Текст книги "Зов одинокой души"

Автор книги: Сьюзен Мэллери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Чак засмеялся.

– Я так не думаю.

Уиллоу взглянула на Кейна.

– Извини. Кейн, это Чак, мой старый знакомый.

Чак зыркнул на нее и выругался. Хоть он и опустил руку, но все равно стоял слишком близко и делал все возможное, чтобы запугать Уиллоу. Но она была не из тех, на кого можно давить. Кейн видел, как она расправила плечи, сверля подонка взглядом, показывая, что не боится его.

– Уиллоу моя, – прорычал Чак, не сводя с нее разъяренного взгляда. – Я забираю ее с собой.

Кейн почувствовал, как злость внутри него растет. Он стоял, готовый атаковать, но не знал, стоит ли. Он не имел ничего против того, чтобы набить морду этому ослу. Что его беспокоило, так это причина – Уиллоу.

Он не должен был хотеть защитить ее, но хотел. Он не должен был хотеть предъявлять свои права на нее, однако потребность схватить ее и овладеть ее ртом и телом росла с каждой секундой. Он не должен был ничего чувствовать, и все же эмоции были, и от этого никуда не деться. Кейн направился к Чаку.

– Неужели ты думаешь, что я позволю тебе забрать Уиллоу?

Чау встретился с его взглядом и моргнул.

– Я… э…

– Ты можешь попробовать, – продолжал Кейн. Думаю, это будет забавно. Давай, попытайся.

Чак побледнел и сделал шаг назад.

– Ты так стремился навязать себя ей. Ты собирался ее ударить? Похоже, что да. Ты из тех парней, которые получают удовольствие, избивая женщин? Потому что там, откуда я, это считается низшей из подлостей. Мы использовали таких как ты, чтобы подтирать пол. Это тоже было бы забавно.

Чак вскинул руки.

– Я ничего ей не сделал. Спроси ее, она подтвердит.

Кейн продолжал сверлить его взглядом.

– Садись на свой драндулет и убирайся отсюда. Забудь про Уиллоу, а еще лучше про Лос-Анджелес вообще. Это ясно?

Чак кивнул и поспешил к своему мотоциклу. Через несколько секунд его и след простыл.

Кейн проводил его взглядом. Внутри него все кипело. Надо было-таки подраться, чтобы выпустить пар.

Он повернулся к Уиллоу, которая не сводила с него глаз.

– С тобой не соскучишься, – сказал он ей. – Это я за тобой признаю.

Она улыбнулась.

– Добро пожаловать домой.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Кейн вошел в дом. Уиллоу зашла следом и закрыла дверь.

– Я не знаю, что случилось, – призналась она, озадаченная поведением Чака и довольная тем, что Кейн появился как раз вовремя. – Он никогда не был таким собственником. Честно говоря, он вообще никогда особенно не интересовался мною. И позволь мне все прояснить. Я не приглашала его. Он ждал меня возле моего дома. Мы поговорили, я сказала ему, что все кончено, и он уехал. Думаю, он следил за мной. Это все так странно.

– Ничего странного; – возразил Кейн. – Раньше ты всегда была доступна, а теперь нет. Это его заело и заставило еще больше захотеть тебя.

Уиллоу не ответила, потому что была слишком занята тем, что любовалась Кейном. Как же он хорош! На нем был костюм, который подчеркивал мускулистую фигуру, не говоря уже о ширине плеч. Если бы он попросил ее поехать с ним в Таксон, она бы полетела на крыльях.

– Такова человеческая природа, – продолжал он. – Мы хотим того, чего не можем иметь.

Гм, так вот почему она хочет Кейна? Потому что не может его иметь?

Уиллоу задумалась над этим, потом покачала головой. Нет, у нее было такое чувство, что ее интерес был бы ничуть не меньше, если бы он умолял ее остаться. Чего, впрочем, он никогда не будет делать. Теперь, когда она знала его лучше, то должна была признать, что его не требуется спасать, разве что в эмоциональном плане, но маловероятно, что это когда-нибудь случится.

– Придется ему с этим смириться, – твердо сказала она. – Я покончила с пораженческим периодом своей жизни. Больше никаких спасательных работ. Я теперь сама себе хозяйка, и мне не нужно доказывать свою значимость тем, что я делаю для других.

Он вскинул бровь.

– Прочитала это в журнале?

– Угу. – Она схватила его за руку и подвела к окну. – Смотри, цветы. Красивые.

– Ты издеваешься надо мной.

– Только чуть-чуть. Ладно, в этих горшочках пряные травы. Базилик и розмарин, потому что они хорошо пахнут. А вот в этих двух – цветы, миниатюрные розы. За ними очень легко ухаживать, и цвет мне нравится.

Он молчал.

– Ты мог бы сделать вид, что тебе интересно.

– А ты бы мне поверила?

– Я бы постаралась.

Он вздохнул.

– Они замечательные. Спасибо.

– Не за что. – Она снова потянула его за руку. – Идем, посмотришь котят. У двоих уже открылись глазки.

Он позволил отвести себя в другой конец комнаты. Жасмин мяукнула, увидев его, встала, потянулась и выпрыгнула из коробки. Кейн наклонился и погладил ее. Внезапно Уиллоу захотелось очутиться на месте кошки, чтобы это ее он гладил.

– Как прошла поездка? – спросила она, когда он выпрямился.

– Отлично.

– Кофе?

Он заколебался, затем сказал:

– Конечно.

Когда они пришли на кухню, она налила воды и полезла в холодильник за банкой кофе.

– Я хорошо вела себя, пока тебя не было, – сказала она, отсыпая зерна. – Никуда не заглядывала. Ни в ящики, ни в шкафы.

– Тогда откуда ты знаешь, где я держу кофе?

Она самодовольно улыбнулась.

– Просто я видела, как ты его оттуда доставал. Если подумать, я была не просто хорошей, я была паинькой.

– Тяжело пришлось?

Она включила кофеварку.

– Тяжеловато, но я человек волевой. К тому же я ведь дала слово.

Он сводил с нее глаз. Она чувствовала напряженность его взгляда. Неужели она видит там проблески огня или же принимает желаемое за действительное?

– Как много парней у тебя было? – спросил он. – Таких как Чак.

Не совсем то направление разговора, которое бы ей хотелось.

– Парочка.

Он продолжал смотреть на нее.

– Ну, несколько, – призналась она.

– Й ты всех их пыталась исправить?

– В основном, и иногда получалось. Посмотри на Чака. Он, похоже, остепенился.

– Я страшно рад, – сухо бросил он. – Ты все еще планируешь спасти меня?

– Знаешь, я как раз думала об этом. Дело в том, что тебя, в сущности, не нужно спасать. Твоя жизнь вполне удовлетворительная. За исключением одиночества. Это очень плохо.

– Может, я люблю тишину.

– Никто не хочет быть все время один. Признайся, тебе же было приятно, когда ты приехал, что я здесь.

– Еще бы. Подъехать и увидеть, как какой-то идиот собирается ударить тебя, было забавно.

– Ах да. – Она и забыла про это. – Уверена, он бы не ударил.

– А я уверен в обратном. – Кейн придвинулся ближе. – Ты представляешь опасность для себя самой. Ты впутываешься, а потом не знаешь, как выпутаться. Тебе нужно над этим работать.

Она чувствовала жар его тела.

– Собираешься исправить меня? – спросила она, встретившись с его взглядом и затаив дыхание при виде огня, пылающего там. Восхитительное, горячее желание вернулось.

– Ты не поддаешься исправлению.

– Ты мог бы попробовать.

– У меня другое на уме.

Да! Она протянула руку и выключила кофеварку.

– Опять собираешься произносить ту свою речь? Насчет того, что ты никогда не звонишь, и что это только на одну ночь, и чтобы я ни на что не надеялась, потому что это только разобьет мне сердце?

Он колебался так долго, что ей захотелось забрать слова назад. Она понимала, что он нарушает свои правила, и если слишком давить на него, то может передумать. И тут он сказал;

– Нет.

Ее сердце подпрыгнуло, а тело начало таять, и возникло желание сорвать с себя одежду прямо здесь, на кухне.

– Правда? – пискнула она.

– Правда.

Он наклонился, собираясь поцеловать ее. Она приложила пальцы к его губам.

– Ты бы побил Чака?

– Если бы он прикоснулся к тебе.

– Ты хочешь сказать, если бы он ударил меня.

Его взгляд стал резче.

– Нет. Если бы он прикоснулся к тебе.

А потом он поцеловал ее.

Его рот обжигал, и ей захотелось отдать ему все. Он обнял ее и прижал к себе.

Он был уже твердым, и она поерзала, чтобы быть еще ближе. Чтобы почувствовать его всего, особенно его желание.

Он взял ее лицо в ладони и углубил поцелуй.

– Что такого в тебе? – Его голос звучал низко и хрипло. – Почему я не могу выбросить тебя из головы?

– Просто я неотразимая, – сказала она с улыбкой.

Он поднял голову и заглянул ей в глаза, но не улыбался,

– Да.-

Наклонившись, он взял ее на руки и понес в спальню. Там поставил на ноги и положил руки ей на плечи.

– Скажи мне, хочешь ты этого? И он еще спрашивает?

– Я хочу тебя, Кейн.

Он задрожал и потянулся к ней. Она бросилась в его объятия, и когда их тела прижались, слились от плеч до колен, у нее возникло чувство, словно она наконец нашла дорогу домой.

Он прикасался к ней повсюду. Его пальцы гладили спину, руки, бедра. Он целовал, лизал и покусывал, вызывая мурашки и чувственное покалывание на ее коже.

Ей приходилось крепко держаться за него, чтобы не упасть. Ноги дрожали, бедра пылали огнем. Жажда обуяла ее, делая безрассудной. Она потянула его галстук и развязала узел, затем принялась за пуговицы рубашки.

Ее благие намерения улетучились, когда он положил руки ей на грудь и большими пальцами стал дразнить тугие, напрягшиеся соски. Она закрыла глаза, когда волна ощущений накрыла ее с головой, и вскоре ей уже стало трудно дышать. А потом он и вовсе лишил ее дыхание, поцеловав.

Пока их языки сплетались, лаская друг друга, он опустил руку на пояс ее черных брюк, расстегнул пуговицу и опустил «молнию». А когда его пальцы скользнули ниже, все связные мысли вылетели у нее из головы.

Было только это мгновение, мужчина и волшебство, которое он творил. Когда он поднял голову, Уиллоу увидела в его глазах жгучее, обжигающее желание и что-то еще. Какой-то неясный надлом почудился ей в их глубине. Что-то, что взывало к ней. Его сердце? Душа?

Ее собственное сердце затрепетало при мысли, что этот одинокий мужчина открывает ей так много, делится с ней тем, чем не делился, быть может, ни с кем и никогда, и это не могло не вызвать ответного отклика в ее душе.

Кейн сидел в гостиной с выпивкой в руке. Было уже далеко за полночь, и в доме стояла тишина. Даже кошка спала.

Единственная маленькая лампа в углу давала больше тени, чем света, но это соответствовало его настроению.

Он нарушил собственные правила. Правила, которые он установил после того, как любовь к женщине едва не стоила ему жизни. Неужели ему мало того, что в него стреляли и оставили умирать? Зачем ему опять рисковать? Привязанность, отношения только делают его слабым. А он должен оставаться сильным – это единственный способ выжить.

Логичный аргумент, подумал он, за исключением того, что он не может быть логичным, когда речь идет об Уиллоу.

Он не мог сказать, почему так запал на нее. Почему именно она, а не кто-нибудь из тех, кто уже был и еще будет? Какое сочетание черт и языка тела, запахов и звуков заставил его позабыть о том, что он считал правильным?

Это была она, и Кейн не знал, как избежать ловушки. Она не давала ему покоя: Даже находясь за тысячи миль, он вспоминал ее.

Он посмотрел на большой пакет на журнальном столике. Закончив дела в Нью-Йорке, в оставшиеся несколько часов до рейса Кейн сделал то, чего не делал никогда раньше… пошел по магазинам.

Порыв не был сознательным. После окончания делового ленча он вышел из ресторана, но вместо того, чтобы направиться в свой отель, – а потом в аэропорт, отправился в сторону эксклюзивных магазинов с ультрамодными товарами, выставленными в витринах. Он смотрел на них, оставляя без внимания одежду и украшения, ища сам не зная что. Пока не нашел то, что искал.

Большая хозяйственная сумка, вышитая цветами. Она была яркой, броской и очень дорогой, и все же, как только он увидел ее, сразу понял, что это должно принадлежать Уиллоу. Он купил ее. Привез домой и теперь не знал, что с ней делать.

Надо бы отослать ее обратно, подумал он, сделав еще один глоток. Сделать вид, будто ничего и не покупал. Да вот только себя не обманешь.

Ну и что ему теперь делать? Отдать ей? Он прекрасно понимал, что она подумает, что это будет означать для нее. Что она дорога ему, а это не так. Не может быть так. Дорожить кем-то – значит бояться, что этот человек погубит тебя. Однажды он уже чуть не умер из-за женщины и не хотел, чтобы это повторилось.

Уиллоу резала овощи для салата. Марина в сотый раз открыла дверцу духовки и воззрилась на хлеб.

– Почему он никак не подрумянивается? – Пробормотала она.

Джулия поглядела на Уиллоу и закатила глаза.

– Как он подрумянится, если ты то и дело открываешь дверцу и выпускаешь жар? Закрой ее и отойди от печки.

– Знаю. – Марина послушалась. – Просто я никогда раньше не пекла хлеб и хочу, чтобы получилось хорошо.

Уиллоу взглянула на миски и мерные чашки, сложенные в раковине.

– Что это на тебя нашло?

– У нас на обед все любимые блюда. Я подумала, что домашний хлеб будет приятным дополнением.

Была суббота, и сестры собрались в родительском доме. Наоми отправилась на очередное заседание благотворительного комитета при клинике, поэтому дочери решили приготовить обед.

Уиллоу отложила нож и вытерла руки о полотенце, затем повернулась к Марине и Джулий.

– У меня объявление.

Они обе взглянули на нее.

– Мой заказ на комикс аннулирован.

– О, нет. – Марина покинула свой пост у печки и бросилась к Уиллоу. Как ужасно. Почему они это сделали? Что случилось? Ты как?

Джулия подошла и обняла Уиллоу.

– Хочешь, я предъявлю им иск?

У Уиллоу стало тепло на сердце от их любви и заботы. Она покачала головой.

– Я в порядке. Вначале была потрясена и убита горем, но теперь все нормально. Я осознала, что это реальная возможность для меня понять, чего я действительно хочу в жизни.

– И чего же ты хочешь? – нерешительно поинтересовалась Марина, словно не была уверена, что хочет знать.

– Вначале работать в питомнике, а потом открыть свой собственный. С понедельника я начинаю работать в замечательном питомнике. Он такой огромный. Там выращиваются в основном растения для озеленения, но есть и экзотические. Беверли хочет, чтобы я помогала ей с некоторыми гибридами, что будет просто здорово. С января я также начинаю учебу в общественном колледже, буду изучать бизнес. Со временем хочу открыть собственный питомник.

Марина и Джулия уставились на нее.

– Похоже, что ты уже все решила. Это здорово, – сказала Марина.

– Пока нет, но будет. Я человек увлекающийся. На этот раз я собираюсь заниматься тем, что мне по-настоящему нравится.

– Я рада, – улыбнулась Джулия. – Что сподвигло тебя к этому?

– После потери заказа я много думала о том, чего же я на самом деле хочу.

Кейн помог. Именно он подтолкнул ее в правильном направлении, но как ни странно, она не хотела говорить о нем. Она всегда любила поговорить о своих мужчинах, но он другой. Может, потому что она еще не до конца его понимает. Может, потому что пока не уверена, что происходит между ними. Может, потому что одни лишь мысли о нем делают ее день ярче, и она пока не хочет этим делиться.

– И вот еще что, – сказала она, потрепав Марину по руке.

– Что? – с улыбкой отозвалась сестра.

– Мне нужно, чтобы ты вышла замуж за Тодда. Миллион долларов – довольно-таки неплохой начальный капитал.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Тебе нравится работать со мной и с Райаном? – неожиданно спросил Тодд после того, как они обсудили кое-какие проблемы с установлением новой охранной системы в одном из филиалов компании.

Кейн окинул босса внимательным взглядом. В чем дело? Тодд не их тех, кто любит вести душещипательные беседы.

– А почему ты спрашиваешь?

– Ты отличный специалист. Мы не хотим потерять тебя. Я знаю, у тебя много предложений вернуться на службу.

– Меня это больше не интересует, – сказал Кейн.

– Мало платят?

– Платят хорошо. Но здесь я получаю акции, и это тоже очень неплохо.

– Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что твоего капитала уже вполне достаточно для того, чтобы отойти отдел.

Восемь миллионов, подумал Кейн. Ему нужно по крайней мере вдвое больше, прежде чем он сможет почить на лаврах в своем собственном раю.

– Мне нравится то, что я делаю. Кроме того, у меня дорогие вкусы. Я пока задержусь.

– Это именно то, что я хотел услышать. – Тодд с минуту разглядывал его. – Как Уиллоу?

– А почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Я видел ее машину возле твоего дома пару дней назад. Вы с ней…

– Нет, – быстро ответил Кейн. – Мы не встречаемся. – Они не могут встречаться. Он не заводит длительных отношений с женщинами. И тем не менее он пригласит ее в свою постель во второй раз. Он хотел, чтобы она осталась на ночь, и теперь с нетерпением ждет, когда снова ее увидит. Если это не отношения, то что?

– Это интересно, – продолжал Тодд. – Мужчины, женщины. Посмотри на Райана. Еще несколько месяцев назад он был таким же циником во всем, что касается сердечных дел, как и я, но теперь нет. Он без ума от Джулии. Никогда не видел его таким счастливым.

– Завидуешь? – спросил Кейн.

– Нет: Я столько раз обжигался, что больше у меня нет желания наступать на те же грабли. Я не собираюсь жениться. Когда постарею, заведу себе собак или рыбок, или еще кого, и оставлю все свои деньги им.

Кейнусмехнулся,

– Никто в это не поверит.

– Знаю, но разговор об этом терзает моих родственников. Особенно тетю Рут. Вроде я уже не в том возрасте, чтобы получать от этого удовольствие, но время от времени не могу удержаться, чтобы не приколоться. Она все еще решительно настроена женить меня.

– Джулия больше не представляет угрозы, – заметил Кейн, вспомнив предложение в миллион долларов той из сестер Нельсон, которая выйдет за Тодда.

– Полагаю, что и Уиллоу тоже, – ухмыльнулся Тодд.

Кейн оставил это без внимания.

– Но остается еще Марина.

– Я ничего о ней не знаю, кроме того, что намерен держаться от нее подальше.

– Она во многом такая же, как ее сестры.

– Ты встречал ее?

– Один раз. – Когда она пришла на выручку к Уиллоу, принеся кошачий корм и еду.

– Привлекательная?

Не такая красивая, как Уиллоу, но вполне ничего.

– Угу.

– Впрочем, это не имеет значения, – пробормотал Тодд. – О чем только думала Рут, предлагая им за меня деньги? Если б я хотел жениться, я бы женился.

– Может, она пытается помочь.

– Скорее уж надавить. Но все равно, я моложе, сильнее, решительнее. Но если увидишь Марину где-то поблизости, дашь мне знать?

– Непременно.

Кейн направился обратно в свой кабинет. Войдя, он обнаружил там хорошо одетую пожилую женщину, ожидающую его.

– Вы, должно быть, Кейн, – сказала она.

– Мэм.

Она поднялась и пошла ему навстречу.

– Я Рут Джемисон. Бабушка Уиллоу.

Они пожали друг другу руки, и он предложил ей сесть.

– Чем могу вам помочь? – спросил он, присев в кресло напротив, хотя у него было нехорошее чувство, что он уже знает, что вдохновило ее на этот визит.

– Вы производите впечатление приятного, прямого человека, поэтому я не стану ходить вокруг да около. Насколько я понимаю, вы встречаетесь с моей внучкой Уиллоу.

Кейн открыл рот, затем закрыл его. Гораздо проще было обмануть Тодда, чем эту женщину.

– Я знаю ее, – осторожно сказал он.

– Да, довольно близко, я слышала. – Рут вскинула руку. – Позавчера я обедала с Джулией, и она упомянула кое о чем. Я не шпионю. Я больше не намерена слишком вмешиваться в жизнь своих внучек. Это моя вина, что мы почти не знаем друг друга, и я должна быть терпеливой. Я не могу силой навязать доверие за несколько недель. Однако вы мне любопытны, а любопытство – не грех.

Кейн не имел представления, что на это сказать. К счастью, Рут, кажется, не возражала против того, чтобы самой вести весь разговор.

– Я начинаю думать, что никто из моих внучек не выйдет за Тодда, хотя, разумеется, счастлива за Джулию и Райана. Поскольку вас я совсем не знаю, мне не ясно, подходите ли вы Уиллоу или нет: Как по-вашему, вы не собираетесь скоро расстаться?.

– Мы не… Я не… – Он выругался про себя. – Я не знаю, – наконец проговорил он.

– Жаль. И все-таки, если вы хороший человек, все может получиться. Конечно, тогда остаются только Марина и Тодд, и я понятия не имею, как свести их вместе. Теперь, когда он знает мой план, он будет настороже.

– Я думал, вы не собираетесь вмешиваться.

– Я не вмешиваюсь. Я просто немножко помогаю. Молодые люди нуждаются в такого рода помощи. Если я буду ждать естественного развития событий, то умру задолго до того, как увижу своих правнуков. А мне этого не хочется.

Она поднялась.

– Приятно было познакомиться с вами, Кейн. Хорошо заботьтесь об Уиллоу. Она хорошая, особенная девушка.

Рут направилась к двери, затем оглянулась.

– Кажется, у вас есть котята.

– О, да. Три.

– Хорошо. Когда они достаточно подрастут, я возьму одного. Мне всегда хотелось кошку. Фрейзер не любил животных, но так как теперь я отвечаю только перед собой, я могу себе это позволить. – Она вздохнула. – Это одно из преимуществ одиночества. И все же, если б я могла его вернуть… – Она пожала плечами. – До свидания, Кейн.

– До свидания, миссис Джемисон.

Уиллоу принесла пакеты из своей машины к входной двери Кейна.

– Я привезла еду, – сказала она, входя в дом.

– Я вижу.

Она прошла на кухню и начала располагаться как дома. Убрав продукты в холодильник, выставила хлеб и вино на стол, затем повернулась к не слишком гостеприимному хозяину.

– Я звонила тебе и сказала, что заеду пообедать, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос не звучал оборонительно, когда на самом деле она немного нервничала.

– Я получил сообщение.

– Это празднование, – добавила она.

Он отнюдь не выглядел счастливым, но, с другой стороны, Кейн вообще не из улыбчивых. Однако радовало то, что и несчастным он не выглядел.

– Я хотела сказать «спасибо», – тихо пробормотала она. – За то, что помог мне в трудную минуту и указал правильное направление. – Она улыбнулась. – Я только что закончила первую неделю работы у Беверли, и мне ужасно нравится. – Она протянула руки.

Он усмехнулся.

– Десять пальцев. Это радует.

– Нет же глупый. Мои ногти. Смотри. Их нет. Во всяком случае, длинных. И у меня появились мозоли. Я целыми днями вожусь с растениями. Я счастлива как никогда в жизни, и все благодаря тебе.

Он смутился.

– Ты и сама бы до всего этого дошла.

– Может быть, но на это могла уйти куча времени. Это то, чем я должна была заниматься с самого начала, и теперь я знаю это благодаря тебе. Отсюда и торжество.

– В самом деле? – он насмешливо вскинул бровь.

Он поддразнивает ее, что означает, что он не расстроен. Кейн не задумываясь бросил бы ее, если б захотел, но он этого не делал, значит… Приятное

тепло растеклось от живота по всему телу.

– Я был в Нью-Йорке на прошлой неделе, – сказал он.

– Я знаю.

– Верно. Ты присматривала за кошкой.

Она внимательно разглядывала его. Что-то было не так. Кейн выглядел… странно. Но ведь он всегда такой уверенный, такой непробиваемый. Как это возможно?

– Я благодарен тебе за то, что ты согласилась присмотреть за ней.

– За Жасмин.

– Точно. Поэтому я э… привез тебе кое-что.

Она почувствовала, как внутри у нее все затрепетало.

– Ты купил что-то для меня? Подарок?

– В знак благодарности.

Она почувствовала себя пятилетним ребенком в рождественское утро.

– А что это? Оно большое?

Он на минуту исчез в задней части дома и вернулся с большим подарочным пакетом, который вручил ей. Она поставила его на стойку и заглянула внутрь.

Она представления не имела, чего ждать, но это оказалась прекрасная кожаная сумка с цветочной аппликацией всех цветов радуги.

– Она бесподобна, – сказала Уиллоу, не в силах поверить, что это для нее. Должно быть, сумка стоила целое состояние. Одно только имя дизайнера внушало благоговейный трепет.

– Я подумал, что цветы и все такое… в общем, что тебе понравится.

Она заглянула внутрь. Там были отделения для ручек, сотового телефона и солнечных очков. Подкладка на ощупь была шелковистой, а кожа гладкой и мягкой.

– Какая прелесть, – выдохнула она, взглянув на него. – Но это чересчур для простого подарка в знак признательности.

– Это я купил тебе. Если нравится, она твоя.

– Нравится? Да я, возможно, буду настаивать, чтобы меня с ней похоронили.

– Хорошо. – Он улыбнулся. – Я увидел сумку и подумал о тебе. Вот почему я ее купил.

Он думал о ней? Этот кусочек информации был почти таким же бесценным, как и сам подарок.

– Спасибо, – сказала она. – Сумка прекрасная, и я в восторге от нее.

Судя по тому, что она знает о его жизни, Кейн не часто покупает женщинам подарки. Для этого нужно, чтобы они были рядом больше, чем день. Означает ли это, что она немного дорога ему? Что она начинает что-то для него значить? Уиллоу разрывалась между надеждой и потребностью защитить свое сердце.

Он открыл вино и налил им по бокалу.

– Мне показалось или ты положила бифштексы в мой холодильник? – спросил ей, подавая ей бокал.

– Ага. У тебя в патио есть барбекю. Я знаю, о чем ты думаешь, но мясо, приготовленное в барбекю, не считается.

– Разумеется, нет, – пробормотал он. – Кто же этого не знает?

Она улыбнулась и легонько стукнула своим бокалом о его.

– За наши мечты. Пусть они сбываются.

Позже, когда они закончили с обедом и сидели в гостиной перед камином, Уиллоу, уютно свернувшись в кресле, старалась не придавать слишком большого значения этому вечеру. Кейн привез ей подарок, они пили вино, чудесно пообедали и о многом говорили. Они были мужчиной и женщиной, которые были вместе больше, чем один раз. Во многих смыслах это можно было бы назвать свиданием, хотя у нее было такое чувство, что Кейн не согласился бы с ее оценкой.

Проблема в том, что он ей нравится. Очень. Снаружи он такой суровый, но внутри мягкий, как масло.

– Для вегетарианки ты слишком любишь бифштекс, – заметил он.

– Я знаю, это недостаток. Я могу обходиться без мяса по многу месяцев, но время от времени просто не могу удержаться.

Она улыбнулась. Он не улыбнулся в ответ, но было что-то. такое в его глазах что-то горячее, наполняющее ее удовлетворением и желанием. Внезапно ей представилось, как они занимаются любовью перед камином.

– Ты опять меня хочешь, – счастливо констатировала она. – Это одно из твоих лучших качеств.

– Это только твое предположение.

– Не совсем. Я вижу это по твоим глазам. Они вспыхивают огнем. Это так бесподобно! Я вся начинаю трепетать и думаю о том, чтобы снять одежду.

Его взгляд сузился.

– Ты пьяна.

Она посмотрела на свой бокал, не имея представления, сколько уже выпила.

– Ну, может, слегка навеселе. – Она хихикнула. – А откуда ты знаешь?

– Сомневаюсь, что ты стала бы говорить про огонь в моих глазах, если бы была трезвой. Или про раздевание.

– О, верно подмечено. Ты такой логичный и прямолинейный в своем мышлении. Мне это нравится. Настоящий мачо. Подозреваю, что поперечное сечение моего мозга будет похоже на калейдоскоп. Красиво и интригующе, но далеко от мирового порядка.

– Никто не хочет, чтобы ты изменилась.

– И ты в том числе?

– И я.

О, это звучало обещающе, хотя обещающе для чего?

Она потеряла нить мысли.

– И часто это случается? – Он указал на бокал.

– Почти никогда. Не люблю терять над собой контроль. Это так пугающе. Но здесь, с тобой я в полной безопасности. Ты единственный человек, с которым я чувствую себя особенной и ничего не боюсь. Ничего не могу с этим поделать.

– Не доверяй мне, Уиллоу. Я не очень хороший парень.

– Разумеется, ты хороший. Ты никогда не причинишь мне боли. Во всяком случае, физической. Эмоционально – я не уверена. Возможно, в будущем меня ждут ужасные страдания, но я ни о чем не пожалею.

У нее возникло ощущение, что она сказала слишком много, но не знала, как остановиться. Кроме того, если бы он не был хорошим, то зачем бы стал предостерегать ее?

Он встал, подошел к ее креслу, затем протянул руку и поднял ее на ноги. Поставив ее бокал на столик, заглянул ей в глаза.

– Мы не встречаемся, – сказал он.

– Конечно, нет.

– Это ни к чему не приведет.

– Можно я буду напевать, пока ты это говоришь, потому что у меня такое чувство, что это требует музыкального сопровождения.

Он вздохнул.

– Ты достаточно трезвая, чтобы принять разумное решение насчет того, чтобы остаться на ночь?

А, наконец-то они пришли к чему-то хорошему.

– Нет, но я достаточно трезвая, чтобы сказать «возьми меня, мой герой».

Он притянул ее в свои объятия.

– Это мне подходит.