Текст книги "Благими намерениями (СИ)"
Автор книги: Таня Платт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Неужели, черт подери, я сейчас сижу и вздыхаю с облегчением? Неужели мне не вспомнить ничего хорошего из того, что происходило у нас двоих? Как бы я не старалась переворошить воспоминания о прошлом, у меня ничего не получалось. Мы не ездили в отпуска, мы не ходили в приличные заведения, у нас не было автомобиля, а стопка счетов по высоте порой доходила до одного уровня с моим годовым запасом журналов «Космополитен». Я просто готовила, убирала, и… делала вид, что получаю удовольствие. Я либо слепая, либо чертова дура… либо одно другому не мешает.
Решив перекусить и собраться по магазинам, ведь мне еще предстояло прикупить подарок для Миа, которая не переносит любых праздников без сюрпризов, пусть это и обычный День Независимости, для Себастиана, который не зря живет с Миа, и для Эйдена, который усилиями моих коварных друзей, вероятнее всего, будет завтра на ужине, а я не смогу смотреть в его глаза, когда буду вручать разноцветные свертки ребятам, я поднялась с дивана и направилась на кухню. Если быть откровенной хотя бы с собой, Эйден был мил, не пытался напомнить мне о той «о, Господи» ночи и даже делал вид, что флиртует со мной без малейшего намека на секс. Миа настаивает на шансе для него, но я не готова. Я хочу надышаться вдоволь.
Наверное…
Телефон снова не умолкал. Мысль о том, что по дороге в торговый центр нужно заехать в салон сотовой связи и изменить номер, в который раз незаметно прокралась в мою голову. Я уставилась на синий экран. Неизвестный номер. Тайлер. Снова. Да сколько можно? Пора с этим что-то делать.
– Хватит мне названивать! – зло рявкнула в трубку я.
– Я думал, что с тобой что-то случилось, Грейси, – раздался приторный голос Тайлера, и, кажется, я закатила глаза. Раньше, когда я была слепа и глупа, я бы, вероятно, растаяла, но в голове тут же всплыла картинка его и этой мымры с пятым размером на моих простынях, а к горлу подкатил ком отвращения. Как мужчина, Тайлер для меня больше не существует. По крайней мере, я пытаюсь себя в этом убедить. И пусть я странно легко переключилась с одного мужчины на другого, но я, черт подери, благодарна Эйдену за то, что своими оральными навыками он не дал мне во всех смыслах этого слова упасть в депрессию и заставил открыть глаза.
– Не твоими усилиями, Тайлер, – буркнула я, яростно намазывая майонез на хлеб. – Чего тебе?
– Я волновался, – говнюк! Ему явно что-то надо, и это никак не связано с волнением. Неужели он посмел позвонить мне, чтобы попросить… денег? Вероятнее всего, да. Потому что в ином случае он уже давно припомнил бы мне сломанный в замке ключ.
– Обо мне? – едва не рассмеялась я, снова желая вспомнить все хорошее, что между нами было.
– Ну, мы же не чужие люди… и…
И тут мне в голову опять ударили воспоминания о содержании того злосчастного сообщения. «Я беременна…» Ах, так вот почему ты звонишь, мудак! Вероятно, хочешь разведать обстановку и сменить изначальные нервы и злость на милость, думая, что тебе, как обычно, все сойдет с рук. Ну, ничего, я тебе устрою встряску!
– Тайлер, ты выставил меня из дома в канун праздников, о каком волнении и родстве ты говоришь? Прошу, забудь мой номер и живи со своей… да неважно, как ее зовут!
– Я не могу вот так просто все бросить, – начал он. – Ты кое-что забыла…
Я быстро начала перебирать в голове вещи, которые остались в доме моего бывшего. Ничего важного, ради чего он бы звонил, или я бы вернулась, на ум не приходило. Все ценное однозначно было со мной, причем и его ценности тоже, только он об этом не знает.
– Я не могу найти свои документы, ты не помнишь, куда их засунула?
– Нет, не помню, – буркнула я, яростно откусывая кусок хлеба, и, едва сдерживая злорадную улыбку, посмотрела на папку с документами, которую прихватила тогда с собой, и которая лежала в стопке бумаг. – Это все?
– И еще… – продолжил он. – Мне звонили из банка. Нужно внести платеж и…
– Тайлер, ты что, сошел с ума? – заорала я, едва не подавившись чем-то похожим на бутерброд. – У меня нет денег, чтобы одолжить тебе, да если бы и были…
– Одолжить? – рассмеялся он. – Грейси, ты не так поняла. Мне не нужно ничего одалживать. Я хочу, чтобы ты пошла и внесла этот чертов платеж, чтобы мне больше не звонили и не угрожали спустить мое жилье с молотка, иначе…
– Послушай ты, гребаный мудак, меня не волнует, что с тобой сделают кредиторы, или во что ты там ввязался! Это твой долг, который ты брал на скачки… и, вероятно, не лошадиные. Все документы оформлены на тебя, а не на меня. Весь спрос с тебя, а значит, и платить тебе! Тебя в моей жизни больше нет. Меня в твоей – тоже. И, знаешь, относительно того сообщения…
– Какого сообщения? – попытался вклиниться в поток моих слов Тайлер, но я ему не позволила.
– Того сообщения, что пришло тебе совсем недавно. Я не передумаю и обдеру тебя до последних гребаных трусов! А если ты не перестанешь мне звонить, то в полиции обязательно придумают, как выписать ордер на твое имя. Ты ведь помнишь, у моего папы в полиции есть хорошие знакомые, а тебя он не любил! Поэтому всего тебе хорошего, говнюк!
Нажав на кнопку отбоя, я отбросила телефон и, запрыгнув на столешницу, пыталась отдышаться. После этого разговора я была настолько измучена, словно пробежала пятимильный кросс на соревнованиях. Неужели это все взаправду? Я просто не верила своим ушам, что Тайлер решил, словно я буду и дальше оплачивать все его азартные игры. Ну, уж нет! Теперь у него есть другая подружка, пусть она и заботится о нем.
Тем не менее, я едва сдерживалась, чтобы не сорваться в очередном приступе истерики, захлебываясь собственными слезами. Есть перехотелось. Злость во мне хлестала через край. Руки дрожали так, словно это был какой-то странный тик.
Собрав после себя остатки еды, я прибралась на кухне, выпила стакан сока, чтобы слегка охладиться, и пошла собираться. Нужно идти в магазин. Это может помочь мне отвлечься. Но едва я успела принять душ и облачиться в свое любимое совсем легкое красное платье с различными полосками-орнаментами, как подскочила от дикого грохота в дверь на том самом месте, где стояла. Первой мыслью было кинуться на кухню за сотовым, чтобы набрать службу спасения, ведь если это Тайлер или кредиторы, которых он, вероятнее всего, натравил на меня, то мне с большей вероятностью не поздоровится.
Грохот повторился, а я тем временем пыталась прокрутить в голове, кто может прийти ко мне в гости. Адрес этой квартиры знает только Миа, мама с папой и… Тайлер. А больше и некому. Пытаясь не поддаваться панике и обдумывая пути отхода, я уже чувствовала испарину на лбу, а за спиной холодную стену и чертову безысходность, когда за следующими гулкими ударами последовал странный, но чертовски притягательный голос.
– Грейс Паркер, откройте дверь, это полиция!
– Полиция? – прошептала я сама себе, судорожно сжимая телефон дрожащими руками. Какого черта от меня нужно копам? Страх тотчас же испарился, сменившись непониманием, и, вытянув спину, я зашагала к двери.
– Грейс Паркер, открывайте дверь, немедленно!
Посмотрев в глазок, я увидела только полицейский жетон, прижатый к двери. Самого обладателя столь волшебного голоса заметно не было. Стук повторился. Положив ладонь на дверную ручку, я замерла.
– Вы точно из полиции? – спросила я, стараясь говорить уверенно, но недавний испуг был, черт возьми, заметен. – Потому что такой значок можно купить за углом за три бакса.
– Детектив Лиам Вуд, девяносто восьмой участок, номер жетона один три…
Вряд ли липовый коп начал бы диктовать мне номер своего жетона, что немного сгладило ситуацию, намекая на то, что этого незваного гостя подослал явно не Тайлер.
Я распахнула дверь. Парень, не мужчина, стоящий по ту сторону порога, пошатнулся, едва удержав значок в своих руках, и отстранился, более не упираясь рукой в дверь. Я уставилась на вещицу, пристально всматриваясь в детали. Вроде бы подлинный. В свое время отец часто возил меня с собой на работу, когда со мной было некому посидеть, и, чтобы скоротать время, я брала значки у него и других офицеров и переводила их грифельным карандашом на бумагу. Я видела десятки значков и с уверенностью смогу отличить настоящий от подделки, купленной у входа в метро за три бакса. Но… этот парень был совсем не похож на копа, пусть, должна признать, его значок и являлся настоящим. Кажется, я пялилась на него, открыв рот. Большие черные ботинки, шнурки от которых неконтролируемо доставали до пола, создавая огромную вероятность споткнуться и свернуть себе шею, широковатые синие джинсы со следами потертостей, словно их либо слишком давно носили, да и брали не по размеру, или они были куплены в том модном бутике на третьем этаже торгового центра в самом сердце города. Я нагло скользнула глазами вверх. Белая рубашка торчала из-под края кожаной куртки и была хорошо видна на груди, ведь верхняя одежда на этом парне держалась только благодаря рукавам и одной кнопке внизу. А когда я посмотрела на его лицо, то ахнула и, боюсь, сделала это вслух. Он был чертовски красив и безупречен. Четкие линии лица, волевой подбородок, легкая щетина, острый нос, нахальная улыбка на губах и изумрудно-зеленые глаза. Спрятав жетон, он запустил пятерню в волосы, сметая капли воды, которые чуть раньше, вероятно, были дождем, начало которого я так и не заметила, ведь тогда приготовила бы зонт, и, не дожидаясь моей гостеприимности, прошел мимо меня в квартиру, даже не удостоив честью снять свои гребаные ботинки. Я поспешила прикрыть дверь от глаз любознательной соседки и, повернувшись к нему, уже хотела было что-то спросить, как он меня опередил, наглым образом уставившись на меня, на мои коленки, до которых едва доставало платье, и… на огромный вырез. Он меня что, оценивает?
– Ах, так вот ты какая, Грейс Паркер, – ухмыльнулся он.
– И что это должно означать? – уставилась на него я, чувствуя себя по-настоящему неловко в своем собственном доме, но лишь наткнулась на очередной смешок с его стороны.
– Лапуля, а ты знаешь, что нельзя скрываться от правосудия? – он обходил мою квартиру, оглядываясь и проводя пальцем по мебели, затянутой в пленку, и по рамкам с фотографиями… «Лапуля»? Что?! В голову снова закралась мысль о том, что он никакой не офицер, а маньяк, подосланный Тайлером, и эти пленки, которыми укрыта мебель, пригодятся ему в его грязном деле, когда он начнет расчленять мое тело или же пытать меня, но все, что мне оставалось делать, это просто держать себя в руках, которые я поспешила сложить на груди в странном, но комфортном для себя жесте.
– А вы, простите, я не услышала, по какому поводу? Быть может, у вас есть ордер, офицер?
Сложенные на груди руки говорили о том, что я приняла оборонительную позу, что не осталось незамеченным моим гостем. Он ухмыльнулся и, сев на край подлокотника дивана, сложил руки на коленях, и посмотрел на меня.
– Детектив, – ухмыльнулся он. – К способности портить чужие жизни нужно добавить еще и глухоту?
– Что, простите? Вы хамите мне в моем собственном доме? Какого хрена? – сделала шаг к нему я. – Покажите мне чертов ордер!
– Ордер? – расхохотался он. – Милая, после того, что ты сделала, я ради интереса и эксперимента готов запереть тебя на семьдесят два часа до выяснения обстоятельств или личности.
Я застыла с выражением «какого хрена ты плетешь, красавчик?» на своем лице. Этот парень, чертовски симпатичный с любого гребаного ракурса, нес какой-то бред, да и чувствовал себя в моей квартире, как дома. Я искренне надеюсь, что на это у него есть веская причина, потому что у меня нет желания мириться с таким отношением к себе, и совсем нет времени, так как мне все еще нужно купить подарки и успеть на ужин к Миа.
Мой же гость смотрел на меня, словно выжидая.
– Что? Послушайте, офицер…
– Детектив! – рявкнул он.
Интересно, чем обусловлена такая его реакция на название должности? Неужели своим кричащим внешним видом и корочкой он компенсирует другое свое достоинство или, точнее сказать, недостаток? Я слегка хихикнула.
– Детектив как вас там! Я прекрасно знаю свои права, поэтому или говорите, что я сделала, или выметайтесь отсюда! На сегодня с меня хватит неуравновешенных парней! – уверенно тыкая пальцем в его сторону, наступала я. Если сейчас он не уберет отсюда свою сексуальную задницу, я вызову еще копов, которые, вероятнее всего, будут вести себя более цивилизованно!
– О, пожалуйста, заставь меня выйти, – рассмеялся он и добавил строгим голосом, – чтобы я смог пришить тебе нападение на служителя закона и сопротивление при аресте!
Он выпрямился в полный рост, сделав шаг ко мне. Теперь мы сравнялись, стоя в полуметре друг от друга, прожигали взаимно огромные дыры в телах друг друга и выжидали. Но, черт возьми, у меня нет времени играть в молчанку!
– Послушай…те, ДЕТЕКТИВ, ворвавшийся в мою квартиру в своих сраных грязных ботинках, с которых мне на пол уже натекло столько воды, что ковер, похоже, придется выбросить, – собрав всю свою злость, накопившуюся после разговора с Тайлером, и направив ее на этого парня, я наступала на него все дальше и дальше, уверенно сокращая расстояние между нами, – или говори, что я сделала, или иди к черту!
– Что ты сделала… я тебе покажу, что ты сделала, – ухмыльнулся он и достал что-то из кармана. На мгновение перед глазами блеснул его табельный пистолет, но сразу после передо мной крепко зажатым в сильной мужской ладони предстал его сотовый. А на экране… сообщение.
«… беременна…!»
Сообщение, которое я отправила Тайлеру. Разве такое может быть? Или именно поэтому Тайлер ничего не сказал? Не потому, что ему нужно одолжение, а потому, что он ничего об этом не знал? Это что, черт подери, взаправду? Я отправила столь пикантное сообщение какому-то левому парню, который теперь пришел ко мне за объяснениями? Нет, ну, я точно убью Миа!
Я пятилась назад, даже не замечая этого, а мой гость все продолжал наступать.
– Как…
– Вот и мне интересно, «как», – съязвил детектив, словно показывая свое превосходство тем, что он выше меня на добрую голову и вдвое шире в плечах. – А теперь, милая Грейс Паркер, рассказывай, когда же я успел сделать тебе такой милый подарочек ко Дню Независимости? И какой у тебя срок? Мне вот интересно, когда на свет должен появиться НАШ малыш!
– Я… я… как… этого не может быть…
Я хотела пятиться назад, но все, что получилось, это только сильнее вжаться в эту чертову холодную стену. Этого однозначно не может быть. Я хорошо помню номер Тайлера. Восемь… три… нет! Три… восемь… Нет! Нет! Нет!
– Нет, – выдохнула я.
– Да, – кивнул парень, явно забавляясь над всей ситуацией или моей реакцией.
– Я не делала этого, – повертела головой я.
– О, это твой номер, крошка! – посмотрев на экран, а потом снова на меня, бросил мой нежданный гость, вжимая меня в стену еще больше, спрятав телефон в карман и уткнувшись руками в стену по обе стороны от моей головы, тем самым словно заключая меня в ловушку.
– Я имею в виду, да, это мое сообщение, но я высылала его не вам… не тебе… Оно предназначалось моему парню… моему бывшему парню…
– Ну, я уже и сам это понял… что не мне, потому что тебя я вижу, черт подери, впервые в жизни, но мы можем это исправить. Только признайся, тебя подговорил Сэт? – блеснул белоснежными зубами Вуд, но я уже чувствовала, как снова отдаюсь во власть истерики и жалости. Тело начало содрогаться от немого плача, и, заламывая руки, уже практически не сдерживая накатившую истерику, я говорила все, как на гребаном допросе, который, собственно, и происходил сейчас у меня дома.
– Я не знаю никого по имени Сэт… просто… он, он бросил меня, а после всего, что я для него сделала, это несправедливо, и я просто хотела пошутить, – мне практически стало нечем дышать.
– Злая шутка, крошка.
– Он заслужил, – топнула ножкой я.
– Не думаю, что кто-то заслуживает быть так жестоко обманутым. Тем не менее, из-за твоей нелепой шутки я оказался в… – на мгновение застыв, он рассмеялся прежде, чем продолжил говорить, – я оказался в твоем положении… в очень неудобном положении… меня бросила невеста!
От неожиданности того, насколько громко парень бросил последнюю фразу, я подскочила на месте. Тело заявившегося ко мне детектива практически всем своим весом вжимало меня в холодную стену, заставляя дрожать. А еще самобичевание, куда же без него. Я не просто неудачница, черт подери. Я не просто порчу свою гребаную жизнь. Еще я порчу ее окружающим. Не считая того, что детектив Вуд ведет себя слишком наглым образом, я прекрасно понимаю, что именно в этой его проблеме виновата я, ну, или Миа, с которой я еще об этом, черт подери, поговорю, но исправлять все это придется мне.
– Послушай…
– Лиам, – выдохнул он мне в лицо, напоминая свое имя, и сладковатый мятный воздух окутал мое практически пришедшее в норму сознание. Я смотрела в зеленые глаза, в которых утопала, и, наверное, даже завидовала его невесте, которая отхватила себе столь лакомый кусок. Вероятнее всего, мое извращенное сознание, не видевшее мужчин в последние четыре года, кричало мне о том, что передо мной стоит гребаный красавчик, и, вероятно, увидев его на улице, я бы однозначно влюбилась в его смазливое личико, но, скорее всего, только до того момента, пока он не открыл бы свой рот. Интересно, со своей возлюбленной он тоже так себя ведет?
Вдохнув полной грудью, я поняла, что пришла пора менять положение вещей. И да, я хотела бросить что-то типа «Прости… те, Лиам, что доставила вам неудобства…», но, черт подери, это он ворвался ко мне в дом, и я не обязана быть с ним любезной. Если он не может разобраться со своей гребаной невестой, которая после всего лишь одного сообщения взяла и разорвала помолвку, значит, мистер Детектив не такой уж и невинный!
– Лиам. Вот и познакомились. Предлагаю выпить кофе, – выбираясь из-под его натиска, проскулила я и поспешила на кухню. Я не хотела себе признаваться, но после той ночи с Эйденом я по-другому начала смотреть на мужчин. Я начала смотреть на них, как на, черт возьми, мужчин, а не как на просто средство достижения цели вроде «мистер, достаньте мне во-он ту пачку с хлопьями, потому что я слишком низкая». И вот при виде очередного красавчика где-то там, в чертовски неудобном месте снова начинается гребаная течь, из-за которой я двигаюсь, как гребаная утка, и надеюсь на то, что эта походка никак не замечена моим нежданным гостем. Благо, на мне плотное платье, и если я сяду, то ничего видно не будет, но что, черт возьми, со мной происходит? Я, вероятно, больна, и мне действительно нужен психолог, чтобы снять это чертово напряжение. Какая нормальная женщина заводится при одном только… о, черт… Этот голос, ухмылка… и я, прижатая к стене, едва дышу и задыхаюсь от сладкого мускусного парфюма…
– Твою… – задыхаюсь я, отгоняя ненужные мысли. Нет, я не стала нимфоманкой. Но… я больна? Я однозначно больна!
– Ты что-то сказала? – непонимающе уставился на меня парень, стянув с себя куртку. Его накаченное тело отчетливо отдавало рельефами даже сквозь рубашку. Как его вообще угораздило оказаться в полиции? В стриптиз-клубе от него, вероятно, было бы больше пользы. Грязная девочка во мне ликовала. Отыметь такого красавчика после приватного танца или потрогать его за упругие ягодицы… о, Господи, я размышляю о нем, как о мясе? Это все влияние Миа. Или нет? Я точно больна! Но ведь какая у него наследственность…
– Да, – громко сглотнула я. – Кофе?
– И три ложки сахара.
– А ты сама скромность.
– Думаю, ты мне задолжала, – подмигнул мне он.
Пока закипал чайник, я колдовала над чашками и, залив ароматный напиток, протянула одну чашку парню. Лиаму. Лиаму Вуду. Вроде так он говорил, что его зовут. Вуд. Знакомая фамилия. Я однозначно ее где-то уже слышала. Но вот где? А еще я хотела от него побыстрее отвязаться, но на ум не приходило ни единой идеи.
– Поговорим о деле? – вырвал меня из моих мыслей парень. Той злости и задиристости уже в нем не было, только странная боль в глазах. Я оторвала взгляд от окна, за которым начался ливень, и посмотрела на собеседника, уже порядком успокоившись и придя в себя.
Не знаю, какое из этих выражений его лица настоящее, а какое нет, но, тем не менее, я опустилась в кресло напротив, желая верить в то, что сейчас он искренен, и отпила еще один глоток горячего кофе, соглашаясь с ним в том, что пора обговорить эту проблему, потому что время поджимает.
Вообще я могла бы просто вызвать 911, выпереть его из своего дома, а не угощать тут дорогущим кофе, купленным Миа на мои деньги, или вообще терпеть все это. Но, вероятно, мне было скучно, а он просто скрашивал мое одиночество и скрытое внутри искреннее нежелание идти на чертов ужин. Но пропустить это действо, значит, разозлить подругу, и в таком случае обида станет уже второстепенной проблемой. Поэтому мне нужно разрулить то, что происходит сейчас, чтобы вечером разрулить то, что, возможно, случится со мной и Эйденом.
– Да. Послушай, я, честно, не хотела тебя ни с кем ссорить и уж тем более с твоей невестой. Можешь ей передать, что все это просто злая шутка судьбы, и ты невинен, как младенец, а сообщение было адресовано не тебе…
– Именно поэтому я и здесь, – не дав мне договорить, воскликнул Лиам. – Эмма не верит мне и даже слушать меня не хочет. Ты просто обязана поехать со мной и все ей рассказать!
– Стоп! Я тебе ничем не обязана, дорогуша, – практически простонала я. – Если твоя собственная невеста не верит тебе на слово, это твои проблемы. Понимаешь? Твои, не мои!
– Поверь, я могу сделать это и твоими проблемами, – наклонившись ко мне, прошипел он и, достав наручники, положил их на стол между нами.
– Брось, вот только не надо играть тут в грязного копа. Тебе нечего мне предъявить. Кроме того, что я один раз напилась и ошиблась номером, у меня нет никаких проступков, даже штрафов за парковку, – закатила глаза я, не забыв добавить еще одну вещь, – мой отец – полицейский, так что я знаю все ваши штучки. Я сбегала от него на дискотеку, когда мне было шестнадцать, и, поверь, он даже не догадывался.
Лиам немного поменялся в лице, стараясь, конечно, этого не показывать, но я заметила и даже не сдержала улыбку. Быть может, я и была слепа в отношении Тайлера, но в остальном я, черт подери, не глупа и не собираюсь идти на поводу этого красавчика.
– Я все равно могу сделать твою жизнь адской, – прищурившись, посмотрел на меня он.
– Это будет справедливо, ведь твою я такой уже сделала, – рассмеялась я, пряча улыбку за чашкой ароматного напитка.
– Очень смешно. Ладно, – он отпил кофе, накрыл рукой наручники, стягивая их со стола, и снова посмотрел на меня, – тогда я просто тебя попрошу: пожалуйста, поедем со мной, расскажешь свою душещипательную историю Эмме и забудешь обо мне раз и навсегда.
Хотя я и не была настроена куда-то ехать, исправлять гребаное дерьмо мне все равно придется, поэтому если сейчас я пойду за подарками, а поедем, куда там надо, мы с утра, то, вероятно, справимся быстро, и к ужину я еще успею к Миа, рассказать ей о том, что запоминание цифр совсем не ее конек.
– Хорошо. Мы можем сделать это сразу после…
– Ну, уж нет! Гр…
– Грейс!
– Что?
– Меня зовут Грейс!
– Хорошо, Грейс, – вздохнул он, переплетя пальцы на сложенных на столе руках, – но мы должны ехать прямо сейчас. Если я не смогу переубедить ее до Дня независимости, Эмма улетит к себе на родину, оставив меня и окончательно отменив свадьбу, на которую уже потрачено целых полмиллиона! Ты ведь не хочешь платить мне неустойку?
– Полмиллиона? – закашлявшись, я едва не подавилась глотком кофе, который от услышанной мною суммы тотчас же попросился обратно, чтобы лицезреть вместе со мной лицо этого симпатичного вруна. – Откуда у простого копа полмиллиона на гребаную свадьбу?
– Это длинная история, – снова прищурился он, слегка упираясь локтями в край стола и наклоняясь ко мне. – И это не твоего чертового ума дело, лапуля.
– Похоже, теперь и моего, – едва сдерживая улыбку, произнесла я.
И правда, эта ситуация теперь касается нас всех, включая меня. Но все равно, откуда у него такие деньги? Или… черт подери, меня осенило… это не его деньги, а ее, этой Эммы. Вот это да, браки по расчету что, еще в силе? Вероятно, он нашел себе какую-нибудь папину дочку, у которой и папа не простой, раз выделил столько бабла на свадьбу своей принцессы, и, вероятно, если мистер Лиам не сделает мисс Эмму счастливой, подарив ей фамилию «Вуд», этому самому Вуду кое-что да оторвут.
Я рассмеялась.
– Что смешного? – рявкнул он, но я просто попыталась убрать улыбку и покачала головой.
– Лиам, так тебя зовут, тебя точно не Тайлер подослал? Требовать деньги так в его стиле, – прищурившись, посмотрела на этого красавчика я.
– Что? Нет! Я не знаю никакого Тайлера. Просто до праздника мы должны все ей рассказать…
– Мы и расскажем, но не сегодня и уж тем более не сейчас, – поднялась я, убирая чашку в мойку, и, повернувшись к нему лицом, оперлась о столешницу, сложив руки на груди, думая, как бы побыстрее избавиться от нежданного гостя.
– Нет, черт подери, сегодня! – поднимаясь, зло прогромыхал он.
– Знаешь, что, парень, у меня вообще-то есть свои планы, которые не терпят отлагательств, – прошипела я.
– Какие гребаные планы, если у тебя даже парня нет? – рявкнул он.
– Это тебя вообще не касается, как и то, что у меня есть чертов парень, которому я сейчас позвоню, и который…
– Ох, какая ты у нас любвеобильная! Быть может, тебя не зря бросил твой, как его там, Тайлер, если ты так быстро нашла ему замену? – рассмеялся Лиам. – То папочке грозишься позвонить, то какому-то парню…
– Знаешь, что…
– Что?
– Я поделюсь с тобой своими флюидами любвеобильности и уверена, ты не менее быстро найдешь замену своей дражайшей Эммы…
Клянусь, я хотела испепелить его на этом самом месте или запустить в него любым предметом из кухонной утвари, лишь бы он заткнулся, и мне было бы плевать на то, что он мог расценить это, как нападение на офицера. Он вообще не имел права так говорить, что-то требовать или приказывать мне куда-то ехать. Это действительно его проблемы, ведь, как я поняла, варианта с ошибкой номером никто даже не рассматривал, что делало эти отношения в корне гнилыми. Но… как я убедилась на себе, любовь бывает, черт возьми, слепа, и не мне их судить. В голову на мгновение даже вернулась мысль, точнее размышление о том, вернулась ли бы я к Тайлеру, если бы он сейчас стоял за дверью и снова обещал мне все то, о чем я так много слышала в последние четыре года. Но нас наглым образом прервал телефон моего нового знакомого, и я воспользовалась возможностью, чтобы наконец-то добраться до своего сотового, сумочки и плаща, в котором собиралась пойти и купить чертовы подарки, ну, или хотя бы вызвать помощь. Тем не менее, взволнованный вид, побелевшая кожа и расширенные зрачки детектива свидетельствовали о его некотором шоке, и я даже позволила себе застыть в дверном проеме на кухню и стать свидетельницей его монолога в телефон.
– Я… не дома, Эмма, я… я у Грейс… той девушки, что… Она не беременна! Что? Нет, Эмма. Я не заставил ее сделать гребаный аборт! Что? Нет! Любимая, послушай… ты все не так поняла. Любимая, давай… просто… поговор… поговорим… Что? Ты у меня? Нет, пожалуйста, дождись меня, и мы поговор… Эмма, любимая! Двадцать минут…
Опустив голову, он вздохнул и спрятал телефон в карман. Похоже, с ней он другой, но это не позволяет ему хамить и угрожать другим.
И вообще могу ли я в своем жизненном положении позволить себе немного позлорадствовать? Ведь, как показала практика, некоторые разрывы приводят к вполне хорошим последствиям.
– Вижу, вы уже поговорили, – хихикнула я. – Поэтому прошу покинуть мое скромное жилище, детектив!
– Ну, уж нет, лапуля, – шипя, повернулся ко мне он. Его глаза налились кровью, а руки практически сжались в кулаки. Клянусь, на мгновение в моих жилах даже остыла кровь. – Я сейчас еду исправлять то, что натворила ты, и молись Богам, чтобы мне это удалось, иначе… иначе я сделаю твою жизнь чертовски адской! Я тебе обещаю!
Лиам яростно натянул на себя куртку, одним рывком застегнул замок и, отсалютовав мне, практически вылетел из моей квартиры, оставляя меня наедине с мыслями и гребаным послевкусием его присутствия.
Какого черта это было? Неужели вселенная настолько меня ненавидит, что, кроме собственных душевных терзаний, я должна переживать еще и чужие?
Вероятно, с меня достаточно.
Вздохнув, я достала из корзины с зонтами свой любимый красный зонт-трость и, поправив сумочку, вышла из дома.
Глава 5
Несмотря на то, что на улице было довольно прохладно, и шел противный мелкий дождь, людей вокруг было хоть отбавляй. Яркие, веселые, с большими пакетами и разноцветными свертками, все они суетились и куда-то спешили. Таксист, который меня вез, вероятно, не учел того, что центр города уже начали готовить к празднику, и что проезд там затруднен, и в итоге я просидела в душной машине лишние двадцать минут, наблюдая, как везде развешивают флаги и цветы и готовят пиротехническое действо ко всеобщему национальному празднику. Такая же толкучка, только на этот раз из людей была и во всех магазинах. Но думаю, что мне повезло купить все, что нужно, и даже бутылочку любимого джина Себастиана, чтобы снимать стресс в этот вечер, который, я уверена, у меня непременно будет.
И едва я села за столик в кофейне, которая располагалась на третьем этаже торгового центра, чтобы просто отдохнуть и попить кофе, как мой сотовый тут же начал трезвонить.
– Да, Миа, – как-то устало вздохнула я, благодарно улыбнувшись официанту, принесшему мне напиток.
– Грейс, ты где? – с подозрением произнесла подруга.
– Я в торговом центре. Что-то докупить на ужин? – спросила я, ведь зачастую такой тон и данный вопрос от моей подруги говорили о том, что ей не хватает жизненно важной специи, чтобы запечь праздничную индейку именно так, как надо. Я даже поспешила потянуться за сумочкой, чтобы достать блокнот, в котором смогу записать нужную вещь, как Миа опередила меня фразой, которую я и близко не ждала.
– Как хорошо, что я вовремя. Грейс, не забудь подарок Эйдену, – взволнованно затараторила подруга. – Ты же помнишь, да, что я и его пригласила на ужин?
– Миа, хватит искать мне парня и сводить меня с мистером психологом, – рассмеялась я, тем не менее, взглянув на упакованный в прозрачную пластиковую коробку, украшенную большим, даже отчасти смешным бантом, галстук в цветах американского флага. Конечно, я не забыла купить подарок Эйдену. Можно сказать, этот парень занимает все мои мысли большую часть времени, когда я пытаюсь расслабиться, и, конечно, я помню, как маниакальна Миа в своих намерениях, в которых я и Эйден явно идем вместе к алтарю. Кроме того, я осознанно собираюсь на ужин к Миа, а значит, мне придется чтить их с Себастианом странные правила.
