Текст книги "Триада (СИ)"

Автор книги: Тамара Воронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Это любого дракона приведет в повиновение и душевный трепет. Со временем потемнеет, станет черной, так что собственностью Велира прикинуться не удастся. Выпить хочешь? Или уже прошло?

Дан с грустью посмотрел на печать и спросил:

– И это окончательно и навсегда?

– Это и было окончательно и навсегда, – отрезал властитель совсем другим тоном.

– Перчатка, – пробормотал Дан, – можно заштопать, можно выбросить, можно наизнанку вывернуть…

– Ладно тебе. Привыкай. Ты почему в городе на рефлексию исходил, а здесь как-то не увлекаешься? Потому что дело появилось. Хотя бы в виде тренировок. А там ты по улицам слонялся, лопал гороховый суп в трактире и жалел себя. Некогда теперь себя жалеть. Теперь если кто-то рискнет тебя выпороть, будешь делом заниматься – тем же отвечать, а то и головы рубить. Если вдруг захочется. Но тебе не захочется. Ты не мстительный, я проверил.

– Разрешенная месть никакого удовольствия не доставляет, – проворчал Дан. Нируд вытащил из кармана штанов плоскую черную коробочку с парой блестящих кнопочек.

– Это для связи со мной. Постарайся лишний раз не пользоваться. Непринципиально, просто для развития самостоятельности. Вы не всегда будете со мной, так что стоит развить навыки принятия решений.

Дан покрутил коробочку.

– Магия, да?

– Для Алира и Гая, конечно, магия. Но ты мог бы быть и подогадливее.

– Технология? – ахнул Дан. – Такая технология – здесь? При здешнем уровне развития?

– Технология. А про уровень развития мы поговорим попозже, когда ты больше врастешь в наш мир. Отправитесь к драконам. Шарика можешь взять с собой, хотя большие недолюбливают таких, как он. Они, знаешь, по развитию недалеко ушли и осознают это. Ну и сам понимаешь, осознание собственной недоразвитости на общем фоне не добавляет доброты нрава. Они тупы и сильны. Вроде бы и довольствуются овцами, однако Велир принес малоприятную весть: в тех краях стали исчезать люди. Ваша задача – узнать, куда именно исчезают люди и с чьей помощью. Не узнаете – невелика беда, потому что количество пропавших незначительно и никакой особенной роли они не играют. Ну циник я, циник, и тебе того же желаю. А сейчас спи. Это приказ.

Он на миг положил руку на лоб Дана, и глаза немедленно начали слипаться. Гипнотизер хренов… Технология у них… рации…

* * *

Они выехали утром. Копыта коней цокали по влажной дороге, выступившей из синих вод озера. Шарик с самым серьезным видом рысил впереди, словно понимал: это не прогулка, а задание. Дан покосился на спутников и хмыкнул. Всадники Апокалипсиса! Впрочем, нет, там лошади разноцветные были, а тут сплошная чернота. Единственные пятна – это вышивка на груди, потому что покрой курток таков, что даже воротники белых рубашек не торчат. Даже оружие – черный лук за спиной Алира, черные арбалеты, притороченные к черным седлам, черные ножны кинжалов, вот на черной одежке катаны тускло поблескивал металл. Дан погладил эфес.

Впрочем, выпендрежем это смотрелось только для Дана. Здесь «цвет хозяина» было понятием распространенным, правда, одинцвет был привилегией властителей. И хорошо еще, что им черный достался, а то был бы красный или, скажем, бледно-розовый… Где только розовых коней брать? Весенней гулкой ранью…

Гай понадежнее закрепил шнурок шляпы под подбородком. Нирут пообещал ему все необходимые ингредиенты для мази, и это вампира откровенно порадовало, не любил он солнечных ожогов и уж никак не исключал, что придется либо шляпу потерять, либо и вовсе полетать средь бела дня, а тут хоть ты тресни, до пояса раздеваться приходится. Трудно на крылья рубашку натягивать. О, еще и шарф намотал, тонкий, шелковый наверное. И перчатки тоже тонкие. Заметив его взгляд, Гай немножко виновато пожал плечами: ну что делать, физиология такая.

Алир был великолепен, надо признать. Смерть девкам. Эти серебряные волосы, эта надменная рожа, по которой так хотелось кулаком заехать, что ладони чесались, осанка – от зависти лопнуть можно. Вспомнилось, как его вели – он шел– к костру, словно никого и не было вокруг, никаких людишек, он сам вдруг решил, что жизнь скучна и неинтересна и избавиться от нее надо этаким вот заковыристым способом. Пресловутая эльфийская гордыня. Где б такую взять.

А себя Дан не видел. Верхом он ездил хуже прочих, но на мешок с картошкой, случайно оказавшийся в седле, похож все-таки уже не был. Основательно отросшие волосы Нирут стричь категорически запретил, самолично вручил шнурочек (черный, естественно), которым Дан лоб и перевязал, чтоб бабские эти локоны в рот не лезли при каждом вздохе. Подальше отъехать и тем же шнурочком в хвост связать. Нируту хвост категорически не нравился, и Дан решил хозяина по пустякам не дразнить.

Эльфа и вампира властитель тоже украсил печатями. Гай, поежившись, сказал, что было крайне неприятно, а Аль честно признал, что, когда его крестьяне кнутами охаживали, не так больно было.

Магией или технологией, но Нирут справился с онемением губы у Дана, хотя шрам на подбородке остался. Да и у Аля рука подвижность обрела, но жутковатого вида рубец сохранился. То ли на мелочи размениваться властитель не хотел, то ли у Чумаков и Кашпировских не обучался и не умел ликвидировать шрамы, то ли какими-то своими мотивами руководствовался, простым смертным недоступными.

Вел их примитивный прибор вроде компаса, только показывал он не на север, а на территории драконов. Штука разовая, но весьма удобная. Плюс к этому все трое основательно изучили карту, Дан скорее вид делал, что запоминал, не способен он был запомнить маршрут по карте незнакомой местности, но способны были остальные, так что заблудиться было просто исключено.

На постоялых дворах их встречали низкими поклонами, и если бы они не расплачивались, никто б и не рискнул напомнить о столь низменных вещах. Но они расплачивались, и достаточно щедро – Нирут снабдил их таким количеством денег, что Гай только присвистнул. Алир был потрясен: с таким пиететом со стороны людей он никогда не сталкивался. Эльфов не любили, как минимум презирали, как максимум ненавидели. Или наоборот. И уж не кланялись им никогда и не благодарили за то, что они изволили остановиться именно тут, именно тут откушать и лошадку накормить. И пылинок не сдували. Неужели никакому авантюристу не приходило в голову прикинуться собственностью властителя, попросту заказав черный наряд с дурацкой вышивкой? Или чревато настолько, что даже авантюристы проявляли благоразумие? И что может сделать Нирут – испепелить на месте магией (технологией?) или еще чего похуже?

Оказавшись на свободе… хотя какая может быть свобода применительно к собственности? Ну все равно, оказавшись, так сказать, наедине с природой и собой, они все почувствовали некоторое облегчение. Даже эти энтузиасты частной собственности на разумные создания. Ну и азарт подогревал, и Дан заразился от них этим азартом. В конце концов, разве не первое толковое, что он услышал, не было мыслью о том, что мужчина без дела пропадает? Вот делом и обзавелся. Драконов инспектировать на предмет плохого поведения. Причем подразумевается, что драконы должны трепетать от священного ужаса, на посланцев глядючи. А ну как трепетать не станут, а просто челюстями хамкнут пару раз, чтоб овец зазря не переводить? Дармовая закуска, сама, можно сказать, в рот прет. А ротики у них, наверное, покруче, чем у Шарика… Вот Шарика бы не обидели. Мало ли…

Втроем им было хорошо.Нет, даже вчетвером, хотя Шарик не был ни навязчив, ни даже особенно заметен. Приставал он только к Дану на предмет почесать нос или похлопать по загривку. Зачатки разума у него были явно незаурядны: он отчетливо понял, что у них дело, никаких развлечений, никаких тренировок, никаких игр. Вроде патрулирования. Он размеренно бежал рядом, если всадники вдруг переходили на галоп, то ускорял свой разлапистый аллюр, легко перелетая через препятствия, если они ехали шагом, позволял себе отвлекаться на окрестную живность и лопал свежатинку от пуза. В этом путешествии Дан впервые увидел представителей других рас. Они устроили привальчик на берегу реки, чтоб перекусить, а заодно решить, рискнуть ли переправляться вплавь или тратить время на дорогу до моста, и к ним вышла девушка странно красивой внешности, с белейшей кожей, прозрачными серыми глазищами и длинными мокрыми волосами, но удивительно было не это: одежды на девушке не имелось никакой. Даже фигового листочка. И нагота ее смущала не больше, чем Шарика. Она боязливо приблизилась к костерку, Аль подвинулся и протянул ей кружку с чаем. Дан тупо моргал.

– Наяда, – объяснил Гай. – Пресноводная русалка, иначе говоря. Им порой рыба надоедает, вот и приходят к кострам. Не бойся, не утянет она тебя в пучину.

Девушка улыбнулась и покачала головой, отпивая чай маленькими глоточками и заинтересованно поглядывая на куски мяса, нанизанные на прутики.

– А молчит чего?

– Наяда, – напомнил Аль. – Нечем говорить. Голосовых связок у них нет. А язык их жестов мало кто из наземных жителей знает. Я вот не знаю. Хотя некоторые жесты более чем понятны. Гай, ты у нас умный да образованный, может…

– Не настолько, – покачал головой Гай. – Но про отдельные жесты слышал. Хорошо вам…

– Почему нам хорошо? – не понял Дан. Аль фыркнул, а девушка улыбнулась еще раз.

– Потому что день, а я плохо переношу солнечные ожоги, – насмешливо пояснил Гай. – Как ты думаешь, чем она расплачивается за горячий чай и мясо?

– Взрослый мужик, а краснеет, – сообщил Шарику Алир. – Не смешно ли?

Дракон согласно квакнул: смешно.

– Тебя никто не принуждает, – сказал эльф, – а я так не откажусь. Если она предложит, конечно.

Девушка кивнула: предложу, мол, а что тут такого? Дитя природы… Дан старательно не смотрел в ее сторону, когда ел. Кусок в горло шел с большим трудом, потому что девушка привлекательна была несомненно, хотя складочки на шее прикрывали самые натуральные жабры, но эти жабры были незаметны под волосами. Она даже ела красиво. Руку протягивала за хлебом – красиво. Волосы быстро – удивительно быстро – высохли и шевелились под ветерком, как у Гая, такие же тонкие, только русые. Без всякого зеленоватого оттенка. Аль угостил ее печеньем, купленным накануне, а потом вполне недвусмысленно удалился с ней в кусты.

– А что? – спросил Гай. – Ей в радость, будь уверен. Ты стесняешься, что ли? Я бы с удовольствием, да наяды требуют, чтоб мужчина раздевался, ну какое мне днем раздеваться-то…

В его голосе звучало явное сожаление. Дан переваривал. Через полчасика появился малость расхристанный раскрасневшийся эльф и мотнул головой в сторону кустов:

– Иди, ждет. Ты ей понравился. Иди, не разочаровывай девушку.

Вспомнилась сауна в компании с Олигархом. Дан уж не знал, как вели себя олигарховы сподвижники в отсутствие посторонних, то есть Дана, но при нем девушек прямо тут не заваливали, культурно выходили в соседнюю комнатку. И Дан, между прочим, тоже выходил. Ну, предположим, что кустики и есть комнатка…

Наяда не требовала, чтоб он раздевался. Она его раздела так сноровисто, словно всю жизнь только этим и занималась, попутно целуя обнажаемые части тела, так что в кондицию Дан пришел как раз к окончанию процедуры. Уж была она довольна или нет, кто знает, а он… Он тоже возвращался расхристанным и раскрасневшимся. Наяда вышла вслед за ним и поманила пальчиком Гая.

– Вампир я, красавица, – со вздохом объяснил он, – даже ради тебя солнцу не подставлюсь. Ты прости уж, но я…

Брюнет Гай вспыхнул не хуже двух блондинов, когда наяда, вдруг опустившись на колени, завозилась с застежкой его штанов, склонившись пониже, а Аль с Даном, стараясь не смеяться слишком громко, сделали вид, что крайне заинтересованы противоположным берегом. Шарик просунул между ними голову и свистнул.

– Русалки что, тоже? – спросил Дан. Аль покачал головой.

– Нет. Русалки опасны. Могут и любовью одарить, могут и оторвать все, во что вцепятся. Я б с ними связываться не стал. А наяды безобидны. У них нет мужчин. Вообще. Без этого они просто вымерли бы давным-давно. У них рождаются только девочки, и только наяды. Ни эльфы, ни люди. Не волнуйся. У тебя не будет от нее ребенка, а у нее от тебя – может быть. Понимаешь разницу? Она тебя через пять минут забудет. Они живут сегодняшним днем. Милы и безобидны. Видишь, вон даже несчастного вампира уважила…

По судорожному вздоху несчастного вампира они поняли, что уже можно поворачиваться. Гай, стараясь не смотреть на них, застегивал штаны, а наяда, прозрачно улыбаясь, вопросительно протянула руку к остаткам печенья.

– Бери, конечно, – поспешно сказал Дан, – хочешь, у нас еще сыр есть…

Нагрузив девушку своими запасами, они быстренько собрались и тронулись в путь. Дан был все еще малость ошарашен, а Алир вовсю подтрунивал над Гаем, а тот беззлобно огрызался. Настроение однако хуже не стало, скорее наоборот, и через пару миль Дан поймал себя на том, что мурлычет под нос щербаковскую песенку про славного солдата Билли, а спутники едут рядом и напряженно вслушиваются, пытаясь то ли оценить исполнение, то ли понять, что такое танки и как они могут грызть планету, то ли вообще понять, что он поет. Дан вдруг сообразил, что не ощущает разницы между русским языком и здешним, но аборигены-то… Дан прибавил громкости. Пел он более чем посредственно за полным отсутствием голоса, но слава богу, хоть слух имел, так что не фальшивил больше необходимого. Потом он добросовестно пересказал текст своими словами, да пришлось еще и рассказывать про хозяйски-агрессивную сверхдержаву и разнообразные боевые машины, рисуя перед собой в воздухе силуэт танка.

Алир поежился.

– Так плохо пою? – пошутил Дан.

– Нет. Танк – это, должно быть, страшно.

Дитя двадцатого века, имевший на счету не один десяток прыжков с парашютом, пожал плечами. Ему танк не казался чем-то страшным, например, по сравнению с пикирующим бомбардировщиком, от которого уж точно не спрячешься. А потом он окинул взглядом идиллический пейзаж, не тронутый ничем антропогенным, кроме полей, вспаханных обыкновенным оралом, не перекованным на мечи, и представил себе, как с лязгом и грохотом вылетает из-за того вон лесочка какой-нибудь «абрамс», оставляя за собой взрытую землю, и какое впечатление это производит на мирное население, и согласился:

– Это страшно.

– Я слышал, когда-то очень давно маги создавали военные машины, – проговорил Гай, – но это как-то быстро прекратилось. Может, благодаря вмешательству властителей? Мне кажется, это здорово нарушило бы равновесие.

Дан покосился на эльфа. А ополовинить народ – ничего, не нарушило… Идеалист? Можешь сделать – сделай, не можешь – отойди в сторонку? Ну и идеалист, если это можно назвать идеализмом. Мог избавить от костра эльфа (с помощью дракона, конечно) – избавил. Не мог избавить от костра вампира – стоял в сторонке, отчаянно себя ненавидя за эту самую невозможность…

* * *

Путь до территорий, отданных драконам, занял у них почти шесть недель. Чем более пустыми становились окрестности, тем яснее было: вот-вот мелькнет в небе громадная крылатая тень, и это будет не птичка и даже не вампир… Дану казалось, что так и будет. Так и было. Громадная тень покружилась высоко над ними и исчезла. С донесением ведь полетел. Шарик заворчал, неловко задирая голову кверху. Сейчас дружков приведет, а дружки огнем плюются – напалма не надо, сначала заплюют с ног до головы, потом разбираться начнут. Цвет властителей? А если они дальтоники? Было очень не по себе, и не только Дану. Несмотря на прохладный день, они поснимали плащи, Аль приготовил лук, Дан прикоснулся к эфесу катаны и подумал: ну что за дурь, с ножиком против летучего динозавра с огнеметом…

Дракон встретил их на земле. Был он поразительно похож на обожравшегося Змея Горыныча с одной головой: массивное брюхо меж непропорционально коротких лап почти скребло по земле, усеянный разнонаправленными шипами хвост волочился сзади, сложенные крылья громоздились над гребнем. Был он огромен – ну чисто КАМаз! – и обманчиво неуклюж.

– Где овцы?

Пасть он не открывал, но голос был исключительно драконий. Змеегорынычев. Сварливый такой, мерзкий.

– Мы тебе что – крестьяне? – высокомерно бросил Алир. – Посмотри внимательнее, ящерица летучая.

– Наглый эльф.

– С наглым вампиром и наглым человеком, – согласился Алир. – Триада наглого властителя. Все еще овец хочется, или созрел для разговора?

– Ты – от властителя? Не смешно. Думаешь, если эльфы малосъедобны, это сохранит тебе жизнь?

Шарик зашипел, заклекотал и шаркнул ножкой. Он был в несколько раз меньше дракона, так что не произвел на него никакого впечатления.

– Ты бы присмотрелся повнимательнее, – мирно посоветовал Гай. – На знак, например, на цвета. Неужели ты думаешь, кто-то рискнет прикидываться собственностью властителя?

– Люди глупы, – заявил дракон. Гай удивился:

– А я человек? Видишь ли, пока все еще можно решить спокойно и мирно, но если нам придется тебе доказывать, что мы посланы властителем, он ведь может и рассердиться.

Дракон смотрел на них сверху вниз, и по его абсолютно невыразительной морде ничего нельзя было понять. Оттенки настроения Шарика Дан различать научился, хотя тот тоже разнообразием мимики не блистал, но тут уж совсем… Грубая подделка под Голливуд… Или Голливуд на заре спецэффектов. За миллион лет до нашей эры. Дан неторопливо, стараясь провокационных движений не делать, снял куртку, бросил ее на луку седла, мимоходом удивившись спокойствию лошадей, закатал рукав, очень культурным голосом попросил дракона смотреть повнимательнее и смачно шлепнул себя по предплечью. Знак немедля возник на покрасневшей коже.

– Так бы сразу и сказали, – проворчал дракон, – а то эльфа вперед, а они наглецы известные. А ну как я рассердился бы да сжег его и вас вместе с ними?

– Это ты обсудишь с властителем, – бросил Алир. Дан бы по его надменной роже тоже настучал от души, – если ему захочется с тобой говорить.

– Ладно… Кто тут у вас главный-то?

– Он, – дружно кивнули на человека вампир и эльф. А ведь Нирут главного не назначал. Он послал всех троих. Ладно, об этом мы тоже поговорим потом.

– Человек, значит… Этот недоразвитый чей?

– Спокойно, – приказал Дан смертельно оскорбленному Шарику. Был бы недоразвитый, не понял бы. – Это тебя не касается. Мы – триада властителя и с первым встречным о деле говорить не будем.

– А если первый встречный оказался старшим?

– Старшим? Тогда можно говорить. В округе стали пропадать люди. Властителю интересно, какое отношение к этому имеют драконы.

– И что, пропажа нескольких человек нарушает равновесие?

У человека, а также эльфа и вампира это прозвучало бы с издевкой, сарказмом или как-то еще, но дракон говорил ровно и невыразительно, как механизм. Вот интересно, как оценивать его высказывания: со своей, человеческой, точки зрения, и тогда нахала надо ставить на место, или с драконьей – он же может считать, что просто задал банальный вопрос. Ну такие вот они простодушные создания. Не понимают, какое дело властителям до десятка человечков. Как это повлияет на основы мироздания? Да никак не повлияет.

С человеческой. Судя по всему, одно только поминание властителей должно вызывать священный трепет у каждой разумной твари. А эта тварь… в общем, тварь и есть, но в ругательном смысле. Как ставить на место летучий КАМаз с бочкой напалма?

– Повторяю: властителю интересно. Ты откажешься удовлетворить его любопытство?

– Не откажусь. Если ты мне объяснишь, как исчезновение нескольких человек может нарушить равновесие.

– Само по себе – никак. А думать о последствиях тебя никогда не учили, старший? Пропажа людей недалеко от земель драконов может навести на определенные мысли. А если среди родственников отыщется достаточно активный человек, который сумеет сплотить вокруг себя других? Если эти исчезновения вызовут волнения? Если волнения приведут к конфликтам?

– Да кто ж будет воевать с нами? – изумился дракон. – Посмотри на себя – а потом на меня.

– Впечатляет, – согласился Дан. – А представь себе такую машину, похожую на арбалет, только очень-очень большую, заряженную очень-очень большой стрелой… Ну вот с то деревце например. Тоже, полагаешь, не получится?

– Нету у вас таких машин, – насторожился дракон.

– А откуда тогда я о них знаю? – ласково спросил Дан. – Стоит ли недооценивать противника? Что, старший, человечинки захотелось?

Дракон качнул головой, приблизив морду к ним поближе. Конь под Даном все же не выдержал и взвился на дыбы, едва не сбросив всадника.

– Нервные животные. Нет, человек, не едим мы людей.

– Я задал вопрос в другой форме: какое отношение к исчезновению людей имеют драконы. Прошу ответить именно на этот вопрос.

– Вон тот утес видите? – мотнул башкой дракон. – Езжайте туда.

И, повернувшись задом, разбежался, тяжело вскидывая корму, и взлетел, громко хлопая крыльями. Шарик высвистнул вслед что-то несомненно оскорбительное, пришлось Дану свешиваться с седла и гладить его по голове, приговаривая, что он самый лучший, самый умный, самый красивый и самый любимый дракончик. А потом объяснять Алиру, что даже в качестве посланцев властителя не стоит злить танк, не имея соответствующей гранаты. Удивительно было, что эльф ни словом не возразил, верно, сам уже осознал, как был неправ, так что Дан заткнулся быстро и еще быстрее оделся. Весна весной, а ветер был ледяной, да и температура с утра не поднялась выше десяти градусов. Вот для пущего эффекта простудиться и обчихать драконов с ног до головы.

– Страшны, – признал Гай, когда они проехали примерно половину пути до «вон того утеса», то есть через часик. – И редкостно уродливы. То ли дело Шарик.

Шарик подпрыгнул. Он – и не понимает? Ага, конечно.

– Представляю, насколько уродливыми кажемся ему мы, – передернул плечами Алир. – Кстати, впервые слышу, что мы несъедобны. Раньше драконы и эльфами не брезговали, если эльфы были так глупы, чтоб попасться им на зубок. Вот вампиров они точно не едят.

– Не едят, – подтвердил Гай, – что не помешает ему просто перекусить меня пополам. Если поймает, конечно. На земле они весьма неповоротливы, рассчитывают только на силу и огонь. Да и в небе… Я шустрее летаю.

– Во сколько раз меньше ты весишь? – хмыкнул Аль. – Гай, а глупый вопрос можно? Как это – летать? Или ты не очень осознаешь…

– Очень осознаю, – перебил Гай. – Мы не оборотни, мы меняемся только внешне. Ну и говорить я не могу. Летать нелегко. Ты бы видел, как я учился, со смеху бы умер.

– А давно начал летать?

– В тридцать. Когда смог трансформироваться полностью. Принадлежность к высшим вампирам еще не означает, что получится полная трансформация. У низших не получится точно, а у высших – пятьдесят на пятьдесят. Низшие могут разве что когти выпустить. Дан, ты чего?

– Вспомнил, как ты когти выпустил. С серебряным болтом в плече.

– Это я могу в любом состоянии… ну почти в любом.

– А есть что-то, чего ты не умеешь? Пока или вообще?

– Есть. И пока, и вообще. Я не самый лучший среди вампиров. И самым лучшим не стану. Вот мама – да.

– Она хорошая, – вздохнул Дан, вспомнив маму. Гай и Аль захохотали так, что испугали лошадей.

– Чтоб человек так говорил о вампире!

Дан пожал плечами. Она не улыбалась при нем во весь рот, не махала когтями, не отращивала крыльев и даже свиной крови не пила. Дан не воспринимал ее как вампира. А если бы и воспринимал? Она все равно хорошая. Ясно, что не ко всем, но тот, кто любит всех, не любит никого. Кто ж из великих это сказал?

Ладно, и что дальше? Конечно, хорошо бы, чтоб драконы, проникшись пониманием момента, к тому утесу согнали уворованных для непонятных целей невинных девушек или кого они там похищали. Но это вряд ли. Скорее там соберется группка драконов, голодных настолько, чтоб скушать парламентеров. Хотя съедобный тут он один, ну вот еще лошади.

Страшно не было. Не станут драконы их жрать, и уж конечно, не из-за них самих, а только из опасения, что Нирут может на это обидеться всерьез. В чем выразится обида властителя? И что такое все-таки этот властитель? Несколько месяцев прожив «перчаткой», Дан так толком и не понял ни его функций, ни своих. Заговаривал с друзьями – те тоже не очень понимали, но были так уверены в правильности происходящего, что Дан махнул рукой. Менталитет, что ни говори. Правда, пообщавшись немножко с сильным мира сего, Дан окончательно перестал считать мир средневековым, даром что не было здесь томографов, двигателей внутреннего сгорания и телефонов, зато была магия. Впрочем, магии как таковой он все еще не видел, только та самая дознавательская, о которой так пренебрежительно отзывался хозяин. А вот технологиитут имелись, и еще вопрос, какие были круче, домашние, земные, или здешние. В кармане лежал предмет, сильно напоминающий «уоки-токи», но в какой рации – или в каком мобильнике – аккумулятора хватит на шесть недель? А тут, надо полагать, и на обратную дорожку хватит. Коробушечка была размером с Данову «диковинку» – дорогой сименсовский телефончик, нельзя ему было дешевый иметь, имиджу не соответствовало. Имелись на ней две кнопочки: кругленькая, чтоб говорить, квадратненькая, чтоб слушать. Пользоваться в крайних случаях, каковых пока не случалось. «Для них магия, для тебя технология». Надо же, какое доверие. Как Аль, еще неизвестно, но вот от Гая Дан слышал термины, крайне далекие от магии, и сильно подозревал, что вампиров наука интересует больше. А кому его хотели показать, подозревая в шизофрении, то есть в наличии еще одной личности? Не магу ли? Или просто хорошему психологу? А то и экстрасенсу… Или это – тоже магия?

Они были довольно беспечны: Шарик бдил за всех. Дан в любом случае видел и слышал хуже даже Аля, что уж говорить о вампире, который видел и слышал вообще в другом диапазоне. Типа так ультразвук и инфракрасный спектр…

Что я здесь вообще делаю? Да еще так, словно всю жизнь прожил… И все реже вспоминаются пенсионерки, Тяпа и вся былая жизнь. Стали частью прошлого. Он ведь и о Толике думал редко. Толик был из юности. Тоже из прошлого. Да и тут… сколько страданий имелось, когда задницу надрали в прямом смысле, умереть хотел и даже пытался, хоть и с чужой помощью, а ничего, тоже не то чтоб забыл, но и не свербит постоянно. И «хрусь» не преследует. Адаптировался? А то. Всегда отличался такой способностью. Тем более что Гай помогал так существенно… Дан покосился на Гая, которого из-под шляпы и шарфа не было видно. Шарик клекотнул и подпрыгнул. Впереди была ровная, словно отшлифованная площадка, на которой неподвижно сидели три впечатляющие темные туши. Пузатые, словно пива много пьют. Черные драконы черными не были, очень темными, неровной окраски, тусклые чешуйки были какие-то неухоженные. Тут нас и сожгут или сожрут?

– Вот, – мрачно сказал один дракон, вперевалочку отодвигаясь. – Все. Забирайте. Властителю напомните про ритуал и пусть сам решает. Вампир-то у вас, поди, не только зайцев высасывает? Ему, значит, можно, а нам, значит, нельзя?

– Я спрошу у властителя, что вам можно, а чего нельзя, – пообещал Дан, ошалело глядя на стайку перепуганных до смерти и грязных до полного безобразия красоток. Именно что юных красоток. Ритуал у них. Какой, хотелось бы знать. – И непременно передам ему, что мы договорились мирно и без эксцессов.

– Передай уж. А то знаем мы, явится, грозить начнет… Тут все, кого мы забирали, а если уж кто-то еще пропал, с соседей спрашивайте. Люди знаешь какие? Под шумок все норовят свои делишки провернуть. А эльфы и вовсе…

Гай удержал Алира за руку. Ну вспыльчивость какая-то повышенная.

– Твое мнение насчет людей и эльфов, я думаю, властителю неинтересно. Ну что, девушки? Домой идем?

Зрелище было! Три черных всадника в компании с крылатым крокодилом гонят стайку девиц. Чем их кормить? как спать укладывать? дойдут ли? До ближайшего жилья еще ого-го, такими темпами дней пять, не меньше. Может, надо было заодно и овец парочку потребовать? Нет, тут и драконы могли обидеться…

Первый привал они устроили, когда пышная девица без сил рухнула на землю. Наверное, когда-то она была блондинкой, и даже, пожалуй, натуральной, но если волосы не мыть несколько месяцев, определить исконную масть трудно. Гай спешился и снял с лошади свою аптечку. Аль вздохнул и отправился на охоту, как ни противна была ему мысль о добыче пропитания для людей. Дан натаскал дров. Научиться пользоваться огнивом было проще всего, так что он быстро высек огонь и развел костер, к которому немедля стянулись девицы. Дан наконец пересчитал их. Девять. Прокормить не только себя, но еще девять человек? Женщин? А женщины, да еще красивые, – создания капризные во всех мирах. Ну, пусть одна-две будут нормальные, но ведь остальные непременно либо кокетничать начнут, либо истерики закатывать, либо в обморок падать. Что одинаково плохо.

Дан притащил воды из ручья, повесил чайник над огнем. Гай задумчиво перебирал свои запасы.

– Есть у меня пилюльки, которые придают сил. Потом отходняк тяжелый, но несколько дней я могу их подкармливать, а до жилья доберемся – пусть себе… отходят, – сообщил он. – Не помрут.

Девицы таращились на него с ужасом, и Дан заметил, как Гай поморщился. Ну конечно, из огня да в полымя. То, понимаешь, драконы, то вампиры да эльфы, которые еще хуже вампиров. А ведь не сегодня, так завтра Гаю нужна будет кровь. Впрочем, можно и в кустики отойти… и вернуться с блаженным видом, и пусть себе девушки думают, что они там всякими аморальными делами занимались.

Одна девица, то ли побойчей, то ли меньше времени с драконами провела, тихонько сказала:

– Спасибо, сударь. Неужели и правда за нами послал властитель?

– Властитель послал нас выяснить, куда пропадают люди, – сухо пояснил Гай, – а не за вами. Проводим вас до первой деревни, а дальше сами.

Девица смотрела только на Дана. Ну да, конечно, что с вампиром разговаривать, еще покусает. Дан кивком подтвердил слова Гая.

Их было жалко. Пережитый ужас останется навсегда. Драконы с ними, собственно, никак не обращались, притаскивали по одной в пещеру, выйти не давали, в пещере был ручеек, хиленький, не помыться, да и греть воду не в чем, никакой посуды вообще. Тепло было, дров хватало, а драконам даже огнива не надо, дохнут маленько – и все, горит костер. Кормили одним мясом, но никогда не разговаривали. Стерегли. А хоть бы и не стерегли, куда беззащитной девушке одной…

Ну вот кокетничанье и началось. Дан нахлобучил на себя маску холодности, что было нетрудно, потому как он не представлял себе ситуации, в которой у него могла бы вызвать желание женщина, не мывшаяся бог знает сколько времени. Аль приволок двух зайцев и здоровенную птицу, бросил женщинам вместе с коротким: «Готовьте обед». Гай отложил пилюли, осмотрелся и отправился в лесок. Дан пошел следом.