Текст книги "Сплетение судеб (СИ)"
Автор книги: Татьяна Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5
Перед зимними каникулами в классе состоялось родительское собрание. Обсуждался вопрос о туристической поездке учеников в Москву. Ребята сами проявили желание провести каникулы вместе. Ольга Сергеевна заявила, что дети у них уже взрослые, ответственность на ней лежит большая и просила кого-либо из мужчин сопровождать их в этой поездке. Вызвался отец Димы Золотарева. Он был военным и с улыбкой заявил, что ученики будут ходить у него по струнке.
После собрания к ней подошла мама Мирика и попросила поговорить с ней наедине. Распрощавшись со всеми родителями, женщины остались одни.
– Ольга Сергеевна, – обратилась к ней Екатерина Максимовна, – я бы хотела задать вам немного щекотливый вопрос. Дело в том, что во время зимних каникул в Токио будет проходить очень престижный автосалон, и Павел предложил Мирочке ехать с ним. Но сын впервые в жизни отказался и заявил, что поедет вместе со всем классом в Москву. Мы с мужем были поражены и мне бы очень хотелось узнать, может быть, Мирик в кого-то влюблен? Почему он принял такое решение?
– Влюблен? – задумалась Ольга Сергеевна. – Да, что-то я не замечала, чтобы он кого-то из наших девочек выделял. Если бы ему кто-то нравился, Янка бы об этом знала и обязательно проболталась мне. Она ведь дружит с Лукашиным, а они с Димой самые близкие в классе с Мириком друзья.
– У меня сын довольно скрытный, но об его симпатиях в старом лицее я всегда знала. А тут вдруг всего четыре месяца учится в вашем классе и отказывается поехать в Японию. Я решила, что он в кого-то влюбился.
– Вообще-то я знаю обо всех симпатиях в своем классе, – сказала Ольга Сергеевна. – Когда Мира только появился в нашем лицее, многие девочки пытались завоевать его внимание, но, по-моему, он ко всем относится одинаково равнодушно. А вот со слов своей дочери, мне стало известно, что у Милорадова есть симпатия и очень серьезная за пределами школы. Он, опять же, по словам Яны, чуть ли не жениться на ней собирается.
– Да что вы говорите? – изумилась Екатерина Максимовна. – Я ему женюсь! Я ему такую женитьбу устрою, мало не покажется.
– Я вас прекрасно понимаю, – усмехнулась учительница. – Сама мать взрослой девушки. У вас хоть парень, как говорится, "в подоле" не принесет.
– "В подоле" не принесет, – согласилась мама Мирика, – а вот сделать ляльку может, я думаю, учитывая его наследственность. В его годы у Крылатова уже, наверное, огромный список любовниц был. А для меня-то Мирочка до сих пор ребенок. Даже представить его с женщиной не могу.
– Да, – сказала Ольга Сергеевна, – все-таки им уже почти всем по восемнадцать лет. А ваш сын еще и постарше их. И спрашивать они нас с вами не станут. И женятся, и замуж выйдут, и родят. А вы сразу после окончания лицея Мирика в Англию отправляйте. Там забудет свою невесту.
– Его отправишь, – посетовала женщина, – не захочет, так и не поедет. Себе на уме, парень.
– Знаете, Екатерина Максимовна, я за ним в поездке понаблюдаю. Если у парнишки есть к кому-либо симпатия, то вне школы это обязательно проявится.
В туристическую поездку они отправились 30 декабря. Встретить Новый Год ребятам предстояло на какой-то дискотеке, а затем они должны были поехать по "Золотому кольцу". К огромному облегчению Ольги Сергеевны ничего не предвиденного во время тура не случилось, все ребята вели себя достойно и, вернувшись, приступили к занятиям.
Но, все-таки, кое-что стало беспокоить учительницу. Во время Новогоднего бала Мирик три раза приглашал ее на танец. И вообще, на протяжении всей поездки старался быть рядом и смотрел на свою учительницу таким восхищенным и совершенно недетским взглядом, что приводил ее в смятение. Что же этому парнишке надо? – думала Ольга, невольно вспоминая их разговор в машине о женщине, которой он собирается признаться в любви и сделать предложение сразу после окончания учебы.
Второе полугодие, как показалось Ольге Сергеевне, пролетело еще быстрее, чем первое. Учебный год подходил к концу. В зависимости от избранной для дальнейшей учебы специальности, ученики на выбор сдавали единый государственный экзамен (ЕГЭ) по физике, химии, математике или какому-то иному предмету. В случае сдачи экзамена с определенным высоким количеством баллов, при поступлении в ВУЗ абитуриенты проходили только собеседование и зачислялись в институт. Выпускные экзамены по остальным предметам ученики сдавали, как обычно. Конечно, женщина, прежде всего, волновалась за дочь, которая изъявила желание учиться в Москве. Туда же собирался поехать и Володя Лукашин. Она очень надеялась отговорить дочь уезжать из дому. Учитывая, что ее парень тоже будет учиться в Москве, они с мужем опасались, как бы ребята с первого курса не стали жить вместе. Не наделали глупостей.
Где-то в апреле, проверяя сочинение своего ученика Милорадова, в самом конце учительница прочла приписку: Ольга Сергеевна, я вас люблю, – написал Мирик. Господи, этого мне только не хватало, – с ужасом подумала женщина. Она уже давно видела его восхищенные и влюбленные глаза, которыми тот смотрел на нее. Он сидел на последней парте, и в какой бы точке класса Ольга Сергеевна не находилась, она всегда оказывалась под прицелом пристального, почти гипнотического взгляда своего ученика.
На следующий день классная руководительница попросила Милорадова остаться после уроков для беседы.
– Что это за шутки? – строго спросила она, раскрывая его тетрадь с сочинением.
– Это не шутки, – ответил тот, все-таки опуская глаза. – Это истинная правда, – добавил парень очень тихо.
– Запомни, я не позволю тебе над собой издеваться, – решительно заявила женщина. – Если ты не хочешь, чтобы об этом узнали твои родители, забудешь навсегда, что ты мне написал, и я этого никогда не читала. Понял меня?
– Понял, – мрачно ответил Мирик, поднимая глаза и глядя на учительницу в упор. – Только родителями меня не надо пугать. Мне 6 июня 19 лет исполняется. Я совершеннолетний и сам буду решать, кого мне любить.
– Взрослым себя считаешь, а поступаешь по-детски. Выкинь эту ерунду из головы, оглянись и посмотри, сколько молодых и симпатичных девушек вокруг тебя. Надеюсь, у нас это первый и последний разговор на эту тему, – твердо произнесла Ольга Сергеевна и вышла из класса.
Но не тут-то было. В следующем сочинении он вновь сделал приписку: Ольга Сергеевна, я вас очень, очень, очень люблю. И никто мне этого не запретит делать. Я не поеду в Англию, буду учиться в Питере и ждать, когда вы ответите мне взаимностью.
У Ольги даже руки затряслись от такого письменного заявления своего ученика. Сумасшедший парень, – думала она. Что он себе накрутил в дурной голове? Вот они гены папочки, вот Крылатовская порода. Даже не сомневается, что я отвечу ему взаимностью. Возмущенная до глубины души женщина отправилась, как обычно, за советом к Анастасии.
Выслушав приятельницу, Настя со вздохом произнесла:
– Оля, обижайся или нет, но я тебе честно скажу, ты меня своими Мириками уже достала. Крылатов тебе столько страданий принес, а ты все забыть его не можешь. Давай теперь в сына его влюбись. Он тебе тоже дитятко сделает.
– Настя! – возмутилась Ольга Сергеевна. – Какой там влюбись, я вдвое парня старше. Это он с дуру вбил себе в голову какую-то любовь. Я под его взглядом, как под рентгеном хожу каждый день. Напридумывал черти чего и страдает теперь, я же вижу, чувствую это.
– Страдает? – усмехнулась Настя. – Вот и замечательно. Пусть папину карму отрабатывает. Главное, чтобы ты не страдала.
– Да я уже не знаю, как и реагировать на его эти приписки к сочинениям. Вначале возмутилась его бесцеремонностью, а перед самым выходом к тебе Милорадов позвонил по телефону и чуть ли не со слезами просил у меня прощения. Но все равно еще раз мне подтвердил, что он меня якобы любит и не теряет надежды, что я разведусь с мужем и выйду за него замуж.
– И тебе сразу мальчика жалко стало. Плюнь и разотри. Вообще никак не реагируй на него.
– Легко сказать, не реагируй, – ответила та. – Мой ученик все-таки. Мне действительно его жалко.
– Жалко, знаешь где? – вновь усмехнулась Анастасия. – Ну, переспи с ним, он успокоится и благополучно уедет в свою Англию.
– Настя! Да побойся бога! Что ты мне такое советуешь, он же пацан.
– И что? Теперь модно молодых любовников заводить. Возьми наших певиц. Пугачева, Бабкина, Долина. Окрутили молодых мужиков, живут и радуются. Молодеют день ото дня.
– Но я не певица, я учительница, – возразила Ольга. – Мне как-то по статусу не положено с учениками любовные связи заводить.
– Выпустишь своих учеников и увольняйся ты из этой школы, – решительно заявила Настя. – Посмотри на себя. Ты женщина симпатичная, стройненькая, за собой следишь, прекрасно выглядишь. Гордиться надо, что в тебя ученики влюбляются. С твоей фигуркой надо и юбочки покороче носить, и брючки в обтяг, и макияж поярче делать. Имидж тебе, Оленька, надо сменить. Отбою от ухажеров не будет.
Успевай пользоваться своей молодостью. Вот мне пятьдесят, а я без мужского внимания, ухаживания, симпатии жить не могу и не хочу. Да заведи ты себе любовника, наконец. Почувствуй себя женщиной. Съезди в отпуск одна, устрой себе курортный роман. Надо же как-то разнообразить свою жизнь. А то у тебя школа, тетрадки, дом. Дом, школа, тетрадки. Ты же сама себя засушила.
– Ой, Настя, это уж совсем не для меня, – покачала головой женщина. – Где я этих любовников-то найду?
– Так ты и не ищешь. Я ж тебе говорю, поезжай в отпуск одна, там сами найдутся. Может, когда гульнешь, у тебя и к Валере чувства проснутся.
– С какой стати? – удивилась та.
– А я тебе расскажу про себя. Когда я своего муженька с бабой заловила, то решила назло отплатить ему тем же. Уехала на курорт, проклиная своего Санечку от всей души. Это лет семь назад случилось. Сразу там у меня завелся ухажер. Цветочки, конфетки, шампанское, все было, как положено. И вот, наконец, дошло у нас до постели, – с усмешкой продолжила она. – Знаешь, Оля, оказалось, что страсти и желания у него море, а возможности так себе, не ахти. Тогда-то я и поняла, что мой муж гораздо в этом плане лучше. Вернулась домой, Сашке своему все простила, и у нас с ним, можно сказать, медовый месяц после моего отпуска был.
– Ну, ты у нас рисковая женщина, мне духу на это не хватит, – с сомнением произнесла Ольга.
– Да брось ты! Встряхнись, оглянись вокруг. Столько мужиков жаждущих ходит. Проснись, "спящая красавица". Докуда можно вспоминать своего Крылатова. Увидела его сына и, я уверена, глядишь на него, а перед глазами Новомир Львович стоит.
– Так и есть, – согласилась та. – Один раз Мирка приболел и в классе его не было. Я на переменке спросила у ребят: "А где у нас Крылатов-то"? Ладно, что никто не понял, они решили, я просто оговорилась.
В тот день после разговора с приятельницей, Ольга Сергеевна пришла домой и сказала дочери, что после выпускного бала она уйдет в отпуск, а затем уволится из лицея. Как и следовало ожидать, через день об этом стало известно всем, даже директору. Серафима Андреевна вызвала учительницу к себе в кабинет и в течение часа пыталась отговорить от увольнения. Как ни странно, чем дольше директриса уговаривала Ольгу Сергеевну, тем больше у той росла уверенность, что она поступает правильно.
Глава 6
К выпускному балу классная руководительница готовила подарок для своих выпускников. Она попросила каждого из них сфотографироваться на большую цветную фотографию. Затем муж скопировал эти фото на цветном принтере в 25-ти экземплярах, по количеству учеников. Ольга Сергеевна купила красивые большие альбомы. На первой странице она поместила фотографию всего класса с учителями, а каждому из учеников предназначалась отдельная страница. На ней она приклеивала фото выпускника и свои пожелания ему. Ольга Сергеевна действительно хорошо знала и характер, и планы своих ребят, и каждому писала пожелание исполнения мечты. Для некоторых выбирала несколько строк из стихотворений, другим просто писала добрые и обнадеживающие слова.
Очередность соблюдалас ь согласно списку в классном журнале. Когда подошла страница для Мирика Милорадова, учительница надолго задумалась. Фотография парнишки лежала перед ней, женщина вглядывалась в его изображение и не могла отделаться от мысли, что это юный Мирочка Крылатов. В тот момент дома никого не было. Она встала, подошла к секретеру и достала из своего тайника несколько старых фотографий, на которых в черно-белом изображении был сфотографирован десятиклассник Крылатов.
Ну, надо же, как распорядилась природа, – вновь и вновь не переставала удивляться Ольга. С разных фото на нее смотрело одно и тоже лицо. Честно говоря, классная руководительница не знала, что ей написать для своего ученика. Вернее, она знала, что бы хотела ему пожелать, но не могла себе этого позволить. Журнал, безусловно, будут рассматривать и родители, и знакомые мальчишки.
Работы было много, и Янка помогала матери. Она наклеивала фотографии в альбомы, а Ольга Сергеевна только делала надписи. Увидев, что мать пропустила страницу с фотографией Милорадова, дочь очень удивилась и спросила:
– А почему ты Мирке ничего не написала?
– Доченька, мне надо подумать, – ответила та. – Вас всех я очень давно знаю, а Милорадов всего год у нас проучился и мне довольно трудно подобрать для него слова.
– Ты напиши, чтобы он не парился, а ехал учиться в Англию, – решительно посоветовала Яна. – А то мне Вовка сказал, что Мирка не собирается в Лондон уезжать, а серьезно думает о женитьбе. Но ребят со своей невестой он не знакомил, и они даже не знают, кто она такая.
– Пожалуй, ты права, – согласилась Ольга Сергеевна, – про женитьбу я ему, конечно, писать ничего не буду, а вот успешной учебы за границей пожелаю.
Она быстро сделала надпись под фотографией Мирика и твердо решила все-таки серьезно поговорить с парнем наедине. Ольга надеялась убедить того в несерьезности его чувств к ней и в неразумности намерения отказаться от обучения в Англии.
Выпускные экзамены ее ученики сдали в целом успешно. ЕГЭ сдается письменно, но так как лицей был с языковым уклоном, то все выпускники иностранный язык сдавали только устно. В экзаменационной комиссии была представительница факультета иностранных языков Питерского университета, с которым лицей поддерживал тесные отношения.
Мирочка совершенно очаровал всех своими познаниями в английском и немецком языках. Когда преподаватель из университета, глядя в его характеристику, поинтересовалась, в какой степени он владеет французским, парнишка ответил, что по-французски понимает только разговорную речь в бытовом плане. Что хорошо читать и писать на этом языке он не умеет, воспринимает его больше на слух.
Яна, к большому сожалению Ольги Сергеевны, сдала экзамен по английскому на четверку. Но, тем не менее, представительница университета взяла ее на заметку и предложила подать документы в их ВУЗ. А Милорадов очень разочаровал всех своим заявлением, что будет продолжать учебу на автотранспортном факультете.
Выпускной бал прошел на должном уровне. После окончания торжественной части и вручения аттестатов ученики, их родители и учителя собрались в классе за праздничным столом, на котором кроме угощений было, с разрешения Серафимы Андреевны, и шампанское.
После, все отправились в актовый зал. Ольга Сергеевна была радостной и веселой. Танцевала со своими учениками в группе даже быстрые танцы. Мирик с Володей и Димой стояли в стороне и с улыбкой наблюдали, как одноклассники и учителя прыгают под веселую музыку.
– Мирка, ты жениться-то не передумал? – поинтересовался Лукашин.
– Нет, – с очаровательной улыбкой ответил тот.
– Слушай, – вмешался Дима, – а чего ты такой скрытный, хоть бы познакомил нас со своей невестой.
– Я вас на свадьбу приглашу, – ухмыльнулся Мирик.
– Да уж, скрытный – это точно, – подтвердил Володя. – Я вообще не представляю, когда и где ты с ней встречаешься. У тебя весь последний год была учеба, уроки, работа в автосервисе. Время расписано по минутам. Может, эта дамочка на твоем предприятии работает? – поинтересовался он.
– А я знаю, когда он с ней встречается, – с хитрым прищуром сказал Дима, – ночью в постели, не иначе.
– Нет, – загадочно ухмыльнулся Мирик, – об этом, к сожалению, мне пока приходится только мечтать.
В это время зазвучал неумирающий Школьный вальс. Милорадов отошел от друзей и галантно пригласил Ольгу Сергеевну на танец. Она, конечно, не могла отказать своему ученику, и они закружились в вальсе. Женщина чувствовала, как сильно и нежно он обнимает ее за талию и едва различимыми движениями гладит ее руку, лежавшую в его руке. А глаза парня горели восторженным и влюбленным взглядом.
– Мира, прекрати на меня так смотреть, – тихо произнесла Ольга, – и, пожалуйста, не приглашай меня больше танцевать.
– Почему? – так же тихо спросил он.
– Потому, что на нас все смотрят, а у тебя совсем недетский восторг на лице написан, – ответила она.
Как обычно, после окончания вечера выпускники отправились гулять по ночному городу. Ольга Сергеевна еще некоторое время оставалась в лицее с родителями своих учеников, а затем направилась домой.
Возле самого дома ее неожиданно догнал Мирочка. Он ничего не говорил, просто молча шел рядом с ней. Учительница тоже некоторое время молчала, а затем с мольбой обратилась к своему ученику:
– Мира, я тебя очень прошу, выбрось из своей головы всякую глупость о любви и поезжай учиться в Лондон.
– Я не могу и не хочу этого делать, – ответил юноша, останавливаясь и беря женщину за руку.
– Так, – возмущенно произнесла она, выдергивая свою руку, – если ты совершенно не боишься своих родителей, то я просто-напросто пожалуюсь своему мужу, что ты преследуешь меня.
– Жалуйтесь, – упрямо ответил Мирик, – хоть самому Господу богу. Я не виноват, что родился позднее вас. И никогда от вас не отступлюсь, потому что вы предназначены мне судьбой.
– Милорадов, ты сумасшедший, – со вздохом произнесла Ольга и вошла в подъезд дома.
Придя домой, она обнаружила, что Валера уже спит. Ольга прошла на кухню, налила себе соку и выглянула в окно. Мирик сидел на лавочке возле подъезда, закрыв лицо руками. Господи, – подумала женщина, ну что мне с ним делать? Какие слова для него подобрать, чтобы он оставил меня в покое? Не дай бог, сейчас Янка с Володей подойдут и застанут парня здесь. Ольга погасила свет и направилась в спальню.
Глава 7
Дочь все-таки поддалась на уговоры родителей остаться в родном городе. Вскоре она поступила на факультет иностранных языков в университет. А Володя уехал в Москву. Милорадов так же остался в Питере, и после собеседования был зачислен в Автотранспортную Академию на отделение менеджмента.
Практически все выпускники Ольги Сергеевны поступили в ВУЗы. Они звонили своей бывшей классной руководительнице, приходили к ней домой, и делились своими новостями. А двое из ее учеников, которые дружили на протяжении многих лет, сразу поженились и уже ждали ребенка. Узнав об этом, она даже обрадовалась, что Лукашин будет учиться в Москве. От греха подальше, – думала мать.
Валера в конце июня уехал в Новгород делать сложную операцию, а потом должен был остановиться в столице, где намечался медицинский симпозиум.
Мирочка с завидным упорством продолжал добиваться внимания Ольги. Он без конца звонил ей, приходил якобы в гости к Яне, а когда той не оказывалось дома, не переставал объясняться бывшей учительнице в любви.
Однажды Ольга Сергеевна столкнулась с ним возле какого-то дома, довольно далеко от района, где проживала она и ее ученик. Милорадов страшно обрадовался встрече с ней. Он сказал, что жил в этом доме до трех лет, а теперь их бывшая квартира принадлежит ему. Парень стал уговаривать женщину зайти к нему в гости. Ольга упорно отказывалась это сделать, тогда Мирик удивленно спросил:
– Неужели вы меня боитесь? Неужто вы думаете, что я такой наглый и начну к вам приставать?
– Ничего я не боюсь, просто я проголодалась и спешу домой, – ответила та.
– Так я вас покормлю, Ольга Сергеевна, – пообещал юноша. – Я теперь часто здесь ночую и в холодильнике у меня полно продуктов. Хотите, пельмени сварю? Клянусь, что ни словом не обмолвлюсь о своих чувствах, – заверил он ее.
– Ну, хорошо, – согласилась она, – давай зайдем и поговорим обо всем спокойно и серьезно.
Квартира состояла из трех комнат и была очень прилично обставлена. Они прошли на кухню, и Мира поставил на плиту воду для пельменей.
– Это не магазинные пельмени, это моя мама делала, – заверил он ее.
Пообедав, юноша с учительницей уселись в зале на диване. Было уже довольно поздно, но в Питере стояли белые ночи и свет они не включали.
– Мирик, ты знаешь, что группа твоих бывших одноклассников отправилась сегодня на дачу Димы Золотарева отмечать поступление в ВУЗы? И Яна моя с ними, и Вова Лукашин приехал из Москвы после поступления в институт. До начала учебного года он в Питере будет. Теперь не так, как в наше время. Помнится, мы почти до середины июня сдавали выпускные экзамены, а вступительные в институт только в июле месяце. Сейчас и занятия в школах раньше заканчиваются и в институты поступают раньше. Есть время у будущих студентов отдохнуть и набраться сил. А ты почему с друзьями на дачу не поехал? – поинтересовалась Ольга.
– Так они отправились с ночевкой, а у меня срочные дела на работе.
– Ох, какой ты у нас занятой человек, – усмехнулась женщина. – Кстати, а родители не возражают, что ты ночуешь вне дома?
– Ну, маме это, конечно, не очень нравится, но сегодня я обещал прийти домой. Она мне звонила и сказала, что специально для меня мой любимый рыбный пирог испекла. Беспокоится обо мне, как о ребенке, – усмехнулся он. – Никак не хочет понять, что я уже давным-давно вырос. Вы, более старшее поколение, много чего не понимаете. Плохо разбираетесь в современной молодежи и ее нравах.
– Почему? – искренне удивилась женщина.
– Да потому, что считаете себя умнее, опытнее нас, – с усмешкой ответил Мирик. – Вот вы Милочке Байсаровой написали такие душевные слова и воздушные пожелания в журнале, а она же шлюха, извините, за такое выражение. Я бы даже применил более грубое слово, если бы вы не были женщиной.
– Да что ты такое говоришь, Мира?
– А что я говорю? – удивился парень. – Мало ли что у нее папа чеченец, она писаная красавица и считается, что у мусульман строгое воспитание девушек. Милка уже под моими четырьмя друзьями лежала. Это только кого я знаю, – усмехнулся он. – А кто там у нее еще был, и что она мне сама предлагала, я промолчу. Вы мне все равно не поверите.
– Мира, это сплетни и ты по глупости их повторяешь, – искренне возразила Ольга Сергеевна.
– Дело ваше, можете не верить. Мы уже другое поколение. А вы так же, как моя мама, совершенно наивны, – заметил он.
– Ну, для мамы ты всю жизнь ребенком останешься, сколько бы лет тебе не исполнилось.
– А я уже давно не ребенок, – абсолютно серьезно произнес Мирик. – Мама ладно, но вот вы, Ольга Сергеевна, почему-то этого понять не хотите. Вы же самая умная, самая красивая и самая необыкновенная женщина на свете. И все равно не верите, что я вас люблю.
– Мира, ты мне обещал не вспоминать о своих чувствах.
– Так вы же сами сказали, что мы серьезно обо всем поговорим, – возразил тот. – Ольга, – неожиданно обратился юноша к ней без отчества, – я уже взрослый и вполне самостоятельный человек. У меня есть свой бизнес, я зарабатываю немалые деньги. Если ты согласишься выйти за меня замуж, буду учиться заочно и стану зарабатывать еще больше, – произнес он, глядя на нее умоляющим взглядом.
– Но я замужем, – возразила та, – у меня есть муж и дочь. Неужели ты этого не понимаешь?
– Янка тоже уже взрослая, и сможет меня понять. А мужа своего ты не любишь, я знаю, я чувствую это.
– С чего ты это взял?
– Но ты же смотрела в классе на меня совсем не так, как на всех других учеников, – уверенно заявил парень. – Я видел это каждый день. Почему ты не хочешь сама себе признаться, что тоже влюблена в меня, Оленька? – тихо произнес он и опустился перед ней на колени.
В комнате был полумрак. Женщина смотрела на стоящего на коленях юношу и видела перед собой Мирика Крылатова. Хотя тот никогда не клялся ей в любви и никогда не глядел на нее таким восхищенным взглядом. Парень обнял ее за ноги и стал целовать коленки. Ольга почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она закрыла глаза и слышала только голос своего любимого Новомира Львовича.
– Мирочка, – прошептала женщина, неожиданно для самой себя, обнимая юношу за шею.
– Оленька, Оленька моя, – тихо повторял он, припадая к ее губам.
А дальше все происходило, как в тумане. Его поцелуи, его страстный шепот, его безумные слова любви, как будто вернули женщину на много лет назад. Она тоже обнимала своего любимого Мирочку, ласкала его и отвечала на поцелуи.
Около двенадцати ночи раздался звонок городского телефона. Это была Екатерина Максимовна.
– Мирик, ты почему опять не явился домой? – возмущенно спросила мать.
– Завтра приду, – ответил сын.
– Вы там с ребятами, наверное, вино пьете. Продолжаете праздновать?
– Нет, – немного помолчав, произнес парень. – Мама, не звони мне, я с женщиной, – добавил он и положил трубку. Мирочка вернулся к своей любимой и в мгновение ока забыл обо всем.
– Паша! – громко воскликнула женщина, влетая в спальню. – Ты представляешь, что мне сын заявил? Он сказал, что спит с женщиной! – с негодованием произнесла она.
– Ну и что? – пожал плечами муж. – Слава богу, что не с мужчиной, – усмехнулся он. – Ложись и спи спокойно.
– Что, значит, спи спокойно, – возмутилась та. – Ты не понял? Наш Мирка ночует с женщиной. Вот я говорила, что ему нельзя разрешать ходить в эту квартиру. Ключи надо было у него забрать.
– Катя, – со вздохом произнес мужчина, – ты пойми, что наш сын вырос, и нет ничего страшного, что он проводит ночь с женщиной. Ему двадцатый год пошел. И я уверен, это случалось с ним уже не один раз.
– Да ты посмотри на него, он же совсем ребенок. Худенький, щупленький, какие ему женщины?
– Успокойся и спи, – повторил Павел, накрывая жену одеялом. – Скажи спасибо, что он вообще тебе в этом признался. Мне завтра рано вставать. Катенька, дай мне отдохнуть.
Проснувшись утром, Ольга внимательно всматривалась в спящего юношу. На улице было уже совсем светло. И она ясно видела, что рядом лежит совсем не Мирочка Крылатов, а очень похожий на него ученик Милорадов. Я сумасшедшая, обезумевшая, развратная баба, – с ужасом подумала женщина и тихонько выскользнула из-под одеяла.
Она осторожно, чтобы не разбудить парнишку, прошлась по всем комнатам. Вот здесь Новомир Львович жил, – представляла Ольга. Может быть, даже спал со своей женой на той же кровати, где я провела ночь.
Она подошла к входной двери и увидела, что замок захлопывается. Женщина оделась и беззвучно вышла их квартиры. Мирочка продолжал спать сном младенца. Ольга тихо брела к своему дому. День обещал быть жарким и безоблачным. В небе уже ярко светило солнце, щебетали птички, а где-то совсем далеко слышны были раскаты грома.
Грешница, грешница, грешница, – повторяла про себя Ольга, и никак не понимала, почему раскаянье еще не задушило ее насмерть. Она проклинала себя, но в то же время чувствовала, что душа ее поет. Ольга Сергеевна шла, улыбалась и ничего не могла с собой поделать. Милый мой мальчик, да какой же ты сладкий, какой ласковый и искренний, – думала она, вспоминая уже не Крылатова и своего ученика. Я тебе очень благодарна за эту сказочную ночь, – продолжала Оля внутренний монолог. Но я, к сожалению, тебя не люблю и никогда не смогу, милый мой, полюбить.
Женщина подошла к скамеечке и уселась на нее. Она пристально осмотрелась по сторонам и достала сигареты. Ольга курила очень редко, но в сумочке у нее всегда была пачка дамских сигарет. Убедившись, что по близости нет никого знакомого, она закурила, безмятежно глядя в небо. И вдруг, ей показалось, что в безоблачном синем небе появился маленький просвет. Оттуда выглянула кучерявая белокурая головка Купидона, который хитро подмигнул и спросил: "Не сможешь полюбить, говоришь, ну, это мы еще посмотрим". Та даже поперхнулась. Господи, подумала она, вина не пила, наркотиков, тем более, не пробовала, что за глюки такие? Загасив сигарету, женщина встала со скамейки и отправилась дальше.
Придя домой и убедившись, что дочь еще не возвращалась, Ольга Сергеевна улеглась на кровать и безмятежно заснула. Янка вернулась только к обеду. Она что-то эмоционально рассказывала матери, но та слушала ее в пол уха и улыбалась. Затем пожаловалась дочери, что очень плохо спала ночью и попросила ее не будить, даже если кто-либо позвонит.
Мирик, проснувшись около часу дня и не обнаружив рядом Ольгу, сразу набрал номер ее телефона. Ответила Янка и сказала, что мама, видимо, приболела и спит. Будить девушка ее не хотела. Слушать рассказ одноклассницы о поездке за город Мирочка не стал, положил трубку и отправился домой.
В квартиру родителей парень не вошел, а влетел на крыльях любви. Он сразу же направился на кухню, положил огромный кусок любимого рыбного пирога в микроволновку разогреваться и заварил себе кофе. Мирочка уже приготовился насладиться едой, когда вошла мать и с каменным выражением лица уселась напротив.
– Мне кажется, – проговорила она холодным тоном, – что тебе еще рановато проводить ночь с женщиной.
– А мне кажется, что в самый раз, – лукаво сверкнув на нее озорными глазами, ответил сын, с аппетитом откусывая приличный кусочек пирога.
– Посмотри на себя-то, – с негодованием заметила Екатерина Максимовна, – женщину он, видите ли, познал в первый раз. Лопнешь ведь от гордости. Сияешь, как электровеник.
– Любимую женщину действительно в первый раз, – ехидно заметил Мирик. – И мне есть от чего сиять.
– Ах, у тебя еще и нелюбимые бывали, выходит? – поинтересовалась мать. – Тебе, как вижу, даже не стыдно матери в этом признаваться.
– Выходит и что? – подтвердил он, глядя ей прямо в глаза и продолжая жевать. – А тебе самой-то не стыдно такими подробностями у взрослого сына интересоваться. Из ползунков и пинеток я давно вырос, и сам буду решать, что мне можно, а чего нельзя. Сочту нужным и сюда в свою комнату женщину приведу.
– Ладно, я поняла, что наглости тебе не занимать, есть в кого, – с тяжелым вздохом ответила мать. – Давай оставим эту тему на "потом". Вот тебе пришел официальный вызов из Лондона, – сказала женщина, выкладывая на стол конверт. – Здесь они сообщают, что на все вопросы по Интернету ты ответил верно, и не позднее 25–26 сентября ждут тебя там. Когда ты намерен ехать? – поинтересовалась она.
– Никогда, – решительно ответил сын. – Неужели я тебе так надоел, что ты просто жаждешь избавиться от меня на целых пять лет? И потом, еще середина июля, что ты меня гонишь?
