Текст книги "Красный (ЛП)"
Автор книги: Т. Л. Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 18
Блэк
Моя голова откидывается назад, из носа течет кровь, и я вытираю ее. Мужик, улыбаясь, стоит возле меня, а затем подходит, хлопает меня по спине и обнимает. Мне хочется застрелить его, но, думаю, могу подождать, пока он не заговорит.
– Ты это заслужил. Больше не смей с ней так поступать.
– Что?
– Ты меня просил защитить ее даже ценой собственной жизни, что я и делаю. И буду делать, даже если это будет значить, что защищать ее надо от тебя.
– Ты, блядь, кто такой?
Он одет, как мои братья из клуба, так что я сразу готов признать в нем байкера. Поэтому и задерживаю ладонь на рукояти пистолета.
– Твой брат, мужик.
– Я знаю всех своих братьев и совсем скоро закопаю их всех до одного. Так что, не хочешь выразится по-другому?
Он смеется. Смеется надо мной.
– Ты не изменился.
С тех пор я лежу в постели и не двигаюсь. Просто не могу встать – всю ночь меня лихорадит и тошнит. После удара того мужика, я сдвинулся лишь на пару сантиметров, чтобы дотянуться до пистолета, который все еще у меня в руке.
Я пытаюсь встать, но мое тело не слушается меня. Цепляюсь за стену, но не выдерживаю долго, слишком сильно кружится голова, и падаю.
* * *
Когда прихожу в себя, вокруг меня люди. Мужчина в костюме разговаривает с женщиной, и ее голос успокаивает меня. Мне нравится ее голос, только я не могу ее увидеть. И затем снова проваливаюсь в сон.
* * *
Я чувствую, как мягкими ладонями она касается моей руки. Поглаживает кожу, будто успокаивая, но это не срабатывает. Часть меня желает отстраниться. И я делаю это, отодвигаюсь, и она резко встает. Рэд выглядит такой уставшей, глаза покраснели, но она переоделась. А я не могу узнать собственную кровать.
– У тебя была... ломка. – Она пытается пригладить длинные блондинистые волосы, и я вижу, как трясутся ее руки. – Мы пока еще не поняли, что это было, но есть кое-какая мысль.
– Мысль? – спрашиваю я скрипучим голосом.
Сколько же дней я был в отключке? Когда последний раз пил воду? Во рту сухо, как в пустыне, губы потрескались. Я замечаю в руке иглу от капельницы, и вытаскиваю ее. Комната, в которой я нахожусь, черная, и странно, но ощущается это очень комфортно.
– У тебя следы уколов между пальцев ног. Ты же не сам это сделал?
Я шокирован и зол. Гнев сосредоточен на человеке, который, как я думаю, сделал это, а вот шок касается того, как ему такое удалось.
– Лиам, это ты сам делал? – спрашивает она снова.
Ее лицо так близко, и я вижу, как сильно она устала. Это моя вина?
– Как долго я... здесь? – спрашиваю я, оглядываясь.
Она пересаживается в дальний угол кровати, кривится, словно от боли, но, наконец, отвечает:
– Уже несколько дней. Почти неделю.
– Блядь! – Я встаю и чувствую дрожь в ногах.
Она тут же вскакивает, готовая меня придержать. До нее несколько сантиметров, она так близко. Ее полные розовые губы, жаждущие поцелуя, так чертовски близко.
– Это твоя комната. – Я смотрю, как движутся ее губы, когда она говорит.
Я заворожен так, что проходит несколько секунд, прежде чем понимаю, что она сказала.
От меня ее отвлекает какой-то шум, очень громкий шум. Она делает шаг ближе ко мне – этот шум пугает ее, но влечет меня. Он повторяется снова и снова, пока она, наконец, не отходит, чтобы открыть дверь. Сам я не смог бы сделать это, мое тело слишком медленное сейчас, слишком разбитое, словно из него выкачали всю энергию.
Раздается выстрел, и теперь я не вижу Рэд, поскольку она выбегает из комнаты. Просунув руку под кровать, я вытаскиваю черный футляр. Открываю, совершенно не понимая почему достал его, почему вообще решил, что он будет там.
Внутри футляра два вида оружия: пистолет и снайперская винтовка. Вытащив последнюю, я чувствую, что она моя. До последнего винтика. Я знаю о ней все, даже если до этого и не видел.
Раздается еще один выстрел, за ним следует женский крик.
Цепляясь за стены, я помогаю себе выйти. Когда открываю дверь в гостиную, вижу красный диван и расписанные стены, покрытые яркими граффити. Это тот самый дом, куда Рэд меня привозила до того, как я трахнул ее возле грязной стены, как шлюху.
Подхожу к окну и смотрю вниз. Там стоит Саванна, а всего в нескольких метрах напротив нее Рэд. У Саванны в руках пушка, которой она размахивает, как полоумная сука, коей и является. Рэд пытается ее успокоить тихим голосом, но это не срабатывает, потому что Саванна относится к особому виду полных психов.
Увидев меня в окне, она ослепительно улыбается. Рэд следует за направлением ее взгляда и тоже смотрит вверх. Они не слишком близко друг от друга, но Рэд блокирует Саванну от обзора моей винтовки.
– Думал, что можешь просто меня кинуть? – смеется Саванна, направляя оружие на Рэд. Та оглядывается, но Саванна не смотрит на нее. Только на меня. – Ради нее? Ради этой наркоманки?
– Что ты со мной сделала, Саванна?
Она надувает губы.
– Плохо чувствуешь себя, любимый? Поехали со мной, малыш, я могу все исправить.
– Что это за хрень, Саванна?
– Любимый, это чтобы воспоминания тебя не мучили. Я давала его тебе с едой, чтобы было легче заснуть. Память бы не вернулась к тебе, если бы ты не бросил меня. – Она снова смотрит на Рэд и улыбается.
Да, говорит она со мной, но присматривает за Рэд.
– Если ты поедешь со мной, то мы можем просто забыть о произошедшем, и я ей не наврежу. – Саванна взводит курок, и Рэд начинает дрожать.
Я прицеливаюсь, пока она не смотрит на меня, и стреляю.
На ее лице сияет улыбка.
Глава 19
Роуз
Боль очень сильная, будто в мое плечо воткнули нож и повернули. Саванна мурлычет, словно все это развлечение, а ее белозубая улыбка напоминает мне ухмылку дьявола. Она опускает пистолет, смотрит вверх на Лиама и посылает ему воздушный поцелуй. Затем снова поднимает оружие и приставляет дуло к моей голове. Улыбка ее становится зловещей, глаза закатываются. А потом между ее глаз появляется дыра, и она падает к моим ногам. Я делаю то же самое в ту же минуту, и мы обе лежим там, окрашивая газон в красное.
Я слышу приближающиеся шаги, хотя почти уже вырубилась. Ощущаю, как кровь льется из раны, как пульсирует боль. Чувствую себя ужасно, хотя бывало и хуже. Но эта боль... она скручивается во мне кольцами, и хочется отключиться, чтобы больше ее не испытывать.
Смутно чувствую его, скорее даже чую его запах. Ощущаю напряжение, с которым он поднимается по лестнице. Я знаю, он все еще слаб, ведь уже больше недели не ел твердой пищи.
Блэк кладет меня в ванну, разрезает рубашку карманным ножом, а я впадаю в какую-то прострацию.
– Кусай, – командует он, и сует что-то в мой рот.
Я не могу, и не хочу. Мне хочется спать, потому что во сне боль исчезнет.
В ушах звенят мои собственные крики, пока Лиам ищет пулю, ковыряясь в открытой ране. Свободной рукой он прижимает разрезанную рубашку к моему рту, чтобы заглушить мои вопли, но у него не получается. Вытащив пулю, он бросает ее на кафельный пол, а я, услышав этот металлический звук, оседаю в ванне.
Блэк подтягивает меня назад, усаживая так, чтобы видеть рану. Снова сует что-то в мой рот и командует:
– Кусай.
Я делаю то, что он говорит, и теряю сознание от боли, пока он зашивает мое плечо.
* * *
Просыпаюсь рядом с Лиамом и рассматриваю его профиль. Он лежит в той же позе, что и всегда – без движений, на спине. Так, что кажется, будто он умер.
У него шрам над бровью, которого не было раньше. Я приподнимаюсь на локтях и оглядываю его. На нем обычная черная рубашка и черные свободные брюки, которые идеально сидят на его тренированном теле. А потом смотрю на его руки и вижу глубокие шрамы на обеих ладонях. Осторожно подняв одну из них, я рассматриваю и обнаруживаю отметины на обеих сторонах, словно плоть что-то пронзило насквозь.
– Последний человек, которого я не знал и который украдкой трогал меня во сне, умер от пули, Рэд.
Резко выпустив его руку, я поднимаю взгляд и вижу, что глаза Блэка открыты, и он с интересом смотрит на меня.
– Ты меня знаешь, – возражаю я.
– Нет, ты знала меня прежнего. Но я тебя не знаю, – говорит он, складывая ладони у себя на животе.
– Когда мы рядом, ты ничего не чувствуешь ко мне?
– Чувствую, – кратко отвечает он, все больше напоминая прежнего себя.
– Что же?
– Что мне хочется тебя оттолкнуть. – Он садится напротив меня.
– Ничего нового, – я пожимаю плечами, – ты уже пробовал и ничего не вышло.
Это правда.
– Расскажи мне, что произошло.
– А что произошло?
– Я хочу знать, почему, если я был так важен, никто не пытался меня искать?
– Для меня ты... – Я отворачиваюсь от света из окна, скрываясь в темноте комнаты. – Я не могу говорить от этом. Даже с тобой.
– Почему? – Лиам смотрит на меня без эмоций, но его глаза...
В его глазах нечто нечитаемое.
– Ты скоро вспомнишь. А если нет – я расскажу тебе. Просто... говорить слишком больно.
– Ты была очень важна для меня, да?
Я просто киваю. Он не очень хорошо выражает свои мысли, но я понимаю.
– А если я не вспомню, что ты тогда будешь делать?
Касаясь лица Лиама, я чувствую бороду под своими ладонями, а его длинные ресницы щекочут пальцы каждый раз, когда он моргает.
– Я заставлю тебя вспомнить.
* * *
Когда Хайден приходит из школы, Лиам внизу – он сказал, что ему нужно проветриться. Я вижу, как Хайден улыбается ему, а Лиам смотрит на него молча и просто слушает. Он только что из душа и выглядит отлично. После нашего разговора я снова уснула, а теперь позвонила матери, чтобы проверить детей.
Хайден уже достаточно взрослый, чтобы не спрашивать моего разрешения каждый раз, когда ему нужно куда-то пойти, хотя он до сих пор так делает. Вот и сейчас, он дал мне знать, что приедет. Я сказала ему, что мистер Блэк не помнит его, но Хайдену все равно. Для него Лиам – Святой Грааль, спаситель, и никто не удержит его от того, чтобы увидится с ним, даже я.
Лиам поворачивает голову и смотрит на меня, будто чувствует, что я здесь. Хотя его глаза скрыты за темными очками, но я все равно чувствую тяжесть его взгляда.
– Тебе нужно вернуться к твоей семье, – говорит он, поднимаясь по лестнице.
Еще рано. Сегодня мне еще нужно попасть на работу. И хорошо бы вовремя.
– Вернусь.
– Я не нуждаюсь в тебе здесь.
– Может, ты и не нуждаешься, но я хочу быть тут, чтобы помочь тебе.
– Ты много знаешь об этих наркотиках?
– Почему ты спрашиваешь?
Он совершенно не двигается. Поэтому с ним всегда так странно разговаривать, он словно манекен.
– Потому что хочу наведаться к людям, которые делают их.
– Насколько я знаю, это наркотики с черного рынка. Все, что я знаю: они подавляют воспоминания, и их нужно давать строго дозировано. Если дозировку нарушить, то начнет разрушаться текущая память, если превысить – кратковременные воспоминания. По сути, препарат работает, как супрессор долговременной памяти. (Примеч. Супрессор – лат. suppressio – подавление).
– Это тебе твой доктор сказал?
– Да. Он сказал, что память должна вернуться, когда наркотик будет полностью выведен из твоего организма, но это не гарантировано, потому что ты принимал его длительный период времени.
– Что за хер делает эту дурь?
– Были сообщения о местном фармацевте, который какое-то время занимался изготовлением, но никто его так и не нашел. Я знаю, что Робби пробовал, но потерпел неудачу.
– Робби?
Ах, да. Он же не помнит.
– Он офицер полиции.
– Ты ему доверяешь?
– Да.
– Не доверяй, – говорит он и уходит.
* * *
Вскоре, после ухода Хайдена, приезжает Джейк. Он замечает, как я вздрагиваю от его прикосновения, и разворачивает меня спиной, чтобы, сорвав повязку, взглянуть на рану.
– Кто подстрелил тебя? – Его речь быстрая, а дыхание тяжело ощущается на моей шее.
– Не помню. Все будто размыто.
– Я ее подстрелил, – говорит Лиам, входя в комнату.
Он одет так же, как я помню – в костюм с белой рубашкой и без галстука. Мое сердце гулко стучит, будто превратившись в барабан.
Я слишком медленная и не могу остановить то, что происходит дальше. Джейк достает пистолет и направляет его на Лиама, тот делает то же самое. Все так быстро, что я не могу уследить за движениями. Звучат выстрелы, и Джейк падает на пол, а Лиам продолжает стоять – на его лице не дрогнул ни один мускул. Ничего необычного.
Я опускаюсь на колени возле Джейка, чтобы помочь ему встать, но он отмахивается от меня. Лиам же бьет его по руке, которой он держит оружие. Кровь капает на пол, и Джейк разрывает свою рубашку, обматывая ее вокруг раны.
Тут до меня, наконец, доходит то, что он сказал. Я поворачиваюсь к Лиаму и направляю на него пистолет Джейка.
– Ты, черт возьми, подстрелил меня?
Он наклоняет голову набок.
– Роуз, у него заряженный пистолет. Не провоцируй его.
Опустив взгляд на его руку, я вижу, что палец он держит на курке, а оружие направлено на нас.
– Или что? Застрелишь меня, Лиам Блэк? – язвительно спрашиваю я, и он опускает пистолет.
– Если ты встанешь на моем пути, или от этого будет зависеть, получу ли я то, что хочу, то да, я тебя раню.
Бросив пистолет, я подхожу к нему, с силой бью по лицу, а затем ухожу.
Глава 20
Блэк
Я смотрю на удаляющуюся тугую попку Рэд. Хочу догнать ее, забросить на плечо и сделать с ней пару вещей... плохих вещей. Джейк стоит у холодильника, а кусок рубашки, что он оторвал, обернут вокруг его руки. Схватив бутылку, он делает несколько глотков, а затем выбрасывает ее в раковину. Потом смотрит на меня и качает головой.
– А ты знаешь, как вывести из себя даже лучших из людей, да?
– Не представляю, о чем ты говоришь.
– Эта женщина, – Джейк кивает на дверь, через которую только что вышла Рэд, – никогда на тебя не злилась. Я думал, что это вообще невозможно. Боже, она даже не злилась, когда узнала, что ты с какой-то шлюхой трахаешься.
– У нее не было никакого права злиться на это, но тебе с этого что? Ты с ней спишь? Я видел, как ты ее защищаешь.
Это злит его. Он делает шаг ко мне и смотрит прямо мне в глаза.
– Я не сплю с ней! Я обещал тебе защитить ее, кусок ты дерьма. И сдерживаю это обещание!
– Ты ее любишь…
Джейк делает шаг назад, и я вижу правду, явно отражающуюся на его лице.
– А ты знаешь, что такое любовь? Как они тебя там звали? Трейс?
– Это просто слово, Джейк. Ничего больше.
– Ага. Продолжай себе это повторять.
Он снова отступает к холодильнику, берет еще бутылку и прикладывается к ней.
– Скоро здесь будут ребята, тебе лучше вести себя хорошо.
– Ребята?
– Да, мои ребята. Без пушек, Блэк.
– Разве это не мой дом?
– Твой, но в бо́льшей степени мой. – Он хитро улыбается мне. Дерзкий ублюдок. – Предлагаю тебе начинать придумывать, как вернуть Роуз. Думаю, это не займет много времени, но понадобятся извинения. Теперь, я бы хотел, чтобы ты свалил нахрен отсюда, и я мог потрахаться.
– Не в моей постели.
Оттолкнув меня, он идет к двери, а затем останавливается, когда экран на его телефоне начинает мигать. Затем Джейк снова поворачивается и смотрит на меня.
– Роуз нужно, чтобы я пришел. А я не могу, потому что ты прострелил мне долбаную руку. Блядь, ты хоть представляешь, сколько шлюшек любит, когда я шлепаю их этой рукой? А ты ее просто взял и прострелил, мужик.
– Вернемся к теме, где нужно куда-то пойти, Джейк. Заканчивай с поркой.
Он смотрит на меня.
– Видишь ли... ладно. Не важно. Иди к ней. Сейчас.
* * *
Ее лицо выражает гнев и с каждой минутой становится все багровее. Я стою в дверях и не понимаю, зачем я здесь. Зачем вообще послушал Джейка. Вместо этого нужно было снова в него выстрелить.
– Я злюсь на тебя, так что уходи.
– Джейк сказал мне прийти.
– Блядь, – восклицает она и тут же прикрывает себе рот обеими ладонями, оглядываясь назад. К ней подбегает маленький мальчик с тем же самым выражением лица, с каким я видел его в последний раз. – Мне нужен Джейк. И ведь знает же, что мне необходимо идти на работу.
Покачав головой, Рэд берет мобильный и отходит от входной двери, а я следую за ней в дом. Она с кем-то быстро говорит, и из разговора понятно, что ей нужен тот, кто присмотрит за ее сыном, поэтому она и звала Джейка. Наконец, Рэд вешает трубку и смотрит на меня.
– Ты... – я смотрю на нее ничего не выражающим взглядом, – ты меня подстрелил. Ты не можешь сидеть с ребенком, Лиам.
– Ага. Никаких детей.
Она кивает, собирая сумку.
– Ну, черт возьми, очень жаль. Мне нужно работать, так что ты присмотришь за ним. Это ненадолго. Он многое может сделать сам, тебе нужно будет его только покормить.
– Я не присматриваю за детьми.
Рэд подходит и смотрит мне в глаза.
– Ты сделаешь это. И наверняка поймешь, что у вас много общего.
Затем она идет поцеловать пацана на прощание и уходит.
Он стоит там и просто смотрит на меня.
– Мистер, кто ты?
Когда я не отвечаю, малец подходит и тянет меня за рубашку, уставившись своими зелеными глазами в мои.
– Мистер, ты меня не слышишь?
– Я слышу тебя, пацан.
– И как тебя зовут?
– Лиам.
Он широко улыбается и отвечает:
– Это я. А твое имя как?
– Блэк.
Кивнув, мальчик идет на свое место на диване, берет планшет, садится и сначала начинает смотреть, как взрослые создают игрушки, а потом как какие-то дети разыгрывают людей. Он молчит и не двигается с места добрых тридцать минут. Я сижу там, как идиот, и наблюдаю за ним. Как он вообще может постоянно смотреть это дерьмо?
– У тебя есть папа?
– А что?
– Я хочу, чтобы у меня был папа. Джейк мне как папа, но не папа.
– А кто твой папа, парень?
Он пожимает плечами и снова возвращает внимание к планшету.
В конце концов, он просит яблоко, я нахожу фрукт в холодильнике и вручаю мальчику. Он протягивает яблоко назад и просит почистить его. Нахожу нож, делаю, что он просит, и снова отдаю. Мальчик опять передает яблоко мне, и я ощущаю себя идиотом.
– Порежь его, – говорит он. Сделав это, я снова возвращаю уже порезанное яблоко пацану. Он смотрит на него и протягивает яблоко назад. – Порежь мелко.
– Пацан, ешь уже свое яблоко.
Он отрицательно качает головой.
Я присаживаюсь перед ним, но он все равно не ест, и почищенное яблоко начинает темнеть. Нарезав его мельче, я снова отдаю парнишке.
– Теперь оно коричневое, – жалуется он.
Ну все, он меня достал. Выбросив яблоко в мусорный бак, я возвращаюсь и поднимаю пацана, отбрасывая планшет в сторону. Малец визжит, но я уношу его на кухню и усаживаю за стол.
– Что ты будешь есть? И предупреждаю, снова яблоко я чистить не буду.
– Сэндвич.
– С чем?
– С ореховым маслом.
Как только сэндвич готов, он снова качает головой.
– Порежь на четыре части.
Богом клянусь, если этот пацан не начнет есть, я просто уйду. Выйду прямо за ту дверь.
– Ты странный, мистер, – говорит он после того, как съедает сандвич. – Все время молчишь.
– Нельзя говорить все, что тебе в голову приходит, пацан.
– Ты не улыбаешься.
– А почему я должен?
– И не смеешься.
– Ничего смешного не вижу.
– Ты странный.
– Ты тоже странный, – парирую я.
– Моя мама говорит, что ты заставляешь ее сердце биться часто-часто.
– Она так говорит?
Он кивает, зевая, и мы возвращаемся на диван к долбаному планшету. Заканчивается все тем, что я засыпаю, наблюдая за какой-то тупой штуковиной из набора «Лего».
Глава 21
Роуз
Маленький Лиам забрался на грудь большому и выглядит совсем крошечным. Они даже спят практически в одной и той же позе: рты слегка приоткрыты, оба тихо посапывают. Изабель входит и сначала не видит Лиама, но останавливается, когда замечает его. Интересно, узнает ли она его? Они общались не так долго, пусть она и приняла его быстрее всех, кто когда-либо входил в ее жизнь. Даже Джейку пришлось подождать, чтобы она начала ему доверять.
– Мам, этот человек выглядит так знакомо, – довольно громко говорит она.
Лиам открывает свои зеленые глаза и смотрит на Изабель. Он несколько раз неуверенно моргает, когда видит ее, потом смотрит на меня, а затем на свою грудь. Маленький Лиам прижимается к нему и, судя по всему, не собирается двигаться. Сердце бешено колотится, и мне приходится прижать ладонь к груди, чтобы немного успокоится. Это даже больше, чем я могла желать. Потом он открывает рот, и все волшебство исчезает.
– Пацан просто невозможный, – говорит он, глядя на ребенка, а потом на меня. – Как мне его снять?
Я подхожу к нему, а Изабель остается на месте – наблюдает, не говоря ни слова, что совсем на нее не похоже. Поднимаю маленького Лиама, а большой при этом буравит меня взглядом. Я пытаюсь увидеть то же, что видит он – женщину, которая не мыла голову уже несколько дней и от которой дурно пахнет. А я еще и бегала весь день. К тому же на мне нет ни капли макияжа, и кожа просто в ужасном состоянии.
– Он похож на тебя. – Лиам так близко, что я чувствую его дыхание. И не могу, просто не могу смотреть в его глаза.
– Он похож на тебя, – говорю я, как только поднимаю ребенка.
– Интересно, когда ты планировала мне сказать?
На этот раз я все же смотрю на него.
– Ты знаешь?
– Я не тупой, Роуз. Я могу сложить дважды два. Пять лет... ему, разве, не почти пять? – Я киваю. Он прав. – Ты бы не оставила сына с чужим человеком. Ты думала, что если я – его отец, то смогу за ним присмотреть. И я тебе прямо сейчас скажу: больше так не делай.
Он встает, бросает взгляд на Изабель, и та выглядит шокированной.
– Лиам, – говорит она, будто каким-то образом могла его вспомнить.
Затем бежит к нему и обнимает. Лиам стоит недвижимо, и, не получив ответа, она его отпускает. Не глядя на меня или на кого-либо из нас, он выходит за дверь.
– Почему он ушел? – спрашивает Изабель. – Его так долго не было.
– Ему нужно подумать, милая. Ему нужно время.
Я целую ее в макушку и несу Лиама в комнату, где возле кровати висит фото другого Лиама. Его отца.
* * *
Несколько последующих дней мы с Лиамом Блэком не контактируем. Он не появляется в своем доме, ни с кем не встречается. Игнорирует все мои звонки, как делал тогда, давно.
* * *
Однажды ночью я просыпаюсь от громкого звука. Проверяю часы – на них три утра. У моей постели припрятана бита, она стоит там последние пять лет, и я не могу найти в себе силы, чтобы ее убрать. Иногда кошмары слишком реальны, и меня успокаивает мысль, что рядом есть оружие.
Я выхожу из спальни и слышу чьи-то ругательства:
– Твою ж мать.
Тут определенно кто-то есть, и это не Джейк. Он уехал из города. Я слышу, как проникнувший в дом человек врезается в скамью на кухне, слышен грохот. Проскальзываю туда, и вижу темную фигуру, которую бью по затылку битой.
– Мама! – кричит позади меня Хайден и включает свет.
Глянув вниз, я вижу Лиама. Он лежит на полу лицом вниз, из раны на голове идет кровь.
Блядь!
Ну какого хрена он пробрался внутрь?
Чтобы напугать меня до чертиков?
Я все еще держу биту и трясусь от страха. Хайден быстро подходит к холодильнику, хватает пакет со льдом и бежит назад, к Лиаму, который лежит на полу без сознания. Когда холодное касается затылка, Блэк вздрагивает.
Он с трудом садится, прислонившись к стойке, и так и сидит с опущенной головой.
– Я не знала, что это ты, – говорю я и вижу, как Хайден выходит из комнаты.
– Это что, расплата за тот выстрел? – спрашивает Лиам, все еще прижимая к голове пакет со льдом.
Мне хочется ответить «да», хочется сказать, что он это заслужил, но я не могу. От того, что я смогла его ранить физически, мне плохо самой. Я не хотела его бить, не хотела причинять боль.
– Нет, – отвечаю я, пока он встает на дрожащие ноги. – Ты зачем пришел, Лиам? Еще слишком рано, мы спим.
Потом я замечаю, как он вздрагивает. Ему больно, но совсем не от меня или моей глупой биты.
– Что случилось? – спрашиваю я, делая шаг вперед.
Стянув с него рубашку, я на секунду застываю, пытаясь осознать то, что вижу. Пялюсь, наверное, слишком долго – я давно не видела его таким. На ребрах ушибы, будто по ним били ногами, а губа разбита так сильно, что кровь стекает по подбородку.
– Возникло недопонимание... – Это все, что он говорит, пока я рассматриваю синяки на его тренированном теле. – Закончила разглядывать?
Я опускаю взгляд и отхожу от него.
– Ты не можешь пробираться сюда в такое время. Ты меня испугал.
Вот именно. До чертиков. Это вызвало слишком много воспоминаний, от которых я пытаюсь избавится.
– Мне больше некуда пойти. Джейк со своими людьми в моем доме, отель закрыт. Я мог бы поспать в машине, но ты же не откажешься разделить со мной постель? В конце концов, ты же мать моего ребенка.
Вот сукин сын.
Лиам склоняет голову набок – хочет заставить меня начать спорить. Он думает, я скажу, что не хочу быть частью всего этого.
– Тебе не нужно спать в машине, – говорю я вместо этого и отхожу. – Диван в полном твоем распоряжении.
Направляясь в свою комнату, я слышу, как он идет позади. Надеюсь, не за мной.
Лиам заходит в ванную, соединенную с моей спальней, а потом входит в комнату. Свет выключен, но я могу видеть его в свете луны, которая ярко сияет за окном. Он полностью голый.
– Ты что делаешь?
Он ложится ко мне в постель, даже не пытаясь прикрыться.
Блэк вытягивается во весь рост, когда я разворачиваюсь к нему и впиваюсь в него взглядом. Ничего не могу с собой поделать и просто пожираю его глазами. Весь пирсинг на месте, и на сосках, и на члене. И он в полной боевой готовности. А я пялюсь.
– Собираюсь спать.
– Блядь, нет! – возмущаюсь я, спрыгивая с кровати и включая ночник. – Одевайся и вали на диван!
Он не отвечает. Просто лежит на спине, закрыв глаза. Ублюдок.
– Лиам Блэк, у меня здесь трое детей, и они приходят ко мне в комнату по утрам. Прикрой свой срам сию же секунду, пока я его не отрезала!
– Ты не посмеешь.
– О, я посмею. Не искушай меня.
Лиам хватает простыню и прикрывает нижнюю половину тела, но если она сдвинется хоть на сантиметр, все снова окажется на виду. Я снова ложусь в постель и кожей чувствую, что он всего в нескольких сантиметрах от меня. Не могу сказать, уснул ли он, но, черт, пока он так близко, сама я точно не усну.
– Расскажешь мне, как жил последние пять лет? – спрашиваю я, надеясь узнать, что с ним случилось.
– Я очнулся в пустой комнате. Никого не помнил. Там была женщина, которая держала меня за руку и говорила, что все будет хорошо. Это было первым моим воспоминанием. Потом она рассказала мне о себе. Сказала, что является моей девушкой и что скучала. Я ей не поверил – я не мог вспомнить даже собственного имени, не говоря уже о том, кем была она.
– Та самая женщина? – Я вспоминаю ту сумасшедшую.
Он кивает.
– Пару месяцев спустя я все еще не верил ей. Саванна пробовала меня убеждать, ежедневно заливала ложь в уши. Говорила, как любит меня, как я дорог всем в клубе. Однажды я стал кое-что делать для братства. Убийства. Знаю, в это сложно поверить, но как только мне в руки дали оружие, я мгновенно узнал его. Хоть что-то из того, что мне говорили, оказалось правдой. Так что я делал эту работу, потому что только так мог быть цельным. В других областях моей жизни были только белые пятна. А потом они захотели проверить мою верность. Четверка членов другого клуба поймала меня, только потом я понял, что это было подстроено. Теперь меня не подставить, я слишком хорош. Я приношу столько денег этому клубу, что если они меня потеряют, то потеряют вообще все.
– Они знали, кем ты был?
Обязаны были знать. Чтобы заставить делать то, что он делал.
– Должны были знать. В любом случае... тот клуб держал меня несколько дней. Они связали меня и пытали. Я ничего не сказал, не издал ни звука. В самый последний день пришел мужик с раскладным ножом и снова разрезал шрам от пулевого ранения на моей спине. Потом он развязал меня, позволив упасть на пол, и ушел. Это была ошибка.
– Не рассказывай дальше.
– Ты же хотела знать, а это важная часть. Он не знал меня, не знал, на что я был способен. Он подумал, что я слишком измучен и не смогу двигаться. Но я смог встать, ноги держали меня. Один из людей, которые меня пытали, был небрежен. Он положил свой пистолет в ботинок и стоял слишком близко. Мне удалось спрятать его в той же комнате. Так вот, я достал пистолет и открыл ту дверь. Там было пятеро. Они слышали щелчок замка, но у них не было ни шанса. Я убил их всех и упал там же. Вот тогда она меня и нашла.
– Она спасла тебя?
– Нет, она была королевой этой гребаной шахматной партии. Но, блядь, поставила не на ту пешку.
– Что ты сделал потом?
– Вылечился. Клуб мне поверил. Я убивал для них, но так и не доверился до конца. Меня что-то снедало. Затем ты. Я тебя не знал, но получилось так, что пару раз я выезжал с ней и видел какую-то блондинку с ребенком. Я на нее тогда так пялился. Саванна заметила это и утащила меня оттуда. Но я всегда смотрел, всегда искал те самые глаза. – Впервые после начала нашего разговора он смотрит на меня, и зелень его глаз окунается в мою голубизну.
– Ты искал... мои глаза?
– По этой причине я ее и трахал. Позволял быть рядом. Доверял. У нее были голубые глаза. Кристальной голубизны.
– Она любила тебя?
– Говорила, что любит.
– Любила.
Он не тот человек, с которым можно переспать и забыть.
Вкусив Лиама Блэка, ты будешь возвращаться к нему снова, и снова, и снова.