Текст книги "Предскажу тебе счастье (СИ)"

Автор книги: Светлова Марьяна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Эти мысли не давали мне покоя. Все вопросы к Саярсе не приносили результатов. Нашла и все. Может это действительно так, как она и говорит, но мне, почему то в это не верилось. Пришлось идти на крайние меры. Я решила за ней проследить.

Удобный случай представился через день. С самого утра пошел такой ливень, что из дома выходить никто не станет. Этим я и решила воспользоваться. День свободен, точно знаю, что никто не придет, да и в дождь такой меня не так заметно будет, идущую вслед за кадаркой.

Саярса натянув плащ, посетовала на потоки воды за окном, но, как обычно, на мои уговоры остаться дома, не поддалась. Я же уговаривала для того чтобы она ничего не заподозрила. Сев на лавку возле печки, стала делать вид, что жду кого-то, помахав Сае напоследок. Как только она скрылась за дверью, я вскочила и начала одеваться. Было немного стыдно, что я так поступаю, но она сама виновата. Ведь явно же что-то скрывает от меня.

Выбежала из домика почти сразу за кадаркой, побоявшись потерять ее за плотной завесой дождя. Она направилась в сторону леса и я за ней. Под большими ветвями деревьев и густой хвоей видимость улучшилась и дождь, ставший не таким сильным, уже не скрывал удаляющуюся фигурку в темном плаще. Я чуть отстала от Саярсы, чтобы она меня не заметила, и продолжала двигаться следом за ней на отдалении. Кадарка шла вглубь леса, еще немного и начнутся те места, куда случайно стараются не забредать. Раньше, давно, здесь жил лесник в небольшой сараюшке, но он умер, а на его место никто не захотел. Теперь местные здесь ходить опасаются – кто из суеверий, кто зверя дикого боится, а кто плутать не хочет. У всех свои причины.

Чем дальше я шла за Саей, тем слышнее становился какой-то стук, равномерный, через равные промежутки времени. Похоже на стук топора при рубке дров. Вот только откуда он здесь. Неужто лесник у нас новый появился? Так чего же тогда Саярса про него ничего не сказала? К чему такие секреты? Хм…

То, что я увидела, подойдя к домику лесника, не просто удивило. Я замерла, не зная, что делать и как себя вести. И только сейчас я поняла, что об этом знали все. Олана, Ромас, не говоря уже про Саярсу. Стало так обидно!

Кадары, всем уехавшим отрядом, оказывается, все это время жили здесь и даже основательно подлатали старый домик лесника. Поставили навес для лошадок, под ним же расположили место для готовки. Спрятавшись за деревом, я осторожно выглядывала, чтобы все рассмотреть. Кто-то ухаживает за лошадьми, кто-то помешивает похлебку в котелке, кто-то рубит дрова. Саярса подошла к старшему и, нахмурившись, протянула руки, чтобы взять у него мешок. Мне показалось это знакомым. Ну, конечно! Еще в доме у Олы я видела все это. Мой дар подсказывал то, что я не захотела понимать. Нужно запомнить на будущее, что любые видения, даже самые мелкие, лучше принимать к сведению.

Тем временем Сая порывшись в мешке, вынула из него очередную тушку зайца.

– Я могла бы и сама поймать, – сказала она кадару с недовольством в голосе. – И вообще, прекратите делать эти пожертвования. Ладно, зайцы, но вы бы видели ее глаза, когда я принесла грибы и ветки. Мне кажется, она что-то подозревает. И я очень не хочу, чтобы она узнала, что я ее обманываю. Ну что вы улыбаетесь? Вы хоть представляете как мне стыдно? – возмущенно спросила девушка.

– Мы ничего не можем поделать. У нас приказ. И когда мы его получали, то не упоминалось, что вы будете здесь присутствовать. Так что, если не хотите в срочном порядке отправиться домой, то продолжайте прикрывать нас и сами себя не выдайте, – ответил ей старший, строго, но с добротой и пониманием в голосе.

Саярса, швырнула зайца обратно в мешок и, что-то тихо сказав кадарам, отправилась дальше в лес. Я не стала идти за ней. Главная тайна была раскрыта, и мне нужно было остаться одной и подумать как мне вести себя дальше. Стоит ли дать им понять, что мне все известно или прикидываться такой же непосвященной в их заговор? С одной стороны мне обидно и я злая на них, не передать на сколько. Так что очень хочется промолчать, развернуться и пойти домой, и пусть Сая и дальше бегает под дождем, выкручивается, объясняя мне, откуда у нее каждый раз появляется новая добыча. Но с другой стороны она ведь может заболеть и все из-за глупых обид, да и кадары не виноваты, что у них такой приказ и что кадарка чуть не сорвала его.

Подумав еще немного, все же решила показаться кадарам. Так всем будет легче. Тем более ужасно хочется узнать подробности того самого приказа. Для чего вообще им приказали находиться здесь? Да еще и тайно.

Я не спеша вышла из-за деревьев и также не спеша стала подходить к домику, где устроились кадары. Первым меня заметил воин рубивший дрова, отчего его руки замерли в самом начале замаха, так и не опустив топор на чурбак. Следующим стал кадар у котелка, который не услышал очередной стук о дерево, решил посмотреть, в чем дело. И так один за другим их взгляды останавливались на мне. Здесь были ни все – трое кадар отсутствовали. Но и семь пар глаз уставившихся на меня в практически полной тишине, разбавленной лишь стуком редких капель дождя, не добавляли мне уверенности. Может, не стоило вот так подходить? Еще и Саярса куда-то ушла.

Нас разделяли около десяти шагов. Внезапный страх мешал подойти ближе и, так и не проронившие ни слова воины, тоже не спешили мне на встречу. Наверняка они также удивлены, как и я. Молчание затягивалось, и становилось каким-то глупым. Я решила нарушить его первой:

– Здравствуйте! Как вы тут устроились? – спросила я, понимая, что несу какую-то чушь.

– Анита, ты не должна была обнаружить нас! – подал голос старший. – Но… теперь нет нужды скрываться. Пойдем под навес, у тебя наверняка куча вопросов.

Я кивнула и пошла в сторону висящего над костром котелка, возле которого лежали большие бревна. На одно из них присела я, а старший отряда расположился на соседнем. Остальные кадары вернулись к своим занятиям. С толикой удовольствия отметила их слегка растерянные лица. А нечего было тут скрываться.

– Тебя интересует, почему мы тут и почему тайком. Так? – подтолкнул меня старший к началу разговора.

– Так. Я так понимаю, что о вашем здесь нахождении знали все кроме меня. К чему такие секреты? И вообще для чего вы здесь? Вы же должны были уехать обратно в долину? – спрашивала я.

– Мы здесь по приказу вождя. По-хорошему мне не стоило бы тебе ничего рассказывать, но я считаю, так будет только хуже, поэтому расскажу как есть, – почему-то усмехнулся он. – Сандар приказал не спускать с тебя глаз. Мы не должны были возвращаться в долину. По крайней мере, без тебя точно. Поэтому мы должны были найти место стоянки неподалеку от твоего жилища и обеспечивать твою безопасность все то время, пока ты здесь. Мне пришлось подговорить твоих друзей, чтобы они помогли нам. Ромас показал этот дом и нас это более чем устроило. Место хорошее – от тебя недалеко, не на виду и чуть подлатав, смогли устроиться практически с удобствами, – с улыбкой проговорил воин.

Я слушала, но понять получилось только то, что Сандар и не думал отпускать меня. Дав мнимую свободу, на деле продолжает следить за мной и просто ждет, когда я вернусь обратно. Сама или… не сама. Я даже не знала радоваться мне тому, что узнала или злиться.

– Скажи, а сколько вы вот так должны будете присматривать за мной? Что если я не собираюсь возвращаться? Не останетесь же вы здесь жить? – снова я задавала вопросы.

– Об этом я ничего не скажу, прости. Сейчас я и сам ни в чем не уверен. Саярса прилично спутала нам весь план. Так что давай как-то сосуществовать вместе. Ты не мешаешь нам выполнять приказ вождя, а мы стараемся не попадаться тебе на глаза, – строго, но по-доброму сообщил кадар.

Я ненадолго задумалась. В принципе понятно, что помешать им, выполнять приказ я не смогу. Нет, можно конечно было бы попытаться, но не хочу. Какой в этом смысл? Они мне не мешают, даже наоборот. С такой защитой ничего не страшно.

– Хорошо. Но если вам будет что-то нужно, то не стесняйтесь говорить мне. И иногда буду приходить в гости. В остальном думаю, договоримся, – ответила я.

– Ладно, – улыбнулся старший. – Ты уж не сердись, что все вот так, тайно. Но Сандар сказал, что ты не должна о нас знать.

– У вас бы все получилось, если бы не Сая, – также улыбнулась я. – Кстати, не говорите ей, что я была здесь. Я сама с ней дома поговорю, – попросила я, сделав серьезное лицо.

Договорившись обо всем с кадарами, отправилась обратно в свою избушку. Мне нужно подумать в одиночестве, без кадарки.

То, что отряд не уехал, я даже не подозревала, как и о том, что они остались, чтобы следить за мной. С одной стороны это угнетает. Чувствую себя птицей на привязи – полетать дали, но могут и обратно утянуть. С другой стороны, Сандар не отпустил меня насовсем, как я думала, а возможно просто дал время все обдумать и передумать, и что-то понять. Но что дальше? Если бы я захотела вернуться в долину, то отряд кадар меня сопроводил бы или нет? Или они стали ждать приезда вождя? Предполагать дальнейшее развитие событий я не стану. Уж, что – что, а придумывать себе ложные надежды я мастерица. Так что даже думать о дальнейшем не хочу.

Пока шла домой, решила, что буду жить как раньше, словно и не знаю о живущем в лесу отряде. При этом в душе стыдливо прячу сама от себя радость, что меня не бросили. Меня оберегают даже на расстоянии.

Глава 40

Говорят, что время лечит, но в моем случае такое лечение не помогало. Мне с каждым днем становилось хуже. Я стала, как и Саярса пить перед сном сонную настойку, чтобы хотя бы во сне не видеть его лицо. Днем же старалась отвлекаться любой работой. Прошел уже месяц как я вернулась в Крушино, но до сих пор не покидает ощущение, что я в гостях и меня здесь быть просто не должно. Я должна быть в долине, рядом с тем с кем оставила свое сердце. Рядом с Сандаром. И меня не задевали больше мысли о «домике неподалеку». Я просто хотела увидеть своего вождя, убедиться, что у него все хорошо и хотя бы подержать его за руку. О большем даже боялась мечтать.

За все это время к незримому присутствию кадарских воинов я привыкла. Точно знала, что не меньше двух кадар всегда рядом с моим домиком. Частенько даже удавалось затянуть их на ужин или обед. В гости к ним я приходила редко, чтобы не беспокоить их лишний раз. У них приказ следить за мной, а не развлекать меня. И хотя Саярса убеждала, что они рады меня видеть, все же старалась не надоедать.

Саярса тоже старается не слишком часто упоминать их, потому что я до сих пор припоминаю ей ее обман. Хотя и Олане с Ромасом также перепадает. Все, конечно, скорее, в шутку, но они помнят, как я крепко обиделась на них за тот случай. Тоже мне друзья.

Уже неделю держится легкий морозец и скоро за Оланой приедет жених. Я это видела пару дней назад, но Оле решила не рассказывать. Она так ждет этого события, что все уши прожужжала об этом мне и Саярсе. Думаю, что внезапный приезд Ивария станет для нее намного ярче, если я ей об этом не скажу. Подруга уже собрала половину вещей из тех, что заберет с собой. Она собрала бы все, но подумала, что увидев сумки Иварий поймет, как она его ждала, а ей этого не хотелось бы. Пока что все собранное помещается у нее в комнате. Гордость, опять эта девичья гордость.

Саярса настояла, чтобы к Олане в гости мы приходили каждый вечер, объясняя это тем, что видеться надо чаще пока есть возможность. Но иногда после таких посиделок, уже дома, признавалась, что пока я общаюсь с подругой, счастье которой плещется через край, я и сама как будто оживаю. Все остальное время я выгляжу тряпичной куклой. Даже улыбка стала вымученная, натянутая. Сая как может меня веселит и развлекает, но день ото дня мне не становится лучше. Я больше не плачу, давно. Саярса говорит, что лучше бы плакала – так я выгляжу живее.

Люди все также приходят за помощью, но реже, чем в первые три недели. Либо с приходом холодов как обычно проблем у них стало меньше, либо не хотят меня видеть в таком состоянии. Милые соседки, увидев меня как-то с утра, даже запричитали, что помру скоро. Ну что тут скажешь, повеселили.

Через два дня приехал Иварий с отцом. Встречали его всей деревней, так как все хотели посмотреть, кому это наша красавица Ола достанется.

Первый день знакомились заново. Олана вела себя тихо и только наедине со мной и Саярсой давала волю чувствам. Она чуть ли не визжала и становилась на голову. Прыгала как сумасшедшая.

– Ты понимаешь, Анита. Я почти начала забывать, как он выглядит. Помню, что очень хорош собой, широк в плечах и ростом не маленький. А сегодня увидела и снова влюбилась, как тогда – на ярмарке. Я дурочка, да?

– Да, Ола. Но зато счастливая, – не могла я не пошутить над подругой.

Впрочем, Олана на меня нисколько не обижалась. Наоборот, на все мои подколки отвечала заливистым смехом. Когда мы снова оказывались в обществе мужчин, девушка вела себя на удивление тихо и спокойно, частенько кидая заинтересованные взгляды на жениха. Иварий же практически не отрывал влюбленного взгляда от Олы, изредка стараясь коснуться ее руки пока никто не видит.

На второй день устроили праздник в честь жениха и невесты. Весь день приходили жители деревни, чтобы поздравить Олану с предстоящей свадьбой. Каждый приносил им подарки и каждый уходил сытый и с гостинцем. Ничего Ромас для сестры не жалел и потому гуляние было таким, что еще долго в нашей деревне вспоминать будут.

Утром третьего дня были сборы в дорогу. Олана, то бросалась обнимать меня, понимая, что с ней поехать не смогу, то кидалась искать, не забыла ли чего-то. Ромас бегал отдавать последние распоряжения соседским девушкам, которые вчера прислуживали за столом. Они должны прибраться в доме после отъезда хозяев, а так же следить за ним до возвращения Ромаса. Ключи от дома, как и всю уборку должны были доверить мне, но после того как Сая о чем-то пошепталась с Ромасом, все это оставили соседкам. Девушки четырнадцати – шестнадцати лет усиленно пытались сдержать хихиканье при виде жениха и невесты, но это им почти не удавалось. Вспомнила себя в их возрасте. Как и они, частенько подряжалась вместе с подружками прислуживать на чьих-нибудь праздниках. И, так же как и они не могла сдержать смешки при виде будущей пары. Как тогда нелепо выглядели в наших глазах их смущение и робкие переглядывания. Каким далеким тогда казался момент собственной свадьбы. Вот только все подруги уже замужем, кроме меня.

Еще ночью пошел первый снег и к утру он укрыл подмороженную землю тонким слоем. Теперь отъезд Оланы стал тоже каким-то праздничным. Под белым молодым снежком скрылась вся грязь застывшая неровными буграми, и тонкие черные веточки деревьев засверкали маленькими снежными иголочками.

На улице возле двора молодую пару уже ждала большая повозка, украшенная лентами. Следом за ней поедет телега с загруженными в нее вещами невесты. Казалось бы, все готово, но Ола все бегает и что-то ищет.

– Вот они. Слава богам! – вскрикнула девушка и ринулась на улицу к телеге со своими вещами.

Нырнув головой в один из мешков, вытащила оттуда подол своего свадебного платья. Чикнув ножницами, она развернулась и показала мне ленту, которая до дня свадьбы должна крепиться к нижней юбке. После того как жених и невеста становятся мужем и женой, ленту отрезают и подбрасывают. Той, которая поймает, невеста повязывает ленточку на руку. Считается, что девушка с лентой будет счастлива в семейной жизни. И вот Олана несется ко мне и хватает меня за руку, чтобы эту самую ленту повязать. Мгновенье и все готово, я даже возразить не успела.

– Ола, зачем? Ведь девушки на свадьбе ждать ее будут, – спросила я.

– Девушек на свадьбе я не знаю. А тебя знаю и очень хочу, чтобы ты счастлива была! – сказала подруга и крепко обняла меня. – Для них другую ленту прикреплю, не свадебную, обычную, – со смехом прошептала она мне в ухо.

Проводы были долгими. Пока все обнимались, пока все пожелали счастья молодым прошел еще примерно час. Иварий просто наблюдал за будущей женой счастливыми глазами, а вот его отцу и Ромасу долгие прощания надоели, и они практически силком затащили Олу в повозку.

Мы с Саей и еще несколько девушек и знакомых провожали неспешно катящуюся повозку до самого края деревни. Выехав на широкую дорогу, они поехали быстрее, и нам все-таки пришлось распрощаться.

Было грустно смотреть в отдаляющиеся глаза Оланы, которая долго махала мне платком. Ее уже почти не стало видно, а я все стояла и смотрела ей вслед.

– Пойдем домой, Анита! Холодно! – сказала Саярса, стоявшая все это время рядом.

– Иди, Сая. Я скоро приду. Постою еще немного.

Она нерешительно помялась и пошла одна, напоследок предупредив, чтобы я не задерживалась.

Вся дорога и поля вокруг покрыты белым снегом, до самого горизонта, который сразу переходит в такое же белое небо. Небо скорее светло серое, но там где должен быть горизонт краски сливаются, из-за чего его не видно, и, кажется, что вдали дорога уходит в небо. Смотрится это странно и не привычно, поэтому глаза так и смотрят вдаль, пытаясь разглядеть край неба и земли. Ничего не выходит, только глаза начинают слезиться, но я все продолжаю смотреть, кутаясь в теплую кадарскую куртку. Почему-то никак не могу уйти, хотя ноги уже начинают немного замерзать. И пальцы на руках тоже. Но глазами я там, на краю неба и земли, хоть и не вижу их.

Глаза слезятся от количества белого цвета и напряжения, а может быть, это именно слезы текут. Да нет, я ведь уже не плачу. Досмотрелась вот до черных точек перед глазами. Моргнув несколько раз, снова посмотрела вперед. Почему-то точки от этого стали еще больше. Повторила еще раз. И вот это уже не точки, а всадники, скачущие с неба по дороге, что свадебной лентой струится передо мной.

Всадники? Черные всадники? Сердце как будто оттаяло и забилось оживая. Нет, мне это кажется. Не может быть. Я закрыла глаза, пытаясь стряхнуть наваждение. Мне кажется все это. Открываю глаза – все-таки всадники. Мне снится это. Это просто сон. Вот только сердце бухает в груди, словно хочет вырваться на свободу, и так сильно бьется, как во сне не бывает.

Я еще не верю, просто не могу этого сделать. Но внутри меня надежда расцветает пышным цветом. Неужели…?

Я смотрю во все глаза, боясь теперь лишний раз моргнуть. Они все ближе и ближе. Почти не дышу. Кто из них? Один, два, три… Пять! Пять кадар несутся прямо на меня. Жаль лиц пока не видно. Но скоро, уже вот – вот…

Они остановились, не доехав до меня несколько шагов. Все в капюшонах, но я смотрю на одного из них. Только он притягивает мой взгляд. Да, точно он! Подъехал ближе и приподнял капюшон. Он! Хмурит брови как обычно.

Мое сердце почти остановилось, по спине побежали капельки пота, а по рукам мурашки. Как тогда, когда я увидела его в первый раз через витрину лавки. И как в тот день всего этого оказалось слишком много для меня. Я проваливалась во тьму.

Я медленно выныривала из мрака. Сначала вернулся слух и тут же уловил храп лошадей и мерный стук сердца. Затем появились запахи – свежий, морозный и терпкий, мужской, знакомый. Попытавшись открыть глаза, тут же их закрыла, поморщившись от ударившей яркости белого снега.

Он рядом! Повернулась вправо и уткнулась носом ему в плечо. Это даже больше того, о чем мечтала. Так тепло и уютно. Так хорошо.

Медленно открыла глаза и огляделась, стараясь не шевелиться и не разрушить этот волшебный момент. Мы верхом на лошадях подъезжали к моему домику. Нет, не надо! Просто забери меня отсюда! – мысленно упрашиваю я своего вождя.

Я поворачиваю к нему голову и пытаюсь заглянуть в его глаза. Он замечает это, и я тут же чувствую, как, не замеченная мной ранее, рука Сандара крепче сжимает мою талию. Резкое движение другой рукой и наш конь несется мимо домика в сторону леса, оставляя позади четверых кадаров и удивленную Саярсу, застывшую статуей на крыльце. Остановились уже возле кромки леса, и Сандар, бросив поводья, освободившейся рукой обхватил мое лицо.

– Анита, – простонал он и прижался ко мне губами, покрывая мое лицо нежными и горячими поцелуями. – Анита…

Снова слезы на моих глазах. Я ведь не плакала очень давно, но сейчас все внутри меня горит от счастья, и от силы своих эмоций я не могу вымолвить ни слова, и только слезами получается выразить все то, что не могу произнести. Голос словно пропал и не подчиняется мне больше.

Внезапно кадар оторвался от моего лица и напряженно посмотрел мне в глаза, снова недовольно нахмурив брови.

– Плачешь, – озвучил он, то, что увидел. – Мне все равно, Анита. Я тебя больше не отпущу. Я хотел дать тебе выбор, там, в долине, но ты им не воспользовалась. Я дал тебе свободу, ту какую мог позволить сам себе, но ты не передумала. Так и не вернулась. Больше я не повторю своих ошибок! Я больше тебя никуда и никогда не отпущу. Можешь плакать сколько тебе угодно, но больше так мучится, как весь этот месяц я не хочу. Да, это эгоистично. Да, это жестоко. И возможно ты так и не полюбишь меня, – сказал он и прижался своим лбом к моему, закрыв глаза. – Но там, в долине ты хотя бы будешь рядом. Я смогу тебя видеть и оберегать от любых опасностей и невзгод. Сам, а не при помощи своих воинов. Ты просто будешь рядом. Плачь, Анита! Потому что сюда ты больше не вернешься. Я слишком люблю тебя, чтобы оставить тебя одну, где бы то ни было.

Любит? Любит! Я так и не смогла пока ничего сказать. Горло сковало так, что даже шепот вряд ли получился бы. Вместо слов я просунула руки к нему под куртку и обняла, так крепко, как смогла, и отцепить меня сейчас от него не смог бы никто на свете.

Он приехал за мной. Мой вождь приехал, чтобы забрать меня и не отпускать. Могу ли я быть счастливее?

Сандар заметил мои объятия и, отодвинувшись, посмотрел на меня с вопросом во взгляде. Он еще не понимает. Я, запрокинув голову, улыбнулась ему самой счастливой улыбкой, а он ответил мне, еще не смело, лишь уголками губ, но с восторгом во взгляде.

– Я люблю тебя, – смогла я тихо прошептать моему кадару то, о чем думала весь предыдущий месяц. – Не отпускай меня, пожалуйста, больше никуда!

– Никогда! – счастливо засмеялся вождь. – Ты предсказала мне счастье, и ты в ответе теперь за это! Ты мое счастье, Анита!

Эпилог

Снег большими хлопьями летит с неба, неспешно падая на землю обильно укрытую белым полотном. Сквозь эту пушистую стену почти не видно горных вершин, но я знаю, что они есть. Окна моего домика выходят на ближайшую горную гряду, и в ясный день я любуюсь снежными шапками стремящихся в небо вершин.

Домик у меня небольшой, но очень уютный. Печка, два стола, стулья, да небольшой лежак за занавеской – вот и вся обстановка. Но мне этого хватает, чтобы принять у себя местных жителей с их вопросами. Иногда ко мне присоединяется Иргилия, но это бывает редко. Скоро начнется настоящая зима, и я не увижу старую ведьму до весны. Жаль, так как придется справляться самой с неожиданно усилившимся даром. Великая Мать говорит, что это горы и духи помогают мне стать сильнее.

Бывает за работой, общением и знакомством с местными кадарами я засиживаюсь допоздна, потеряв счет времени, тогда сам вождь приходит за мной, чтобы на руках отнести домой. Его дом стал и моим домом, причем как-то сразу, без сомнений и привыканий. Просто рядом со мной был тот, кто делает это каменное здание именно таким – уютным, теплым и привычным.

Свою избушку в Крушино я оставила навсегда. Возможно, скоро там обоснуется другая предсказательница или целительница или еще кто-то. Ромас обещал, что пустит слух об освободившемся жилище. Не хочу, чтобы домик бабушки Тасьяны пустовал и точно знаю, что и она этого не хотела бы. А еще я хочу возвращаться в Крушино раз в год – на стыке лета и осени, на могилу бабушки. Сандар понимает это мое желание, но все таки не особенно доволен предстоящими короткими поездками. По сути, мне и делать там больше нечего, кроме как проведать бабушку и Ромаса. Буду ему передавать приветы и посылки от Оланы.

Ола теперь замужняя дама и очень счастлива. Все ее надежды оправдались, и Иварий стал замечательным мужем – очень чутким, любящим и надежным. Я все-таки попала к ней на свадьбу, уговорив Сандара побыть в Рощанке на пару дней дольше, чем собирались. Ленту я вернула подруге обратно, сказав ей, что обманом счастливой жизни не добиться и получила ее согласие провести все честно. Даже помогала ей пришивать эту полоску ткани обратно к нижней юбке. Но видимо от судьбы не уйдешь, так как ленту эту все равно поймала я. Она просто подлетела именно ко мне, ускользая от рук других девушек, желающих счастливой семейной жизни.

Зато теперь я точно знаю, что все честно.

Моя собственная свадьба прошла тихо и скромно, в узком кругу знакомых кадар. Я настолько была счастлива и упивалась своими чувствами к Сандару и, как и его чувствами ко мне, что не хотелось видеть больше никого. Присутствовали Иргилия, Уршен и Саярса, а рядом со мной стоял Сандар. Больше мне никто и не нужен был для полного счастья. Защелкнулись браслеты на наших руках – я стала женой. Это то, что как мне казалось, является самым главным для любой женщины. Я ошибалась. С этими браслетами в моей жизни ничего не поменялось. Меняют жизнь только окружающие меня люди. Меняет жизнь этот мужчина и его чувства ко мне. Меняют жизнь мои чувства к нему и то счастье, что мы делим на двоих. Все остальное лишнее.

Саярса говорит, что я стала еще красивее и ярче, чем была раньше. Теперь я как теплый манящий огонь среди лютой стужи притягиваю всех вокруг, но не обжигаю, а грею. Думаю это все благодаря моему любимому вождю. Он делает все, чтобы я была счастливой. А он мне говорит, что мне и стараться не нужно, со мной он и так счастлив, ведь я ему это предсказала.