Текст книги "Исцеление любовью"

Автор книги: Сьюзен Кросби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

Мики вырвалась из его объятий – ей по казалось, что на нее вылили ушат ледяной воды.

Ш-ш-ш, Дэни, – услышала она женский голос.

Но, мамочка…

Это Стейси говорит с ребенком, поняла Мики, с маленькой девочкой, одетой в летний костюмчик, похожий на костюм матери. У девочки длинные шелковистые каштановые волосы, как у матери, и темно-голубые глаза, как у… Конского Хвоста, ее отца.

Мики закрыла рот руками, когда до нее дошло, что это значит. Он женат! Женат на Стейси, единственной, с кем Мики говорила на играх, на Стейси, через которую она передавала свои указания Конскому Хвосту. Они – семья. А она его целовала.

Мики в ярости схватила солнечные очки, прыгнула на скамью за своей спиной и дальше – со скамьи на скамью. Господи, да этому маленькому стадиону, кажется, не видно конца! Отсюда скоро не выберешься!

Джек удивленно смотрел, как она удалялась. Внезапно поняв, что привело ее в такое смятение и почему в глазах ее отразился ужас, он бросился вслед за ней.

Погоди, Тренер!

Его преимуществом были длинные ноги, но ее гнал сам дьявол.

Мы в разводе, Тренер! Я не женат! – орал он, а она тем временем уже добежала до верха лестницы.

Он несся за нею по бетонным ступенькам, но, будучи уже на расстоянии вытянутой руки от нее, вдруг споткнулся и грохнулся наземь.

Джек! – Мики наклонилась над ним.

Ты знаешь мое имя! – удивился он, сморщившись от боли. Он увидел ее встревоженные глаза сквозь солнечные очки, которые она снова нацепила, чтобы освободить руки.

у, конечно же, я знаю твое имя, – сказала она ворчливо. – Я торчала на трибунах несколько недель! Как же мне не знать твое имя? Что у тебя болит?

Правая лодыжка.

Возле них оказался Скотт, первый игрок. Он опустился возле Джека на колени.

Не уходи, – попросил ее Джек. – Мне нужно с тобой поговорить!

Тебе больно?

Пожалуйста! Ты все не так поняла!

Как ты? – спросил Скотт, умело ощупывая ногу Джека.

Уходи, – попросил его Джек. – Мне надо поговорить с Тренером!

Это может быть перелом, дружище! Тебя надо отвезти в госпиталь.

Несколько минут ничего не изменят. Отойди, Скотт. Тренер?

Она склонилась над ним с очень серьезным выражением лица.

Я действительно горжусь тобой, Конский Хвост! Ты был великолепен!

Не Конский Хвост – Джек.

Джек, – повторила она, сглотнув.

А теперь скажи мне твое имя.

Тренер.

Я больше с тобой не увижусь, да? – спросил он, заранее зная ответ.

Не знаю. Городок такой маленький.

Значит, мы можем встретиться, но более близкого общения ты будешь избегать?

Мне придется, – прошептала она. – Прости. Я ничего не могу изменить.

Он сжал ее руку и закрыл глаза, почувствовав новый прилив боли. Неясно было, что причиняет ему большую боль – лодыжка или тот факт, что он ее больше никогда не увидит.

Не помню, чтобы поцелуй когда-нибудь так взволновал меня. А ты… ты вызвала во мне большее…

– Прости, – беспомощно повторила она. Скотт снова опустился перед Джеком на колени.

Пора!

Меня может отвезти Стейси. А ты возвращайся к игре.

– Кто здесь доктор? – грозно спросил Скотт. Джек поднял брови.

А что, гинекологам уже позволено лечить переломы?

Я поеду с тобой, – к ним подбежал Дру. А ты заканчивай игру, Скотти.

О, прекрасно, – пробормотал Джек. – Может быть, дадите мне соску, чтобы я не расплакался?

Из-за таких пациентов, как ты, я иногда веду себя словно педиатр, – сказал Дру, грозя Джеку пальцем.

Взглянув на женщину возле себя, Джек подавил улыбку.

Не смей смеяться, Тренер!

Она подняла руки ладонями наружу и торжественно покачала головой, хотя изгиб ее рта говорил о том, что серьезность напускная.

Джек повернулся к мужчинам.

Послушайте, если двое из нас уйдут, мы потеряем право участия в игре. Если выбывшим буду только я, этого не случится. А как прекрасно было бы победить!

Один из весьма компетентных докторов, к тому же товарищ по команде, будет тебя сопровождать, – произнес Скотт тоном, не допускающим возражений.

Джек сосредоточил взгляд на Тренере.

– Выйдешь на поле, ладно? Я?

Да. Ты же можешь играть, полагаю.

Да, но это было давно…

Замени меня, пожалуйста.

Судья сообщил, что в их распоряжении две минуты; если за это время они не произведут замену, то потеряют право участия в игре. Все трое повернулись к женщине, которую знали только, как Тренера.

Игра будет признана незаконной, если я выйду на поле. Это мужская игра.

Джек посмотрел на Скотта.

Это правда?

Я об этом не подумал. Да, полагаю, она права.

Послушайте, ведь во всем виновата я! Почему бы мне не отвезти его? – спросила она.

Они одобрили ее решение.

У меня нет с собой машины, но, думаю, кто-нибудь из вас одолжит мне…

Мою, – сказал Джек. – Возьмем мою.

Он не допускал возможности, чтобы кто-то опередил его.

Договорились, что Скотт позвонит в госпиталь по сотовому телефону; двое зрителей помогли Джеку выбраться на стоянку и сесть в джип. Он осторожно поставил ногу рядом с педалью и откинулся назад. Тренер куда-то исчезла, но вскоре появилась и осторожно положила ему на лодыжку полотенце с завернутым в него льдом.

Скотт считает, что это поможет, – сказала она, взглянув на него. – Очень больно?

Все в порядке.

Джек заставил себя расслабиться. Она обошла машину спереди, села на водительское место и дотянулась ногами до педалей.

Ты справишься с ручной передачей? – спросил он, когда она завела мотор, и тут же пожалел о своем вопросе, наткнувшись на ее обиженный взгляд. – Прости! Ты знаешь, где находится госпиталь?

На Оллендейл, если не ошибаюсь. Через улицу от стадиона.

Правильно.

Неуверенность в ее голосе подтвердила его предположение, что она совсем недавно живет в Голд Крике. Он сморщился, когда она резко нажала на педаль газа и машина рванула с места.

Чертовски болит? – осмелилась спросить она и даже рискнула бросить на него быстрый взгляд, остановившись перед светофором.

Лед помогает. Спасибо, – ответил он, закрыв глаза.

Ей хотелось, чтобы он поговорил с ней. В конце концов, она его невольная пленница. Он может задавать ей все вопросы, которые ему так не терпелось задать. Но он молчал. Это выводило ее из себя.

Ты на меня сердишься? – спросила она наконец.

Джек не открыл глаз. Молчание помогло ему до конца выполнить свое намерение: первенство в разговорном бейсболе – за ней.

А на что мне сердиться? – парировал он.

Ох, я забыла, что ты адвокат. Отвечаешь вопросом на вопрос. Великолепная практика!

Тебе кажется, что я сержусь на тебя? – намеренно спокойно произнес он.

Не знаю, Джек. А какой ты, когда сердишься?

Услышав этот ответ, он тихо засмеялся.

Во мне все кипит и бурлит!

Он приоткрыл глаза и увидел ее так близко, что можно бы и дотронуться.

А ты за словом в карман не полезешь, Конский Хвост! Но я выросла с тремя исключительно хитрыми братьями. У меня опыт!

Это они научили тебя играть в бейсбол?

Нет.

Ты говорила, что давно уже не играешь. А раньше много играла?

– Да.

Уголок ее рта чуть дернулся. Она явно упряма. И резка, быстра, умеет сразить противника его же оружием!

Мики улыбнулась ему.

Джек…

Осторожно! – заорал он.

Она нажала на тормоз, едва не воткнувшись в машину, резко остановившуюся перед ними.

Ты в порядке? – поспешно спросила Мики, когда он застонал и заворочался. Она поняла, что он инстинктивно нажал больной ногой на педаль воображаемого тормоза и сильно стукнул ею в пол.

– Да.

Я понимаю, настоящий мужчина никогда не скажет «нет»! Прости, что опять причинила тебе боль.

Можешь поцеловать меня и исправить положение.

Как хочешь, – сказала она, широко улыбаясь ему.

На горизонте показался госпиталь.

Тренер…

Я остановлю машину у запасного входа и найду кого-нибудь, кто выкатил бы коляску, – сказала она, поворачивая к зданию.

Пока ты не ушла…

Не надо. – Она остановила джип и посмотрела на него. – Это не должно продолжаться! Мне очень жаль! Гораздо больше жаль, чем ты думаешь.

Почему, скажи!

Это очень сложно.

Ты замужем?

Разумеется, нет!

Еще что-то существенное?

Нет. Я ведь говорила, что у меня сейчас переходный период. Дело во мне. Дело тольково мне. Хотя, общаясь с тобой, я действительно получила удовольствие!

– Спасибо тебе за то, что ты меня подгоняла. Он слегка дотронулся до ее плеча и провел пальцами вниз по руке. Когда она нажала на переключатель передач, он сжал ее руку:

Ты позволишь?

То, как ее тело отреагировало на его прикосновение, казалось ей уже давно забытым. Дыхание участилось, заколотилось сердце. Даже грудная клетка, казалось, увеличилась в размерах. Она увидела, что он заметил ее реакцию: пульс ее резко замедлился, а соски болезненно напряглись.

Можем мы поцеловаться без свидетелей? – бархатным голосом спросил он.

Зачем он у нее спрашивает? Ей хотелось переложить всю ответственность на него, чтобы потом себя ни в чем не винить. Первый шаг должен сделать он.

По губам Мики Джек догадался, что ответ утвердительный. Он не спеша передвинул назад козырек ее шапочки, снял с нее солнечные очки и прижался губами к ее нежной коже пониже уха. Она вся задрожала и ободряюще произнесла:

Да! О Господи! Да…

Потом скользнула трясущейся рукой по его руке к плечу и вцепилась в него пальцами. О, да, это рай, думал он в то время, как его любопытство перерастало в желание. Мы превосходно подходим друг другу! Это открытие пронеслось в его голове, когда они, забыв обо всем на свете, прильнули друг к другу. Он приник ладонью к ее шее и почувствовал, как бьется ее пульс, а затем скользнул ниже…

И тут кто-то постучал по ветровому стеклу.

Это по поводу вас звонил доктор Лансинг? – спросил через стекло человек в униформе.

Джеку захотелось убить его. Он утвердительно кивнул, но его взгляд остановился на Тренере, которая, казалось, давно спустилась с облаков.

Кто ты? – спросил он, в то время, как санитар подкатил коляску к пассажирскому месту в машине.

Мики дрожащими руками снова напялила солнечные очки и вернула шапочку на прежнее место.

Я припаркую твою машину, а ключи оставлю у дежурного.

Увидев, как Джек исчез за автоматической дверью, она на минуту прислонилась лбом к рулю, чтобы собраться с мыслями. Потом откинулась назад и выдохнула, сжимая руль онемевшими руками. Онбудет существенной преградой на ее пути к независимости, подумала Мики, включила первую передачу и отъехала.

Найдя ближайшую стоянку, она припарковала машину и вернулась в госпиталь. Украдкой огляделась – приемная была пуста. Подойдя к окошку, она обратилась к женщине, работающей за компьютером:

Простите…

Да? Чем могу помочь?

Я хотела узнать о пациенте, которого только что привезли с травмой лодыжки.

Вы его родственница?

Нет. Просто… друг. С ним все в порядке?

– Сейчас проверю. Сядьте, пожалуйста.

Мики опустилась на скамью. Бросив шапочку на стол, она взяла журнал и начала перелистывать его, но видела лишь расплывчатые пятна слов и рисунков. Сразу нахлынули болезненные воспоминания о том визите в педиатрическое отделение госпиталя. Мне очень жаль. Мы ничего не можем сделать. Простите… Ничего… Простите…

Ничего.

На госпитальной стоянке хлопнула дверца машины, напугав ее. Она провела усталой рукой по лицу и встала, увидев Скотта Лансинга.

Как у него дела? – спросил он, хотя по глазам его было ясно, что ответа он не ждет.

Не знаю. Вы победили?

Да, как ни странно. Пойду, справлюсь о нем.

Подождите. – Мики поймала его за руку и вынула из кармана связку ключей. – Передайте это ему, пожалуйста. Мне пора.

Он подержал ключи на руке.

– Хорошо. Пойду, посмотрю, как он там.

Через несколько минут он вернулся.

Ну, как он?

Будет жить! – Скотт заговорил обычным успокаивающим докторским тоном: – У Джека на самом деле ничего страшного. Не перелом, а просто сильное растяжение. Можете увидеть его, если хотите. Ему подгоняют костыли, потом он сможет уехать.

Она должна уйти отсюда, прочь от воспоминаний, подальше от прошлого!

Я… не могу остаться. Скажите ему… скажите ему, я рада, что у него все в порядке. И мне очень жаль, что я причина этой неприятности.

А почему бы вам самой не поговорить с ним?

Тут Мики услышала голос Джека, – он кого-то благодарил, – потом звук раздвигающейся автоматической двери. Отступив назад, она повернулась и побежала.

Джек был сосредоточен только на том, чтобы на костылях пробраться в железную дверь, и лишь мельком увидел исчезающую фигурку Тренера. Он поднял взгляд на Скотта.

А ты все же упрямец, Джек, дружище! Хочешь поехать к Чангу Ли или домой?

Думаю, неплохо бы полакомиться пиццей!

Посиди секундочку, пока я возьму тебе рецепт. Держи больную ногу поднятой.

Джек устроился на скамье, положив под ногу подушку. Возле себя, на низком столике, среди старых журналов он заметил бейсболку. Взяв ее, повертел в руках. Тренера? Скорее всего. Он поискал этикетку с именем и, не найдя, поднес шапочку к лицу и вдохнул приятный, тонкий аромат шампуня, оставшийся на ткани. Его тело молниеносно отреагировало на этот запах. Будь у них в машине больше времени, может быть, он убедил бы ее довериться ему или по крайней мере встретиться с ним еще.

Он свернул шапочку, оставленную невольной Золушкой, и заткнул ее за пояс, уверенный в том, что должен найти ее обладательницу. Хотя безошибочная интуиция подсказывала ему, что это будет сопряжено с лишними хлопотами, он решил, что эта женщина должна обрести счастье. И он станет ее Прекрасным Принцем!

Глава четвертая

Мики стояла во дворе, наслаждаясь красотой студенческого городка колледжа, славящегося своим превосходным дизайном и живописным пейзажем. Вьющийся плющ и лиственные деревья удачно закрывали бетонные отштукатуренные стены здания; цветущие кусты окаймляли гравийные дорожки, проложенные по всему студенческому городку.

Бурная, бестолковая первая неделя семестра подошла к концу; начиналась вторая неделя ее работы. Еще в прошлый понедельник, в конце первого рабочего дня, она мечтала об уроке с Джеком. Теперь ее ждали новые понедельник, среда и пятница с их обычным расписанием: четыре урока алгебры, час на ленч и два часа занятий с учениками в кабинете математики. Вечером ей предстоит проверять тетради, составлять планы уроков, готовиться к новой теме – словом, ни чего особо привлекательного, ничего такого, что могло бы пробудить давно угасшие эмоции и заставило бы постепенно вернуться к жизни.

Она забыла, как ей нравилось преподавать, забыла, какое удовольствие ей доставляло общение с пытливыми ребятами, как приятно было видеть лица учеников, вдруг понявших задачу, которая еще мгновение назад была для них загадкой.

Мисс Моррисон, – обратился к ней молодой человек, в то время, как она смотрела на утку, плавающую в пруду.

Она подняла голову и узнала ученика, с которым только что занималась.

А, Грэг, – улыбнулась Мики в ответ на его заразительную улыбку. – Ты сегодня хорошо поработал!

Знаете, было очень интересно!

Если хочешь, заходи в пятницу! Думаю, ты быстро догонишь остальных!

Она обернулась и тут увидела мужчину на костылях, приближающегося к ним.

– Я обязательно зайду, – пообещал Грэг, удаляясь. – Спасибо!

Мики заморгала, чтобы не слишком пристально смотреть на человека, который уже столько дней занимал ее мысли.

Джек, – прошептала она.

Он поставил костыли по обе стороны от нее, отрезав ей все пути к бегству, и наклонил к ней голову. Его взгляд остановился на ее светлых, как у феи, волосах и испуганных глазах цвета бренди. Даже не дотронувшись до нее, он чувствовал ее упругое тело, облаченное на этот раз в полосатую, белую с голубым, блузку и голубые широкие брюки.

Так вот где ты работаешь, – произнес он, заметив у нее в руке портфель.

В ответ на вопросительный взгляд Мики, направленный на мягкую сумку, привязанную к ручке его правого костыля, он пояснил:

Я оказываю студентам бесплатную юридическую помощь и иногда консультирую их, – сказал он. – А ты?

Я преподаю алгебру, – смущенно ответила она.

Он удивленно отпрянул, внимательно посмотрел ей в лицо и внезапно понял, кто стоит перед ним.

– Тебя случайно зовут не Мики Моррисон?

Ее глаза расширились от нескрываемого удивления.

А ты откуда знаешь?

Его жиличка! Все эти недели она находилась в ста ярдах от него! Черт возьми, какое везение!

Я думал, ты знаешь, как меня зовут!

Я знаю только твое имя!

Меня зовут Джек Стоун!

Это должно что-нибудь для меня значить?

Должно!

Почему?

Разве имя Джек Стоун ни о чем тебе не говорит? – настаивал он.

Не пойму, почему оно должно мне о чем-то говорить!

Он засунул руку в сумку и вынул оттуда ее бейсболку. Она рванулась за шапочкой, но он отдернул руку.

Не спеши! Ты почти час просидела в госпитале. Очевидно, беспокоилась обо мне. Почему ты не осталась подольше, чтобы пообщаться со мной?

Я же говорила! Между нами ничего не может быть! Не форсируй события!

Я знаю, у тебя сейчас неприятности. Что бы это ни было, позволь мне помочь тебе! – сказал он самым успокаивающим тоном, с каким обычно вытягивал информацию у клиентов и не вольных свидетелей.

Мики опустила голову.

Послушай, только никому не говори, ладно? – произнесла она приглушенным, низким голосом.

– Разумеется, – пообещал он.

Она с опаской огляделась вокруг.

Я бежала из гарема!

Что?!

Нас было двадцать, и нас охранял евнух! Он влюбился в меня, – она глубоко вздохнула, – и помог…

Джек засмеялся и нахлобучил шапочку ей на голову.

То, что с тобой произошло, не связано скриминалом, правильно?

А ты хочешь мне помочь, даже если я совершила что-то…

Я не думаю, что ты совершила что-то! Я только понял, что у тебя какие-то неприятности. – Он убрал костыли с ее дороги. – Вижу, ты хочешь уйти!

Мики нахмурилась. Слишком уж легко он сдается!

Спасибо, что вернул бейсболку.

Эти четыре дня я с ней не расставался. Я пошел в магазин и стал открывать все подряд флаконы с шампунями, пока не определил, какой из них соответствует запаху твоей шапочки. Мне просто необходимо было это узнать! – Он широко улыбнулся. – Мальчишка подросток наблюдал за мной, пока я не сложил все открытые мною шампуни в тележку, а потом еще сопроводил до кассы, чтобы убедиться, что я их куплю. Понимаешь, мне нужно было узнать о тебе все, что только можно! Эта шапочка – единственное, что у меня было. Мне теперь нелегко с ней расстаться!

Мики сглотнула. Никто никогда раньше так не осаждал ее! Она вовсе не из тех, в ком мужчины видят объект своих сексуальных желаний. Она вполне безобидный человек, у таких люди обычно просят советов. И уж никак не роковая женщина, за какую, похоже, ее принимает Джек.

Джек видел, что она дрожит от волнения, но он был человеком добрым и не злорадствовал. Теперь ему известно, кто она такая и где ее найти! Так что можно ее отпустить – пока что.

Счастливо, Тренер, – произнес он.

– Минуточку, Джек Стоун, – остановила она. – Ответь мне: почему я должна тебя знать?

– А ты подумай! – улыбнулся он. – До встречи!

* * *

Мики открыла банку с приманкой для рыбы, понюхала. Фу! Какой отвратительный запах! А рыбы это любят! «Гарантированно привлечет даже самую неуловимую!» – обещала надпись на витрине, а этикетка на банке предупреждала, что человеку это есть нельзя. Да кому охота пробовать такое!

Она держала банку на расстоянии вытянутой руки, сморщив нос и скосив глаза. Извлекла из нее щепотку приманки. Липкая, как клей, масса легко скаталась в шарик, который можно было нацепить на крючок. Мики посмотрела на испачканную руку, поболтала ею в воде и вытерла о землю, надеясь, что грязь отобьет неприятный запах.

Потом неумело забросила удочку. С первой попытки поплавок оказался совсем близко от берега, и она еще раз забросила удочку. Только с третьей попытки крючок с приманкой оказался у противоположного каменистого берега. Мики примостилась на валуне, расслабилась и дала волю своим мыслям.

Джек Стоун. Почему его имя должно быть ей знакомо? Откуда он знает, кто она такая? Он весь день не выходил у нее из головы! Теперь онзнает, кто она такая и где работает! Казалось бы, ее должна охватить дрожь от сознания того, что теперь он легко может ее найти, но нет, Мики почувствовала, как приятное тепло разлилось по всему ее телу. Это не мысли о Джеке ее греют, быстро сообразила Мики, а вечернее солнце, пробивающееся сквозь листву деревьев. Она закрыла глаза и ощутила, как тепло проникает в нее, расслабляя, врачуя и даже немного приободряя.

Услышав позвякивание собачьего ошейника и шлепанье лап, она медленно открыла глаза, не желая прерывать свое блаженное состояние.

Гав! – приветливо тявкнул охотничий пес, уткнувшись влажным носом ей в шею.

Тебе тоже гав, Фли, – ответила Мики, улыбаясь и уклоняясь от собачьих ласк.

За последнюю пару недель она подружилась с этим псом, обнаружив на ошейнике его имя и адрес, говорящие о том, что к собаке относятся с любовью.

Надо бы обязательно представиться хозяину, подумала Мики, вероятно, в двадцатый раз. Женщина из компании по управлению недвижимостью, заключавшая с ней договор об аренде, предупредила, что хозяин часто уезжает, потому и поручил компании позаботиться обо всех деталях. Если у Мики возникнут проблемы, сказала она, то ей следует обратиться в компанию. И та решила, что ее хозяин, как и она сама, предпочитает уединенную жизнь.

Фли, негодная собака! – послышался мужской голос, сопровождаемый звуком медленных, неуклюжих шагов по сухой траве. – Только попробуй прыгни на меня еще раз, клянусь, я…

Мики выронила удочку и вскочила на ноги, увидев человека, из уст которого только что прозвучала эта страшная угроза.

– Джек! – Она от удивления открыла рот, увидев, что он заметил ее и, расплывшись в улыбке, направляется к ней.

Привет, Тренер!

Фли, с бешеной скоростью виляя хвостом, прыгнул на Джека, явно нисколько не испугавшись угрозы.

Джек? Фли? Она мгновенно оценила ситуацию.

Джон Роберт Стоун… – произнесла она вслух, вдруг отчетливо вспомнив все подробности договора об аренде. Он опустил голову, самодовольно ухмыляясь. – Ты мой хозяин!

Ты веришь в судьбу? – спросил он, тяжело опираясь на костыли.

Она сложила руки на груди.

Я верю в везение и невезение! Этот случай, пожалуй, подходит под вторую категорию!

Обижаешь, Тренер! – засмеялся он, приложив руку к сердцу.

Ничего, ты достаточно толстокож, – пробормотала она.

На самом же деле Мики с трудом сдерживала радость, охватившую ее при потрясающей новости, что он живет так близко. До нее вдруг дошло, что теперь ее больше не будут пугать ночные шорохи в лесу, она уже не будет чувствовать себя такой одинокой. Джек поблизости. Джек…

Ты не подойдешь ко мне поближе? – спросил он.

Она наклонилась, вытащила удочку, проверила крючок и забросила снова, пытаясь не выглядеть совсем уж дилетантом, коим, честно говоря, и была! Удача не отвернулась от нее: приманка с мягким шлепком упала возле камней у противоположного берега, где, если верить руководству по рыболовству, чаще всего водится рыба.

Мне нравится эта речка, – ответила она, многозначительно добавив: – Обычно я бываю здесь совершенно одна! Мне никто не мешает!

Он улыбнулся.

А я все думаю, куда в последнее время исчезает Фли?

Услышав свое имя, Фли залаял, а потом прыгнул в воду.

Эй, ты мне всю рыбу распугаешь! – крикнула ему Мики.

Но, увидев, с каким удовольствием пес барабанил лапами, переплывая узенькую речушку, она засмеялась. Испугавшись, что он может зацепиться за крючок, она смотала леску и отложила удочку в сторону, не подавая вида, что чувствует на себе пристальный взгляд Джека.

Он еще щенок, – извиняющимся тоном произнес тот.

Но уже достаточно взрослый, чтобы его начали дрессировать! – отрезала Мики.

У него была нелегкая жизнь, пока он не попал ко мне. Я люблю смотреть, как он играет!

Что ты имеешь в виду?

Джек со снисходительной улыбкой наблюдал за бурным весельем пса.

Фли появился у меня с полгода тому назад. Ветеринар тогда предположил, что ему месяца три-четыре, и он был буквально кожа да кости. Его не только морили голодом, но и вообще обращались с ним очень жестоко. Фли позволил мне заботиться о себе, однако прошли недели, прежде чем стал мне полностью доверять. Полагаю, он имеет право порезвиться! У меня еще будет время на дрессировку.

Мики наблюдала, как пес скачет за крошечной лягушкой, заставляя ее подпрыгивать, а потом, поднимая брызги, с лаем загоняет ее в воду. Она сглотнула комок в горле.

Значит, он обязан своему имени [1]1
  Фли – бежать, спасаться бегством (англ.)


[Закрыть]тем, что носится как угорелый?

Джек потянул себя за мочку уха и улыбнулся.

Конечно, то, что Фли баламут, сыграло тут не последнюю роль, он любит воду. А ты? Ты здесь уже плавала?

От купального костюма, который был у нее под одеждой, ей стало жарко. С тех пор, как поселилась здесь, Мики часто купалась в речке, чтобы немного охладиться перед сном, и никогда никого не видела. Как ей теперь здесь плавать, если в любую минуту может появиться Джек?

Я люблю воду, – сказала она, увиливая от прямого ответа. – Странно, однако, что я тебя никогда раньше здесь не встречала.

Да, в самом деле. Здесь такое спокойствие, хотя добираться сюда на костылях довольно трудно.

Как твоя нога?

Доктор говорит, через несколько дней я смогу ходить без костылей.

Он положил костыли на землю, сел и, размотав повязку, стягивающую его лодыжку, стал рассматривать припухлость, затем проковылял вперед, присел на камень и опустил ноги в прохладную воду.

Ты не хочешь присоединиться ко мне?

Немного поколебавшись, она скинула туфли и села чуть поодаль. Джек лег на спину и подставил лицо солнцу.

Ты когда-нибудь замечала, как по-разному может пахнуть вода?

В каком смысле – по-разному?

Ну, например, здесь пахнет лесной рекой.

Мне нравится, – сказала она, вдыхая речной запах.

Мне тоже. Он какой-то особенный. Бассейн пахнет хлором, океан – солью и водорослями.

Они одновременно посмотрели в небо.

А холодная вода пахнет не так, как горячая.

Он повернулся к ней и задумчиво на нее поглядел.

Знаешь, ты права!

Некоторое время они сидели молча. Фли то подползал к ним, то подбегал, то отскакивал, по видимому представляя себе, что охотится.

Тебе нравится преподавать математику?

Очень.

Как давно ты преподаешь?

Алгебру впервые. Раньше я преподавала литературу.

Два совершенно разных предмета. Почему такая резкая смена интересов?

Она вяло поводила ногой по воде, придумывая ответ.

– Просто мне нужна была перемена. – Ей захотелось уйти от дальнейших объяснений, и она спросила: – Я правильно поняла. Стейси твоя бывшая жена? А ее муж, Дру, в одной команде с тобой, верно? И у вас маленькая дочь?

Все правильно. Мою дочь зовут Дэниэла, в честь моего покойного брата Дэниэла. Мы называем ее Дэни.

Ты в таких хороших отношениях со Стейси и Дру. Я вам завидую.

У нас общий ребенок, Мики. Для Дэни очень важно, чтобы мы ладили.

Увы, мой развод не был таким дружеским. О том, чтобы мы с моим бывшим мужем остались друзьями, не могло быть и речи!

Она ждала его реакции на то, что была замужем, но он никак не отреагировал, по крайней мере, внешне.

Если бы у вас был ребенок, все обстояло бы иначе.

Мики заморгала. У них был ребенок. Именно потеря ребенка нарушила хрупкое равновесие их брака: последовали взаимные обвинения, которые разрушили его окончательно.

Хорошо, что Дэни у вас на первом месте. Вы давно живете здесь?

Год. Мы приехали из Чикаго, когда Дру получил диплом педиатра. Он практикует вместе с моим старым школьным приятелем, Скоттом. Ты его видела.

Он гинеколог?

И превосходный, если судить по Стейси. Она на третьем месяце беременности, и он нянчится с ней, как акушерка.

От этого невинного известия на нее словно ветром подуло. Беременна! Мики уткнулась головой в колени и предалась воспоминаниям о чуде беременности: движение внутри, слабые толчки, постоянное общение… В то счастливое время она не чувствовала себя одинокой.

Мики распрямила плечи. Не в силах сидеть без дела, она схватила скомканную повязку и методично скатала ее в аккуратный, тугой цилиндр.

Вы приехали сюда все вместе?

Скотт был здесь уже хорошо устроен. Это его родной город. Дру, Стейси, Дэни и я приехали вместе.

Получается, что ты бросил успешную юридическую практику в Чикаго и приехал в этот маленький городишко, подальше от крупного города и интересной работы?

Вообще-то я постоянно в разъездах, но что касается работы, то вскоре надо будет принять какое-то решение. Я не хотел быть отлученным от Дэни, а общаться с ней приходилось лишь на расстоянии. Дру хороший человек, но я ей отец. Мне явно было недостаточно телефонных звонков и визитов раз в квартал. Поверь, обмен того стоил. – Он пристально посмотрел на нее. – Прости за неприятные минуты, которые невольно доставил тебе… Хотя подумай, разве я мог бы скрыть от тебя, что женат!

У меня не было времени сообразить, Джек. А позже я подумала, что невозможно представить тебя мужем Стейси.

Почему?

Размышляя, Мики взяла прутик и разломала его на мелкие кусочки.

Но ведь она много моложе тебя, правда?

На пятнадцать лет.

А… Да. Ну…

Тебе нужны подробности, Тренер?

Она бросила кусочки прутика на землю, и вытерла руки о бедра.

Это меня не каса…

Когда мы поженились, Стейси была беременна.

В его голосе она услышала не замешательство, а холодную констатацию факта.

Комментарии излишни? – осведомился он.

Я… я, пожалуй, удивлена. Ты не похож на типа, который может… – От смущения она даже не нашлась что сказать.

Совратить младенца? – подсказал он.

Пойти на этот риск. Попасться в ловушку.

Дэни лучшее, что когда-либо было в моей жизни!

Он как бы оправдывался… Решив сменить тему, Мики вытащила ноги из воды и подставила их солнцу.

Чем ты сейчас занимаешься?

Много пишу. И часто летаю в Чикаго, чтобы поддерживать контакт с партнерами и закончить кое-какие дела. Я уже целый год не брался за что-нибудь новое.

Подражая ей, Джек тоже выставил ноги на солнце. Ему хотелось подольше побыть с Мики, даже пригласить ее на обед, но он знал, что действовать надо осторожно. Как и с Фли, тут надо сломать барьеры и завоевать доверие.

Теперь ты знаешь, где я живу, заходи в любое время, не стесняйся!

Я бы не хотела тебе мешать, – пробормотала она.

Ты не помешаешь.

Он взял скатанную повязку.

Мики следила, как неумело Джек перевязывает себе лодыжку.

– Давай помогу, – предложила она, видя, как он мучается.

– Я был бы тебе очень признателен! Она положила его стопу себе на колени.

И принялась методично бинтовать ему лодыжку и стопу, как давным-давно учил ее тренер команды «Чайки Лос Анджелеса».

Она могла бы действовать проворнее, но удовольствие дотрагиваться до этого человека было слишком сильно, и она не стала торопиться. Ей так хотелось наклониться, коснуться губами его колена и провести языком по его бедру до самого края шорт. С быстротой молнии пробудились в ней спящие чувства.

Тело Джека тотчас отреагировало на ее близость и прикосновение. Опасаясь отпугнуть Мики и вместе с тем, желая дать ей ясно понять, как он хочет ее, Джек наблюдал за ее реакцией. Если бы он почувствовал в ней страх или неприязнь, он бы тотчас же отступил.