Текст книги "Благими намерениями (СИ)"
Автор книги: Таня Платт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– То есть ты хочешь сказать, что Себастиан заказал мне гребаного проститута? – я практически проорала последнее слово, искренне надеясь, что это не так, потому что это, мать его, будет последняя гребаная точка моего жалкого существования.
– Нет! Грейс, он психолог! Эйден просто умеет находить подход к людям, – Миа сложила руки на груди и слегка нахмурила брови. – И, между прочим, он хороший парень! Эйден работает штатным психологом для пожарных из пятьсот первого и полицейских из девяносто восьмого участков.
– Психолог? – теперь нахмурила брови уже я, пытаясь понять, правда ли это или очередная уловка. – Я так плоха, да?
– Нет, – Миа подошла и обняла меня. – Поэтому я и не хотела говорить тебе о его профессии.
– Но он горяч, – обнимая подругу, пробубнила я.
– Есть немного, – рассмеялась Миа.
– Миа, он завел меня одними прикосновениями. Представь, что будет дальше…
– Тайлер, наверное, плохо старался, – буркнула подруга.
– Тайлер вообще не старался, – с досадой произнесла я.
– Тогда что тебя сдерживает? – Миа отстранилась и посмотрела мне в глаза. – Оторвись на полную катушку! Вам же не жениться… хотя, тебе на заметку, Эйден завидный жених.
– Миа!
– Что? Я же желаю тебе настоящего счастья, где тебя будут любить ровно в той же степени, что и ты!
Я не знаю, оказались ли слова Миа тем самым рычагом влияния, или, быть может, все дело было в бокалах с выпивкой, которые я вливала в себя один за другим, но вечер понемногу стал приобретать краски. Я практически забыла Тайлера, отдавшись в объятия Эйдена, который, к слову, очень приятно пах. А я, между прочим, давно забыла, что такое аромат парфюма, а не гребаного «олд спайс». Спустя некоторое время я даже начала понимать их с Себастианом шутки… ну, или думала, что начала понимать, потому что в каждом очередном стакане я явно себе не отказывала. Тем не менее, мы действительно веселились. Пили странные для меня напитки и танцевали. Затем разговаривали о разном, об учебе и о жизни. Так, без важного и подробностей, просто о легких незапоминающихся деталях.
И когда ребята удалились за очередной добавкой, так как Миа возжелала странный заморский коктейль, подруга подсела ко мне на диванчик и, забравшись на него с ногами, посмотрела на меня.
– У тебя есть его номер? – заговорщически проговорила подруга.
– Кого?
– Тайлера, глупышка! – подпрыгнула Миа, снова напоминая мне о старых ранах, о которых я только начала забывать.
– Да… есть. Зачем?
– Удаляй! У тебя новая жизнь!
– Но…
Я попыталась запротестовать, но подруга, ловко выхватив у меня телефон, проделала все необходимые манипуляции. Я не хотела удалять номер Тайлера, потому что в глубине души, наверное, хотела верить, что утром он одумается, позвонит мне и попросит вернуться, раскаиваясь в том, какой он гребаный мудак, и что в дальнейшем мы будем жить долго и счастливо. И дело было не в цифрах, ведь его номер я знала наизусть, а в самом факте наличия контакта в телефонной книжке. Но у Миа на этот счет были свои планы.
– Сейчас ты наберешься и будешь ему звонить? Ну, уж нет! Максимум только в такси, но никак не ему, – улыбнулась Миа, отдавая мне телефон и обновляя нашу выпивку, которая, казалось, уже заполнила меня под завязку.
– И никакой мести? – умоляюще посмотрела на подругу я. Правда, до конца я еще не знала, не будет ли месть моим мостиком к попытке вернуть Тайлера в мою жизнь, но мою подругу эта тема однозначно цепляла.
– Мести? – коварно потерла ручки Миа. – Я придумала! Черт, набирай его номер обратно.
Что? Вот прямо сейчас? Нет, месть должна сблизить нас, а не разругать насовсем. Но Миа все напирала, тыкая пальцем в сторону моего телефона.
– Я не помню, – осушая стакан, пробубнила я.
– Врешь! Ты знаешь его номер наизусть, – не уступала подруга. – Знаешь!
– Знаю, – я неуверенно посмотрела на телефон и нехотя бессознательно набрала цифру за цифрой, оттягивая момент «х», зная, что Миа явно придумает то, что мне в какой-то момент не понравится, если вообще понравится хотя бы частично, но в какой-то момент стресс и количество выпитого начали брать свое, и все начало путаться не только перед глазами, но и в голове, и я уже не была уверена в правильности этого номера. – Нет, Миа, я не могу. Я не помню.
Сбросив набранные цифры, я крепко сжала телефон ладошками и виновато посмотрела на подругу, словно разбила ее любимую вазу, ошибочно думая, что для Миа будет достаточно такого отказа. Но это же, мать ее, Миа «Молотилка» Купер, которая еще с нашей общей школьной скамьи добивалась желаемого словом и чертовым кулаком, а ее дар убеждения заставлял половину старшей школы трепетать в страхе перед низкорослой брюнеткой, которую любой качок из футбольной команды мог взять под мышку, как чихуахуа, и пойти гулять.
– Набирай! – наступала она.
Я набрала цифры, но телефон все еще держала в руках.
– Но я все равно не уверена. Зачем тебе это? Что ты хочешь делать? Думаю, наговорить ему глупостей далеко не лучшая идея… – пробубнила я, за что получила шлепок по рукам.
– Дай сюда, – отняла у меня сотовый подруга. – Я видела этот номер, а у меня хорошая память. И здесь не три, а восемь!
Я забрала сотовый обратно и, уставившись в яркий экран, изучала чертовы цифры, будучи уверенной в обратном.
– Нет, все-таки три, – настаивала я на своем, ну, а Миа на своем.
– Уверена? Тебе лучше знать, Грейс, – сдалась подруга. – Это же твой бывший!
– Уверена, – выдохнула я и, прищурившись, прожгла Миа взглядом с «благодарностью» за то, что она напомнила мне о том, почему мы вообще здесь. – Что дальше?
– Пиши смс, что беременна. Что хотела рассказать ему об этом еще в ресторане и что не имеешь права скрывать правду. Скажи, что тебе ничего не нужно, только чтобы он знал, что ему и его мымре придется платить тебе алименты!
Миа произносила каждое слово, довольно откинувшись на диване и употребляя свой напиток с таким выражением лица, словно получала чертов оргазм, а я-то знаю, как она выглядит в такие моменты, так как однажды невольно стала свидетельницей их с Себастианом пикантной сцены в туалете гребаного общественного заведения под названием «кафе», и если я хотела избежать полного повиновения этой умалишенной крошке, мне нужно было срочно что-то предпринять, но я ни хрена не соображала.
– Ты серьезно? – уставилась я на нее, ожидая, что Миа вот-вот рассмеется, но она просто махнула пальчиком.
– Вполне! Пиши.
И я писала. Затем стирала. И снова писала. Исправляла. И сколько длилась эта чертова пытка, я не знала, но, кажется, из-за потерянного счета времени даже начала трезветь и заказала новую порцию выпивки, чтобы это пережить.
В итоге сообщение стало выглядеть так:
«Я беременна, гребаный мудак. Так что тебе и твоей подружке все равно придется давать деньги на памперсы нашему ребеночку! С Днем независимости!»
– Отправляй, – кивнула подруга и протянула мне уже наполненный бокал.
Глава 3
И как же я поступила? Ослушаться Миа Купер я не посмела.
Сделав глоток, я нажала на кнопку отправки, выключила сотовый и, спрятав его в карман, пошла танцевать с подругой. В итоге к концу нашего зависания в этом месте, которое начало мне даже нравиться, я была изрядно пьяна, научилась курить, вдоволь обнялась с Эйденом, который, кажется, не понарошку был не против и… по-прежнему не имела понятия, где ночевать. Но, похоже, Миа хорошенько подговорила Себастиана, который в свою очередь подговорил Эйдена удовлетворить бедную пьяную Грейси, которую предали так же, как хозяева, бросившие вшивого котенка. Собственно, так я себя и чувствовала, особенно когда Эйден настаивал на том, что вызовет нам такси и отвезет меня в ближайший мотель, снимет мне номер, а уже после поедет домой. Забота как она есть. Я отнекивалась, как могла, ведь и сама все еще была в состоянии снять номер, да и Миа без особого энтузиазма со стороны Себастиана зазывала меня ехать к ним. Но разве я могла испортить рандеву этому секс-маньяку, который и так ненавидел меня из-за того, что я перебила ему и Миа их вечернюю порцию радости? Притом, что, к слову, я уже не впервые срывала этой безумной сладкой парочке их сексуальные планы. Ну, уж нет. Я еще некоторое время продолжала гнуть свою линию о том, что справлюсь сама, но Эйден оказался довольно настойчив. Толкнув меня внутрь в приехавшее такси, он ловко назвал адрес, и когда мы подъехали, я увидела не мотель, а высокий белый забор. Он привез меня к себе домой, аргументируя это тем, что я высплюсь на нормальной кровати и сэкономлю пару сотен долларов, а уже завтра на свежую голову отправлюсь к подруге, где и буду решать, что мне делать дальше. Мысли о том, откуда у штатного психолога деньги на такой дом, меня не посещали, а вот предвкушение нормальной кровати заставило улыбнуться. Да, но прав Эйден оказался далеко не во всем. Этой ночью я явно не выспалась. Мистер Психолог делал со мной такие вещи, которые я себе и представить не могла, потому что не знала, что так, черт возьми, вообще можно. Быть может, это все мое пьяное тело и разгоряченная фантазия, которую я сдерживала где-то глубоко внутри себя много лет, но я не знала, что мое тело способно принимать такие позы, и больше того, мне хотелось давать этому мужчине такое же количество страсти, что дарил мне он. По сравнению с этой ночью мой сексуальный мир с Тайлером просто нельзя было назвать сексуальным.
А сейчас я сижу вся покрытая краской из-за того, что мне, черт подери, стыдно из-за того, что здесь происходило несколько часов назад. От того, что в памяти вспыхивают картинки, где он меня… или я его… или я ему… а как он мне… и… о, черт, кажется, мне становится плохо. Спасибо тебе, Господи, что Эйден все еще умиротворенно посапывает на другой стороне кровати, едва прикрывшись серым одеялом, и одна его рука, вероятно, свисает к полу, а лицо обращено к окну, а не в мою сторону, от чего становится немного легче. Я старалась совсем на него не смотреть, потому что желание снова пройтись языком по его рельефной спине было слишком велико, но мне это слабо удавалось. Этот мужчина показал мне другую сторону чертовой медали, но, с другой стороны, не сделал мою жизнь легче. Теперь я не просто брошенная идиотка…
«Шлюха. Грязная извращенная шлюха, которой понравилось то, что с ней вытворяли», – кричало мое подсознание. И разве я могу отрицать это, когда, слегка повысив градус, тут же кинулась в постель к первому встречному, пусть этот встречный и был чертовски убедительным и горячим? И чем я лучше Тайлера? Мне нет оправдания!
Оглянувшись, я попыталась понять, как мне выбираться из сложившейся ситуации. Кое-как собрав свои вещи, я как можно тише выбралась не только из комнаты, но и из дома, облачаясь в одежду на ходу. Мой сотовый предательски сдох, хотя я прекрасно помню, что просто отключила его, и, чтобы хоть как-то привести телефон в порядок, я направилась в ближайшую кофейню, вывеска которой выглядывала из-за угла. Грязная и растрепанная, я сбежала из помещения, где меня никто не увидел бы, и теперь сидела, забившись в угол, за самым дальним столиком, пытаясь избавиться от паранойи, что все на меня пялятся. Кофе немного освежил мозги, а предоставленное заведением зарядное устройство оживили мой телефон. Расплатившись, я покинула кофейню и поймала такси, но как только села в салон, в котором не так уж и приятно пахло, поняла, что не знаю, куда ехать.
– Куда, мисс? – без особого энтузиазма отозвался индус лет тридцати. Он скучно подпирал голову, ожидая от меня реплики с адресом назначения, но я сидела, как вкопанная.
– Мисс? – повторил он.
– Езжайте пока прямо, – обреченно выдохнула я, но, тем не менее, водитель медленно повел машину среди утреннего потока машин.
В моей сумочке было несколько сотен долларов, ключи от квартиры Тайлера вместе с комплектом, в котором один из ключей был сломан, и, вспомнив о том, что мудак и его мисс мымра все еще могут торчать в квартире, невольно засмеялась, привлекая внимание водителя, и сотовый, который после включения продемонстрировал странные сообщения и десятки непринятых звонков с неизвестного номера. В голову ударили мысли о том, какое сообщение я вчера отправила своему бывшему, и теперь все эти текстовые просьбы объясниться показались мне вполне логичными. Но желания общаться с этим моральным уродом у меня абсолютно не было. Моя чертова жизнь разрушилась из-за него, и все, на что я сейчас способна, это жалеть себя. И ненавидеть Миа. Но никак не подтверждать или опровергать информацию о своей лживой беременности. Пусть подождет, если они еще не вскрыли замок, так как даже спасатели ему не помогут, ведь, уходя, я сгребла все документы, и он не сможет подтвердить собственность на квартиру, чтобы дать им добро срезать дверь с петель или выломать ее. Да и тем более подождет, если уже выбрался из квартиры.
Ловко перебирая сенсорные клавиши, я нашла в списке контактов имя подруги и, слушая длинные гудки, стала ждать ответа.
– Грейс? С тобой все хорошо? Что-то случилось? Ты где? – затараторила подруга, шикнув на своего парня, который, услышав мое имя, что-то быстро заговорил. Ее голос был нисколько не сонный, хотя в это время Миа еще любит понежиться в кровати, а нотки волнения скорее твердили о том, что случилось что-то у нее, а не у меня. Тем не менее, я как-то не предала этому значения, ведь если бы это было действительно так, она бы сразу рассказала о случившемся. У Миа Купер нет предохранителя, который в отдельных ситуациях бережет людям нервы.
– Я тебя ненавижу, – выплюнула я, покосившись на водителя, который, казалось, был занят своими делами, но, я уверена, прекрасно слышал каждое мое слово через приоткрытую плексигласовую перегородку.
– Ненавидишь? Ты где? Эйден тебя обыскался, – взволновано продолжила Миа под очередные неразличимые для меня реплики Себастиана.
– Эйден? Вот именно Эйден!
– Он тебя обидел? – зло вырвалось у Миа.
Я замолкла. Обидел? О да, еще как! Несколько раз за ночь. Теперь я чувствую себя не просто шлюхой, а униженной шлюхой, вспоминая, в каких позах он делал это со мной сегодня ночью, и понимая, что с большой вероятностью обо всем этом уже прекрасно наслышана не только моя подруга, но и ее бойфренд.
– Миа, я гребаная грязная шлюха, – на глаза навернулись слезы. – Это все из-за тебя! Я бы никогда…
– Послушай, приезжай ко мне…
– Я не поеду к тебе, – завелась я, и от моего возгласа водитель бросил на меня упрекающий взгляд сквозь зеркало заднего вида.
– Нет, поедешь! – настойчиво произнесла Миа. – Немедленно, Грейс Паркер!
И это, пожалуй, было логическим решением, ведь все мои вещи были в квартире у Миа, а мне, как минимум, было жизненно необходимо облачиться во что-то более повседневное и не такое вызывающее, и, черт подери, свежее. Нехотя назвав водителю адрес дома подруги, спустя двадцать минут я оказалась возле ее входной двери. Слезы успели высохнуть, а злость хлестала через край. Это моя чертова жизнь, и я не могу позволить ей развалиться даже из-за одной спонтанной связи. Я женщина, и у меня есть потребности, будем называть это так. Мне не платили, я не платила, все это произошло по обоюдному согласию, поэтому здесь нет ничего неправильного, отвратительного и уж тем более постыдного.
– И долго ты еще будешь здесь стоять? – сложив руки на груди, Миа застыла в дверном проеме, распахнув дверь перед моим носом, словно чувствуя мое присутствие через слой металла и древесины.
– Пока не перестану тебя ненавидеть, – буркнула я, проходя внутрь, и, стянув с себя куртку и ботинки, проследовала на кухню, откуда доносился аромат кофе и коричных кексов, которые в канун Рождественских праздников Миа выпекала едва ли не каждый день, что было не редкостью и в любой другой день года, потому что Себастиан настолько их облюбовал, что поглощал практически в неисчислимом количестве.
– Грейс, секс-терапия – это лучшее, что могли придумать в наше время, – последовала за мной подруга, сложив руки на груди и говоря это вполне спокойным тоном, словно мы обсуждаем всего лишь список покупок на ужин. Я знала, что у Миа нет переключателя, который контролирует грани ее приличия, но подсунуть меня парню или парня мне было низко даже для нее.
– Так вот какой он психолог, – кивнула я, откусывая кусок еще горячей выпечки, удобно разместившись на небольшом диванчике. – С парнями он тоже это делает?
– А вот это уже обидно, – раздался голос Эйдена, и я едва не подавилась, поворачиваясь к источнику чертового неудобства. Он застыл на пороге в кухне, мило улыбаясь. Его лицо было свежим, волосы уложены, а вязаный свитер цвета слоновой кости подчеркивал смуглую кожу. Синие джинсы облегали накаченные ноги, а единственным веселым элементом его гардероба были красные носки с изображение пряничных человечков. Он был красив, и это факт. С легкой изюминкой и очень притягательной улыбкой, я понимала, что вчера не оценила его в полную силу. Тем не менее, на его фоне я выглядела, как болотный человек, даже если бы и была одета в самое дорогое платье от кутюр. Мне на пользу явно бы пошел душ и свежая одежда.
– Я… Миа?! – посмотрела я на подругу, которая, хихикая, продолжила готовить кофе. Чашек было четыре. На столике передо мной стояло четыре гребаных чашки и четыре не менее гребаных тарелки для кексов. Значит, не хватало только Себастиана, чтобы он своими еще более откровенными и пошлыми шуточками вогнал меня в краску или довел до сердечного приступа на фоне стыда, если такое вообще возможно.
– Мы волновались. Если не учитывать то, что девушки от меня так никогда не убегали, я действительно испугался, когда тебя не оказалось рядом, и Миа сказала, что у нее тебя тоже нет.
Вероятно, чтобы не стеснять меня, Эйден опустился в кресло напротив, позволив занять место на диване моей подруге, и говорил спокойным, словно гипнотизирующим меня голосом. Нет, это однозначно какой-то прием, чтобы забраться мне в голову.
– Не думаю, что я та девушка, о которой сложилось впечатление «та, которую нужно искать», – пробормотала я, заедая стыд и еще кучу навалившихся на меня эмоций кексом. – Да, и мои проблемы – это мои проблемы. Так что не стоило ехать сюда ради меня.
– На самом деле мы неплохо провели время, и я не против повторить, – бросил Эйден так, словно обсуждал футбольный мяч, а не то, что он делал прошлой ночью, – но здесь я не только ради тебя.
– Себастиан, – кивнула Миа и села возле меня, поставив на стол две чашки с ароматным напитком, сменяя пустые наполненными.
– Да, Себастиан, – кивком подтвердил Эйден и подошел к столешнице, где наполнил из чайника еще две чашки, а затем вернулся и снова занял свое место напротив меня. – Сейчас мы выпьем кофе и поедем на очень важную встречу, которую запланировали уже очень и очень давно.
Я сделала еще один глоток, и на душе стало тоскливо. Да, пусть, быть может, сейчас я и не хотела смотреть в глаза Эйдену, но это ощущение заботы и то, как он сказал, что не против повторить, дало мне надежду на что-то большее. А сейчас не было ничего и этой надежды в том числе. Захотелось снова напиться, лишь бы не чувствовать этой боли и не стоять перед выбором, что делать дальше. Нужно позвонить маме, она однозначно будет рада тому, что я рассталась с Тайлером. Допив свой кофе, я спряталась в гостевой комнате, куда, подсуетившись, Миа чуть ранее засунула мой чемодан, и, скрутившись калачиком, вжалась в холодную постель, лишь бы избежать этих взглядов Эйдена и не видеть Себастиана. И когда я наконец-то собралась с силами, то приняла душ, в котором наревелась от души, привела себя в порядок, понимая, что захватила с собой не так уж и много одежды, забралась к подруге под плед на диван, так как парни уже ушли, и, одним глазом пересматривая вторую часть «Назад в будущее», решилась набрать маме.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – лопая мороженное, произнесла Миа, даже не отрываясь от телевизора. Она улыбнулась, словно что-то знала, и слегка толкнула меня ногой под пледом.
Мы остались дома одни, но откровенного разговора так и не последовало. Миа впервые в жизни не вытягивала из меня подробностей прошедшей ночи, а я и не спешила ничего говорить. Просто пыталась собраться с мыслями, ведь мне нужно где-то жить, и это «где-то» тоже нужно найти, да еще и очень быстро. Проблема только в том, что я ограничена чертовыми финансами, и того, что у меня осталось, вряд ли хватит на что-то сносное. Но если посмотреть на ситуацию с другой стороны, я не просто потеряла парня, которому отдала лучшие годы своей жизни. Я обрела квартиру и деньги… если все это, конечно, не сошло на нет. Мама всегда называла Тайлера брачным аферистом, желая, чтобы я порвала с ним, и даже грозила мне лишением наследства и квартиры, которую она купила мне в тихом районе этого города, едва однажды услышала, как Тайлер говорит, как распорядится этим жильем и где и какой ремонт сделает. И в этом не было ничего такого, ведь мы собирались жить там вместе. И хотя Тайлер, еще не зная, что меня поставили перед выбором, он или жилье, твердил о том, что квартирка могла бы быть и получше, за неимением ничего это был хороший вариант. Тихий спальный район, многоэтажный дом, минимальный ремонт, сделанный отцом, и мебель, которую выбрала мама. Там было уютно. Мои родители не нефтяные магнаты, но кое-какие сбережения у них были. Этих сбережений хватило на яркий старт, но всегда оставался выбор: Тайлер или наследство. Для меня же выбор был очевиден. Помнится, я даже какое-то время не общалась с родителями и даже пропустила отцовский день рождения, потому что Тайлер очень разозлился из-за того, что я ничего не могла сделать с квартирой, пока он был рядом, а до того успел построить на нее грандиозные планы. Только сейчас я понимаю, какой же дурой была.
– Быть может, – вздохнула я.
– Тогда позвони. Она все поймет. На то она и мама, – тепло улыбнулась подруга, посмотрев на меня.
– Ты, наверное, права, – опустила я глаза в экран сотового, который достала с кармана.
Миа была права. Моя мама очень добрая женщина, пусть и сменившая пять мужей прежде, чем вернуться обратно к папе, поняв, что он ее истинная любовь. Тем не менее, набирая номер, я все еще сомневалась, ведь не знала, что сказать и с чего начать. Я осталась ни с чем, а моя первая чистая любовь оказалась с душком, и, как в случае мамы и папы, обратно мы вряд ли сойдемся. Настроившись на то, что будь что будет, я нажала на кнопку вызова. Длинные гудки очень быстро сменились родным голосом.
– Да, доченька, – ласково произнесла мама, словно мы разговаривали вчера или час назад, и между нами не существовало той пропасти, что образовалась за четыре года. Новая волна боли снова охватила меня. Я так давно не видела маму. Мне все не хватало времени, а Тайлер не хотел меня отпускать, ведь ему некому было приготовить покушать. Я практически забыла, как выглядел отчий дом. А сейчас я, как паршивая собачонка, поджав хвост, бегу к той двери, которую сама же для себя и закрыла.
– Мам, мне так плохо, – проскулила я.
– Грейс? Милая? Ты здорова? Что-то случилось? – голос мамы резко сменился на строгий и тревожный, и я попыталась быстро исправить ситуацию.
– Мам, со мной все хорошо, просто… просто я не знаю, что делать. Мне некуда идти. Тайлер меня бросил и… выставил из квартиры!
– Где ты сейчас, Грейс? Ты на улице? – закидывала меня вопросами мама.
– Нет, я у Миа. Но…
– Ох, Грейс, это было так предсказуемо, – с облегчением вздохнула мама, а на фоне звякнула духовка. Наверное, мама готовила отцу обед, ведь он должен прийти с минуты на минуту, учитывая то, что на часах перевалило за три.
Я всегда хотела таких отношений, как у моих родителей. Искренних и верных. Я прекрасно понимала, что и у них были свои трудности и нестыковки, но я никогда не была этому свидетелем. При мне мама и папа никогда не ругались, не решали спорные вопросы, из-за которых один из них мог выйти из себя, и не жаловались на проблемы. Даже тогда, когда мама заболела, отец каждый день ухаживал за ней и делал все необходимое, чтобы они чувствовала, словно ничего не изменилось. В болезни и здравии…, как говорится. Они были друг для друга всем миром, и я могла наслаждаться этой идиллией все время… пока из-за чертового Тайлера не перестала посещать дом.
К горлу подошел ком, и, выпрямившись, я села, пытаясь понять, нервы ли это, или из-за стресса меня сейчас действительно вырвет.
– Ты еще здесь, дочка? – взволнованно обратилась ко мне мама, и я услышала голос отца на заднем плане.
– Это папа там? Передай ему, что я соскучилась, – улыбнулась я.
– Чарли, это Грейс, она бросила Тайлера и передает тебе привет, – восторженно пропела мама.
– Мам, это он меня…
– Пожалуй, это нужно отпраздновать, – захлопал в ладоши папа. – Думаю, в таком случае подарок ко Дню независимости для нашей независимой девочки можно преподнести и раньше.
– Подарок? Мам? Я ничего не понимаю, – пытаясь разобраться в потоке слов, я посмотрела на Миа, которая всеми силами пыталась делать вид, что не слушает меня, но слегка заметная ухмылка выдала подругу.
– Ты знала, – прошипела я в сторону этой мелкой предательницы.
– Что-о? – протянула она и бросила в меня маленькой подушечкой с бахромой.
– Мам, ты знала, ведь так? Поэтому ты так спокойно отреагировала на новость, – вокруг меня одни лжецы! Этот мир просто-таки против меня.
– Конечно же, знала, милая, – мило сказала мама, и могу поспорить, она улыбалась. – Дочка, тебе есть, где жить. Квартира, которую мы с папой тебе купили, все еще ждет свою хозяйку. Мы, конечно, хотели преподнести тебе этот подарок на День рождения с условием, что ты ни за что не перепишешь ее на Тайлера и не продашь, чтобы выручить деньги, которые этот лоботряс однозначно у тебя бы отобрал, но сейчас, когда в твоей жизни произошли такие чудесные перемены, ты можешь смело начинать жизнь с чистого листа.
– Это так странно, – пробормотала я.
– Грейс, ключи от квартиры у Миа, и она с радостью отвезет тебя туда сегодня. Если ты захочешь, конечно.
– У меня нет слов, мам. Это действительно очень хорошая новость среди всех тех, которые свалились на мою голову… особенно в последние дни.
– Тогда беги обживаться, ведь я чувствую, что тебе предстоит изрядная уборка, а я пойду накормлю твоего отца, чтобы на очередной слежке его не выдало урчащее пузо, – рассмеялась мама. – И, Грейс, не волнуйся из-за Тайлера. Я понимаю, тебе сейчас очень больно и… ты, вероятно, переживаешь, но у тебя еще появится человек, от которого в твоем животе по-настоящему запляшут бабочки, а не будут ползать только гусеницы.
– Наверное, – выдохнула я, и перед глазами почему-то возник Эйден в пижамных штанах, делающий апельсиновый фреш, пока я собираю ему сэндвич.
– Люблю тебя, – пропела мама. – И папа передает, что любит.
– Я… позвоню. И я… вас так люблю. И скучаю…
– И мы по тебе, доченька.
Отложив сотовый, я покосилась на подругу. Улыбаясь, Миа сунула ложку мороженого себе в рот, аккуратно выбралась из-под пледа и, лавируя между мебелью, направилась к шкафу. Некоторое время порывшись там, она обернулась ко мне. На ее лице сияла довольная улыбка, а на пальчике висела пара желтых ключей. Ключей от моего будущего.
Я всегда знала, что за чередой неудач последует везение, и сейчас убедилась в этом на себе. Отобрав у меня Тайлера, судьба преподнесла мне место, где, скрывшись от всего мира, я смогу забиться в дальний угол и рыдать, оплакивая наши несостоявшиеся отношения. И пусть сейчас я пытаюсь казаться сильной, но я действительно не знаю, как смогу настроиться жить без него и как в будущем снова смогу кому-то довериться. Четыре года – это немалый срок, а для меня это время, когда стоило только жить, веселиться, отрываться, строить будущее и карьеру. В итоге я ничего не достигла, а все остальное потеряла. И я не знаю, как вернуть себе хоть что-то из того, к чему я так стремилась…
– И когда мы поедем? – привлекая мое внимание, звякнула ключами Миа.
– Ты чертова предательница, – сощурившись, посмотрела на нее я, получив в ответ лишь улыбку.
– Нет. Я всего лишь хранительница ключей, – подмигнула мне она и бросила ключи. – Иди собирай свои вещи, а я отвезу тебя в твой новый дом, чтобы ты не тратила деньги на такси, крошка.
Глава 4
Эти несколько дней моей жизни стали воистину переломными. Я что-то потеряла, а что-то обрела. Были слезы и горечь разочарований, но также присутствовало и счастье. Хотя я все еще злюсь на Тайлера, я благодарна ему за то, что моя жизнь приобрела такой поворот. Все вокруг меня то и дело вздыхают с облегчением, едва узнавая то, что мы с Тайлером больше не вместе. Босс вернул мне мое прежнее место, и я готова приступить к своим обязанностям после праздников. Я ведь, черт подери, люблю свою работу, и возможность заниматься любимым делом только поднимает настроение. Я помирилась с родителями. От этого на душе так тепло. Мы договорились встретиться в середине июля и просто поужинать или сделать ребрышки-гриль, который так вкусно готовит папа на своем крутом компактном гриле, за которым он охотился практически полгода, а затем еще и выстоял длиннющую очередь. Думаю, это лучшее, что могло произойти этим летом. Только сейчас, когда наши отношения возвращаются в прежнее русло, я понимаю, насколько мне не хватало душевного общения с мамой и колких шуточек отца. Теперь у меня есть свое жилье, и я ни от кого не завишу и никому не подчиняюсь. Больше нет чертового режима «крошка, хватит читать эти дурацкие книги, мне завтра рано вставать, и не забудь навести будильник на половину девятого» и «Грейси, неужели сегодня это весь ужин?». Нет «половины гребаного девятого», хотя для нормальных людей утро начинается в шесть, и вечного разговора о том, что нам нужно еще больше денег, но зачем я хожу на работу, если там так мало платят. Я вообще не понимаю, как могла жить в искусственном коконе с ограниченным количеством кислорода. Я не была свободна. А сейчас вольна делать все, что захочу, пусть тоска по Тайлеру, практически убивая, и съедает меня.
Оглядевшись, я посмотрела на то, что вот уже несколько дней как мое. Небольшая квартира, половина мебели в которой все еще обтянута пленкой, тем не менее, выглядит уютно. Большие окна пропускают много света, и я уже представляю, как, кутаясь в одеяло, которое сшила моя мама из именных футболок колледжей, смогу сидеть на диване, пить горячее какао и смотреть на то, как красиво кружится снег при приближении Рождества. Пожалуй, было бы неплохо приобрести елку. Успею ли я с учетом того, что до новогодних праздников еще больше полугода? Думаю, что да! Потому что Тайлера, который был противником разноцветных огоньков, праздничной мишуры и всех мелочей в этом роде, уже нет рядом…
