Текст книги "Просто любить"

Автор книги: Сюзанна Маккарти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Поймав игрушку, она сжала ее так сильно, что поцарапала ладонь. Выйти за него? Да он что, за дурочку ее держит? Он ведь должен отлично понимать, что в суде вряд ли выиграет.

Да, она мать-одиночка, и у нее практически нет крыши над головой и никаких средств к существованию, кроме тех, что удается заработать своим талантом. Но Сэм была убеждена, что никакой суд не отнимет у матери ребенка.

Но если она станет его женой, судьи посмотрят на все это совсем иначе. И сколько мог бы продлиться такой брак? Да, их, несомненно, тянуло друг к другу – во всяком случае, до того, как беременность преобразила стройную фигуру. Возможно, после родов страсть вспыхнет вновь на какое-то время. Но для длительных отношений этого мало.

– А почему бы не принять его предложение? Ради Бога, дорогая, это же решит все твои проблемы! – Антония де Оливейра выразительно взмахнула рукой с бокалом белого вина, умудряясь говорить, не выронив изо рта длинный мундштук с сигаретой. – К тому же, помимо того, что он баснословно богат, он еще и красавец, каких поискать! Не каждый день судьба дает тебе такой шанс!

Сэм со смехом покачала головой. Еще несколько недель назад она согласилась прийти к Антонии на рождественский банкет. Найти отговорку для отказа было довольно трудно, тем более что Антонии принадлежала галерея, через которую она продавала свои скульптуры. Собственно, Сэм намеревалась все же отыскать какой-нибудь предлог. Ее отсутствие вряд ли кто-нибудь бы заметил, а неважное самочувствие из-за беременности – вполне уважительная причина. Однако перспектива весь день просидеть дома ее мало прельщала, к тому же в любой момент мог появиться Эйдан – или не появиться, что было не менее волнительно, – и Сэм решила предпринять небольшое путешествие в Сент-Айвс на своем потрепанном автомобиле.

– Не так уж много у меня проблем, – не без иронии заметила она. – Собственно, если я соглашусь выйти за него замуж, их скорее прибавится, чем убавится.

– Может, ты и права. – Антония пожала худыми, острыми плечами, изящно задрапированными шалью с золотой бахромой. – Честно говоря, брак – совсем не то, что под ним подразумевают. Мне ли не знать – я была замужем пять раз! – Она залилась смехом, тяжелые бриллиантовые серьги переливались в свете антикварной лампы на столике. – Правда, с каждым разом я становилась чуточку богаче, так что жаловаться не на что.

– Пожалуй, мне лучше будет остаться одной, – улыбнулась Сэм. – В любом случае спасибо, что пригласила меня, Антония. Было очень весело.

– Не забудь, что я жду от тебя новых скульптур. Ты начинаешь пользоваться популярностью: посетители интересуются, над чем ты сейчас работаешь.

– Скажи, что это очень важный творческий проект, – улыбнулась Сэм, поглаживая свой живот. – С Новым годом, Антония! Увидимся в марте или в апреле, когда родится малыш.

– Счастливо, дорогая. – Антония чмокнула воздух возле ее щеки. – Осторожнее на дороге – синоптики обещали снегопад. Впрочем, они ведь вечно все врут.

– Конечно! – со смехом отвечала Сэм, кутаясь в пальто.

Однако полчаса спустя ей было уже не до смеха. Липкие снежные хлопья роились в свете фар по заснеженному шоссе и таяли у нее в волосах, а Сэм, проклиная все на свете, в отчаянии пинала лопнувшую покрышку.

– Черт, черт, надо же такому случиться! – Она в отчаянии оглядела безлюдную трассу. Разумные люди уже давно сидят дома у камина, с горечью подумала Сэм.

Выбора не было: придется менять самой колесо. Если снегопад усилится, придется, чего доброго, заночевать здесь.

Когда она, наконец, управилась, силы ее были на исходе, все тело нестерпимо ныло.

К счастью, мотор завелся без труда – иначе это было бы уже слишком. Добравшись домой только после десяти, она тут же забралась в постель с двумя горячими грелками и чашкой какао, и уютно свернулась под кипой одеял. Не успев выпить и полчашки, Сэм погрузилась в сон.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Она проснулась внезапно, когда еще даже не начало светать. Нащупала на столике часы: стрелка приближалась к пяти. Что же разбудило ее? Что-то было не так… И тут ее пронзила острая боль – такая сильная, словно ей в спину воткнули раскаленный нож. Только не… Неужели ребенок?

В панике она схватила мобильный телефон, оставленный Эйданом. Он взял трубку почти сразу.

– Эйдан, это я, Сэм. Извини, что так рано…

– Сэм? – встревоженно переспросил он. – Что случилось?

– Кажется, у меня начались роды! – Она была на грани истерики. – Но это намного раньше срока! Я не знаю, что делать!

– Оставайся на месте, – приказал он. – Даже не вставай с постели. Я мигом.

Он положил трубку, и Сэм откинулась на подушки, закрыв глаза. Острая боль продолжала терзать ее. Через несколько минут, показавшихся ей вечностью, во дворе послышался шум мотора.

Эйдан остановился в дверях. Едва взглянув на нее, он мгновенно оценил ситуацию – схватил Сэм на руки и понес к машине.

– Не волнуйся. Мы доберемся до больницы за пару минут, – успокаивал он, усаживая ее на переднее сиденье и пристегивая ремень. – «Скорую» вызывать уже некогда.

– Это я во всем виновата, – бессвязно бормотала Сэм. – Сама меняла это проклятое колесо. Я поехала к Антонии… Проколола шину…

– Так вот куда ты запропастилась, – с улыбкой заметил он, – а я-то уже целую армию собирался бросить на поиски.

– Это все я…

– Не думай сейчас об этом, – сказал он, быстро, но осторожно съезжая по крутой узкой тропинке. – Нам бы только добраться до больницы поскорее.

Все, что было потом, происходило для Сэм словно в бреду: путь в больницу, суета и огни, кресло-каталка, в которое ее усадили и помчали по коридору приемного отделения… Все слилось в какой-то бессвязный поток впечатлений: двери, бесконечные коридоры, беспокойные лица склонившихся над ней сестер.

Голова кружилась, Сэм задыхалась от жестоких приступов боли. Ее переложили на койку, и чей-то голос сказал:

– Ребенок, похоже, решил, что время пришло. Готовьте инкубатор.

Эйдан все время был рядом, успокаивающе сжимая ей руку. Она даже не задумалась, почему он здесь: это казалось само собой разумеющимся.

В какой-то момент среди этого кошмара она услышала голос:

– У вас девочка, миссис Дагган. Вы уже придумали, как ее назвать?

– Хлоя, – ответил за нее Эйдан. – Ее будут звать Хлоей.

А затем все исчезло, кроме странного ощущения, словно ее неторопливо укачивали плавные волны, и она погрузилась в сон.

Сэм проснулась и в ту же секунду поняла, что все это ей не привиделось. У нее родился ребенок намного раньше срока. Вскрикнув от боли, она попыталась подняться, но чья-то рука уверенно легла ей на грудь.

– Все хорошо, – мягко проговорил Эйдан. – Она сейчас в отделении интенсивного ухода, но с ней все в порядке. Малышка – настоящий маленький боец.

– Так она жива? – выдохнула Сэм, не веря своим ушам. – Когда мне можно ее увидеть?

– Как только доктор разрешит тебе встать. Я сам тебя отведу, – пообещал он.

Но это Сэм не устраивало.

– Я хочу пойти прямо сейчас. – Голос у нее срывался от волнения. – Мне нужно ее увидеть!

– Подожди врача. Он сейчас подойдет.

– Нет! – Ее глаза застилали слезы. – Не буду я никого ждать. Если не проводишь меня, я пойду сама. – Сэм понимала, что ведет себя глупо. Она была еще слишком слаба, голова кружилась, ноги едва держали ее, и все же ей необходимо было увидеть дочку.

Эйдан все понял.

– Подожди, – мрачно сказал он, – хотя бы несколько секунд: я схожу за креслом-каталкой.

Медсестра открыла дверь, и Эйдан вкатил в отделение кресло, в котором сидела Сэм.

– Не пугайтесь, когда увидите малышку, миссис Дагган. Пока она не может дышать сама. Но дела идут на лад.

– Вон она. – Эйдан указал на пластиковый отсек в дальнем углу, окруженный всякими сложными механизмами, думать о назначении которых Сэм сейчас не хотелось.

Она боялась взглянуть. Внутри отсека на белом матрасике лежала крохотная малышка. Головка казалась чересчур большой для такого маленького тельца, а ручки и ножки – совсем тонюсенькими. Всевозможные трубочки были повсюду.

Сэм смотрела на свою дочь, по лицу текли слезы, ведь для нее это был самый прекрасный ребенок в мире.

Медсестры прозвали Хлою маленькой звездочкой. Казалось, с первых же минут этот крошечный комочек жизни решил доказать докторам, как они ошибались в своих прогнозах. Уже через несколько дней она научилась дышать сама, а вскоре стала брать грудь.

Сэм продолжала оставаться в отдельной палате. Понимая, что обо всем этом позаботился Эйдан, она не смела даже думать о том, сколько это может стоить. Почти все время она проводила с малышкой, кормила Хлою каждые два часа, помогала ухаживать за ней, и вскоре такая жизнь начала казаться ей единственной, которую она когда-либо знала, и так теперь будет всегда.

Эйдан навещал ее каждый день. Оставшись в Корнуолле, он призвал на помощь все чудеса современных технологий, чтобы перенести центр своей империи сюда. Сэм радовало его внимание, однако она то и дело напоминала себе, что привыкать к этому не следует: рано или поздно все должно закончиться.

Как выяснилось, беспокойство оказалось не напрасным: очень скоро они поссорились вновь. Как и следовало ожидать, поводом снова стал коттедж.

Врач должна была осматривать Хлою и осталась весьма довольна здоровьем малышки.

– Скоро вам можно будет забрать ее домой, – сказала она Сэм, сунув стетоскоп в карман. – Она уже почти набрала нормальный вес. Разумеется, нужно будет все время держать ее в тепле: такие крошки очень подвержены простудам.

– Ну, это не проблема, – ответил Эйдан, опередив Сэм. – Очень скоро мы переедем в мой лондонский дом. Там центральное отопление. Сэм ничего не нужно будет делать, только присматривать за Хлоей, все остальное – обязанности экономки.

– Превосходно, – одобрительно кивнула доктор. – Вам придется набраться терпения: ее нужно будет кормить каждые два часа, и потом, в первое время она может показаться вам слишком капризной. Дети, родившиеся преждевременно, всегда такие. Но через пару месяцев все наладится, и она начнет развиваться так же, как и ее сверстники.

Она улыбнулась, пощекотав розовые ножки Хлои.

– А вам, мисс, надо думать только о том, как вырасти здоровой и сильной. Ты нас всех очень напугала. Хорошо, что мама с папой так быстро добрались до больницы.

Сэм хотела было поправить ее, но передумала. Уже не впервые Эйдана принимали за отца Хлои.

До сих пор Сэм молчала, но при первом же удобном случае решила поговорить с ним об этом. Они сидели в небольшом кафе на территории больницы: Эйдану удалось уговорить Сэм отлучиться на полчаса, пока малышка спала.

– Послушай… – начала она. – Может, нам следует объяснить, что ты вовсе не отец Хлои?

– Зачем? – пожал он плечами. – Вреда от этого никакого нет, а тебе не нужно объясняться с персоналом.

Сэм сердито покачала головой. Ему всегда удавалось ответить так, что дальнейший спор терял смысл, даже когда она была уверена, что права. Однако на этот раз Сэм решила расставить все точки над i.

– А зачем ты сказал, что мы с Хлоей едем с тобой в Лондон? Я ведь не давала согласия.

– А куда же еще тебе ехать? – удивленно возразил он. – Не в свою же лачугу.

– А почему нет?

– Ты не вернешься туда с дочкой, – решительно произнес Эйдан.

Сэм это здорово разозлило. И неважно, что он был прав: она и раньше знала, что в коттедже невозможно растить ребенка, тем более такого слабенького, как ее дочь. Но и ехать в дом Эйдана было никак нельзя. Слишком велика опасность по-настоящему влюбиться в него.

– Это огромный дом. И парк рядом, – продолжал настаивать Эйдан. – Одну из комнат вполне можно будет переделать в детскую, а когда Хлоя подрастет, вы сможете играть в саду.

– Нет, – решительно возразила Сэм. – Но почему?

– Потому что мне не нужна благотворительность!

– Это смешно – при чем тут благотворительность? Она же моя племянница, или ты забыла?!

– Как же, забудешь тут! Но это не дает тебе права вмешиваться в нашу жизнь. Ты здесь вообще ни при чем, это касается только меня и Демиена.

– Но Демиена больше нет. И я не позволю тебе снова подвергать его дочь опасности, заставляя ее жить в совершенно не подходящем для ребенка месте только из-за твоей хваленой независимости. Довольно той глупости, которую ты уже совершила.

Сэм молча смотрела на него со слезами в глазах. Как ни больно это признавать, но он прав – и еще как прав! Выбора не было. С такой крохотной и хрупкой малышкой, как у нее, о собственной гордости придется забыть.

Дом был и вправду огромный. В саду росли тутовые деревья, посаженные, кажется, еще при Елизавете, а из окон открывался прекрасный вид на Ричмонд-парк. Сэм задумчиво стояла у окна своей спальни – изящно обставленной комнаты, отделанной в золотисто-бирюзовой гамме. Чудесная комната, и все же молодой женщине было как-то не по себе.

Но ведь она здесь ради Хлои, напомнила себе Сэм, ласково поглаживая крохотную головку, лежавшую у нее на плече.

Неожиданный звонок у входа прервал ее размышления, и Сэм недовольно нахмурилась. Встречаться с матерью Эйдана, приехавшей повидать Хлою, ей совсем не хотелось. Что та о ней подумает? Эйдан как-то сказал, что мать обожала Демиена и сразу влюбится в его дочурку. Но это вовсе не значит, что ей понравится история ее появления на свет.

– Пойдем, кроха, – тихо сказала она спящей малышке. – Пора познакомиться с бабушкой.

Эйдан уже стоял у дверей с ободряющей улыбкой, но не успела она оглянуться, как в гостиную, словно метеор, влетела хрупкая женщина с мягкими седыми локонами, обрамлявшими улыбчивое лицо. Привстав на цыпочки, она чмокнула сына в щеку.

– Привет, мама, – с нежностью произнес он. – Позволь представить тебе…

Не дав ему договорить, женщина с распростертыми объятиями бросилась к Сэм.

– Дорогая! – воскликнула она с искренней радостью. – Не представляешь, как я счастлива тебя видеть. Я бы и сама приехала в Корнуолл, но Эйдан счел, что для тебя это будет слишком.

Не зная, что сказать, Сэм нерешительно улыбнулась.

– Здравствуйте, миссис Харпер.

– Пожалуйста, называй меня просто Мэри, к чему нам эти церемонии? Мне так хотелось иметь внуков, и я уже думала, что мои сыновья меня так и не порадуют. Можно взглянуть на нее?

– Конечно! – Сэм осторожно развернула шаль и передала малышку на руки бабушке.

– Какая же ты красавица! – Мэри Харпер погладила пухлую щечку внучки. – Я твоя бабуля.

– Не лучше ли будет перейти с ней в гостиную, подальше от сквозняка? – предложил Эйдан.

– Да-да, конечно. Чемберс? – Она обернулась к своему шоферу, терпеливо стоявшему позади с внушительной горкой свертков в руках. – Знаю, что я несносная старая ворчунья, но не мог бы ты отнести эти свертки? Пожалуйста, не обижайся, – добавила она, обращаясь к Сэм. – Но я накупила кучу подарков. Боюсь, на этот раз я слишком увлеклась.

Сэм последовала за ней в гостиную, смущенно опустив ресницы, когда проходила мимо Эйдана. Она еще не провела в этом доме и дня, а держать при себе чувства уже становилось нелегко, как она, впрочем, и предполагала. Тем важнее было, чтобы теперь никто о них не догадался.

Хлоя продолжала смирно лежать на руках бабушки, гукая, пока та восхищенно любовалась ею, без устали повторяя, какая она прелестная девчушка. Как ни глупо это было, но Сэм ощутила укол ревности. До сих пор никому, кроме нее, не удавалось утихомирить капризную малышку.

– Почему бы тебе не открыть подарки? – предложил Эйдан, усаживаясь в дорогое кожаное кресло у мраморного камина.

– Да, конечно. – Сэм взяла самую маленькую коробочку и развернула обертку. Внутри оказались розовые шелковые ботиночки, отороченные кружевом и лентами.

Из других свертков появились пышные платьица с оборками, розовые курточки, розовые шляпки и крохотные перчаточки. Вес вещи были просто прелестны и, несомненно, обошлись в немалую сумму, но, будь на то воля Сэм, она бы в жизни не выбрала для своей дочки ничего подобного.

Мэри Харпер радостно наблюдала за Сэм, но вскоре улыбка сошла с ее губ. Она посмотрела на лежавшую у нее на коленях малышку: та была одета в темно-синий вязаный комбинезончик с вышитым клоуном.

– Тебе не нравится, – виновато произнесла она.

– Еще как нравится, – воскликнула Сэм. – Все такое красивое…

– Неправда, – без тени раздражения проговорила женщина. – Я просто старая дура, которая вмешивается не в свое дело. Понимаешь, у меня ведь не было дочерей. А мне так хотелось иметь дочку, чтобы наряжать ее во всякие красивые платья. Но я не должна делать это за тебя.

– Нет, пожалуйста, не надо так, – растроганно заговорила Сэм. – Так мило, что вы купили Хлое все это. И потом, она вполне может один день походить в розовом платьице, а на следующий надеть комбинезон!

– Вы прелестная девушка, – вздохнула Мэри с печальной улыбкой. – Демиен мог бы быть с вами счастлив. Да, но Чемберс ведь принес еще не все! – радостно воскликнула она, в то время как шофер вместе с дворецким Эйдана протиснулись в комнату, держа в руках колыбельку, экстравагантно украшенную целым облаком розовых кружев.

– Вот, мадам, – слегка запыхавшись, объявил Чемберс, после того как они наконец водрузили это сооружение посреди комнаты.

– Спасибо, Чемберс. Эйдан, в чем дело? – сердито воскликнула она, увидев, как ее сын покатывается от хохота.

– Господи, мама! А мне-то всегда казалось, что у тебя безупречный вкус. Неужели ты и впрямь заставишь бедняжку спать в этой штуковине?

– О Боже! – Мэри критически оглядела кружевные оборки. – Пожалуй, действительно немного чересчур. И потом, это, наверное, негигиенично? Я несколько переборщила. Ну, да ничего, – весело добавила она. – Ее всегда можно отослать обратно. Лучше я куплю обычную, деревянную.

Сэм облегченно вздохнула.

– Деревянная будет в самый раз, – с готовностью подтвердила она.

– Превосходно! И, наконец, еще один сюрприз. Это последний, клянусь.

Чемберс снова появился в дверях, но на этот раз он нес лошадку, самую красивую лошадку, какую Сэм когда-либо видела, с настоящим кожаным седлом и вплетенными в гриву лентами.

– Какое чудо! – восторженно воскликнула она, опускаясь на колени, чтобы поближе рассмотреть искусно сделанную игрушку. – Когда Хлоя подрастет, она будет просто в восторге.

– Тебе правда нравится? – радостно спросила мать Эйдана.

– Очень. Посмотрите – у нее настоящая уздечка. А глаза – да она словно улыбается!

– Отлично! Хоть чем-то я угодила. А теперь возьми-ка эту крошку: она что-то заерзала и, кажется, вот-вот начнет капризничать. А вот и чай.

К этому Сэм тоже было чертовски трудно привыкнуть: все эти дворецкие, экономки, личные шоферы, горничные. И традиционный чай, который подавали на серебряном подносе в чашках из тончайшего фарфора с аппетитными свежеиспеченными булочками.

Она согласилась переехать к Эйдану с твердым намерением не задерживаться в этом доме надолго. Как только Хлоя достаточно окрепнет, и ее можно будет оставлять с няней, Сэм собиралась подыскать собственное жилье, наняться на работу преподавателем или кем-то еще, чтобы можно было платить за квартиру. Теперь она начинала понимать, что у матери Эйдана на этот счет, похоже, были совсем другие планы, так что трудности ждали ее впереди.

Часы в гостиной пробили десять. Сэм зевнула, уютно устраиваясь в кресле у очага.

На ней был бархатный халат, который Эйдан купил ей еще в больнице, и, как только Хлоя поест, можно будет ложиться спать.

Негромкий стук в дверь заставил ее очнуться.

– Войдите, – тихо позвала она. Это могла быть миссис Эванс, экономка.

Но на пороге стоял Эйдан.

– Можно к тебе? – вежливо осведомился он. – Я принес чаю.

– Спасибо, – неуверенно произнесла Сэм.

– Спасибо, что была так снисходительна к моей маме, – с улыбкой сказал он, поставив поднос на край стола. – С тех пор как не стало Демиена, я еще не видел ее такой счастливой.

– Она мне очень понравилась. И как это мило, что она купила столько вещей для Хлои.

– Даже эту ужасную колыбельку?

– Никакая она не ужасная. Просто немного не в моем вкусе. А платьица очень даже… симпатичные.

– Поздравляю, – рассмеялся Эйдан. – По-моему, они показались тебе верхом безвкусицы.

– Просто… слишком много розового. Надеюсь, она не обиделась?

– Ничуть. Ты ей нравишься. До сих пор ни одна девушка Демиена не удостаивалась такой чести.

– Кажется… она думает, что у нас с ним действительно было что-то серьезное.

– И пускай, не надо ее разубеждать.

– Разумеется. Я и не думала, просто…

– Что?

– Я чувствую себя… обманщицей, – смущенно призналась Сэм. – Словно мы с Демиеном и вправду собирались пожениться.

– Но так могло быть, если бы он узнал о ребенке.

– Я бы никогда не вышла за него, – решительно покачала головой Сэм.

– Значит, ты не была влюблена в него?

– Нет. – Сэм немного удивилась. Неужели он верил в это, как и его мать, несмотря на то, что она рассказала? – Но даже будь это так, я просто не могу представить себя в домашнем кругу. Предпочитаю оставаться свободной.

– Храня верность своему искусству и продолжая голодать в жалкой лачуге? – насмешливо спросил он.

– Тебе этого все равно не понять, – холодно возразила Сэм.

– Это почему же? Думаешь, я такой законченный ханжа и мещанин?

– При чем тут это? Просто все твои идеалы и твой образ жизни очень отличаются от моих. Меня не волнуют деньги, стабильность…

– А мне кажется, что как раз о стабильности тебе и не мешало бы сейчас подумать. Ты ведь теперь не одна.

– Думаешь, я этого не понимаю? – сердито бросила Сэм. Ее раздражение начало передаваться и Хлое: малышка заерзала и принялась сердито хныкать. Сэм осторожно приложила ее к другой груди, поглаживая крохотную головку. – Поэтому я и благодарна тебе…

– Ради Бога, при чем тут благодарность! Она моя родная племянница.

– А я ее мать! – В этот момент раздался яростный писк Хлои: размахивая кулачками, словно боксер, она принялась брыкаться и извиваться, едва не вырываясь из рук. Сэм с радостью воспользовалась этим. – Послушай, я кормлю ее, а ты тут кричишь. Видишь, ее это нервирует.

– Хорошо. – Было видно, что он все понял, но спорить не стал. – Поговорим позже.

– А, по-моему, говорить не о чем, – отозвалась Сэм, укачивая Хлою. – Давай просто признаем, что мы разные, только и всего.

– Как знаешь. Что ж, спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Как только он вышел, Сэм снова принялась успокаивать дочурку.

– Все, малышка, он уже ушел, не надо больше плакать.

Но утихомирить Хлою было делом непростым, и вскоре ей стало ясно, что предстоит еще одна бессонная ночь.

По крайней мере, одна проблема, похоже, решена, размышляла Сэм. Она немного опасалась, что, сумев убедить ее перебраться к нему в Лондон, Эйдан снова начнет настаивать на женитьбе. И кажется, ей удалось показать ему, что он понапрасну теряет время.