Текст книги "Сводная любовь (СИ)"
Автор книги: Татьяна Анина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 6
Я пела. Горлопанила в душевую лейку, как в микрофон. Мои частые выступления в санузле оставались без зрителей и слушателей. Поэтому я, ничего не стесняясь, заливалась всем, чем желала. Даже матерщинными частушками.
Водные процедуры затянулись, и кожа на пальцах сморщилась.
Взяв полотенце, завернулась в него и вышла в своё ЛИЧНОЕ жилище! Не перестану восхищаться тем, что живу одна.
Только вышла в комнату, как скривилась всем лицом.
Я в квартире не одна.
Это побочный эффект зависимых детей – у родителей есть запасные ключи от квартиры.
– Мама! – возмутилась я. – Это моё жильё!
– Ну, что ты, – Мама с улыбкой поправляла букет роз, что принёс мне Паша.
Она, как Муля посчитала, что в моём жилье обувь снимать не надо. Стояла в своём сером строгом костюме и на каблуках. Утро ранние, а у неё причёска и макияж. И большие серо-голубые очень печальные глаза.
– Что-то случилось? – спросила я, влезая в трусики. – И Диме скажи, чтобы не ходил ко мне.
– Хорошо, скажу, – натянуто улыбнулась она.
– Мама? – я наспех накинула белую блузку и чёрые брюки. Подошла ближе. Она вкусно пахла дорогими духами. Была мягкая и любимая. – Мама!
– Вера умерла, – у неё потекли слёзы.
Вера, это её родная сестра. Старшая. Жила тётка далеко, в посёлке и наотрез отказывалась переезжать к нам. Мама её очень любила, деньги переводила, ездила часто в гости. А теперь ездить получается и не к кому.
Не была я близка к Вере, её смерть отпечаталась мраком только на моей матери. У меня были документы на квартиру с дарственной. Меня подписывать не приглашали. Оказалось, квартира была переписана на меня до совершеннолетия. Теперь я полноправный владелец квартирки в бараке на берегу озера в глухом рыбацком посёлке. Что тоже хорошо!
Мама такая печальная. А я злилась.
Проблема в том, что Вера умерла год назад.
– И долго мы это будем вспоминать? – постаралась спросить ласково, получилось раздражённо.
Я обняла маму, чувствуя, как содрогается её тело в рыданиях. С мамой я только в подростковом возрасте конфликтовала, сейчас всё встало на свои места. Она родная.
Я за неё очень волновалась.
У неё внешность не в лучшую сторону менялась, и она на этом зациклилась. А Дима, как вино, с возрастом только ценнее. Она переживала, что браку пять лет и может начаться кризис. И в поддержку отчима, готова сказать, что он не такой. Раньше думала, что блудник редкостный, оказалось весь в работе и маму мою любит. И бережёт! А это главное.
Но у мамы тихонечко ехала крыша. Мы с Димой поддерживали с двух сторон. Но шифер уже съехал, остались последние балки, которые держали ненадёжную конструкцию.
– Я так хотела… – плакала она, – чтобы мы с Верой вместе жили.
Она вытирала слёзы белоснежным шёлковым платочком.
– И…, – она взяла из букета розовых роз, что подарил Паша К, маленькую открыточку. – Если тебе не нравится Паша, мы не настаиваем на свадьбе. Последнее слово за тобой.
Я открыла открытку, а там: «Офигенные сиськи и ротик рабочий, давай уже быстрее встречаться».
Придурок. Мне так за него стыдно стало перед мамой. Даже покраснела.
– Мам, он так шутит, – скривила я улыбку, – не умеет красиво говорить, прямолинейный.
– Смотри сама, – она поцеловала меня в щёку. – В любом случае, я на твоей стороне.
– Спасибо, – спрятала открытку за спину.
Как сказать, «на твоей стороне». Это же её инициатива, выдать меня выгодно замуж, чтобы Диме ништяков с этого собрать. А у отчима такой хавальник, что бедная я буду. И Паша К не самый страшный вариант из всех предложенных.
Мамочка ушла. А я быстро стала собираться на работу. Дима попросил в субботу выйти, помочь с таблицами младшему бухгалтеру. И вообще привыкать надо, отчиму помогать.
Наспех попив чая, я унеслась на остановку по морозному осеннему утру. А перед остановкой мне сигналил новенький Пежо с пижоном за рулём.
Я показала Демьяну неприличный знак и запрыгнула в автобус.
Глава 7
Отчим Дмитрий Евгеньевич Вяземский был владельцем крупной транспортно-экспедиционной компании, которая занималась перевозкой строительных материалов. Близкие знакомства с владельцами строительных компаний привели к тому, что Вяземский втихаря купил заводик в тайге и решил в него вложиться, организовать производство ОСБ. Это сулило большую прибыль. Поэтому отчим находился в поиске инвесторов и надёжных партнёров.
Дело он задумал глобальное, срыв которого он не переживёт. Для реализации планов ему нужен Егоров.
Алексей Егоров старше, рьянее и делец беспринципный. Паша подрастёт, станет, как его злой отец. Это пока он гуляет, потому что новость о женитьбе его смутила.
Хотя он такой дурак иногда, что я сомневаюсь в его способности к ведению бизнеса.
Здание нашей компании походило на гигантский ангар. Находилось под мостом одной из развязок, среди гаражей и автомастерских.
Мне обещана машинка. А пока её нет, я пробиралась до нашего офиса по плохой дороге, что разбита грузовиками.
Вход в офисы был организован шикарно. Были стеклянные двери, пункт охраны и проходная. Три этажа экономистов, юристов и статистики. На четвёртом заседало начальство.
Я прошла через турникет, поздоровалась с охранниками, которые в курсе, что я дочь владельца фирмы. Они возмущались, почему я пешком хожу.
Могла бы на такси ездить, но это прихоть у меня такая. Нужно быть проще. И в университете никому не говорю, чья дочь и в офисе не выпендриваюсь.
Может зря. Вон с Мулей, как некрасиво получилось.
Бухгалтерия на первом этаже. Все рабочие места отделены друг от друга полупрозрачными перегородками. И я имею свой личный уголок. Совсем крохотный, у входа. Свой компьютер и столик, на котором стояла чашка и фотография. На фото: я маленькая сижу между мамой и тётей Верой. Жалко фотографий, где я с отцом, не существовало. Он погиб в горячей точке до моего рождения.
– Привет, Ирочка,– поздоровалась со мной фифа в сером коротком платье. Я даже имени её не запомнила. Для меня она навсегда «Фифа» с маленьким лицом и острым носиком, что делало её похожей на корпоративную крысу.
Она инициатор классовой ненависти. Я, по её мнению, расфуфыренная козявка, которая всё в жизни получает на блюдечке с голубой каёмочкой.
– Здрасьте, – натянула я улыбку и села за своё рабочее место.
Фифа была не единственная, которая неожиданно стала меня любить. Мне даже чупа-чупс подарили и маленького мишку. Отдел состоял из одних женщин, они вдруг стали краситься и исчезать по одной в неведомом пространстве.
А возвращались с восхищёнными лицами и шушукались, шептались.
Что-то в нашей фирме произошло такое, отчего все стали краше и счастливее, прямо, как я.
Демьян Дмитриевич Вяземский. Новый начальник, заместитель генерального директора. Всего двадцать три, почти двадцать четыре, а опытный, умный, молодой, красивый. Но главное – не женат!
А я сестра, путь и сводная, но такая миленькая вдруг стала.
– Работать!!! – пронеслось по офису страшное слово нашей начальницы.
Людмила Викторовна. Женщина волевая, серьёзная. Здоровая, полная и в очках. Очки она носит на кончике носа, чтобы смотреть над ними своим страшным, суровым взглядом.
– Вяземская, – она появилась в моём закутке совсем неожиданно. Чем моя маленькая светлость её задела? – Чем занята?
– Людмила Викторовна, тут опять ошибка, – указала я на таблицы, которые вносила для отчётов в налоговую.
– Логинова!!! Почему опять ошибка!!! Я же просила Вяземской чисто сдавать для учёбы, а не для проверки, – командирским голосом заорала Людмила Викторовна.
Бледная Машенька Логинова быстро подбежала к моему компу и стёрла все данные о своей работе.
– Ирина, – поправила очки Людмила Викторовна. – К заместителю директора отныне с документами ходишь только ты.
За её спиной раздалось обречённое нытьё.
– Да! – рявкнула она. – Она единственная незамужняя, вертихвостки! И сестра вдобавок.
– Так не родная, – заметила Фифа.
– Это не твоё дело! Работать!!! До перерыва ещё три часа.
Вот это корпоративная интрижка. А я действительно, не родная… И вчера мне уважаемый Демьян Дмитриевич вроде в любви объяснился. В прошлой, юношеской, но от этого всё равно тепло на душе.
Экономисты оставили меня одну.
От разговора с Людмилой Викторовной остался неприятный осадок. И дело не в Дёме. А в этом пресловутом отчёте. Я быстро вставила флэшку в комп и распечатала таблицы с ошибкой. Так я и знала, что Людмила Викторовна заставит Машу всё исправлять.
Бумаги с ошибочным отчётом я прикрепила к другим документам и вышла к столу Людмилы Викторовны, где мне вручили папки, подготовленные для Демьяна.
Загруженная документами, я пошла пешком по лестнице на четвёртый этаж.
До четвёртого этажа идти далеко. Здание большое, этажи немалые.
Запыхалась. Открыла тяжёлую дверь пожарного выхода и очутилась совсем в другом измерении.
На этаже господ-хозяев было как в лучших отелях Европы. Так и не скажешь, что ангар на выселках стоит. Кругом подсветка, на полу шикарный ламинат под сосну, прикрыт серыми ковровыми дорожками. Стены белоснежные. Прозрачные двери в отделы и приёмные. А к генеральному так стеклянные ворота ведут. И кругом много растений. Дима считает, что с ними дышать легче. Хотя я поспорю. Легче дышать с кондиционером.
Я набралась смелости и пошагала в сторону змеиного логова.
Глава 8
В приёмной заместителя генерального директора было не протолкнуться от коротких юбок. Слетелись мотыльки к змею на огонёк. Из всех отделов, даже логистика заглянула, хотя там все возрастные.
Ну, любопытно же!
Дамы уже не стеснялись своего намерения просто взглянуть на сына начальника. Но не суждено было пробиться в кабинет. Потому что непробиваемая Елена Геннадьевна сидела за столом секретаря. Она работала с отцом много лет и была отдана Демьяну в наследство, как самый надёжный кадр.
Седовласая волевая, как наша Людмила Викторовна. Никогда не красилась, но была женщиной опрятной и аккуратной. И всегда имела идеальный маникюр на сушёных коротких пальцах.
– Сейчас фамилии перепишу и на увольнение, – строго сказала она девичнику.
Половина толпы сразу рассосалась. Освободили два дивана, отошли от окон. Стало гораздо тише.
Остались, вроде меня, загруженные документами.
– Сюда документы кладём, – Елена Геннадьевна похлопала по столешнице ладонью.
Женщины по очереди стали выкладывать папки. Секретарь успевала наклеить на них яркие листочки с названием отдела и фамилией того, кто принёс документы. Очень строго, ни что не потеряется, ответственные лица зафиксированы.
Широкая приёмная опустела, осталась только я.
– Здравствуй, Ирочка, – поздоровалась со мной Елена Геннадьевна.
– Здравствуйте.
Побаивалась я идти к Демьяну Дмитриевичу. Нужно было идти к отчиму со своим открытием «чёрной дыры» в бухгалтерии. Отчим мужчина серьёзный и всё проверит.
Но так сердце заскулило, так заныло. Дёмочку своего увидеть захотелось. Маленькая девочка внутри плакала и канючила, чтобы хотя бы посмотреть.
Он же великолепен! Вся фирма с его приездом на уши встала. И я могу попасть к нему в кабинет.
Просто посмотреть на него, показать документы…
Нахамить, подраться.
Он сам такие правила установил ещё пять лет назад. Они из моей головы выйти не могут.
Противоречивая внутренняя истерика, где от любви до ненависти один шаг, меня вдруг стала мучить и терзать.
Обеспокоенный взгляд Елены Геннадьевны ласково намекал, что я её задерживаю.
– Мне лично надо поговорить, – вздохнула я, крепко прижимая к груди папки, не пожелала с ними расстаться.
– Зайди. И напомни, что нужно хотя бы позавтракать. У меня есть салат с курицей, – она спокойно согласилась, чтобы я вошла.
Это придало сил.
– Хорошо, – я удивилась заботе секретаря.
Вот недаром её Дима сюда посадил. Будет мой сводный брат накормлен, напоен и не затоптан корпоративными каблуками.
Я для приличия постучала в дверь, а потом смело вошла в кабинет.
Моё представление о Дёминой работе было очень сказочным. Я представляла, что он развалился на диване и по очереди приглашает к себе работниц фирмы, чтобы приметить себе любовниц. Отбирает их, как на кастинге.
Но всё оказалось совсем по-другому.
На диване лежали папки с документами. Широкий стол у окна тоже был завален файлами так, что только монитор от компа чуть торчал, как тонущий парусник. Даже на полу лежали документы.
И среди этого хаоса стоял Дёма.
Ворот белой рубашки расстёгнут, рукава закатаны по локоть. Под глазами тёмные круги, над переносицей морщина. На лице появилась щетина, и Демьян Дмитриевич стал выглядеть на все тридцать.
Он внимательно изучал какие-то бумаги.
Кинул на меня взгляд. Когда смотрел искоса, был похож на хищника.
– Ириска, – протяжно выдохнул он. – Пришла поддержать?
– Я по делу, – замялась я на пороге.
– Пройди, – он ещё раз взглянул в документы и отложил их в сторону. Начал освобождать место на столе.
– Тут документы, по кварталу, я кое-что нашла, – я подошла ближе к нему, вытаскивая свои распечатки. – Посмотри, это важно…
Он обнял меня. Прижал к себе и носом уткнулся в ухо.
Я зажмурилась.
Нет, я не боялась его больше. Мне даже нравилось, что он так близко.
Теперь я была влюблена, но как-то неполноценно. Как в детском саду. С удовольствием ходишь на один горшок с любимым, а в песочнице совочком ему по голове бьёшь.
Что-то было не так. Толи недосказанность, толи боязнь отчима. А ещё ревность ко всей женской половине нашей фирмы.
Демьян вдохнул мой запах. Мне на мгновение показалось, что он уснул стоя возле меня. Так жалко бедненького стало. Не успел приехать, а Дима его работой загрузил, что даже покушать салат с курицей некогда.
Хорошенький Дёмушка..
Ручищами грубыми в попу вцепился и усадил меня на столешницу.
Как это произошло? Я даже ахнуть не успела. Теперь выпучив глаза, смотрела на него. И хлопала ртом, как рыба.
Мои руки с бумагами были на его плечах, а Дёмка стоял между моих ног.
Между моих ног! Демьян Дмитриевич, вы что творите?!
– Говницо у тебя женишок, – накренился Дёмка. – Пытался меня в ночной клуб утащить, с девочками лёгкого поведения познакомить.
– Что знакомить то? Ты у них нарасхват.– нахмурилась я, пытаясь выкрутиться, но у Демьяна руки оказались стальными.
Не отпустил.
Так и стоял между моих ног и пытался совсем близко ко мне лицом подлезть, но я мотала головой.
– И не говори, – усмехнулся Демьян. – Только одна мне задолжала.
Я вспыхнула, надулась, вызвав смех у Дёмки.
Сейчас очередь совочка!
Гад!
– Отрабатывай свои восемьдесят тысяч, малышка. И я спокойно тебя от Паши кобеля освобожу, – поиграл бровями Демьян.
– И каким же образом? Скажешь папе, что переспал со своей сводной сестрой, герой любовник? – с усмешкой спросила я.
А сама вдруг воспалилась вся от своих же слов. В жар меня кинуло.
Переспал со мной?
А он способен рассказать такое отцу?
– Скажу Паше, что мы не кровные и у нас свободная любовь. Сам отвалит, – Демьян прокатился рукой по моей груди.
А я-то готова отдаться ему?
Совочком его! Совочком! И песок в глаза!
– Ты… ты, – я задохнулась от возмущения. – Я же к тебе с… с делом.
– Какие у малышки дела? – Лукаво прищурился змей, медленно напирая на меня.
– Настоящие! – я стала его отпихивать от себя.
Дёмка обхватил меня крепкими руками и грубо припал к моим губам своим горячим ртом. Губы его сладкие, тёплые касались моих сжатых губ. Язык острый прошёлся по краешкам моего рта.
Его широкая ладонь упала на мой затылок, не дав двинуться. Другая рука на талии, одежду прожигала нефизической, страстной лавиной. Придвигала меня ближе и ближе к… Я так ноги раскинула, что почувствовала какой Дема твёрдый везде.
Меня всю затрясло. От части – это возмущение, а другая часть меня застонала от удовольствия, но почему-то в голос.
Я стонала!!!
Дёмкины губы разъехались в улыбке. Прикрытые глаза потемнели и следили за моей реакцией.
А она была возмутительная!
Я вдруг стала влажная. Вроде, приступ начался, но не такой, как раньше. Теперь меня кидало в мелкую дрожь и стало очень жарко.
Горели щёки, пылали уши.
Податливо я разомкнула губы и впустила Дёмку в себя. Наши языки слились стали ласкаться и нежиться в удовольствие.
Его запах с ума сводил. Я больше не боялась, наоборот – хотела дышать Демьяном.
Такие разносторонние эмоции. Бурное возбуждение, пульсация во всём теле, опьянение. Это разом на меня навалилось, и я сильно испугалась своего состояния. Это был «зелёный свисток» разума в моей голове.
Отчим убьёт!
Дёмка со мной играет!
Это война!
А ты дура повелась на красавца змея!
Пальцами нащупала солидный дырокол на столешнице под папками.
Как зарядила Дёмке по голове!
У того искры из глаз. Ухватившись за ударенную черепушку, зажмурился и отошёл от меня.
– Я! Я! – у меня из глаз слёзы полились. – Я к тебе по делу, а ты…Ты! Я же… Я же…
Заревела от обиды и своих тайных желаний.
Стала собирать свои распечатанные бумаги, которые, в порыве страстного поцелуя, выпали из рук.
Дёмка запрокинул голову вверх и, закрыв глаза, старался продышаться. Он так делал ещё пять лет назад. Брал себя в руки глубоким дыханием.
– Я тебя себе в секретарши возьму, – усмехнулся он. – Будешь мне кофе готовить.
– Ага, размечтался, – запинаясь об папки на полу, я пробиралась к выходу. – Я экономист!
– Младшая подметающая, – рассмеялся гад. – Переучишься, твоё образование ничто. Я понимаю, если бы на бюджет поступила…
– Заткнись!!! – я покраснела ещё сильнее, но теперь от гнева. – Ты виноват, что я выбилась из учёбы! Знаешь, как жить с болезнью?! Нихрена ты не знаешь!
– Демьян Дмитриевич? – я наткнулась на удивлённую Елену Геннадьевну, которая всё-таки решила принести салат своему долбанному начальнику. – Всё в порядке?
– Да, – тряхнул волосами Дёма. – Я пообедаю через час, принесите кофе.
Я вытерла слёзы и ушла из змеиного гнезда.
Глава 9
Вытирая слёзы, что лились ручьями, я шла быстрым шагом в сторону пожарной лестницы.
Как же хочется взаимной любви без издевательств и предательства.
И как же хочется грохнуть гада!
Вот зачем я люблю его?! Он же меня мучил ещё в детстве и теперь приехал добивать. Мы так и будем воевать с приколами и непонятным флиртом. Не выросли мы.
И я не понимаю Демьяна.
Створки лифта открылись справа от меня, и мелькнул Дмитрий Евгеньевич. Узнать его было не сложно. Его высокую фигуру можно было спутать только с начальником охраны нашего предприятия, господином Башкировым. Но Дмитрий Евгеньевич Вяземский очень любил синие костюмы, такие носил он один.
Чтобы не попасться отчиму в таком состоянии, я со всех ног побежала к тяжёлой двери. Навалилась на дверное полотно и вывалилась на лестничную клетку с высоким окном.
Я разрыдалась в голос. Кричала так, что самой страшно становилось. Пустая лестница с четвёртого до первого этажа наполнилась девичьим страданием. Горе моё летело в стены и отражалось эхом, и мне казалось я сижу в колодце и тону в своих слезах.
За что я Дёму целовала?! Почему мне понравилось? Он же не достоин ничего, пусть бы целовал Фифу из бухгалтерии. А меня за что? У нас же не может быть ничего! Это без продолжения!
Подонок!
Он знает это, и соблазняет меня. А ещё не уважает ни меня, ни мой выбор. Сам виноват в том, что я толком в школе не училась, и тут же попрекает меня в этом.
Гад!!! Вот же гад!!!
Горькая обида не давала покоя.
За окном стояло восемь гигантских фур. Я их считала, рассматривала, пытаясь успокоиться.
Не заметила, как оказалась в крепких объятиях высокого мужчины. Он с силой прижал меня к своей груди и погладил по растрепавшимся волосам.
От Димы пахло хвойным парфюмом и мамой. Наверно дома был или встречался с ней на нейтральной территории. Они любят друг друга. Они семья. Моя любимая семья, в которую опять забрался змей с непонятными чувствами ко мне.
Дима – настоящий мужчина. Достаточно повидала в этой жизни, чтобы сделать такой вывод. И по отношению к женщинам он безупречен. И твёрдость в его характере присутствует, ум и проницательность. Но я его боюсь. Представление Димы о защите своего гнёздышка иногда пугают.
Дима мне заменил папу. Это я поняла, когда он бегал со мной по врачам и беспокоился сильно за моё здоровье.
Дёмке же должно было хоть что-то достаться от отца!
Отчим не отпустил меня, пока я не перестала кричать. Только всхлипывала, цепляясь за его пиджак. Медленно успокаивалась.
– Что за бумаги? – ласково спросил Дима и аккуратно взял распечатки из моих рук. Они уже помялись и были омыты моими «страдашками» и «разочаровашками».
– Э-э-это, – всхлипывала я. Собралась с волей и продолжила, немного заикаясь. – Ошибки в отчётах. Я думала, что одна ошибка. Но у них каждый квартал это повторяется. Они прячут их. Я смогла отследить. У меня нет доступа к архивам, не могу понять, сколько это длится.
Продолжая прижимать меня к себе, Дмитрий хмуро изучал мои таблицы. И я с надеждой и щенячьей преданностью смотрела на взрослого, рассудительного мужчину.
Как же Дёмьян был похож на отца! Те же глаза пронзительные, даже морщина над переносицей такая же. Только Дима взрослый, умный, сильный, а его уродский сынок ещё и насильно меня целовал.
Или не насильно?
– А что ревёшь? – строго спросил Дмитрий, переворачивая лист за листом. Немного отстранившись от меня, взял сотовый телефон.
– Дёмке хотела показать, а он… он, – я опять заныла.
– Что он? – в голосе суровость. И я присмирела.
Дмитрий набрал номер.
– Саня, я сейчас спущусь, открывай базу бухгалтерии.
Он убрал телефон и, взяв меня за руку, повёл по лестнице вниз. Дима знал, что на лифте я не поеду.
– Так что Дёмьян? – шипел отчим, как старший змей.
– Он дурак, – всхлипнула я.
– Бумаги смотрел? – мы вышли на первый этаж. Но в сторону бухгалтерии не пошли. Прошагали по коридору мимо других отделов, ближе к охране.
С начальником здоровались, отшатываясь к стенам. Дмитрия Евгеньевича боялись, что греха таить. Он авторитетный мужчина. Всех уволить и набрать новых работников, для него не проблема.
Охранники имели свой бункер. Именно бункер, потому что помещение было, как сейф. Бронированные двери, даже в тренажёрный зал. Если ангар взорвётся, пункт охраны останется нетронутым. Потому что в этих помещениях архивы фирмы.
Это мы всё на бумажках делаем. А в охранном пункте стоял комп, за которым работал тот самый Саня. Компы в фирме были связаны между собой. И стереть с них информацию полностью – невозможно. Выхода в интернет в рабочей сетке нет. Поэтому любая внесённая буква или цифра остаётся в архиве. Саша об этом позаботится.
И этого никто не знает. Мне доверили секрет, но отчим взял подписку о неразглашении. Это тогда мне казалось обидным, а теперь я понимала, насколько всё серьёзно.
В отличие от брутальных мужиков-охранников и их большого, очень большого начальника Башкирова, Саня был таким скрюченным седым хакером из прошлого столетия. В мятой рубахе и потёртых джинсах выглядел, как седой мальчик. Я не знала его отчества и фамилии, единственное, что стало понятно – они с Димой очень давно вместе.
Саня – проверенный человек, поэтому работает в охране с архивами и получает процент от работы фирмы. Самый серьёзный безопасник, который проверяет всех работников, прежде чем их возьмут на работу.
Кабинет Сани походил на пульт подводной лодки. Ни одного окна, всё в мониторах, пультах и кнопках на странных приборах.
Дима побратался с низкорослым стариком. Прошёл за комп с тремя мониторами и сел на крутящийся стул.
У Димы нет экономического образования. По слухам, он вообще школу прогуливал и еле сдал выпускные экзамены. Высшее юридическое у него куплено. Но это не мешает ему шарить во всех сферах своей фирмы. Чистейшей воды делец.
Я, подкусив губы и заламывая пальцы, смотрела на невероятный поток информации, что высвечивался на мониторе. А когда отчим рявкнул в трубку, пригласив в архив своего отпрыска, я и вовсе побледнела, растерялась и встала поближе к кондиционеру.
– Вот, – я из далека показала пальцем. – До того, как я пришла, у них тоже ошибка.
– Вижу, – замогильным голосом отозвался отчим, вглядываясь в информацию, которую Людмила Викторовна и Машенька Логинова хотели стереть, но это все равно оказалось в архиве.
В помещение вошёл Демьян. На нём был пиджак, но рубаха так и была расстёгнута на несколько пуговиц. Он поздоровался за руку с Саней, кинул мимолётом взгляд на меня. Встал за спиной отца.
– Смотри, – грубо говорил Дмиртий. – На что похоже?
Саня тоже присоединился. Они втроём уставились в монитор.
– Год воруют, – сказал Саня. Он ничего не понимал в бухгалтерии, отвечал за архивы, но опыт не пропьёшь. Здесь даже «младший подметающий» увидит, что цифры внутри фирмы не сходятся, а в налоговую идёт чистый отчёт.
– Кто у нас год назад в экономический отдел пришёл? – задумчиво поинтересовался генеральный директор Дмитрий Евгеньевич.
– Никого. Все больше трёх лет работают, – ответил Саня. – Димон, это корпоративный шпионаж.
– И компромат, – подтвердил Демьян таким же строгим голосом, как разговаривал его отец. – Получается уход от налогов.
У Дмитрия глаза засветились, и мелькнула довольная улыбка. Прямо, как в песне «Война-дело молодых». В предвкушении охоты на крыс, он заметно взбодрился.
– Саня, давай ко мне службу безопасности, Башкирова с бригадой, – потёр руки Дмитрий. Добавил пару матов. – Сейчас выловим.
Саня ушёл, оставив нас троих.
Дмитрий набирал четырёхъярусные коды. На мониторе появился список, с чьих компьютеров выходила поддельная информация. Экономический и юридический отделы. У нас в фирме орудовала целая банда.
Отчим поднялся на ноги. Лицо его ожесточилось. Он сунул Демьяну под нос распечатанные мной бумаги.
– А кто нашёл это?! – заорал он на сына. – Демьян! Ира пришла к тебе с бумагами. По какой причине ты не посмотрел их?!
Дёма с лица сошёл. Стал, как мел, бледным, и его глаза заблестели опасным огоньком.
– Смирнов сказал, что ты как руководитель показал себя с лучшей стороны. – Продолжал бушевать Дмитрий Евгеньевич. – Так запомни! В нашем деле нет случайностей. Ты обязан обратить внимание на всё, что происходит рядом. Ира приходила к тебе с этими отчётами?!
– Да, – Демьян вытянулся по струнке и замер по стойке смирно.
– Так какого…, – Дмитрий ядовито матюгнулся, обозвав своего отпрыска гадкими словами. – …ребёнка до слёз довёл? И что, …., с твоей головой?
– Это я его ударила, – прошептала я, не зная, куда от стыда деваться.
У Демьяна на голове шишка была от тяжёлого дырокола. Хорошо я его припечатала, волосы скрыть насилие не смогли.
– Дёма, – отчим заглянул в глаза сыну. – Пять лет прошло. Ты либо взрослеешь, либо работать начнёшь после тридцати.
– Нет, я справлюсь, – спокойно, но твёрдо ответил Демьян, застегнув все пуговки на своей рубахе. Он ядовито усмехнулся и глаза прищурил. – Ира тебе хочет кое-что рассказать.
– Рассказывай, – отчим хмурился и продолжал копаться в компе.
Демьян повёл бровями.
Провалиться сквозь землю. Я точно Диме сейчас ничего рассказать не смогу. И змеюка это знает.
– Вызови Ирине Рудольфовне такси. Сейчас будет много работы. Ей не место здесь. – Дмитрий повернулся ко мне. – Ирочка, всё, что здесь произошло, остаётся в тайне.
– Я понимаю, – пискнула я и низко опустила голову, чтобы не видеть этих суровых мужчин.
Демьян вышел за мной.
Покинули охранный бункер. И он резко в тёмном коридоре, припёр меня к стене. Ладонями своими плечи мои пришпилил. И это было больно и невыносимо обидно.
– Мелкая выпендрёжница, – рыкнул он. – Вроде не четырнадцать, а рассказать побоялась. Последствий не боишься?
– Да верну я тебе восемьдесят тысяч! – возмутилась я, пытаясь вырваться из-под натиска.
– Со всем спектром интимных услуг, будь любезна, – ядовито улыбнулся он.
– Дёма, пошёл ты! – разозлилась я и вырвалась из-под его прессинга. Побежала вызывать себе такси.
