Текст книги "Незабудка для волка (СИ)"
Автор книги: Татьяна Чащина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
12
Ресторан шикарный и дорогой не производил такого впечатления, как мой сногсшибательный кавалер. Я даже боялась смотреть на него. На высоких каблуках, у меня бы получилось заглянуть Дарию в лицо. Только не хотела растаять. Влюбиться…
Зал был полутёмным, в центре стояли красивые столики с багровыми скатертями. Все места заняты, хотя время ужина только подходило. Вдоль стен были отдельные секции, которые можно было отгородить тяжёлыми портьерами.
Мы заняли одну секцию. Столик был на двоих, но рядом располагался диван. Официант не принимал заказ, Дарий был в этом месте завсегдатай, и предупреждал заранее, что приедет, поэтому его кормили, как в кафе-бистро, очень быстро. Первым делом принесли бутылку красного вина, зажгли свечу на нашем столе. Пока я скромно дегустировала напиток, осматриваясь по сторонам, на столе появилось горячее.
– Ну, давай знакомиться, Густя. Авушка-Незабудка. Да, уж, такую не забудешь, – Дарий принялся за своё блюдо, отрезая ножом солидные куски мяса с кровью. Было видно, что голоден.
– Ты обо мне всё знаешь, – я пилила говядину, – рассказывай о себе. Откуда у тебя ожог?
– Хлынов моя фамилия для начала, – говорил Дарий. – Город такой есть Киров, он же Вятка, он же Хлынов. Так вот я оттуда родом. У нас несколько стай враждовали, родителей моих убили. Четверо волчат в семье было, я младший. Соседи дом подожгли, старший меня успел вытащить. Брат от ожогов скончался, а у меня только край головы подгорел.
Я стала жевать медленно, уставилась на него во все глаза. Я воспринимала Дария, как что-то жестокое, сосредоточенье всего зверского, что есть вокруг. А он… Маленьким когда-то был. Дарий был ребёнком. Великое открытие, но мне это было сложно представить.
– Дарий Дмитриевич, ты меня не обманываешь?
Он серьёзно посмотрел на меня, и было ему не смешно.
– В отличие от тех, кто тебя раньше окружал, не имею такой привычки, – он погрозил мне вилкой и вернулся к мясу. – Это я тебе сейчас рассказываю, как живут волки. Поступил я тогда в свои шесть лет в человеческий детский дом, именно человеческий. В то время ещё были приличные люди в детских домах, и попалась мне сердобольная учительница музыки. Слух проверила, а он у оборотней идеальный. Так что музицирую я с шести лет. Там же и языки стал изучать. Но недолго вся моя сказка длилась, когда мне тринадцать лет исполнилось, руководство сменилось, и начался форменный беспредел, а среди учащихся – бандитизм.
Произошло полное погружение в прошлое моего собеседника. Я видела какой-то захолустный детский дом и волчьи нравы, царящие в обществе человеческих детей. И худенький подросток с ожогом на голове, что, конечно же, было причиной издёвок и насмешек, замкнутый, но непобеждённый. Мальчик, который играл на пианино и говорил на французском языке. Ребёнок, лишившийся семьи. И злой, властный мужик напротив рассказывал так спокойно о том, что было, словно не с ним. Он пережил все невзгоды, смирился с ними и теперь мог спокойно об этом говорить. А у меня сердце кровью обливалось, когда я только представила, что было на душе сироты.
– А как сюда попал? Ведь до Кирова далековато? – я нервно отпилила ещё кусочек мяса и с любопытством уставилась на альфу. Подкатывали слёзы, но хватило одного взгляда на его ядовитую ухмылку, чтобы понять, того мальчика из детского дома больше нет.
– В общем, загрыз я одного учителя и пару старшеклассников, а потом ещё нескольких. Слух прошёл по округе, что волк объявился рядом с детским домом. Недели не прошло, приехала меня усыновлять пара оборотней. Волки своих волчат людям не оставляют. Так я и попал сюда. Семья меня не любила, но спасибо им, разрешила языки изучать и в музыкальную школу ходить, в которую ты ходила. В стае я не особо известен, потому что с шестнадцати в «Каратели» подался. Это такой народ в стае, типа наёмных убийц, способные действовать на чужой территории. У нас даже инструктор был отставной офицер из людей. Уникальный тип! Войска специального назначения. Так он к нам прикипел, что с одной бабой, волчицей снюхался, и свой был до самой смерти.
– Ты убийца, – совсем тихо сказала я и вызвала смех у мужчины.
Просто так с пулевыми ранениями волки под ёлками не валяются. Это не просто мир оборотней, он действительно криминальный. И бандитский авторитет сидел напротив. Кто бы ещё так спокойно взял и увёз бы девушку из дома. Однозначно – бандит.
– Мы, как бы все тут не ангелы. Максим твой боец высшей категории. У него особые увлечения. Одни контрольный выстрел в голову делают, а Макс Черниховский кулаками убивает. Либо череп проламывает, либо по сердцу бьёт. И не смотри на меня так. Тебя человеческим бытом окружили по просьбе папаши, больно возвращаться в мир животных, но надо.
Я уже не кушала. У Макса всегда кулаки были разбиты и часто от него кровью чужой пахло. Всё скидывал на тренировки, а сам взъерепененный постоянно ходил и часами успокоиться не мог. Раньше, я про постоянные измены слушать не могла, больно было и обидно, а теперь ни слезинки. Упёрлась взглядом в Дария, ждала ещё сюрпризов. Всё было логично и складывалось в мозаику. Они все бойцы – самцы клана. Дарий бандит и мой Макс тоже.
– Почему я должна тебе верить? – верить не хотелось, но я уже приняла правду.
– Потому что ты в стае, Незабудка, – рыкнул альфа, – должна знать, откуда ноги растут. Вот как устроен быт стаи. Каждое предприятие имеет в составе десяток учредителей, такой совет, который назначает Управляющего. Управляющий работает и отдаёт стае восемьдесят процентов прибыли, двадцать оставляет себе, на что живёт. Если Управляющий не справляется с работой и предприятие не процветает, его меняют на другого. Банк стаи кормит волчат и стариков, помогает тем, кто не может устроиться на работу, обеспечивает полное содержание клана. Альфа распоряжается банком стаи.
Вся система, по которой существовали оборотни в мире людей, была отличной. Чтобы спрятаться от людских глаз, сильные заботились о слабых, и разбогатеть стая не позволяла шибко умным и хитрым. Это настоящий социализм, утопический для человечества.
– У вас…У нас свой банк? – удивилась я.
– Скорее это похоже на бандитский общак, – рассмеялся Дарий, ничуть меня не удивив. Конечно же, они не будут хранить деньги в человеческих банках. Если сравнивать их с волками, это народ, который в любой момент может сорваться с места и убежать на более «сытые» места, прихватив с собой все деньги. В мешках. Наверняка они хранили деньги в трёхлитровых банках.
– Жили, не тужили, а потом учудила твоя мамуля.
Я вздрогнула. Моя мама? Учудила.
– Что учудила? – замогильным голосом спросила я.
Я помнила маму смутно, но все воспоминания напоминали бесконечный праздник с подарками, воздушными шарами и угощениями. Мы жили очень богато. С тех времён мне остались золотые украшения мамы, достаточно дорогие, чтобы считать их удачным вложением.
Дарий молчал. Он сделал глоток вина и не говорил больше.
– Расскажи, раз начал, – прошептала я, требовательно уставилась в его печальное лицо. – Никто кроме тебя, мне правду не скажет.
Мне все врали. Всю жизнь я существовала в обмане. И Дарий был тонкой ниточкой, а может и надёжным канатом, по которому я ползла к истине. К той жизни, которую упустила.
– А если она горькая? – совсем тихо спросил он и напрягся.
– Лучше, чем сладкая ложь.
Он покачал головой и полностью осушил свой бокал. Думал и не сразу стал говорить. А я терпеливо ждала, внимательно смотрела ему в глаза и скидывала вопросительно бровь.
– Татьяна её звали. Птица высокого полёта, Коршунова вроде. С твоей мамки гражданская война в клане и началась. Она оформила предприятие не на себя лично, как положено волчице в стае, а на подставного человека. Всё шито-крыто, документы у неё были надёжно спрятаны, а хозяин предприятия спокойно бухал на помойке. Волков близко не подпускала, чтобы не делиться с кланом. Продала фамильные ценности и крутнулась так, что открыла развлекательный Продала фамильные ценности и крутнулась так, что открыла развлекательный центр, приносящий ей огромную прибыль. Уговорить её удалось только двадцать процентов в стаю отдавать. Подловить не на чем, бомж-хозяин предприятия не при делах, мать твоя документы не отдавала, – выпалил он автоматной очередью, что пробила мне сердце.
– Развлекательный центр, – задумчиво протянула я, – что-то помню из детства… Это тот центр, которым отец Макса владеет?!
– Точно, – кивнул Дарий и увёл от меня свой взгляд. – Черниховский старший обещал в стаю вкладывать деньги, а сам, охмелев от несметных богатств, решил старого альфу подкупить, отдавал ему приличную сумму, а в стаю – ноль. И понеслась. Управляющие, один за другим стали игнорировать банк стаи, подкупая альфу. Всё привело к типичному человеческому капитализму. Черниховские жиру бесятся, коллекционные монеты скупают, а другие медицинскую помощь получить не могут. Квартирка, в которой мы живём, это ведь альфа бывший купил, ради развлечения. Папаша твой пришёл к «Карателям», я два года назад как раз стал руководителем бойцов. И сказал мне, что нашёл волчонка на помойке беспризорного, накормил, напоил, а тот в лес сбежал…
– Дарий, – мне стало плохо. Ещё и волчонок голодный, маленький ребёнок у помойки…
– … Это и было толчком к смене власти, – он не обращал внимания на меня, поглощал мясо. Продолжил с забитым ртом, – зажравшаяся элита с добром расставаться не собирается. А у стаи из-за них проблемы начались. Переговорщики из другого клана приезжали. К ним наш голодный волчонок попал. С угрозами приехали. Сказали, что объединятся, сотрут нас с лица земли, если порядок срочно не наведём. Потому что наша стая уподобилась людям, и через нас люди о существовании оборотней узнают, и станет раса оборотней на грани вымирания. Люди жестоки, им полуволки не нужны под боком…
– Дарий!!!
Он замолчал, потупил взгляд и тяжело вздохнул. Он знал, что я спрошу.
– Что случилось с моей мамой? Правду.
13
Мне всегда говорили, что мама погибла в автокатастрофе. Отец тяжело отходил от потери любимой женщины. Я долго его не видела, и однажды он пришёл к бабушке, чтобы глянуть на меня. Принёс плюшевого мишку, какие-то угощения. Я сторонилась его. За пять лет, он стал мне чужим. Папа смотрел на меня и не мог поверить своим глазам. Я похожа на мать. Возможно, поэтому он вернулся к нормальной жизни и даже женился на Верочке, чтобы у меня была полноценная семья.
Ему не стоило так строго меня воспитывать, но он пытался всеми силами отгородить меня от стаи. Прокол был с Вероникой, которую он попросил не рассказывать мне, что я оборотень. Врал папа, врала лучшая подруга, врал в последствии мой парень.
И только сейчас, я смотрела на Дария и ожидала от него правды. Но я оказалась не готова, узнать её.
– Сергей Черниховский с твоим папой Женей маму твою не поделили. Отец Макса убил её. После долгих пыток, она отдала уставные документы и переписала на него развлекательный центр… Чёрт! Ава, прости. Прости, девочка.
Дарий вскочил на ноги, быстро закрыл портьеры, отгородив нас от всего зала, скрыв от людского любопытства
Пелена слёз окутала мои глаза, ресторан, как картина написанная акварелью, смывался под обильной влагой. Я ничего не видела, пыталась вдохнуть, но грудь сдавило железным кольцом, камнем встал ком в горле. Хотелось выжить после пережитого ужаса, пыталась поймать хоть глоток воздуха. Задыхаясь, стала смотреть по сторонам, вытирая слезы с глаз, нервно, бешено пыталась прозреть, но мир вокруг прыгал и терялся в пелене. Я беспомощно стала махать руками, в надежде найти опору, ноги подкашивались. Оказалась в крепких объятиях.
Я закрыла глаза, наслаждаясь просто теплом и уравновешенным стуком его сердца. Чувствовала, с какой силой Дарий старался меня успокоить. Его мощная аура пыталась заглушить душевную боль и это работало.
– Мне плохо, – пожаловалась я, пытаясь прижаться к нему сильнее, влиться в него, раствориться в нём и больше не видеть этой жути.
– Крепись, – его большая ладонь гладила меня от головы до талии. – Прости меня. Ты же цветочек, нельзя было так… Тебе нельзя было этого знать. Я просто злобу не сдержал. Зол на них на всех.
– Я хочу умереть, – это было правдой, – уйти туда, где нет сумасшедших волков.
– Не отпущу, – он поцеловал меня в ушко.
Его уникальные способности, как единственное лекарство в этот момент. Его сильное тело, миндальный запах укрыли от всей этой правды, что я хотела знать. Ничего более надёжного в этой жизни я не находила. Можно было бы представить на месте Дария Максима, но в связи с выяснившейся обстановкой, Максим ушёл из моего сердца навсегда. А свято место пусто не бывает, и Дарий настойчиво пробирался ко мне в душу, заполняя пустоту.
Максим знал, как умерла моя мать. Вот это ранило больше всего. Каким же надо быть эгоистом, вруном и жестокой тварью, чтобы после поступка родного отца подкатывать ко мне. И этот наглый Сергей Черниховский, который неоднозначно глянул на меня в тот вечер, в тренажёрном зале. Я так похожа на мать! И что родилось в его мрачной голове, когда он меня увидел? Добить или добиться? В семью он меня принимает!!! Он очень рад!!!
Я заревела навзрыд, и Дарий с силой прижал меня к себе.
– Прости меня, – обеспокоенно продолжал нашёптывать он. – Я не мог отдать тебя им. Твой отец тоже не смог бы этого сделать. Ты слишком прекрасна, чтобы жить с этими уродами.
Дарий немного отстранился от меня, дотянулся до стола и подал мне бокал.
– Давай, Незабудка, до дна, – не приказывал, просил. – Не бойся, я не причиню вреда.
Я послушно выпила целый бокал вина. Захмелела хорошенько почти сразу. Дарий усадил меня на диван и сгрёб к себе в объятия.
Я спокойно сидела рядом с ним и слушала его рассказы. Решил меня заговорить, видимо, получилось. Я немного расслабилась. От вина отказалась, поэтому в нашу загороженную секцию принесли сок. Виноградный, свежевыжатый. Ничего вкуснее не пробовала.
Дарий два месяца назад загрыз, насмерть другого альфу, который допустил расслоение стаи. То-то он дикообразный такой. Загрыз… Как если бы президента страны его премьер-министр вызвал на дуэль, застрелил и занял верховный пост. Абсурд и страх. С другой стороны этот клан от криминального мало чем отличался. Обычная бандитская тусовка, как в кино. Этому клану угрожал другой клан.
– Элита знает, что стае угрожали? – я отстранила руку Дария, которая поглаживала меня по плечу.
– Угу, – присматривался ко мне Дарий и нагло заглянул в глубокое декольте. – Там такие деньги крутятся, Густя, что их ничем не испугаешь. Они хотят иерархию свою выстроить. Я вырежу их всех, с семьями и сыновьями, девок всех замуж за волков. И, вообще, браки с людьми со следующего года запрещены, а уже имеющиеся будут насильно разрушаться.
Он на время отстранился и закурил.
– Отец любит мою мачеху, – прошептала я, испугавшись за свою семью.
– Это до первой волчицы, – подмигнул Дарий, втянув дым и выпустив его вверх. – Знаешь, что такое истинная пара, Августа?
– Это когда оборотни влюбляются и хранят верность до конца дней, – так мне сказала Вероника.
– Нет, Авушка-Незабудка, всё по-скотски, – он уставился на меня звериными золотыми глазами. – Не с первого взгляда, а с первого раза. Только переспишь с особью своей расы, пробуждается волчья сущность и начинает на семейном фронте править. Всё что в твоей голове остаётся: волчица, логово, волчата. Все женщины, как натурщицы на картинах в музеи, пустая трата времени, посмотрел и домой пошёл. Мне восемнадцать было, я по-пьяни с такой же бухой девкой переспал, а она волчицей оказалась. Я точно знаю, что такое истинная пара. Мы, как ненормальные друг в друга вцепились и стали строить совместное будущее. Познакомились только через три дня после секса, – он рассмеялся, заметив моё оторопелое выражение лица. Замер, в восхищение глядя на меня. Именно так смотрят на девушек глубоко влюблённые мужчины. – Вот она волчья верность, а не твоё розовые мыло: «Мой мальчик только меня любит, всех подружек из соцсети удалил, он будет ждать вечно, когда я соизволю ему отдаться». Нет! Не дала волку, он по сукам пошёл, вот и весь сказ.
– А где твоя жена?
– Умерла через девять месяцев после первой нашей встречи, во время родов. И волчонок умер, – это было сказано очень тихо.
Вероника рассказывала, как волку тяжело терять свою истинную пару. Многие даже пережить не могут. Отец страдал, и я маленькая у бабушки жила долгое время, потому что нельзя маленьким детям видеть, как страдают мужчины без своей женщины. И тут была оговорка, что женщины страдают гораздо меньше.
Дарий посмотрел испытующе на меня:
– После потери пары восемь лет не мог к другой женщине прикоснуться. Заставил себя, а некоторые до конца дней одиночками остаются.
– Я зачем тебе? – спросила прямо. Мне вдруг стали льстить его внимание и забота. Что бы я себе не накручивала, а Дарий мужчина видный. Хотелось бы попробовать…Но выпила мало. – Если нет с первого взгляда любви у волков, с чего вдруг такой интерес? Я тебе не дам, по сукам пойдёшь?
– Есть любовь, – голос его совсем изменился. А взгляд ласкал. – Не пойду по сукам, подожду, когда согласишься. Ты с ума свела.
– Чем? – приподняла одну бровь. Оттолкнула, когда полез за поцелуем.
– Ты себя в зеркало видела? На конкурс красоты тебя отправить, так исчезнешь на первом отборочном туре, выкрадут. Но красота она не вечна. – Он стал крутить пальцами, словно солил еду. – Прочувствуй, Незабудка. Ты нашла под ёлкой раненого волка, не побоялась его и тащила два километра на своём плаще до операционной.
– Любая бы так поступила, – я не поняла, о чём он говорит.
– Ты ещё и думаешь, что все вокруг такие же замечательные, как ты. Жизнью тебе обязан. Да и талантлива ты.
Дарий усмехнулся и ответил на звонок телефона. Я облегчённо вздохнула, когда он отвлёкся от меня. Не гипнотизировал, но был так настойчив, назойлив и настырен, что я всё время готовилась к бою и держала оборону. А он пальцем не тронул, и это подкупало, поднимало его в моих глазах чуть выше плинтуса.
Как-то ещё не забыла тот случай, когда заставил полностью раздеться.
– Понеслась, – послышался голос Эдуарда в трубке.
– Буду через полчаса, – ответил Дарий. – Всех бойцов собрал?
– Лесные ещё не подъехали.
Альфа отключил телефон и ласково улыбнулся мне.
– Прости, Незабудка, мне надо срочно ехать. Глеб довезёт тебя до дома.
– Конечно, – я опустила голову, когда он накренился ко мне и поцеловал в щёку. От его колючего поцелуя кожа загорелась, и сама я вздрогнула. Горячее дыхание над моим ушком донесло:
– Я люблю тебя, Августа.
И он ушёл. Оставил меня в раздумьях. А последним предложением совсем смутил. Рядом со столиком объявился Глеб, как сейф банкира неприступный и непроницаемый.
– Глебушка, хочешь хлебушка? – улыбнулась я.
– Я не голоден, – без намёка на улыбку.
14
Снились кошмары. Голодные маленькие дети у баков с мусором, разбегались в рассыпную уже серыми волчатами.
А потом появилась я, точнее это была моя мама с крашенными в белый цвет волосами. Она стояла посреди кладбища, что надгробиями убегало далеко, в алый от заката горизонт, и кричала мне что-то, но я не слышала. Махала отчаянно руками, чтобы я убегала.
– Что?! – кричала я. – Мама, я не слышу тебя!!!
– Серенький, Серенький, – донёсся до моего слуха её голос.
Я отвернулась от кладбища, а за моей спиной в горизонт уносились вырытые могилы. Среди них петлял гигантский чёрный волк с алыми глазами.
Я стонала от страха и ужаса. А потом откуда-то из реальности услышала успокаивающий голос Дария:
– Это просто сон. Я рядом, не бойся.
Он погладил меня, и я проснулась, не открывая глаз. И после этого спала до утра без сновидений.
Это было кошмарное пробуждение, потому что звук сильно напугал. На белом письменном столе дребезжал молотком об железные чашки гигантский будильник, полметра высотой. Перепуганная и растрёпанная я кинулась к «подарочку» и не сразу сообразила, как его отключить. Нервно стала прятать его под одеяло, заткнула подушкой. Хотела дождаться, пока завод закончится, но «задушить» будильник не получилось. Он продолжал жестоко колотить молоточками, издавая мозговыдирающий звук. Бешеный будильник бить и душить было бесполезно, поэтому я вытащила его из-под одеяла и внимательно рассмотрела его рычаги, отключила.
Вот и спи после этого на краю. Придёт серенький волчок и подкинет адские часы. Я почему-то усмехнулась. Дарий точно с приколами. Наверно, стоило к нему присмотреться, он на папу был моего похож. А девушки, как известно, выбирают женихов похожих на отца. Не всегда, но в основном.
Настроение было приподнятое. Я смирилась со своим пребыванием в этой шикарной квартире, ещё пока не привыкла к хозяину, но была на полпути к этому. А воспользоваться всеми благами цивилизации, допустим, принятием джакузи в шесть часов утра, была обязана. Ну, не жила я так! Надо же попробовать.
Собиралась быстро. Боялась опоздать. Итак, первый день не присутствовала на лекциях, это могло плохо отразиться на отношении ко мне преподавателей.
Чулки-ботфорты натянула выше колен. На чёрную водолазку накинула свой пиджак. Пучок на затылке сообразила, выпустила пряди волос у лица. Начистила белоснежные зубы и подмигнула себе в зеркало. На завтрак съела яблоко. И второпях пошла, обувать свои шикарные туфли с круглыми носами. На мощной золочёной вешалке весел мой серый плащик, было повешено чёрное пальто Дария, всё в крови.
Я тяжело сглотнула, по телу пробежал холодок. Медленно вернулась к дверям в залы и принюхалась. Он ночевал в квартире. Там, где стояло пианино, появилась кровать низкая трёхспальная. Такого размера, что двум любовникам звёздами распластаться места хватит и ещё останется. Поэтому Дарий в ней казался ребёнком, маленьким бугорком под белым покрывалом.
Я боялась его. Он, как человек, конечно, поразил, но я не забывала, что Дарий-зверь страшный и убийца хладнокровный. Жила рядом с ним и в его логове. А это значило, что необходимо своё личное пространство отвоёвывать и заявлять о себе, ни как о пленнице, а как о полноценном члене стаи.
Я вернулась в свою комнату и взяла в руки тяжёлый будильник. Завела его на минуту вперёд и аккуратно поставила у двери в комнату, где спал Дарий.
От альфы разило чужой кровью. Мог бы вымыться прежде, чем в кровать лезть. Его кровью точно не пахло, так что вряд ли он смертельно ранен.
Закрыла дверь в его зал и подождала в прихожей.
Будильник грохнул ожесточённым громом. Матов Дария я так и не услышала. Зато был сильный удар об стенку и постукивание мелких деталей по ламинату. Конец будильнику. Зверь его порешил.
С улыбкой до ушей, я вышла в общественный коридор, где меня ждал шкаф-Глебушка. Он взял мою сумку, хотя та почти ничего не весила, и как в начальной школе мальчик провожающий девочку, шёл за моей спиной к лифтам.
В университете мне очень понравилось. Я почти сразу влилась в учёбу, осознав, что можно было бы на третий курс попроситься, потому что темы для меня были не новы. Между первой и второй парой, я высмотрела Юлю и убежала с ней на улицу, в место для курения. Закрытая площадка с урнами, вся заплёванная, но стены ещё не были грязными, пахли краской – учёба только началась.
Юля имела длинные кривые ноги, плоскую грудь, круглые глаза и большой рот. Короткие белые волосы были жидкими и прикрывали оттопыренные уши. Она безумно нравилась мужчинам, и они штабелями вокруг неё укладывались, даже в первый день в университете. Пока я отмахивалась от табачного дыма, а Юлька прикуривала, два парня пытались с ней познакомиться. Вот она харизма женская, невероятное обаяние.
Юля опытная в вопросах любовных взаимоотношений. С весны жила с богатым сорокалетним мужчиной, при этом утверждала, что ей опостылели малолетние соплежуи, не способные на серьёзные отношения. Уже с шестнадцати лет ей очень хотелось постоянства, поскольку у Юли всё началось очень-очень рано.
Папика Юля выбирала с особым пристрастием. Он был сыном богатого дельца, но сам имел ветеринарную клинику и сеть ветеринарных аптек. Детей от других браков не имел и был в Юлю влюблён до умопомрачения. Возил её на острова два раза в год и потакал её прихотям. Был ревнив, поэтому на территории университета, кроме Глеба прогуливался охранник Юли.
Я не курила, оборотни вообще это дело призирали, но дымом провонялась мгновенно. Дарий смолить начал на нервной почве, выматывала работа. Когда ты альфа клана, где гражданская война и соседи угрожают, тут и пить начать не грех. А ещё девушка не даёт и мстит будильником.
– Это вопрос серьёзный, – выдыхала дым Юля, поглядывая на меня. – Я бы выбрала, кто круче и дольше трахает. Но так, как ты целка, скажу следующее, – она затянулась, прикрыв глаза от удовольствия. Не курила с утра, так что ей нравилось чем, мы занимались. – Видела твоего красавца Макса в стриптиз клубе на Боширке. Тридцать первого августа, прямо перед нашей учёбой. Не удивительно, что он на линейку не пришёл. Мы с папиком в три ночи ушли, а он очередную шалаву в свою кабинку увёл. Десяток переебал за ночь. Здоров мальчуган. А ещё он двух девок избил. Да ты не удивлена! – Она рассмеялась грубо и развязно. – Это я к тому, что хрен, он исправится после свадьбы. Таких только могила исправляет, поверь мне. Будешь потом его вылавливать по шлюхам и кулаки его ловить.
– О Максе забыли навсегда, – недовольно ответила я. – А как со взрослым мужчиной?
– Скучно. Вокруг тебя просто вьются мужики, вынуждают выбор сделать. А любовь это иное.
– Что же это? – поинтересовалась я с грустью в голосе.
– Это когда без раздумий жизнь за другого отдать готова.
– Ты любила?
– Да. Помнишь Квадрата? Он на мотоцикле разбился, а меня мать заставила после аборт делать. Думала, умру от горя. С тех пор никогда и никого, даже папика. – Юля подмигнула какому-то парню и протянула мне свой телефон, – тебе позвонить нужно было?
– Да, – поспешила я и взяла у Юли трубку.
Я отошла от курилки, прогулялась по дорожке у центрального входа. Максу звонить не стала. Теперь никогда к нему не подойду близко.
Обидно… За маму больше всего.
Позвонила только папе. Он был на работе, у него в трубке шум и благой мат. Но мы волки, слух отличный, можно было говорить вполголоса.
– Папа, это Августа.
– Здравствуй, доченька. Ты в университете?
– Да.
– Это хорошо, – он облегчённо вздохнул. – Раз девочка продолжает учёбу, у неё всё в порядке.
– Ты знал, что отец Макса маму пытал, а потом зарезал?
– Дарий рассказал? – рычание звериное. – Слушай меня, Ава. Я запрещаю тебе встречаться с Максимом Черниховским. Никогда, даже близко к нему не подходи! Он от своего папаши ничем не отличается. Они убили твою мать, мою любимую женщину. Когда Дарий тебя забирал, я боялся, что он тебя как приманку использовать будет. А теперь все знают, что ты его будущая пара. Держись, девочка, за Дария, он сможет тебя защитить.
– Папа, а если бы альфа действительно забрал, для коварных целей? Ты бы что сделал?
– Я бы убил его, и уехал с тобой куда подальше, – это папа, скромный слесарь местного ЖЭКа. Но он волк. Только вот проворонил маму, не смог защитить.
– Пока, пап, – я отключила звонок и заплакала.
Учёба больше не впечатляла. Я записалась в библиотеку, изучила все закоулки старого здания, где какая аудитория. И после третьей пары неспешно выбиралась на улицу. Накинула на плечи серый плащ, сумку на плечо и ласково улыбаясь однокурсникам, кивала им на прощание. На все приглашения старшекурсников отвечала строгим отказом. На неоднозначные взгляды смотрела с безразличием. Я не спешила, прогулочным шагом выходила с территории, глазами искала Глеба, но встречать меня приехал сам альфа.
Дарий разговаривал по телефону, поймал меня взглядом, открыл дверь в машину. На нём было другое пальто почти по колено длиной, такое же чёрное, как и прежде. На шею накинуто тёмное кашне с золотыми разводами, что сочеталось с его жёлтыми глазами.
Я, повесив нос, проследовала к внедорожнику, села на предложенное кресло и стала ждать. Теперь я, не стесняясь, стала рассматривать мужчину, который задержался на улице.
Заметила Юлю, её усаживали охранники в красный автомобиль. Та хитро повела бровями, заценив Дария, и показала пальчиками «ok».
Дарий нравился женщинам. И дело не в том, что гипнотически действовал на них, он был красив. Высокий и плечистый, а хищное выражение лица, вообще, притягивало взгляд. Раньше я почему-то этого не замечала. Упорно считала Макса своей парой. Я скрутила золотое кольцо с пальца и, приоткрыв дверь, выкинула его на газон. Вычеркнула Максима из своей жизни навсегда.
– У меня сегодня три встречи, – сообщил альфа, как только забрался в машину, опять принялся регулировать после Глеба сидение. – Со мной поедешь, рядом просто побудешь.
– Мне лекции учить надо, – я улыбалась ему, он это заметил, глаза сузил и внимательно меня рассмотрел.
– Как же ты меня вымучила, Незабудка, – шипел мужчина, пожирая меня взглядом, – просто наказание какое-то.
Вот когда он так пристально меня изучал, становилось неуютно. Я мысленно возвращалась в ту комнату, где вынуждена была раздеваться перед ним. Чувство стыда заставляло нервничать. Но нужно было переломить себя, заставить смотреть на вещи трезво.
– Спасибо за будильник, – рассмеялась я.
– Он погиб смертью храбрых, – поддержал веселье Дарий.
– Почему не едем? – в нетерпении я постукивала пальцами по коленям.
В этот момент дверь на заднее сидение открылась. В машину с суетой и воплями: «Здравствуйте», забирались близнецы. Вера с Тотошей и Кокошей уселись сзади. Мачеха нагло кинула мне пакет, который лежал на сидении.
Я заглянула внутрь, а там купальник и резиновая шапочка.
– Дарий, спасибо тебе, что вытащил нас, – восторженно говорила Вера, пялясь на мужчину с долей удовольствия, – представляешь, Ава, карантин в группе, сижу с ними целый день. А тут в бассейн, мы просто рады.
– Рады, Ава! – подтвердили мальчишки.
Я улыбнулась, и даже полезла их целовать. Черноглазые, как мамка и добрые, как большинство людей.
Расслабилась. Нужно отдать должное Дарию, он умел создавать нужную атмосферу для моего спокойствия. И правду матку резал так же умело, причиняя боль.
