Текст книги "Предскажу тебе счастье (СИ)"
Автор книги: Светлова Марьяна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Серое низкое небо не прибавляло радости. Глядя на него подумала, что сегодня точно будет дождь. Вот чувствую. Он и так задержался на пару дней. Только моросит, как будто тучи специально накапливали побольше воды, что бы потом сразу все вылить на жалких людишек и загнать их по теплым сухим домам.
От размышлений меня прервало ощущение чьего-то взгляда. Медленно опустив взгляд от неба вниз, поняла, что смотрит Сандар. Как-то грустно и задумчиво. А рядом с ним сидит Саярса и смотрит на него. И тоже задумчиво. Хм…
Поев, я отложила чашку и обратилась к Уршену:
– Саярса сказала, вы хотите что-то у меня узнать?
– Да. Перескажи, пожалуйста, то, что увидела вчера в видении про Саярсу, – ответил мне вместо Уршена Сандар.
Я пересказала все, что видела. Но, к сожалению, понять, кто в видении напал на Саярсу, они не смогли.
– Сидела бы дома, и все было бы нормально, – стал выговаривать Сандар девушке.
– Но я же сказала, что это Иргилия мне во сне передала, что бы я срочно уходила из долины. И поверь, она это таким тоном сказала, что уйти захотелось в ту же секунду, – похоже, не в первый раз объясняла Саярса.
– Больше она ничего не сказала?
– Только то, что должна уйти и вернуться с тобой. А пока тебя нет, чтобы даже не совалась в долину.
– Странно. А Кираш знает, что ты ушла? – задал очередной вопрос Сандар.
– Нет. Никто не знает. Еще темно было, забрала коня с конюшни и уехала. Только стража у перехода видела меня, но они скажут об этом только тебе, ты же знаешь.
Они еще недолго поговорили и решили, что пора выдвигаться дальше. Я встала со своего места, чтобы идти собираться, но меня остановил Уршен:
– Держи. Это твое, – сказал он, протягивая мне наполненный чем-то мешочек, – Ты вчера кажется, плохо себя чувствовала и не обратила внимания на то, что девушки решили отплатить тебе за хорошие предсказания. Я вчера со всей этой суматохой забыл тебе отдать, а сейчас как раз вспомнил.
Я взяла мешочек и заглянула в него. Он был полон монет. Пусть мешочек и небольшой, но даже этих денег мне хватило бы надолго. В той моей спокойной жизни. А сейчас…
– Уршен, оставь их себе. Мне лишняя тяжесть, а тебе наверняка пригодятся. Мне то они вряд ли понадобятся в будущем, сам прекрасно понимаешь.
– Нет, Анита. Деньги твои. Честно заработанные. Тем более кто знает, что нас ждет в будущем. Может быть, все будет совсем не так, как мы ждем и планируем, – подмигнул мне Уршен и ушел собираться, так и не взяв у меня мешочек.
Когда Уршен, как всегда помогал мне с вещами и взобраться на лошадь, увидела чуть дальше на дороге Саярсу верхом на лошади, такой же черной, как и все остальные.
– Уршен, а у вас только черные лошади? Или вы специально таких выбирали? – спросила я его.
– Они у нас все такие. Такие же черные, как и кадары.
Заметив мой недоуменный взгляд, продолжил:
– Говорят это горы, среди которых мы живем, отметили, таким образом, свой народ, делая наши глаза и волосы черными, забирая другие цвета, но при этом делясь с нами своими силой и стойкостью. Животных это тоже коснулось. Наши лошади самые выносливые и сильные. Но только черного цвета.
Помолчав немного, он продолжил говорить:
– Мой дед, когда я был маленький, рассказывал мне, что его бабка была пришлая, ну то есть не кадарка. Так вот у нее были волосы светло-коричневого цвета и карие глаза, но ни у кого из ее детей эти цвета не повторились. Но цвет глаз проявился через несколько поколений, – Уршен невесело ухмыльнулся, – у меня. Ее потомка.
Я заглянула в его глаза. А действительно у остальных кадаров, виденных мной, глаза имеют разные оттенки черного, либо светлее, либо темнее. А у Уршена они карие, темные конечно, но не до черноты.
– Когда я узнал все это от деда, я сильно расстроился. Думал, что раз глаза не черные как у остальных, то и качеств, присущих кадарам у меня нет. Много лет я потратил, доказывая себе и другим, что не уступаю в силе и стойкости никому из моего народа. Оказалось, что глаза – это просто глаза, а не показатель каких-то качеств. Жаль только, что отцу я этого доказать так и не смог.
– Но почему? Неужели он не видит, каким сильным и смелым ты вырос? – я искренне не понимала причин такого отношение отца Уршена к сыну.
– Ему уже давно это не интересно. С того момента как он разочаровался в сыне, его больше стала привлекать власть и став советником бывшего вождя, мной он почти не интересовался. Он до сих пор является советником, хоть и вождь уже другой. Моего отца… Кхм… Советника зовут Кираш. Я думаю ты успеешь с ним познакомиться до того как… Эээ… – Уршен смотрел на меня расширившимися глазами, понимая, что сказал что-то не то.
Его спасла Саярса, которая сейчас ехала почти рядом с нами и слышала часть нашего разговора:
– О, точно! Я сама проведу Аните экскурсию и со всеми познакомлю. Это будет так здорово! Я просто уверенна, тебе у нас обязательно понравится, – улыбнулась мне девушка.
Я думаю, мне бы обязательно понравилось, если бы меня не крали и не везли отдавать неизвестно кому. Но вслух я этого говорить не стала. Постаралась улыбнуться Саярсе и на удивление вышло это довольно легко. Девушка излучала хорошее настроение и дружелюбие, и если бы ситуация была другой мы вполне могли бы подружиться.
Глядя на нее не переставала думать, до чего же она хороша. Помимо красивого лица, она привлекала добротой и живым жизнерадостным характером. А как она держалась в седле, сидя по-мужски на коне. Ее темное платье вполне позволяло так сидеть, так как по бокам на нем были длинные разрезы, а видневшиеся в них ноги были спрятаны под плотными штанами. Я же в обычной длинной юбке безо всяких разрезов могла сидеть только боком.
Ну, вот опять меня понесло сравнивать. Что тут сравнивать-то? Я раньше почти не ездила верхом и училась управлять даром. Она же была свободна от таких занятий и каталась на этих чудесных конях наверняка с самого детства.
Я вообще сама себя не узнаю. Я стала какая-то злая и завистливая. Почему? А я знаю. Потому, что Сандар что-то всколыхнул в моей душе, заставил пойти волнами то застоявшееся болото, в котором нет места симпатиям, влюбленностям, мужской заботе, поцелуям.… Все то, что я затолкала вглубь себя, чтобы не смогло вырваться на свободу из душного плена. Чтобы не мешало жить, озаряя мой мир пустыми надеждами, которые, пропадая, оставляют после себя только пепел на душе. Как и сейчас.
Несмотря на то, что я знаю, куда и зачем меня везет Сандар, у меня появилась малюсенькая надежда, что я ему нравлюсь. Именно как девушка, а не предсказательница или как способ решения его проблем. Но с появлением Саярсы, все встало на свои места. Мне нет места в его душе. И я даю сама себе обещание ни на что не надеяться и не о чем не мечтать. Не замирать от волнения в его присутствии и не краснеть от смущения от его взгляда. А самое главное отличать желаемое от действительного и наконец-то перестать быть такой наивной.
А еще все же попробую подружиться с Саярсой.
Глава 13
После обеда пошел дождь. Не ливень конечно, но тоже приятного мало. Мой плащ начал промокать, так что к вечеру я буду насквозь мокрая. Не заболеть бы.
Все ехали молча, видимо настроения ни у кого не было. Сандар периодически поглядывал, то на меня, то на Саярсу. Как будто ждал, кто же из нас первая начнет возмущаться такой поездкой. Но жалоб и протестов не было. Так мы и ехали дальше.
Горы становились все ближе, их уже было хорошо видно, как будто спала туманная дымка. И чем ближе мы к ним подъезжали, тем более лесистой становилась местность. Лиственные рощи стали разбавляться хвойными деревьями, постепенно переходя в густые леса.
К вечеру дождь усилился и, как мы будем ночевать под открытым небом, я не представляла. Неожиданно Сандар свернул с дороги и повел отряд в лес по еле заметной тропинке. Никто не задавал вопросов, значит, только я не понимаю, куда мы едем.
В итоге мы приехали на старую вырубку. Здесь стоял небольшой сарайчик и большой деревянный навес, закрытый с трех сторон стенами, под которым, наверное, раньше складывали и хранили срубленные стволы деревьев.
Под этим навесом поместился весь отряд, а так как кадары решили, что места хватит всем, лошадей поместили туда же. Сандар с двумя кадарами ушел проверять сарайчик, а Уршен расстелил нам с Саярсой одеяло возле дальней стены, куда не задувал ветер, и не попадали капли дождя. На это одеяло мы с ней и рухнули, предварительно сняв мокрые плащи. Порывшись в своем мешке, достала из него шаль и укутала себя и девушку. Мы дико устали и промокли и, прижавшись, друг к другу, просто отдыхали. Уршен с тремя кадарами собирали сухую древесину для костра. Благо в этом хранилище валялось много веток, щепок и коры, оставшихся от стволов которые тут раньше лежали. Остальные кадары занимались лошадьми.
Я готова была благодарить богов и Сандара за то, что ночевка пройдет в сухом месте, где можно развести костер и погреться. Но ведь мы еще не приехали, а значит и завтра будет такой же мокрый и трудный путь.
– Далеко еще до вашей долины? – спросила я Саярсу.
– Ну, если не сбавлять темп, то думаю, к вечеру будем уже у подножия гор, – ответила кадарка.
– Вряд ли там будет такое же сухое место для ночевки, – уныло проговорила я скорее сама себе.
– Конечно, будет. Там мы переночуем в пещерах перехода. Потом полдня пути и мы в долине, – с улыбкой сказала Саярса, видимо представляя, как окажется дома.
Я бы тоже хотела оказаться дома. Растопила бы печку, завернулась в теплое одеяло, пила горячий травяной чай и смотрела в окно, на то, как идет дождь. Или сидела бы в гостях у Оланы и болтала с ней обо всем на свете. Но сижу тут – в лесу, с влажными волосами, мокрым подолом юбки, трясусь от холода рядом с кадаркой.
Вернулся Сандар и, подойдя к костру, глядя на огонь о чем-то задумался. Постояв так несколько мгновений начал озираться в поисках кого-то, но заметив нас с Саярсой улыбнулся. О, боги, какая у него улыбка! Я даже не представляла, что она может быть такой. Смотрю него и чувствую, как тепло разгорается внутри меня. Но… тут же все во мне остужается холодом осознания, что не для меня его улыбки. Они предназначены Саярсе.
Поджимаю к себе ноги, обхватываю руками колени и прячу в них лицо. Вот глупая! Обещала же не вести себя так. Но как это оказывается сложно выполнить. Когда ни эмоции, ни чувства не подаются контролю, стоит только ему посмотреть в мою сторону. Но я не хочу так! Не буду питаться выдуманными подачками с чужого стола. Пора взрослеть, Анита! Ты уже большая девочка и как в сказке уже не бывает.
Да и с чего я вообще взяла, что нравлюсь ему? Потому что несколько раз позаботился обо мне? Ну, так и Уршен мог бы сделать тоже самое, если бы была возможность. И вообще вся забота только потому, что меня надо довести живой, а не холодным трупом, как и сказал ранее Сандар. Так, что вспоминай эту фразу почаще, Анита. И действительно не обольщайся.
Я подняла голову с колен и посмотрела спокойным ровным взглядом на Сандара. Улыбки уже не было на его лице, а взгляд стал более обеспокоенным. Посмотрел, нахмурился и отошел к Уршену, уже не глядя в нашу сторону.
– Он красивый, правда? – Саярса пристально смотрела на меня и, задав вопрос спокойным тихим голосом, ждала от меня ответа, так и не отведя взгляд.
Я не знала, зачем она у меня это спрашивает. Ей-то уж точно виднее. И что ответить? Что он очень красивый и глядя на него сердце хочет выпрыгнуть из груди? Она на это либо засмеется, либо накричит. А скажу, что не красивый, еще и обидится за любимого.
– Да, он хорош собой. И Уршен тоже очень симпатичный. Да вообще тут половина кадаров в отряде очень хороши собой, – с улыбкой ответила ей.
Я решила ответ на непростой вопрос превратить в обычную девчачью болтовню.
– Тебе Уршен больше нравиться? – все с таким же серьезно-заинтересованным выражением лица спросила девушка, но при этом во взгляде читалось напряжение, как будто ответ очень важен для нее.
–Для чего ты все это спрашиваешь? Ты же знаешь, нет смысла в том, нравится мне кто-то или нет. Это никому не интересно. Может у меня жених дома остался, но это никого не интересовало. А если мне нравится кто-то из отряда, неужели это что-то изменит? Нет. Потому что у вашего Великого Сандара, есть свои планы, которые он не будет менять ради чувств и симпатий какой-то невзрачной девчонки. Так скажи мне, Саярса, зачем задавать такие вопросы, если прекрасно известно, чем все это кончится? – почти кричала я.
Не выдержав нахлынувших эмоций, слезы полились ручьем. В душе как будто сорвало преграду, мешавшую произносить вслух то, что волновало больше всего. Все слышали мои несдержанные высказывания, и все сейчас с удивлением смотрели в мою сторону. Уршен смотрел с жалостью. Сандар снова злился. Конечно, опять я во всем виновата. Посмела устроить отвратительную сцену его любимой. Как вы все мне надоели! Надоели кадары, любопытная девчонка, Сандар с его недомолвками, дождь, неизвестность…
Вскочила и побежала, прямо под дождь. Все равно! Пусть буду мокрая, зато слез не будет видно. Забежав за сарайчик, остановилась. Накатала слабость, после взрыва эмоций. Шевелиться не хотелось, только слезы по-прежнему льются сами по себе.
Из-за угла следом за мной появился Сандар. Я приготовилась выслушать злую речь о моем отвратительном поведении, но он подбежал ко мне и, взяв меня за плечи быстро заговорил:
– Анита, успокойся, слышишь? Не обращай внимания на Саярсу. Она иногда несет всякую чушь! Сестра совсем не думает о том, что можно говорить, а что нет. Я скажу ей, чтобы она не…
Сестра? В ушах начинает шуметь, и я перестаю слышать, о чем он говорить. Я поднимаю лицо вверх, смотрю, как шевелятся его губы, он говорит что-то еще, но я не понимаю.
Сестра? Получается я сама себе все напридумывала. Саярса не при чем. Это все я. Мои глупые фантазии. Но почему мне никто не сказал кто она?
Сестра! Но это все равно ничего не меняет. Даже если вдруг я и правда, нравлюсь Сандару, он не будет менять что-то ради меня. Уршен говорил, что ему нужно преодолеть препятствия на пути к цели. Я, наверное, способ для преодоления препятствий. Пусть так все и остается. Не хочу больше ничего от него ожидать. Как показывает опыт, ошибаться слишком больно.
– …Анита, ты слышишь меня? – кажется, он понял, что я ушла в себя, и несильно встряхнул меня.
Я перевела взгляд на его глаза, пытаясь осмыслить то, что он только что сказал, как вдруг Сандар резко подался вперед и коснулся своими губами моих. Сначала несмело, но с каждым мгновеньем усиливая поцелуй, добавляя то нежности, то грубости. Все также продолжая удерживать меня за плечи. Он целовал меня то, как будто пробуя на вкус, то будто бы уже распробовал и не может оторваться.
А я, не сразу осознав, что это и есть мой первый поцелуй, замерла и пыталась понять, что же мне делать. Но потом непонятные ощущения стали сменяться сначала легким, но постепенно нарастающим удовольствием от прикосновения его губ, от того как его сильные руки держат меня за плечи, от того как близко он стоит ко мне. Сердце то замирает, то бьется как сумасшедшее. Становилось не по себе от силы чувств и эмоций, владеющих мной в этот момент. О, боги, только бы не заканчивалось это чудо. Только бы он всегда целовал меня так…
Но вдруг Сандар замер, так и не оторвавшись от моих губ. Сквозь шум дождя и стук сердца услышала вой. Сначала один, потом еще. И еще несколько. Волки!
Сандар оторвавшись все же от моих губ, схватил меня за руку и, обойдя сарайчик, затолкал меня в него.
– Сиди здесь! Все будет хорошо! – сказал он мне и закрыл за мной дверь.
Вой становился все ближе. На улице раздавались крики кадаров и ржание лошадей. Страх поднимался где-то в душе, обещая перерасти в настоящую панику.
Я вздрогнула, когда дверь моего убежища резко открылась и чья-то рука запихнула внутрь сопротивляющуюся Саярсу. Следом за ней полетели одеяла и мой мешок с вещами. После чего дверь закрыли.
Саярса подбежала к двери и начала ее дергать, но та не поддавалась.
– Кажется, нас заперли. Дверь подперли чем-то с той стороны, – возмущалась кадарка.
– Наверняка это чтобы мы не вышли и не мешали им. Не хватало еще и за нас переживать, – я пыталась рассуждать здраво, хотя думать мешали страх, куча разных мыслей и дрожь от холода.
Надо бы переодеться, а то так и заболеть не долго. Пока рылась в мешке в поисках запасных юбки и блузы, Саярса продолжала говорить:
– За тебя, да. Но я отлично владею кнутом. Не хуже любого кадара и могла бы помочь им. Хотя бы защищала лошадей, пока отряд занимался волками. У-у-у, ну что за не справедливость! – со злостью говорила девушка.
На улице уже были слышны свист и щелчки кнутов, и рычание волков.
– Даже не увижу бой, ни одного окна нет, – Саярса прислонившись к двери, пыталась найти хоть какую-то щелочку, но видимо безуспешно.
Я, успев переодеться и переплести косу, решила осмотреться. Все небольшое пространство вытянутого в длину сарайчика занимали четыре лавки. Окон не было. Вообще больше ничего не было, кроме толстого слоя пыли на этих самых лавках и полу. Абсолютно нечем отвлечься от того что происходит на улице. И не думать об этом было невозможно.
Сквозь громкое ржание испуганных лошадей, слышалось угрожающее рычание, свист плетей и визг раненых волков, но все это заглушалось громким стуком капель дождя по крыше.
Звуки и ожидание сводили с ума и перед глазами то и дело проносились страшные картины, растерзанных волками людей. Но это просто мысли. А ведь настоящих видений не было! Я аж подскочила на месте. Как же так? Я не знала о нападении волков. Почему не пришло такое важное для всех предсказание? Возможно ли, что это я не пропустила видение, поддавшись плохому настроению и забив свою голову глупостям, и просто не увидела его. Оно не смогло пробиться ко мне сквозь кучу разных мыслей и слишком сильных эмоций, которые владеют мной последние сутки. Значит нужно контролировать эмоции. Я себя же буду винить, если с кем-то случится что-то страшное, а я не увидела это, не предсказала.
Пока я корила себя за не увиденное предсказание, Саярса, похоже все-таки нашла щель в двери, через которую пыталась теперь подсмотреть за тем, что происходит на улице. Судя по тому, что она была спокойна, там ничего страшного пока не происходило. Но я все равно не находила себе места от беспокойства. Только бы никого не ранили. Саярса отлепилась от двери и стала тереть глаза.
– Ну что там? – спросила я.
– Да там почти ничего не видно. Обзор маленький. Все мельтешит, еще и дождь идет. Но мне кажется, что бой почти закончен. Слышишь? Тишина, только шум дождя, – вдруг резко подскочив к двери, она закричала, – Эй, кто-нибудь! Откройте! Сандар!
Она то колотила в дверь, то опять пыталась что-нибудь рассмотреть в щелочку. Но дверь ни кто не открывал. Не было слышно голосов и вообще каких-либо звуков кроме равномерного шума дождя снаружи нашего убежища. Саярса продолжала звать кадаров, но никто так и не отозвался и, она вдруг резко замерла, повернулась спиной к двери и устало сползла на пол.
– Почему никто не приходит? Куда они могли деться? – она смотрела мне в глаза и задавала вопросы, на которые сейчас я не могла ей ответить. Может быть позже…
– Я не знаю. Подождем, скорее всего, они скоро вернуться, – этими словами пыталась я приободрить и себя, и Саярсу, хотя сама тряслась от страха и беспокойства за отряд кадаров. И за нас тоже.
Когда в сарайчике стало совсем темно и, свет перестал к нам проникать сквозь малюсенькие просветы между досками, мы решили попытаться уснуть, потому, как делать что-либо другое в такой темноте было абсолютно невозможно. Мы постелили все одеяла, что у нас были на пол, оставив одно вместо подушки и еще одно, чтобы укрыться. Сон не шел, беспокойные мысли не давали покоя. Было страшно засыпать вот так, слушая дождь, в абсолютной темноте и полной неизвестности. Но мы очень надеялись и ждали, что до утра кадары вернуться.
Но и к утру так никто и не появился.
Глава 14
Волки! Они шли из леса, четко по направлению к нам. Не менее двадцати особей. Странно. Почему так много? Но сейчас не время думать об этом. Хватаю Аниту за руку и тащу в сарай. Хорошо хоть есть где спрятать девушек. Анита в безопасности, теперь Саярса. Мой отряд уже заметил надвигающуюся стаю и работает четко. Не делая лишних движений и не тратя времени, сгоняют лошадей глубже под навес и сразу же начинают готовиться к бою. Уршен уже тащит упирающуюся Саю к Аните. Я подхватываю вещи и одеяла и иду за ними. Пришлось помочь Уршену затолкать сестру в сарай, так как та, сама идти туда не желала. Закинув следом за ней тряпки, закрыл дверь и, подперев ее какой-то деревяшкой, побежал к отряду вслед за Уршеном.
Звери кинулись на нас сразу, как только подбежали. Уже отбиваясь от них, понял, что волки ведут себя странно. Они кидались снова и снова, даже получая сильные раны, они ни секунды не давали себе на передышку, отлетая от наших ударов, тут же вставали и кидались снова.
Плети наших кнутов ударяли с огромной силой, свистя в воздухе, летя к намеченной цели. А долетев, раздавался щелчок означавший, что плеть нашла свою цель. И снова взмах бича, отправляющего в полет смертельно жалящий кончик плети.
Кнут жжёт, оставляет вздувшиеся полосы на коже или рассекает ее же до крови, до мяса, до жутких ран с рваными краями, он закручивается вокруг конечностей и, дернув его на себя, подтягиваю жертву к своим ногам, где добиваю ее кинжалом, ждущим своей очереди в другой руке. Прекрасный, мрачный и кровавый танец. Он может, как заворожить, так и нанести смертельные раны.
Увлекшись боем, едва не пропустил момент, когда волки резко успокоились, и стали разбегаться те, кто остался более или менее цел. Остальные просто падали там, где стояли. Упавших животных, мои воины добивали кинжалами, чтобы не мучились. Еле успел краем глаза зацепить какое-то постороннее движение среди деревьев недалеко от нас. Сначала решил, что показалось, но вспомнив о странном поведении волков, кинулся вглубь леса, вслед за исчезнувшей тенью. Уже на бегу выкрикнул своим воинам приказ следовать за мной.
В сгущающихся сумерках разглядеть силуэт преследуемого становилось не просто, пелена дождя делала все вокруг размытым и сильно ухудшала видимость, влажная почва под ногами превратилась в хлюпающую жижу, и бег периодически сменялся на скольжение и попытки не свалиться в лужу.
Мы ни на шаг не могли приблизиться к удаляющейся фигуре, как будто сам лес мешал нам сделать это. Казалось, что деревья специально подставляют нам под ноги корни и хлещут ветками по лицу, дождь лил сплошной стеной, еще больше ухудшая видимость, и звери стали возвращаться, будто бы решив, во что бы то ни стало не пустить нас дальше. Они кидались на нас, не нанося какого-либо ущерба, но прилично замедляя наш отряд.
Фигура, укрытая плащом практически скрылась из вида, еще немного и нам не догнать ее. Если сейчас упустим, то найти, потом будет практически невозможно. Решил оставить отряд, чтобы задержать волков, а сам вместе с Уршеном побежал следом за уже еле заметной тенью.
Никак не мог понять, кто это и зачем натравливает на нас зверей. То, что волки повиновались чьим-то приказам, не оставляло сомнений. Слишком странное поведение. Кто-то явно управлял ими. И не случайно этот кто-то оказался рядом в момент нападения, явно желая лично убедиться, что все прошло, как планировалось. Опять же кто и зачем? Но чтобы выяснить все это, нужно догнать и допросить.
Только сейчас я понял, как сглупил, оставив девушек одних. Надо было оставить с ними оного из моих воинов. Но в тот момент в голове была только одна мысль – догнать того кто направлял это нападение. Надеюсь, с ними ничего не произойдет, пока нас нет, по крайней мере, звери им точно не страшны.
Бежали долго, лес все так же мешал хоть сколько-нибудь приблизиться к цели, только дождь, сделав уступку, стал лить чуть меньше, но это по-прежнему не избавляло от грязи. Наконец, фигура впереди, явно начав уставать, стала бежать медленнее, что дало возможность приблизиться настолько, что бы хоть немного разглядеть ее. Ее? Да, определенно женский силуэт, обтянутый мокрым плащом. Так же стало видно, что ей бежать ничто не мешает. Деревья как будто сами расступаются и убирают свои ветки, под ноги ложится трава, застилая собой скользкую грязь, и только поэтому мы ее еще не догнали. Постепенно я начал догадываться кто это. Лесная ведьма.
Лесных ведьм с рождения тянет к природе. И тяга эта бывает так сильна, что жить они в итоге могут только глубоко в лесу, и чем глуше лес, тем лучше. Они не являются злом или добром для человека, стараются вообще по возможности людей избегать. А вот для леса и всех его обитателей лесная ведьма становиться лучшим другом и защитником. Она лечит зверей и деревья. Отгоняет охотников и лесорубов. Прожив достаточное количество времени в лесу, он принимает ее и тогда ее начинают слушаться и звери, и птицы, и деревья.
Судя по тому, как она управляет волками и ветками, это точно лесная ведьма, уже прожившая здесь несколько лет. Остался один вопрос: зачем она наслала на нас волков? Либо перепутала нас с лесорубами, либо выполняла чужую волю, так как ей мы ничего плохого не сделали, а сама она нападать не стала бы.
Несколько шагов отделяет нас от ведьмы, скоро догоним, потому что ее силы явно заканчиваются. Шаг. Еще один. Рывок! И я прыгаю на нее, что бы наконец-то остановить. Уршен подбегает и помогает держать ведьму, хотя она и не вырывается. Не двигается. Не убили же мы ее? Нет, дышит, но глаза закрыты. Она без сознания. Вот, демоны! И как теперь допрашивать?
Через некоторое время, подошел отряд, нашедший нас по следам. Благо их не успел смыть дождь. Ведьма так и не приходила в себя. За это время я успел хорошо разглядеть ее. Русые волосы, внешне ни чем не примечательная женщина на вид лет тридцати, значит, в лесу живет около десяти-пятнадцати лет. Одежда очень простая, на руках и шее затейливо выплетенные из трав и веточек амулеты и обереги.
Дав отдохнуть кадарам, отправил их на поиски ее жилья. Что-то подсказывает мне, что в такую погоду она бежала бы скорее в сторону дома, чем петляла по лесу. И действительно, скоро один из воинов нашел хижину, минутах в пятнадцати ходьбы от нас.
Уже у порога хижины ведьма открыла глаза и стала кричать:
– Отпустите меня, немедленно!!! Уйдите, не трогайте меня!!!
– Тихо! Успокойся! Тебя никто не тронет! Мы просто хотим задать вопросы! – я пытался ее успокоить, но она ничего не хотела слушать, просто скатываясь в истерику.
Звонкая пощечина на минимуме силы привела ее в чувство и теперь женщина стояла, держась одной рукой за лицо, смотрела на нас бешеным взглядом и часто дышала, но уже не кричала. Теперь она хотя бы услышит, что ей говорят.
– Я обещаю, что мы тебе ни чего не сделаем. Ты просто ответишь на мои вопросы, и мы уйдем. Ты понимаешь меня? – я говорил медленно и несильно громко, чтобы не спровоцировать новую истерику. Она в ответ закивала головой. – Зачем ты наслала на нас волков?
– Я… я не хотела. Пришел кадар и сказал, что на старую вырубку пришли лесорубы. Сказал, что нужно их убить. Я отказалась. Но он пригрозил навредить моему лесу. Сказал, что будет помогать людям рубить деревья, если я не прогоню их. Я объясняла, что не могу никого убить, он тогда передумал. Заставил, хотя бы ранить, кого-нибудь из вас. Я не хотела. Правда. Но лес… Он угрожал нам.… Зачем он приходил… Я… не хочу здесь никого видеть…, – к концу своей речи ведьма упала на колени и, схватившись за свою одежду, захлебывалась рыданиями.
Понимая, что еще немного, и я вообще ничего не смогу от нее добиться задал последний вопрос:
– Как выглядел тот кадар?
– Как выглядел? – как-то странно улыбнулась она. – Так же как ты, как он, и он, и он… – тыкала она в каждого из моих воинов. – Он такой же, как вы все. А может это кто-то из вас? – она смеялась и рыдала одновременно, раскачиваясь взад и вперед, обхватив себя руками.
Я понял, что больше мы ничего не добьемся и пора уходить.
Обратно шли шагом, уже более осторожно, внимательно выбирая путь. Деревья уже не затрудняли движение, но бежать никому не хотелось. Все были мокрые, грязные и уставшие. Дождь еле капал, похоже, вылив за ночь все запасы воды. Небо начинало еле заметно светлеть. До рассвета точно дойти не успеем. Надеюсь, с девочками все хорошо и они спокойно спят, ни о чем не переживая.
Идущий рядом Уршен, чуть придержав меня, чтобы немного отстать от остальных, решил поговорить:
– Сандар, что ты думаешь о том, что сказала ведьма?
– Думаю, кто-то не хочет, чтобы я дошел до Иргилии и отменил предсказание. А это говорит о том, что этот кто-то не хочет видеть меня вождем или сам хочет им стать.
– Есть предположения, кто бы это мог быть?
– Нет. Даже не представляю, – ответил я.
На самом деле предположения были, но Уршену я их пока озвучивать не буду. Боюсь, они ему не сильно понравятся. Сначала дождусь подтверждения.
– Ты точно решил идти к Иргилии? – опять задал вопрос Уршен.
– Да. Ты же понимаешь, что это необходимо. Я не могу допустить, чтобы предсказание сбылось.
– Ты бы поговорил с Анитой. Если это она сделала то предсказание, то может быть она как– то сумеет его изменить… ну или еще что-то… – не унимался кадар, пытаясь найти другие решения проблемы.
– Изменить? Что-то я в первый раз о таком слышу. Нет, Уршен, только исполнение предсказания или его отмена. Больше вариантов нет, – угрюмо сказал я.
– Значит отмена. Но как же высока цена… Сандар, не слишком ли дорого стоит эта услуга Старой Иргилии? Сможешь ли расплатиться и не пожалеть об этом?
Я вздохнул, не зная, что ответить ему, думая о том, что цена не просто высока, а непомерно высока, и заплатить ее я уже вряд ли смогу. Это действительно стало наказанием для меня, как и говорила Великая Мать.
– Не знаю, Уршен. Уже не знаю.
К вырубке вышли только к полудню. Нет, мы не заблудились, просто немного не туда зашли, недолго петляли по лесу, ненадолго делали привал. Подходить к сарайчику было страшно. И дело не в лежащих вокруг трупах волков, оставшихся с вечера. Все ждали, что сейчас из сарая будут раздаваться ругань, крики и обидные слова, характеризующие нас не лучшим образом. Потому мы всем отрядом приостановились в отдалении. На лицах воинов, были улыбки. Уж они-то знали, кто первым получит от Саярсы. Но взяв себя в руки, пошел открывать дверь, все же не маленькие дети.
Не дойдя до входа в сарай несколько шагов, замер на полпути. Дверь была открыта, а палка, которой я подпирал ее, откинута далеко в сторону. Заглянул внутрь, проверил под навесом. Кричали и звали их по очереди с Уршеном. Девушек нигде не было. Как и одной из лошадей.
