Текст книги "Охота на Химеру (СИ)"

Глава 15.

Столица, частный санаторий, 26 августа. Зварыгин.

Зварыгин смотрел на шагающего туда-сюда Марка с легкой усмешкой. Потом нарочито медленно перевел взгляд за окно – светило солнце, небо казалось словно нарисованным.

– Отличная погода, верно? – Иван сделал вид, что любуется окрестностями. – А пейзаж какой…

– Издеваешься? – На удивление спокойно ответил Марк и, наконец, уселся в кресло. – Мне, например, не до смеха. Ты прекрасно знаешь, в какую сумму нам вылилась вся эта авантюра.

– В ход пошли не только деньги, но и влияние. – Зварыгин смотрел весьма холодно. – Смысл сейчас поднимать этот вопрос? Ты лучше меня знаешь, что влияние у Компании такое, что виноватыми окажутся все, кто угодно, только не мы. Вот и сейчас – чуть ли не инопланетяне прилетели и стали, гады, над нами опыты ставить. – Он слегка усмехнулся. – Обыватель верит в то, что ему скажут. А журналистам подай сенсацию… Да повкуснее. Им нужны пришельцы, рыбы с пятью ногами, и неважно, правда ли это. Впрочем, что я тебе рассказываю, сам все прекрасно знаешь. Несколько дней у нас есть. За эти дни мы должны уничтожить Феникса. А также желательно уничтожить или взять под контроль Химеру.

– Ты уверен, что она выжила? Выглядела она плохо. А Виктор молчит, как в рот воды набрал. Что вообще произошло? Неужели ты не в состоянии выбить из него информацию?

– Выбить? Похоже, ты забыл, с кем мы имеем дело. Впрочем, военные вчера попытались выбить из него информацию. – Зварыгин невесело усмехнулся. – Начальства их не было, с нами они не церемонились.

– Да уж… – Марк потер правую руку, куда ему вчера, несмотря на сопротивление, вкололи сыворотку правды, после чего подвергли допросу. – Ты позаботился, чтоб то, что они вытянули из нас, не пошло дальше?

– За нас позаботились. За Виктора они взялись последним. В общем, когда спустя час заявилось их начальство, оно нашло в комнате Виктора, читающего журнал и этих троих идиотов в таком состоянии, что они уже точно никому никогда не расскажут о том, что узнали. Похоже, им вкололи их собственную сыворотку, выжали из них всю доступную информацию, после чего заставили забыть о происшедшем. Врачи сказали, что память за последние месяцы не восстановится – похоже, они получили несколько узконаправленных разрядов электрического тока в область головного мозга. Из комы их вывели, но, увы, они ничего не помнят.

– Значит, Химера жива. – Марк слегка усмехнулся – мысль о том, что их мучители получили по полной, внезапно привело его в хорошее настроение, несмотря на все существующие и намечающиеся проблемы.

– Жива и, не задумываясь, прикончит любого, кто посмеет поднять руку на Виктора. Там что силовой метод решения вопроса отпадает. – Зварыгин внимательно посмотрел на Марка. – Но, разумеется, нескольких людей пришлось посвятить в суть происходящего. Кроме нас, обо всем случившемся знают трое – и все трое клятвенно пообещали мне, что информация не пойдет дальше. Насчет Виктора – с него приказано сдувать пылинки – а нам попытаться вытрясти из него, что же случилось в бункере. Тянуть нельзя – через три часа туда планируют послать группу захвата. Я надеялся, что смогу пойти с ними – но мне отказали. Хоть и разрешили присутствовать при подготовке и координировании операции.

– Еще не хватало, чтоб ты отправился туда самолично, – голос Марка был сух. – Или совсем свою жизнь не ценишь?

– Не сильно. – Зварыгин посмотрел ему прямо в глаза. – Там остался Андрей. И я не успокоюсь, пока не буду уверен на все сто, что я сделал все, что в моих силах.

Впервые за все время до Марка дошло, что, судя по всему, Царева и Зварыгина связывали отношения отнюдь не только рабочие. Не удивительно, что Генеральный ему так доверял.

– И как ты планируешь получить от Виктора информацию? – Марк слегка прищурил глаза.

– Я догадываюсь, почему он молчит. Потому что там, по-видимому, произошло что-то, что показало слабость Химеры. Ее уязвимое место. А он настроен защищать ее не меньше, чем она его. Я поручил поговорить с ним Вадиму – если кто-то и сумеет убедить Виктора рассказать нам все – так только он.

– Думаешь? – Марк почесал переносицу. – А почему бы не обратится к Химере напрямую?

– Военные пытались, но она не отвечает.

– Военные? – Марк усмехнулся. – При чем тут они? Обратиться к Химере надо тебе. Либо Виктору, но этот вариант пока отпадает. А тебя она, может быть, послушает.

– С чего вдруг? – Зварыгин обдумывал сказанное Марком. С чего тот вдруг решил, что у него есть влияние на Химеру?

– Ответила же она тогда на твое письмо. Когда ты написал о похищении Виктора. Так что шансы есть… – двери открылись, в комнату вошли Виктор и Вадим, а Марк замолчал на полуслове. Вадим уселся на стул и привычным жестом слегка взлохматил волосы.

– Я объяснил все Виктору. Описал всю ситуацию. Но думаю…

– Я скажу сам. – Виктор остался стоять. – Я написал ей письмо – и она ответила. Она не хочет появляться тут – все это здание напичкано жучками и камерами – даже сейчас нас прослушивают. О том, что военные высылают группу захвата – ей известно – но она даже приблизительно не представляет, что из этого выйдет. С одной стороны, Феникс очень силен – но его сила принадлежит другому миру. А тело – весьма и весьма уязвимо. И еще – она прекрасно понимает, что дает в ваши руки оружие не только против него – но и против самой себя – но она просила меня рассказать о том, что произошло в бункере… И кроме того, дала вам пару советов…

Зварыгин слушал спокойно – на лице его ничего не отражалось, когда Виктор начал рассказывать о том, как он очнулся в бункере под присмотром Омского, как   появилась Тиль… Как он привел ее в себя, и как они оттуда выбрались. Особенно заинтересовал его рассказ о том, что он видел при входе в первый бункер.

– Ты уверен, что они были еще живы? – Зварыгин говорил спокойно – но в душе у него впервые проснулась надежда. Возможно… Возможно, что Андрей жив.

– Пульс был, но очень медленный.

– Кто-то показался тебе знакомым?

– Один из них – да. Я, несомненно, видел его раньше.

Зварыгин задумался всего на несколько секунд, затем открыл бумажник и вытащил из него фотокарточку.

– Это он. – Виктор рассматривал фотографию человека, снятого стоящим рядом со Зварыгиным, похоже, на каком-то официальном приеме. – Кто это?

– Мой заместитель. Федор Павлович Чижов. – Иван опять задумался. Значит, Чижов жив. Что же вообще там произошло?

– Химера просила передать еще кое-что… – Виктор немного помолчал. – Она сказала, что Феникс попытается заманить вас в ловушку. Хотя что это значит – я так и не понял. И еще одно… – Иван насторожился – похоже, самому Виктору сильно не нравилось, что он собирался сказать. – Она порекомендовала взять шокеры. Или что-либо подобное. Поскольку сильные разряды тока разрушат большинство энергетических структур Феникса. Скажем, если вам надо будет лифт запустить. И… – Виктор опять помолчал и нехотя добавил. – Она сказала, что проанализировала ситуацию – если в ближайшие сутки вы не вытащите оттуда тех, кто остался в живых – можете о них забыть.

– Почему? – Зварыгин, не отрываясь, смотрел на мрачного Виктора. – Она сказала, почему?

– Сказала… – Виктор тяжело вздохнул и все же закончил. – Она сказала, что они больше не будут людьми.

– Она объяснила, что это значит?

– Нет. – Виктор покачал головой. – Я пытался выяснить, что она имела в виду, он она больше мне не ответила.

– Она поможет нам?

– Нет.

– Но почему? – Зварыгин встал и прошелся по комнате. – Она помогла нам советом. Думаю, она на нашей стороне. Почему она не хочет объявить об этом прямо? Если кто и сможет бороться против Феникса на равных – то это она. А вместе с нами ее шансы возрастут. Почему она прячется? Почему?

Виктор смотрел в пол. Потом тяжело вздохнул и перевел взгляд на Зварыгина.

– Она боится Феникса. Боится совершенно бессознательно – но это делает ее уязвимой перед ним. Как, бывает, люди бояться змей или пауков. Я не могу этого понять. Она говорит о том, что он настолько чуждый, что объяснить это она не может.

– Не может? А она сама? Виктор, она ведь тоже не человек.

– Тогда почему она пытается вам помочь? – Виктор встал и зло сверкнул глазами. – Может, для вас она и не человек, но для меня… – Он развернулся и вышел из комнаты. Марк проводил его глазами, потом обернулся к Зварыгину.

– Ну и зачем тебе понадобилось выводить его из себя? Только не говори, что ты ничего такого не делал. Ты специально его провоцировал.

Вадим молчал, переводя взгляд с одного на другого, а Иван внезапно разозлился. Еще и этому надо все разложить по полочкам. Причем ему напрямую сказали, что их разговор прослушивают. Но он сдержался.

– Марк, как ты думаешь – сколько человеческого осталось в Химере? – Тот только молча пожал плечами в ответ. – А ведь это намного важней, чем вам кажется. – Они все равно не понимали. Не понимали, что пока сама Химера все еще, хоть частично, отожествляла себя с людьми, раз встала на их сторону и даже советовала – понимая, что ее советы смогут использовать против нее же.  Потому что боялась Феникса. Они не понимали, чего опасался он. Самым страшным было бы, если бы Химера и Феникс решили бы объединиться. И в таком случае…И в таком случае на всем можно было ставить большой жирный крест.

За окном царила поздняя осень. Ветер срывал остатки листвы и деревьев. И ярко светило солнце, несмотря на все глупости, что совершали, и по-прежнему будут совершать люди. Иван вдруг ощутил весь груз усталости, который копился столько лет. Но расслабляться было совсем не дело. Он все еще был необходим. А что было необходимо ему самому? Почему вообще он стал задумываться об этом? Но ответ был ему известен и так. Его мучила загадка существа, называющего себя Химерой.

                                                   *           *         *

Где-то в сети, 26 августа. Химера.

Когда я обрела единство – больше всего мне хотелось спрятаться. Затаится. Слишком силен был пережитый страх, слишком долго я провисела между жизнью и смертью. Мне хотелось хоть немного покоя. Но именно покой оказался мне совершенно недоступен.

Меня искал Феникс. Правда искал настолько по-дилетантски, что первое время я даже не знала, что думать. И только потом до меня дошло – свое тело он считал центром мира, его интересовало только непосредственное окружение – тот небольшой кусочек реальности, который был рядом. А огромный мир потоков, в котором я чувствовала себя, как рыба в воде – внушал неуверенность. Он выпускал тоненькие нити энергий, которыми пытался найти меня – но это выходило у него настолько плохо, что некоторое время мне казалось, что он притворяется. Но нет – просто его сознание никогда не странствовало по этому миру – он не умел рассчитывать и ориентироваться. Все равно, что человека, привыкшего плавать в бассейне и чувствующего в нем себя вполне уверенно вдруг выкинули плавать в быструю огромную реку – с течениями, водоворотами и хищниками.

Я не вмешивалась в эти неуклюжие попытки. Часть моего сознания теперь была постоянно сосредоточенна на Викторе – и один раз мне пришлось своевременно вмешаться. Когда три мерзавца пытались его допросить, вколов какую-то дрянь. Я оглушила всех троих – а потом молча смотрела, как Вик спокойно вкалывает им сыворотку правды и расспрашивает. Мне было почти все равно – да и те данные, что он раздобыл, радовали мало, поскольку не содержали ничего стоящего – им было просто приказано задержать всех и допросить. Кое-что они конечно знали – например расположение этой базы, тех, кто отдавал приказы, но это все было совсем не то. А когда Вик сказал, что им лучше забыть о том, что они меня видели – я сделала так, что они об этом забыли.

Но все же больше всего меня волновал Феникс. Я едва не попала в его ловушку. Когда он оставил свои неуклюжие попытки меня найти, он принялся звать – импульс одиночества и тоски, который могла услышать только я, был настолько силен, что я едва не ответила, поддавшись невольному чувству жалости. Потому что прекрасно помнила, как было первоначально плохо мне. Но я сдержалась – и только потом вспомнила, что как раз Феникс не может ничего чувствовать. То, что он сделал с собой, уничтожило полностью ту часть мозга, что отвечала за эмоции. В его распоряжении была только логика – но он правильно оценил меня – и поэтому я едва не очутилась в его власти.

Произошедшее заставило задуматься. Я отбросила прочь эмоции и попыталась взглянуть на мир глазами Феникса, знающего о моем существовании. О существовании существа, во всем ему равного. И поняла – он не оставит меня в покое. Я всегда буду для него угрозой. Такое существо надо или сделать союзником – или полностью уничтожить.

Да, я думала о возможности договориться с Фениксом. О возможности союза с ним. Он внушал мне страх – и в то же время что-то близкое к восхищению, когда я вспоминала, как он обустроил свой новый дом. Он был умен – поумнее меня – свои силы я оценивала весьма реально. Но его истинных целей я не знала. И тут мне пришла в голову другая идея.

Я воспользовалась тем, что он плохо ориентируется в мире потоков и решила сама заманить его в ловушку. Мне просто необходимо было узнать, что творится в его мозгах. Я создала приманку – электронную копию самой себя – фантом сети – а потом позволила Фениксу ощутить его присутствие совсем близко.

Он попался на приманку, как миленький. То ли не ожидал от меня такого коварства, считая полной дурой, то ли переоценил свои способности. Но он клюнул – энергетические нити вылетели и обхватили клона. Клона, заряженного энергией потоков по самое не хочу.

Полученный разряд парализовал и ошеломил его всего на несколько мгновений – но на большее я и не рассчитывала. Полученного времени мне хватило с головой. Едва клон схлопнулся, я подключилась к сознанию Феникса через его же собственные энергетические потоки. Ему следовало подумать о том, что любое действие имеет свое противодействие, что, пытаясь схватить меня, он может подставиться сам. Но не подумал – и теперь я знала почему. Он оценивал меня все еще как Екатерину Дымову – человека, пусть наделенного равными ему возможностями – но человека с определенным характером – а я уже слишком далеко ушла от нее.

Он очухался быстро, очень быстро – но я уже была далеко, унося полученную информацию. Теперь мне было не просто страшно – я была в состоянии, близком к шоку. Узнала я одновременно и много, и мало – но подтвердились мои самые худшие опасения. Верней – все было намного хуже, чем я могла себе вообразить.

Химера интересовала Феникса только потому, что могла стать угрозой. Речь шла даже не о союзе – он хотел полностью подчинить меня – или уничтожить. Но первый вариант был для него намного привлекательнее – он нуждался в помощнике. В создании равном ему – и полностью его поддерживающем. Потому что такой тандем действительно практически неуничтожим. И только в самом крайнем случае – если Химеру не удастся убедить – ее нужно ликвидировать.

Здание компании стало его крепостью, его убежищем – он надежно защитил его и постоянно улучшал защиту. Сам он, верней его тело, пока по-прежнему находилось в подземном бункере. Теперь я знала, что произошло тогда – его думали уничтожить, но он успел раньше. Просто создал поле высокого напряжения – мгновенно оглушив всех, кто находился в пределах его досягаемости. Больше половины погибли – сердце не выдержало разряда – человек шесть находились в глубокой коме – и очень скоро должны были стать его послушными инструментами.

В нем действительно не было никаких эмоций. Он был настолько эгоцентричен, что любое действие рассматривал только с одной точки зрения – со своей. Не знаю, что за человеком был Лавирин, но Феникс внушал мне отвращение – я понимала одно – я никогда не стану его союзником. И что Виктор в гораздо большей опасности, чем я думала раньше. Стоит Фениксу узнать, что он для меня значит… Он воспользуется этим не задумываясь. Он просто его убьет – а потом постарается подчинить меня.

А он узнает… До меня это дошло с запозданием, и тут же страх нахлынул с новой силой. Он узнает, потому что в бункере остались люди, которым это было известно. Он собирался запрограммировать их – сделать из них рабов… Нет, не рабов, а просто роботов – биологические машины с определенной программой. Так сказать, обслуживающий персонал. Но как только он попытается это сделать – он получит доступ к их памяти.

Меня начала бить дрожь. Следовало действовать – и немедленно. Но сама я пока боялась идти на прямой конфликт с Фениксом.

То, что военные готовили группу захвата – оказалось подарком судьбы. Я по-прежнему прослушивала все разговоры – здание, в котором держали Виктора, оказалось просто напичкано всевозможными жучками – и я без труда получала доступ к любой информации. Кроме того, военные оказались настолько любезны, что записывали и хранили все разговоры – так что я смогла порыться в их архивах и почерпнуть массу интересного. И выработать свой план.

Письмо от Виктора пришлось как нельзя кстати. Я ответила, дав разрешение рассказать о случившемся и заодно добавив пару советов от себя. Виктор не знал, что я задумала – и, похоже, это его слегка раздражало. Но сказать напрямую я не могла – пока не могла. Я решила посмотреть, что выйдет у группы захвата – и поддержать их в случае необходимости. Очень осторожно – так, чтобы не подставиться самой. Я не сомневалась, что Феникс заготовил массу сюрпризов – но и я не сидела без дела.

Здесь был еще один человек из моего прошлого – Дима… Дмитрий Зорин. Писатель, художник и просто человек, которого я считала другом. Я долго думала – открыться ли ему – и все же решилась. Не знаю почему – но мне казалось, что пройдет немного времени – и это окажется важным. Интуиция? У Химеры? Я подавила желание расхохотаться, а потом задумалась, сколько моих поступков было совершенно под влиянием эмоций. Много… Но я все меньше и меньше полагалась на эмоции и все больше и больше – на логику. Стану ли я со временем такой, как Феникс? Одна мысль об этом внушала отвращение. Во мне было еще много человеческого. Но надолго ли? Я сама понимала, сколь тонкая ниточка привязывает меня к людям. Виктор. Обрежь эту ниточку – и Химера недолго будет причислять себя к человечеству. Я поразилась, как долго до меня это доходило. Надо было столкнуться с полностью лишенным эмоций существом, чтобы осознать горькую правду о себе. А вот что Феникс сообразит это почти сразу – я в этом не сомневалась. Смогу ли я защитить Виктора? Я этого не знала… Я только знала, что буду пытаться – пока я осознаю себя, я буду пытаться его защитить…

                                                   *           *         *

Столица, частный санаторий, 26 августа. Виктор.

– Так что же все-таки произошло, Вик? – Зорин остановился и взглянул на него. – Знаешь, я не в восторге от навязанного нам режима строгой изоляции. Нельзя сказать, что мне не нравится этот парк, обслуживание или предоставленная мне комната – но, сколько это будет продолжаться? И главное, ни из кого слова не выжмешь.

– Им не понравилось, что мы с тобой оказались знакомы. – Виктор задумчиво смотрел по сторонам. – Слишком уж невероятное совпадение.

– Да уж… – Зорин слегка улыбнулся – Остальных моих коллег отпустили, конфисковав видеокамеру. А я самый подозрительный.

Парк казался заброшенным. Кусты явно никогда не подстригали, а дорожки были усеяны листьями. Кроны разросшихся деревьев создавали полумрак, несмотря на прекрасную погоду. Отсюда даже не было видно здания бывшего санатория, куда их привезли вчера под охраной и весьма вежливо дали понять, что на некоторое время они обрели тут новый дом.

– Виктор, хватит увиливаний. Объясни мне, при чем тут ты? И при чем Катя?

Вик повернулся к нему настолько резко, что до Дмитрия мгновенно дошло, что он коснулся очень и очень опасной темы.

– Они расспрашивали тебя о ней?

– Спросили, знаком ли я с Екатериной Дымовой. Я ответил, что только через интернет. Виктор, что происходит? Я знаю, что Катя работает на Компанию. Теперь, оказывается, ты тоже работаешь на Компанию. Но если Катя местная – ты-то жил далековато отсюда.

– А сам ты как тут оказался?

– Брат у меня тут – помнишь, я рассказывал? Давно к себе звал.  Приехал погостить – а тут работа интересная наклюнулась. Вот и остался. С женой мы считай в разводе, так что человек я свободный. Виктор, не уходи от темы. Что происходит? А Преграда? Когда она накрыла здание Компании, в городе поднялась паника. С чем они химичили? Думаю, ты знаешь. Знаешь – но не хочешь сказать.

Зорин смотрел, как Виктор мрачно подбрасывает ногой листья.

– Дим, это не моя тайна, пойми. И потом, я не уверен, что на нас не повесили жучков.

– Все настолько серьезно? Тогда объясни мне, при чем тут Катя? И где она?

– Мертва… – Тихий голос за спиной Зорина заставил его резко обернуться. Несколько секунд он просто не верил своим глазам. Перед ним стояла Катя – в одном легком топике и джинсах, несмотря на прохладное утро, и со странно неподвижным лицом. Глаза были абсолютно черные – и Дмитрий ощутил неприятный холодок.

– Катя?! Катюш, что произошло? Как ты оказалась тут?

– Кати больше нет. – Странное равнодушие в ее голосе заставило Зорина напрячься. – Ее убили два месяца назад. Нет, сейчас нас не подслушивают. Они не думали, что я появлюсь здесь.

Она стояла неподвижно и рассматривала его. Потом перевела взгляд на Виктора.

– Расскажи ему все. И он, и Рита пострадали из-за меня. Слишком поздно я поняла… И не успела… Но это уже неважно. Он имеет право знать.

– При чем тут Рита? – Зорин остался спокойным, но в его голосе прорезался металл.

– Авария, в которую она попала, была подстроена. Как и нападение на тебя пару недель назад. Компанией.

– Но почему?!

– Почему…  – Ее голос звучал словно эхо. – Я не подумала вовремя, что это может произойти. Не успела подстраховаться. Но Ритой все будет хорошо. Она уже пришла в себя, через пару недель выздоровеет полностью. Но все равно – тут большая часть моей вины…

– А теперь еще раз и сначала. – Дмитрий рассматривал стоящую перед ним девушку и пытался понять, что же происходит. Как она могла очутиться здесь? Санаторий надежно охраняли, разве что…Он перевел взгляд на Виктора, но тот упорно смотрел себе под ноги, явно не собираясь ничего объяснять. – Так в чем дело?

– У меня сейчас мало времени. Поэтому я расскажу кратко. Два месяца назад, придя в лабораторию…

Зорин слушал, боясь пропустить хоть слово. История была просто невероятной – мозг отказывался в нее верить. Перед ним стояло существо, называющее себя Химерой – и явно уже не считающее себя человеком. Или нет? Почему она это так пыталась подчеркнуть? Не потому ли, что хотела, чтоб ее разубедили?

Как журналист он сразу нащупал в ее рассказе слабые места. Она говорила правду – но далеко не всю правду. Например, все, что касалось Виктора, словно оказалось под негласным запретом. Как и почти все, что касалось Феникса.

Последний разбудил в Зорине необъяснимое любопытство. Он засыпал Химеру вопросами, на которые она отвечала на редкость скупо. Внезапно, словно прислушавшись к чему-то, она замерла, потом посмотрела на Виктора, как будто что-то сказав ему одними глазами. И, насколько мог судить Зорин, тот прекрасно понял сказанное, поскольку нахмурился еще больше и тихо сказал:

– Будь осторожна.

– Мне пора. – Еще мгновенье назад она стояла перед ними – и вдруг растворилась в воздухе. Это произвело на Дмитрия неожиданно сильное впечатление – он застыл, и некоторое время просто тупо смотрел на то место, где она только что стояла. Конечно, одно дело слышать… А другое увидеть такое своими глазами.

– Впечатляет. – Он посмотрел на Виктора. – Так куда она отправилась в такой спешке?

Виктор ничего не ответил. Он молча шел по аллее парка, мучаясь от бессилия. Куда и зачем отправилась Химера он понял сразу –  негласно присматривать за штурмом здания. От него ничего не зависело – и бездействие было невыносимым. Дмитрий шагал рядом, посматривая на него – но он не собирался отвечать ни на какие вопросы. Он вообще не мог понять, почему Тиль посвятила Зорина в это дело. И без того о ней знали слишком многие.

– Значит, хакер по имени Баттерфляй – это тоже она? – Дмитрий явно не намеревался оставлять его в покое. – Я помню несколько громких дел. Она славно повеселилась. – Зорин игнорировал явное нежелание Виктора говорить и рассуждал вслух сам с собой.

– Я вижу, ты тоже не можешь понять, почему она мне это все рассказала? Не мучайся. Я вот тоже не могу. Хотя догадываюсь…

– Ты о чем? – Виктор резко остановился.

– А разве ты сам не понял? Разве не ощутил напряжения в некоторых местах ее рассказа? – Зорин немного помолчал. Он все-таки сумел добиться внимания Виктора. – Она хотела, чтоб кто-то беспристрастно взглянул на все ее поступки со стороны. И ответил на ее вопрос.

– Вопрос?

– Она не задала его прямо – но ведь все ясно и так. Химера хочет знать – можно ли ее еще считать человеком. – Зорин посмотрел куда-то вдаль. – И, знаешь, Виктор – ее это почему-то очень сильно волнует. Она словно балансирует на тонкой грани.

– Она – человек!

– Пока да. – Голос Зорина стал задумчивым и тихим. – Пока еще да…