Текст книги "Графский венец (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Я бы хотел продолжить спать, – низким, бархатным голосом спокойно сказал Виллиам.

Он с вопросом смотрел на застывшую на месте Марию, а она растерянно и почти пропавшим голосом вопросила:

– Вы отпустили её?

– Да, – кивнул он и удивился. – Подруги? Может, ты мне в сердце нож воткнёшь?

– Я? – увидела Мария в своих руках клинок и вспомнила, что схватила его сразу, как сюда вторглась.

Совсем растерявшись, она не удержала в задрожавших руках это оружие. Оно стало выпадать. Она пыталась его словить, а пока Виллиам, вскочивший с постели, спешил успокоить, успела задеть острый конец и поранить большой палец.

– Ах, – простонала она, зажимая ранку, и испуганно уставилась на вставшего перед ней Виллиама.

Высокий, крепкий, плечистый... Он был выше её на голову. Его мускулистое тело, обнажённое до пояса, и смущало, и восторгало, и привлекало. Мария не знала, куда смотреть. Когда же она остановила взгляд на его глубоких и полных печали глазах, забыла всё...

Глава 25 (смотреть в глаза,... ворон напугал...)

Закрыть

Печальный взор в сиянье глаз.

Здесь то, что мы сказать не смеем.

В нём жизни боль, жизни рассказ.

В нём то, что ты сказать не смеешь.

Быть может, станем ближе мы.

Быть может, разбежимся снова.

Встанем у света или тьмы,

Расскажем всё или ни слова.

В твоих глазах столько сиянья!

За что ругают люди зря?

Иль, может, всё ж попалась я,

Околдовал ты, взглядом заговоря...

Глядя в глаза Виллиама, Мария погружалась в приятный поток тепла. Что-то притягивало... Красивый взгляд, магический и... до глубины души трогающий печалью. Многое читалось в этих глазах и хотелось в них смотреть ещё долго.

Закрыть

Виллиам сам застыл, как она, уставившись в свет её глаз, полных блеска, растерянности и нежного сердца. Только одна мысль побудила его вернуться в реальность, и Виллиам с тревогой взглянул на палец, рану на котором Мария так и зажимала, чтобы не струилась кровь:

– Вы же ранены!

Мария тоже очнулась. Она резко взглянула на палец, с которого капала кровь. Снова испуг. Снова тревога. Только Виллиам спешил скорее помочь:

– Сейчас! Не падайте в обморок!

Он подбежал к комоду, достал оттуда какую-то коробочку и вернулся с повязкой. В считаные секунды Виллиам перевязал палец Марии, и их взволнованные взгляды снова застыли друг на друге. Снова воцарилась тишина.

Закрыть

Странное чувство, новое, дарящее покой и радость ласкало обоих. От него было приятно. Останавливать всё это совершенно не хотелось, но Мария стала ощущать смущение. Она опять обратила внимание на обнажённый торс Виллиама и не знала, куда смотреть.

– Я, – выдохнул Виллиам, заметив её реакцию. – Я вас смутил.

Он скорее схватил лежащий на краю постели халат, надел его, подвязав поясом, а взгляд пал на клинок на полу. Тот лежал у ног Марии, и Виллиам поднял его, положив под подушку.

– Вы оставили его у двери, зачем? – удивилась Мария.

– На самом деле, я его забыл, – улыбнулся Виллиам краем губ. – Обычно кладу под подушку.

– На вас часто покушаются? – не скрывала искреннего переживания Мария.

– Бывало, привык, – тише и глубже прозвучал ответ. – Но данная особа меня не смогла бы убить.

Разве что заставила бы вдохнуть гадость, которой она пропитала подушку, отравить или временно обезвредить, – подняв подушку, Виллиам сморщился от чувствовавшегося запаха и отошёл к окну.

Распахнув его, он положил подушку на подоконник и оглянулся на застывшую на месте Марию. Он подошёл к ней, смотрел в глаза и пытался понять, что она думает или чувствует. И он, и Мария задавались одним вопросом: почему хочется вот так стоять, смотреть в глаза и не терять тепло, которое окутывает их здесь и сейчас.

«Я не должна смотреть в его глаза», – вспоминалось Марии, но страха не испытывала. То вспоминались слова гадалки, то страх, какой не покидал, но сейчас было хорошо. Так хорошо, будто и не ночь вовсе, а ясный день, когда ласково светит солнце, дарящее силы и веру в прекрасное, заставляющее радоваться жизни и стремиться дарить ту радость всем.

«Нет, он не кажется худым... Он... Он приятен, мил...», – нежно улыбалась Мария, глядя в глаза Виллиама и забывая, где она.

– С вами всё хорошо? – ласково спросил он, невольно любуясь её красивым выражением лица, взгляд от которого тоже не мог оторвать. Аура светлой и невинной души так и чувствовалась в собеседнице.

– Ах, простите, – опомнилась она и стала оглядываться, попятившись к выходу.

Ей стало жутко неудобно. Мария терялась, куда идти, как теперь вернуться через лабиринт замка в темноте, и с волнением вопрошала:

– Вам спать надо... Я, я пойду... Куда идти? Где я?

Закрыть

Взгляд случайно остановился на часах у стены. В тот же миг, как по зову, те пробили полночь, а Мария застыла, с ужасом уставившись на сидевшего на крыше часов ворона. Он лишь наклонил голову так, словно смотрел с удивлением в ответ, но не произнёс ни звука. Этого было достаточно. Мария не смогла уже контролировать себя и те чувства, что волной захлестнули сознание.

Ослабевшая, невольно закрыв глаза, Мария стала падать. Виллиам только успел подхватить её на руки. Он строго оглянулся на ворона и упрекнул:

Закрыть

– Ты её напугал!

– Напугал, – кивнул тот и добавил. – Спать. Всем спать.

– Заткнись, – выдал ему Виллиам и осторожно положил Марию на постель.

Он сидел рядом, погладив её по щеке и убрав небрежно лежащий у глаз локон. Милая, нежная, словно спит сладким сном... На неё было приятно смотреть и хотелось видеть ещё долго. Виллиам с нежностью коснулся её щеки и подумал: «Что она в нём нашла?... Такая хорошая... Хотя, что я говорю? Я же всё знаю, давно за нею наблюдал, хотел уберечь от брата, но...»

Глава 26 (сад,... фортепиано,... хороший вопрос...)

Закрыть

Почему во сне столько дивных мест?

Почему из сна возвращаться не хочется?

Как хотелось мне, чтобы ты был здесь.

От всех укрылись бы. Мечта исполнится.

Ты во сне,

Где-то там, в мире грёз

Мы наедине.

Нет печали, нет слёз.

Мы в любви, мы в весне.

Но приходишь ты только лишь во сне.

Только там вдвоём. Только там любовь.

Почему бы мне не остаться здесь,

Жить с тобой во сне без горя и врагов.

Ты во сне,

Где-то там, в мире грёз

Мы наедине.

Нет печали, нет слёз.

Мы в любви, мы в весне.

Просыпаюсь вновь, грусть-печаль во мне.

Всё, что видела – было только сном.

Не найти тебя в моей реальности.

С нетерпением жду, когда наступит ночь...

– Нет, – с выдохом простонала Мария, когда осознала, что просыпается.

Сон испарился. Глаза стали открываться, но не хотелось терять тот образ и негу, которые оставались там и к которым уже не вернуться. Мария сразу, как увидела стоящий у окна спиной к ней мужской силуэт, испугалась.

Она быстро поняла, что это Виллиам. Он был одет в чёрную рубаху и чёрные брюки, заправленные в высокие сапоги. Классическая форма волос каре. Тёмные волосы, немного растрёпанные... Виллиам сложил за спиной руки и строго смотрел в окно, которое было немного приоткрыто.

Мария взглянула на себя. Одета... Неслышно поднявшись с постели, она направилась подойти к Виллиаму, но по пути взгляд пал на отражение в большом зеркале у ширмы. Мария тут же заметила, что и её волосы растрёпаны, пригладила их скорее и невольно глубоко вздохнула: «Так выгляжу лучше... Не страшно...»

Виллиам тут же оглянулся:

– Вы встали. Вам лучше? Вы питаетесь хорошо? Или от переизбытка чувств потеряли сознание?

– Я... Мне в последнее время страшно, и да, питаюсь мало.

– Переутомление, потрясения, – понимал Виллиам.

Закрыть

Он снова перевёл взгляд на окно, а Мария остановилась рядом. Она взглянула туда же... Заброшенный сад. Старые деревья сухими ветками спускались к траве. Кустарники разрослись так, что смешались друг с другом и было уже непонятно, где розы, где гортензия или азалия... Только цветами и радовали глаз, украшая красочностью и будто надеждами на то, что когда-нибудь станет лучше или как прежде.

Видно было, что когда-то здесь было совсем по-другому, но теперь... Этот сад оказался никому не нужным. Всё, о чём кто-то раньше заботился, оказалось зря. Печальная аура и пугающая пустота накрыли душу Марии сразу, как только она начала рассматривать этот сад.

Но вдруг она заметила там, за кустарниками, фортепиано: чёрное, лишь белые клавиши; открытая крышка, на котором сидел ворон... Фортепиано было покрыто мелкими сухими веточками, а под ними, на тех самых клавишах, которые должны дарить звуки прекрасных мелодий, лежала красная роза. Она была свежей, ещё не распустившейся. Мария с нежностью смотрела на неё и не понимала, как такое возможно.

Закрыть

– Рояль разбит, стар, – прошептала она и с вопросом взглянула на Виллиама.

Он же так и смотрел за окно. Он смотрел тоже на фортепиано в саду и стал кивать:

– Да... На нём любила играть матушка. Уже поздно его спасать, но... я прихожу сюда, как и на её могилу. С розой.

– Зачем же это фортепиано там? – не понимала Мария, но предчувствовала худшее, зная, что матушки его давно нет в живых.

– Здесь музыка играла часто. А после её смерти будто проклял кто... Отец при жизни мучил её ревностью. Был убеждён, что я родился не от него, – усмехнулся Виллиам, но говорил будто издалека, находясь в своих воспоминаниях.

Он смотрел вперёд и кивал:

– Не знаю, изменяла ли она ему. Судить не берусь.

Виллиам тяжело вздохнул, но тут же выпрямился, желая спрятать печаль, а Мария видела всё. Ей было жаль его до глубины души. Почему-то он казался мягким человеком и совсем даже неопасным, как все говорят.

Закрыть

– А ваши родители – добрые люди? С вами добрые? – поинтересовался он вдруг.

– Да, – с удивлением ответила Мария и тут же ощутила тоску по родным.

– Что же вы тогда делаете здесь?...

Глава 27 (беседа с Виллиамом...)

Закрыть

«Что же вы тогда делаете здесь?»...

Мария задумалась над вопросом Виллиама, который стоял перед ней и смотрел так странно. Было в его взгляде многое: и ожидание ответа, и укор, и глубокая печаль. Каков ответ – Мария не знала. Она опустила взгляд и пожала плечами. Чувство вины перед родными было всё сильнее.

Почему она здесь? Хороший вопрос... Мария взглянула вновь на окно, в надежде отыскать какую-нибудь нить подсказки, но вновь обратила внимание на ворона, сидевшего на фортепиано. Он будто бы смотрел на них в ответ. Глаза Марии сами широко раскрылись от удивления. Это был тот самый ворон, Мария была уверена, а Виллиам, обратив внимание на происходящее, подтвердил:

Закрыть

– В ту ночь мой ворон зазывал вас в сад... Но ведьма появилась и помешала. Мне пришлось уехать, а я так хотел поговорить с вами наедине до того, как покажусь брату.

– Ваш ворон?... – Мария вспоминала всё и те слова гадалки, которую он называет ведьмой.

Не смотреть в глаза Виллиама – было предупреждение, но Мария смотрела и было не страшно, а наоборот: ничего дурного от Виллиама не исходило. С ним чувствовался покой и хотелось проводить больше времени.

– Вы хотели говорить со мной? – несмело спросила Мария.

– Да, попросить вернуться домой и забыть этот замок. Не хотел опоздать, – ответил он.

– Не знаю, – растерялась Мария.

Снова воцарилось молчание. Виллиам тоже находился в поиске подходящих слов. Оба стали смотреть на ворона, сидевшего в саду на фортепиано, и мир будто бы замер...

Закрыть

– Почему вы поставили фортепиано в саду? – спросила наконец-то Мария. – Оно ведь теперь непригодно.

– Кто сказал, что это сделал я? – удивился Виллиам.

– Я не так спросила, – взглянула виновато Мария, и он слегка улыбнулся:

– Понимаю... Мой отец сразу после смерти матушки избавился ото всех её вещей. Только фортепиано я не позволил выкинуть... Однако, в итоге, оно оказалось здесь, под окнами её спальни и подальше от глаз.

– Здесь её спальня?! – с грустью оглянулась Мария, уже сочувствуя этой женщине, а Виллиам добавил:

– И сад её... Будто могила.

Он смотрел за окно, молчал, а Мария видела напряжённые острые скулы и сжатый рот. Она была уверена, что Виллиам сдерживает себя, чтобы не показать, как расстроен, как страдает; чтобы не показать слёз...

– Какой кошмар... За что?! Из-за ревности? От чего умерла ваша матушка? – стала она спрашивать.

– Болела. Нервы, думаю, сделали своё дело, – отвечал Виллиам. – Теперь и отца нет.

– Столько горя.

– И брат ещё один. Умер в тюрьме.

– Я знаю, о ком вы.

– Да, он был связан с делом вашего брата. Наш музей... Музей Врангеля*. – усмехнулся Виллиам и с улыбкой взглянул. – Музей разорился вскоре после этого.

– И вы уехали, – догадалась Мария.

– Да. Здесь было невыносимо жить. Я всё равно учился в Англии, там и остался пока, – пожал он плечами. – Приезжаю лишь на день кончины матушки и день её рождения.

– Чтобы отдать ей честь, почувствовать её здесь, дома, – поняла Мария.

Закрыть

– Да... Но я думаю, вам пора, – чтобы скрыть подступившее волнение, сказал скорее Виллиам. – Я вас провожу. Иначе не найдёте путь к своей комнате.

– Благодарю, – не хотела уходить Мария, но сама соглашалась: пора. – Надеюсь, ваш брат не будет обижен сильно. Я не должна была быть в этой части замка.

– Это вам важно, чтобы не обиделся?

– Не знаю, – прошептала она, а страх, который ощущала в последние дни, стал возвращаться. – Но мне страшно.

– Почему? – догадывался о многом Виллиам.

– Не знаю, – растерялась Мария.

– Вы же сами сюда пришли.

– Откуда вы знаете?

– Я многое знаю, – строго сказал он, а Мария молчала.

Что сказать? Откуда он всё знает?... Только в этот момент всплыл в воспоминаниях Марии образ на воде, который видела в деревне во время праздника Мидсоммар: «Это же было его отражение!»... А потом и отражение в зеркале: «Он был у меня в спальне?»

Мария в шоке смотрела в глаза удивлённого и пока не понимающего её реакции Виллиама и тихо спросила:

– Вы... Вы давно здесь? Вы приехали из Англии давно?...

* – «Шпагу или жизнь!», Татьяна Ренсинк.

Глава 28 (Ида,... ведьма...)

Закрыть

Виллиам не хотел или не мог больше пока говорить. Он взял Марию за руку и взглянул на перевязанный палец:

– Берегите себя и вернитесь как можно скорее домой.

Он не успел сказать большего. В комнату, с грохотом открыв дверь, вошёл полный гнева, но хорошо сдерживающий себя Бьорн. Он выпрямился у порога и, одарив Марию вопросительным взглядом, пригласил рукой выйти.

Будто провинившаяся, Мария опустила взгляд и поспешила покинуть спальню. В коридоре её уже ждала Ида и тоже без слов лишь кивнула. Она взглядом позвала за собой, зная путь, и Мария поняла: выбора нет, придётся уходить, а что там будет теперь – не узнает.

Закрыть

Когда прибыли в спальню, и Ида стала помогать раздеваться, чтобы принять ванну и надеть чистое бельё и очередное чёрное платье, Мария спросила:

– Что случилось?... Почему?... И как ты знаешь все ходы в замке?

– Я не знаю все ходы, – вздохнула с видным волнением та, оставляя платье, которое только помогла снять, на кровати. – Господин Бьорн позвал идти вместе. Он узнал откуда-то, что вы провели там ночь.

– Вот как, – задумчиво сказала Мария. – Ночь... Это позор, да?

– Ничего страшного. Вы одеты. Поверьте, кто-то знает, что вы не совершили греха, но кто и как... Я всего не знаю, правда, – волновалась Ида.

Её руки дрожали, пока она складывала платье, а потом помогала Марии полностью обнажаться:

– Я знаю точно, что сейчас Бьорн выгонит брата навсегда. Он в ярости.

Мария промолчала. Она следовала в комнату рядом, где две другие девушки уже наполнили ванну тёплой водой. Пар так и шёл вверх вместе с ароматом цветочных масел. Молча, всё же надеясь, что Ида не так поняла, и никто никого не выгонит, Мария спешила помыться и одеться.

Закрыть

Когда же была готова и снова надела чёрное, похожее на вчерашнее, платье, сама скорее заколола волосы на затылке:

– Всё, Идочка, ступай. Я найду Бьорна и спрошу всё.

– Он у себя в кабинете, – услышав эти слова, сообщила одна из девушек, которые пришли убираться.

– Отлично, – Мария тепло улыбнулась и с уверенностью, что сможет уговорить Бьорна успокоиться и не таить зла на брата, покинула комнату.

Этот день, как видела она в окна замка, пока шла по коридору и спускалась на первый этаж, был ясным. Солнышко светило ласково и вселяло в душу радость. Хотелось совершить множество добрых дел, и Мария верила: сможет помирить братьев. Ведь Виллиам совсем не так плох, как о нём говорят!

Только Бьорн не отозвался из кабинета, дверь запертую не отворил... Мария простояла ещё некоторое время в ожидании, но нет. Подошедший слуга тихо сказал, что господин занят и наказывал не тревожить его сегодня.

Странное чувство не давало Марии теперь покоя. Неужели Бьорн полон гнева и на неё?! Разумеется, он обижен. Возможно, думает, что она совершила ужасный поступок, тем более оставшись на ночь у Виллиама, но он ведь не говорил с ней ещё и всей истины не знает. Пытаясь успокоиться, Мария вернулась в свою комнату.

Здесь никого уже не было. Тихо, окно открыто, и чувствовался слабый тёплый ветер. Встав у окна, Мария вздрогнула, словно от холода. Она невольно искала глазами ворона. Он уже казался ей другом, как некая ниточка, которая связывает её и... Виллиама... Почему-то хотелось вновь увидеть его и говорить с ним, узнать больше, чтобы стать друзьями...

Друзьями – это слово Мария несколько раз повторила в мыслях. Она смотрела куда-то вдаль, а виделся перед глазами снова образ Виллиама: его глаза, печаль и чистота в них; его красивые строгие черты лица; эти слегка взъерошенные короткие волосы... Что-то очаровывало и притягивало. Мария улыбалась, вспоминая встречу с ним и как порезалась клинком, как Виллиам перевязал её палец...

Мария прикоснулась к пальцу, где перевязки уже не было, но ещё чувствовалась лёгкая боль при нажатии. Взглянув на небольшую ранку, Мария усмехнулась: «А крови-то было, будто глубокий порез...»

Закрыть

Почувствовав вдруг, что ветер будто затих и позади кто-то есть, Мария сразу обернулась. Она от испуга вздрогнула, увидев близко перед собой ту самую старуху-ведьму или колдунью, как называл Виллиам. Та смотрела исподлобья и злобно тут же выдала низким голосом:

– Вы смотрели ему в глаза. Он околдовал!

– Нет же... Я уверена, это наговоры, – мотала головой взволнованная Мария.

– Он околдовал. Ворон-то с тобой говорил?! Виллиам колдун... Он негодяй и вор! И даже убийца. – Хорошо, что ноги его здесь больше не будет, – грозила старуха пальцем. – Выгнал его Бьорн...

Глава 29 (ворон,... тайная встреча,... ведьма с топором...)

Закрыть

От слов старухи мороз бежал по коже. Было страшно не оттого, что Виллиам может оказаться каким колдуном, а от того, как рьяно старуха верила во всё это. Она вдруг заметила что-то за окном и, резко указав туда рукой и выпучив глаза, вскрикнула:

– Вон! Полетел он! Он сам оборачивается в ворона, смотри! Летит!

– Кто? – оглянулась с испугом Мария и вглядывалась в ночную тьму, но не видела пока ничего, никакого движения.

– Виллиам... Чёрный Виллиам, – прохрипела из глубины души старуха и скорее ушла, будто куда спешила.

Сглотнув, Мария стала с тревогой тереть грудь. Что-то сдавило там, внутри. Страх увеличился. Снова хотелось домой и забыть это место и всех его обитателей. Открыв окно шире и выглянув, Мария так и не видела никого, как вдруг на подоконник прилетел ворон.

– Ай! – невольно вскрикнула от испуга Мария и отскочила назад.

Взволнованно дыша и медленно приходя в себя, она подошла и обратилась к внимательно смотревшей в ответ птице:

Закрыть

– Где Виллиам?

– Иди в сад, – низко выдал ворон.

– Опять в сад... Как? – оглянулась Мария на дверь и задумалась. – Выйти в сад... А если поймают? Я боюсь этой ведьмы.

Ворон снова сел на шкаф и клювом открыл дверцу, где висел плащ. Мария уже поняла всё. Она не медлила, будто судьба подгоняла действовать именно так. Схватив плащ, накинув его на плечи и завязывая на ходу, она вышла в коридор.

Ночь. Тишина. Ни души вокруг... Мария тихо ступала, чтобы незаметно выбраться из замка. Она пробиралась к выходу, а возле неё спешил ворон. Умиляясь такому спутнику, Мария так и не верила происходящему, хотя всё было реальностью: птица говорила, вела; эта птица была мудрой...

Открыв тяжёлую дверь на выход, Мария сорвалась с места. Свет фонарей, висевших на стенах замка, еле-еле распространялся до тропинки сада, по которой она убегала. Мария остановилась перед тьмой, где ничего уже не было видно, кроме блёсток воды там, чуть поодаль расположенного озера. Неполная луна над ним была еле видна из-за пелены облаков, словно ей тоже хотелось скрыться во тьму. Будто свет вечного перед нею солнца раздражает и принуждает дарить свет, а луна... Она покрыта в вечную тьму и холод...

Мария смотрела на луну и на слабый её свет в озере и вздрогнула. Холод прокатился по телу, заставляя обнимать плечи в надежде не потерять последнее тепло. Мария вдохнула с прохладным воздухом некое чувство свободы. Что-то освобождалось внутри, как ночь, а та всегда полна свободы, таинственно манит к себе по лунной тропе...

Взлетевший ворон, который всё время шёл рядом, заставил Марию вздрогнуть и оглянуться. Она смотрела на его силуэт, мелькнувший в свете фонарей в сторону ворот. Ворон сел на замок на них, и Мария с грустью поняла: территория замка заперта, а она стоит здесь одна и, скорее всего, зря. Только всё равно не решалась ни идти дальше, ни вернуться в замок.

Взглянув вновь в сторону озера, Мария задержала дыхание. Она видела медленно приближающийся мужской силуэт. Высокий, стройный... Короткие волосы... Да, это он – Виллиам. Даже ворон сел ему на плечо.

Закрыть

Мария сделала навстречу несколько быстрых шагов и резко остановилась. Она улыбалась ему, а он, видя в этом нежном освещении её улыбку, ласково ответил тем же и встал ближе.

– Как ваш палец? – сразу спросил он.

– Жив и скоро будет здоров, – тихо засмеялась счастливая видеть его Мария. – Вас не выгнали ?

– Выгнали, – кивнул Виллиам, любуясь сиянием её радостных глаз. – Но я не сдаюсь. Не ради замка или памяти матушки... Ради вас, – прошептал он последнее.

– Почему? – удивилась Мария, а тревога вновь подступила.

– Вы в опасности здесь. Я ещё не знаю, в какой, но уверен в этом, – тише отвечал он.

– Почему? – сглотнула Мария, но и сама знала, что здесь происходит нечто нежеланное.

– Мост к замку поднят, территория ограждена и заперта. Мы в ловушке. Меня ищут, я скрылся до того, как меня заперли в темнице, и я смог вернуться сейчас сюда. А вот брат мой сейчас с друзьями у пещеры, где вы были. Вы ему сказали, что оттуда есть туннель в ваш замок. Я слышал всё тогда. Я был недалеко, – признался Виллиам.

– Да, – подтвердила Мария. – Он хочет забрать мои вещи и кукол. Как ворон и вороны тогда... Это ваши птицы?

– Мой только один ворон. Остальные его друзья, – невольно усмехнулся он. – Сам удивляюсь.

– Я верю Бьорну, вашему брату, – не скрывала ничего Мария, жутко волновалась, но не знала, как объяснить всё. – И вам верю... Но есть что-то, что мешает вам обоим видеть истину. Вы оба хорошие люди. Просто что-то не так.

– Дьявол! Вон! Вон! – выбежала из тьмы из-за замка старуха и бежала к ним, замахнувшись топором.

Она надрывно кричала одни и те же слова, словно отчаянно пыталась уничтожить великое зло.

– Бешеная, – выдохнул Виллиам, а испугавшаяся за него Мария толкнула его:

– Уходите! Убегайте! Скорее!

Кратко взглянув на неё, Виллиам отступил. Они оба вновь посмотрели на стремительно приближающуюся старуху с топором, а тем временем ворон с криками беды прилетел от ворот. Он кружился над старухой и стал хватать её клювом за рукава, плечи, а там и за чепчик на голове...

Глава 30 (они вместе,... как спастись?...)

Закрыть

Мария взвизгнула, когда старуха замахнулась топором на ворона и почти задела его. Тот успел вовремя отлететь. Он мгновенно исчез в кромешной тьме сада, и в тот момент Мария заметила, что Виллиама рядом уже нет. Сорвавшись с места, она убежала быстрее в замок, не останавливалась и скрылась скорее в своей спальне.

– Успела, – тяжело дышала она и, повернувшись к закрытой двери, быстро заперла её на ключ.

Закрыть

Казалось, ведьма вернётся и обязательно к ней. Бросив взгляд на окно, Мария заметила, что оно открыто. Шторы слегка колыхались от ветра. Подбежав к нему, она украдкой подсмотрела, но в саду стояла тишина. Только где-то за воротами были видны всё чётче огоньки.

Мост был поднят, но кто-то был за воротами там,... на другой стороне, за рвом. Замок будто был оторван от земли и находился вне её. Теперь Марии стало ужасно страшно, что дороги домой нет и не будет. Что-то было не так и какие-то тайны вокруг. Но может, это лишь страх, заставляющий выдумывать лишнее... Мария терялась и тихо открыла свою дверь.

Откуда-то издалека доносились голоса... Один из прибывших был явно Бьорн, но с кем – Мария пока не знала. Они что-то тихо сказали друг другу, поднимаясь на второй этаж к комнатам. Их быстрые шаги были всё ближе, и Мария осторожно снова закрыла дверь.

Она прислушалась. Сердце гремело с такой силой, как никогда. Только бы не пришли сюда. Только бы не обнаружили. Почему-то страх не отпускал, но... Бьорн со своим спутником прошёл мимо её комнаты, и Мария вновь подглядела за дверь.

Неожиданным для неё оказалось то, что его спутником была женщина. Та самая, которая пыталась прошлой ночью убить Виллиама. Мария ошарашенно следила за нею и Бьорном: как улыбнулись друг другу и прошли в одну из спален.

Предчувствие Марии о чём-то худом только усиливалось. Она оглянулась в своей комнате, ощущая себя, словно в какой тюрьме, и не понимала, за что наказана. Находиться здесь было невозможно, как и терпеть несправедливость, о которой кричало сердце.

«Что-то не так... Что-то не так», – твердила Мария себе и кралась к спальне, где Бьорн с этой красивой молодой женщиной уединился. Она прислушалась вновь, остановившись у нужной двери. Оттуда слышались голоса. Что-то бурно обсуждалось, но тихо и... вдруг стали слышны странные шорохи,... вздох то его, то её...

«Что же это?...», – несмело коснулась Мария двери и очень осторожно приоткрыла её. Увидев, как рьяно Бьорн обнажает извивающуюся от наслаждения его поцелуями и объятиями спутницу, Мария застыла в шоке: «Они вместе!... Они. Они. Любовники...»

Закрыть

Быстро и тихо, как могла, Мария отпрянула от двери, попятилась прочь и скорее скрылась у себя.

– Господи, помоги, – вытаращив глаза в сторону открытого окна, прошептала Мария.

Что-то внутри обрывалось, сдавливало и было больно от страха. Мечта не та. Мечта сломалась. Нет... Как ошиблась?! Или нет?... Мария металась по комнате, смотрела то за окно, то на дверь. Никого. Абсолютная тишина, но мысли и то, что видела, – не давали покоя. Мария хотела бежать, но куда и как?

Она снова выглянула в окно... У ворот кто-то бродил, горел факел. Ворота вновь на замке, а мост поднят. Всё беспросветно и безвыходно. Отчаяние накрывало и казалось, покоя не будет больше никогда, и из этого замка никто не выпустит так просто.

– Врангель, – вдруг раздался голос ворона, и Мария заметила, что тот сидит вновь на шкафу.

– Ты?!... Что? – отрывисто дышала она, медленно приблизившись.

Только ворон молчал и не двигался. Опустив взгляд и слабея, Мария отошла к постели и села на краю:

– Что делать мне?... Всё оказалось обманом... Говорящий ворон, но не сказочный. С ним не поговоришь так, как хотелось бы... Ведь ты не ответишь мне то, в чём нуждаюсь, – подняла она взгляд к ворону.

Он продолжал сидеть на шкафу и молчать. Вдруг Марию осенило. Она вскочила. Оглянувшись на окно, потом снова на шкаф, она прошептала:

– Напротив друг друга! Окно открыто и ты, ворон, всё видишь! Там, – она подбежала к окну и стала вглядываться в сад. – Где он?... Врангель... Виллиам... Где?

Закрыть

Ворон подлетел и сел на подоконник. Он молчал и смотрел вперёд. Мария посмотрела туда и стала искать силуэт Виллиама. Он должен был быть где-то здесь, и... Он оказался всё ещё на территории замка. Он стоял у озера, будто чего ждал, а его плащ развевал ветер.

– Как бы спастись? – выдохнула взволнованная Мария. – Мы не успели договорить...

Глава 31 (ворон,... фортепиано,... мост...)

Закрыть

Мария не успела ничего больше сказать. Виллиам взмахнул плащом, и это послужило немедленным знаком для ворона, поскольку тот сразу будто ожил и стал тоже волноваться:

– Сад. Сад. Сад, – повторял он отрывисто и бегал по подоконнику.

Он кивал в сторону Марии, словно подгонял к действиям, а она развела руками, но пятилась:

– Как же так? Опять?

– Иди, – выдал ворон вновь и клювом схватил за подол.

– Иду, – сразу согласилась Мария, хоть и была растеряна и не знала, чего ждать ещё. – Только бы старуха не убила... Она, может, ещё не спит.

Однако ворон продолжал тянуть к выходу. Снова темно. Снова тишина. Снова Мария кралась по замку. Когда выбежала в сад и остановилась на том самом месте, где недавно потеряла из вида Виллиама, а старуха бежала с топором, Мария оглянулась. Всё казалось спокойным.

Закрыть

Ворон вновь схватил клювом за подол и тянул в одну сторону: за замок, откуда старуха и выбегала. Там находилась её пристройка-дом. Марии становилось всё страшнее. Она широко открыла глаза от ужаса, что увидит эту ведьму опять, но подчинялась ворону. Почему слушается птицу, почему ему верит, хотя страх пытается отговорить и заставить убежать назад в комнату, чтобы запереться там, – Мария не знала.

Завернув послушно за замок и остановившись у стены, она уставилась на дом ведьмы. Окна тёмные. Никого вокруг. Будто и не обитает здесь никто. Ворон же снова дёрнул за подол, и Мария послушно стала красться вдоль стены дальше. Проходя мимо домика ведьмы, она ускорила шаг и скорее вбежала в тёмный сад, где было ещё темнее, чем вокруг.

– Господи, где я? – выдохнула с тревогой Мария, но ворон всё тянул дальше. – Ты знаешь дорогу, – кивала она и следовала за ним.

На ощупь, подняв руки над лицом, чтобы какие ветки не задели и не поранили, она шла дальше, пока не уткнулась животом во что-то огромное. Руки так и пали на деревянную крышку, и Мария поняла:

– Фортепиано, – дышала она тяжело. – Почему?

Но на её вопрос ответом послужил показавшийся напротив где-то внизу, ближе к траве, свет. Это был свет фонаря, но он попадал в сад не полностью. Вглядываясь, Мария видела, что за фортепиано, шагов через десять высокая ограда, а внизу довольно большая дыра, откуда и струился свет показавшегося фонаря.

– Сюда, – тихо позвал со стороны света мужской голос.

– Виллиам, – радостно задышала Мария и ринулась к свету.

– Лезьте сюда, – звал он и наклонился с той стороны ограды к дыре. – Скорее.

– Да, да, – спешила Мария пролезть к нему. – Но там же ров?

Дыра была как раз такого размера, что Мария могла легко пролезть. Только успела выпрямиться перед Виллиамом, поддерживающего за руку, послышался крик старухи из сада: