Текст книги "Горизонты нового (СИ)"

Автор книги: Тамара Квитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Квитко Тамара Петровна
Горизонты нового

УЛЫБКА

Часть первая

Вера в нашу свободу, есть

только неведение причин, за-

ставляющих нас действовать.

Спиноза

1

Хумов открыл глаза и привычно уставился в мутный

круг окна, расположенный чуть левее от его изголовья, на-

глухо впаянный в бетонную коробку его обиталища.

Тяжёлые свинцово-серые огромные облака с тёмными

рыхлыми подпалинами, медленно и неуклюже повора-

чиваясь, проплывали бесконечной утомляющей грядой,

усыпляя своим однообразием, изредка приоткрывая пока

ещё не определившуюся синеву предутреннего неба.

Ровно в 6.00, как положено по предписанию, он спус-

тил правую ногу на холодный пластик и через секунду, от-

дав приказ телу, встал на обе ступни, почувствовав при-

вычный холод под ними.

Матрас, слегка пискнув, поддался нажиму, рванулся и

мягко прилип к стене, увеличив комнатку, напоминавшую

каюту. Сходство это усиливалось от слабого освещения не-

оновой лампы, наглухо впаянной в низкий потолок и изда-

ющей зеленоватое свечение, повторяющееся в окантовке

откидного столика и стула. Встроенный шкаф растянулся

во всю длину неприхотливого жилища, в котором всё было

подчинено продуктивному использованию минимального

пространства, отвергающего малейшее излишество.

Потянувшись, сделав несколько глубоких вдохов и вы-

дохов, Хумов достал из шкафа униформу зелёного цвета

с серовато-блеклыми разводами, между которыми про-

глядывали и другие оттенки в абстрактной комбинации

рисунка, снабжённую многочисленными карманами на

липучках, затем – ботинки на толстой подошве и чёрную

шлемовидную шапочку.

Одевался он неторопливо, тщательно разглаживая на

сильном тренированном теле складочки, ощупывая один

за другим карманы, мысленно припоминая, что в них на-

ходится и всё ли на положенном месте, в необходимом ко-

личестве и в соответствии с инструкцией.

В группе над ним подсмеивались. Слишком он был

щепетилен, до тошнотворной дотошности, в выполне-

нии предписаний, нагружая себя множеством ненужных

причиндалов, но Хумов не обращал на это внимания и

был прав: взятые им запасливо вещи оказывались как

нельзя более кстати и выручали товарищей в трудную

минуту.

Сейчас ему оставалось наполнить плоский термос ки-

пятком, и он будет готов.

Группа молодых специалистов заканчивала обучение

в секретном центре, и ему предстояло пройти последний

испытательный тренинг, получить зачёт и затем – назна-

чение на службу.

"Тренинг этот не совсем обычный. Он может длить-

ся для каждого по-разному: от одного часа до нескольких

лет. Вы не сможете узнать, закончился ли он для вас, пока

не получите назначение на место службы. Ведь вы готови-

тесь для работы не на земном объекте", – вспомнил он

напутственные слова инструктора – невысокого, крепко-

го сложения мужчины с юркими глазками стального цвета

и неизменной улыбкой на тонких губах, открывающих бе-

лоснежный ряд отлично сделанных зубов.

Хумов заполнил термос кипятком, аккуратно закрутил

пробку и промокнул влагу бумажной салфеткой.

"Готовность номер один!" – мелькнула заученная де-

журная фраза, и он улыбнулся для поднятия духа. Его об-

лик сейчас мало чем отличался от облика сотоварищей по

группе. Единственное, что его выделяло среди других, -

это улыбка, делающая его лицо неотразимым и до край-

ности приятным, располагающим, внушающим безогово-

рочное доверие.

Хумов закрыл дверь, спрятал ключ в один из карманов

довольно объёмного рюкзака и, миновав несколько лес-

тничных пролётов – он не любил пользоваться лифтом,

считая полезность сбегания по ступенькам одним из пре-

имуществ оных, – вышел на улицу, вздохнув свежесть и

относительную чистоту утреннего воздуха.

Через десять минут он уже спускался по подземному

переходу к поезду. До блока питания ему нужно было про-

ехать три остановки. Подошёл поезд, он вошёл в вагон и,

не проходя вглубь, встал, широко расставив ноги. "Одна...

Две..." – считал он привычно, не глазея на немногочис-

ленных пассажиров, заранее зная их обычность во вне-

шнем облике, разнящуюся разве что по цвету комбине-

зонов.

На третьей остановке он вышел и поднялся на лифте

наверх. Тяжёлая свинцовость облаков несколько ослабила

свою насыщенность и теперь, слегка поредев, пропускала

слабые солнечные лучи.

Выдача питания осуществлялась за углом, в простор-

ном, выполненном по последним архитектурным новшес-

твам, сплошь из стекла здании. На его груди справа заго-

релся отличительный зелёный значок, дающий ему право

беспрепятственного прохода. Двери перед ним раздвину-

лись. На раздаче очереди не было. Хумов сунул свой инди-

катор в прорезь и тут же получил в прозрачной вакуумной

упаковке пачку спрессованных брикетов.

Через несколько минут он стоял в небольшом парке у

скамейки, выполненной из блестящего металла, чтобы ни-

кому не пришло в голову вырезать любовные знаки, и му-

чительно раздумывал: опустить сразу оба брикета в тер-

мос или один, как предписывала инструкция. Он каждый

раз сомневался и каждый раз опускал оба, не понимая, в

чём разница. Ему удобней было растворить сразу оба, что-

бы потом не дожидаться растворения второго брикета, а

побыстрее выпить, и дело с концом.

Пожалуй, он любил эти минуты, когда маслянистая,

содержащая весь набор аминокислот, белков, минералов

и витаминов жидкость разливалась, достигая каждого

суставчика, каждой клеточки его мускулистого молодого

тела. В голове появлялась пьянящая лёгкость, расслабля-

ющая и поднимающая настроение, а минуты через две в

него вливалась энергия, а с ней и радость жизни.

Хумов бодро поднялся со скамейки и зашагал к стан-

ции метро. Его путь лежал за город, в зону Z-4. Он снова

спустился в подземку. Ему предстояло два часа восемь ми-

нут мчаться через весь город на окраину.

Сев и отдав телу приказ расслабиться, он прикрыл гла-

за, решив максимально отдохнуть, сберегая свои силы для

предстоящего испытания.

Его мало интересовало окружающее, но через щёлки

глаз он улавливал незначительные перемещения в вагоне:

зелёные, коричневые, синие комбинезоны садились, вста-

вали, выходили, входили, висели, ухватившись за поручни.

Лица выражали углублённость в себя людей, перегружен-

ных информацией и не желающих идти ни на какие кон-

такты, все силы которых сосредоточены на выполнении

жизненно важных функций организма и максимальном

сбережении драгоценной энергии для продуктивной де-

ятельности мозга.

Ради этой же цели при общении царили безупречная

вежливость и необыкновенная предупредительность.

Вспыхивающие улыбки на лицах выражали приязненность

хорошо воспитанных людей: короткие вежливые вопросы,

такие же короткие вежливые ответы, крайняя предупре-

дительность друг к другу, тихие, спокойные голоса.

Хумову неожиданно вспомнилось, как он впервые понял,

вернее, ощутил присутствие иного мира. Группу мальчиков

начали обучать приёмам телепатии, и он в гипнотическом

состоянии неожиданно увидел перед собой целый игрушеч-

ный городок, да так явственно, что в реальности его сущес-

твования не сомневался. Это было самое яркое впечатление

его детства – детства, лишённого родительской, да и лю-

бой другой заботы и ласки. Воспоминание было настолько

приятным, что он снова окунулся в него, наблюдая за жиз-

нью сказочного города, которую сейчас снова увидел перед

собой и разглядывал с затаённым восторгом и любопытс-

твом маленького мальчика, навсегда оставшегося в нём.

2

Выйдя на конечной метро, Хумов перешёл на платфор-

му ? 8 и пересел в вагон загородного поезда, прибывше-

го ровно по расписанию. Войдя, он сел рядом с выходом,

готовясь снова окунуться в воспоминания.

В готовую уже закрыться дверь впорхнуло юное существо с рассыпавши-

мися по плечам волосами цвета только что распустивше-

гося одуванчика, с огромными ярко-голубыми глазами.

В вагоне сразу стало светло, радостно, ярко.

Хумов непроизвольно и широко улыбнулся, глядя в си-

ние глаза девушки. И тут же звонкий голос произнёс:

– Снова опоздала... Если бы вы только знали, как мне

надоело каждый день делать одно и то же! Меня снова вы-

ставили за дверь! Я почувствовала свободу, и тут же мне

захотелось умчаться в синь неба и зелень полей. А с вами

такое случалось?

Вопрос, заданный девушкой... нет, скорее девочкой,

поставил Хумова в затруднительное положение. Сказать

"нет" – обмануть её ожидания, а ответить "да" – безза-

стенчиво соврать.

– Можете не отвечать. С каждым такое случалось хоть

раз в жизни. У вас удивительная улыбка! Вам говорил кто-

нибудь?

И снова Хумов затруднился с ответом. Сказать "гово-

рил" – похвастаться и одновременно ущемить наблюда-

тельность молодой особы, сказать "нет" – солгать, чего

он не мог себе позволить.

– Можете не отвечать. Я и так знаю. Вопрос неумест-

ный. Говорили, и не раз. Но это не имеет особого значения.

Для меня, по крайней мере. Мне всё равно. У вас располага-

ющая улыбка. Если честно, меня она поразила. Так улыбать-

ся может только замечательный человек! Ни у кого не виде-

ла до сих пор такой обалденной улыбки, – и через короткую

паузу, не дав опомниться: – Меня зовут Хана. А вас?

– Хумов, – несколько растерявшись, произнёс Хумов

и сразу встал, слегка поклонившись, выражая любезность

и демонстрируя отменное воспитание.

– Хумов, я полагаю, фамилия, а имя?

– Меня вообще-то чаще по фамилии, и я привык, -

совсем растерялся он.

– Но имя, надеюсь, вы не забыли?

«Дерзко разговаривает девочка», – подумал Хумов и

хотел было прервать разговор, однако, заметив в её глазах

восторженное сияние, понял, что это от переполненности

юных сил, в этом нет и намёка на желание его уколоть, и с

улыбкой повторил:

– Хумов.

– Интересно... Хотите яблоко?

– Нет-нет! Спасибо, – он вежливо отказался, подумав

про себя, как только можно есть такую кислятину, и его

внутренне передёрнуло. Он знал: есть другие люди, отлич-

ные по статусу, которые живут и питаются по-другому. Ну

и что? И пусть. Каждому своё. Каждый проживает свою

жизнь, и у каждого свои тараканы. Не всем же работать на

межпланетных станциях, или того лучше – планетах.

– Вообще-то я еду к бабушке, – заявила Хана, доедая

яблоко. – Вы любите свою бабушку?

И снова Хумов был поставлен в невероятно затруд-

нительное положение. Не то что бабушку, он и родителей

своих не помнил.

– Ой, что же я? Глупый вопрос. Кто же не любит свою ба-

бушку? Всякий любит. А у вас есть собака? Вот это хороший

вопрос. Собаку не каждый имеет. Правда, отличный вопрос?

– Замечательный. Но у меня, к сожалению, собаки ни-

когда не было.

– Завести собаку никогда не поздно. Ой! Мне пора вы-

ходить. Вы мне дико понравились. А ваша улыбка... Даже

и слов не найду. Вот мой номер для связи. Обязательно

заведите собаку. Или не заводите. Хлопотно! Ну как хо-

тите, – и она выпорхнула из вагона, успев на ходу сунуть

визитку в его большую, горячую ладонь.

Он повертел карточку между пальцами, сунул в один

из многочисленных карманов, подумав: пусть полежит,

есть-пить не просит. Приятно всё же. Первый раз в жизни

девушка, да какая, дала ему номер для связи.

Выйдя на конечной метро, Хумов перешёл на платфор-

му ? 8 и пересел в вагон загородного поезда, прибывше-

го ровно по расписанию. Войдя, он сел рядом с выходом,

готовясь снова окунуться в воспоминания.

В готовую уже закрыться дверь впорхнуло юное существо с рассыпавши-

мися по плечам волосами цвета только что распустивше-

гося одуванчика, с огромными ярко-голубыми глазами.

В вагоне сразу стало светло, радостно, ярко.

Хумов непроизвольно и широко улыбнулся, глядя в си-

ние глаза девушки. И тут же звонкий голос произнёс:

– Снова опоздала... Если бы вы только знали, как мне

надоело каждый день делать одно и то же! Меня снова вы-

ставили за дверь! Я почувствовала свободу, и тут же мне

захотелось умчаться в синь неба и зелень полей. А с вами

такое случалось?

Вопрос, заданный девушкой... нет, скорее девочкой,

поставил Хумова в затруднительное положение. Сказать

"нет" – обмануть её ожидания, а ответить "да" – безза-

стенчиво соврать.

– Можете не отвечать. С каждым такое случалось хоть

раз в жизни. У вас удивительная улыбка! Вам говорил кто-

нибудь?

И снова Хумов затруднился с ответом. Сказать "гово-

рил" – похвастаться и одновременно ущемить наблюда-

тельность молодой особы, сказать "нет" – солгать, чего

он не мог себе позволить.

– Можете не отвечать. Я и так знаю. Вопрос неумест-

ный. Говорили, и не раз. Но это не имеет особого значения.

Для меня, по крайней мере. Мне всё равно. У вас располага-

ющая улыбка. Если честно, меня она поразила. Так улыбать-

ся может только замечательный человек! Ни у кого не виде-

ла до сих пор такой обалденной улыбки, – и через короткую

паузу, не дав опомниться: – Меня зовут Хана. А вас?

– Хумов, – несколько растерявшись, произнёс Хумов

и сразу встал, слегка поклонившись, выражая любезность

и демонстрируя отменное воспитание.

– Хумов, я полагаю, фамилия, а имя?

– Меня вообще-то чаще по фамилии, и я привык, -

совсем растерялся он.

– Но имя, надеюсь, вы не забыли?

«Дерзко разговаривает девочка», – подумал Хумов и

хотел было прервать разговор, однако, заметив в её глазах

восторженное сияние, понял, что это от переполненности

юных сил, в этом нет и намёка на желание его уколоть, и с

улыбкой повторил:

– Хумов.

– Интересно... Хотите яблоко?

– Нет-нет! Спасибо, – он вежливо отказался, подумав

про себя, как только можно есть такую кислятину, и его

внутренне передёрнуло. Он знал: есть другие люди, отлич-

ные по статусу, которые живут и питаются по-другому. Ну

и что? И пусть. Каждому своё. Каждый проживает свою

жизнь, и у каждого свои тараканы. Не всем же работать на

межпланетных станциях, или того лучше – планетах.

– Вообще-то я еду к бабушке, – заявила Хана, доедая

яблоко. – Вы любите свою бабушку?

И снова Хумов был поставлен в невероятно затруд-

нительное положение. Не то что бабушку, он и родителей

своих не помнил.

– Ой, что же я? Глупый вопрос. Кто же не любит свою ба-

бушку? Всякий любит. А у вас есть собака? Вот это хороший

вопрос. Собаку не каждый имеет. Правда, отличный вопрос?

– Замечательный. Но у меня, к сожалению, собаки ни-

когда не было.

– Завести собаку никогда не поздно. Ой! Мне пора вы-

ходить. Вы мне дико понравились. А ваша улыбка... Даже

и слов не найду. Вот мой номер для связи. Обязательно

заведите собаку. Или не заводите. Хлопотно! Ну как хо-

тите, – и она выпорхнула из вагона, успев на ходу сунуть

визитку в его большую, горячую ладонь.

Он повертел карточку между пальцами, сунул в один

из многочисленных карманов, подумав: пусть полежит,

есть-пить не просит. Приятно всё же. Первый раз в жизни

девушка, да какая, дала ему номер для связи.

Через двадцать одну остановку Хумов вышел на стан-

ции по требованию.

Он шёл быстрым шагом по вьющейся не очень примет-

ной тропке около часа. На душе было легко. Его не поки-

дал образ встреченной им девушки. Впереди показалась

серая стена. Подойдя к бесконечно длинному, высокому

бетонному забору, он с трудом обнаружил едва заметную

полоску индикатора и, приложив к нему светящийся зелё-

ный значок, прошёл внутрь открывшейся массивной две-

ри, быстро и уверенно пошёл по тропинке к лесу. Что ни

говори, а у таких, как он, есть свои преимущества, а у него,

Хумова, ещё и улыбка.

«Однако жарко здесь», – отметил он. Тропинка пет-

ляла в зарослях непроходимой травы, раза в два превы-

шающей его рост, и ему от этой необычности делалось

не по себе. Огромные мясистые листья веером уходили к

верхушкам высоких деревьев. Заповедник заповедником,

а такую пышность и за океаном не сыщешь. Что же тут ему

исследовать? Заповедная зона таила в себе опасность. Что

здесь не то? Инструктор рекомендовал ему быть предель-

но внимательным и, главное, принять верное, единственно

верное решение.

Молодой человек огляделся. Высоченная трава по-

ходила на лес. Солнце всё же пробивалось сюда, бросая

ажурную сеть, зажигая яркими фонариками листья, из-

под которых кое где выглядывали диковинные цветы.

Пахло влажной прелостью и незнакомым, но приятным

ароматом. И тут он услышал нежное щебетанье, этакое

тончайшее звонкое многоголосие. Он, затаив дыхание, по-

шёл на эти чарующие звуки, осторожно раздвигая руками

податливую густую зелень, и вскоре оказался на лужайке.

И тут у него перехватило дыхание. Перед ним предстал

крошечный город, созданный из белоснежного материала.

Жилища имели сферическую форму и восхищали изыс-

канной красотой архитектурных ансамблей.

Город, поднимался со всеми его башенками не выше

колен, и он сначала нагнулся, а потом и вовсе присел, что-

бы получше разглядеть постройки и тех, кто сотворил это

чудо. В центре на площади находилось сооружение, похо-

жее на ангар с куполом, ослепительно блестевшим на сол-

нце. Никаких признаков живых существ не было видно.

Город выглядел как большая игрушка, изготовленная по

специальному заказу к Рождеству.

Но каким образом этот город оказался здесь?.. И для

чего его сюда отправили?

Не полюбоваться же этими уникальными архитектур-

ными ансамблями, слегка напоминающими наши, однако

значительно превосходящими их по изысканной красоте,

удивительной фантазии и сложности исполнительного

мастерства?

Внимательно приглядевшись, Хумов увидел, что в этих

восхитительных сооружениях находятся дивные полупро-

зрачные существа в легчайших одеждах необычайно тон-

кой цветовой гаммы.

И тут он увидел женщину в белоснежной одежде. Она

начала на глазах расти, становиться выше и выше, и ему

пришлось вскоре выпрямиться во весь свой рост.

Женщина смотрела на него внимательно и как бы мимо,

сквозь, и он начал понимать её. Она сообщала ему о том,

что они прибыли с другой планеты на помощь к землянам.

Когда им пришлось материализоваться и их смогли уви-

деть, так как они приняли форму землян, их начали изу-

чать, но отнеслись к ним так, как если бы с ними вступил в

контакт какой-либо из многочисленных видов обитателей

планеты. Потом, после многочисленных экспериментов,

им дали возможность спокойно жить и развиваться, пери-

одически наблюдая за изменениями, предварительно оку-

тав их поселение тонкой плёнкой. Они не могут разорвать

эту плёнку по этическим правилам Вселенной. Это может

сделать только представитель землян.

Женщина умоляюще смотрела на Хумова. И тут тот

увидел, что находится за пределами прозрачной сфери-

ческой оболочки. Стоило ему протянуть руку, и он по-

чувствовал тугую плотность прозрачной поверхности.

Не раздумывая, он быстро достал из накладного кармана

нож. "Подождите, пожалуйста, мы сначала должны занять

наш космический корабль", – услышал Хумов, и рука его

замерла.

Женщина поблагодарила такой улыбкой, за которую он

мог легко отдать жизнь при другой ситуации, и стала быс-

тро уменьшаться.

Некоторое время он с любопытством наблюдал, как

существа стайками подлетали к куполу в центре города и

тут же исчезали в глубине ангара. Через некоторое время

купол раскрылся, и Хумов увидел космический корабль

инопланетян, представляющий собой три шара, скреплён-

ных между собой тремя светящимися трубками, закру-

ченными лентой Мёбиуса, обхватывающей все три шара и

скрепляющей их в единый неразрывный массив.

И тут он получил сигнал: пора. Рука его с зажатым в ла-

дони ножом полоснула по прозрачной поверхности, но, не

пробив её, со скрежетом соскользнула, едва не задев ногу.

Плёнка оказалась только похожей на тонкий полиэтилен.

Хумов положил на поверхность левую руку и почувство-

вал холод и крепость твёрдой поверхности при её необы-

чайно тонкой прозрачности.

«Я должен это сделать, но как?» – подумал он, подни-

мая голову.

О том, чтобы попытаться вскарабкаться по гладкой

скользкой поверхности, не было и речи. А вот использо-

вать для этой цели дерево для него не составят труда.

Усевшись на землю, он быстро достал наконечники с

шипами, надел их на ботинки и ловко полез на самое вы-

сокое дерево, с которого задумал перебраться на поверх-

ность купола. Ему надо будет сверху просверлить отвер-

стие. Всё остальное инопланетяне сделают сами. Так он

понял просьбу женщины.

Хумов быстро достиг того уровня, с которого легко

можно будет спуститься на покрытие, и обрадовался, уви-

дев, что сфера в центре плоская. Тем не менее он предус-

мотрительно нацепил липучки не только на перчатки, но

и на поверхности коленей своего комбинезона, после чего

совершил прыжок.

Что ж! На это он и рассчитывал. Осторожно освободив

правую руку от перчатки и достав миниатюрную дрель, он

начал проделывать отверстия по окружности одно за дру-

гим. Работа требовала усердия и большой сосредоточен-

ности. Надо набраться терпения. Там, внизу, эти замеча-

тельные существа с нетерпением ждут свободы. Сколько

им пришлось находиться под этим куполом? И почему их

не отпускают? Что они принесли землянам? Какую хотели

оказать помощь? Подобные вопросы начали возникать в

голове. Было ясно одно: у него просят о помощи, и он дол-

жен это сделать.

И вот последнее отверстие. Теперь, чтобы не допус-

тить аварийного падения, надо действовать сверхосто-

рожно.

И только он попытался ножом поддеть образовавшу-

юся крышку, как плотная и одновременно сильная волна

подняла его и мягко опустила на землю, накрыв сверху

чем-то пахучим и приятно тёплым.

Когда Хумов очнулся, он обнаружил себя лежащим

на ложе из травы. В правой руке он нащупал шарик и,

поднеся его к глазам, увидел, что внутри его мелькает

образ прекрасной, обворожительно улыбающейся жен-

щины.

«Удивительный сон мне приснился», – подумал он.

То, что его пальцы сжимают шарик, не показалось ему

странным. Мало ли кто сунул ему в карман излюблен-

ную электронную игрушку, а он машинально её достал

при пробуждении. Хана! Да, Хана! И Хумов широко улыб-

нулся.

3

Бабушка, медленно передвигаясь на коленках, усердно

пропалывала лук. Хана, не говоря ни слова, опустилась ря-

дом и принялась выдёргивать сорняки из тёплой рыхлой

земли. Солнце приятно грело затылок и плечи. Так они

в безмолвии допололи грядку, и бабушка, разогнувшись,

спокойно спросила:

– Снова сбежала?

– Меня выставили, – улыбаясь во весь рот, поправила

Хана.

– Пошли, что ли, чайку попьем? – покачав головой,

сказала бабушка.

Хана семенила за худенькой фигуркой, думая, как ей

хорошо и просто рядом с ней.

Бабушка ловко накрывала на стол, заваривала чай в

чайничке – она не любила чай из пакетиков, – ставила на

стол вазочку с клубничным вареньем, печенье собствен-

ного приготовления, а Хана продолжала думать: "Какая же

она бабушка, если выглядит на возраст мамы? Ни морщин-

ки на гладком ухоженном личике, ни сединки в красиво

уложенных блестящих каштановых волосах..."

Бабушка подвинула поближе чашку с ароматным, каре-

го цвета чаем. Хана знала, что слово "карий" к чаю не под-

ходит, но как ещё назвать эту золотистую жидкость, когда

в неё проникает луч солнца? Чай цвета гречишного меда?

Да, так лучше. Чай цвета гречишного меда.

– Ты что, заснула? Бери сушки, – бабушка подвинула

вазочку с аппетитными сушками и таинственно прошеп-

тала: – Сегодня придёт твой дедушка.

– Да?! – выдохнула Хана. – Когда?

– В любую минуту.

Хана вскочила, подбежала к бабушке, закружила её в

вальсе, радостно повторяя:

– Придёт дедушка! Дедушка! Дедушка...

– Да, да, да... Сегодня, как только будет свободное

время, – смеясь вторила бабушка.

– Я как чувствовала, я как чувствовала, – восторжен-

но повторяла Хана.

– Ты моя умница ненаглядная, – ласково ворковала

бабушка. И Хана, крепко обняв бабушку, прильнув горя-

чей щекой к её щеке, неожиданно спросила:

– Ты меня не будешь ругать? Не будешь?

– Когда я тебя ругала? – сделала обиженное лицо ба-

бушка. И правда, чего это Хана сегодня задаёт неуместные

вопросы? "Ведь я её никогда не ругала и даже голоса не

повышала", – подумала она.

– Только что, часом раньше, я дала незнакомому муж-

чине номер для связи... Вот, – выдохнула Хана.

– Как? Неужели? Зачем тебе это понадобилось? – сде-

лала бабушка испуганные глаза.

– Он мне понравился. Ну... до ужаса просто. У него

такая улыбка! Мне захотелось ещё хоть один разочек уви-

деть эту улыбку. Я правда первый раз в жизни дала номер.

Первый, первый!

– Вообще-то сама знаешь: первому встречному давать

свой номер не стоит. Мало ли что, – бабушка укоризненно

покачала головой.

– Он хороший. Он очень хороший! Я это чувствую

сердцем. У него зелёный значок.

– Зелёный значок? – бабушка сдвинула брови. – Это

что-то относящееся к лицам особого назначения. Хотя...

Я никогда не придавала значения отличительным зна-

кам, – растерянно закончила она.

– Да. Это так сложно, как изучение химии или планет.

Ведь их бесчисленное множество.

– Согласна. В жизни приходится забивать голову

совсем ненужной информацией. Тем более что в любой

момент можно получить её, связавшись с информацион-

ным центром. Всё равно всего не упомнишь, – бабуш-

ка безнадёжно махнула рукой. А Хана подумала, что она

выглядит так замечательно благодаря своему умению

выбрасывать лишнее из головы и поддерживать свою

эмоциональную сферу положительными впечатлениями

и информацией.

– Я вот сижу здесь одна в своём домике, вдали от это-

го "монстра", и вполне счастлива. В этот безумный город

меня и пряником мятным не заманишь. Лишь бы твой де-

душка почаще приезжал.

– Работа у него такая. Все силы отдаёт. Работу любит

больше всего на свете.

– Да, милая. Нейрохирургия – не шуточное дело. Да

ещё на кафедре преподаёт, – вздохнула бабушка.

– Бабуль, а ты можешь иногда приезжать в нашу го-

родскую квартиру? Дедушка был бы счастлив.

– Приезжаю, ты же знаешь, но больше суток не вы-

держиваю в нашей городской квартире. Умирать начинаю.

Этот "монстр" не для моих слабых нервов. Там же дышать

нечем.

После чая Светлана Ивановна принялась музициро-

вать. Играла своего любимого Моцарта для внучки, а Хана

сидела с ногами на диване и, вздрагивая от любого шума,

продолжала думать о дедушке.

У дедушки были голубые глаза и красивые руки с тон-

кими пальцами. Руки пианиста. Дедушка прекрасно играл

на рояле классическую музыку. Он любил Хану, заботился

о ней, давал ей рекомендации, какие книги следует читать,

покупал подарки.

Но дедушку в этот день Хана так и не дождалась. Тот

сообщил, что случилась непредвиденная ситуация и ему

придётся остаться в городе.

Начало смеркаться, и Светлана Ивановна проводила

внучку на поезд. Завтра же рано вставать и ехать на заня-

тия. Родители не любили, если Хана оставалась ночевать у

бабушки на выходные и даже по праздникам.

4

Отчего он уснул? Не от аромата ли этих роскошных

цветов? Хумов быстро поднялся из не успевшей завянуть

растительности, оглянулся. Вместо того чтобы делом за-

ниматься, он непростительно уснул, потеряв дорогое вре-

мя. Пора продолжать исследование.

Заповедная зона таила в себе опасность, и ему надо оп-

ределить, откуда и от кого эта опасность исходит. Люди,

живущие неподалёку, часто болели и раньше умирали.

Хумов около часа продирался сквозь заросли, ловко

орудуя запасливо прихваченным топориком. Когда из-под

его ног юркнул облезлый заяц неожиданно крупного раз-

мера, чуть ли не с собаку породы бельгийский гриффон, он

понял бессмысленность своего занятия: не протаранить

ему насквозь эту зону. Да и зачем? И так ясно: чаща непро-

лазная. Он сплюнул от бессилия и повернул обратно, на-

деясь обнаружить более разреженный участок местности.

Неожиданно слева послышался треск, сопение и громкое

хлюпанье. Через мгновение Хумов обнаружил себя на вет-

ке дерева с оружием в руке. Хорошо их тренировали, а он

был одним из лучших.

Пять существ, иначе их не назовёшь, одно за другим

прошли, издавая непонятные звуки. Были они огромно-

го размера и покрыты рыжей шерстью. Настоящие йети.

Остановившись под деревом, они закрутили большими

лохматыми головами и разом наклонились, по всей ви-

димости, ища следы. Один даже встал на четвереньки и

начал нюхать, раздувая и без того широкие ноздри, пос-

ле чего замотал головой и издал глухие утробные звуки.

Остальные примирительно закивали в ответ. Затем все

пятеро стали смотреть вверх. Хумов замер, прижавшись

к стволу. Дерево было ветвистое, и густая листва отлично

скрывала его. По инструкции ему не положено было напа-

дать на безоружных, если те не угрожали его жизни. Лох-

матые существа тревожно оглянулись и, делая только им

понятные знаки, торопливо двинулись в глубь леса.

Он хотел было уже спуститься с дерева, как увидел де-

сять человек в защитных костюмах, которые шли быстро,

гуськом, похоже, следуя за недавно прошедшими сущест-

вами. "Странно. В этой зоне много непонятного. Что ещё

мне предстоит здесь увидеть?" – подумал Хумов.

Он успел снять и тех и других. А так вряд ли ему кто

поверил бы, хотя, кроме определённых лиц, об этом никто

знать не должен. Пора двигаться дальше. И тут странный

шелест привлёк его внимание и заставил остаться в своём

убежище, замерев от неожиданности.

Внизу стеной шли тараканы размером с цыплёнка.

Их коричневые спины переливались и казались искусно

сделанными доспехами. От соприкосновений с травой,

листьями и друг с другом помимо шелестящего шума воз-

никал неприятный звук скрежета, переходящий в попис-

кивание. Вся эта масса двигалась в том же направлении, в

котором прошли люди и огромные существа.

У Хумова возникла мысль проверить уровень радиа-

ции, что он немедленно и проделал. И не поверил своим

глазам. Стрелка значительно отклонилась от нормы, пре-

дупреждая об опасности пребывания на этом отрезке мес-

тности прерывистым писком.

«Вот в чём дело, вот в чём дело», – забормотал он, ре-

шительно повернув назад. Дальше он не пойдёт, говорят

же: бережёного и Бог бережёт.

Он быстро шёл. Нет! Однозначно, дальше он не пойдёт.

Можно подумать, когда его отправляли, не знали об этой

опасности. Он готов на любые неожиданности, только не

на радиационное облучение. Знали. Конечно, знали. Не он

первый оказался здесь. Эти люди в защитных костюмах

серьёзно занимаются изучением зоны. А он? Для чего он

здесь? Схватить сильную дозу радиации?

Их группу готовили тщательно. Отбирали ещё тща-

тельнее. Им внушали, что они не просто люди, а необыч-

ные, уникальные люди. Им не следует ничего и никого

бояться. Кто-то там наверху, по всей видимости, зачиты-

вался Ницше.

Хумов был лучшим, и он далеко не первый, попавший

сюда, в эту опасную зону – Z-4, заповедник, недоступный

для обычных людей, находящийся за высокой бетонной

стеной, покрытой прутьями под током высокого напряже-

ния. Никто не сунется. А он, Хумов, свободно прошёл со

своим зелёным знаком под номером 232.

Когда стрелка успокоилась на отметке, несколько пре-

вышающей норму, он достал компьютер и вызвал карту

местности. Всё правильно: зона Z-4 осталась позади. Ему

предписано обследовать ещё две, но сначала он должен

доложить о ситуации на этом участке.