Текст книги "Новочеркасск. Кровавый полдень"

Автор книги: Татьяна Бочарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ЗАКЛАНИЕ

Итак, кто же разрешил, кто скомандовал, и кто исполнил расстрел? В целом разрешение на подавление новочеркасского бунта, конечно же, было получено из Москвы. Но, учитывая, что центральная власть в лице ее маститых представителей была в это время в Новочеркасске, можно сказать, что все решалось на месте. Находившийся в Москве Хрущев не мог определить масштабы угрозы режиму, исходившей из маленького провинциального городка. Вначале он был противником крайних мер. Потом стал требовать наведения порядка любыми средствами, вплоть до применения оружия. К этой мысли его подводили постоянные доклады из Новочеркасска и истеричные звонки трусливых партийцев. Довлел над ним, вероятно, и тот фактор, что из Новочеркасска поступало как бы коллективное мнение, а он, Первый, но один, должен был принимать решение. А как идти против коллектива и брать на себя ответственность? И карт-бланш: из Москвы был выдан.

Впрочем, Хрущев не склонен был принимать случившееся в Новочеркасске за большую трагедию. В показаниях свидетелей зафиксирован эпизод, когда после расстрела Плиев стал возмущаться произошедшим, но его остановил Козлов, заявивший: «Я только что разговаривал с Хрущевым, доложил ему обстановку, и Никита Сергеевич сказал, что за Советскую власть погибли миллионы, и то, что мы применили оружие, правильно».

Логика этих рассуждений ясна: если выступаешь против нас, значит – враг. А врагов нужно уничтожать. И враг – это не свой, не рабочий, не советский, а чуждый элемент, бунтовщик, хулиган. С таким подходом и решали все дела.

О том, что власть осознанно растоптала людей, говорят и ее последующие действия. С расстрелом сравнимы приговоры, отнявшие жизнь у семи человек и более сотни пустившие по адовому кругу, И это делалось уже не в горячке, не под давлением обстоятельств одного дня, а планомерно, с нарастающей жестокостью. Линия поведения была единой.

Теперь об участии армии. Главная военная прокуратура, которой было поручено следствие, проведя огромную работу, выдала Постановление:

Как установлено в ходе расследования, отдавая генералу армии Плиеву распоряжение об освобождении здания горкома КПСС и площади от митингующих, члены Президиума ЦК КПСС с целью пресечения митинга и дальнейших беспорядков в городе приняли решение применить оружие против собравшихся на площади людей.

Однако, учитывая негативное отношение командования округа к использованию войск для наведения порядка, указание о применении оружия на поражение было отдано представителями высших партийно-государственных органов не Плиеву и его подчиненным, а не установленным следствием должностным лицам другого ведомства, которым могло быть КГБ при СМ СССР или МВД РСФСР. В соответствии с приказом этих должностных лиц на верхних этажах и чердаках (крышах) выходящих на площадь зданий, в частности, горкома КПСС и горкома ВЛКСМ, разместились стрелки, вооруженные ручными пулеметами и снайперскими винтовками, которые по команде открыли огонь по людям на площади в тот момент, когда военнослужащие у здания горкома КПСС вели предупредительную стрельбу из автоматов в воздух.

Анализ приведенных выше доказательств безусловно свидетельствует о том, что руководство всеми действиями по наведению порядка в г. Новочеркасске осуществлялось членами Президиума ЦК КПСС во главе с Ф. Р. Козловым.

И в Постановлении, и в итоговой по результатам следствия статье, напечатанной в газете «Молот» 17 октября 1995 г., выдержки из которой приводятся ниже, руководитель следственной группы Юрий Баграев очень много внимания уделяет версии о «подставленной» армии.

… Для нас, конечно же, особый и естественный интерес представляет личность командующего округом Плиева, как, впрочем, и командира 18 дивизии Олешко. Именно они волею судеб в те трагические дни оказались перед сложнейшим выбором, определяя в конечном итоге лицо всей армии. Предоставим слово их сослуживцам:

И. Шатаев: Плиев и Олешко никогда не были сторонниками силы. Знал их как гуманных командиров, которые в общении с окружающими не позволяли себе повышать голос. Даже во время войны Плиев никогда не применял карательные меры, не прибегал к помощи НКВД и военных трибуналов» Ни Плиев, ни Олешко не могли принять решение о применении оружия.

А. Ладилов (находился на балконе горкома вместе с Олешко): Для Олешко было полной неожиданностью увидеть на площади сраженных людей. До открытия огня он говорил, что стрелять солдаты будут холостыми патронами.

A. Давыдов (зайдя около 14 часов в горком, увидел там Олешко): Вид у него был очень расстроенный. Обхватив голову руками, Олешко все время твердил: «Команду открывать огонь я не давал, а стрельба была».

B. Макаров: Плиев неоднократно просил представителей высшего партийного руководства не торопить события, убеждая, что «народ сам успокоится, пошумит и разойдется». Однако Козлов и другие партийные руководители настаивали на быстром на ведении порядка. Узнав о применении оружия, Плиев очень переживал, просил никого из солдат не наказывать, заявив: «Солдаты не виноваты, нас всех надо наказывать».

Наконец, еще несколько красноречивых свидетельств первых, что называется, лиц.

В. Семичастный: Что касается командующего войсками СКВО Плиева, то действовал последний в указанных событиях слишком инертно, без особого рвения, прохладно исполнял полученные сверху команды, поскольку правильно понимал, что войска не должны выполнять не свойственные им функции. Плиев из старой гвардии и, как я думаю, считал, что вот, мол, политики наломали дров, а армия должна за них расхлебывать. В связи с этим я убежден, что Плиев самостоятельно не мог отдать команду на применение оружия.

А. Шелепин: Я убежден, что армия не стреляла. К аналогичному выводу пришло и следствие: армия. Вооруженные Силы к расстрелу людей не причастны.

Тогда, в 1962 году, армию, выражаясь современным языком, впервые крупно «подставили». Подлый и циничный расчет – спрятавшись за спины военных, их же, военных, выставить главными виновниками трагедии – увы, вполне удался. Это был первый, но не последний опыт подобного рода провокаций. С той только разницей, что впоследствии за чужие грехи армия все чаще расплачивалась собственной кровью….

9 из 86 пострадавших в столкновениях военнослужащих были госпитализированы…

Вот так, плачущий, наивный Олешко (кстати, к нему потом приклеилось прозвище «кровавый генерал»). Пришел с карателями на площадь, у них уже были боевые патроны, и он об этом, разумеется, знал. И что, он шутил, передавая по мегафону предупреждение об открытии огня? Или как-то по иному хотели разогнать толпу? Нет! На площадь Олешко пришел после выстрелов в горотделе милиции. Уже был создан прецедент подавления бунта. Первая кровь развязала всем руки, и на площади была учинена скорая расправа. Конечно, никто тогда не хотел участвовать в этой бойне, но участвовали все (есть единичные свидетельства о застрелившихся офицерах. После исполнения приказа на убийство).

Конечно, по большому счету, армию «подставили», вернее, заставили исполнять не свойственную ей функцию. Но это часто бывало в истории и до, и после Новочеркасска. Армия не агнец божий. Она – составляющая репрессивного государственного аппарата и именно так ее надо воспринимать. Получив приказ, она должна его исполнить, и это не ее вина, а ее функция.

Выводы следствия, как и проведенной ранее прокурорской проверки, имеют свой, временной и ведомственный интерес. Расследование проводилось в 1992-1994 гг. Работала по поручению Генеральной прокуратуры России следственная бригада Главной военной прокуратуры. Безусловно, в своих выводах военные заботились о военном мундире, заляпанном кровью мирных людей.

Да, Плиев был против применения армии и оружия, Шапошников активно возражал, Олешко мучила совесть. Но дело было сделано, и армия участвовала в нем. Оружие с боеприпасами солдатам в последний момент было выдано. Оружие стреляло! Это не отрицают сами участники событий, высокие армейские чины, сотворившие в 1989 г. примечательный документ. На пике гласности армия оказалась в прицеле критики, особенно после событий в Тбилиси в апреле 1989 г. Стали писать и о Новочеркасске: в «Литературной газете», журнале «Дружба народов» вышли статьи Юрия Щекочихина, Роя Медведева. И в Ростове-на-Дону собрались ветераны и написали коллективное письмо в защиту армии.

Мы, бывшие военнослужащие, живые свидетели и непосредственные участники тех событий, можем рассказать, как было на самом деле. Утром 2 июня 1962 года большая толпа людей направилась к центру города, где расположены ГК КПСС и горисполком. Подойдя к площади, часть хулиганов ворвались в здание, учинили погром: сломали мебель, порвали и разбросали документы, облили их чернилами. Принятыми мерами помещения ГК КПСС и горисполкома с помощью солдат были очищены. При входе в здание выставлена вооруженная охрана. По мегафону несколько раз было объявлено, что солдаты, поставленные у входа, с этой минуты являются часовыми, им выданы боеприпасы и всякое нападение на них недопустимо, так как они имеют право применять оружие и не будут отвечать за последствия.

Одновременно высказана просьба ко всем, кто находился на площади, покинуть ее и разойтись по домам. В это время из толпы раздались выкрики: «Не бойтесь солдат, они не имеют патронов!». Несмотря на неоднократные предупреждения, несколько хулиганов двинулись на часовых и пытались вырвать у них оружие. В борьбе солдат с хулиганами, которые пытались овладеть оружием, на одном автомате был сорван предохранитель, и раздалась автоматная очередь. По нашим данным, погибло 6 человек.

Вот такое лукавое письмо. Сам автомат по площади запрыгал… Но были, были у армии боевые патроны, и стреляло оружие. А что в цифрах и фактах «запутались» участники-командиры – это понятно. И желание защитить армию понятно и на самом деле достойно уважения. Подписали это письмо следующие лица (более 30 подписей): Начальник штаба Северо-Кавказского военного округа, генерал-лейтенант П. В. Степшин. Первый заместитель начальника политуправления СКВО, генерал майор Е. М. Назаров. Заместитель начальника штаба СКВО А. И. Назарько. Прокурор СКВО, генерал-майор Н. П. Афанасьев. Секретарь партийной комиссии штаба и управления СКВО, полковник П. П. Душкин.

Начальник политуправления танковой дивизии в г. Новочеркасске, полковник А. С. Давыдов. Офицер для особых поручений, полковник М. А. Деркачев.

Зам. начальника Ростовского высшего военного командно-инженерного училища, полковник А. Н. Ладилов. Секретарь партийной комиссии при политотделе танковой дивизии в г. Новочеркасске, полковник И. С. Шатаев.

Командир танкового полка в г. Новочеркасске М. П. Михеев/

16 октября 1989 г.

Ростов-на-Дону. Ростовская секция

Советского комитета ветеранов войны.

После расстрела на площади, войска использовались для подавления и усмирения мятежного города. Наличие на улицах и площадях танков, бронетранспортеров и машин с военными, введение комендантского часа, патрулирование и другие меры, в которых была задействована армия, свидетельствуют о ее прямом участии в подавлении восстания в Новочеркасске. Танки устрашили и запомнились. Их холостой выстрел на центральной улице разнес вдребезги витрины магазинов, осколками которых ранило людей.

Из Постановления о прекращении уголовного дела: 11 сентября 1994 г.

г. Москва

Выводы и правовая оценка действий участников Новочеркасских событий 1962 года.

1. Давая оценку полученным в ходе предварительного расследования конкретным фактическим данным, следствие основывалось на всей совокупности собранных по делу доказательств.

При этом, оценивая показания свидетелей, следствие учитывало субъективность и эмоциональность восприятия ими исследуемых событий, неординарность ситуации, в которой они находились, а также фактор времени – более чем 30-летнюю давность происшедших событий.

При анализе архивных документов принималась во внимание их конъюнктурная направленность, связанная как с оценкой событий, так и со стремлением властей оправдать свои действия.

2. В действовавшем в 1962 году законодательстве СССР отсутствовали правовые нормы, регламентирующие порядок и условия использования Советской Армии в случае массовых беспорядков и других внутренних конфликтов, либо запрещающие ее использование в подобных целях.

По этой причине, принимая 1 июня 1962 года решение использовать в г. Новочеркасске для наведения порядка, наряду с подразделениями внутренних войск МВД РСФСР, воинские части СКВО, и отдавая соответствующие распоряжения Министру обороны СССР и Министру внутренних дел РСФСР, Хрущев Н. С, как Председатель Совета Министров СССР и Верховный Главнокомандующий ВС СССР, не превысил предоставленных ему законом полномочий.

Остальные решения, связанные с наведением порядка в г. Новочеркасске и использованием подразделений Советской Армии, внутренних войск МВД РСФСР, сотрудников КГБ и милиции, фактически принимались находившимися в городе членами Президиума ЦК КПСС по главе с Козловым Ф. Р. В связи с конституционным закреплением приоритетной роли КПСС в жизни общества и государства, решения и распоряжения руководителей партии, многие из которых одновременно занимали высшие государственные посты, носили обязательный характер для всех должностных лиц.

3, Действия 1 июня 1962 года подразделений 18-й танковой дивизии, а также введенных в г. Новочеркасск отдельных воинских частей СКВО и личного состава 595-го полка 89-й дивизии внутренних войск были направлены на восстановление прерванного бастующими рабочими в районе НЭВЗ движения поездов и разблокирования здания заводоуправления,

При этом военнослужащие Советской Армии и внутренних войск, проявляя выдержку при выполнении поставленной задачи, не подвергали опасности жизнь и здоровье граждан и не причинили кому-либо из них физический или имущественный вред. Учитывая события, происходившие на НЭВЗ в течение 1 июня 1962 года, в том числе блокирование рабочими железнодорожной магистрали и оказание ими противодействия сотрудникам милиции и военнослужащим, предпринятые 2 июня 1962 года по распоряжению членов Президиума ЦК КПСС командованием СКВО и внутренних войск меры по охране ряда объектов в г. Новочеркасске и недопущению в центр города колонны демонстрантов во избежание массовых беспорядков соответствовали сложившейся ситуации.

Правомерным следует признать и совместные действия подразделений Советской Армии и внутренних войск 2 июня 1962 года, связанные с освобождением захваченного демонстрантами здания Новочеркасского горкома КПСС, которые ограничились лишь выдворением граждан из здания и его оцеплением военнослужащими.

Что касается предупредительной стрельбы в воздух, которую открыли на площади военнослужащие Советской Армии по команде генерал-майора Олешко И. Ф., получившего приказ Командующего войсками СКВО очистить площадь от митингующих, то эта стрельба не причинила какого-либо вреда собравшимся перед зданием ГК КПСС людям. Оценивая действия Командующего войсками СКВО генерала армии Плиева И. А., командира 18-й танковой дивизии генерал-майора Олешко И. Ф., начальника штаба внутренних войск МВД РСФСР генерал-майора Чугунова В. И. и командира 89-й дивизии внутренних войск полковника Пожидаева Е. А. в событиях 1-2 июня 1962 года в Новочеркасске, необходимо учитывать, что, отдавая приказы своим подчиненным, названные лица выполняли соответствующие указания и распоряжения челнов Президиума ЦК КПСС.

Однако приказы перечисленных должностных лиц, направленные на поддержание общественного порядка в городе, не носили противоправный характер, а при их выполнении военнослужащие не причинили вреда законным правам и интересам граждан, в связи с чем в действиях Плиева И. А., Олешко И. Ф., Чугунова Б. И. и Пожидаева Е. А. отсутствуют признаки какого-либо должностного преступления. 4. Организовав 2 июня 1962 года по приказу командира 89-й дивизии внутренних войск охрану городского отдела милиции силами личного состава 505-го полка, его командир-подполковник Малютин Н. С. каких-либо дополнительных указаний от командования, в том числе о применении оружия в случае нападения на ГОМ, в последующем не получал. Отдавая подчиненным, охранявшим внутренний двор милиции, команду открыть предупредительный огонь в воздух (после предупреждений о применении оружия) в целях пресечения попыток отдельных граждан проникнуть через забор на охраняемую территорию ГОМ, Малютин Н. С. действовал правомерно, в соответствии с требованиями Устава гарнизонной и караульной службы.

В ходе дальнейших событий военнослужащие полка самостоятельно, без приказа своих командиров применили оружие против ворвавшихся в здание милиции демонстрантов. Обоснованно расценивая противоправные действия демонстрантов как нападение на охраняемый объект, сопряженное с насилием и захватом оружия, они произвели предупредительные выстрелы вверх, а затем открыли огонь на поражение. Отражая нападение в ситуации, когда их жизни и здоровью угрожала опасность, военнослужащие 505-го полка применили оружие правомерно и в пределах, предусмотренных законом.

5. Главную роль в принятии основных решений, связанных с наведением порядка в г. Новочеркасске в июне 1962 года, играл член Президиума ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Козлов Ф. Р., возглавлявший группу прибывших в город 1 июня 1962 года представителей аппарата ЦК КПСС.

Будучи по своему положению вторым после Хрущева Н. С. человеком в партии и обладая практически неограниченными полномочиями, Козлов Ф. Р. занял наиболее жесткую позицию среди других членов Президиума ЦК КПСС, требуя от командования СКВО и внутренних войск принятия незамедлительных и самых радикальных мер для прекращения беспорядков в городе.

С целью пресечения стихийного митинга, организованного демонстрантами 2 июня 1962 года на центральной площади у здания Новочеркасского горкома КПСС, Козлов Ф. Р. без предварительного согласования с Хрущевым Н. С. распорядился применить оружие против собравшихся на площади людей. Поскольку после освобождения здания горкома КПСС от митингующих последние попыток к его захвату не предпринимали, каких-либо других противоправных действий, в том числе в отношении военнослужащих, не совершали, а лишь продолжали оставаться на площади, применение против них оружия в той ситуации никакой необходимостью не вызывалось и являлось неправомерным.

Выполняя незаконное распоряжение Козлова Ф. Р., не установленные следствием должностные лица отдали приказ размещенным на верхних этажах и крышах зданий стрелкам открыть огонь на поражение, в результате чего от полученных на площади огнестрельных ранений в общей сложности пострадало около 60 человек, из которых 16 – погибло. Во избежание новых демонстраций и массовых волнений в городе по решению Козлова Ф. Р. трупы погибших граждан их близким не выдали, а тайно, без гробов захоронили на различных кладбищах Ростовской области, чем были нарушены законные права и интересы родственников погибших лиц, в течение 30 лет не имевших о них никаких сведений. Таким образом, Козлов Ф. Р., отдавая 2 июня 1962 года распоряжение о применении оружия против граждан, собравшихся на центральной площади г. Новочеркасска, а в последующем принимая решение о тайном захоронении лиц, погибших в указанных событиях, превысил предоставленные ему полномочия и власть, что повлекло многочисленные человеческие жертвы и нарушения охраняемых законом прав и интересов граждан.

В действиях Козлова Ф. Р. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 171 УК РСФСР, однако, учитывая, что Козлов Ф. Р. в 1965 г. умер, уголовное дело в отношении его подлежит прекращению.

Что касается оценки действий остальных членов Президиума ЦК КПСС и секретарей ЦК КПСС Микояна А. И., Кириленко А. П., Полянского Д. С, Шелепина А. Н. и Ильичева Л. Ф., находившихся вместе с Козловым Ф. Р. в г. Новочеркасске, то в ходе следствия не собрано достаточных доказательств, свидетельствующих об их активной роли и участии в принятии вышеуказанных незаконных решений, т. е. в превышении названными лицами власти и служебных полномочий.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 208 и 209 УПК РСФСР.

ПОСТАНОВИЛ:

1. Прекратить уголовное дело в отношении Козлова Ф. Р., превысившего власть и предоставленные ему полномочия при принятии решений по наведению порядка в г. Новочеркасске в июне 1962 года, на основании п. 8 ст. 5 УПК РСФСР – в связи с его смертью.

2. Прекратить уголовное дело в отношении Хрущева Н. С, Микояна А. И., Кириленко А. П., Полянского Д. С, Шелепина А. Н., Ильичева Л. Ф., Плиева И. А., Олешко Я. Ф., Чугунова Б. Н., Пожидаева Е.А., Малютина Н. С., а также бывших военнослужащих 505-го полка внутренних войск, применивших оружие при отражении нападения на Новочеркасский городской отдел милиции 2 июня 1962 года, на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР – за отсутствием в действиях указанных лиц состава преступления.

Помощник Главного военного прокурора полковник юстиции

Ю. Баграев.

Вот так, дескать, никто не превысил своих полномочий, состава преступления нет. Козлов, конечно, жестковат, так ведь умер. Исполнители остались неизвестными и некого судить. Дело закрыть.

Примечательно, что следствие обходит фигуру опального генерала М. К. Шапошникова. Наверное, потому, что он сразу увидел, куда загоняли армию и, не будучи столь «наивным», отказался участвовать в подавлении восстания.

О личности генерала Шапошникова высказывались разные мнения от «он спас город» до «он ничего не сделал». Очевидно одно: занимая второй по значимости в округе военный пост (зам. командующего СКВО И. А. Плиева), он в дни событий неоднократно высказывал отличное от высшего руководства мнение по поводу применения оружия и отстаивал свою позицию. Шапошников выступал против применения танков, предлагал иные меры, предупреждал о том, что нельзя выдавать солдатам боеприпасы. Однако остановить злодеяние, либо помешать ему он не мог.

После трагедии, глубоко переживая случившееся, Шапошников обращался в различные инстанции, требуя провести расследование. Его точка зрения, подтвержденная гражданской позицией, контрастировала с тем, что отстаивали другие военные от: «выстрелы случились самопроизвольно» до «так им и надо, бунтовщикам». Естественно, это не способствовало его карьере, а наоборот, вызвало гонения: в военной прокуратуре хранится заведенное на него уголовное дело.

До восстановления правды генерал дожил и присутствовал на Дне памяти в 30-летие Новочеркасской трагедии. Матвей Кузьмич послужил прототипом героя фильма «Разыскивается опасный преступник!», снятого по мотивам событий 1962 года в Новочеркасске.

Роскошь выступать против времен и правителей могут себе позволить лишь единицы. Это либо очень совестливые, либо очень свободолюбивые люди: святые-подвижники, а также бунтари, анархисты, революционеры и тому подобные названия есть у них. Одержимые идеей пассионарии, они зовут, ведут, а потом толпа, устав, ниспровергает своих героев, отказывается от них, либо вовсе казнит.

Среди демонстрантов были яркие личности. Многие запомнили Сотникова, сына офицера, молодого грамотного человека, так и не признавшего свою вину и достойно принявшего казнь. Быстро завоевали уважение и некоторые другие, выделившиеся из общей массы, но два дня – слишком малый срок для того, чтобы говорить о сколь-нибудь серьезной организации дела и придавать ему характер выступления против режима.