Текст книги "Красный (ЛП)"
Автор книги: Т. Л. Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
КРАСНЫЙ
Автор: Т.Л. Смит
Жанр: Темный любовный роман
Рейтинг: 18+
Серия: Черный #2 (1 и 2 про одних героев, 3 про других)
Номер в серии: 2
Главы: Пролог+40 глав
Переводчик: Анастасия П.
Редакторы: Катя И., Таня П.
Вычитка и оформление: Натали И.
Обложка: Таня П.
ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!
Специально для группы: K.N ★ Переводы книг
(https://vk.com/kn_books)
ВНИМАНИЕ!
Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Пролог
Пять лет назад
Мы – сосуды, созданные для того, чтобы быть наполненными любовью. Но любовь – это слово настолько странное для меня, того, кто никогда не испытывал истинных чувств и не мог оценить его истинного значения. Люди так высоко оценивают это слово, убивают за него, но стоит ли оно всего этого? В мире любовь – это идеал. Она может изменить все, исправить все, если, конечно, она у вас есть.
Я не верил, даже не понимал значения любви. Для меня она была просто... словом. Ничем больше.
Никто не любил меня, даже не осмелился бы полюбить. Я был поврежденным и сломленным, лишь частично человеком – больше разрушителем. И моя работа заключалась в том, чтобы забирать людей от тех, кого они любили. Иногда меня нанимали и те, кто утверждал, что любят людей, которых я был призван уничтожить, пусть и желали им смерти.
Я не понимал тогда и до сих пор не понимаю.
Но она заставила меня поверить.
Поверить, что я нечто большее, чем просто тьма.
Она отвела меня к месту, наполненному цветом. Мир был холодным, глаза постоянно закрывались, но я изо всех сил старался держать их открытыми – для нее. Все было для нее. Но тьма забрала меня, засосав в бесконечный круговорот. Когда глаза мои были закрыты, она сияла так ярко, что, казалось, была прямо передо мной. Выражение ее лица… все было написано на нем, каждый раз, когда мы были вместе. Когда нам было шестнадцать, и она впервые поняла, что я – тот самый. Ее мягкие розовые губы, которые она открывала мне навстречу. И глаза – ее глаза, в которые я смотрел. Я мог видеть так много в их грустном отражении. Как будто они созданы, чтобы видеть только меня, любить только меня.
А после она исчезла, и все стало Черным.
Глава 1
Трейс
Поврежденный...
Люди используют это слово по ряду причин. Некоторые даже не вполне понимают смысл. Для кого-то это слово на самом деле связано с болью, для другого же – просто звук.
Поврежденный...
Вот опять оно, это слово. Оно преследует меня, принося тихую боль. В этом есть какая-то своя мудрость.
Поврежденный...
Это слово, которое люди используют, чтобы описать меня.
Поврежденный...
Это слово полностью отражает то, что у меня внутри, потому что это я и есть – поврежденный товар.
Некоторые люди думают о повреждении, когда смотрят на вещь, которая, предположим, реально сломана. Вот как для них слово обретает это значение. Для других же, смысл будет совершенно иным – для людей с тревожным состоянием, в депрессии. Так вот, в конце всего этого списка буду я. Разбитый настолько сильно, что ничего нельзя исправить. Поврежденный... сломанный. Это именно то слово, которым можно описать меня. И никакое другое не подойдет.
Я живу с этим чувством последние пять лет. Ощущаю себя каким-то сломанным, не подлежащим починке. Как будто чего-то не хватает, только чего? Вот в чем вопрос.
Люди вокруг пытаются помочь мне избавиться от этого чувства, рассказывая, насколько я важен, как они скучали и беспокоятся обо мне. Все это кажется нереальным и ощущается неправильно. Мне действительно говорят правду? Я знаю этих людей хорошо. Они лгут, обманывают, воруют и убивают. Насколько можно верить их словам?
Лично я думаю, что не стоит.
Хотя, они – все, что есть у меня в этом мире. Однако, если подумать, никто мне не нужен. Я вполне счастлив в одиночестве. Наедине с собой мне спокойно и почти все демоны спят. Когда же я с людьми, то ощущаю себя насквозь фальшивым и нереальным, совершенно чуждым даже самому себе.
Меня пытаются заставить поверить. В любом случае, это видно по их глазам. Они хотят, чтобы я доверял всему сказанному. Это трудно, особенно когда глубоко внутри я чувствую – мне лгут.
Я с ними здесь пять лет и все пять лет задаю вопросы. На них всегда отвечают, но с оглядкой. Это заметно. Беглый взгляд друг на друга, когда я спрашиваю, пусть это и происходит нечасто. То, как они шепчутся. Как ведут себя, будто все время находятся настороже, хотя я должен быть их братом.
Я все больше погружаюсь в сомнения, пока, наконец, не решаю выяснить абсолютно все. Почему внутри меня липкое, как клей, сомнение. Почему я ощущаю это, или почему чувствую, что мне, возможно, чего-то не хватает.
Глава 2
Роуз
Сломленная...
Вот кто я, и разбитые частички меня никогда не удастся починить. Они разбились на миллион фрагментов.
Сломленная...
Как можно починить то, что не собирается, как бы вы ни старались?
Я повторяю, что я в порядке, что могу пройти через это.
Но на самом деле я просто справляюсь, а не живу.
День за днем, вот как я это выдерживаю. И хотя прошло уже пять лет, слишком многое во мне все еще разбито на кусочки.
Иногда кажется, что я смогла собрать все воедино, но потом все снова возвращается к началу.
Но, может быть, так и должно быть? Может быть, это мое наказание?
Видимо, мне суждено остаться сломленной и всю оставшуюся жизнь ощущать боль.
Глава 3
Трейс
Бум. Бум. Бум. Стук моего сердце эхом отдается в груди.
Бум. Бум. Бум. Стук чужого сердца кажется еще громче. Я прижимаю ботинок к его горлу, его глаза огромные, словно блюдца. Он в ужасе, но так и должно быть.
Он пытается что-то сказать, но не может издать ни звука, потому что в его глотку льется бензин. Он давится, отплевывается, но ничего не помогает. Начинает метаться, руками пытаясь ухватить меня за ноги. Но он прибит к деревянному полу, по три гвоздя в каждой руке. Пол залит кровью. Его плоть истерзана и практически разорвана попытками вырваться на свободу и спастись от потока топлива.
Останавливаюсь и отхожу назад, и он с облегчением скулит, выплевывая все, что еще осталось во рту.
– Я знал, что они пошлют тебя. – Он смотрит на меня, затем поднимает взгляд к потолку.
Я молчу в ответ. По большому счету не очень-то я люблю разговаривать, не говоря уже о том, что планирую замучить кое-кого до смерти.
– Я ступил, когда поверил, что ты не найдешь меня. – Он закрывает глаза. – Ты оправдываешь свою репутацию, Трейс.
Посмотрев на меня, он снова начинает говорить. Мне не нравится он, не нравится, что он сделал, или за что ему приходится страдать. Хотя он совершенно точно заслуживает то, что с ним происходит.
– Говорят, раз ступил – всегда дурак, да?
Пары бензина достигают легких, и он начинает кашлять.
Я опускаю кувалду на его коленную чашечку. Трещат кости – это звук боли и страдания. Он заслужил все это, и даже больше. Крик обрывается. Его челюсть отвисла, глаза закатились, а все вокруг забрызгано кровью. Боль слишком сильная, и он попросту отключился.
На столе позади меня звонит мой телефон. Хочу проигнорировать его, как делал уже много раз с тех пор, как зашел сюда, но звук повторяется, перемежаясь вибрацией. Снова и снова.
– Готово? – первое, что я слышу.
– Еще нет, но уже скоро.
Я вешаю трубку. Моему собеседнику это не нравится, но это его проблема.
– Не надо больше, пожалуйста, – слышу я.
Разворачиваюсь, чтобы посмотреть на жалкого человека, распятого на полу. Его глаза полны слез, а взгляд не задерживается на мне. Он знает, почему находится здесь. Выхватываю фото из кармана, и он снова осторожно смотрит на меня, неуверенный в том, чего ожидать. Я становлюсь на колени и подношу фотографию к его лицу так, что ему не остается ничего другого, кроме как смотреть.
– Я не трогал ее. Я даже не знаю, кто это.
Сказанное сразу же выдает его. Девушка на фото могла быть кем угодно, но, сказав «я не трогал ее», он крупно лажает. Он сразу понимает свою ошибку и начинает дрожать, а кувалда в моей руке ощущается легкой, как нож. Я поднимаю инструмент и опускаю на его правую руку. Он кричит. Думаю, та девушка тоже кричала. Так что он заслуживает и худшего.
У отца этой юной леди есть связи и деньги. Этот человек сходил с ней на свидание, а потом использовал. Он не знал, кем был ее отец и чем все могло обернуться. Так что теперь он платит за это кровью.
Встаю и подхожу к нему с другой стороны. Как только я наклоняюсь, он поворачивает голову в мою сторону. Его лицо так близко к моему, дыхание воняет бензином, который я влил в его глотку, смешанным с медным запахом его крови.
– Херов урод, скажи хоть что-то!
Я опускаю кувалду, и она с треском встречается с его другой рукой.
– Я собираюсь раздробить каждую косточку в твоем теле и заставлю тебя почувствовать боль в десять раз большую, чем испытала она.
– Ты уже заставил, – скулит он.
– Еще нет, – возражаю я, опуская кувалду на его локоть.
Дроблю столько костей в его теле, сколько могу, пока он кричит, плачет и скулит от каждого удара. Когда приходит время и не остается почти ни одной целой кости, а он перестает бороться, я стреляю ему прямо в голову.
– Готово, – говорю я, глядя на залитый красным пол.
Брызги крови покрывают мое лицо, тело и руки. К счастью, я хожу в черном, и заметить кровь нелегко. Выхожу на солнце и направляюсь прямо к своей машине, оставив позади этого человека в его танцевальной студии, мариноваться в собственной крови.
Глава 4
Трейс
Демон живет во мне. Кто-то зовет его Сатана, но я зову – Поврежденный.
Во мне есть тьма, настолько страшная, что я сам не знаю ее глубин. Даже пять лет спустя я все еще пытаюсь понять, что мне со всем этим делать.
Руками она скользит вниз по моему телу, и я изо всех сил стараюсь не отстраниться. Она трогает меня. Испытывает мою силу воли. Прижимается сиськами, а ее короткие каштановые волосы щекочут мою грудь. Она смотрит на меня, понимая, что нет никакого эффекта – с каждым разом это заметнее. Та потребность в ней, что была у меня, все меньше и меньше. Наши взгляды встречаются, и яркая синева ее глаз побуждает меня действовать. Я хватаю ее за руки и тяну на себя. Она смеется, и это раздражает. Иногда удивляюсь, как мы смогли продержаться так долго, но потом она берет мой член в рот, и я вспоминаю причину.
– Иди сюда, – мой голос хриплый, жаждущий.
Она довольно улыбается, показывая ямочки на щеках. Я наклоняюсь и целую их – справа и слева. Скользнув руками между нами, она хватает мой член и сжимает, отчего он становится еще тверже. Я знаю, ей хочется снова спуститься вниз, обхватить его губами. Это наша обычная прелюдия.
– Я люблю тебя, Трейс, – шепчет она мне на ухо, кусая за мочку, а потом садится верхом.
Глубоко и протяжно вздохнув, она снова наклоняется. Я обхватываю ее лицо ладонями и притягиваю ближе к себе. Смотрю в широко распахнутые глаза – ее взгляд лучится удовольствием и любовью. Прижимаюсь к ней и целую, побуждая раздвинуть ноги еще шире и начать движение.
Пять лет назад было время, когда я не верил ни единому ее слову. То, что она рассказывала, казалось слишком неправильным, неподходящим. Тем не менее, со временем, мое доверие росло. Она была некой константой, чем-то постоянным, и была рядом каждый раз, когда я нуждался в ней, будь я в сознании или без. Присматривала за мной, когда остальные бросили. Так что я поверил в то, что она говорит, тем более, что некоторые ее черты казались мне знакомыми.
Я все еще не сказал ей тех слов, что она шепчет мне каждый раз, когда я держу ее, трахаю ее. Просто не могу. Как-то попробовал, но они застряли в моей глотке, как острый нож.
Удовольствие вырывается из нее громким всхлипом. Она кладет голову мне на грудь, своими маленькими пальцами вырисовывая круги на моей груди. Мы в нашей постели, в доме, где я провел последние пять лет, но который так и не вспомнил. Кажется, я не могу вспомнить вообще ничего. Врач говорит, что на это требуется время, и что знакомые вещи могут помочь. Она старается, так старается помочь. Показывает одежду, которую я носил раньше, оружие, которым владел. Это не помогает, но я чертовски сильно надеюсь, что однажды сработает.
Или лучше не знать, что я сделал, чтобы заслужить такое наказание? Тот выстрел в спину чуть меня не убил.
– Ты скоро уходишь, – жалуется Саванна, прижимаясь к моей груди.
Она перестает гладить меня, просто обнимает. Я отталкиваю ее в сторону, не с силой, просто чтобы показать, что не хочу прикосновений.
– Я вернусь.
– Знаю. Просто ненавижу, когда ты оставляешь меня.
Она надувает губы, и я знаю, что нужно бы что-то сказать, но не уверен, что именно. Не люблю разговоры. Но в этот момент – гребанное благословение Вселенной – кто-то сильно стучит в дверь.
– Трейс, тащи свою задницу вниз. Живо! – раздается голос Кейна из-за двери.
Хватаю ближайшую вещь, до которой могу дотянуться, и бросаю в направлении звука. Он смеется и уходит. Саванна встает первая, уверенная, что если мы не спустимся, стук не прекратится. Она знает это лучше меня.
Натягивает на свою попку шорты, такие короткие, что я смогу увидеть ее киску, если она нагнется. На ней нет белья. Затем хватает и натягивает ближайшую футболку, не закрывающую пупок. Но ей не нужно ничего скрывать – ее тело самое шикарное, что я когда-либо видел. Все изгибы на месте, сиськи не умещаются в ладонях, а задница, как у стриптизерши. Разворачивается и видит, как я смотрю на нее, и бросает мне штаны и футболку. Я надеваю их поочередно под ее пристальным взглядом. Жилет следующий. Саванна подходит с ним в руках и помогает его надеть.
– Время повеселиться, малыш, – говорит она, трясет попкой и надевает туфли на высоких каблуках.
Затем открывает дверь и ждет, когда я последую за ней. Я хватаю свою пушку, засовываю за пояс и выхожу, погружаясь в музыку, доносящуюся из бара внизу.
Мы живем на верхнем этаже. Только Саванна и я, остальные – в здании клуба. Как только вхожу, вижу Президента – он сидит в углу. Вокруг него Братья с выпивкой и куча голых женщин. Они окружают мужчин, будто стервятники. Некоторые даже взгромоздились на барную стойку, где трясут задницами – абсолютно голые – под музыку настолько громкую, что хочется ее приглушить.
Кейн подходит ко мне с бутылкой воды, зная, что я не пью. После потери памяти я пытался напиться пару раз, но мне не понравилось. Не понравилась сама мысль потерять контроль над своими действиями. Я киваю ему, и он становится рядом, держа кружку с пивом и разглядывая всех, как и я. Саванна разговаривает с Президентом. Она ослепительно улыбается, наклоняется и целует его в щеку. Он возвращает поцелуй. Чувствуя, что за ней наблюдают, она разворачивается и подмигивает мне.
– Ты счастливый сукин сын, ты в курсе? – Кейн хлопает меня по спине.
Он смотрит на Саванну. Я киваю. Они все на нее так смотрят. Может быть, потому, что она не совсем одета, хотя на ней все же больше шмоток, чем на любой другой из здешних женщин.
– Два дня осталось.
Я снова киваю. Пока не знаю, кто будет следующей целью. Просто знаю, что должен сделать.
Очнувшись, я выяснил, что состою в мотоклубе. Они приняли меня, впустили в свой дом, когда все остальные отказались. Они и Саванна, которая оказалась дочерью Президента.
Я задавался этим вопросом целую вечность. Как я вообще сюда попал? Потом мне в руку дали пушку, и они были правы. Оружие было частью меня, оно ощущалось правильно, оказалось тем единственным, про что можно сказать – мое. Я точно знал, как пользоваться им, и был не просто хорош в обращении с ним – оказался лучшим.
Да, я принимаю решения вместе со своим клубом. Я также их палач, их Смерть. Некоторые называют меня именно так, особенно члены других клубов. Так что мои навыки пришлись кстати. Теперь я работаю на клуб и приношу денег больше, чем они когда-либо могли себе вообразить. Так всегда – когда берешь серьезных клиентов, они хорошо платят.
Кейн болтает, заливая мне в уши всякую ерунду. Он думает, что я не вижу или не замечаю, как он смотрит на Саванну. Но это ясно, как день. Он хочет ее, хочет так сильно. Но не может сделать ничего. Знает, что она принадлежит мне.
Иногда мне хочется предложить ему забрать ее, но я не хочу делиться. Она помогает мне почувствовать себя хорошо, пусть и на несколько минут, а иногда секунд. И единственное, что заставляет меня чувствовать себя еще лучше, это оружие.
– Возьмешь ее с собой? – Кейн кивает на Саванну.
Я смотрю на нее. Она красива, нет смысла отрицать. Стоит к нам спиной, демонстрируя татуировки на спине, в полном их великолепии.
– Она хочет поехать, – говорю я.
Всегда хочет. Хочет быть рядом, когда я работаю. Сначала я не желаю этого, но после выполнения дела она с готовностью раздвигает ноги, помогая мне кончить. И она жаждет этого так же, как и я. Я всегда отказываю, но обычно ей удается меня подкупить.
– Ты, наверное, устал от одной и той же киски, мужик.
Он не затыкается. Всегда, блядь, болтает. Не люблю разговоры. Качаю головой и отворачиваюсь к бару.
Я должен выходить в люди – это часть отношений братства. Просто не люблю участвовать в таких мероприятиях и часто задаюсь вопросом, всегда ли ощущения были именно такими. Но никто не рассказывает мне деталей, только то, что, как они думают, мне необходимо знать. А не то, что мне действительно нужно.
Когда я решаю вернуться в комнату, никто не останавливает и не преследует меня. Сбрасываю одежду на пол и ложусь на кровать с надеждой заснуть. И надеюсь, что вместо слов и прикосновений, в этом сне будет лицо.
– Ты когда-нибудь хотел что-то настолько сильно? – шепчет мне мягкий, как бархат, голос. Этот звук переполняет меня.
– Да, – отвечаю я, пытаясь подойти ближе, чтобы увидеть, кому принадлежит этот голос.
Она вздыхает, но это не просто вздох, он глубокий. И я чувствую смысл этого вздоха.
– Ты нужен мне. Мне нужно, чтобы ты проснулся. Чтобы нашел меня.
Я только начинаю говорить, хочу сказать, что сделаю это, но все становится черным.
Глава 5
Трейс
Во снах я всегда слышу ее, но никогда не вижу. Прихожу в себя, как только рассеивается сон. Иногда ощущения настолько яркие, что могу почувствовать на ощупь ее кожу или волосы, но то, как она выглядит, ускользает от меня. Я бы отдал все, что угодно, только бы увидеть ее лицо. Хочу знать, почему она преследует меня, почему застряла в моей голове. И не говорю о ней никому.
Однажды ночью Саванна будит меня из-за того, что я весь сжался, одеревенел и покрылся потом. Она хочет знать, о чем мой сон, но я не могу сказать. Есть что-то неправильное в том, чтобы делиться с ней этим.
– Что такое, малыш? – Она седлает мои колени, но я сбрасываю ее на кровать.
Она выглядит смущенной.
– Я хочу, чтобы ты сказала мне правду, – говорю я, а она склоняет голову набок и смотрит на меня оценивающе. – С кем я был до тебя?
Ее глаза удивленно распахиваются.
– Ты трахался с какой-то наркоманкой, если я правильно помню. – Она поджимает губы.
Саванна смотрит мне прямо в глаза, так что я знаю – это правда. Однако, насколько реальна эта правда?
– Просто трахался?
– Насколько я знаю. Может быть, не один раз. – Она впивается в меня взглядом. – Трейс? Почему ты хочешь это узнать?
– Просто хочу и все.
– Это ничего не меняет. Ты именно там, где должен быть. Когда ты это примешь, мне будет легче. Черт возьми! Пять лет прошло, Трейс, а ты все еще не можешь согласиться с происходящим?
Я выбираю молчание. Вместо разговора я встаю и одеваюсь. Пришло время пойти и сделать то, что должен.
* * *
Нахожусь в машине пять часов – именно столько нужно, чтобы добраться до этого богом забытого маленького городка. Саванна постоянно нервничает, оглядывается и не знает, куда деть руки. Она хитростью убедила взять ее с собой, что лично меня не удивило. Она всегда так делает. Не важно, куда я еду, она всегда едет со мной.
– Оставайся здесь, – говорю я, выбираясь из машины. Она смотрит на меня и тянется к дверной ручке. – Саванна, оставайся в долбаном грузовике!
Она кивает, и я иду в кофейню. Оборачиваюсь и вижу, что она наблюдает за мной, слабо улыбаясь, а потом снова начинает оглядываться.
Сразу же чувствую сильный запах кофе, как только захожу внутрь. Привычно оглядываюсь, прежде чем подойти к стойке, но не успеваю сделать заказ, как кто-то хлопает меня по плечу. Реакция мгновенна, и моя ладонь оказывается на рукоятке пистолета прежде, чем я это осознаю. Поднимаю взгляд и вижу высокого лысого мужчину, который удивленно разглядывает меня с ног до головы раз, потом второй. Он будто не может поверить в то, что видит. Рукой я все еще сжимаю пистолет.
– Блэк? – спрашивает он. Его брови смущенно взлетают вверх. Мы встречаемся взглядами. – Не может быть... – он трясет головой и шепчет, – ты же… мертв.
– Кто? – спрашиваю я.
О ком говорит этот мужик? И почему это имя кажется мне знакомым?
– Ты не узнаешь меня? – спрашивает он.
Я качаю головой, а потом вижу, как ко мне идет Саванна. Он внимательно смотрит на нее, подмечая детали.
– Малыш, ты торчишь тут целую вечность. – Она цепляется за меня обеими руками, обнимая за талию, и смотрит на мужчину. – Ты кто?
Она может быть грубой, когда хочет. Мужик морщит нос и поворачивается к ней боком, не скрывая отвращения. Я вижу, она тоже это заметила и ей это явно не нравится.
– Мое имя Сакс, – говорит он, протягивая мне руку.
Я смотрю на него неуверенно, но автоматически поднимаю руку для пожатия. Что-то скользит из его ладони в мою – визитка. Кладу ее в карман, как только мы разрываем физический контакт.
– Трейс, – киваю я, называя свое имя.
Он кивает в ответ так, будто все понимает. А может быть, так оно и есть. Потом в последний раз смотрит на Саванну, обернувшуюся вокруг меня, словно змея, и уходит.
– Что он сказал? – сразу же спрашивает она.
Я делаю шаг назад, желая знать, какого хрена происходит? И кто такой Блэк?
– Ничего. – Отворачиваюсь и делаю заказ, а она остается на месте и следит за мной.
– Ты его не знаешь?
Забрав кофе, поворачиваюсь к ней и выхожу. Иду прямо к машине, замечая, что Сакс наблюдает за нами, стоя в конце улицы. Саванна его не видит, ее взгляд прикован ко мне в ожидании ответа.
– Хватит!
Потом я вижу человека, ради встречи с которым мы приехали. Он выходит из офисного здания и смотрит на свои часы.
– Трейс, – скулит она прямо возле меня.
– Это последний раз, когда ты поехала со мной. Поняла? – Я смотрю ей прямо в лицо, она кивает и поджимает губы.
Снова оглядываюсь и вижу, как наш клиент садится в красную спортивную машину. Твою мать.
– Садись в гребаную машину, или я оставлю тебя здесь.
Она не отвечает, просто запрыгивает внутрь, берет свой кофе и пьет его маленькими глотками, пока я еду за ним.
Он подъезжает к дому, и я паркуюсь так, чтобы оставить достаточно расстояния между нами, но все еще видеть его. Он подходит к двери, и ему открывает улыбающаяся женщина, одетая только в нижнее белье. Она затягивает его внутрь, схватив за галстук.
А теперь... теперь я подожду.
Мы сидим в машине добрый час. Саванна играет в игры на своем телефоне и молчит, а я внимательно смотрю за домом. Она знает, что в такие моменты мне необходима полная тишина.
Он выходит. У него минус галстук, плюс яркая улыбка на лице. У меня – заряженная снайперская винтовка, направленная на дверцу его машины.
Все вокруг становится черным – не вижу ничего, кроме цели. Слышу только дыхание возле и клянусь, что она поехала со мной в последний раз. Стреляю, как только он садится в машину. Так как дверь закрыта, он просто оседает на сидении, поддерживаемый ремнем безопасности. Голова мужчины падает на руль и попадает на клаксон, отчего тот начинает громко сигналить. Мы же остаемся на прежнем месте. Достаточно далеко, чтобы нас никто не увидел. Я оглядываюсь и замечаю мужчину из кофейни. С ухмылкой на лице он смотрит прямо на меня, затем качает головой и уходит.
