Текст книги "Зов одинокой души"

Автор книги: Сьюзен Мэллери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Кейн вошел к себе домой и услышал отчаянное мяуканье котят. Обычно они вели себя тихо: либо спали, либо сосали молоко. Он бросил портфель на кухонный табурет и прошел в гостиную, где нашел котят в коробке. Кошки не было.

Он быстро осмотрел дом, но кошки не нашел. Однако окно, которое он оставлял приоткрытым, оказалось поднято выше, а оконная сетка валялась на полу возле окна. Кошка сбежала.

Он выругался себе под нос и посмотрел на мяукающих котят в коробке. И что теперь? Неужели кошка совсем ушла? Бросила своих детей? Только этого ему не хватало. Он схватил телефон, затем сообразил, что не знает номера.

Три минуты спустя он уже набирал номер. Его программы системы безопасности означали, что с надежным компьютером и выходом в Интернет он мог найти кого угодно.

– Алло?

Он нахмурился. Голос был незнаком.

– Уиллоу?

Послышалось шмыганье носом, за которым последовало дрожащее «да». Что-то явно случилось.

– Это Кейн.

Она издала звук, похожий на всхлип.

– Что случилось? – спросила она голосом, в котором слышались слезы. – Ты бы не позвонил, если бы ничего не случилось.

– Кошка пропала.

– Жасмин?

Какая еще, к дьяволу… а, да. Она дала имя кошке.

– Да. Жасмин. Я оставил окно чуть приоткрытым для проветривания, а она сорвала сетку и убежала. Котята пищат, и я не знаю, что делать.

– Не оставлять окно открытым для начала, – пробормотала она. – Я сейчас приеду.

Уиллоу изо всех сил старалась взять себя в руки. Она не умела красиво плакать, чтобы изящные слезки катились по идеально бледной щеке. Нет, лицо ее покрывалось красными пятнами, глаза опухали, а из носа беспрерывно текло. Но главное, она не хотела, чтобы Кейн подумал, что она плачет из-за него. Это было не так. Ее теперешняя рытвина на жизненном пути не имела к нему никакого отношения.

Она припарковала машину и воспользовалась последним бумажным платком, чтобы вытереть лицо, потом высморкалась и сделала глубокий вдох. На то, как выглядит, она не обращала внимания. Сейчас самым важным было найти Жасмин.

Она вышла из машины, приготовившись позвать кошку, но не успела она вымолвить и слова, как кошка выбежала из кустов и замяукала.

Уиллоу присела и погладила ее.

– Тебе просто надо было побыть немного одной? – спросила она. – Дети достали тебя?

Жасмин снова мяукнула и потерлась о ее пальцы. Входная дверь открылась.

Уиллоу выпрямилась и приготовилась к своей реакции на Кейна, которая не замедлила последовать. Он по-прежнему хорошо выглядел, и все ее тело затрепетало..

– Она вернулась, – сказала она, указывая на Жасмин. – Думаю, ей просто захотелось ненадолго выйти. Ты не пробовал открыть дверь и позвать ее?

– А, нет. Мне не пришло это в голову. Я не знаток повадок домашних животных.

– Это очевидно.

Кейн переводил взгляд с нее на кошку, переминаясь с ноги на ногу. Если она не знала его, то могла бы подумать, что он чувствует себя глупо.

Может, это и неправильно, но ей от этого стало чуть-чуть легче.

– Я бы посоветовала тебе проверить, надежно ли закреплены оконные сетки. Было бы также неплохо выпускать ее каждое утро, чтобы она могла немножко погулять. Уверена, это ужасно утомительно – заботиться о трех детях сразу.

– Ладно. Спасибо. Так и буду делать.

Он уставился на нее. Она понятия не имела, о чем он думает, н в тот момент ей было все равно. Она ужасно страдала, и никакая таблетка не в состоянии была облегчить боль. Она получила такой категоричный отказ. Самое ужасное, что она не была готова к этому.

– Хочешь войти? – спросил он.

– А у тебя осталось печенье?

Он кивнул.

– Ладно. – Возможно, шоколад поможет.

Она вошла в дом. Жасмин прибежала вместе с ней и грациозно запрыгнула в коробку с котятами. Они принялись отчаянно мяукать, пока она не облизала каждого, и они затихли. В их мире снова все было хорошо. Уиллоу позавидовала их нехитрым потребностям. Лучше бы она была кошкой, а не человеком. Наверняка, тогда бы ее жизнь не была такой сложной.

– Присаживайся, – Кейн указал на диван.

Уиллоу присела на диванную подушку. Как странно снова быть здесь. Она уже решила, что больше никогда его не увидит, и вот снова в его доме. И хотя ей доставляло немалое удовольствие наблюдать, как он двигается по комнате, она не могла не думать о полученном ею отказе.

Кейн вернулся с тарелкой печенья и бутылкой воды.

Несмотря на ком в горле, она посмотрела на него и улыбнулась.

– Печенье и вода? Ты знаешь, как надо угостить девушку.

– Извини, из напитков больше ничего нет.

– Все нормально.

Одинокая слезинка скатилась по ее щеке. И это бы ничего, если б она не чувствовала, что другие подступают к глазам. Она сглотнула.

– Может… э… дать тебе платки?

– Хорошо бы.

Он пулей вылетел из комнаты. В другое время его паника могла бы ее позабавить. Сейчас же ей было не до смеха.

Когда он вернулся с коробкой бумажных платков, она схватила пару и высморкалась.

– Можешь не волноваться, – сказала она ему. – Это не из-за тебя. Я лишилась своего заказа. – Она опять разревелась. – Меня даже не предупредили. Я думала, что все идет хорошо. И вдруг мне звонят и говорят, что снимают свой заказ. Слишком много людей позвонили и сказали, что мой комикс не смешной и что они его не берут.

Она резко вздохнула и посмотрела на него. Он по-прежнему неуверенно стоял перед диваном, словно не знал, куда идти.

– Там были три тыковки. Они были подружками, ходили на свидания и по магазинам. Это во многом похоже на «Секс в большом городе», только без секса… ну, и без города. Мои девочки жили на ферме. Но не настоящей. Там имелась аллея для гуляния и рестораны. Они встречались с другими овощами. Это было забавно.

Она опустила голову, когда слезы вновь потекли по щекам.

– Почему им не понравилось? Я так старалась, столько работала. – Это больше всего убивало ее. Она вложила так много времени и души в этот комикс.

– А есть другие места, где ты могла бы его продать? – спросил Кейн.

– Не думаю. Я печаталась в основном в вегетарианских журналах и газетах. Ну, знаешь, в еженедельниках. Денег за это платили не много, но их и того, что я выручаю от продажи свечей, вполне хватало на жизнь.

– Ты продаешь свечи?

– Угу. – Она подавила всхлип. – Я знаю, я не такая, как мои сестры, но мне моя жизнь нравилась. Не блестящая, но вполне хорошая. У меня были свечи и мои девочки. Но теперь их больше нет, и я не знаю, что буду делать. К тому же они просто позвонили и сказали, что это не смешно и людям это не понравится. До свидания. Вот и все. Даже не сказали, что им очень жаль и что они знают, как усердно я трудилась. Знаешь, сколько часов в неделю я работала над этим?

Кейн сел на диван и посмотрел на нее.

– Я сожалею.

– Спасибо. Ты здесь ни при чем. Просто все как-то разом навалилось. Несколько дней назад я обедала с сестрами, и они сказали, что я избегаю нормальных мужчин, потому что боюсь настоящих отношений, и я думаю, они, возможно, правы. Так что я не только неудачница, но и эмоциональный недоросль.

– Ты не неудачница. Это временные неприятности.

Она чуть не засмеялась.

– Временные неприятности? Моя карьера лежит в руинах. Ты знаешь, что моя сестра Джулия сдала экзамен с первого раза? Она работает в очень влиятельной международной юридической фирме и скоро станет партнером. Марина, младшая сестра, очень умная, она закончила школу в пятнадцать дет и поступила в Лос-Анджелесский университет на полную стипендию. Она получила три различных степени по химии и физике. Кажется, одна из них по неорганической химии, но я даже толком не знаю, что это такое, понимаешь? Все школы буквально умоляют ее работать у них. На самом деле умоляют. Звонят, приходят домой. Знаешь, что она сейчас делает?

Она посмотрела на него. Его очертания были слегка размыты, наверное, из-за слез.

– Знаешь?

Он покачал головой.

– Она на два года ушла из школы и работает сурдопереводчиком для глухих. Она специализируется по всем наукам, которые изучала. Она такая умная, такая хорошая. А я даже не могу продать комикс про тыкву. Они обе такие умные и красивые, я совсем не похожа на них.

Кейну показалось, будто он спустился на седьмой круг ада. Ему было неловко, и он совершенно не знал, что делать, что сказать. Единственное, что пришло ему в голову, это неубедительное:

– Ты красивая.

– Ой, ради бога. Ты сказал, что я тощая. – Она высморкалась и потянулась за другим платком.

Он чертыхнулся про себя.

– Ты была права. Это все из-за свитера. У тебя классная… – Он поднял руки и тут же опустил их. – Ты очень сексуальная. Я хотел тебя, помнишь?

Она повернула к нему покрасневшее лицо с припухшими глазами.

– Хотел. В прошедшем времени. На одну ночь. Ты сказал, что больше ничего не будет, и был прав. Значит, я гожусь на одну ночь, но недостаточно хороша, чтобы ты соблазнился мной снова.

Лучше бы она выстрелила в него. Это было бы легче и не так болезненно, угрюмо подумал он. Он как будто попал в зыбучие пески. Чем больше боролся, тем глубже погружался.

– Не волнуйся, – сказала она. – Сейчас я тебя не хочу. Мне не нужен секс из милосердия.

– Я… ты…

Она прерывисто вздохнула, и новый поток слез заструился по щекам.

– Черт возьми, Кейн, ты мог хотя бы притвориться, чтобы я могла отказать тебе. Это было бы вежливо.

Потом она расплакалась по-настоящему, с судорожными всхлипами и резкими вздохами. Он был не просто в чужой стране, он попал в другую галактику. Он не знал, что с этим делать. Наверняка существуют такие слова, которые бы хоть немного утешили ее, но он их не знал.

Женщины проходили через его жизнь, не затрагивая его. Он знал все об их телах и страсти, но ничего об их душах и сердцах. Уиллоу сильно обидели, и она ужасно страдала, но хоть он и мог понять это, но не знал, как этому помочь.

Медленно, чувствуя себя неловко и глупо, он обнял ее. Она повернулась к нему, прислонилась к его груди и прижалась к плечу. Он обнял ее крепче, ощущая под пальцами ее позвонки. Она такая хрупкая, подумал он, но в других смыслах сильная и стойкая.

Ее слезы намочили ему рубашку. Он держал ее, потирая ладонью спину. Наверное, надо было что-то сказать, но он представления не имел что, поэтому молчал. Постепенно слезы прекратились, и она прерывисто вздохнула.

– Я подерусь со своей сестрой, – тихо проговорила она.

– Потому что это стоит в твоем календаре на этой неделе?

Он не видел ее лица и не знал, улыбнулась ли она, но надеялся, что улыбнулась.

– Потому что отец приезжает домой. Мама вчера позвонила мне и сказала. Джулия всегда злится, когда он появляется. Он не такой, как другие отцы. Он подолгу не задерживается. Мама не возражает. Они любят друг друга, по крайней мере она его любит и говорит, что ей достаточно того, что она имеет. Я верю ей, но Джулия нет. Она говорит, что мама достойна лучшего, чем муж, который появляется пару раз в год, живет пару месяцев, потом исчезает.

– А куда он ездит?

– Не знаю. Никто из нас не знает. Он всегда так делал. Дело в том, что Марина принимает его таким, какой он есть, а Джулия не может его простить. Они разные. Люди должны быть разные.

Он пробежал пальцами по ее длинным светлым волосам. Прохладные пряди были шелковистыми на ощупь и чертовски эротичными.

– Почему?

На этот раз она усмехнулась.

– Потому что это обеспечивает порядок. Я средний ребенок, обреченный видеть все стороны вещей. Это раздражает меня и тех, кто рядом.

Он коснулся ее подбородка, заставив посмотреть на него. Ее глаза были цвета Карибского моря. Даже с припухшим от слез лицом она была красива. Сочный рот манил его. Желание вспыхнуло, и внезапно он захотел ее с силой, которая поразила его как выстрел.

– Кейн? Ты в порядке.

– Да. – Только немного потрясен.

Что с ним такое? Он провел с ней одну ночь – этого достаточно. Всегда было достаточно. Надо отвлечь их обоих.

– Тебе нравилось рисовать комиксы? – спросил он.

Ее глаза в тот же миг затуманились.

– Это была интересная, творческая работа. Правда, мне не нравились довольно сжатые сроки. Я вечно опаздывала.

– Это было твоей мечтой? Ты с детства хотела стать мультипликатором?

Ее глаза прояснились, когда она улыбнулась.

– Нет, это не было моей детской мечтой.

– А что было?

Она отодвинулась и вытерла лицо рукой.

– Извини, что так расклеилась. Тебе просто нужна была помощь с кошкой, а я намочила твою рубашку.

Она дотронулась кончиками пальцев до мокрой ткани. Ее прикосновение обожгло его.

Он постарался забыть о своем желании и сосредоточился на женщине.

– Ты не ответила на вопрос.

– Я знаю. Просто… это так незначительно. Джулия ворочает большими делами, и Марина собирается спасать жизни или даже всю планету. А я не такая.

– А почему ты должна быть такой?

– Я не должна, но если я не буду… разве я достойна их?

Он ощутил ее боль как собственную. Ему хотелось помочь, но он не мог. Он с трудом постигал это. Женщины и их чувства были загадкой, которую он не имел желания решать… до сегодняшнего дня.

– Вы всегда будешь частью своей семьи, – сказал он ей. – Может, если бы ты делала то, что хочешь, вместо того, чтобы делать то, что, по-твоему, должна, тебя бы не волновало то, что ты другая.

Она заморгала, затем сказала:

– Я хочу… я люблю растения. Мне нравится, что они все такие разные. Нравится ухаживать за ними. Нравится их вид и запах и то, насколько они не похожи друг на друга. Иногда они меняются за одну ночь, и это как волшебство. Я хочу открыть питомник.

Она замолчала, затем подобралась, словно готовясь к нападению.

– Глупо, да?

– Нет, не глупо, – отозвался он. – А почему ты не можешь?

– Я совсем не разбираюсь в бизнесе. Я не училась в колледже и никогда не работала в питомнике. К тому же, чтобы открыть свое дело, нужны деньги.

– Ты можешь выйти за Тодда. Миллион долларов – неплохой начальный капитал.

Она широко улыбнулась.

– Очень смешно.

Она откинулась на спинку дивана, тем самым прижав его руку, но он не собирался ее вытаскивать.

– Ладно, буду серьезен. Ты поступаешь на работу в питомник и изучаешь дело. Ты посещаешь общественный колледж и берешь уроки по бизнесу.

Она повернулась и посмотрела на него.

– У тебя это звучит так просто.

– А почему это должно быть сложно? Когда я был в больнице и армейский вербовщик зашел ко мне, я понял, что это мой шанс. Я не мог оставаться там, где был, они бы снова пришли за мной. У меня уже было фальшивое свидетельство о рождении, где было написано, что мне восемнадцать, поэтому, когда меня выписали, я вступил в армию. Если это важно, ты делаешь то, что должен делать. И это не должно быть так уж трудно. Уиллоу, ты же убедила меня оставить чертову кошку. Поверь мне ты справишься.

– Ты думаешь?

– Я знаю.

Она улыбнулась теплой, счастливой улыбкой, от которой ему захотелось снять с нее все до нитки и любить ее так, как она и помыслить не может.

Вместо этого он наклонился вперед и вручил ей печенье.

Позже, когда Уиллоу уехала и он остался один, Кейн взглянул на кошку, которая, казалось, следила за ним с большим интересом.

– Не воображай, – сказал он ей. – Я позвонил Уиллоу только потому, что тебе потребовалось побыть одной. Этого больше не случится. Она мне не нравится. Мне никто не нравится, включая тебя. Кошка медленно моргнула.

– Как только котята подрастут, я отвезу вас в приют. Имей в виду.

Кошка снова моргнула, и звуки ее мурлыканья наполнили тишину комнаты.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Уиллоу пересмотрела бусы, лежащие на столе, выбрала одну и взяла клей. Она аккуратно приклеила бусину к одной из свечей, которые закончила вчера вечером, изо всех сил стараясь сдержать улыбку при виде того, как Кейн меряет шагами ее маленькую кухню. Она предлагала ему сесть, но он, похоже, был решительно намерен стоять во время их разговора.

– Меня не будет два дня, – сказал он, взглянул на подставку для цветочного горшка в форме лягушки и поморщился. – Уверен, с кошкой ничего не случится, но если бы ты могла покормить ее…

– С радостью, – сказала ему Уиллоу, пряча улыбку. – Я буду кормить ее, менять наполнитель, уделять немножко внимания. – Она замолчала и приготовилась насладиться моментом. – Это означает, что ты должен дать мне ключ..

– Да.

– От своего дома.

– Знаю.

Она взяла еще одну бусину.

– Как будто мы живем вместе.

Он повернулся и уставился на нее.

– Мы не живем вместе.

– Я этого и не сказала.

– Но подразумевала. Ты присматриваешь за кошкой, ничего больше. За кошкой, которую сама же мне и навязала. Мне вообще не следовало ее оставлять.

– Но ты оставил.

Его рот сжался в тонкую линию.

– Ты делаешь все, что нужно, и уходишь. Не вздумай рыться в моих вещах.

Она напустила на себя оскорбленный вид.

– Как я могу? И вообще, когда это я покушалась на твое личное пространство?

– Хочешь список? Знаю я тебя, – прорычал он. – Будешь везде совать свой нос.

Это так забавно, счастливо подумала она. Он просто прелесть, когда ворчит.

– Обещаю, что не буду.

– Так я тебе и поверил.

– Эй, я не вру. Я не буду ничего трогать.

– Если будешь, я узнаю.

Интересно, что он сделает? Натянет волоски поперек ящиков комода? Повесит скрытые камеры в шкафах?

– Даю тебе слово, – сказала она. – Я серьезно. Принимай любые меря предосторожности, какие пожелаешь, но в них нет необходимости. Я ни к чему не притронусь.

Он секунду глядел на нее, потом положил ключ на стойку.

Она вздохнула.

– Это так неожиданно. Я думала, ты не хочешь торопить события.

Его взгляд сузился.

Она улыбнулась.

– Не могу удержаться. Ты так легко попадаешься.

– Спасибо.

– Не обижайся. Тебя так забавно дразнить.

– Я не обращаю на тебя внимания.

– Ты не можешь. Это моя квартира, и я здесь командую. Кроме того, это будет тебе интересно.

Она прошла в гостиную и взяла со стеклянного журнального столика каталог.

– Смотри, – сказала она и помахала им. – Это на весенний семестр в местной общественном колледже. Я записалась на бизнес-курсы. И я ищу работу в питомнике. – Она сделала эффектную паузу. В четверг иду на собеседование.

Он слегка расслабился.

– Я рад.

– Спасибо. Я никогда не думала о том, чтобы попытаться. Но я сделала это, и все благодаря тебе.

– Я просто указал тебе правильное направление.

– Ты не хочешь принять благодарность?

– Нет.

– Но тогда я у тебя в долгу.

Он напрягся.

Она усмехнулась.

– Я тебя раздражаю? Признайся, Кейн, ты еще не встречал таких, как я, и я тебя заинтересовала.

Он сложил руки на груди.

– Вижу, ты чувствуешь себя Лучше. Снова такая же бойкая.

– Бойкая. – Ей понравилось, как это звучит. Забавно и сексуально. Значит, он такой ее видит? Она ощутила приятный трепет.

– Не придавай этому слишком большое значение, – проворчал он.

– Конечно, не буду. Ты не встречаешься с женщинами. – Она склонила голову, глядя на него. – А как насчет друзей? Они имеются?

– Нет.

– Ни близких, ни семьи, ни друзей. – Ее хорошее настроение улетучилось. – Никогда не слышала ничего печальнее, – пробормотала она. Неужели возможно, чтобы он никого не любил? И чтобы никто не любил его? Ее сердце сжалось.

– Не начинай.

– Что?

– Ты знаешь что. Мне нравится моя жизнь.

– И тебе никогда не хотелось большего?

– Нет.

Он говорил твердо, словно пытаясь убедить ее, но она отказывалась ему верить. Что происходит во тьме ночи, когда он остается один? Неужели он не хочет иметь друга? Кого-то, кто был бы ему дорог? Кто бы скучал по нему, когда его нет, и радостно встречал его дома?

Не задумываясь, она прошла несколько шагов, разделяющих их, и обняла его, Он высвободил свои руки, но не прикоснулся к ней. Она чувствовала его напряжение, его сопротивление объятию.

– Мне это не нужно, Уиллоу.

– Может быть, мне нужно. Просто прими это и тоже обними меня.

На миг ей показалось, что он не уступит или оттолкнет ее, но наконец она почувствовала, как его руки обняли ее.

Она стояла, обнимая его, вдыхая его соблазнительный мужской запах, чувствуя его жар и силу. Он был самым опасным из всех, кого она знала, и все же она его не боялась. Она по-прежнему ощущала себя с ним защищенной. Она чувствовала сильную и глубокую связь с Кейном, словно какая-то часть его взывала к ней.

Неужели это настоящее или всего лишь ее горячее желание спасти мир? Не то чтобы он верил, что его нужно спасать.

Она подняла глаза и встретилась с его взглядом. От чувственного огня, пылающего в нем, у нее захватило дух.

– Ты хочешь меня, – выдохнула она.

Он немедленно отступил назад.

– Это не имеет значения.

Он шутит?

– Разумеется, имеет. Это невероятно. Идем.

Она схватила его за руку и потянула в сторону спальни, но он не сдвинулся с места. Она повернулась к нему.

– Да что с тобой такое?

– Я следую правилам не без причины.

– Ты упрямый и невозможный, и твои правила глупые.

– Это только твое мнение, – сказал он ей.

– Но ты же хочешь меня! Я же вижу.

– Да, хочу. Но не собираюсь ничего предпринимать по этому поводу.

– Кейн? – Она старалась не воспринимать это на свой счет, но это было нелегко.

Он пошел к двери.

– Я вернусь в четверг во второй половине дня.

Он уходит? Вот так просто? Она ничего не могла понять. Неужели все это не имеет значения? Неужели онане имеет значения?

– Наверное, ты не хочешь, чтобы я ждала тебя.

– Ты права.

Он так одинок, и это так ужасно.

– Неужели тебе никогда не хочется возвратиться домой к кому-то? К ярко освещенному дому и горячей еде и человеку, который счастлив тебя видеть?

Что-то промелькнуло в его глазах. Она не могла точно сказать, что это было, но что-то очень похожее на смесь боли и тоски.

– Ничего этого мне не нужно, – сказал он и ушел.

Уиллоу смотрела ему вслед застывшим взглядом. Возможно, она ничего не знает о юриспруденции, не разбирается в химии и ничего не смыслит в бизнесе, но одно она знает точно: Кейн лжет.

В четверг днем Уиллоу припарковалась перед своим домом. Улыбка не сходила с ее лица. Собеседование прошло более чем успешно. Они с Беверли, владелицей питомника, проговорили о растениях и садоводстве почти два часа. Под конец Беверли не только предложила ей работу, но еще и повысила первоначальный оклад на два доллара в час, пообещав в скором времени прибавить еще.

– Ты именно то, что мне нужно, – сказала ей Беверли. – Я уже отчаялась найти такого человека.

Эти слова приятно грели Уиллоу, когда она вышла из машины и направилась к входной двери.

Но ее хорошее настроение испарилось как туман на солнце, когда она увидела знакомый мотоцикл, припаркованный сбоку дома, и долговязого парня, стоящего рядом.

Чак вернулся.

Забавно, как в прошлом эти два слова заставляли ее сердце биться быстрее и гадать, захочет ли он

на этот раз остаться. Потому что в Чаке, к несчастью, сочетался мужчина, нуждающийся в спасении, и ее отец, который не мог оставаться на одном месте больше нескольких месяцев.

– Уиллоу, – сказал он, когда она подошла ближе. – Давно не виделись. Отлично выглядишь.

– Чак.

Она посмотрела на него, на чересчур длинные черные волосы, по-кошачьи зеленые глаза, сексуальную улыбку и приготовилась растаять. Но… ничего не почувствовала.

Уиллоу резко остановилась. Минуточку. Это же Чак, тот самый парень, с которым она больше всего хотела быть. О котором мечтала, от которого хотела иметь детей.

– Ты сменила замки, – сказал он, указав на дверь. – Я не смог войти. У

– Да, сменила. – Месяцев шесть назад, в порыве самосохранения.

– Ты позволишь мне войти в дом?

Ей, в сущности, почти нечего было ему сказать, но почему нет? Если так пойдет и дальше, она может считать себя исцелившейся.

– Конечно.

Она открыла дверь и впустила его. Он огляделся и улыбнулся.

– Все, как я помню. У тебя чудесный вкус, Уиллоу. – Он подошел к ней и обнял за талию. – Ты хорошо выглядишь. Сексуально.

Сексуально?

– С каких это пор? – спросила она. – После нашего единственного раза ты сказал, что воспринимаешь меня как свою сестру.

– Нет, это был не я. Я думаю, что ты секси.

Секси? Она? Это был ответ на все ее молитвы. Она ждала наплыва облегчения, прилива счастья, но вместо этого обнаружила, что думает о том, что он испачкает ей ковер своими ботинками.

Она выскользнула из его объятий и пошла на кухню, где налила два стакана чая со льдом.

– Я сделал это, Уиллоу, – сказал он. – Я привел в порядок свою жизнь, как ты всегда убеждала меня сделать. Я переехал в Таксон, нашел работу и поднакопил деньжат. А когда возникает желание выкинуть какую-нибудь глупость, я спрашиваю себя: а Уиллоу бы так сделала? И сам себе отвечаю – нет. Я отхватил приличный куш в покер и купил долю в «Джиф-и Льюб». Это отличная компания, и дела у меня идут хорошо. И я откладываю на дом.

– Я очень рада за тебя, – искренне сказала она. Она была рада, что он нашел то, что хотел.

– Я не хочу возвращаться к тому, каким я был. Ты нужна мне, Уиллоу. Я гораздо лучше, когда ты рядом. Поэтому я подумал, что ты, могла бы поехать со мной. Мы бы немного пожили вместе, и если все пойдет хорошо, как я надеюсь, мы поженимся. Ты ведь этого хочешь, правда? Замужества и детишек? Теперь я моту тебе это дать.

Год назад она бы растеклась восторженной лужей у его ног. Услышать от Чака эти слова – что могло быть чудеснее? Но сейчас она ничего не почувствовала.

– Я желаю тебе всего наилучшего, – искренне сказала она. – Я так рада за тебя и горжусь тем, как ты устроил свою жизнь, но я не поеду в Таксон.

Он подошел ближе.

– Эй, Уиллоу. Это же я.

Потом он опустил голову и поцеловал ее.

Она ждала знакомой вспышки желания или по крайней мере чувства мстительного удовлетворения. В конце концов, Чак, переспав с ней, сказал, что не находит ее привлекательной в этом смысле.

Она ощущала тепло его рта и легкую настойчивость поцелуя, но и только. Она не почувствовала ни чувственного трепета, ни желания ответить на поцелуй.

Он выпрямился.

– Что случилось?

– Ничего. – И это правда, счастливо подумала она. – Абсолютно ничего.

– Я говорю, что хочу быть с тобой. Ты же этого ждала.

– Очевидно, не так сильно, как мы оба думали, – сказала она ему, стараясь не улыбнуться. Она чувствовала себя легко и свободно и в полном ладу с собой.

– Но… – начал он.

Она отступила назад.

– Чак, я думаю, это потрясающе, что ты нашел все, что хотел. Я рада, что немножко помогла тебе в этом. Но для успеха я тебе не нужна. Найди кого-нибудь, кого по-настоящему сможешь полюбить, и остепенись. Это сделает тебя счастливым.

– Но ты та, кто мне нужен, – упрямо повторил он.

– Не думаю. Я старая привычка. Я всегда тебя спасала, но дело в том, что больше я этого не делаю, и это замечательно, потому что тебя не требуется спасать. Ты и сам прекрасно справляешься.

Он выглядел скорее сбитым с толку, чем раздраженным.

– Но я же вернулся за тобой.

– И это очень мило с твоей стороны.

– Ты же любишь меня.

– Больше нет. – А может, и никогда не любила. Вполне возможно, она просто приняла желаемое за действительное.

Он чертыхнулся.

– Мне надо было приехать раньше.

Она содрогнулась при мысли, что когда-то могла бы уехать с Чаком. Какой кошмар. Она взглянула на настенные часы.

– Мне нужно идти.

Он схватил ее за руку.

– У тебя кто-то есть? Другой парень?

Если бы только, грустно подумала она.

– Нет. Это кошка. Меня попросили присмотреть за кошкой. – Она высвободила свою руку, затем мягко подтолкнула его в сторону двери, по пути схватив сумку и ключи. – Спасибо, что заглянул. Приятно было снова повидать тебя, Чак. Я желаю тебе счастья.

Когда они благополучно вышли, она замкнула дверь и направилась к своей машине.

– Удачи! – крикнула она ему. – Я знаю, где-то есть женщина, которая ждет тебя.

Он не помахал в ответ и ничего не сказал. Уиллоу отъехала, сделала несколько поворотов и, убедившись, что Чак уехал, вернулась к себе.

Она забежала в дом и забрала свечи и печенье, которое испекла. Кейн может утверждать, что ему нравится возвращаться в пустой и темный дом, но она-то знала, что это не так. Ей хотелось дать ему почувствовать, что его ждут, ему рады. К тому же она праздновала тот факт, что была паинькой. За все то время, что она заботилась о Жасмин, Уиллоу не заглядывала никуда, куда ей не следовало.

Она подъехала к дому Кейна и вошла внутрь. Жасмин приветствовала ее тихим мяуканьем и радостным мурлыканьем. Уиллоу присела и погладила вначале ее, потом котят. Двое из них уже открыли глазки.

– Привет, малыши. Вы уже такие большие. Угадайте, кто приезжает сегодня? Кейн. Вы рады? Я очень.

Накормив Жасмин и почистив лоток, Уиллоу вернулась к своей машине, чтобы забрать сумки. Она уже возвращалась, когда нежелательный и знакомый звук заставил ее обернуться.

Чак въехал на своем мотоцикле на подъездную дорожку и остановился рядом с ней. Сняв шлем, он направился к ней.

– Значит, у тебя все-таки кто-то есть, – заявил он. – Ты солгала мне.

– Я не лгала. Я сказала, что присматриваю за кошкой. Хочешь» посмотреть на нее?

Он схватил одну из ее сумок и открыл.

– Свечи и печенье. Я знаю тебя, Уиллоу. Это парень.

– А что, если и так? Почему ты удавлен? Жизнь не стоит на месте, Чак. Тебя не было несколько месяцев, и это не первый раз, когда уезжал. Ты думал, я буду ждать тебя вечно?

Судя по его ошеломленному лицу, именно так он и думал.

– Ты всегда ждала, – сказал он.

– Может, раньше, но больше нет. Я уже не тот человек, которого ты помнишь. Я изменилась.

– Кто он?

– Мы просто друзья.

– Так я и поверил. – Он бросил сумку на землю и шагнул к ней. – Кто этот парень?

Черты его лица стали резкими от злости. Она никогда раньше не видела, чтобы Чак давал волю гневу. Он поднял руку, и на секунду ей показалось, что он собирается ударить ее.

Кейн лавировал в потоке машин, направляясь домой. Он испытывал настойчивую потребность быть дома, и это ему не нравилось. Какая ему разница где он? Но желание поскорее попасть домой тем не менее было, поэтому он поехал быстрее, твердя себе, что не имеет значения, когда он приедет. Уиллоу вряд ли там будет.

Не то чтобы он хотел ее видеть. Или чертову кошку. Правда, приходилось признать некоторое любопытство в отношении котят. Наверное, они подросли за то время, что его не было, должно быть, уже открыли глаза.

Он свернул в переулок, с помощью пульта открыл кованые железные ворота, что вели на территорию усадьбы. Этот путь был короче, чем через парадный въезд. Он въехал на своем «мерседесе» в ворота и убедился, что они закрылись за ним.

Обогнув угол, он увидел Уиллоу, стоящую перед его домом с каким-то парнем. Кейну потребовалась пара секунд, чтобы прочесть страх на ее лице и намерение поднятой руки мужчины.

Он припарковался и вышел из машины. Движения его были обманчиво медленными, но внутри он чувствовал растущее напряжение. Судя по виду, парень готов с кем-нибудь подраться, и Кейн был более чем счастлив помочь ему в этом.

– Это он? – спросил незваный гость Уиллоу, когда Кейн приблизился. – Это из-за него ты не едешь со мной?

– Я не еду с тобой потому, что не хочу, – твердо сказала она ему. – Между нами все кончено, Чак. А теперь уходи.