку и начертила в воздухе косой крест. По скале зазмеилась черная трещина, и камни разошлись в стороны, образовав узкий проход, чтобы тут же сдвинуться у нас за спиной.

Мы оказались в темном коридоре, стены которого тускло светились, как гнилушки. Стоило только спешиться, и коней подхватили под уздцы невидимые слуги.

– Идем, Мария, – приказала Лэрга, и я послушно двинулась за ней, неся в одной руке сумку с Мари, а другой придерживая Арта, обнимавшего меня лапами за шею.

Наверно, мы прошли этим коридором уже половину Энигерны, когда впереди показался свет. Приближаясь, он становился все ярче, и я услышала гул множества голосов. Еще несколько шагов – и коридор влился в огромный зал, как река впадает в море.

Свет на мгновение ослепил, но потом глаза привыкли к нему, и я разглядела множество женщин. Тут были совсем еще девочки и молодые девушки, зрелые дамы и дряхлые старухи. Яркие, как бабочки, и одетые в черное. Впрочем, кое-где, редкими вкраплениями, мелькали и мужчины, в богатых костюмах или в длинных черных балахонах.

Я взглянула на Лэргу и не узнала ее. Это была королева! И настоящая королева Рианна, стоявшая на возвышении в центре, показалась рядом с ней бледной тенью.

– Приветствую вас, мои дорогие! – сильный властный голос, похожий на черный бархат, накрыл зал, и все встали.

48

– Думаю, вы все в недоумении, – продолжила Лэрга, когда ведьмы уселись обратно на свои места, – что за срочность. Зачем мы с Рианной собрали вас во внеурочное время, да еще с помощью магии вестовых. К сожалению, повод печальный. Вы видите, что с нами нет Верховной ведьмы Элии Беригар и Хранителя неприкаянных душ Кайвина Сетти. С прискорбием должна сообщить вам, что Кайвин мертв. Убит Элией. И сама она, скорее всего, тоже мертва или находится в зачарованном сне. Во всяком случае, магический клубок, который мы с Рианной отправили на поиски, так и не позвал нас.

Зал загудел – изумленно, возмущенно.

– Прошу прощения, Лэрга, но вы уверены, что Элия Беригар действительно убила Кайвина? – с места поднялся пожилой мужчина в черном балахоне. – Это серьезное обвинение.

– Эта девушка, – Лэрга указала на меня, – эфирное тело жабы, фамильяра Элии. Кот, которого она держит на руках, – тоже фамильяр. Его эфирное тело вы увидите после заката и, думаю, многие его узнают. Вы понимаете, Мариус, что это значит?

– Души между небом и землей?! – в ужасе воскликнул он.

– Да. Когда мы выберем нового Хранителя, он сможет пойти в хранилище и найти душу Кайвина. И, полагаю, душу Элии. Тогда у вас не останется сомнений. А сейчас вам стоит выслушать Марию, пока душа не вернулась в жабу.

Лэрга взяла у меня из рук Арта и отдала его слуге, вместе с сумкой, где лежала одежда. Без лишних слов тот скрылся за драпировкой в углу. Все взгляды устремились на меня, когда я вышла на возвышение.

Справившись с секундным волнением, я начала рассказывать. Правда, то, что привело меня в хранилище, пропустила, назвав произошедшее «несчастным случаем». А вот разговор Элии и Кайвина передала во всех подробностях. Как и то, зачем ей понадобилась жаба-фамильяр.

Возмущенный гул стал таким громким, что я не слышала собственного голоса. Рианна сидела, тонко улыбаясь. Лэрга встала и подняла руку.

– У Марии время только до заката, и его осталось немного. Дайте ей закончить.

Шум стих мгновенно, как будто она нажала кнопку выключателя. Я рассказала о наших с Арнисом свиданиях на берегу озера и о том, как мы с Артом с помощью Иттона обратились к Лэрге. А когда перешла к тому, как Элия привезла нас в лесную хижину, глаза знакомо заволокло темной пеленой.

– Вы все слышали и видели, – Лэрга взяла нас с Мари в руки и подняла над головой. – Мария, подтверди, что твоя душа находится в теле этой жабы. Вытяни правую переднюю лапу.

Я вытянула, даже не перепутав по своему обыкновению, право и лево. Зал снова загудел, как пчелиный рой. Но это жужжание прервал изумленный возглас из сотен глоток, когда из-за драпировки вышел Арт.

– Если кто-то не знает, это Артариус Магден, – представила его Лэрга. – Секретарь и близкий друг принца Арниса. И бывший возлюбленный Элии. То есть его эфирное тело, конечно. Настоящее вот уже два года пребывает в зачарованном сне в доме его отца Нэлора Магдена, хранителя королевской печати. Пожалуйста, Артариус.

Арт поднялся на возвышение и рассказал, как решил оставить Элию ради Ярики Ивер.

– Я пришел к Элии объясниться. Она сказала, что все понимает, пожелала счастья. Предложила выпить вина… А потом я обнаружил себя в хранилище. Она пришла туда, забрала мою душу, и так я стал ее фамильяром. А потом узнал, что Ярику выдали замуж за Мевиса Мартенса, командующего армией. Против ее воли. И именно Элия постаралась, чтобы этот брак состоялся.

– Итак, мои дорогие, – когда Арт закончил и сошел вниз, Лэрга снова встала и продолжила. – Мария и Арт попали ко мне с помощью немого слуги Элии. Он волкодлак и может мысленно разговаривать с магическими сущностями. Всю их историю он передал мне через моего фамильяра – лису Ирессу. Я обещала разорвать их связь с Элией с наступлением нового лунного месяца. Пока мы ждали, я заставила Кайвина признаться в содеянном. Однако он предупредил Элию, и та избавилась от свидетеля.

– Но зачем? – выкрикнул кто-то из зала. – Разве она не знала, что душа Кайвина неминуемо окажется в хранилище, где мы сможем найти ее и допросить?

– Наверняка знала. Но это давало ей выигрыш во времени. Не зря она увезла Марию и Арта. Убить их настоящие тела можно было только в новолуние. Впрочем, вы не знаете самого главного. Элия тайно забралась в мой дом и похитила красную книгу.

Зал взревел от негодования. На местах не осталось никого, все вскочили и принялись вопить так, что у меня заложило уши.

– А ведь я предупреждала, что Элия Беригар не подходит для триады, – тихо и спокойно сказала Лэрга, и шум сразу стих.

– Мы еще обсудим это, – к возвышению вышла женщина чуть постарше, в чертах которой я уловила сходство с Арнисом. – Сейчас главное – вернуть красную книгу. В опасности весь наш мир.

– Тогда не будем терять время, Фиала, – кивнула Лэрга, и я поняла, что это тетка Арниса, вместо которой Элия стала Верховной ведьмой. – Нам нужно выбрать нового Хранителя, чтобы он нашел душу Элии и принес ее сюда. Только так мы узнаем, что с ней произошло и где искать книгу. В прошлый раз я предлагала на этот пост Мариуса. Если помните, тогда мнения разделились, и решающим стал именно голос Элии, которая высказала свое мнение последней. Кайвин считал себя обязанным ей, поэтому она и смогла получить для фамильяров неприкосновенные души. Сначала душу Арта для мести, а потом, уже став Верховной и получив доступ к красной книге, – душу Марии для любовной магии. Я снова предлагаю в качестве Хранителя неприкаянных душ Мариуса Веллиана.

Мужчина, который спрашивал Лэргу, уверена ли она в виновности Элии, поднялся на возвышение.

– Брайар Коррис, – выкрикнул кто-то, и к Мариусу присоединился мужчина помоложе, бритый наголо, но с длинной черной бородой, одетый в придворное платье.

Больше кандидатур не оказалось, и собравшиеся приступили к голосованию. Друг за другом они вставали со своих мест и громко называли имя, а Лэрга и Рианна считали голоса.

– Я за Брайара, – поднялась Рианна и подвела итог. – Двести сорок.

– Ну а я, как вы понимаете, за Мариуса, – торжествующе усмехнулась Лэрга. – Двести шестьдесят один. Мариус Веллиан, вы – новый Хранитель неприкаянных душ. Отправляйтесь в хранилище и принесите нам души Кайвина и Элии.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю