Текст книги "Предскажу тебе счастье (СИ)"
Автор книги: Светлова Марьяна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Небольшой круглый стол в середине комнаты был накрыт на троих, значит Сандар и Уршен до сих пор не вернулись. А третьим, скорее всего, будет Кираш. Возможно сегодня нам все же удастся поговорить. Но пока что его не было и мы с Саярсой решили начать без него.
Глава 24
Кираш пришел ближе к середине обеда и, поприветствовав Саярсу и меня, присоединился к нам. Обед прошел не так оживленно, как вчерашний ужин. Кираш перекинулся парой слов со мной и кадаркой, но в основном молчал. Мне тоже не очень хотелось разговаривать за едой, а о чем думала молчавшая Саярса, я спрашивать у нее не стала.
Когда с обедом было покончено, и мы не спеша допивали чай, Кираш решил напомнить мне о моем желании поговорить с ним:
– Анита, вчера нам, к большому сожалению, так и не удалось поговорить. Могу я надеяться, что сегодня ваше самочувствие несколько лучше и не помешает вашей со мной беседе?
После этих слов у меня возникло ощущение, что он считает, будто я нарочно не захотела с ним разговаривать, сославшись на головную боль.
– Конечно, Кираш! Я и сама очень хочу с вами поговорить, так что будьте уверенны, что сегодня мое самочувствие нам не помешает, – с легкой улыбкой ответила я.
Саярса встрепенулась рядом со мной:
– Я, пожалуй, пойду, почитаю что-нибудь. Анита, если что, я буду у себя, – сказала кадарка глядя то на меня, то на советника.
Она встала из-за стола, прошла к выходу из комнаты, но остановившись перед самыми дверями, обернулась и странно посмотрела на Кираша, но через мгновенье перевела взгляд на меня.
– До встречи, Анита. Зайди, пожалуйста, ко мне, когда освободишься, – произнесла она и, кинув еще один непонятный взгляд на кадара, вышла.
Советник, конечно, заметил взгляды Саярсы, но предпочел сделать вид, что ничего не видел. Он посмотрел на меня с вежливой улыбкой и, продолжая пить чай, отвернулся в сторону окна.
Ну что же, если он хочет немного помолчать перед разговором, то я не против. Но я решила следить за его выражением лица, надеясь уловить те изменения в нем, когда он все же надумает говорить. Пока смотрела, неосознанно даже залюбовалась. На самом деле Кираш очень привлекательный мужчина. В его черных волосах, заплетенных в свободную косу, было заметно довольно много седых нитей, но это его нисколько не портило. Высокие изогнутые брови как у Сандара, придавали его облику более величественный вид. Чуть крупноватый нос слегка загнут вниз. Губы более тонкие, чем у его племянника, но в целом некоторое сходство все же есть. Морщин на лице не много, в основном между бровями, как будто он много хмурится и еще возле уголков губ. У Кираша действительно интересная и привлекательная внешность, но для меня он стал бы еще привлекательнее, если бы разговаривал со мной чуть менее официально.
Наконец, допив свой чай, кадар поднялся из-за стола и, отойдя к ближайшему окну, начал разговор первым:
– Тебе, Анита, наверняка, хочется узнать все подробности той давней истории. Я уже знаю, что сама ты ничего не помнишь. Я расскажу тебе все, что знаю, а потом ты задашь мне вопросы, которые тебя интересуют. Хорошо? – спросил он и повернулся ко мне лицом.
Я согласно кивнула и приготовилась слушать.
Кираш снова отвернулся к окну и стал рассказывать:
– Сандару тогда было лет шестнадцать, кажется. Он жил обычной жизнью подростка. Лазил по горам, участвовал в охоте и облазил всю долину со своими друзьями подростками. На тот момент он только год как начал постигать те знания, что нужны будут, когда он станет вождем. Ни о каких испытаниях и речи не шло. Мой брат не хотел нагружать сына, отнимая у него детство, считая, что время правления Сандара наступит не скоро.
Хм. В шестнадцать не отнимать детство. А я как раз в шестнадцать с ним и попрощалась, оставшись совсем одна. Я сама училась быть взрослой. Без родителей, без братьев и сестер, без советников и ведьм.
– Но судьба распорядилась иначе, – продолжал Кираш. – Хотя, эту судьбу я бы назвал Иргилией. Именно она, придя во сне к моему брату, сообщила ему, что он обязательно должен съездить в Вележ, и взять с собой сына. Причины, которые она назвала, я не очень помню, но это было что-то незначительное, по сути, какая-то ерунда. Но она убедила вождя, что это абсолютно необходимо.
Кираш замолчал, видимо, чтобы перевести дух, и успокоится, так как в его голосе стали слышны злые нотки. Возможно он, злится на ведьму, за то, что случилось.
К этому моменту я тоже допила чай и решила пересесть на диванчик, поближе к советнику. И он продолжил рассказ:
– Я пытался отговорить их от этой поездки, как будто чувствовал, что не стоит им ехать. Но кто меня будет слушать? Я всего лишь советник. Посоветовал и хватит. Слова этой ведьмы – Иргилии, оказались намного важнее моих.
Кираш в злости стукнул кулаком по подоконнику, отчего я подпрыгнула на диване от неожиданности. Совсем не ожидала от него таких эмоций. Неужели он так переживает за племянника?
Через несколько мгновений кадар взял себя в руки и уже более спокойно стал рассказывать дальше:
– Они все же уехали. Взяли с собой всего троих воинов. А ведь я говорил, что нужно больше, но…
Кираш отвернулся от окна и подошел к диванчику напротив моего. Усевшись лицом ко мне и скрестив ноги, продолжил:
– Их не было больше двух недель. Вернулось всего четверо из пяти, а Сандар был ранен и слаб. Оказалось, что сделав то, что сказала им Иргилия, они решили не сразу возвращаться домой. Вождь захотел провести время с сыном, поохотиться с ним и немного познакомить с Вележем. Чтобы не привлекать к себе особого внимания, они передвигались только в темное время суток. Днем же останавливались в тех местах, где меньше всего народу. Охотились, рыбачили и просто отдыхали. В одну из таких ночей, по дороге на них напали разбойники. Представляешь, Анита, просто разбойники! Да пять кадаров в момент бы справились с этим сбродом! Но, они сразу серьезно ранили Сандара из лука, и его отец приказал не ввязываться в битву. Решил сбежать, чтобы не потерять сына. Пока отряд отступал, разбойники убили кадара, который прикрывал спину вождя, державшего Сандара на руках.
Кираш встал с дивана и стал ходить по комнате, сцепив руки за спиной. Было видно, что воспоминания мучают его и он просто не находит себе места. Наконец он подошел к столу и, взявшись руками за спинку стула продолжил:
– Каким-то чудом в ту же ночь они нашли целительницу. Хотя скорее она была ведуньей, но как говорили местные, лечить умела. Она на сколько смогла, исцелила раны Сандара, а вот дальше и начинается самое интересное.
Он посмотрел на меня и скупо улыбнулся.
– Когда мой брат уже собирался уходить, из-за печи выбежала маленькая девочка и, схватив его за руку, стала что-то рассказывать про его сына. Брат сначала ничего не понимал, но как только смысл стал доходить до него, он ужасно рассердился и не став больше ничего слушать выбежал из дома. Я так понимаю, что эта девочка ты, Анита, – сказал советник.
– Н-не знаю. Я не помню всего этого, – пролепетала я срывающимся на шепот голосом.
Действительно не помню. Хотя женщиной, про которую сейчас рассказывал Кираш, вполне может быть моя бабушка Тасьяна. И тогда той девочкой и вправду могу быть только я. Но почему же я не могу всего этого вспомнить?
– Обратный путь занял у них большую часть времени всего их путешествия. И пока они возвращались, вождь невольно вспоминал то предсказание. Вернувшись, он все рассказал своей жене, мне и Иргилии. Ему хотелось верить, что все это было лишь выдумками маленького ребенка, но старая ведьма сразу ему объяснила, что предсказание правдиво и оно непременно сбудется. Как только не просил ее мой брат, как не умолял и угрожал, чтобы она избавила наследника от этого злого рока, но она была непреклонна в своем приговоре. Она ничего не может сделать. Что должно, то и произойдет. Вот и все ее слова.
– Но почему тогда меня решили найти сейчас? Почему не искали раньше? И если все должно произойти в любом случае, зачем вообще меня искать, чем я могу помочь? – задавала я вопросы один за другим.
– Раньше не искали, потому что Иргилия запретила. Точнее сказала, что в этом нет смысла и что это пустая трата времени.
– А сейчас значит не пустая? Сейчас смысл есть? – опять спросила я.
– Это уже другая часть истории. Не знаю, стоит ли тебе это рассказывать? – задумался Кираш.
– Я слушаю! – с нажимом сказала я.
Он молча смотрел на меня, вероятно решая в этот момент нужно ли мне рассказывать продолжение этой истории или нет.
– Ну, хорошо! Думаю тебе нужно все это знать! – решил, наконец, кадар. – Сандар не особенно придавал значение этому предсказанию, пока был жив его отец. Но после смерти отца, став вождем, он все чаще стал задумываться об этом предсказании. Что ждет его народ, если оно исполнится? Что станет с его сестрой и братом? Сандар не мог даже подумать о том, чтобы завести свою собственную семью, детей. И он стал искать способы, как можно снять или отменить это предсказание. Но ничего так и не придумал, кроме того, чтобы обратиться к Иргилии. Как я уже рассказывал, она сказала, что предсказанного не изменить. Но Сандар все же решился и пошел к ней, чтобы попытаться получить от нее помощь.
Кираш, замолчал. Выпив стакан воды, и отдышавшись, он продолжил:
– Я не знаю дословно, о чем они разговаривали, но смысл в том, что Сандар чем-то разозлил Иргилию, и она согласилась снять предсказание, но для этого он должен был привезти тебя.
– Разозлил, но она согласилась помочь? Как так? – спросила я, не совсем понимая, о чем говорит Кираш.
– Возможно, ты еще не знаешь, что помощь нашей «матушки» очень дорого стоит. И порой легче справиться самому, чем обращаться к ней. Так что не думай, что помогла она ему, не взяв чего-то взамен. Эта помощь ему еще очень дорого обойдется!
– А зачем она сказала привезти меня? Ты не знаешь? Для чего? Я просто уже ничего не понимаю! То я ничем не могу помочь, то я должна быть здесь.
Я чувствовала, как у меня начинает болеть голова от кучи мыслей и непонимания происходящего. Я совсем запуталась.
– Эта часть, тебе понравиться меньше всего. Я повторю, что не знаю дословно, о чем они говорили, но все сводится к тому, что Иргилия забирает тебя к себе и снимает твое предсказание твоей же кровью. Боюсь, Анита, что для тебя все это может закончиться очень плохо. Кажется, речь шла о том, что как только Сандар отдает тебя ведьме, он может больше не вспоминать ни о тебе, ни о предсказании. Он может больше не боятся за свой народ, за свою сестру, за будущую семью.
Вот и все. Все встало на свои места. Больше нет вопросов почему, зачем, для чего. Остался только вопрос как. Как можно быть таким искренним, и таким лживым одновременно? Как можно целовать, обнимать, но вести к той черте, после которой нет возврата? Как? Как так получилось, что я, та, которая не давала себе и шанса на чувства к мужчинам, доверилась, по сути, незнакомцу, да еще и тому, кто выкрал меня и не скрывал своих планов в отношении меня. И последнее. Как жить теперь со всеми этими чувствами? Как скрыть их и не дать больше ранить себя?
Я встала и пошла к выходу. Нужно уйти. Нужно дойти до комнаты пока слезы не мешают видеть путь. Хотя еще на один вопрос меня хватит. Почти у самых дверей, повернувшись к советнику, спросила:
– Кираш, а вы не знаете, какую плату попросила Иргилия за эту услугу?
– Знаю. Сандар сам мне сказал, что это самая маленькая плата, которая только может быть. Привезти тебя и отдать ей. Это и есть плата. Мне жаль, Анита.
Боль, такая боль, что можно почувствовать как она разрывает грудь и вот уже даже кровь начинает струиться из открытой раны. Все улыбки и слова – все ложь. Лишь способ приручить, чтобы никуда не делась.
Я не заметила, как дошла до комнаты, как дошла до постели. Я не заметила, что в дверь стучали и что, наверное, Саярса приносила чай. Не заметила как, измучившись, уснула. Мне снилось, что меня обнимает Сандар и гладит меня по волосам и спине. И говорит, что все будет хорошо.
Глава 25
Дождь льет все утро, будто плачет вместе с моей душой. Я же плакать не буду. Не хочу показывать свою глупость и наивность. Все было ясно с самого начала. Я сама придумала себе сказку, сама и страдаю теперь.
Проснувшись, обнаружила сидящую рядом со мной на постели Саярсу. Она смотрела на меня хмуро, задумчиво, и молча. Я отвернулась от нее и встала с постели. Нужно приводить себя в порядок и начинать собираться в дорогу. Мне нужно попасть к Иргилии. Всем нужно, чтобы я попала к Иргилии, – невесело усмехнулась я про себя.
– Ты не хочешь со мной поговорить? – спросила меня кадарка.
Не хочу. О чем говорить? О ее брате? О том, что мы возможно больше не увидимся? О том, что сейчас я не доверяю даже ей? Понимаю, что, скорее всего, обижу ее этим молчанием. Но не могу заставить себя разговаривать.
– Анита, что случилось? Что тебе сказал вчера Кираш? Ведь именно после разговора с ним с тобой что-то произошло. Расскажи мне!
Не хочу ничего говорить. Хочу только попасть к Иргилии. Все выяснить. Узнать, почему она изображала из себя моего друга в моих снах, на деле же оказалось, что ей нужна моя кровь. Я нужна лишь, чтобы снять предсказание с Сандара.
– Да не молчи же ты!!! – Саярса сорвалась на крик, так и не услышав от меня ни слова.
Одевшись в свою старую одежду, пошла в уборную. Когда вернулась, сестры Сандара уже не было, но через минуту пришел он сам. Какой-то уставший и помятый. Интересно, почему? Хотя, неважно. Не хочу ничего знать.
– Анита, здравствуй! Как ты себя чувствуешь? – спросил кадар протягивая свои руки к моим.
Я отодвинулась, давая понять, что не хочу, чтобы меня трогали.
Сандар вздохнул:
– Саярса сказала мне, что ты странно себя ведешь. Я не верил. Что случилось, Анита? – он смотрел на меня немного растерянно, не зная, что ему делать дальше.
Не хочу, чтобы он меня трогал. Иначе просто сорвусь. Заплачу.
– Ты плакала во сне сегодня ночью. Это я виноват? Скажи мне, Анита, что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил он, подойдя ко мне ближе и заглядывая в мои глаза.
Чего я хочу? Чтобы все это побыстрее закончилось.
– Я хочу, чтобы сегодня же ты отвез меня к Иргилии! – сказала я твердым уверенным голосом.
– Хорошо, но ты все-таки объяснишь мне что случилось?
Я молчала. Что я должна объяснять? Что он вел себя нечестно, давая ложную надежду, а сам хотел избавиться разом и от меня, и от предсказания? Или то, что я наивная дура и с чего-то взяла, что чувства одержат победу над его ответственностью перед народом?
Не дождавшись ответа, Сандар развернулся и направился к двери.
– Выезжаем через час! – жестко сказал он и громко хлопнул за собой дверью.
Не выдержав, я все же разрыдалась.
Нужно заглушить эту тягу к нему. Если я этого не сделаю, дальше только больнее будет.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и успокоиться. После чего я стала собирать свои вещи. Хотя, что тут собирать? Вещей у меня мало. А одежду Саярсы я брать не буду. Только я подумала об этом, как в дверь постучали. Открыв ее, увидела Саярсу, державшую что-то в руках. Она не спрашивая разрешения, прошла в комнату и поставила свою ношу на стол.
– Можешь не разговаривать со мной, но ты съешь все, что я тебе принесла. Иначе… ты никуда не поедешь! – непререкаемым тоном заявила она и отправилась в сторону выхода.
Остановившись у двери добавила:
– Я проверю, Анита.
Она ушла, плотно закрыв за собой дверь. А я решила посмотреть, что же она принесла. Подняв ткань, увидела поднос заставленный тарелками с едой.
Саярса! Даже не смотря на мое поведение, она продолжает заботиться обо мне. На глаза опять набежали слезы. Я не буду упрямиться и съем все это. Неизвестно когда получится поесть в следующий раз.
Закончив с едой и, прихватив мешок с вещами, собиралась уже выходить, но открыв дверь, снова увидела Саярсу, которая подходила к моей комнате. За ней следом шли две молодые кадарки и несли что-то в руках. Она прошла мимо меня в комнату и показала девушкам, чтобы они все положили на кровать. После этого девушки вышли в коридор и остались ждать там.
– Вижу, ты поела. Я рада, что не пришлось уговаривать, – сказала Саярса.
По слегка поджатым губам было видно, что она обижена, но ничего не говорила об этом.
– Я принесла тебе теплые вещи в дорогу. Но часть ты наденешь прямо сейчас. Кстати, условия остались прежними. Не наденешь – не поедешь.
Она повернулась к куче вещей лежавших на кровати и, перебирая их, продолжила говорить:
– Вот эти штаны наденешь сейчас вместе с тем теплым платьем, а те штаны на меху наденешь поверх первых, но позже, перед подъемом. Куртку с мехом и плащ с капюшоном – сейчас, вот эти рукавицы потом. Ах, да, еще меховые сапоги! Но их тоже лучше перед подъемом, а то ноги запарятся.
Она повернулась ко мне:
– Кстати, свои вещи можешь оставить здесь. В горах они тебе все равно не пригодятся. Лучше пусть подождут тебя в твоей комнате.
– А если я не вернусь? – не смогла промолчать я.
– Тогда я отправлю их к тебе, где бы ты ни была, – сказала Саярса тихим грустным голосом. – Но ты возвращайся, Анита. Я очень тебя прошу, возвращайся!
Из глаз кадарки покатились крупные капли слез. Не выдержав, я кинулась к ней и крепко обняла ее.
– Я постараюсь, Сая! Если только это будет зависеть от меня, то я вернусь!
Когда я в сопровождении Саярсы вышла во двор, увидела Сандара разговаривающего с Уршеном и Кирашем. Возле них стояли две готовые к поездке лошади. Значит, мы едем вдвоем, – подумала я. Жаль, так мне будет еще тяжелее. В толпе легче держать свои чувства при себе.
Сандар заметил нас и подошел забрать мешки с вещами у девушек, которые их несли. На меня он не смотрел, только поджал губы, когда проходил мимо меня. Саярса решила помочь ему пристроить мешки к седлам. А Уршен странно, с неодобрением глянув на меня, умчался куда-то в дом. Кираш тем временем подошел ко мне и, взяв меня за руку, медленно повел немного в сторону.
– Анита, я ужасно сожалею, что наш с вами вчерашний разговор привел вас в такое смятение. Поверьте, это не было моей целью. Но нет для меня большей радости, чем загладить мою вину перед вами. – Кираш заговорил тише, – Анита, я хотел бы предложит вам свою помощь! Я могу попытаться устроить ваш побег. Если сейчас мы сорвем вашу поездку, то я смогу вас спрятать, до тех пор, пока не появится шанс вывести вас из долины не замеченной Сандаром. Одно ваше слово и я сейчас же что-нибудь придумаю.
Сбежать. Еще недавно я так хотела этого. В первые дни моего похищения. Вроде недавно, но уже так давно. А сейчас весь мой мир встал с ног на голову. И ничего я не хочу так, как попасть к Иргилии и выяснить все тайны, что стали окружать меня с тех пор как я познакомилась с Сандаром.
– Спасибо, Кираш, но нет. Я не хочу сбегать! Напротив, мне нужно как можно скорее добраться до ведьмы.
Услышав мой ответ, советник переменился в лице, глаза прищурились, а уголки губ недовольно опустились вниз. Но через секунду он вернул себе доброжелательно-вежливое выражение лица. Я даже подумала, что мне все это показалось.
Кираш отступил на шаг, слегка поклонился, на мгновенье задержал на мне взгляд, повернулся и пошел прочь. А я так и осталась стоять на том же месте, удивленная поведением советника. В голове стала крутиться какая-то мысль, которую я все никак не могла уловить. Вместе с ней появились мелкие картинки перед глазами, как кусочки одной большой. Но смысла я не понимала. Давно такого не было, и я немного растерялась, но потом все-таки по привычке отмахнулась от них и пошла к Сандару.
Сандар стоял возле лошадей и хмуро смотрел на меня. Рядом с ним стояла Саярса и что-то тихо говорила ему.
– …не дави, пусть сама…, – успела я услышать, пока кадарка не заметила меня.
– Ты готова ехать? – спросил меня вождь.
Я кивнула. Саярса подошла ко мне и обняла.
– Доброй дороги, Анита! – сказала она и пошла в дом, обняв себя руками и низко опустив голову.
Уже почти у порога ее остановил Сандар:
– Сая! Следи за ним!
Она кивнула и ушла.
Я забралась на лошадь с помощью Сандара. Я бы и рада была отказаться от его помощи, но сама я бы потратила на это гораздо больше времени.
Из дома вышел Уршен и, забравшись на вторую лошадь, медленно поехал вперед. Как? Неужели я поеду только с Уршеном? Но это не имеет никакого смысла. Это ведь Сандару нужно отменить предсказание, а не его брату.
Но неожиданно я почувствовала движение позади себя и тут же, не успела я даже обернуться, меня с обеих сторон обхватили руки и взялись за поводья. Ну, конечно! Сандар едет на одной лошади со мной. Как я могла подумать по-другому?
Когда мы выезжали, моросил мелкий дождик. Надеюсь, он не усилится. Не хотелось бы в горах превратиться в ледышку, когда намокшая одежда начнет замерзать.
Как будто прочитав мои мысли, Сандар решил рассказать про наши планы:
– Сегодня мы доедем до края долины, а на ночь мы остановимся в охотничьем домике, что расположен в начале подъема. Если в горах погода не испортится, завтра к вечеру будем у Иргилии.
Я выслушала молча, и отвечать не стала. Что говорить? Все ясно.
– Я понимаю, что по каким-то своим причинам ты не хочешь со мной разговаривать, но я должен знать, если вдруг тебе будет что-то нужно. Проголодалась, замерзла или нужно остановиться. Говори об этом. Иначе к вечеру ты будешь изображать жертву, а я в твоих глазах буду выглядеть бездушным мучителем.
Что-о-о? Он думает, что я специально буду молчать, лишь бы выставить его злодеем? Я даже запыхтела от возмущения и повернулась к нему лицом, чтобы высказать ему все, что я о нем думаю. Но вовремя вспомнила, что я с ним не хочу разговаривать. А увидев улыбку у него на лице, совсем разозлилась и, отвернувшись, крепко стиснула зубы, еле сдерживаясь, чтобы не накричать на него.
Ух! Какой же он все-таки…. Какой он я так и не придумала. Но пыхтела от злости еще долго.
Как-то не заметно мы выехали из города. Небо было серое и все вокруг тоже казалось серым, будто потерявшим свои краски. Кадаров на улице мы почти не встречали. Видимо из-за погоды все сидели по домам.
Уршен все время ехал впереди, из-за чего у меня создавалось впечатление, что он не хочет со мной разговаривать. Странно! Не понимаю, что ему-то я сделала плохого? Но тут же усмехнулась. Сама же веду себя точно так же. Ни с кем не разговариваю и ничего не объясняю. Возможно, и у него есть свои причины вести себя так.
Чем ближе мы подъезжали к горам, тем больше нам попадалось на пути деревьев. Уже было видно, что весь нижний склон зарос хвойными и лиственными растениями вперемешку. Зеленый, желтый и красный цвета, яркими красками выступали на фоне серо-коричневой поверхности скал, плавно уступая место белым заснеженным вершинам. Даже серое небо уже не так бросается в глаза, и настроение стало улучшаться.
Пока ехали, Уршен изредка переговаривался с Сандаром о том, где лучше свернуть и проехать, со мной же он так и не заговорил. Зато Сандар говорил за двоих. Он обращал мое внимание на мелких диких животных, пробегавших рядом, или рассказывал о каких-то особенных для него местах, в которые любил приезжать, когда был ребенком. Еще пытался разговорить меня, то шепча мне на ухо какие-то глупости, то выводя из себя нелепыми придирками. Но я не поддавалась. Буду душить свою тягу к нему – медленно, мучительно и болезненно, но потом, позже возможно, смогу вздохнуть свободной грудью и с улыбкой вспоминать этого кадара.
За весь день мы останавливались только один раз, чтобы перекусить и размяться. Уже в темноте, пробираясь сквозь кусты и непролазный хвойник, мы наконец-то добрались до охотничьего домика. Похоже, здесь давно никого не было, потому что Сандар приложил видимые усилия, чтобы отпереть засов на двери.
Зайдя в домик и оглядевшись, первое, что заметила это большой очаг недалеко от входа. Это было просто замечательно, так как я сильно продрогла за день. Дождик хоть и еле капал, но промокнуть местами я все же успела.
Дом был, как принято у кадаров, каменный, но внутри оббит деревом. Только здесь дерево не было закрыто тканью и на таком же деревянном полу не было ковров. Зато лежали две огромных шкуры, что тоже придавало помещению своеобразный уют.
У стены напротив входа стоял грубоватый массивный стол, рядом с ним четыре таких же стула. Налево от входа, у самой дальней стены стояли по углам две широкие низкие кровати, накрытые шкурами. Еще небольшая лавка возле стены, вот и вся мебель. Но сейчас, я была рада и этому. С удовольствием залезу под шкуру и усну. Даже есть не так уж и хочется.
Сандар принялся таскать в дом сумки, снятые с седел, а Уршен стал разжигать очаг, подкладывая в него дрова сложенные рядом и которые я поначалу не заметила. А я села на лавку, не зная, что мне делать. Мне стало неловко оттого, что я сижу, в то время как мужчины заняты делом, но встать с лавки было выше моих сил.
Как только Сандар закончил переносить сумки и устраивать на ночь лошадей, он подошел ко мне и рывком поднял меня на ноги. Я даже вскрикнула от неожиданности.
– Сандар, что ты делаешь? – неосознанно вырвался у меня вопрос.
– О-о-о, ты все-таки решила поговорить со мной? – спросил он, развязывая и снимая с меня промокший плащ.
Я не стала отвечать, смутившись от неожиданной заботы. Вот почему он так себя ведет? Не все ли равно ему, в чем там я сижу? Мокрая или нет? И вообще сижу я или стою? Хотя все верно. Ему ведь нужно довезти меня живой и здоровой. Потому и возится теперь. Ну и пусть! Все равно сил, чтобы сопротивляться, у меня нет.
Кадар следом за плащом снял с меня куртку и, усадив обратно на лавку, опустился на колени, чтобы снять сапоги. Я смотрела сверху вниз на этого гордого вождя, снимающего мою обувь, стоя на коленях, чувствовала его нежные руки на своих щиколотках, и сердце щемило от нежности и обиды. Ну почему он продолжает играть роль влюбленного мужчины? Неужели еще не понял, что игре конец? Что уже не нужно ничего изображать, ведь мы так близки к цели? К его цели!
Мои мысли прервал звук открывающейся двери. Вошел Уршен, неся в руках шкуры. Я даже не заметила, как он их собирал и как ушел, чтобы вытряхнуть. Он постелил одну шкуру прямо возле очага и тут же Сандар подхватил меня на руки и посадил на нее.
– Грейся, пока мы будем готовить ужин, – сказал он и, посмотрев на меня долгим непонятным взглядом, отошел.
В очаге горел огонь, разгонявший ночную темноту в комнате. Протянув к нему руки, отогревала замерзшие пальцы. Расправила подол платья, чтобы подсушить его. Коснувшись свисающей с плеча косы, поморщилась, ощутив неприятную влажность волос. Дотянувшись до сумки с моими вещами, лежавшей недалеко от меня, достала гребень и, распустив косы, стала аккуратно прочесывать спутавшиеся от влажности пряди. Мои рыжие волосы горели пламенем и отливали золотом в отблесках огня в очаге. Чуть подсохнув, они стали завиваться сильнее, чем обычно и окутывали меня волнистым красным облаком.
Ощутив на себе чей-то взгляд, повернула голову и увидела стоявшего на пороге Сандара. Он не шевелился, двигались лишь глаза, осматривая меня всю.
– Ты как огненная дева из наших сказок. Притягиваешь, но обжигаешь, – наконец произнес он и подсел рядом, чтобы дотронутся до моих волос. – Она ожесточилась после предательства любимого и с тех пор сжигала любого мужчину, осмелившегося подойти к ней, – рассказывал Сандар, наматывая локон на палец. – Я не хочу, чтобы ты обозлилась на всех, Анита.
Он придвинулся ближе ко мне и попытался поцеловать меня. Но… я отвернулась.
Если поддамся сейчас, то потом не смогу себя уважать. Надо держать себя в руках. По крайней мере, нужно постараться.
Глава 26
Сижу на шкуре возле очага и прекрасно понимаю, что это сон. Я помню как, поужинав, отправилась спать. А сейчас одна, на том же месте, что и накануне. Это сон! Определенно!
Сейчас придет Иргилия, я чувствую. Хорошо, что на этот раз мы встретимся в теплом помещении, а не как в прошлый раз, на краю скалы, обдуваемой всеми ветрами.
– Здравствуй, Анита. Я рада, что ты впустила меня, – сказала вошедшая в домик ведьма.
– А я могла не впустить? – удивилась я.
– Прошлой ночью не пустила, – нахмурилась Иргилия. – Я знаю, что произошло, Анита. И мне все это очень не нравится. Ты не должна была об этом узнать. По крайне мере не сейчас. Да и не от того человека…. Но раз уж все так получилось, давай я покажу тебе как все было на самом деле.
Она подошла ко мне ближе, а я отодвинулась дальше.
– Не думаю, что мне нужно это. Стой там и ответь на мои вопросы. Зачем тебе я и моя кровь. Ответь, я хочу знать, – спросила я твердым голосом, поднявшись со шкуры.
– Но, Анита, мне не нужна твоя кровь. Ты нужна, но не для того, чтобы причинить тебе вред. Послушай, милая, ты вообще могла бы всего не узнать, так как это касается лишь Сандара. Это его испытание, которое он должен пройти. Но ты все равно должна была оказаться здесь. Поэтому я лишь связала эти два события – испытание вождя и твое появление здесь. Никто не собирался навредить тебе, и я в последнюю очередь. Я ведь уже говорила тебе, что я не враг. Да и с тобой мы могли бы встретиться намного позже. Завтра, в первую очередь, мне нужно будет поговорить с Сандаром. После этого мы поговорим с тобой обо всем, что тебя беспокоит. А пока мы не встретились, давай, я покажу, как все было на самом деле. Может быть тебе станут понятнее причины моих действий.
– Подожди, подожди. Я совсем ничего не понимаю. Если ты говоришь правду и не желаешь мне зла, то значит и Сандар тоже не желает? – спросила я о том, что больше всего меня волнует.
– Это мы узнаем завтра, Анита. А пока смотри, с чего это началось.
Иргилия практически подскочила ко мне и схватила меня за плечи:
– Смотри мне в глаза, Анита.
Мир закружился, все потемнело и вот я уже вижу какое-то незнакомое помещение, но слишком расплывчато, чтобы увидеть все в подробностях. Вижу Сандара, он подошел к Иргилии, сидевшей в большом темном кресле и, опустившись на одно колено и слегка склонив голову, поприветствовал ведьму:
– Здравствуй, Великая Мать! Я, вождь кадаров, пришел к тебе с просьбой. Согласишься ли ты выслушать меня?
– Здравствуй, Сандар. Но давай обойдемся без церемоний. Я слушаю тебя. Чего ты хочешь? – спросила она.
– Ты знаешь о моем проклятии. О том давнем предсказании, что камнем висит надо мной, готовым упасть в любое мгновенье.
– Знаю, Сандар. Но чего же ты хочешь? Ведь я уже говорила, что не могу ничего изменить.
– Я помню об этом. Но ты же должна понимать, что угроза есть не только для меня, но и для моих близких. А самое главное – для моего народа. Как я смогу стать Великим Вождем, если не смогу позаботиться о людях? Что их ждет, если мне, согласно предсказанному, придется отдать власть кому-то, кто приведет их к упадку?
