Текст книги "Грешники Зоны (СИ)"
Автор книги: Татьяна Наганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Я хотел всё это прокричать прямо в лицо Соломона, но не мог… В горле как застрял ком. Я опять, просто смотрел, наблюдал, как второй мужчина, кажется, по имени Клёст, что-то набирает в КПК. Говорит что-то командиру. Не слышу… Не хочу слышать… Не видеть… Хочу лишь проснуться от этого жуткого сна. Можно?..
– Ау! – Неожиданно я обнаруживаю Клёста прямо перед собой. Он щёлкнул пальцами у меня перед носом и будто включил некий рубильник в моём мозгу, заставив его работать.
– Да… – Я мотнул головой, сгоняя ступор, – я вас слушаю… что?
– Сколько было бандитов? – спросил Соломон вместо Клёста, еще придерживая меня под руку. У него же, я с удивлением увидел свой шлем. Когда он успел его забрать?
– Четверо… – Медленно ответил я, опустив взгляд на Вереска. В его лбу, точно по центру, багровел след от выстрела.
– Какие-то особые приметы видел? Слышал ли имена?
– Нет… – слабо ответил я, но через пару секунд одёрнул себя, – хотя постойте… их главаря звали Жук.
– Жук? – переспросил Клёст, со странной интонацией. Спросил так, словно я сказал ему нечто невероятное, несуразное. Хмыкнув, он потёр острый подбородок с щетиной и добавил:
– Надо же, какое совпадение! О чём они говорили, Андрей? Куда направиться могли, случайно не знаешь?
– В северо-западный тоннель, возле Градирни. Вереск сказал им, что у него там тайник.
Наёмники хмуро переглянулись между собой. Помолчали какое-то время, сверля друг друга немигающими взглядами. Они будто общались между собой ментально, аналогично контролёрам. По крайней мере, профессор Соловьёв так предполагает, и не без основания. Потому как существо с мощными пси-способностями, что в состоянии повлиять на сознание че…
– Ты точно хочешь отправиться за ним? – Вдруг спросил Соломон, сбив меня с мысли. С совершенно ненужной мысли…
– О да, – злорадно усмехнувшись, Клёст кивнул, – давно хочу с Жучарой повидаться. С превеликим удовольствием с ним побеседую!
– Ну, тогда удачи, парень, – Соломон слегка дёрнул меня за руку, чтобы я последовал за ним, – я учёного в бункер отведу, а ты, если что, пиши.
– Не беспокойся, – наёмник подтянул ремень винтовки за спиной, сделав несколько шагов назад, – что мне могут сделать четыре долбоклюя? Я быстро!
Махнув своему начальнику на прощание, Клёст развернулся и бегом побежал по дороге, в ту сторону, куда ушли убийцы. Убийцы…
– Подождите… – я неловко дёрнулся, пытаясь вырваться из крепкого захвата Соломона, – а как же… надо же их похоронить…
– Этим похоронная бригада займётся, – мужчина упорно продолжал тащить меня за собой, вниз к склону, – наша задача была спасти и доставить учёных. Раз ты остался один, значит, я тебя и должен отвести в бункер. Упираться только не надо, лады?
Бессмысленно спорить с Соломоном. И я не хочу. Я согласен уйти отсюда скорее. Слишком жутко… плохо…
Весь путь до бункера прошёл как в тумане. Я запомнил единственный момент: уже перед входом в нашу передвижную лабораторию, меня встретил профессор Калинов. Я пропустил мимо ушей его причитания о смерти коллег. Стоял и просто кивал, как китайский болванчик, с невидящими стеклянными глазами. Потом сразу направился в душ, смыть с себя всю дрянь. Не грязь, а мерзкие картинки перед глазами. Я всё еще прекрасно видел открытые обгоревшие внутренности Павла Сергеевича, дыру в голове у Вереска, расколотое стекло шлема Лядова и пенящуюся лужу, с костями Анатолия Петровича…
Выкрутив до конца вентиль с холодной водой, я несколько минут стоял под ледяными потоками воды, почти не ощущая их. Только затылком, склонённой головы. Потом удивился, почему слышу странный звук, схожий с барабанной дробью дождя, по крыше брезентовой палатки. Оказалось, я залез под душ прямо в защитном комбинезоне… После нормально принятого горячего душа, почти кипятка, мне заметно полегчало. Отпустило, как говорят сталкеры…
Тела Семёна Викторовича и Павла Сергеевича принесла другая группа наёмников спустя час, как высохли волосы у меня на голове. От Анатолия Петровича не осталось ничего, что можно было отправить в цинковом гробу на родину. Вереска похоронили его друзья сталкеры, как сказали наёмники. Весь оставшийся день я пролежал в своей кровати, уставившись в стену. Коллеги подходили ко мне, уговаривали поесть, но я не отвечал им. Кусок, как говорится, в горло не лез. Я понимаю, что моей вины в смерти группы нет, понимаю, что совершенно ничем не мог помочь Вереску, но на душе было так тошно… Ощущение вины никак не уходит.
Кажется, я заснул, потому как вздрогнул от странного стука в стену. Кто-то ударил по ней и зашипел сквозь зубы что-то невнятное. Сев на кровать, я развернул часы на столике циферблатом к себе. Маленькая толстая стрелка доползла до цифры шесть, а тонкая длинная указывала на девять. Вечер или уже утро?.. Голова болела и глаза неумолимо слипались. Всё же я решил высунуться из комнаты и узнать, что происходит. Обычно в нашей лаборатории никто по стенам не стучит, кроме обиженных «недостойной» наградой сталкеров.
Крадучись, как вор, я приблизился к двери и, осторожно приоткрыв её, выглянул в коридор, в маленькую щель. В нескольких шагах от моей комнаты стоял мужчина в тёмно-синей форме. Левая его рука висела на перевязке. Пальцы правой он разминал после удара об стену. Наёмник растерянно топтался на месте, бессмысленно оглядываясь по сторонам. В его взгляде мелькала какая-то детская потерянность и обида. Это был Клёст…
– Да как же так?.. – пробормотал он, покусав фалангу указательного пальца. На костяшках я заметил свежие кровоподтёки. – Ну как же?.. Твою мать!.. Голова моя садовая!..
Зарычав сквозь зубы, наёмник с силой стукнул себя по лбу здоровой рукой и… захныкал? Чему он так сильно расстроился?.. И он ранен… О чёрт, я же совсем забыл! Совсем забыл, что надо было предупредить его об опасности в тоннеле! О том странном человеке, что живёт в нём! А теперь Клёст ранен…
– Извините, – шире открыв дверь, я заговорил с наёмником совсем тихо, но он вдруг подскочил так, будто я резко закричал на него. Глаза его с испугом и потрясением распахнулись.
– Извините, – повторил я более мягко, – у вас что-то случилось? Я могу как-то помочь?
Клёст невесело усмехнулся, нервно вытерев рот тыльной стороной ладони.
– Ты-то мне точно не поможешь, наука... Тут я должен сам справиться. Наверное…
– И всё же, что у вас произошло? Вы убили бандитов? Это они вас ранили? – я несколько помедлил, прежде, чем добавить неуверенно, – вы видели человека в тоннеле?.. того… про которого ползут слухи?
Клёст мялся, думал, рассказывать мне то, что с ним произошло, или нет. Он долго размышлял, постукивая носком ботинка по полу и наконец, решился:
– Бандиты уже были мертвы, когда я пришёл в тоннель. И да, я видел там кое-кого. Это он убил бандитов. Он же предложил мне небольшую сделку. Я выполнил его просьбу и получил от него ценную награду – «Золотую Рыбку».
– Невероятно... – шепотом пробормотал я, – так неужели, слухи о нём правдивы? Прошу, расскажите подробней!
– Давай в другой раз, окей? – Клёст попятился по коридору к двери, – мне сейчас нужно срочно идти, пока не стемнело.
– Постойте, но куда? Вы же ранены! Кто вас так?
– Это долгая история, скажу только вот что, – наёмник понизил голос, отчего-то боязливо оглянулся назад, – я потерял свой «Винторез»! Оставил его, кажется, в тоннеле. Я сейчас же должен вернуться туда и забрать его! Если мои узнают, что я посеял личное оружие!.. Ох… Это позор на всю мою голову и на долгие года… Поэтому я должен незаметно ускользнуть из лагеря и скорее идти в тоннель за «Винторезом».
– Погодите… – я взъерошил волосы на затылке, размышляя над ситуацией, – но вы ранены… Я не могу вас… О! А что если я найду ваш «Винторез»?
– Ты? – Клёст с нескрываемым сомнением окинул меня взглядом, – а сможешь один? Далеко ведь идти и темнеет скоро.
– Одолжите мне, пожалуйста, ваш пистолет, – я указал на кобуру Клёста, – я немного умею стрелять, да и ходил как-то в одиночку… не так далеко конечно, но всё же.
– Ну ладно, – наёмник расстегнул ремешок кобуры, полностью снимая её с себя, – удачи что ли, наука…
Забрав у Клёста пистолет и три магазина к нему, я спешно вернулся в свою комнату, переодеваясь в защитный комбинезон. Раненому наёмнику я разрешил временно подремать на своей кровати, отдыхать и набираться сил. Еще раз получив от него пожелание удачи, я покинул комнату.
Ускользнуть незамеченным из лагеря не составило мне труда. Наёмники обычно не особо уделяли внимание учёным, только лишь когда мы сами к ним обращались. Всё последствия похолодания отношений.
По карте в новом коммуникаторе определил самый лучший маршрут до тоннеля. Бегом добравшись до насыпи, я перешёл на быстрый шаг между двумя железнодорожными линиями. Новенький детектор аномалий верно предупреждал меня о ближайшей невидимой опасности тонким писком. А негромким стрёкотом оповещал о возрастающей радиоактивности. Услышав тот или другой звук, я слегка менял траекторию пути. Забирал влево или вправо, в зависимости от расположения аномалии. По дороге мне лишь один раз удосужилось повстречать мутанта – одинокая слепая собака, пробежала внизу насыпи, даже не поведя мордой в мою сторону. Она не сильно напугала меня, больше заинтересовала. А вот группа сталкеров вогнала в холодный пот. Издали я принял их за бандитов, из-за тёмных курток. Хотел уже скатиться вниз с насыпи в кусты и залечь там. Мне хватило храбрости идти дальше, не дёргаясь. Со сталкерами я мирно разошёлся, услышал в свой адрес только короткие смешки, по типу: «Ну надо же! Ботаник из своей норки вылез! А куда это он топает, а?».
Северо-западный тоннель встретил меня холодной темнотой, но удивительно сухой. Я ожидал увидеть покрытые зелёным и чёрным мхом стены, маслянистые лужи по всему полу. Но ничего подобного не было. В глубине тоннеля горел маленький костёр, освещая его завал прохода дальше. Больше я ничего и никого не видел.
– Ау? Есть здесь кто? – Негромко сказал я, и услышал только своё эхо. Мне никто не ответил. Человек, что живет здесь, куда-то ушёл? Не хотелось бы его тревожить…
Вытащив из рюкзака фонарик, я включил его на полную мощность. Свободной рукой опёрся о стену вагона, заблокировавшего вход в тоннель, и осторожно пролез внутрь. Остановился, не отцепляясь ржавой стены, повёл лучом по полу, выхватывая из темноты мелкий различный мусор, одно единственное ржавое ведро без дна, и довёл аурой света почти до самого костра. В тоннеле, правда, никого кроме меня не было и это пугало. Никого, включая трупов бандитов… Ни следов крови, ни дыр от пуль. Но Клёст ведь сказал, что их убили! Где же тела?! А видел ли их сам наёмник? Соврал ли мне специально, или просто передал слова того странного человека?...
– Чертовщина какая-то, – я нервно быстро вытер стекло шлема ладонью. Робко ступил вниз, с деревянной лестницы, на бетонный пол. Я старался идти медленно и тихо, но шаги отдавались негромким глухим эхом, от свода тоннеля. Странная здесь акустика… Я поворачивался вокруг себя, стараясь высветить каждый кусок каменной кишки, чтобы не пропустить хоть что-то, напоминающее снайперскую винтовку. Совершенно ничего похожего не было! Точно ли наёмник потерял своё оружие здесь?Как вообще, можно забыть его? Винтовка же не маленькая!
Увлёкшись рассматриванием пола на ходу, я едва не ступил в костёр. Охнув, я отскочил в сторону от языков пламени, чуть не лизнувших комбинезон. Они стали последней капелей глупой надежды найти винтовку Клёста. В тоннеле её нет! Она должна была лежать на виду! Единственная дверь-решётка в боковое ответвление тоннеля, заперта на тяжёлый проржавевший амбарный замок. По виду, он висит здесь несколько лет, никто его не отпирал с самой аварии на ЧАЭС. Винтовки за дверью, естественно, быть не должно! Смеху ради, посветил на высокий тёмный потолок тоннеля. Конечно, ничего…
– Паучков ищешь?
Сердце подскочило к горлу и камнем упало вниз. Подпрыгнув от неожиданности, я неловко взмахнул руками и выронил фонарик. Он пролетел по дуге вперёд и упал в метре от меня, включённой лампочкой к входу. Она не полностью высвечивала из темноты высокую фигуру, укутанную в чёрный рваный плащ. Я совершенно не слышал, как этот человек зашел в тоннель…
– Извини, не хотел пугать, – он негромко рассмеялся, приподняв с головы капюшон, – просто не думал, что у меня сегодня еще будут гости. А они всё идут и идут…
Во рту резко пересохло. Ноги стали ватными и я чуть не рухнул на колени от слабости. Это же он!.. Это точно он! Тот, кто живёт в тоннеле…
Человек в плаще спокойно прошёл мимо фонарика, мимо меня к костру. Поднял с пола упавшую табуретку, и сел на неё, поправив подол своей старой одежды. Странно, как я не заметил табурет? Да не важно!.. Мужчина, согнув спину, внимательно посмотрел на меня, изучая мои намерения. Я же в ответ, рассматривал его. Обычное человеческое лицо, наверное, мужчине ближе к сорока, хотя может меньше или больше. Из-за плохого освещения не разобрать. Он совсем не проявлял ко мне агрессии. Удивительно, что ни рюкзака, ни какого-либо оружия при нём нет.
– Простите… – Я коротко глянул на упавший фонарик и осторожно пошёл к нему, – вы здесь живёте?
– Не то, чтобы живу, – мой собеседник неопределённо повёл плечами, – просто прихожу сюда, время от времени. Общаюсь с людьми, кто заходит ко мне. А какое общение, без горячительного?
Он хитро усмехнулся, распрямив спину и положив ладони на колени.
– Ты как, наука? Не хочешь со мной выпить?
– Вы меня простите еще раз, – наклонившись к фонарику, я поднял его, выключив и спрятав в карман, – я бы рад с вами выпить, только я помогаю своему знакомому. Он потерял где-то здесь в тоннеле свою винтовку. «Винторез», кажется…
– А, знаю-знаю, – хозяин тоннеля закивал с улыбкой, – он так обрадовался моему подарку, что совсем забыл про свою винтовку. Надо же, какой растяпа наёмник!
– Подарку?..
– Да, за оказанную мне услугу, я подарил Клёсту артефакт «Снежинка». Он вроде дорогой, так?
– На сколько я знаю… цена хорошая… – сухо сглотнув, я поправил левую перчатку. Всё же я до последнего надеялся, что легенда о таинственном человеке из тоннеля, всего лишь легенда. Но вот он, живое доказательство её правдивости. Однако, я представлял его иначе, более зловещего вида. С горящими красными глазами, в чёрной пустоте капюшона, с тёмной дымящейся аурой вокруг. А настоящий хозяин тоннеля, обычный человек? Простой сталкер, покинувший Большую Землю навсегда и выбравший себе жилище в заброшенном тоннеле. Возможно, сам и пустил про себя пугающий слух, чтобы его не беспокоили незваные гости. Но получается совсем наоборот…
– Так ты хочешь вернуть Клёсту его «Винторез»? – Мужчина хитро ухмыльнулся, потерев ладони и поднеся их ближе к костру, – сказать честно, я хотел оставить его себе. Уж больно пушечка хороша!
– Она очень важна Клёсту, – я робко подошёл ближе к собеседнику, нервно дёргая левый рукав, – утратив её, винтовку, Клёст может получить большие неприятности. Я извиняюсь, как к вам обращаться?
– А зови меня… – таинственный сталкер взял короткую паузу, в две секунды, – зови меня просто, Тёмным! Договорились?
– Договорились… – неуверенно ответил я, – простите, пожалуйста, всё же… что на счёт «Винтореза»?..
– Вот что, Андрей, – Тёмный откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди. Хм, мне казалось, что он сидит на табурете, без спинки и… разве я называл ему своё имя? Боже, какой я стал рассеянный! Наверное, сказываются последствия шока от смерти товарищей.
– Я верну тебе винтовку Клёста, – продолжил Тёмный, задумчиво глядя на чёрные угли костра, – более того, добавлю сверху компенсацию тебе, учёный. Уверен, тебе понравится. НО! Выполнишь для меня одну ма-а-а-аленькую просьбу?
Он улыбнулся мне, приподняв верхнюю губу, показав чистые белые зубы. На короткий миг мне померещился острый забор клыков, а в глазах моего собеседника мелькнули алые искры. Это всё игра теней, бликов от пламени огня и моё воображение.
– Какую просьбу? – Осторожно спросил я, ожидая какой-то подвох.
– Ничего такого страшного и трудного, – Тёмный спокойно пожал плечами, – так что не бойся. Дело в том, что у меня появился… э-э-э… милый зверёк. Его пугает новая обстановка, сам я и другие мои зверюшки. Подумал, задобрить его всякими сладостями. Шоколадки там, конфеты… Он их любит. Ты можешь достать для меня, вернее, для моей зверюшки, сладости?
Конфеты и шоколад? Что это за зверёк у него, что сладкое трескает? Хотя у меня собака огурцы обожала свежие грызть. Может, какой-то маленький мутантик любит шоколадки? Похоже, никакого подвоха, в просьбе Тёмного, нет. Мне просто нужно дойти до «Янова», сделать покупки и вернуться назад. Делать всё нужно скорее, пока совсем не стемнело.
– Хорошо! – Я кивнул, – сколько с собой имею денег, столько сладостей и куплю.
– Заранее благодарю, – Тёмный расплылся в добродушной ослепительной улыбке. И как мне могло показаться, что во рту у него акульи острые зубы? Правильно говорят, у страха глаза велики. Слишком впечатлил меня рассказ Вереска о хозяине тоннеля. А в нём, на самом деле, нет ничего страшного! Обычный человек… Ох, чуть не забыл!
– Извините, один только вопрос, – я уже хотел развернуться и направиться к раскрытым дверям вагона, но тут вспомнил один, необычный нюанс, – сюда, ведь, заходили четверо бандитов? Они напали на мою группу, убили нашего сопровождающего и моих троих коллег. Клёст сказал… что вы убили этих бандитов?
– Да, это было не сложно, – обычным будничным тоном ответил Тёмный, – все четверо были моральными уродами. Они заслужили это. Сожалею о смерти твоих товарищей и Вереска. Им бы жить и жить…
– Да… Простите, а куда вы…
– Куда я дел тела? – Тёмный хохотнул, словно я рассказал ему весёлую шутку, – убрал, чтобы глаза не мозолили! Они не должны тебя волновать, Андрей. Темнеет скоро…
– А… да-да… – я посмотрел через плечо на выход из тоннеля, – я пойду. Не буду тянуть время.
Вежливо попрощавшись сТёмным и пообещав ему справиться быстро, я спешно покинул его жилище. Торопится и правда стоило. Солнце ползло к горизонту прямо на глазах. Пройдёт совсем немного времени и местность, называемой просто, окрестностями «Юпитера», накроет плотным саваном ночи. В Зоне она кажется намного темней и холодней, не смотря на время года. Но холод беспокоит в последнюю очередь. Вместе с ночью приходят хищники, что привыкли охотиться в темноте. К примеру, с двухголовой химерой, пистолет «Макарова» никак не справится. Встречаться с ней лучше, с чем потяжелее в руках… Это невероятно и удивительно, но за весь путь от тоннеля и до «Янова» мне не попался ни один мутант, даже самый маленький. Возможно, их низкая активность означает приближение Выброса, хотя приборы измерения молчат. А вдруг барахлят? Нужно попросить техника Славина откалибровать их. Лишь бы из головы не вылетело! А с моей рассеяностью, всё может быть.
К бару я пришёл, когда солнце совсем скрылось из вида. Над главным входом станции зажгли лампу, показывая припозднившимся сталкерам, что их рады видеть. Не знаю, на сколько это относится ко мне. От Вереска я знаю, что вольные бродяги Зоны, как они сами себя называют, пренебрежительно относятся к научным сотрудникам НИИ, не смотря на то, что за работу на нас мы платим сталкерам приличные деньги. Причину толком Вереск не назвал, отметил только, что «учёные бывают слишком занудливые».
Стоило осторожно открыть дверь, как на меня сразу потоком полились десятки различных звуков: хохот, выкрики, стук стаканов, скрежет вилок по тарелкам и прочие, сопровождающие весёлые компании. Народу в зале ожидания было очень много, я даже не старался их считать по головам. Свободовцев и долговцев хватало в равном количестве, они сидели кучками по разным сторонам бара. Остальную аудиторию «Янова» составляли люди, не принадлежащие к сталкерским группировкам. Вырядились кто как мог – простые куртки, джинсы или спортивные костюмы, дорогие комбинезоны или драные плащи с чужого плечами. В какой-то момент мне показалось, что я видел человека в синем комбинезоне наёмников. Не думаю, что они заходят на «Янов»…
Кто-то из анархистов, заметив меня, выкрикнул обидное:
– Ого! Лабораторная крыска к нам приползла! А чего это она тут забыла?!
Его товарищи дружно расхохотались, пустив в мой адрес подобные не смешные, на мой взгляд, шуточки. Старательно игнорируя их, я направился к кассе торговца, пересчитывая свои деньги, выловленные из глубокого кармана комбинезона.
– Уважаемый, а вы адресочком не ошиблися?! – услышал я с правого бока, – ето же не ресторан! Ето обычная сталкернянская бухарня!
– Смотри лапки не запачкай, наука! – заорал с левой стороны. Ну вот, я здесь выступаю в качестве клоуна. Устроил веселье, ни сказав не слова. Мне это совсем не нравится!
Постояв поодаль и подождав, когда некий полупьяный сталкер закупит пять бутылок водки и понесёт их к своему столу на подносе, я робко подошёл к прилавку торговца.
– Здравствуйте, – положил на столик кассы три пятисотенные купюры, всё, что было у меня с собой, – я бы хотел купить на эти деньги сладости, какие у вас имеются.
– Ого, – торговец усмехнулся, сцапав деньги, – у тебя чо, наука? Сахарный диабет?
– Нет, это не мне…
– Лады, не важно! – он отошёл от прилавка, дальше в свою комнатушку-склад и наклонился к каким-то ящикам, вспоров клейкую ленту раскладным ножом, – мне главное товар продать хорошему покупателю. Ща-а-ас, минутку! Где-то у меня тут три плитки «Алёнки» были… барбариски… ириски… С мармеладом конфеты пойдут?
– Да, наверное, – я пожал плечами. Что там за зверюшка у Тёмного и можно ли ей давать мармелад? Ну, хорошо, моё дело принести сладкое, а Тёмный сам будет разбираться, чем кормить его.
– Батюшки! Какую красотку в наше захолустье принесло!
Тяжёлая ладонь со всего маху шарахнула мне по правой ягодице, наверняка оставив широкий синяк. Больше от неожиданности, чем от неприятной боли, я закричал и подскочил на месте. Развернувшись к обидчику лицом, прижался спиной к стене, прикрывая беззащитный тыл. Устрашающего вида долговец, в чёрном бронекостюме, заметно покачивался из стороны в сторону, кося на меня покрасневшие глаза. По всему видно, что алкоголя на грудь он принял в изрядном количестве. Его похабную шутку бойцы «Долга», многие сталкеры и даже некоторые свободовцы, приняли на ура. Какой же странный и отвратительный у них юмор! Я понимаю, что они пьяны, и сознание несколько изменено… Но всё же надо соблюдать меры приличия!
– Простите, вы меня с кем-то путаете… – я пытался придать голосу строгий тон, но страх перед долговцем, намного превышающего меня по габаритам, всё портил. Мужчина заметил это, и громко расхохотался, запрокинув голову. Я мысленно торопил торговца быстрее собрать мне покупку. А он, словно специально, долго копался с коробками, гремя почему-то пустыми бутылками.
– А чего такая красавица к нам зарулила? – неловко покачнувшись, солдат «Долга» упёр руки в бока, и шумно шмыгнул носом, – чего одна? Чего не в компании своих подружек?!
И снова дружный хохот… Пренебрежительное отношение так? Это мы, учёные, зануды, да? Просто мы, в отличие от этого стада, культурные образованные люди! Клянусь, ноги моей больше не будет в этом злачном месте!
– Прошу! – торговец бухнул на прилавок полиэтиленовый мешок, под завязку набитый различными конфетами, шоколадными батончиками и плитками. На полторы тысячи я хорошо закупился. Надеюсь, питомцу Тёмного хоть что-то из этого приглянется.
– Ох ты! – воскликнул долговец, наклонившись к прилавку и как собака поводырь поводил носом над мешком, – а девчуля-то у нас сладенькое любит! А? Наука? Сладенького захотелось?!
– Простите, это не мне, – отстегнув заклёпки рюкзака с груди, я аккуратно сдвинул наглого мужчину в сторону. Схватив мешок со сладостями, запихал его в рюкзак, – я обещал принести ихТё… человеку, что живёт в тоннеле возле Градирни.
Судя по переменившемуся лицу долговца, он в курсе слухов о Тёмном. Лицо его из ненормального красного оттенка, быстро побледнело. В подёрнутых пьяной дымкой глазах мелькнула странная, но точно трезвая эмоция. Возможно, он знает куда больше историй, чем я. И куда более пугающие. Плевать. Я обещал Тёмному вскоре вернуться к нему. Обещал Клёсту вернуть его «Винторез». А слово своё надо держать, как учила меня моя мама… Только быстрая перемена настроения бойца «Долга» немного напугала. Но нет ведь ничего страшного в Тёмном! Нет никакой мистики! Он обычный человек!.. Я мог бы попытаться сейчас развеять глупые слухи о тоннеле, но не хочу терять времени. Оно слишком быстро бежит! Как-нибудь в другой раз…
– Спасибо большое, – сказал я торговцу, застегнув заклёпки от рюкзака крест на крест на груди, – до свидание!
– Ага, пока, – равнодушно ответил он мне, и обратился уже к долговцу, – ну? Чего хотел?
Толкнув входную дверь, я выскочил на холодный ночной воздух. Температура за несколько минут будто упала еще ниже. Обернувшись назад, я пересёкся взглядом с тем мужчиной, в чёрно-красной форме. Он всё смотрел на меня, пока дверь медленно закрывалась, тем не мигающий непонятным взглядом. И глаза эти принадлежали абсолютно трезвому человеку. Дверь «Янова» с металлическим грохотом захлопнулась…
====== Глава 4. Токарь ======
– Пусть Зона ему будет пухом, – выпили, не чокаясь. Водка обожгла давно не чувствующий вкуса язык и горячим потоком спустилась вниз по пищеводу. В который раз уже я занюхал её пыльным рукавом своей поношенной черной формы. Вот такие дела в Зоне творятся: ещё вчера говоришь с человеком, споришь из-за ерунды, а на следующий день уже поминаешь того в кругу тех, кого оба могли назвать друзьями по местным меркам.
– Эх, вот так бывает, что аж в петлю порой охота, как задумаешься, – вздохнул Бамбук, тощий высоченный мужик, сидевший по левую руку от меня. Он уже полулежал грудью на грубо сколоченном столе, подпирая предплечьем небритую щеку. Философским взглядом рассматривал тарелку с подходящей к концу скромной закуской. Подцепив пальцами кусочек колбасы, вольник отправил обветренный продукт себе в прореженный на пару зубов рот, прожевал и самозабвенно продолжил, – не щадит Зона хороших людей! Ни за что под пули подставляет! Травит, сжигает, выворачивает. Или вообще с концами прибирает. Как паренька того. Как его бишь звали? Всё с Вереском нашим крутился…
– Дрём. И как ещё кликуху такую схлопотал, – прогнусавил вечно простуженный коренастый Пират, более известный в «Долге» как сержант Корабелов, – вечно шило в жопе было – лез, куда не просят! Нос свой курносый везде совал! Одним словом – «свободяй».
Пират смачно сплюнул на пол и злобно зыркнул в сторону шумной компании анархистов по другую сторону зала бара. Те ржали и распевали похабные песенки, не забывая смачивать натруженные глотки дешевым коктейлем из паленой водки и энергетиков. На замечание Корабелова вести себя тише, они ответили звучным хохотом и потерявшемся в общих звуках бара подколом.
Я опустил голову, вперился мутным взглядом в грубо обтёсанную столешницу, игнорируя общую какофонию вокруг. Что случилось, то случилось. Вереска уже не вернуть. Остаётся только заливать дрянной водкой щемящую тоску в сердце и вспоминать. Хорошее, плохое, всякое. Вспоминать так, чтобы голова трещала, чтобы руки опускались и ноги подкашивались от этого, а не от количества выпитого.
Пират, кашлянув в кулак, взял бутылку и разлил оставшееся её содержимое по стаканам.
– Закончилась, – чертыхнулся сослуживец и отодвинул пустую тару к стене. Два из трёх стаканов остались пустовать.
– Сейчас будет, – буркнул я, выпрямляясь. Затекшая спина приятно хрустнула, когда я встал из-за стола. Телу было непривычно вертикальное положение, а глаза упрямо не хотели верить в статичность мира перед ними. Готовясь к нелёгкому пути от столика до билетной кассы, я огляделся.
Под вечер старый добрый «Янов» полнился посетителями. По обе стороны зала ожидания нельзя было найти свободного места. Разношерстные компании долговцев, свободовцев и одиночек коротали время за живым обсуждением событий прошедшего дня. Троица наёмников оккупировала стол в углу – ужинали в угрюмом молчании. На ящиках у северного выхода устроились бандиты (кто их вообще сюда пустил?!). Они скрипуче ржали и под расстроенную гитару соревновались в шуме с хриплым приёмником, стоявшим у старой кассы. Саму кассу-прилавок прочно оккупировал сильно нетрезвый свободовец. Не в самой вежливой форме он требовал «продолжения банкета», на что торговец лишь отшучивался – на его сталкерскую душу, мол, хватит. За повседневным шумом бара на скрип входных ворот почти не обратили внимания – так, очередной посетитель. Мало ли кого ещё в этот вечерний час принесёт? А тем временем в щель между створками ржавых ворот вклинилось нечто овальное, блестящее и кислотно-зелёное по краям. Пришлось присмотреться, чтобы опознать в этом мутном пятне характерный шлем комбинезона с замкнутым циклом. Слишком нетипичного мешковатого для сталкера. Учёный! Он скромно, стараясь быть незаметным, протиснулся в помещение вокзала.
– Ого! Лабораторная крыска к нам приползла! А чего это она тут забыла?! – анархисты отреагировали на экзотическое явление первыми. Дружно расхохотавшись над чьей-то шуткой, они в считанные секунды засыпали научного интеллигента подначками. Да так старательно, что визитёр, склонив голову, нервно и торопливо засеменил в сторону барной стойки. Попутно он выудил из кармана жиденькую аккуратно сложенную вдвое кипу денежек и стал сосредоточенно пересчитывать. И это не осталось без внимания. Какой-то нетвёрдо держащийся на ногах сталкер хрипло окликнул учёного:
– Уважаемый, а вы адресочком не ошиблися?! Енто же не ресторан! Ето обычная сталкернянская бухарня!
Выкрик снова остался проигнорированным учёным, зато был принят одобрительным гомоном посетителей.
– Смотри лапки не запачкай, наука! – прикрикнул ещё кто-то.
Надо отдать должное, выдержка у научника была неплоха. Под давлением «сталкерни неотёсанной» он не проронил ни слова. Вместо этого, оторвавшись на секунду от ценных бумажек, взглянул на выбитое окно кассы. Торговец, наконец, сдался перед напором пьяного клиента и уже выгружал перед ним заветные бутылки. Широким размашистым жестом анархист шлёпнул на прилавок смятую купюру и с чувством морального удовлетворения и невиданной гордости, удалился к своему столику, прихватив с собой изрядный запас бухла. Только теперь эколог решился подойти к билетной кассе и, опершись о прилавок грудью, начать диалог с барменом. Голоса их терялись в общем гомоне. Да мне и неважно было, с чего вдруг светодиод науки решил снизойти до сталкерских забегаловок. Только в душе тягуче, болезненно всклокотала бессильная злоба. Это ведь он. Один из них. Так недавно Вереск говорил – будет на научников работать, они платят, мол, неплохо. А теперь что? А нет его! Вереска нашего… Сгубили падлы! И теперь так нагло заявляются! Ещё жертв себе ищут?! Ну ничего, я вас отважу… Так отважу, что никогда больше честного сталкера губить по своей прихоти не захотите!
