Текст книги "Благими намерениями (СИ)"
Автор книги: Таня Платт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
На последней фразе его голос прозвучал громче обычного, но затем наступила тишина. Вероятно, он слушал того, кто был на том конце провода. Отца. Который, вероятно, говорил ему что-то по делу или вправлял мозги, или… не знаю. Причем здесь брак и компания? Он что, какой-то альфонс? В памяти всплыла та баснословная цифра, которая, по его словам, пошла на приготовления к торжеству, и развитие событий в сторону «Лиама-мошенника» уже не казалось мне таким уж и невозможным. Но… это ведь не так? Мудак, да. Странный тип, с не менее странными переменами настроения, которые я все еще списываю на раздвоение личности или детскую травму, да. Красавчик, с манией величия, да. Детектив… и, видимо, знающий свое дело, если в свои годы уже достиг такого звания. Даже несмотря на то, что он так беспардонно ворвался ко мне домой, у меня не возникло никакого отрицательного мнения. Значит, тут все дело в девушке, в Эмме? Ему все-таки нужны ее деньги?
«Грейс, да разве тебе не должно быть все равно, каким бы боком это не касалось Лиама Вуда?»
– Ты… ты не потеряешь дело всей своей жизни… – снова нарушил тишину голос Лиама, но с меня достаточно. Я хочу пить, и мой путь лежит на кухню, и лучшее, что я могу сделать, это прокашляться, чтобы предупредить его о том, что иду, и не выставить себя любопытной курицей. Хотя с чего бы вдруг это меня волнует? Это мой дом!
Сделав шаг от двери, я потянулась, громко зевая, а затем прокашлялась, шагая вперед. Лиам сидел на кухне, наконец-то стянув с себя эту чертову куртку и оставшись в джинсах и белой рубашке, которая была застегнута всего лишь на пару пуговиц. Едва завидев меня, Лиам прищурился, крепче сжимая сотовый у уха.
– Да, детка, я тебе завтра перезвоню, – ухмыльнулся Вуд, нажимая на кнопку отбоя, и положил телефон перед собой. – Решила почтить меня своим вниманием?
– Это мой дом, забыл? – уставилась я на него, рассматривающего мою пижаму с изображениями кексов, и, достав бутылку воды из холодильника, принялась жадно пить.
– Да, твой, – кивнул он. – И, знаешь, в таком доме неплохо было бы иметь климат-контроль, чтобы можно было нормально заснуть, когда на улице такая температура.
Какого черта он делает? Изображает, что разговаривал с подружкой, словно я этого не слышала. Ну ладно, он думает, что не слышала, но разве такие приемы еще действуют? Или он забыл, что я не его друг, и что именно я буду мирить его с невестой?
– Если бы ты меньше разговаривал по ночам с «детками» по телефону, вероятно, твоя благоверная доверяла бы тебе больше, – произнесла я, сделав несколько жадных глотков холодной жидкости, отчего по телу прошла дрожь.
– Это… что? И вообще это не твое…
– Да-да, мистер детектив, это совсем не мое дело, но все же есть ли смысл мне ехать с тобой и пресмыкаться там перед этой Эммой, если она реально может посчитать меня твоей подружкой? – ну, давай, чертов Вуд, скажи, что ты разговаривал с отцом, и я просто замолчу.
– Просто сделай то, что от тебя требуется, и все, – бросил Лиам, и, все еще не отрывая от него глаз, я заметила, как в свете лампы по его шее медленно скатилась бусинка пота.
– Послушай, у меня здесь нет мужской одежды или чего-то такого, – сменила тему я, ведь, кроме накаленной обстановки, нас начинала еще раздражать и жара, – но я могу тебе дать лишнюю простынь, и ты просто разденешься и укроешься ею…
Хотя, если так подумать, мне интересно было бы посмотреть на то, какой он… без одежды. Вероятно, смуглый, накаченный, с четкими очертаниями кубиков пресса и упругими ягодицами… И, возможно, я даже не найду простынь…
– Эй! – бросил Лиам, странным образом оказавшись рядом со мной.
– Что?
– Ты словно зависла, с тобой все в порядке? – его горячие ладони схватили меня за лицо. Это было странно. До этого момента Лиам меня не касался и за исключением нашей первой встречи даже не приближался, а сейчас он, такой влажный, совсем рядом со мной, источает странную энергию и тонкий сладковатый аромат, и его кожа такая мягкая, а касания чертовски нежные, несмотря на сильные руки. – Я не откажусь от запасной простыни, эта жара…
– Она невыносима, – промямлила я, выбираясь из его плена с диким желанием удрать куда-подальше, потому что если я еще раз посмотрю в его глаза с такого близкого расстояния, то, кажется, пропаду.
Глава 7
Вероятно, я сошла с ума.
Нет, серьезно, здоровые головой люди так себя не ведут.
Раз я все еще торчу в своей запертой изнутри на неблагонадежный замок комнате, хотя солнце уже давным-давно показалось из-за горизонта, это может судить только о моем явно ненормальном душевном состоянии.
У меня нет объяснений происходящему. Это парень… он… Лиам…
Да что, черт подери, со мной происходит? Он злой и грубый, пусть и капельку симпатичный мужлан… из-за которого я не спала целую ночь. Хотя не должна была спать от чертовой аномальной жары, которая словно играла со мной злую шутку, и с каждым вдохом адски горячего воздуха напоминала мне о том, как вчера в свете ламп капельки пота скатывались по рельефам загорелого мужского тела.
От стука в дверь я подскочила на кровати. И, к слову, за это утро этот звук уже звучал не впервые. Лиам проснулся давно, об этом говорили работающий телевизор, грохот кухонной утвари и его громкие шаги. Вероятно, он снова чувствовал себя хозяином в моем доме, в отличие от меня, поджавшей ноги под себя и спрятавшейся в своей комнате, как маленькая девочка.
– Грейс, я знаю, что ты не спишь, поэтому выходи. А даже если и спишь, то пора проснуться, потому что еще пять минут, и я буду будить тебя лично. У нас нет времени, нужно ехать!
Произнеся последнюю фразу, Лиам удалился от моей двери, а я немного протрезвела. Мне нельзя думать о нем, как о парне. У Лиама Вуда есть невеста, с которой он по не касающимся меня причинам, но я не имею никакого морально права разлучать их во второй раз. И вообще с чего вдруг я думаю об этом? Я-то знаю его совсем недолго, эти дни можно пересчитать по пальцам, поэтому он… Он, может быть, совсем не в моем вкусе, с плохими манерами, с имеющимся у него раздвоением личности и дикой манией разбрасывать чертовы носки и вещи по всему дому. Но, к моему горькому разочарованию, когда я вышла из комнаты, я не обнаружила ничего из того, что ожидала увидеть. Диван был убран. Простыни и плед оказались аккуратно сложены и лежали на кресле маленькой стопкой. Нигде не было видно ни вещей, ни носков, а Лиам предстал передо мной в полностью приличном состоянии, что было отчасти странно, так как единственный душ в этой квартире примыкал только к моей комнате. Это означало, что Лиам Вуд приводил себя в порядок явно не в этом месте, а сейчас находился на кухне и ставил завтрак на стол. Он… он был какой-то странный или… он просто симпатичен в любом виде?
– С Днем Независимости, Грейс Паркер, – ухмыльнулся Лиам, когда я опустилась на стул, зайдя на кухню. – Надеюсь, ты не против моего самоуправства?
– Да чего уж там, валяй, – буркнула я. – Мне уже нечего терять…
– А мне, если ты помнишь, есть, поэтому, пожалуйста, ешь свой завтрак, и едем, – Лиам практически порхал по моей кухне, в то время как я едва дышала. Видимо, окрыленный ожиданием чего-то хорошего, он просто не мог удержаться. Именно поэтому он был таким обходительным, а спустя минуту передо мной появилась тарелка с блинами и чашка ароматного холодного кофе с молоком.
– Не знала, что ты умеешь готовить. Надеюсь, это съедобно? Ведь я тебе нужна живой, если ты…
– Очень смешно, – бросил он, усаживаясь на стул напротив.
Мы поменялись местами: теперь он сидел там, где вчера сидела я, и командовал «парадом».
– Ладно, так уж и быть. Я виновата, и я все исправлю, но пообещай, что после этого я не увижу ни тебя, ни твою Эмму и вообще никого, с кем ты состоишь в каких-либо отношениях, договорились? Считай, что я в программе защиты свидетелей от тебя, детектив Вуд, – как-то зло произнесла я и принялась пить на удивление безумной вкусный напиток.
– Это делается по-другому, – улыбнулся он, но вся эта доброта, которую сегодня излучал Лиам, откровенно меня бесила. Не знаю, почему, но мне хотелось, и так было бы даже лучше, чтобы передо мной так и оставался злой мудак Вуд, который оскорблял меня и пытался задеть за живое, а не домашний милый Лиам.
– Неважно. Главное суть, детектив, – прищурилась я.
Улыбка на его лице слегка померкла, и он принялся пить свой напиток. Мы просидели в тишине несколько минут, и едва Лиам открыл рот, дабы что-то произнести, как мой сотовый, лежавший на столешнице и, вероятно, оставленный мною здесь вчера, и в котором мистер детектив, скорее всего, уже мог успеть полазить, начал вдруг звонить.
На экране мельтешило имя Эйдена, и я хотела бы вздохнуть с облегчением, ведь он мое спасение из данной ситуации и тишины, но на деле все иначе. Я не хотела рассказывать Лиаму о Эйдене и ровно также не хотела говорить Эйдену об Лиаме и сложившейся с ним ситуации. И от этого мне становилось еще хуже. Я чувствовала себя какой-то грязной шлюхой, которая ради неизвестных ей интересов играет на два фронта. Ведь по факту Эйден хорош, и я могла бы с легкостью называть его своим парнем. И дело даже не в том, что я еще не отпустила Тайлера, который навсегда останется частичкой меня. Просто что-то вставало поперек горла, когда я хотела делиться нашими отношениями вслух. Это был… секс? О, черт возьми, отменный секс. И общение… он же психолог. Но в остальном… я не знаю. Сколько бы раз я не закрывала глаза и не пыталась представить меня и Эйдена у алтаря, из моего внутреннего телевизора словно выдернули все антенны, оставив вместо картинки только помехи. А по версии Миа это, к слову, был первый и самый верный способ проверить парня на совместимость. Так у нее было с Себастианом. И пусть настоящая свадьба у этих двоих еще впереди, но они родственные души, и это видно издалека. А я… я понимаю, что даже с Тайлером не представляла себя у алтаря, просто не хотела признаваться в этом даже себе и уж тем более Миа, но вот Лиам… Можно только представлять, как ему пойдет черный классический фрак и белая рубашка. И никаких галстуков и бабочек, только идеально накрахмаленный воротник, который он словно забудет застегнуть до конца, оставив свободными две пуговицы. На рукавах запонки. Серебряные. Возможно, даже с инициалами или первой буквой его фамилии…
– Ты ответишь? – вырвал меня голос Лиама из моей маленькой фантазии, и, наконец-то нажав на кнопку, я поднесла телефон к уху.
– Привет, – попыталась улыбнуться я, но это получилось не очень.
– Хэй, красавица, с праздником, – мило произнес Эйден. – Какие планы на аномально жаркий день? Предлагаю запастись льдом, мороженым и холодным вермутом и посмотреть какое-нибудь жуткое кино.
– Я… я бы с радостью, но…
– Но ты меня избегаешь? – и Эйден был отчасти прав, но дело было совсем не в этом.
– Нет, о, Боже, конечно, нет, Эйден, – вырвалось из моих уст его имя, отчего Лиам тотчас же переключил все свое внимание на меня.
– Тогда придумай что-нибудь убедительное, девочка, потому что я только что отобрал последний килограмм клубничного мороженого у пятилетнего мальчика, который, к слову, пошел жаловаться своему отцу, – рассмеялся мой психолог, и я отчасти поверила его истории, потому как на фоне были отчетливо различимы звуки супермаркета.
– Я еду к родителям. Поэтому и не говорила тебе, так как не смогу даже предложить тебе отправиться со мной и не знаю, вернусь ли к вечеру…
– О, Грейс, родители важнее всего. Езжай. Или, быть может, тебя отвезти? Потому что в транспорте без кондиционера сегодня можно и умереть, и я не шучу.
Забота. Это было так странно, но в этом и был весь Эйден. Он заботился обо мне. В каждом своем слове, действии или даже взгляде.
– Спасибо, но папа приедет за мной или пришлет машину. Но если я успею к салюту…
– Не волнуйся и хорошо проведи время, и… хорошей тебе поездки, милая.
К горлу подошел ком. Я не смогла ответить Эйдену и минимальным количество взаимности, и от этого я чувствовала себя еще отвратительнее. Хотела ли я сейчас сказать что-то вроде «он не заслуживает меня»? Может быть. Но я трезво понимала, что это мое персональное испытание. Браки строятся на доверии, понимании, поддержке и терпении. И пришло время научиться мне этому у Эйдена. Он ценит меня, и это главное.
Я отложила телефон. Лиам все еще прожигал меня своим взглядом, отчего дикое желание запустить в него сотовым едва не перевесило здравый смысл.
– Что? – практически рявкнула я.
– Едешь к родителям? – прищурился он. – Ложь не лучший способ…
– Не надо, ладно?
От громкого соприкосновения чашки и стола мне стало не по себе. Но Лиам, черт его бы побрал, не имеет права лезть в мою жизнь и давать мне какие бы то ни было советы. Мы поедем к его Эмме, и пусть катится от меня куда подальше, и, возможно, я действительно успею вернуться и посмотреть красочный праздничный салют в объятиях парня, которому нужна.
– Но…
Лиам запнулся, и мне хотелось бы верить, что он думает о том, куда сует свой чертов любопытный нос. Но все, чего оказалась достойна Грейс Паркер, это нахальной кривоватой улыбочки.
Я же завелась. И, поднимаясь, едва не опрокинула кофе.
– Не надо! Я не могу ему сказать, что еду, черт знает куда, с незнакомым мне парнем, который ночевал у меня дома…
– Значит, он, твой парень, все-таки реален? – словно мы говорили о погоде, как ни в чем не бывало, спросил Лиам, продолжая лезть в мою личную жизнь.
– Я понимаю, что, быть может, я не такая и красивая, как твоя Эмма, но, знаешь, я тоже заслуживаю счастья…
– Я не это имел в виду, – буркнул Лиам, и эта дурацкая ухмылка наконец-то пропала с его лица.
– А мне кажется, что именно это!
Бросив последнюю фразу, я направилась к выходу из кухни, чтобы просто убраться подальше отсюда, остыть и переодеться. Но Лиам не унимался, что заставило меня застыть в проходе.
– Нет, лапуля! НЕ это, черт подери. Ты красивая, и ты заслуживаешь счастья. Просто я думал, что после всего, что он тебе сделал, ты ни за что не будешь снова вместе с ним!
И хотя я не видела, но прекрасно услышала, как Лиам поднялся вслед за мной. Но… он думает, что я разговаривала с Тайлером? У детектива плохо с головой или с памятью? И вообще как его взяли в копы, если он не замечает мелочей, хотя, по факту, должен?
Но смысл мне его в чем-то винить? У Лиама сейчас полно своих проблем и заморочек.
– Этот парень мне не делал ничего, кроме того, что поддержал меня в трудную минуту, и вообще… мы едем или нет? – бросила я, повернувшись и оказавшись на критически близком расстоянии от Лиама, что практически сбило меня с толку.
– Едем, – ухмыльнулся он, но я застыла, как гребаный солевой столб. Его зеленые глаза пристально разглядывали меня, в то время как я старалась не дышать, потому что боялась, что если вдохну слишком много воздуха, то моя грудная клетка соприкоснется с его, и я… я не знаю! Что я тогда сделаю, черт подери? Заключу его в объятия? Наброшусь с поцелуем на его сладкие губы? Но в честь чего это все? Почему мне в голову лезут эти странные мысли? Нет, я явно больна. Пора заканчивать с этой хренью!
– Мне нужно переодеться, – сделав шаг назад, наконец-то нормально вдохнула я, на что получила в ответ легкую кривоватую ухмылку.
– Надевай что-то легкое. Сегодня будет аномальная жара.
Глава 8
Эта чертова жара однозначно сводила с ума. И не только меня, но и людей вокруг. По сводкам новостей такой аномально высокой температуры не наблюдалось в нашем городе более пятидесяти лет. Это и не странно, если учитывать движение тектонических плит, тающие ледники и смену климата. Но что тогда произошло сегодня? И почему в такой важный для многих американцев день с температурой воздуха происходит такое? Быть может, это знак? Или последствия того, что еще вчера в атмосферу земли прямо над Нью-Йорком вошел инопланетный корабль, а Уилл Смит настолько занят съемками в Алладине, что забыл о том, что именно он в «Дне Независимости» спасал нас всех от смерти? Как бы там ни было, воспоминания о моих любимых фильмах ситуацию, вероятно, все же не спасут. Я изнемогаю от жары в этом чертовом едва остающемся на ходу черном седане, пока мы стоим в чертовой пробке на шоссе в пятидесяти милях от города по пути к загородному дому бабушки Эммы, которая почему-то предпочла жить у черта на рогах, а не в приличном пригороде «Большого Яблока».
– Пожалуйста, выключи эту отвратительную музыку, которую слушал еще дедушка моего дедушки, и сделай кондиционер посильнее, – едва говорю я, потому что от неимоверной духоты в машине у меня першит в горле и, кажется, начинает двоиться в глазах. Такое ощущение, что именно сегодня все договорились прокатиться на машине именно в том направлении, в каком нужно нам, хотя по факту все должно быть наоборот, потому что праздник в городе, а не за его пределами.
– Эй, это Биттлз, – покосился на меня Лиам и в унисон другим людям, не желающим торчать в пробке, несколько раз нажал на сигнал автомобиля, а затем повернул рычаг термостата охлаждающего машину устройства до предела, – и это, лапуля, максимум.
– Для человека, чья свадьба стоит полмиллиона, у тебя просто отвратительная тачка, – бросила я, улыбаясь в душе, потому что Лиам практически зарычал, и это было чертовски мило. Его пятерня скользнула по волосам, которые были слегка влажными. Ноздри раздулись, а губы задрожали. Почему-то злиться ему сегодня не удавалось, и он вряд ли бы скрывал свои эмоции, потому как мы все, торчащие на этой дороге, были на чертовом взводе.
– Ты всегда можешь снять с себя то, что на тебе одето, – ухмыльнулся Лиам, удерживая зверя, желающего послать меня, куда подальше, в руках, и, снова дважды яростно нажав на сигнал, облокотившись на руль, подпер голову, и посмотрел на меня. О, это было издевательство с его стороны, потому что мне не было куда раздеваться. Мой топик и шорты и так легко могли бы сойти за белье.
– Боюсь, твоя Эмма не поймет нас правильно, если объясняться с ней приедет полураздетая девка, – показательно расстегнув пуговицу на шортах, улыбнулась я, вникая в эти чертовы игры под руководством детектива Вуда. Это может быть забавно и, возможно, даже скрасит наше ожидание, пока поток машин не рассосется. Лиам прокашлялся, но, клянусь, если бы машина перед нами не тронулась, я была бы готова издеваться над своим спутником и дальше.
Оказалось, впереди была авария, и из-за этого движение было затруднено. Два барана не поделили полосу и просто стояли, бодаясь прямо посреди трассы, несмотря на то, что автомобили с обеих сторон не пострадали. В такие моменты я искренне радовалась, что не являюсь обладательницей такого транспортного средства, потому что чертовски солидарна с отцом, который каждый раз, когда мы садимся в его машину, утверждает, что бояться нужно не того, как водишь ты, а того, как водят другие. И хотя Лиам неплохо справлялся с обязанностями водителя, я все равно не была в восторге от того, что находилась в чертовом автомобиле.
До озера еще около ста пятидесяти миль, и это учитывая то, что мы проехали уже более сотни. Это озеро, Сенека, находится практически на границе штата, в Богом забытом, но красивом, по словам Лиама, месте. Правда, слушать об этом я особо не хотела, и Вуд, к моему удивлению, не рассказывал об этом, и после того, как мы остановились на заправке, чтобы взять несколько бутылок воды и пару батончиков, потому что ничего съедобного взять с собой мы просто не додумались, мне даже удалось вздремнуть.
Сон был ярким и реалистичным. Мне снилась большая светлая церковь с деревянными скамейками и разноцветными витражами. Мне снились гости, много гостей и мои родители практически у алтаря. Все в белых цветах и лентах. Играла странная старинная музыка, а запах ладана, клянусь, был словно настоящий, будто я ощущала его кончиком языка. Все улыбались и смотрели на меня, пока я шла вперед и смотрела на букет из белых пионов, который держала в одной руке, и подол белого неимоверно воздушного платья в другой. А впереди… у алтаря стоял… Лиам, который, взяв мою ладонь в свою теплую руку, дернул меня… и еще раз…
– Грейс? – позвал он, теребя меня так, что я едва удерживалась на ногах.
Когда я открыла глаза, понимая, что звал меня детектив никак не сладким голосом у алтаря, а выражался грубоватым тоном наяву, у меня сложилось впечатление, что я напилась, и по мне проехались катком. Спина затекла. Виски пульсировали. Лиам матерился. Машину дергало. Что, черт возьми, происходит? Я осмотрелась. Мы были… черт знает где. Вокруг была дорога и практически пустыня.
– Что происходит? – прохрипела я, когда машина дернулась еще раз, а затем остановилась. И только я хотела повторить свой вопрос, как из-под капота повалил дым. – Твою мать, мы горим?!
Я судорожно принялась дергать ручку двери, чтобы вырваться наружу, но у меня ничего не получилось, и я в недоумении посмотрела на водителя, которого сложившаяся ситуация, похоже, не вводила в такую панику, как меня. Но, как бы там ни было, умирать сегодня я не собиралась, даже если это нужно сделать ради высшей цели.
– Успокойся, никто не горит, – рявкнул Лиам, распахивая свою дверь и пуская внутрь поток горячего воздуха. Когда он открыл капот, оттуда повалил просто-таки столб дыма.
Я словно чувствовала, что все это не к добру. Как можно вообще ездить на такой рухляди в такую даль? Тем не менее, до дома слишком далеко, чтобы идти пешком, поэтому я надеюсь, что Лиам либо починит это корыто, либо нас подберут добрые люди и доставят до ближайшего места, где есть кондиционер и желательно душ.
Окончательно придя в себя, я сделала несколько глотов воды, которая заканчивалась слишком быстро, и вышла на солнцепек. По злому року судьбы мы стояли на асфальте, который практически плавился под моими ногами, когда от температуры за бортом на капоте чертовой тачки, вероятно, можно было бы жарить яйца, если бы они у нас были. Но если детектив заставит меня торчать под этим солнцем, на обед на капоте его корыта я пожарю его орешки!
– И что тут у нас? – сложив руки на груди, я подошла к Лиаму, который тыльной стороной ладони вытирал пот со лба.
– Ничего хорошего, лапуля, – бросил он и выпрямился.
– И как это понимать? – продолжила давить я, желая услышать то, что он, черт подери, шутит.
– Так и понимать. От этой жары моя машина перегрелась…
– Ну, так сделай что-нибудь. Охлади ее, у нас есть вода, – не унималась я.
– Лучшее, что я могу сделать, это вызвать эвакуатор, – покосился на меня Лиам и, действительно подойдя к своему сидению, выудил из машины сотовый.
Но это, вероятно, злая шутка? Мы ехали сюда, черт знает сколько, и, вероятно, столько же до нас будет добираться и эвакуатор. И, судя по тому, как Лиам морщит нос, я чертовски права.
– Я не хочу этого знать! – подняла в защитном жесте руки я.
– Эвакуатор будет не раньше, чем через восемь часов, и неважно, откуда он будет ехать. Из-за жары у ребят очень много работы, и вызовы они принимают в режиме живой очереди, и то, что они приедут так быстро, только благодаря тому, что я…
– Быстро? Вуд, ты, вероятно, шутишь? – заорала я. – Ты предлагаешь мне торчать под гребаным солнцем минимум восемь часов?
– У нас нет выбора…
– Есть! Выбор есть! Мы можем вызвать такси или попросить проезжающих мимо людей нас подобрать, – пролепетала я, чувствуя, как меня захватывает истерика. Я очень плохо переношу жару. У нас нет еды, и вода практически на исходе …
– Грейс, успокойся, – жарким потоком ментолового воздуха произнес Лиам, оказавшись критически близко ко мне и схватив меня за плечи. Но его прикосновения не сделали ситуацию лучше. Они только выводят меня из себя, и я уже склоняюсь к тому, что это не у Лиама раздвоение личности с его перепадами настроения, а у меня.
– Я… я не могу, – ответила я, болтая головой из стороны в сторону, словно она мне чужая.
– Все. Будет. Хорошо, – медленно, но с непоколебимой уверенностью произнес Лиам, такой, что мне, и правда, захотелось ему поверить. Мне хотелось чувствовать эту заботу и понимать, что я не одна, и что мне не нужно искать выход, а можно просто кому-то довериться. Именно так! Я хотела довериться Лиаму Вуду. Хотела доверять ему. Верить. Даже несмотря на то, что в глубине души изначально испытывала не самые лучшие чувства.
Он ворвался в мою жизнь. Изменил ее и меня. За каких-то три дня! Детектив Лиам Вуд разрушал мою жизнь, как ураган, оставляя после себя смятение и руины. И… я не хотела, чтобы он ушел из моей жизни, потому что… не знаю, почему-то рядом с этим парнем я чувствовала себя необычайно живой и настоящей.
– Давай мы сначала затолкаем машину вон под то дерево, – медленно и аккуратно сказал Лиам, словно боясь меня спугнуть.
– Зачем? Солнце скоро повернется, и…
– Нет, лапуля, солнце к закату будет двигаться вон туда, а значит, тень от этого едва похожего на живое дерева и того непонятного камня будет только расти, поэтому мы хотя бы не будем находиться под прямыми лучами, – затараторил Лиам, размахивая руками.
– Ладно, бойскаут, я все поняла, медалей у тебя не занимать, – рассмеялась я.
И Лиам Вуд действительно оказался прав. Затолкав машину на небольшой кусок дороги, скрытый от прямых солнечных лучей, я явно почувствовала себя лучше. И хотя жара была неимоверная, и чтобы скоротать часы, за которые по этой дороге не проехала ни одна машина, мне пришлось обливаться водой и мечтать о том, как я сниму одежду и приму холодный душ, Лиам не потерял времени зря. Он снял с себя обременяющую ткань и остался в одних пляжных голубых шортах на голое тело. Это, скажу, было хорошим вариантом для него, но не для меня, потому что тело детектива Вуда оказалось еще лучше, чем я себе представляла. Такое ощущение, что он проводил в спортзале все сознательное время, а его тело было измазано маслом. И все потому, что бронзовый загар, на который обычному копу явно не хватило бы времени и чертовой смекалки, был идеально ровным, а из-за пота, выступившего от высоких температур, каждый изгиб, каждая мышца и каждый, о, Господи, кубик пресса просто-таки сиял и практически просил его облизать.
Я сходила с ума.
И практически задохнулась, когда Лиам вылил половину бутылки воды себе на голову, позволяя жидкости стекать и по телу, и, запустив две руки в волосы, убрал их назад. Это было чертовски горячо, и в итоге он стал еще более привлекательным.
– Я хочу есть, – уставившись на свои колени, проскулила я.
Солнце уже практически приблизилось к горизонту, но эвакуатора все не было не видно, а игры в города и фрукты уже надоели. Запасы воды и еды у нас были на нуле. Измученные от жары, которая наконец-то начала спадать, мы сидели в машине, разложив кресла. Прошло больше восьми часов, но за нами так никто и не спешил. Мой телефон предательски сел, а у Лиама держался из последних сил, и самое интересное это то, что никто из нас не взял с собой чертово зарядное устройство. Наверное, потому, что ни один из нас не думал о таком исходе событий. Теперь, вероятно, и Миа, и мама всполошатся, а я однозначно не успею к праздничному салюту.
– Вот, держи, – Лиам протянул мне небольшую шелестящую пачку.
– Я… спасибо, – не ожидая, промямлила я и неуверенно взяла еду. Это были орешки. Фисташки. Соленые. Вероятно, это не самое верное решение в такой ситуации, но от голода мой желудок скрутило до такой боли, что я была согласна на любую еду.
– Знаешь, – протянул Лиам, закинув руки за голову, развалившись обратно на разложенном водительском кресле и повернув лицо в мою сторону, – я, наверное, хотел бы извиниться за то, что тогда ворвался так к тебе домой.
– Ты сейчас серьезно? – уставилась на него я.
– Почему бы и нет, – пожал плечами он и улыбнулся. – Считай, что за время нашего пребывания здесь я многое переосмыслил.
– О, брось, мы тут не навечно, и ты не обязан…
– Но все же я хочу, – не отрывая от меня своих глаз, продолжил Лиам.
Это сбивало с толку? Неужели у детектива Вуда хватило мозгов на странный изощренный план? Или… или это все взаправду?
– Ну ладно, – жуя орешки, ответила я, – извинения приняты.
– А ты? Ты не хочешь извиниться? – сквозь улыбку пропел Лиам, не скрывая ухмылки на своем лице. Но, черт возьми, неужели он думает, что я буду извиняться? Нет, не буду! Хочу? Может быть. Но это лишь ответная реакция на его слова. Я не обязана извиняться за то, что он не заслужил доверия своей девушки. Как и не обязана извиняться за то, что Тайлер довел меня до того, что я отправила это сообщение.
Я смотрела на Лиама, который выжидающе сверлил меня взглядом. Но эта улыбка говорила о том, что все, что происходит, вероятно, просто странная игра, словно гляделки, в которые мы играли с Миа, когда не могли определиться, чья очередь что-то делать.
– Я? Нет!
Без каких-либо эмоций я просто закинула в рот очередную порцию, состоящую из пары орешков, которые очень быстро заканчивались, и только тогда наконец-то улыбнулась.
– А могла бы! – прищурился Лиам.
– Могла бы, но не хочу, – продолжая жевать, ответила я.
Да и разве извинения, сделанные не по своей воле, засчитываться в кармический список? Очень в этом сомневаюсь. Поэтому этот разговор не приведет нас ни к чему, кроме тупика. И, вероятно, каждый останется при своем мнении, и я надеюсь, что мы не поругаемся, потому что остаться здесь в этом Богом забытом месте без транспорта и еды я просто не смогу.
– Но ты виновата. Ты и это сообщение! – Лиам немного напрягся, но я не могла понять, что у него на уме. Он так мастерски менял свои эмоции и выражение лица, что я не поспевала за ним. И, похоже, лучший способ выйти из ситуации это придерживаться своих мыслей, не меняя курса. По крайней мере, пока.
– Да, но извиняться все равно не стану.
Я снова в рот закинула пару орешков. Еще порция, и больше еды у нас не останется.
Повисла тишина.
– Мне интересно, что такого сделал тот парень, что ты решила с ним так обойтись? Пустил на фарш твоего кокер-спаниеля?
– Ты хочешь душевно поговорить? – рассмеялась я и, смяв пустую пачку в ладошке, не боясь гнева защитников природы, выбросила ее в открытое окно, а затем повернулась к своему компаньону по несчастью. – Потому что еще парочка сочетаний в одном предложении слов фарш и кокер-спаниель, и зоозащитники будут очень рады провести с тобой беседу.
– Очень смешно, если учитывать то, что ты только что выбросила в окно упаковку, которая будет разлагаться не одно столетие, но… все же?
Лиам мило улыбался, пристально всматриваясь в мои глаза. Я действительно не знаю, что здесь, черт подери, происходит, потому что я искренне сомневаюсь, что парню, чья свадьба вот-вот сорвется, интересно, какой подвиг моего бывшего подтолкнул меня к таким кардинальным мерам вроде того сообщения. Но вот мы здесь, посреди дороги, покрытие которой, кажется, расплавилось от жары, от скуки задаем друг другу явно неуместные вопросы.
