Текст книги "Я не хотела умирать"

Автор книги: Татьяна Родина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава 6. Зависимость

«Чем больше мы узнавали друг друга, тем сильнее привязывались. И тех редких встреч два раза в неделю на пару часов уже не хватало. Дима предложил приезжать к нему в гости и уговорил свою маму отпросить меня.

Мы стояли, притаившись за углом, и слушали, скрестив пальчики, я молила только об одном, чтобы мама меня отпустила. Услышав заветное «да», мы с Димой прыгали, как ненормальные, и обнимались. Наши мамы смущенно улыбались, глядя на нас.

Личный водитель Димы теперь стал возить и меня.

Сколько зевак собрал его черный блестящий тонированный «шестисотый» мерседес. Я не любила большое скопление людей и шла, испуганно держась за маму, под прицелом десятка любопытных взглядов. Таких автомобилей в поселке не бывало. Самой крутой машиной у нас считалась машина моего папы: старая белая волга. Он купил ее, разбитую и нерабочую, сам перебрал и поставил на ход. Папа страшно этим гордился. Волга стояла под окнами, и он каждое утро протирал ее тряпочкой под завистливые взгляды соседей. Недовольно пожевывая сигарету, отец вышел вместе с нами. Обошел Димину машину кругом, оценивающе осмотрел, попинал по колёсам, харкнул и громко проговорил: «Видали и получше». Папа солгал, лучше мы не видели.

Дима ждал меня у себя дома, и в машине я поехала одна. До окошек, будучи маленького роста, я не доставала, и через настораживающую меня темноту стекол видела лишь редко проскальзывающие верхушки деревьев. Неведение меня пугало, я сидела, вжавшись в заднее сиденье его автомобиля, касаясь ладонями холодного кожаного салона. Мои ладошки потели от волнения и страха, оставляя мокрые отпечатки.

***

– Мне было так страшно одной в этой машине! – произнесла я, крепко обняв встречавшего меня у ворот Диму.

Он рассмеялся и громко воскликнул:

– Ну ты и трусиха, Юля!

Он взял меня за руку, и мы зашли за ворота. Передо мной стоял большой дом из красного кирпича с башнями и вытянутой крышей. Я крепко сжимала Димину руку, боясь величия этого огромного замка. Я не знала, что такие дома как у Димы бывают, и не видела их даже в фильмах.

– Ого, – только и смогла произнести я, оказавшись внутри.

Мы стояли посреди холла, стены которого были увешаны картинами и зеркалами в роскошной оправе, массивная мебель из красного дерева с золотистой обивкой приглашала расположиться около камина, широкая винтовая лестница вела на второй этаж, перед ней стояла большая статуя с фонтаном.

– Тебе нравится? – довольно улыбаясь, спросил Дима.

– Да. Но что мы будем здесь делать? – не решаясь и шагу ступить по натертому до блеска паркету, робко промолвила я.

– Как что? Играть.

– А нам разрешат?

– Конечно, ведь это мой дом. Я здесь хозяин.

Димина комната была расположена на втором этаже. Она выглядела слишком взрослой для ребенка. Тяжелая мебель темных тонов, плотные шторы, серые обои. Я ожидала увидеть яркую и красочную чудо-страну, но Дима сказал, что его отец такого не одобряет, ему не разрешалось держать дома даже надувные шары и мячики.

Зато у него была целая коллекция моделек машин. Они были аккуратно составлены в стеллаж со стеклянными дверцами. В сундуках хранились разных видов и размеров пистолеты, мечи, кинжалы и другое оружие. Высокие книжные шкафы были доверху заполнены книгами с яркими иллюстрациями.

Всевозможные роботы, лающие собачки, мяукающие котята приводили меня в немыслимый восторг. Я никогда еще не видела настолько живых игрушек.

Диме игрушки уже наскучили, а вот мои эмоции ему нравились, он улыбался, глядя, как я удивляюсь всем этим вещам.

У него была приставка Денди с целой кучей игровых картриджей. Он научил меня в нее играть. Мы смеялись, переключая джойстики, играли в какую-то стрелялку. Вдруг Дима услышал звук подъезжающей машины и строго сказал «тихо». Он превратился в один сплошной слух и, приоткрыв дверь своей комнаты, замер.

Входная дверь громко хлопнула, и внизу послышались голоса.

– Черт! – с досадой произнес он. – Сиди здесь! – приказав мне, Дима сбежал вниз по лестнице.

Я послушно осталась ждать, сквозь приоткрытую дверь до меня долетали мужской и женский голоса.

– Пожалуйста, не сердись.

– Не сердись? Я миллион раз просил не называть меня «Аркашей» при других людях, безмозглая ты сука! Как же я хочу проломить твою башку, которой ты ни хрена не соображаешь!

– Папа, – раздался голос Димы.

– Чего тебе? Не видишь, мы разговариваем? – раздраженно прокричал его отец.

– У нас гости, – спокойно ответил Дима.

Поняв, что они поднимаются, я заметалась по комнате. Диминого отца я не знала и, честно говоря, встречаться с ним мне не хотелось, поэтому я искала место, куда бы спрятаться, но не успела, дверь открылась, и я в ужасе замерла.

– Мама ее уже знает, а ты, папа, познакомься, это Юля, – представил меня Дима.

– Здравствуйте…– осипшим от волнения голосом произнесла я, вперив глаза в пол.

– Здравствуй, – сухо поздоровался его отец.

– Такая хорошенькая сладкая девчушка! – радостно воскликнула Димина мама, тиская меня за щечки.

– Мама, ей пять, а не два года, – строго сказал Дима, нахмурив брови.

Я с признательностью на него посмотрела, такие уси-пуси я терпеть не могла.

– Отстань от детей. Ждём вас на ужин через 20 минут. Не опаздывайте, – приказным тоном произнес отец Димы и удалился.

Мы ели, сидя за большим столом в столовой. В напряжённом молчании отчётливо был слышен раздраженный лязг столовых приборов в руках его отца. Я все еще не решалась на него посмотреть, я чувствовала, что он не рад моему присутствию, и мне было от этого неловко. Димина мама пыталась пару раз завязать разговор и весело что-то щебетала, но я была не в силах разговаривать из-за сковавшего меня волнения, а Дима был напряжен так же, как его отец.

***

– Это из-за меня твой папа такой сердитый? – спросила я у Димы после ужина.

Он отрицательно покачал головой.

– Он всегда такой. Знаешь, я очень рад, что ты ко мне приехала, когда у нас гости, ничего плохого не происходит.

Преисполненная гордости, я улыбнулась. Я чувствовала себя настоящим героем, спасшим Диму.

С тех пор я стала сама выбегать здороваться с его родителями и замечала, как, завидев меня, облегченно вздыхала его мама и как в гневе уходил к себе в кабинет его отец.

***

Дима стал приезжать ко мне в гости тоже. Интерес к его машине не спадал, а, наоборот, с каждым разом все увеличивался, слухи распространялись по поселку с молниеносной скоростью, и зевак, желающих посмотреть, становилось все больше. Диме, в отличие от меня, такое внимание нравилось, он вышагивал сквозь толпу, гордо задрав голову и довольно улыбаясь.

В первый раз он осматривал мою квартиру с не меньшим любопытством, с каким я осматривала его дом. Он признался, что тоже ни разу не был в таких жилищах.

– Как вам тут хватает места? – удивленно воскликнул он.

Я пожала плечами. Я не знала, что места может не хватать.

У меня было мало игрушек: пара кукол, небольшая коробка с коллекцией бегемотиков и пингвинов из Киндера, тетрис, сделанные папой кукольные дома и железные конструкторы. Но зато мне разрешалось держать дома воздушные шары, играть мячиком и рисовать на обоях.

У меня было много картинок, нарисованных мамой, и вырезок из разных журналов. Я любила вклеивать картинки и статьи в пустые тетради, писала там слова, и у меня получалась своя книга. Дима внимательно все это рассматривал, ему такое понравилось, он хвалил и говорил, что у меня талант к писательству.

Мы строили с ним штабики из одеял и стульев, собирали целые города из всевозможных деталей, обводили монетки карандашом, делали переводки, много разговаривали и смеялись.

Вот только моего отца присутствие гостей в доме не останавливало.

Мы с Димой оба научились слушать и многое замечать. Он определял настроение своего отца по хлопку двери, а я по запаху перегара, раздававшегося еще далеко за дверью.

Отец вваливался в квартиру своей пьяной походкой, сшибая вещи в прихожей и матерясь.

– Опять этот щенок здесь? – каждый раз недовольно произносил он, завидев Диму. – Ты смотри, Юльку мою обидишь, я тебя порву, понял?

Мне было так стыдно за него, что хотелось провалиться сквозь землю. Дима смотрел на моего отца со злостью и брезгливостью, я видела, как сжимаются его кулаки, и всегда опасалась, что они начнут драться. Поэтому, только заслышав папу на лестничных пролетах, мы сразу убегали гулять.

Я познакомила Диму с совершенно неизвестной ему дворовой жизнью: научила лазать по деревьям, прыгать по заброшенным плитам стройки, лепить из лопухов и грязи котлетки, прятать секретики и находить лягушек.

Мой двор был оживленным местом, где всегда обитала куча детворы. Почти все ребята были уже школьниками, малышей одних гулять не отпускали, поэтому из маленьких там была только я и шестилетний Ваня с четырехлетней сестрой Лизой, воспитываемые бабушкой. Старшие дети нас сторонились и запрещали участвовать в их играх, и мы с завистью наблюдали за ними издалека.

Все изменилось с приездом Димы. Он стал настоящим королем двора.

Дима благосклонно катал детей на своей машине вокруг дома, давал надевать свою кожанку и джинсовую кепку, угощал жвачками с наклейками.

Я его ревновала. Хмурилась, глядя, как легко Дима находит со всеми общий язык, по нему сходили с ума девчонки, а мальчишки смотрели со слепым обожанием, безоговорочно признавая своим лидером.

На улице мы играли в вышибалы, обжору, горячую картошку, казаки-разбойники и многие другие уличные игры. Дима не знал этих игр до меня, но быстро втянулся и постоянно лидировал, и каждый мечтал оказаться с ним в команде. Его выбирали капитаном, и он решал, кого возьмет к себе, первой Дима всегда называл меня.

Мне все завидовали и, когда Дима уезжал, донимали вопросами о том, как скоро он вернется. Старшие ребята теперь наперебой хотели со мной общаться, сначала мне это нравилось, а потом я поняла, они дружат со мной лишь потому, что хотят быть поближе к Диме. И их внимание стало мне досаждать.

Дружбу с Ваней и Лизой к тому моменту я потеряла.

Сначала я просила Диму взять их в наши игры, но он ответил категоричным отказом, назвал их неудачниками и сказал, что им с нами не место. И предоставил мне выбор, с кем играть: с ним и другими ребятами или с этими двумя. Я закусила губу и выбрала Диму. Я всегда его выбирала.

Ваня обиделся на меня тогда, я пыталась играть с ним в отсутствие Димы, извинялась, но он лишь отмахивался рукой. Больше друзей у меня не было.

Однажды папы поселка объединились и сделали футбольное поле. И самой популярной игрой двора стал футбол. По вечерам поле занимали взрослые, днем подростки, а утро было нашим временем.

Дима был капитаном футбольной команды в своей школе, стал и нашим. Он ловко вел мяч и набивал дольше всех. Дима набрал свою команду, начав, как обычно, с меня.

– Юля, иди на ворота, – скомандовал он.

– Нет, – опустив глаза, тихо произнесла я. – Я боюсь. Можно я буду защитником?

– Нет, ты будешь вратарем, встань на ворота, – твердо повторил он.

– Нет.

– Аня, подойди, – громко крикнул Дима. – Будешь нашим новым вратарем. А ты, Юля, уходи с поля, ты больше не в команде.

Я хотела было что-то возразить, но ребята, которым не терпелось начать игру, вытолкали меня с поля. Почувствовав, как к моим глазам начинают подкатывать слезы, я убежала.

Я плакала, стоя в подъезде, от досады раскусывая губы. Дима нашел меня. Он встал передо мной, держа в руках мячик, и спокойно произнес:

– Ты можешь вернуться к игре, если будешь меня слушаться. Твое место – место вратаря.

– Мне страшно стоять на воротах! – плача прокричала я. – Я боюсь, когда в меня летит мячик! Как ты не понимаешь?

– Это неважно. Я отдал приказ, и ты должна мне подчиняться, – строго произнес он.

– Я думала, ты мой друг, – разочарованно ответила я.

– Я и есть твой друг.

– Друзья так не поступают!

– Откуда ты знаешь? У тебя нет друзей, кроме меня.

– Вот Ваня так себя никогда не вел! – возразила я.

– Ну и где же сейчас твой Ваня? – дразнясь, произнес он.

– Мы поссорились из-за тебя! – обижено воскликнула я.

– Нет. Просто ваша дружба с ним была ненастоящей. Разве он понимал твои странные игры? Хоть кто-то понимает их, кроме меня, Юля?

Я отрицательно помотала головой.

– Я твой единственный настоящий друг. И сейчас ты либо возьмешь мячик и встанешь на ворота, либо можешь вообще забыть про нашу дружбу. Другие дети не будут играть с тобой без меня, и ты снова останешься одна, – он положил мячик около моих ног и ушел.

Я смотрела на мяч с ненавистью, мне хотелось лопнуть его и выбросить, перепахать это дурацкое футбольное поле и поломать ворота. Но потерять Диму я не могла, и, переборов себя, все-таки взяла мяч в руки и вышла на поле.

Я стояла на воротах с закрытыми глазами, дрожа от страха, Дима с командой играли очень хорошо и никто мне не забивал, но от испытанного потрясения я долго плакала потом.

В следующие игры я беспрекословно исполняла приказы Димы: становилась вратарем, глотая слезы и закрывая глаза. Он самодовольно улыбался, видя мое подчинение. Так продолжалось еще две игры, после этого он больше не ставил меня на ворота».

***

– Давно я не видел такой чуши! – воскликнул Дима, открывая дверь, чтобы я вышла из кинотеатра.

– А мне понравился этот фильм. В нем есть идея.

– Какая?

– «Carpe diem»1313
  Латинское выражение, переводится как «лови момент». Использовалось в фильме «Общество мёртвых поэтов» реж. Питер Уир, 1989 г.


[Закрыть]

Он рассмеялся.

– Отличная промывка мозгов, ты тоже впечатлилась речами этого самовлюбленного идиота?

– Ты слишком категоричен, Дима. Я не могу сказать, что полностью одобряю его действия. Но в основном он прав, порой в погоне за шаблонами и навязанными стереотипами мы упускаем то, что действительно важно, – аккуратно возразила я.

– Да, да, роль в жалком школьном театришке гораздо важнее престижного образования, – саркастично произнес он. – Для чего вообще снят этот фильм, чтобы и без того эмоционально нестабильные подростки совершали еще больше безумств? И, забравшись на парты, читали стихи?

Я на минуту задумалась, проматывая в голове сцены из фильма, и устремила свой взгляд в мутное серое небо. Дима продолжал и дальше возмущаться, но, погруженная в себя, я не обращала на него внимания.

Он щёлкнул пальцами около моего лица. От неожиданности я испуганно подпрыгнула.

– Блин, Дима, ну что ты делаешь? – раздраженно воскликнула я.

– Хочу, чтобы ты развисла.

– Ты же прекрасно знаешь, что я пугаюсь таких резких движений и звуков!

– Так слушай меня, значит, а не витай черт знает где! – недовольно ответил он. – Фильм откровенная безвкусица. И то, что он тебе понравился, меня разочаровывает.

– Разочаровывает то, что мне понравился фильм? А тебе не кажется, что причина как-то мелковата для разочарования?

– Вполне достаточна. В твоей голове творится бардак. И ты даже понять этого не в состоянии, – с пренебрежением бросил он.

– Да, жаль, что ко мне джойстик не предусмотрен, правда? Так было бы удобно управлять и задавать команды, как в твоей Денди, – язвительно ответила я.

– Какой бред ты несешь! – зло прошипел он и быстрым шагом направился к машине.

– Наша прогулка по парку отменяется? – спросила я, идя за ним следом.

Ничего не ответив, он сел в салон автомобиля, громко хлопнув передо мной дверью.

– Мне что теперь делать, ехать с тобой или…

Я не успела договорить, машина резко тронулась с места и уехала.

– Великолепно! – разведя руками, произнесла я.

***

Я ушла в «Пирог». Это место стало моим вторым домом, хотя, если задуматься, домом единственным, потому что только там я чувствовала себя комфортно и в безопасности.

Я проводила в кофейне целый день до возвращения Димы с работы, а когда он уезжал в командировки, то до закрытия. Я познакомилась со всеми, кто в ней работал, и уже по чувствовавшейся с порога атмосфере могла определить, чья же сегодня смена.

Я стала все чаще садиться за стойку, излюбленное место каждого уважающего себя постоянщика. Сперва я смущалась и была лишь невольным слушателем их разговоров, с робостью поглядывая на творившуюся по ту сторону кофейную магию, а потом сама не заметила, как втянулась и стала частью всего этого. Я смеялась вместе с ними до сводящих скул и такого давно забытого ощущения безусловного счастья, участвовала во всех кофейных экспериментах и наблюдала за протекающей здесь жизнью: детскими перепалками Карины и Егора, ее ссорами и примирениями со своим парнем Яном, за нежной, держащейся на расстоянии любовью Макса и Кати, ее материнской заботой о своем маленьком белокуром озорном сынишке Тимке, которого она растила одна.

За то недолгое время я узнала так много об их жизнях, казалось, даже больше, чем о своей.

И мой мир, состоявший только из меня и Димы, стал мне уже мал.

Сергей всегда был в кофейне: либо за стойкой, либо у себя в кабинете. Мы общались с ним каждый день. Я не заметила, когда наши разговоры перетекли на «ты», но это случилось естественно и непринужденно. Врождённое чувство такта и наблюдательность позволяли ему безошибочно определять моё настроение и не вмешиваться в мои чувства. Он никогда ни о чем не расспрашивал. Но, чувствуя двойную порцию банана и карамели в своем латте, я понимала, что он прекрасно знает, когда у меня выдался плохой день.

С каждым днем мне хотелось делиться с ним большим и становилось легче, когда я ему все рассказывала.

– Кажется, я опять испортила Диме настроение, – грустно улыбнувшись, произнесла я.

– Интересно, чем же? – поинтересовался он.

– Мне понравился фильм, который не понравился ему.

– Ого, какой чудовищный проступок! Как ты могла поступить с ним так бесчеловечно? – в наигранном изумлении воскликнул он.

Я улыбнулась.

– Как хорошо, что теперь не я одна понимаю, насколько это глупо. Раньше я бы тысячи раз проматывала в голове этот день и искала свою ошибку и вину, а сейчас могу просто это отпустить. Спасибо тебе, – с признательностью на него посмотрев, произнесла я.

– Абсолютно не за что. Что за фильм, кстати, смотрели?

– Твоя рекомендация – «Общество мертвых поэтов».

– Отличный выбор. Я посмотрел этот фильм в 11 классе. Нам показывали его в оригинале на уроке английского. И меня он тогда невероятно впечатлил.

– Запрыгнул на парту со словами «О, капитан, мой капитан»?

Он рассмеялся.

– Нет, я не мог так рисковать, это была моя седьмая школа, мне нужно было наконец-то доучиться.

– Ого, – удивилась я. – Седьмая? Что же случилось с предыдущими шестью?

– Ну, два раза мы переезжали, а оставшиеся четыре…скажем так, я был не самым спокойным учеником, и меня исключали.

– Четыре раза? – изумленно переспросила я.

– Ладно, я был очень проблемным учеником, – смущенно взъерошив волосы, сказал он.

– Я даже не представляю, что такого нужно сделать, чтобы тебя исключили из школы, – задумчиво произнесла я.

– Серьезно? Тебя ни разу не исключали? Ты невероятно многое пропустила. Это очень увлекательное мероприятие.

– Честно говоря, не предполагала, что это вообще возможно.

– По факту, конечно, нет, уходишь всегда по собственному желанию, но учителя и директора всячески этому желанию способствуют.

– Девушка, этот тип случайно к вам не пристает? – громко спросил подлетевший к нашему столику молодой человек с обрамляющими лицо длинными черными волосами и легкой небритостью.

– Нет, – ответила я, в недоумении глядя на Сергея.

Он собирался мне что-то сказать, но незнакомец хлопнул его по плечам и быстро заговорил:

– Вы скажите, если он начнет к вам приставать, я позову хозяина кофейни. Хотя, ах черт, этот джентльмен и есть хозяин. Вот вам вдвойне не повезло, девушка, – и рассмеялся.

Сергей закрыл ладонью лицо и, тихо покачав головой, произнес:

– И почему ты всегда так не вовремя. Юля, познакомься, это Стас; Стас, это Юля. И она уже в курсе этого, так что ты немного припоздал.

– Блин, вот фишка не прокатила, а! Мы постоянно ее разыгрываем, чтобы девочек клеить, – подсаживаясь за столик, весело сказал он.

– Во-первых, не мы, а ты. Во-вторых, какого черта ты вообще сюда сел? – тихонько пихнув его локтем в бок, недовольно проворчал Сережа.

– Познакомиться. Юлечка, вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что вы прекрасны, как бриллиант? – поднеся к своим губам мою руку, произнес Стас.

– Стас, – закатил глаза Сергей. – Других свободных столиков много.

– Меня вполне устраивает столик в компании своего лучшего друга.

– А, так вы друзья? – вопросительно посмотрела на Сергея я.

– Мне бы хотелось сказать, что нет, но вынужден признать, что да, мы друзья. Как так вышло и почему мы до сих пор дружим – порой для меня загадка. Вот сейчас, например, – красноречиво взглянул на Стаса Сергей.

– Потому что я офигенный. И вообще, имею я право познакомиться с девушкой своего друга, разве нет?

– Юля не моя девушка, а наш постоянный гость, – спокойно пояснил Сережа.

– Оу, да, наверное, был перебор тогда. Юля, прошу меня извинить, – изобразил поклон Стас.

– Перебор был в любом случае. Пришел ты зачем?

– За кофе, конечно, сделай мне капучино.

– Подойди вот туда, – указав на стойку, произнес Сергей, – и Катя тебе сделает.

– Катя-то сделает, но я хочу кофе от шефа, так что подними свой зад и обслужи постоянного клиента, – настойчиво повторил он.

Тяжело вздохнув, Сергей произнес:

– Юля, я пойду сделаю, а то он не отстанет.

Сергей готовил кофе, и до меня доносились громкие восклицания Стаса: «да ладно», «шикарна», «охренеть», «замужем» и громкое шиканье Сергея.

Я понимала, что они говорят обо мне, и чувствовала себя некомфортно. Я нервно теребила пальцы и смущенно прятала взгляд.

– Все в порядке? – вернувшись, спросил Сергей, заметив мое замешательство.

– Да, просто…– я запнулась, не зная, как объяснить ему мое состояние.

– Я сказал ему, что ты замужем и никаких отношений, кроме как владельца кофейни и постоянщика, у нас нет, – поняв причину, пояснил Сергей.

– Ты не говорил ему обо всем этом? – обхватив рукой свое запястье, спросила я.

– Конечно, нет, Юля. Это не те вещи, что сообщают другим людям в пятиминутном разговоре, и я уважаю твое право об этом молчать. Поэтому от меня никто и ничего не узнает.

– Спасибо, – с признательностью на него посмотрев, произнесла я.

– А можно мне к вам присоединиться? – осторожно поинтересовался Стас, подойдя к нашему столику со стаканом кофе.

– Стас, тебе что там кофе не пьется? – недовольно проговорил Сережа.

– Я не с тобой разговариваю вообще,– отмахнулся от Сергея Стас. – Юлечка?

– Все в порядке. Садитесь, конечно, – вежливо улыбнувшись, пригласила я.

– Ну, вот что ты за человек, а? – вздохнул Сережа.

– Нормальный, жаждущий общения, – вальяжно расположившись на кресле, ответил тот, – а ты мог бы куда больше порадоваться встрече с другом.

– Я неделю назад отлично порадовался.

– О, да, я так нажрался, что всю неделю не мог в себя прийти, славно мы отметили, да?

– Лично я на следующее утро уже открывал смену.

– Ой, да ну тебя, – небрежно отмахнувшись, протянул Стас. – Вот, Юль, совершенно не умеет пить человек, на следующий день уже трезв, как стеклышко, а как же вся классика алкогольной вечеринки: похмелье и опохмел?

– Стас, не думаю, что Юле это интересно слушать, – строго на него посмотрев, произнес Сережа.

– Да ну что ты занудствуешь опять? Я же вижу, что она не просто обычный гость кофейни. Да даже если обычный, большинство твоих постоянщиков отлично проводят время на моих тусовках. Кстати, вас случайно там не было, Юлечка? Хотя нет, у вас очень эстетичные черты лица, я бы запомнил.

– Спасибо, – тихо поблагодарила я, опустив глаза.

– Я пугаю вас, да? – шепотом спросил Стас.

– Немного, – так же шепотом ответила я, наконец на него взглянув. – Почему я вас здесь ни разу не видела?

– Его не было в России почти четыре месяца, – ответил Сережа.

– Да, я путешествовал, черпал вдохновение в объятиях красивых женщин. И теперь готов вновь творить. Франция, Италия, Чехия и Нидерланды показали мне все свои красоты.

– Стас художник, – пояснил Сергей.

– Серег, ну что за хрень? Это прозвучало как учитель изо, – возмутился Стас и, обратившись ко мне, продолжил. – Я не просто художник, моя дорогая, я творец феноменально прекрасного и пронзительно великолепного! – воодушевленно воскликнул он.

– Все, что нарисовано в кофейне, его заслуга. Правда, помимо рисования у него еще есть обязанности, так как он совладелец этой кофейни, – дружески хлопнул его по плечу Сергей.

– Ой, ну не начинай, – скиснув, проговорил Стас. – Теперь я не знаю, как так вышло, что я совладельцем оказался. Мне подсунули какие-то бумаги, когда я был пьян, и я где-то там расписался.

– Больше драмы, Стас, – иронично произнес Сережа, – под пытками заставили.

– Конечно, иглы под ногти совали, б-р-р-р, – он поежился, – как вспомню, прям мурашки.

– Я начинаю всерьез опасаться сидеть с тобой за одним столиком, Сереж, – улыбнувшись, произнесла я.

– О, он тот еще «Синяя борода», – подхватил Стас. – В подвале кофейни целая пыточная расположена.

– Правда? Ты, видимо, умолчал об этом, когда проводил экскурсию? – посмотрев на Сергея, спросила я.

– Хм, экскурсию по кофейне? Что-то я не припомню такой услуги в нашем меню, новый прейскурант появился, да? Для VIP, как я понимаю, – с задором произнес Стас, сверля Сергея испытывающим взглядом.

– Перестань паясничать.

– Кстати, ты страдаешь от того, что я не выдаю новых идей: вот, пожалуйста, готовое решение – экскурсия по кофейне, как тебе? Может, с меня начнем? А то я совладелец, вроде как, а мне экскурсию никто не проводил.

– А я думаю, кого это так хорошо слышно. Здравствуй, Стас, ты вернулся, как же я рада тебя видеть! – с сарказмом произнесла бухгалтер Сережи Анна Анатольевна, подойдя к нашему столику.

– Здравствуйте, – протянул Стас. – Что-то в вашем голосе чувствуются стальные нотки, Анна Анатольевна, – напрягся Стас.

– Ты почему до сих пор не у меня в кабинете? – строго спросила она.

– Как раз собирался зайти, но тут ребята отвлекли.

– Лжет, – шепотом произнес Сергей, прикрывая ладонью губы.

– Блин, Серег, – пихнув Сергея в бок, недовольно протянул Стас.

– Ты вообще в курсе, что нам с Сергеем нужно было отчетность сдавать, а ты укатил, так и не поставив свою подпись в протоколе?

– Да, мне передавали от вас пламенные приветы.

– Все штрафы я спишу с твоих дивидендов.

– П-ф-ф, да пожалуйста, я их все равно не забираю, – безмятежно ответил он. – У меня на счете должна быть весьма приличная сумма, можно мне грешить на все?

– Так, при посетителях ругаться не буду. Поэтому живо ко мне в кабинет, там я доходчиво тебе все объясню, – спокойным твердым голосом проговорила она.

– Юлечка, если я не выйду из кабинета спустя час, вызывайте полицию, МЧС, медиков и святого духа, – прошептал Стас, наклонившись ко мне.

– Я запомню тебя офигенным другом и гениальным творцом, – с притворной скорбью в голосе произнес Сережа.

– Засранец ты, – потрепал Сергея по волосам Стас.

– У меня есть идея, – заговорщически начал Сережа, когда Стас ушел, – может, сбежим отсюда, пока он не вернулся?

Я смущенно улыбнулась и осторожно произнесла:

– А Стас не расстроится?

– Расстроится, конечно, но он быстро найдет, кого еще донимать. Ну так что, кофе с собой и в парк?

– Давай.

***

Мы гуляли по парку, шелестя промерзшей листвой под ногами, грея руки о теплый стакан кофе. Очень долго мы шли молча, наслаждаясь густым, холодным воздухом, наблюдали за отдыхающими в парке.

– Знаешь, я рада, что встретилась сегодня со Стасом. Знакомство с ним показало мне одну важную вещь, – сделав глоток, произнесла я.

– Какую?

– Что я ничего о тебе не знаю. Мы проводим много времени вместе, общаемся, шутим. Но кроме каких-то общих фактов, стандартных предпочтений, случайно услышанных от постоянщиков забавных историй, я ничего не знаю.

– А тебе бы хотелось узнать? – взглянув на меня, спросил он.

– Да.

– Ты можешь спросить, и я отвечу.

– А сам ты не хочешь ничего рассказать?

– Ну, если ты о пыточной в кофейне, то я тебя разочарую, все-таки ее нет. Планирую, конечно, на досуге организовать развлечения святой инквизиции, но пока руки не дошли, – улыбаясь, произнес он.

Я рассмеялась.

– Это, конечно, не то, что я ожидала услышать, но ладно, зачтем. Может быть, что-то еще?

Он в растерянности пожал плечами.

– Ты не любитель рассказывать о себе, – с грустью констатировала я.

– Так же, как и ты.

Мы молчали, выдыхая горячий, пропитанный ароматом кофе, воздух. Парочка курлычущих голубей, беззастенчиво выпрашивающих лакомство, бродила рядом. Сергей сунул руку в карман, достал оттуда пригоршню семечек и высыпал на землю. На шум падающих семян с разных концов парка полетели голуби.

– О, сейчас их тут соберется целая толпа, – съежившись, настороженно произнесла я.

– Не любишь голубей? – улыбаясь, спросил он, продолжая подбрасывать им угощение.

– Честно говоря, не особо, Дима говорит, что они переносят массу заболеваний.

– Ну, не такую уж и массу, основные – это орнитоз, туберкулез, листериоз, сальмонеллез.

– И после этого ты продолжаешь их подкармливать?

– Список заболеваний, передаваемых человеком, будет повнушительнее, но мы же регулярно контактируем друг с другом. Я за разумную предосторожность. Например, пить с голубями из одной чашки я не практикую. А от пары брошенных зерен хуже никому не станет.

– Кстати, а откуда у тебя такие познания в медицине?

– 8 сезонов «Доктора Хауса»1414
  Американский телесериал созд. Дэвид Шор, 2004 г.


[Закрыть], 15 «Скорой помощи»1515
  Американский телесериал созд. Майкл Крайтон, 1994 г.


[Закрыть], 16 «Анатомии страсти»1616
  Американский телесериал созд. Шонда Раймс, 2005 г.


[Закрыть], и это далеко не весь список просмотренных сериалов на медицинскую тематику. Плюс, моя мама врач, ну и на первом курсе медвуза я все-таки отучился.

– А что произошло дальше? Оказался слишком проблемным студентом, и тебя отчислили? – весело спросила я.

Он улыбнулся.

– Нет, понял, что это не мое, и бросил.

– И многое ты в жизни бросал?

– Достаточно. Я долгий период времени искал себя и, наконец, нашел. А что насчет тебя? Кем видела себя ты?

– Сколько я себя помню, единственное, чего я хотела – это быть рядом с Димой, – с грустью произнесла я.

– Это ошибка.

– Да, я знаю, потому что он не очень хороший человек.

– Нет, цель изначально неверна, даже будь он самым лучшим, ты сделала своим смыслом другого человека и поставила свою жизнь в зависимость от него. Зависимость от людей – это один из самых сильных видов зависимости. Это неправильно и никогда не приносит счастья. Когда-то моей целью было, чтобы мама мной гордилась. И я потерял уйму времени, добиваясь эмоций и чувств от другого человека, вместо того, чтобы заботиться о себе и думать о том, что же сделает счастливым меня.

– Дима тоже всегда мечтал добиться любви своего отца.

– И как результат? Он добился, и это сделало его счастливым?

– Нет, у него ничего не вышло, это единственное, где он провалился.