Текст книги "Невеста из Калькутты"
Автор книги: Сьюзен Грейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
– Но, Джарита, я же сказала…
Нянька покачала головой и перешагнула за порог.
– Не трать силы на пустые споры со мной, козочка моя. Придет время, и ты поймешь, что я была права. – Она рассмеялась и добавила, прикрывая за собой дверь: – А уж как я буду рада, когда у вас появятся детки! Вот счастье-то мне будет на старости лет!
Рэнди выхватила из-под себя подушку и запустила ее в дверь. Подушка ударилась о косяк и упала на пол, словно толстая лягушка.
– Не будет у нас никаких детишек, глупая женщина! Сколько раз я еще должна буду говорить, что…
Гнев Рэнди утих так же неожиданно, как и вспыхнул, и на смену ему пришла грусть, от которой защемило сердце. Рэнди опустила глаза на широкое обручальное кольцо, блестевшее у нее на пальце.
Когда-то эта золотая полоска принадлежала ее матери. Кольцо Рэнди нашла совсем недавно, разбирая после смерти отца его бумаги, а найдя, настояла на том, чтобы надеть после венчания именно его, а не новое – ей казалось, что тогда дух матери всегда будет оставаться с ней и охранять от бед. Но так ли это? И не был ли вообще брак с Джеймсом ужасной, непоправимой ошибкой?
– Когда-то это кольцо было залогом любви, а теперь это всего лишь декорация в дешевой мелодраме, – прошептала Рэнди. – Наверное, господь оставил меня и я сама во всем виновата. Как я могла так низко пасть?
Из угла каюты раздалось хриплое шипение. Зидра медленно подняла тяжелую голову и посмотрела сонным взглядом на свою госпожу.
– Прости за то, что разбудила тебя, Зидра, – сказала Рэнди, вставая с кровати и подходя к тигрице. Положила ладонь ей на голову, погрузив свои пальцы в густой шелковистый мех. – Я знаю, ты сердишься на меня из-за той клетки, в которой тебя привезли на судно, но, поверь, я ничего не могла поделать. Иначе твое появление на пристани наделало бы слишком много шума. Но ты вспомни, какую хорошую клетку сделал для тебя Ксавьер. Он даже положил в нее твою любимую подушку, чтобы тебе было уютнее.
Рука Рэнди нащупала толстый ошейник, надетый на шею Зидры. Он был кожаным, с орнаментом из драгоценных камней.
– И за ошейник тоже не сердись. Акбар подарил его тебе, чтобы ты была самой красивой тигрицей на свете. Скажи, ты когда-нибудь видела тигра с изумрудным ошейником? То-то же, – Рэнди вспомнила о неизбежном и скором знакомстве Джеймса с Зидрой и поскучнела. – Зидра, ты должна произвести на Джеймса самое лучшее впечатление. Постарайся ему понравиться. Я уже потеряла папу, теперь Акбара и Джавида – расстаться с тобой у меня уже не хватит сил.
Зидра снова зашипела, затем лениво поднялась и принялась тереться о ногу Рэнди.
«Она хочет утешить меня», – подумала Рэнди, и на глазах у нее блеснули слезы радости.
– Спасибо, моя хорошая, – сказала она, поглаживая замшевые уши тигрицы. – Ты всегда приходишь мне на помощь.
Рэнди еще раз осмотрелась по сторонам и покачала головой. Капитанская каюта была, разумеется, самой большой на судне, но разве можно было сравнить ее с комнатами в доме Коллинзов? На борту приходится экономить каждый дюйм. Вся мебель, за исключением нескольких стульев, была крепко привинчена к полу или стенам. Даже ножки массивной железной кровати и те держались на толстых винтах. Раздвигающаяся дверца отгораживала крошечный уголок с туалетом и умывальником. В каюте царил порядок, который нарушали лишь открытые ящики с вещами Рэнди, в беспорядке расставленные на полу.
Рэнди не удивилась, обнаружив каюту Джеймса чистой и опрятной. Она была очень похожа на своего хозяина – всегда безукоризненно одетого, выбритого и причесанного. Все здесь было очень скромно, и даже тонкие занавески на окнах каюты были темными, коричневыми, хотя и сшитыми из дорогого шелка.
В каюте незримо ощущалось присутствие Джеймса. На столе разместились его книги, карты, карандаши, в гардеробе – аккуратно сложенная одежда, и во всем царил полный порядок. За все время Рэнди только раз видела самого Джеймса небритым и неаккуратно одетым, но ведь это случилось в то утро, когда на конюшне бушевал пожар. Рэнди сомневалась даже в том, потеет ли когда-нибудь Джеймс.
И была в каюте одна вещь, которая сразу же и очень сильно не понравилась Рэнди, – написанный маслом портрет в строгой рамке, висевший на стене. С него улыбалась красивая молодая женщина в розовом платье. У нее были большие, выразительные зеленые глаза и темные волосы, свободно спадавшие на плечи. Художнику прекрасно удалось выражение ее лица – оно было обворожительным и одновременно загадочным. Внизу на рамке тускло блестела медная табличка, на которой было выгравировано одно слово: «Диана».
Без всякого сомнения, это была леди, в честь которой Джеймс назвал свое судно, и, увидев табличку, Рэнди пришла в ярость. Только теперь она поняла до конца, что их брак с Джеймсом в самом деле был лишь фикцией, обманом. Диана – это женщина, которую любит Джеймс, иначе зачем бы он стал вешать на стену ее портрет?
Еще перед венчанием Джеймс предупредил, что, будучи для всех молодоженами, они должны будут жить в одной каюте, но спать при этом, разумеется, будут раздельно – он на кровати, а Рэнди на узкой раскладушке. И никто, за исключением Абу и Джариты, не должен об этом узнать.
– Нет, Зидра, капитан Грейсон не будет спать в одной каюте со мной. Если хочет, пусть отправляется в твою клетку! – с сердцем сказала Рэнди, в последний раз потрепала тигрицу по голове и пошла к двери за оброненной подушкой. Подняла ее, швырнула на кровать и продолжила, глядя теперь на портрет: – Я попрошу Ксавьера снять это со стены, и мой муж при желании сможет забрать его с собой, если он ему так дорог. Для такого сдержанного мужчины, как Джеймс, нарисованная женщина – как раз то, что нужно!
Дверь каюты затрещала от удара снаружи, распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Рэнди вздрогнула, обернулась и обомлела. На пороге стоял Джеймс – всклокоченный, потный, красный и ужасно сердитый. В первый момент Рэнди испугалась, но уже в следующий не смогла удержаться от смеха.
– О боже, Джеймс, что с тобой? Встретил на палубе стадо диких слонов?
– Куры! – рявкнул Джеймс, яростно стряхивая прилипшие к брюкам перья. – Невозможно пробраться сквозь этот курятник! Они везде – на палубе, на трапах, ими забиты все проходы. Я едва шею себе не сломал. По твоей милости мое судно превратилось в плавучую птицеферму, черт побери!
Рэнди зажала рот рукой, чтобы не прыснуть от смеха, но это не помогло, и хохот разбирал ее после каждого слова.
– Поверь… мне очень… жаль, но когда… когда я увидела тебя… таким… Джеймс, ты просто… бесподобен.
– Ты перестанешь смеяться, когда я утоплю этих проклятых кур в море вместе со всем твоим зоопарком! А теперь, будь любезна, объясни, что все это значит.
Джеймс был слишком возбужден, чтобы услышать сиплое шипение в углу каюты, но, когда он сделал шаг вперед, Рэнди предупреждающе выбросила вверх руку:
– Не приближайся ко мне, Джеймс. Прошу тебя, оставайся на месте.
Увидев, каким серьезным сделалось лицо Рэнди, он застыл на полушаге. Увидел страх в ее глазах, заметил дрожащие пальцы Рэнди, покачал головой и сказал со вздохом:
– Я сердит на тебя, Рэнди, но я не собирался трогать тебя. Никогда не позволю себе этого.
– Я знаю, – низким голосом ответила Рэнди, пристально глядя за спину Джеймса. – Но если ты не хочешь, чтобы тронули тебя, – перестань кричать.
Джеймс не был готов к тому, чтобы получать приказы от женщины на борту собственного судна.
– Это мое судно, – сказал он, подбоченясь, – и на его борту я волен кричать на кого угодно. Перестань угрожать, здесь ты не имеешь права сделать со мной что-нибудь, и все твои восточные боевые искусства тебе не помогут.
– Вовсе не собиралась угрожать тебе, Джеймс, просто хотела предупредить… – Рэнди осеклась и удивленно спросила: – Постой, откуда тебе известно о том, что я умею драться? Для всех это было тайной.
– Видел своими глазами, что ты сделала с Брэндоном Спенсером в саду Опал-Корта, – не задумываясь, ответил Джеймс.
– Ты следил за мной?
– Нет, – покачал он головой, – но, когда ты исчезла из зала, я забеспокоился и пошел тебя искать. Честно говоря, тот негодяй еще легко отделался – всего лишь сломанное запястье да пара пальцев за все, что он хотел с тобой сделать! Жаль, что меня при вашем первом разговоре не было.
Рэнди невольно улыбнулась.
– Спасибо тебе, Джеймс. Ничего приятнее этих слов я от тебя еще не слышала.
– Дай мне шанс, и еще не такое услышишь, моя милая, – Джеймс моментально забыл про кур и прочие неприятности. Теперь ему хотелось только одного – обнять Рэнди и прижаться губами к ее губам.
Но когда он сделал шаг вперед, глаза Рэнди вновь потемнели, взгляд испуганно метнулся за спину Джеймса, и она опять предупреждающе подняла руку.
– Стой! Не двигайся!
– Стоять, не двигаться? Послушай, приказы здесь отдаю я, Миранда. Если ты думаешь, что…
На правой руке Джеймс почувствовал горячее дыхание, а затем ее коснулось что-то влажное и шершавое. Он опустил взгляд вниз и застыл от страха, увидев перед собой два желтых горящих глаза. У его ноги сидела огромная оранжевая с черными полосами кошка и лизала ему руку своим красным языком.
– Рэнди, – прошептал он, – это же тигр.
– Я знаю, Джеймс. Позволь представить тебе Зидру.
Тигрица спокойно вытянулась у ног Джеймса, лениво поигрывая своим пушистым длинным хвостом, и тихо зашипела. Казалось, что она ждет, пока Джеймс погладит ее.
– Веди себя хорошо, Зидра, – сказала Рэнди, опускаясь на пол рядом с тигрицей. – Ведь Джеймс не знает, что ты всего лишь большая домашняя кошка. Смотри не напугай его.
Зидра развалилась на спине, подставляя Рэнди свой белоснежный пушистый живот, и заурчала, когда хозяйка принялась почесывать его.
– Мне это кажется или эта тварь в самом деле мурлычет? – спросил Джеймс.
– Конечно, мурлычет, – улыбнулась в ответ Рэнди. – Все кошки мурлычут, когда их гладят. И будь добр, не называй ее больше тварью. Зидра спасла мне жизнь и уже только за это заслуживает уважения. Почему бы тебе не присесть и тоже не погладить ее? Ты ей понравился.
– Откуда тебе это известно? – настороженно спросил Джеймс.
– Ведь она не бросилась на тебя, когда ты едва не сцепился с ее хозяйкой.
– Так, значит, вот какая Зидра напала тогда на убийцу. А я думал, что это была служанка. Ты никогда не говорила мне, что…
Рэнди слегка покраснела от смущения.
– Я собиралась, но тут случилась эта история с Абу, и мне стало не до этого. – Она похлопала рукой по полу рядом с собой: – Присядь с нами на минутку, и я расскажу тебе о том, как у меня в доме появилась тигрица.
Джеймс преодолел свой страх перед зверем, опустился на пол, и Рэнди рассказала ему о Зидре, не переставая при этом почесывать ей брюшко. Джеймс слушал ее рассказ, а сам в это время не отрываясь смотрел на руки Рэнди, нежно гладившие мягкий мех, и представлял на месте Зидры самого себя. Какое будет блаженство, когда эти руки будут ласкать его самого!
От этих мыслей на лбу Джеймса заблестел пот, все его тело не замедлило откликнуться на них. Почувствовав, как начинает напрягаться его плоть, заметив, как натягиваются пузырем его брюки, Джеймс был вынужден слегка выгнуть бедра, чтобы замаскировать случившееся.
Рэнди, не замечая, а может быть, не понимая того, что происходит с Джеймсом, положила ладонь на его руку.
– Уверяю тебя, Джеймс, Зидра совсем безопасна. Я воспитываю ее с самого детства, когда она была еще совсем крошечным меховым клубочком, и она никогда никого не тронула, если не считать, конечно, того человека в моей спальне.
– Верится с трудом, – напряженно улыбнулся Джеймс, – особенно когда посмотришь на эти когти и клыки. Да и ростом ее бог не обидел. Я полагаю, она весит не меньше, чем двое взрослых мужчин.
– Ты не совсем прав. Зидра как раз невелика для тигра. Они бывают гораздо больше, раза в два. Я думаю, что такой маленькой она выросла из-за того, что у нее от рождения была повреждена глотка.
– Здоровая у нее глотка или нет, но такому зверю лучше жить на свободе, в джунглях.
– Это невозможно, – ответила Рэнди, улыбаясь и продолжая гладить тигрицу. – Мать Зидры погибла прежде, чем научила ее охотиться. Моя бедная кошечка пропадет, если ее бросить одну. Она не сможет прокормить себя, а аппетит у нее хороший. Собственно говоря, именно поэтому у нас на борту столько кур. Зидра питается ими.
«Бедная кошечка!» – подумал Джеймс и решил не откладывать с объявлением решения, которое он уже принял. Он поднялся на ноги и сказал:
– Иметь тигра на борту во время плавания – задача не из простых. Держать тигра в Англии – просто невозможно. Прости, Рэнди, но я не могу разрешить Зидре поехать с нами. Тебе придется отослать ее назад, домой. Во время твоего отсутствия о ней позаботятся оставшиеся в доме слуги.
Улыбка исчезла с лица Рэнди, и оно стало холодным и замкнутым.
– Никто, кроме Ксавьера и меня самой, не может управляться с Зидрой, – сказала она ледяным тоном. – Зидра хорошо воспитана, но, как и все дети, может расшалиться, а потому за ней нужен глаз да глаз. Если она останется без меня, то может погибнуть.
– Еще раз прости, Рэнди, но я не хочу ничего знать. Остальных твоих животных я, так и быть, оставлю на борту, но Зидра должна вернуться на берег.
– Тогда я тоже ухожу отсюда вместе с ней, – ответила Рэнди и тоже поднялась с пола. – Я обязана Зидре своей жизнью, и, если она недостойна того, чтобы находиться на борту твоего достопочтенного судна, не будет здесь и меня.
Рэнди повернулась, желая уйти, но Джеймс успел схватить ее за руку.
– Это глупо. Ты должна плыть в Англию вместе со мной.
– Уберите руки, капитан. Вы ни к чему не можете меня принудить, и я надеялась, что вам уже удалось усвоить эту простую истину. Повторяю: если Зидра покинет судно, вместе с ней на берег сойду и я.
– К черту твои желания! Ты поплывешь со мной в Англию, даже если для этого мне придется связать тебя!
Услышав их раздраженные голоса, Зидра мягко поднялась на лапы и встала перед Рэнди, загораживая ее своим телом от Джеймса. Из глотки тигрицы вырвался негромкий угрожающий рык, и она, не отрываясь, уставилась в лицо Джеймса своими немигающими желтыми глазами.
Джеймс невольно отступил назад – больше удивленный, чем испуганный поведением зверя. Всего минуту назад Зидра была большой домашней кошкой, мирно мурлыкала и лизала ему руку. Теперь шершавый язык исчез и вместо него появились два ряда белых острых клыков. Можно было не сомневаться в том, что сейчас на уме у этой полосатой киски.
– Похоже, я ей разонравился, – заметил Джеймс.
– Перестань рычать и веди себя пристойно, – сказала Рэнди, кладя ладонь на голову Зидры. – Джеймс меня не тронет, не волнуйся.
Тигрица все поняла и моментально успокоилась, а Рэнди перевела взгляд на Джеймса и продолжила:
– Не осуждай ее. Зидра только хотела защитить меня.
Джеймс скрестил руки на груди и вздохнул:
– Защитить тебя? В таком случае мы с Зидрой заодно. Ведь я тоже хочу защитить тебя, увезти в Англию, где ты будешь в безопасности до тех пор, пока не схватят убийцу.
– Я все это знаю, но покинуть Зидру не могу. – Рэнди прикусила губу и нежно погладила тигрицу по голове. – Мне очень хочется, чтобы ты переменил свое решение. Поверь, с Зидрой не будет никаких хлопот. Ксавьер будет ухаживать за ней и кормить. Он даже сделал для нее клетку, поэтому не будет проблем и с ее выгрузкой. Прошу тебя, Джеймс, скажи «да».
– Рэнди, я думаю…
– Погоди минутку, Джеймс, – перебила его Рэнди. – Для того чтобы ты понял, как мне дорога Зидра, я готова предложить тебе сделку. Ты оставляешь на борту Зидру, а я за это дарю тебе Гаруду.
– Ты готова ради нее расстаться со своим скакуном?
Рэнди погладила пальцами украшенный изумрудами ошейник Зидры.
– Гаруда – прекрасное животное, но Зидра – мой друг. Я не могу с ней расстаться, иначе чувствовала бы себя предательницей.
Джеймс прикоснулся к щеке Рэнди кончиками пальцев, думая о том, что хотел бы когда-нибудь значить для нее столько же, сколько эта тигрица.
– Оставь себе своего скакуна, Мира, и тигрицу тоже. Хочу надеяться, что мне не придется пожалеть о своем решении.
– Не придется, Джеймс, это я тебе обещаю. – Рэнди просияла от радости и быстро поцеловала Джеймса в губы. – А Гаруду я в любом случае отдаю тебе. Когда я вернусь в Индию, он будет напоминать тебе обо мне.
Джеймс знал, что никогда не позволит Рэнди вернуться в Индию, по крайней мере, одной, без него, и ему захотелось увести разговор в сторону. Тут его взгляд упал на опустевший гардероб, и новая тема была найдена.
– Я знаю, что любой леди требуется много места для своих платьев, но куда ты девала всю мою одежду, Рэнди?
Она осторожно обогнула сидящую на полу Зидру и ответила:
– Поскольку у нас с тобой фиктивный брак, я решила, что мы будем жить в разных каютах. Я останусь здесь вместе с Зидрой, а тебе придется разделить каюту со Стивеном.
– Это невозможно, – покачал головой Джеймс. – Стивен уступил свою каюту Абу, а сам будет жить вместе с моим первым помощником, Эмметом. Втроем в одной каюте мы просто не поместимся. Не забывай, нам плыть в Англию не меньше семи недель.
– Тогда перейди в каюту Абу, а Джарита будет здесь, со мной.
– Абу едва начал поправляться от ран, и его жена должна все время быть рядом с ним. Хочешь ты того или нет, но я останусь в этой каюте.
– Хорошо, оставайся, а я уйду в трюм, в клетку Зидры.
Не сам ли Джеймс говорил недавно в запальчивости о том, чтобы поселить Рэнди в трюме, рядом с ее зоопарком? Но теперь, когда она сама предложила это, Джеймс яростно воспротивился:
– Какого черта! Я не позволю своей жене спать на подстилке в темном трюме!
– Если Ксавьер и Кайра могут ехать в трюме, почему я не могу? – спросила Рэнди, пожав плечами.
– Трюм – подходящее место для животных и слуг, но не для тебя. Твое место – здесь, и ты будешь жить в этой каюте. Точка. – Глаза Джеймса сузились от гнева, но он старался говорить как можно спокойнее. – Не хочу показаться навязчивым, Рэнди, но мне хотелось бы знать, почему ты так упорно не хочешь плыть в одной каюте со мной. Или я настолько тебе неприятен?
Рэнди посмотрела через плечо Джеймса на портрет, украшающий стену каюты, и он придал ей решимости. О том, насколько разумно ревновать к изображенной на нем женщине, она и не думала.
– Прости, Джеймс, но я в самом деле совсем не знаю тебя. Мы знакомы с тобой всего несколько дней, и, сказать по правде, перспектива делить с тобой каюту меня не устраивает. Я понимаю, что для всех мы должны выглядеть счастливой молодой парой, но к роли новобрачной я просто не готова. Ты не мог бы набраться терпения и дать мне время, чтобы войти в эту роль?
– Хорошо, – с явной неохотой кивнул Джеймс, – но при этом я настаиваю, чтобы ты осталась в этой каюте. Представляю, что подумали бы мои матросы, обнаружив мою жену спящей в трюме!
– Честно говоря, меня это совсем не интересует. А как же вы поместитесь втроем в одной каюте?
– Не волнуйся, милая, на то придуманы подвесные койки. А если спать в такой койке окажется слишком неудобно, мы будем меняться по очереди. – Он указал кивком головы на пустой шкаф и спросил: – Ты не будешь возражать, если я оставлю здесь свои вещи? С бедняги Эммета хватит и того, что в его каюту все свое барахло перенесет Стивен, а если еще и я…
Рэнди улыбнулась в ответ и кивнула головой:
– Это самое малое, что я могу для тебя сделать. Я скажу Джарите… – Она не договорила и побледнела.
– Рэнди, что с тобой? – воскликнул Джеймс, подхватывая покачнувшуюся девушку за талию. – Тебе плохо, милая?
– Все в порядке, не волнуйся. Просто, наверное, я не выспалась. – Рэнди занервничала от прикосновения Джеймса, осторожно выскользнула у него из рук и присела на кровать. – Ты сам отчасти виноват в этом, Джеймс. Отказался отложить отплытие до тех пор, пока я смогу попрощаться с Акбаром и Джавидом, и из-за этого я провела бессонную ночь.
– Прости за то, что я не дал тебе попрощаться с друзьями, но откладывать отплытие не то что на день – на час – слишком опасно. Сейчас я поднимусь на мостик, и мы снимемся с якоря.
– Но, Джеймс, не могли бы мы…
– Все, Рэнди. Через час мы должны быть в открытом море, и никаких разговоров! – Зидра недовольно зашипела, а Джеймс, обернувшись к ней, строго сказал: – И ты тоже не суй свой нос, куда тебя не просят. Дай мне дорогу, если не хочешь провести ближайшие два месяца в той чудесной клетке, которую сделал для тебя Ксавьер.
Когда за Джеймсом захлопнулась дверь, Рэнди опустилась рядом с Зидрой и сказала, поглаживая ее по голове:
– Милорд муж, похоже, не очень-то доволен нами, подружка. Ну, ничего не поделаешь. Все равно мы с тобой победили. – Рэнди вспомнила о том, как Джеймс назвал ее милой, и вздохнула: – Но почему у этой победы такой горький привкус?
* * *
На палубе кипела работа. Джеймс поднялся на мостик, взглянул на небо, в котором не было ни облачка, и в это время к нему с рапортом подошел Эммет.
– Все готово к отплытию, капитан, – доложил он. – Слуга вашей жены, Ксавьер, пристроил кур. Все клетки в трюм не вошли, поэтому часть из них он укрепил на палубе. Если ничего не меняется, мы можем отойти прямо сейчас – прилив начался.
– Отлично, Эммет, – кивнул Джеймс. – Прикажи поднимать якорь. Пошли Брэдшоу и Хиггинса на…
– Джейми, ты только посмотри! – раздался у них за спиной голос Стивена. – Нет, ты только посмотри!
– Мне некогда, Стивен, смотри сам, – ответил Джеймс, не оборачиваясь, и крикнул, перегнувшись через поручень: – Барстоу, позови Каммерсона, и поднимайте трап.
Стивен, ничуть не обидевшись, продолжал рассматривать в подзорную трубу приближающуюся по пирсу кавалькаду и заметил с улыбкой:
– Мне кажется, лучше отменить эту команду, Джейми. У нас гости.
Джеймс сердито выхватил из рук Стивена подзорную трубу, поднес ее к глазам и сам посмотрел на то, что делается на причале.
– Если Спенсер опять что-то задумал… О боже!
Вместо британских солдат, которых он предполагал увидеть, глазам Джеймса предстала пестрая лента всадников, одетых в ливреи махараджи Мисора, и ехали они не на лошадях, а на шестерке слонов, одетых в украшенные драгоценными камнями попоны. На серых спинах огромных животных покачивались массивные деревянные ящики, а во главе процессии гарцевали на арабских скакунах принц Акбар и еще один, пожилой индус, наряженный в богатые одежды.
Этого человека Джеймс видел впервые, но с первого взгляда догадался, что перед ним сам махараджа Мисора, могущественный Джавид Сурат Кан. Рэнди много говорила ему об отце Акбара, но Джеймс не ожидал, что тот окажется именно таким. Великий махараджа был красивым, все еще сильным и бодрым человеком и легко управлялся со своим огромным резвым скакуном.
– Эммет, – бросил через плечо Джеймс, – пошли Гарри вниз, в мою каюту. Пусть передаст моей жене, что ее хотят видеть.
* * *
Джавид Сурат Кан поднялся на борт «Дианы» со всей торжественностью, подобающей его сану. У махараджи была аккуратно подстриженная седая борода и пронзительные молодые глаза, а сам он был одет во все белое. Тюрбан Джавида и его тунику украшали крупные, сверкающие на ярком солнце драгоценные камни. Вслед за ним на палубу поднялись Акбар и шестеро охранников, почтительно остановившиеся за спиной владыки Мисора.
Рэнди выбежала из каюты и первым делом бросилась к махарадже, обращаясь к нему на смеси хинди и какого-то мусульманского наречия. При этом она переводила все свои слова и ответы Джавида, с тем чтобы окружившим их англичанам был ясен весь их разговор.
– Как я рада видеть тебя, отец! – воскликнула Рэнди, складывая ладони рук и низко склоняя голову. – Салам алейкум, мир да пребудет с тобой, мой достопочтенный господин.
– Алейкум ассалам, дочка, и да будет мир в твоей душе и твоем доме, – ответил махараджа, обнажая в улыбке молодые белые зубы. – А теперь оставим формальности, дорогая Сона Аг. Лучше обними и поцелуй старика. Мы так давно не виделись с тобой.
Рэнди обняла своего приемного отца и нежно поцеловала его в щеку.
– Во-первых, ты не старик, а во-вторых, мы виделись совсем недавно, всего неделю или две тому назад. Но все равно я благодарна тебе за твои слова.
– После сегодняшней скачки, которую устроил мне Акбар, я чувствую себя не просто стариком, но древней развалиной, – рассмеялся Джавид. – Но не мог же я не повидать тебя перед долгой разлукой. Узнав о твоем отъезде, мы вскочили на коней и пустились в путь. Слава Аллаху, мы не опоздали. – Он поцеловал Рэнди в лоб и продолжил: – А теперь познакомь меня с человеком, которому выпала честь стать твоим мужем, Сона Аг. Я хочу говорить с ним.
– Кто тебе сказал о нашей свадьбе? – подняла брови Рэнди. – Ведь вы были далеко отсюда – и ты, и Акбар.
– Абу послал весточку моему сыну в Опал-Корт о том, что ты выходишь замуж за капитана – англеза, а уж оттуда она дошла и до нас.
– Но как Абу мог послать такую весточку еще до того, как я сама решила выйти замуж? Или это какой-то хитрый заговор с целью заставить меня…
Джавид приложил палец к губам Рэнди, заставляя ее замолчать.
– Сона Аг, мое золотое пламя, успокойся. Не было никакого заговора. Выйти замуж за этого капитана тебе было предначертано судьбой, а Абу обладает даром предвидеть события еще до того, как они произошли.
Левой рукой Джавид обнял Рэнди за плечи, а правой сделал знак остальным, приглашая их приблизиться.
Не дожидаясь представлений, он выбрал взглядом Джеймса, улыбнулся ему и сказал, протягивая руку:
– Капитан Грейсон, на правах приемного отца Соны Аг я приглашаю вас стать членом моей семьи. Надеюсь, вы сумели по праву оценить сокровище, которое я сберег для вас, сэр. Рэнди – дочь моего покойного дорогого друга, Джонатана Коллинза, но я всегда любил и люблю ее как свою собственную дочь и позабочусь о том, чтобы она жила покойно и счастливо.
– Обещаю сделать для этого все, что в моих силах, ваше величество, – ответил Джеймс, пожимая руку махараджи.
– Не забудь того, что ты сейчас сказал, – заметил Джавид, продолжая обнимать Рэнди за плечи. – Мне очень жаль, что мы с Акбаром не могли быть на вашем венчании, но без свадебных подарков вы не останетесь. Надеюсь, наши дары вам понравятся.
– Мы не можем принять подарки, – покачала головой Рэнди. – Видишь ли, наш брак… он… это просто…
Она посмотрела на Джеймса, ища у него помощи, но тот лишь молча пожал плечами. Тогда Рэнди вздохнула и потянула Джавида за руку.
– Не могли бы мы поговорить с тобой с глазу на глаз, папа Джавид? Я должна рассказать тебе что-то очень важное.
– Конечно, дочка, – ответил Джавид и, перед тем как отойти в сторону, подозвал к себе сына: – Акбар, пока я буду говорить с Соной Аг, прикажи слугам принести наши подарки.
– Слушаю и повинуюсь, отец, – поклонился Акбар.
Он отдал короткие распоряжения слугам, а затем повернулся к Джеймсу:
– Для новобрачного вы выглядите не слишком счастливым, капитан. Не слишком довольны своим браком?
– О чем вы говорите, Акбар, – нахмурился Джеймс. – Я женат всего несколько часов, да и те провел в бесконечной беготне и хлопотах.
– Значит, брачная ночь вам только еще предстоит. Желаю счастья. И не забудьте, я вас предупреждал, что Рэнди – редкостная упрямица.
– Упрямство – не единственная ее черта, – ответил Джеймс, кося взглядом в ту сторону, где стояли Рэнди и Джавид, поглощенные своей беседой. Он вздохнул, собрался с силами и рассказал Акбару все как есть, включая свое намерение соблазнить собственную жену.
– Надеюсь, морское путешествие поможет вам в этом, капитан, – усмехнулся Акбар. – Долгие ночи под звездным небом, ласковое журчание воды под бортом судна…
Он не договорил, переключив внимание на слуг, тащивших по трапу на палубу тяжелые ящики.
Джеймс не понимал языка, на котором отдавал свои приказы Акбар, но их смысл был понятен и без слов. Спустя минуту шесть тяжелых деревянных ящиков выстроились в ряд вдоль борта.
Принц торжественно указал на них рукой и заговорил:
– В этих трех сундуках отрезы шелка и пряжа. В четвертом – сушеные травы и пряности, включая шафран, корицу и черный перец. В пятом, красном, – лучший индийский и цейлонский чай. А в последнем…
– Остановись, сынок, – раздался голос вернувшегося к ним Джавида. – Пусть это останется сюрпризом. Джеймс и Рэнди сами увидят, что лежит в этом ящике.
Рэнди, раскрасневшаяся и взволнованная, ахнула и возразила:
– Но, папа Джавид, я же объяснила тебе…
Махараджа поднял вверх раскрытую ладонь, и Рэнди послушно умолкла.
– Знаю. Но подарок останется твоим, Сона Аг. А теперь открой сундук и посмотри, что подарил вам с мужем твой старый папа Джавид.
Рэнди откинула тяжелую, окованную медью крышку ящика, опустилась перед ним и ахнула:
– Святые небеса!
Заглянув ей через плечо, Джеймс тоже не удержался от восторженного вздоха. В большом деревянном ящике находились настоящие сокровища – золото, серебро и драгоценные камни наполняли его до самого верха. Сейчас, под лучами солнца, дар махараджи играл и переливался всеми цветами радуги.
Джеймс взял Рэнди за плечи и помог ей подняться на ноги.
– Я поражена твоей щедростью, папа Джавид, – шепотом начала Рэнди, – но после нашего с тобой разговора ты понимаешь, что я не могу принять этот дар.
Джавид наклонил вперед голову и тихо ответил:
– Ты отвергаешь мои дары только потому, что считаешь свой брак ненастоящим?
– Конечно. Как еще могу я поступить?
– Принять его, – тепло улыбнулся махараджа. – Перестань упрямиться и прими мой дар. Я прошу, я приказываю наконец. Ну, а если тебе так уж трудно принять эти подарки как свадебные, считай, что это прощальные дары, которые будут напоминать тебе о твоей семье, оставшейся в далекой Индии. Ты уезжаешь не меньше чем на год – за это время тебе понадобится сшить много платьев, а значит, этот шелк не окажется лишним. Пряности помогут твоему мужу приобрести репутацию хорошего купца и принесут немало денег. А чай будет согревать вас долгими холодными вечерами – я же знаю, какая погода в этой Англии.
– Я согласна принять чай, ткани и пряности, но все остальное – нет, – вздохнула Рэнди.
– Тогда отдай драгоценности Джеймсу. Это будет предоплатой.
– Предоплатой за что, сэр? – сконфуженно нахмурился Джеймс.
– За будущие торговые сделки, капитан, – ответил Джавид. – А теперь проводите меня к Абу, и по дороге я расскажу вам, о каких сделках идет речь.
– Но, папа Джавид…
Махараджа остановил Рэнди поцелуем в щеку.
– Иди побудь с Акбаром, Сона Аг, а мы с Джеймсом поговорим о делах. Женщинам при этом быть не положено.
Он подхватил Джеймса за руку, и Рэнди проводила их сердитым взглядом. В узком проходе махараджа наклонился к уху Джеймса и зашептал:
– Не переживайте, капитан. Сейчас она сердится на меня, но это у нее скоро пройдет. Пусть сердится, сейчас мне важнее поговорить с вами о вашем браке. Успокойся, сынок, от своей судьбы Соне Аг все равно никуда не деться. А ты и есть ее судьба.
