Текст книги "Перстень в наследство"

Автор книги: Татьяна Хмельницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 12

Неделя пролетела, словно ее и не было. Я вызывала по очереди управляющих магазинов, давала им напрямую поручения. Затем попросила зайти Майкла Джекинса и объяснила новые условия работы под моим началом. Управляющий сжал челюсти, но проговорил любезности в мой адрес и удалился. Недовольство открыто читалось на лице Майкла, когда он покидал дом, но его можно было понять. Судя по отчетам, мужчина практически единолично распоряжался всем, а тут приехала я и перевернула его жизнь.

После обеда позвонил Джон Скотт и еще раз пригласил нас с Элизабет к себе в гости в загородный дом. Памятуя об этом предложении всю неделю, я словно подгоняла себя, стараясь закончить все дела к пятнице. Так и случилось. Разговаривая с адвокатом, порадовала его своим согласием.

– Элизабет, Марта, – позвала я, выйдя в сад.

Малышка и ее няня подошли ко мне, и я поведала им планы на выходные. Восторг крохи передать не возможно. Элизабет прыгала, хлопала в ладоши, и кричала что-то невразумительное. Джон ходил у нее в любимчиках, и она все время спрашивала о нем. Марта улыбнулась, сказала, что пойдет собирать вещи девочки и скажет Бетти, чтобы подготовила мои.

Когда к приезду англичанина все было готово, мы вышли в сад, чтобы насладиться майским солнышком и впитать в себя запахи весны. Марта присела на скамейку, усадила рядом Лизи, раскрыла книгу и принялась читать новую историю. Я пристроилась рядом и слушала неторопливую речь няни. Память услужливо подсовывала картины прошлого и мои занятия с отпрысками графини. Я скучала по ним безмерно. Хотела увидеть и обнять. На глаза выступили слезы. Тяжело сглотнула, чтобы их прогнать. Отвернулась от счастливой парочки и посмотрела на вход в дом. Там стоял Джон и взирал на нас. Он опирался плечом на дверной косяк, а рукой придерживал дубовое полотно двери. В глазах читалась забота, понимание и сопереживание. Софья Николаевна всегда говорила, что на моем лице все написано. Не нужно быть слишком внимательным, чтобы прочесть мысли, как книгу. Наверное, это так, но мистер Скотт к тому же еще и умный человек. Нужно было срочно что-то делать с настроением. Так я этому вельможе все выходные на природе испорчу. За его доброту этого допустить никак не могла, потому лучезарно улыбнулась и поднялась со скамьи.

– Добрый день, сэр Скотт, – подойдя к англичанину, весело сказала я.

Элизабет, услышав мое приветствие, соскочила с места и бросилась к адвокату, который сделал шаг навстречу к крохе. Малышка обогнала меня и прыгнула в распахнутые объятья Джона. Он закружил ее, и девочка весело засмеялась. Мужчина поставил Лизи на мощеную дорожку и подождал, когда подойдем мы с Мартой. Няня взяла воспитанницу за руку и повела в дом, тихо произнеся приветствие.

– Здравствуйте, Мария. Простите, что не поздоровался сразу.

– Все хорошо, Джон. Могу предложить вам чай или кофе?

Я взяла англичанина под руку, и мы вошли в дом вслед за скрывшимися в нем Мартой и Лизи.

– Если вы не против, то, может, поедем? – предложил мистер Скотт.

Я кивнула. Было приятно держаться за локоть этого господина и встречаться с ним взглядом. В нем читалось добродушие и нежность. Последнее чувство немного смущало, но было несомненно приятно.

Темнело, когда мы въехали на территорию усадьбы Джона. Я всегда любила лес и потому, проезжая по парку, не удержалась и стала наблюдать. Надо отдать должное, за просторами тут следили с особой тщательностью. Мысленно представила, скольким людям нужно было работать, чтобы достигнуть такого великолепия. Похоже, у адвоката большое количество садовников.

Мы ехали по мощеной дорожке, которая внезапно повернула влево, и взору открылась огромная поляна с невысокой травой и обрезанными в виде фигур кустарником. Вдали возвышался многоэтажный дом. Хотя, так назвать это сооружение трудно, скорее это дворец. Мне вспомнилась усадьба Софьи Николаевны с ее высокими колоннами и резными вензелями над окнами. Я поняла, что увиденное здесь ничуть не уступало великолепием.

Подъехав к дому, экипаж остановился, и Джон, выйдя первым, помог вылезти нам. Элизабет тут же побежала к входу и поднялась по ступенькам. Марта поспешила за ней, а я была предоставлена самой себе, а точнее Джону.

– Прошу в мою скромную обитель, – ласково произнес адвокат и предложил руку.

Я от такой милости отказываться не стала и, ухватившись за локоть, зашагала рядом с мужчиной. Мы поднялись по ступеням и вошли в просторный холл. Лестница была из мрамора, ко второму этажу расходилась на две стороны. Огромные витражи вдоль стен ловили солнечный свет и, пропуская через себя, окрашивали лучи в разноцветные тона.

– Если позволите, то устрою вам экскурсию по дому и саду завтра с утра, – сказал Джон, когда мы поднялись на второй этаж и шли по коридору.

– Это было бы прекрасным началом дня, сэр, – призналась я.

Меня вдруг охватила робость от близости мистера Скотта, и природа такой застенчивости была не понятна. Ничего не изменилось с тех пор, как пересекли границы его дома, но смущение нарастало с каждым шагом, впечатанным в пол.

Тем временем, мы прошли до конца и остановились возле окна. Слева от меня глухая стенка, а справа – дверь.

– Эта комната специально для вас, Мария,  пояснил радушный хозяин.  Элизабет и Марта разместились в другом крыле. Прошу вас, располагайтесь.

– Спасибо, сэр, – поблагодарила я.

Джон приблизился ко мне и мягко произнес:

– Джон, называете меня Джоном.

Я кивнула, зарделась и потупила взор. Адвокат не отходил и при этом молчал.

– Я пойду? – нерешительно проронила я и взглянула на англичанина.

Его лицо было задумчивым, а в глазах читалась борьба. Словно он боялся отойти от меня и приблизиться не решался. Наконец, Скотт выдавил из себя:

– Да, конечно...

Вздохнув, мужчина посмотрел в окно, затем снова на меня и добавил:

– Если вам что-то будет нужно, то сможете позвать прислугу. Ужин в восемь.

– Я буду, – скроив улыбку, буркнула я и открыла дверь.

Дубовое полотно стало спасением от взгляда Джона. Я прошла по комнате и осмотрелась. Чудесное слияние вкуса и роскоши поразили. Словно оказалась вновь в пышно обставленной каюте 'Титаника'. Сердце сжалось, я подошла к кровати и присела на нее. Нежданные слезы навернулись на глаза. Пришлось смахнуть не прошенные жгучие капли и потереть лицо. Предстояло наслаждаться природой и отдыхом, а не жалеть себя. С чего бы мне сокрушаться? Да, в моей жизни много чего не понятного, но в скором времени все сомнения развеются. Моими проблемами занимаются сыщики и один из лучших в городе адвокатов. Все прояснится и позволит мне дышать свободно. Напишу письмо крестной и попрошу приехать в гости. Возможно, она не откажет.

Я поднялась и прошлась по комнате. Встала у окна и взглянула на открывающийся вид. Потрясающее чередование всех оттенков зеленого на лоне земли, заставило забыть о неприятностях и предаться воспоминаниям о русских заливных лугах. Когда снег сходил, а на деревьях лопались почки, лес погружался в светло-салатовый туман. Я очень любила это время. Бродила по березовой роще, что была во владениях графини, и мечтала. О чем только не мечтала тогда...

Стук в дверь прервал мысли и, обернувшись, я сказала:

– Войдите.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Лизи, а за ней Марта. Девочка бросилась ко мне, и я раскрыла объятья. Опустилась, чтобы быть с воспитанницей на одном уровне.

– Мама, – округлив глазки и доверительно наклонившись ко мне, вымолвила кроха, – у нас с Мартой, така-а-ая комната! Очень красивая! Ты посмотришь на нее?

– Конечно, идем.

Мы пересекли коридор и вошли в другое крыло. Элизабет, открыв дверь, сделала приглашающий жест.

– Проходи, мама.

Да, у Джона Скотта не только бездна вкуса, но безмерное чувство такта и уважения к чужим заботам. Это чувствовалось в каждой вещи в помещении Лизи и Марты. Светлые тона и легкость драпировки прекрасно сочетались с постельных тонов стенами и шторами на окнах. Маленький рай для маленькой девочки и ее няни. Стало любопытно, кто был хозяйкой этой роскоши. Видимо, у сэра адвоката вселенная тайн.

Непонятно откуда взявшаяся ревность, вспыхнула во мне и растеклась ядовитой жижей по венам. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы прийти в чувства. Я напомнила себе, что любила Алекса Стоуна и затеяла все ради того, чтобы отыскать его и воссоединиться с возлюбленным. Стало легче после мыслей об Алексе, но не настолько, чтобы полностью вернуть хорошее расположение духа. Именно с таким пограничным настроением я переоделась и спустилась к ужину.

Все гости собрались за столом. Элизабет рассказывала что-то Джону, а Марта кротко улыбалась и поправляла неправильно сказанные слова ребенка. Адвокат внимал каждой фразе малышки и периодически кивал, соглашаясь с ее высказываниями. Я остановилась в дверях и наблюдала за этой картиной. Вспомнила, как сама болтала, а папа с мамой слушали мой вздор с серьезными лицами. Мы были счастливой семьей до тех пор, пока не наступил день, когда смерть отобрала их у меня. В пансионе дорого бы дала, чтобы однажды кто-то из взрослых сидел вот так рядом и внимал моим небылицам. Горячие капли упали на щеки, я вытерла их ладонями. У меня не было сил переступить порог и потому, развернувшись, ушла. Поднялась наверх и повалилась на кровать. Что со мной? Почему это все вдруг стало беспокоить меня? Всегда знала, что в прошлое дорога закрыта. На минувшее можно любоваться только издалека, как на красивую картину, наполненную красками. Но это происходило, я снова была в прошлом, и это больно ранило.

Стук в дверь. Я поднялась с постели и разрешила войти гостю. На пороге увидела Джона.

– Слуги сказали, что вы, Мария, приходили к ужину, но потом развернулись и ушли. Что-то случилось?

Я покачала головой и трудно сглотнула. Англичанин подошел ко мне и замер, разглядывая мои черты.

– Вы плакали? Но почему? Кто обидел вас?

Взгляд голубых глаз блондина стал напряженным, он вглядывался в меня, словно я что-то важное и хрупкое. Будто могла разлететься на осколки, и он старался запечатлеть в памяти мгновения моего существования.

– Да, сэр. Ничего страшно. Глупые женские слезы.

– Такие девушки, как вы, Мария, просто так не плачут, – выдал свежую мысль адвокат, а у меня сразу высохли слезы.

Я вздернула подбородок и возмутилась:

– С чего вы взяли?

Подобные умозаключения не радовали. Они скорее создавали двойственное впечатление о том, какое мнение о тебе создается у окружающих.

– О! Такая реакция на мои слова! – усмехнулся Джон. – Вы воспитывались в женском пансионе, к тому же рано осиротели. Это укрепляет дух и закаляет волю. Потому я и решил, что с вами случилось что-то... нехорошее. Доверьтесь мне... сударыня.

Последнее слово, оброненное Джоном, заставило встрепенуться. Оно было сказано на русском языке и почти без акцента. Я подошла вплотную к мужчине и вгляделась в его черты. Ни тени сомнений, ни страха или сожаления мистер Скотт не испытывал. И тут догадка промелькнула в голове, и я доверила ее языку:

– Вы знаете русский?

– Да.

– Я... не знаю что сказать... Но как? – моему удивлению не было придела.

– Это долгая история, барышня, – изрек Джон на хорошем русском. – Но позвольте ее рассказать позже.

Мы стояли так близко друг к другу, что бант на моем платье задевал лацкан пиджака Скотта. Я сделала два шага назад и остановилась, смущенно потупившись. Сердце сдавила сладкая истома, и почудилось, что воздух между мной и Джоном уплотнился. Нужно было что-то делать с этим и, облизнув пересохшие губы, проронила:

– Хорошо, сэр. Как пожелаете.

– Идемте ужинать, Мария, – улыбнулся блондин.

Он сделал приглашающий жест, и мы направилась к двери. Вместе пересекли коридор и вошли в гостиную. Лизи заулыбалась, а Марта опустила взгляд. Адвокат помог мне усесться и затем направился на свое место.

Надо признать, что Джон был гостеприимным хозяином, и вечер удался на славу. Мы ели, беседовали, рассказывали истории и поясняли что-то Лизи. Девочка слушала и изредка хихикала, прикрыв ладошкой маленький ротик. Получалось забавно, и я невольно любовалась крохой. Так хорошо мне давно не было. Казалось, что вернулась домой после долгой поездки. Но это опасные мысли, старалась их пресечь, одергивая себя и вспоминая об Алексе.

После ужина, лежала в постели не могла долго уснуть. Мысли все время возвращались к событиям на 'Титанике'. К моим чувствам к Стоуну. Невольно сравнивала ощущения тогда и то, что испытывала сейчас к Джону. Я понимала, что происходило с Алексом, когда нам приходилось делить каюту на двоих. В ту первую ночь, он старался быть джентльменом и даже ушел в другую комнату, но затем не выдержал и вернулся ко мне. Лег рядом. Мы долго болтали о разных пустяках, чередуя рассказы смешками и поцелуями. Это восхитительно, словно рядом со мной лежала подруга из пансиона и доверяла свои тайны. Мы понимали с Алексом друг друга, точно у нас одна жизнь на двоих. Мне приятно было видеть оголенный торс возлюбленного. Когда-то за завтраком я любовалась им, словно он картина. Как объяснить творившееся внутри меня, когда смотрела в голубые глаза Джона? Это не поддавалось никакой логике. Будто находилась на двух полярных полюсах одновременно. Представлялось, что я пребывала дома, чувствовала тепло и заботу, какую дарили родители когда-то. В то же время меня рвали на части сомнения, ревность и неутолимое желание испытать на себе взгляд светлых глаз. Я, как ребенок хотела выпрашивать внимания Скотта. Не найдя ответов, погрузилась в сон.

ГЛАВА 13

Утро следующего дня выдалось солнечным и теплым. Майский ветер гладил кроны деревьев, а мы с Джоном шли по парковой дорожке. Элизабет пожелала после завтрака поиграть на поляне перед домом, и Марта составила ей компанию. Англичанин предложил прогуляться, я согласилась. Мы брели и разговаривали о разных пустяках.

Вдалеке показалась коляска, двигающаяся в сторону дома.

– Кто бы это мог быть? – нахмурился мужчина.

– Если вы никого не ждете, то возможно что-то случилось, сэр, – предположила я.

Джон взял меня под локоток, и мы поспешили в том же направлении, что и прибывший экипаж. Вошли в дом, и я увидела Антона Разумова. Он сидел на диване и держал в руках шляпу. Лицо молодого человека было обеспокоенным, и в душе ожили страхи.

– Здравствуйте, господа, – поздоровался Антон и поднялся с места.

Мы подошли и ответили на приветствие. Глаза Разумова-младшего скользнули по моему лицу, а я сжалась в ожидании страшных новостей.

– Джон, мы можем поговорить с тобой и Марией? Дело безотлагательное, – сказал сыщик на русском.

– Да, безусловно, – кивнул Скотт и махнул в направлении коридора на первом этаже.

Когда утром мистер адвокат показывал дом, то привел в свой кабинет, совмещенный с библиотекой. Похоже, туда мы и направлялись. Войдя в светлое огромное помещение, заставленное шкафами с книгами, пересекли его и прошли в епархию Джона. Обстановка, казалось, полностью соответствовала образу жизни и стилю хозяина. Шикарно, утонченно, дорого и красиво.

Адвокат указал на диван возле стены, и мы с Антоном на нем расположились. Джон опустился в кресло напротив и сосредоточенно посмотрел на сыщика.

– Чай, кофе? – поинтересовался англичанин.

– Чай, – произнес Разумов.

 Чай,  промямлила я.

Джон позвонил в колокольчик и приказал явившемуся слуге принести напиток. Воцарилось молчание, ожидание казалось тягучим и липким. Но слуга возник в помещении очень быстро и, выставив чашки на столик между креслом и диваном, удалился.

– Джон, начну с самого начала, – проговорил молодой человек.

Разговор был начат на русском, это порадовало. Не оставляло ощущение, что это сделано умышленно. Хотя какая разница? Главное, чтобы Антон объяснил свой визит, иначе мои нервы не выдержат. Чтобы успокоиться, взяла чашку. Рука тряслась, и я поставила фарфоровое чудо на место, чтобы не разбить.

– Да, что произошло? – откинувшись на спинку кресла, спросил Джон.

– Мария Аркадьевна обратилась к нам с отцом за помощью. Дело деликатное. Она подозревает, что утонувший возлюбленный жив и здоров. Кольцо, что на руке Машеньки, проверили по списку украденных вещей. Оно отыскалось. Это большая ценность – 'Перстень Соломона'. Ты понимаешь, о чем я говорю...

– Да, я узнал кольцо и расспрашивал Марию, – подтвердил Джон. – Но сударыня не пожелала мне ответить.

Краска залила мое лицо под пристальным взглядом адвоката. Сердце замерло и пропустило удар. Получалось, что я не доверяю Джону. Хотя, почему должна на него полагаться?

– История запутанная. Сейчас придется все тебе рассказать, – заключил сыщик.

– Что за спешка? – удивилась я. – Есть результаты?

– Кое-что есть, – отстраненно произнес Разумов.  Есть новые подробности в деле, и помощь Джона необходима. Поверьте, Машенька, я не стал бы просто так говорить.

– Мария, жду вашего рассказа, – внимательный взгляд голубых глаз одарил меня теплой волной.

Смущаясь, кусая губы и потирая ладони, поведала все с самого начала. Надо отдать должное мистеру Скотту, он слушал внимательно, не перебивал. Его слегка наклоненная набок голова и сплетенные вместе пальцы говорили об участии и сопереживании. Когда закончила, мужчины обменялись взглядами, и Джон произнес:

– Да, ситуация не стандартная.

– Это еще не все, – обнадежил сыщик. – Произошло еще одно убийство.

– Как?! – подскочила я.

В голове возник хаос. Что могло произойти? Кто пострадал? Как это может быть связано со мной и событиями на 'Титанике'?

– Сегодня ночью задушена ваша служанка, Бетти,  объявил Антон.  На ней было одето ваше платье.

Стон застрял в горле. Я закрыла лицо ладонями и села на диван. Слезы опалили глаза. Почувствовала чьи-то теплые ладони на плечах. Я убрала руки и увидела перед собой Джона. Он стоял, наклонившись, и смотрел мне в глаза.

– Успокойся, Машенька, – тихо сказал адвокат. – Мы во всем разберемся. Обещаю. Может, тебе воды? Или пойдешь в свою комнату?

Я покачала головой и глубоко вдохнула.

– Нет, я останусь, Джон. Спасибо тебе.

Как перешла на 'ты', сама не знаю. Это свойское обращение словно окутало меня защитной пеленой и помогло взять волю в кулак.

– Все хорошо, – подтвердила я, отвечая на настойчивый взгляд Скотта.

Мужчина сел рядом со мной и задал вопрос Антону:

– Ты проверял адрес, указанный в записке?

– Да. Квартира принадлежит женщине по фамилии Паттинсон. Ни с кем особенно не поддерживает отношения. Ведет замкнутый образ жизни. Ранее вместе с ней проживал сын Алекс Паттинсон. Но уже несколько лет его там не наблюдается. Я пытался поговорить с дамой, но это оказалось бесполезным занятием. Ничего особенного сказать не может и общаться с кем-бы то ни было, не желает. Вот ваша записка, Машенька.

Молодой человек протянул мне листок, я положила его в карман платья.

– Я напишу своему коллеге, чтобы отыскал гадалку, – сообщил адвокат.

– Нет, не надо Джон. Отец сам поехал разбираться. Отбыл на следующий день, как стало ясно, что кольцо краденное. Оно принадлежало английскому коллекционеру, но было похищено у него. Он заявил о его пропаже месяц назад. У отца друг в полиции работает, поможет с арестом и выявлением цепочки, по которой кольцо было передано гадалке.

Я посмотрела на перстень с черным камнем у себя на руке и поморщилась. Стянула его с пальца и положила на столик. Душу словно раскололи надвое. Боль затопила мое существо. Почувствовала, как теплые пальцы Джона коснулись моей кожи на тыльной стороне ладони. Глянула на адвоката и натолкнулась на сострадающий и встревоженный взгляд. Мужчина легонько сжал мою кисть. Резкая боль пронзила грудь. Стало трудно дышать. В глазах потемнело.

– Машенька, что с вами? – всполошился Антон.

Ответить ничего не успела, провалилась в черноту обморока.

Очнувшись, поняла, что лежу на постели. За окном громыхала гроза, а в комнате было сумрачно, горел камин. В углу в кресле сидела служанка и дремала под слепящие всполохи молнии и стук дождя по стеклу. Я тяжело вздохнула. Женщина проснулась и подбежала ко мне.

– Мисс, вам что-нибудь нужно?

– Да, принесите воды, пожалуйста.

Служанка испарилась, я осталась одна. В голове шумело. Чудилось, что кто-то сдавил грудь и не отпускал. Приходилось делать над собой усилия, чтобы впустить воздух в легкие.

Прислуживающая дама вернулась очень быстро и помогла мне сесть в кровати, подоткнула подушки под спину и дала фужер с водой. Я жадно осушила хрустальную емкость и вернула женщине.

– Как долго длился обморок? – спросила я.

– Два часа, мисс. Сэр Скотт послал за доктором.

– Не стоило, я сейчас поднимусь.

– Нет-нет, мисс, нельзя,  запротестовала женщина.  Мистер Скотт ясно дал понять, что пока вас не осмотрит врач, вы не должны вставать с постели. Сейчас позову хозяина. Он просил об этом.

Служанка расторопно подбежала к двери и, открыв ее, скрылась с моих глаз. Я откинулась на подушки. Было мучением осознавать, что нервная болезнь проявила себя в неурочное время. Что подумает Джон? Как же стыдно! С другой стороны, с каких пор меня стало волновать, что подумает англичанин? Ответ на поверхности – с первой встречи. Хмыкнула про себя и попыталась глубже вздохнуть. Ребра выкручивала резь, и я непроизвольно обхватила себя руками. Стало легче. От попыток дышать полной грудью в ближайшие несколько дней придется отказаться.

– О, Машенька, – услышала я голос и оглянулась.

Не заметила, как вошел Джон. Выше натянула одеяло и растянула губы в улыбке. Мужчина подошел к кровати. Волнение отчетливо читалось на его лице. Я понимала мистера адвоката и сочувствовала ему. Кому приятно пригласить девушку в гости и вместо наслаждения от ее общества вытаскивать из бессознательности? Сплошные хлопоты. От размышлений глубоко вздохнула и скривилась от недомогания.

 Простите меня, Джон. Я испортила вам выходные.

Мне на самом деле было стыдно. Все пошло не так. Раскаянье пришло на смену стыду и хотелось зареветь. Сдержалась. Вместо этого шире растянула губы в притворной улыбке.

 Что ты, Мария. Ты скрасила их.

 Да, тут не поспоришь, суеты достаточно,  ухмыльнулась я.

 Это приятная суматоха.

На пороге появилась служанка в сопровождении пожилого мужчины. Седые волосы вошедшего были аккуратно зачесаны назад. Темный костюм поверх белой рубашки придавал добродушному лицу строгость.

 Здравствуйте, Джеймс,  протянул руку англичанин.  Это доктор Джеймс Псаки.

Пожилой человек улыбнулся и ответил на приветствие. Затем Джон представил меня, и темные глаза врача окинули мою фигуру.

 Давайте проведем осмотр. Джон, постой за дверью, я тебя потом позову.

Не меньше получаса длилась процедура, после чего Псаки поджал губы и замер, о чем-то размышляя. Я осталась дожидаться вердикта. Наконец, доктор ожил и пошел к двери. Распахнул ее и позвал адвоката. Тот появился незамедлительно. По всей видимости, обретался неподалеку.

 Джон,  начал Джеймс,  у твоей гостьи сильное нервное расстройство. Нужен сон, свежий воздух и никаких переживаний.

 Мисс Мария,  обратился врач ко мне,  вы испытывали в последнее время сильные потрясения?

Не успела ответить, за меня это сделал Скотт:

 Мисс Мария была на 'Титанике' и потеряла дорогого для нее человека.

 Тогда все понятно,  поджал губы Псаки и спрятал руки за спину.  Лечение одно  никаких нервов и потрясений. Я пропишу настойку и кое-какие лекарства.

 Спасибо, Джеймс,  протянул руку адвокат, врач с удовольствием ее пожал.

Скотт и медик покинули комнату. Тут же объявилась служанка и, прикрыв дверь, подошла ко мне.

 Мисс, давайте я помогу вам переодеться.

Я кивнула и, превозмогая рези в спине и ребрах, встала с постели и вверила себя умелым рукам. Когда вновь легла в кровать, то заявилась другая служанка и принесла фужер с мутной жидкостью. Оказалось, это лекарство, растворенное в воде. Я с удобством расположилась в кровати, хоть довелось повозиться в поисках удобной позы, и закрыла глаза. Сон не шел. Лежала, слушала дождь. Думала о Бетти и ее несчастной судьбе. Почему они все умирали в моих платьях? Третий случай, это уже не совпадение, и есть на свете человек, который жаждет моей смерти. Когда выберусь из усадьбы мистера Скотта, обязательно навещу ту женщину, миссис Паттинсон. Не зря Алекс дал мне ее адрес. Она что-то значила в его жизни. Он просил передать записку его родным, а значит, нужно исполнить просьбу умершего. С этими мыслями погрузилась в дрему.

Утро было наполнено запахами кофе и свежих булочек. Служанка принесла завтрак в комнату, из постели вылезать не пришлось. Пока поглощала сдобу, обдумывала планы на дальнейшую жизнь. В долгосрочном списке: замужество и рождение детей. Радость от взросления Элизабет и процветающее дело. В краткосрочном периоде  начать обновлять доставшийся в наследство дом.

Закончив с едой, я выбралась из мягких подушек, умылась. Хоть и с трудом, но натянула на себя платье. Расчесала волосы, оставив их без заколок. Это продиктовано невозможностью сотворить прическу, а просить слуг не хотелось.

Спустившись по лестнице в парк, увидела Джона, прогуливающегося с Мартой и Элизабет. Малышка прыгала и вертелась, и по всему видно, что чувствовала себя превосходно. Я поправила палантин, укрывающий мои плечи, и направилась к троице. Заметили меня не сразу, но когда это произошло, то вместо светской улыбки на лицах увидела недовольство.

 Здравствуйте,  помахала я рукой и подошла к прохаживающимся.

Нестройный хор голосов был ответом, а затем посыпались обвинения в том, что не дорожу здоровьем. Больше всех старался Джон, Элизабет ему яростно поддакивала, а Марта хмуро на меня глядела. Пришлось прервать поток замечаний в мой адрес.

 Джон, спасибо тебе за гостеприимство, но у меня есть дела. Увы, нам надо ехать. Завтра придет управляющий и работники магазинов. Мне нужно домой, раздать поручения.

Ожидала увидеть на лице мужчины что угодно, кроме злости. Показалось, он даже покраснел, хотя наверняка это игра света.

 Мария Аркадьевна,  перешел Джон на русский,  ты больна. Тебе необходим уход и лечение, а если на то есть желание, можно нанять специалиста.

 Можно, но нет желания. Справлюсь сама. Спасибо. Мне нужно обеспечивать себя и Элизабет.

Мистер Скотт опустил голову и словно замерз. Я протянула руку и подозвала малышку. Та подбежала ко мне и ухватилась за ладонь. Марта взглянула на Джона и поплелась к нам.

 Я прикажу слугам, чтобы они собрали лекарства и настойки,  сдался блондин.  Завтра утром зайду. И не спорь! Буду заходить каждый день, пока не выздоровеешь.

 Осталось поселиться у меня в доме, зачем так утруждаться?

 А можно?  спросил адвокат.  Я могу снять у тебя комнату? Предложу хорошие деньги. Тем более в свете последних событий я...

Дрожь пробежала по телу, вынуждая поежиться. Джон прав, в доме становилось страшно. Боялась за себя, Элизабет и всех обитателей. Если убийца мог спокойно проникнуть внутрь здания, то присутствие мужчины необходимо. Садовник один не справится, если наступит крайний случай.

 Приезжай, располагайся и чувствуй себя, как дома.

Днем мы вернулись в жилище. Я прошла по нему и поняла, что настал тот момент, когда стоит что-то поменять в своей жизни и начать нужно с обстановки. Вооружилась бумагой и карандашом, заглянула в каждую комнату. Составила список вещей, которые требовали замены и тех, что просто необходимо приобрести. Вручила записи садовнику и занялась составлением списка поручений к управляющему.