Текст книги "Отражения свободы (СИ)"

Автор книги: Светлана Залата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Домой Саша вернулась за полночь и на такси, после четырех бутылок пива не слишком желая добираться пешком или на чем-то идущем в депо. Матч вышел напряжённым и интересным. На вторую его половину к Серафиму заглянула пара незнакомых Саше орденских магов, и в итоге проклинали французов и болели за англичан они все вчетвером.

Почти как дома. Когда она смотрела футбол с отцом и братом. Сегодня на секунду ей так и показалось. Всего на секунду, но это грело. Как и записка, лежащая в рюкзаке.

Она прочитала написанное только дома, развернув бумагу трясущимися, причем не от выпитого, а от волнения руками. Бегло пробежалась одним глазом, словно рассматривая что-то, не предназначенное ей.

«…настоятельно рекомендую снять ограничения в правах на территории резиденции Ордена. Неродова проявила себя как старательный, любознательный и упрямо идущий к своей цели адепт, с рвением изучающий теорию магии и готовый в полной мере к ее практическому изучению. Александра – смелый, стойкий и сообразительный человек, готовый сражаться за тех, кто ей дорог, даже с превосходящим по силе противником. Я, Александр Николаевич Серафимов, готов поручиться за последствия снятия блоков».

В практическом классе она осваивает оглушающее с третьей попытки, до того прочитав о нем все, что можно. Без уже ставших привычных браслетов это дается легко.

Глава 10

– И вот великие волшебники сидят, как мокрые псы, оставленные хозяином без будки, – без раздражения, скорее просто констатируя факт, сказал подошедший к ним Олег Васильевич. – И что вы тут делаете?

Накрапывал мелкий дождь, и в дендрарии, где была назначена встреча, сейчас больше никого не было. Кроме их тройки – Саша, Анны и Азамата, единственных, кто не сумел сдать с первого раза оперативную практику. И их только что появившегося из-за поворота дорожки куратора.

– Вы сами назначили здесь встречу, – несмело сказала Саша.

Сдача «минимума», как она это обозвала, для допуска к практике вчера было еще тем развлечением. И когда по его окончанию Олег Васильевич назначил время и точное, вплоть до номера лавочки в парке, место встречи, никто не решился с ним спорить. Даже Азамат.

– Назначил. И вы мокнете под дождем, хоть бы под деревья пошли, коль погодный щит держать не умеете, – маг оглядел всю их троицу. – Ладно, может так и лучше. Итак, господа адепты – вторая попытка. Третьей не будет, как вы понимаете. Шеф не шутил насчет второго потока. Пойдете учиться еще раз всей теории, если опять подвергнете свою жизнь риску. Хотя сегодня это сделать будет для вас сложновато, то все же не буду забегать вперед, мало ли.

Саша отводит глаза в сторону на протяжении всей речи оперативника. Неприятно то, что он на нее смотрит. Неприятно то, что из-за нее они тут.

– На деле задание я вам даю простое. Сейчас мы все вместе выберемся из этого прекрасного парка и пойдем к жилым домам, что за сельхозом. И по дороге я вам расскажу всю историю, а вы будете внимательно слушать, идет?

– Да, Олег Васильевич, – Азамат поднялся с лавки первым.

– Вот и прекрасно. Идем, – оперативник широкими шагами отправился к выходу из дендрария, ведущему на территорию сельхозуниверситета. Саша бывала здесь, и бывала не раз, хотя и никогда не училась в аграрном. – Все просто. В местном ректорате есть один весьма законопослушный оборотень. Законопослушный с нашей стороны, – поясняет он, слыша скептическое хмыканье Азамата. – Берет ли он там взятки или еще что – это не наше забота. Тем более что именно он нас сюда и позвал. Как вы, господа, знаете, или, по крайней мере, может где-то читали – существует ритуальная магия, требующая самых разных ингредиентов. В том числе и животного происхождения. Здесь, в сельхозе, есть небольшое подсобное хозяйство, где студенты постигают все азы своих профессий на практике, так скажем. И буквально три дня назад наш заочно знакомый оборотень выявил недостачу, как препаратов, так и некоторых животных и растений. Вчера часть из пропавших компонентов были использованы в одном из ритуалов создания «проклятого места». Здесь же, относительно недалеко, на берегу Кубани. Оборотень это почувствовал и отправил нам запрос. Ритуал, судя по всему, вел какой-то новенький из колдунов. Вышло колдовство слабым, настолько, что и рассеивать не понадобилось, все само собой распалось. Но автора нужно найти. И раньше, чем Ковен, который всех до последнего будет отмазывать. Студентов и преподавателей сейчас проверяют мои коллеги, а мы с вами отправимся по прилегающему к этой территории микрорайону. Под видом, – оперативник роется в рюкзаке и достает пар внушительного вида папок. – Проводящих социальный опрос.

– Так это же просто вопросы в разнобой, без всякой системы, – Саша рассматривает один из листов в папке. Ей довелось поучаствовать в настоящих опросах, и даже не раз, пока не отчислилась из университета.

– А вам никого опрашивать на деле и не надо, – отмахивается оперативник. – Предлог, чтобы жильцы дверь открыли. А вы посмотрели на них и поняли – ведьма или колдун перед вами, или нет. Да и на квартиру мудрым взглядом посмотрите. Вот и вся задача. Шастать по Отражению даже оперативникам иногда накладно при подобных проверках, поэтому мы и ходим под человеческой легендой. Обслуживание дымоходов, опросы, реклама, иногда даже продажа какой-нибудь ерунды. Разумеется, никому ничего не продается на деле. Но на что только не пойдешь, чтобы не вызывать подозрений. Лазить по Отражению в таких случаях далеко не всегда хорошая идея.

– Если дома никого не будет, то…

– То тогда и только тогда проверяете квартиру. Вместе. Так, держите, – из рюкзака извлекается целая связка амулетов на тонких шнурках, и каждому раздается по пять штук. – Думаю, вы видите, как это работает, но все же уточню. Черный шнурок – связь, белый – если вдруг на первом Шаге найдете что-то важное, два красных – оглушающие, если спровоцируете агрессию. И тот, что синий активируете сейчас. Это маскировка, на случай если вы найдете клиента. Не стоит афишировать то, кто вы. От сильного мага не спасет, но мы ищем начинающего колдуна или ведьму. Вот и все. Думаю, дом Затронутого вы отличить сможете. Видите любую защиту – говорите мне. Видите любую ненормальность – говорите мне. Видите любые артефакты – говорите мне. Идете вы все втроем, представитесь студентами на практике. Я сам тоже буду работать под такой же легендой в соседнем с вами подъезде. Сейчас выходной, и по такому дождю жильцы должны быть дома. Надеюсь. Идем. Первый подъезд обходите вместе со мной, потом разделимся. Ясно?

– Да. А если тот, кто откроет – не наш клиент, а кто-то из его домочадцев?

– В доме Затронутого, тем более колдуна, будет защита. Или артефакты. Или чаще всего – и то и то. Вы увидите характерное искажение ауры человека. То же, что девушки уже видели в прошлый раз, и решили при себе оставить свои наблюдения. Один общается, второй сканирует на предмет защиты квартиру – на двери она точно будет, если будет вообще. Третий осматривает того, кто выйдет с вами поговорить. Вперед.

– А если мы его найдем? Или ее?

– То продолжаете обход и опрос, не вызывая подозрений. И используете связной амулет, как только выйдете из прямого обзора. Доступно?

– Доступно, – кивают они все втроем.

– Вы мокрые как мыши. Ну, возможно, это расположит к вам людей. Идем – вот это первый дом, с которого начнем обход.

За разговором они уже успели пройти насквозь территорию университета, и теперь остановились перед самой обычной типовой пятиэтажкой.

Как ни странно, фраза «Доброго дня, мы – студенты на практике, проводим социальный опрос, не могли бы вы нам помочь и ответить на пару вопросов?» оказалась ключом от многих дверей. Старики и подростки, мужчины, женщины и дети появлялись на пороге. Не открыли им только в трех квартирах. В двух, кажется, никто не жил, а третью они долго разглядывали с Изнанки, но ничего не обнаружили, кроме мирно сидящего перед телевизором хозяина в окружении пустых и полных бутылок какого-то коктейля.

В этом подъезде никто из Затронутых не жил.

– Вот так и работаем, – Олег Васильевич остался доволен увиденным. – В таком же темпе. Эти десяток домов за сегодня сделаем, и все, адепты. Часов до семи нужно управиться. Сдюжите? Половину подъездов – моя, вторая половина ваша. Четные пусть ваши. Если что – звоните. И амулетами пользуйтесь, – взгляд опять задержался на Саше. – Обязательно. Вперед. И не разделяться, узнаю – никакого зачета вам не видать.

– Хорошо.

– Тогда погнали. Здесь никого из Затронутых официально не живет, так что кого увидите – сообщайте.

– Да, Олег Васильевич.

– Тогда идите.

И они идут. На втором доме подъезде у Ани, представлявшей всю группу, начинает болеть язык. На четвертом ее сменяет Азамат, который сдается буквально через три подъезда. Им открывают двери радушно, с ненавистью, с раздражением, с интересом, с негодованием. Выходят в шикарных нарядах и в семейных трусах. Лают собаки, шипят и мурчат коты, орут канарейки и телевизоры. За спиной у выходящих мелькают ультрасовременные ремонты, несовременные ремонты, и вообще не ремонты.

Ближе к обеду им улыбается удача.

Саша, сама говорящая скороговорку «о практике», бросает взгляд на вышедшую из квартиры девицу в обтягивающих шортах и едва не задыхается от странного запаха словно бы трупной вони, только ощущаемой всеми клетками тела разом, а вовсе не обонянием. Она мило улыбается девушке и продолжает псевдоопрос, расслабляясь, только когда за Затронутой закрывается дверь.

Саша без слов тянет невольных товарищей выше на этаж и выразительно показывает на дверь внизу.

– Она? – с подозрением шепотом спрашивает Азамат.

– А вы ничего не почувствовали?

Неужели она ошиблась?

– Затронутая. Я видела, – кивает Аня. – Хотя и сомневалась, пока ты не сказала. Звоним куратору?

– Скорее – пишем, не хватало еще что бы нас услышал кто-нибудь.

Олег Васильевич появляется буквально через минуту после того, как Азамат отправляет торопливую смс. Маг смотрит на дверь, за которой скрылась девица, хмыкает и кивает.

– Молодцы. Сходите пока прогуляйтесь, перекусите. Если это она, то я вас найду. Если нет – то понадобятся силы на дальнейший обход.

Просить два раза никого не пришлось. Саше было интересно дальнейшее развитие событий, но что-то ей подсказывало, что сейчас стоило отправиться восвояси.

– Хоть бы это была та, кто нужна, – Аня, едва выйдя из подъезда, принялась разминать затекшие мышцы. – Достало меня это все. Скукота.

– Ну зачет сдавать надо, – хотя насчет скуки Саша действительно согласилась бы.

– Оперативная работа не слишком веселая, дамы, – с усмешкой протянул Азамат, закуривая сигарету.

Саша поморщилась. И от дыма, и от тона.

– Я пойду и найду магазин, – Аня тоже морщится от запаха табака.

– Нам же сказали не разделяться.

– Во время обхода. А сейчас я хочу есть. Саша?

– Я с тобой.

– А меня вы с собой, значит, не зовете?

– Нет, – качает головой Аня. – Увы. Никакого общения сверх необходимого. Ты не в нашем вкусе, знаешь ли.

– Ну и ладно, – отмахивается затянувшийся сигаретой Азамат. – Идите, свои женские дела обсуждайте.

Саша только фыркнула, но дала увести себя Ане.

– Какой же он все-таки…

– Неприятный тип? Пожалуй.

– Я понимаю, почему ты ему врезала тогда, – усмехается Аня. – О, вон, кажется, магазин. Пойдем?

– Давай, возможно там будет, чем перекусить.

В магазине почти никого не было, кроме пары продавцов и одной покупательницы на кассе, держащей подле себя маленькую девочку и складывающий покупки в корзину. Покупательницы, вздрогнувшей от услышанной итоговой суммы.

– Но там же на ценниках совсем другое, – с некоторой неуверенностью сказала женщина, лихорадочно пересчитывающая деньги в старомодном кошельке. – Тогда удалите последнее. Колбасу.

– Хорошо, – равнодушная кассирша назвала меньшую сумму, и покупательница, ощутимо расслабившись, продолжила собирать покупки. Вместе и с тем самым «отмененным» куском колбасы, забирая его прямо перед носом у кассира, которая и бровью не повела.

Саша вздрогнула, ощущая напряжение Изнанки вокруг. Не удержалась – прикоснулась к Отражению, желая узнать правду о происходящем. И ощутила искаженную, словно бы упиханную под что-то плотное, но отчетливо ощутимую тяжелую, немного надтреснутую ауру силы мага вокруг женщины. И вокруг неоплаченной колбасы, от которой она старательно отводила внимание кассира.

Саша оторопела, наблюдая за «кражей».

И очнулась только тогда, когда покупательница бросила на нее резкий взгляд, и подхватив ребенка и покупки, едва не бегом отправилась на выход. Отражение вокруг них пылало страхом.

– Подождите, – Саша устремилась за женщиной.

– Саша, – Аня ухватила ее за рукав у самых дверей. – Стой.

– Ты сама все видела! Это ни черта не «бытовая магия». Мы ведь только что были свидетелями…

– Помнишь, ты обещала мне, что не будешь сразу звать Орден, если кто-то будет применять магию?

– Но это запрещено! Это ведь преступление.

– Да кому от этого плохо, – Аня нагнулась к уху, быстро и яростно шепча. – Саша, это кусок колбасы, а ее из-за него лишат силы. Навсегда, понимаешь? Ты знаешь Закон. Лишат силы, лишат всего, лишат банально здоровья, да и жизни – ты ведь видела, что она вовсе не молода. Ее убьют из-за дурацкой колбасы.

– Ну нельзя так, – Саша вырвалась из рук Ани.

И остановилась на секунду в нерешительности. Каково это – остаться без магии? Навсегда, а не просто ходя в наручниках в Ордене? Эта колбасная воровка ведь была магом, ни каким-нибудь оборотнем, опасным для людей. Волшебницей, как и она сама. Если бы Саше вот так пришлось бы воровать колбасу…

Не пришлось бы. Никогда.

Не зарекайся, – оппонирует она внутреннему голосу, вспоминая, как сама питалась на две тысячи рублей в месяц. Время, когда и дерьмовый паштет за пятнадцать рублей был ужином, а хлеб, посыпанный сахаром – деликатесом. Не самое лучшее время… А у этой женщины еще и ребенок был.

– Идем, Саш, – Аня вернулась к кассе и расплатилась за выбранные булочки и колу. – Колбаса не стоит жизни, поверь мне. Ты ведь видела ее ауру. Если отобрать силу – она не проживет долго. Без подпитки магией превратиться в болезненную старуху, которой и является. Ей же не меньше семидесяти, а то и больше. Или ты думаешь, что отобрать у мага силу – долголетие останется? Тело тут же станет соответствовать своему реальному возрасту. Вот почему так дорожат магией старые волшебники, что хотя бы сотню разменяли. Да и ты сама видела, что той силы у нее крохи, почти все на подпитку тела и уходит. Она не причинит никому вреда.

– Откуда ты все это знаешь?

Аня саркастично улыбается.

– Я выросла на территории, как говорят в Ордене, «незаконной запрещенной организации «Свобода». Состоящей из Затронутых, не желающих встревать в вечную войну Ордена и Обращенных, но и не собирающихся отказываться от магии. Мы никому не мешаем и живем вдали от людей. Просто живем, понимаешь? И прерывая твой вопрос – да, в Ордене знают об этом. Но им нравится думать, что я могу «исправиться», и поэтому они согласились на мое обучение, когда отец отправил меня сюда. Это не секрет, на самом деле.

– Я не знала.

– Не хотела знать. Так бы тот же Азамат тебя просветил.

– Ну, я…

Договорить Саше не дали. Они с Аней вывернули из-за угла дома и увидели Азамата. И рядом с ним лежащее навзничь тело той самой женщины из магазина. Ребенка нигде не было видно.

– Затронутых тут не должно быть, и вот я поймал еще одну, под личиной. Неплохой улов, а? Сейчас извещу Олега и мы точно идем домой, – ухмыльнулся довольный собой парень.

Дотянуться до телефона Аня ему не дала. Саша не успела даже дернуться, когда оглушающее с выданного оперативником амулета угодило прямо в грудь армянина. И тот свалился на землю в еще более неаккуратной позе, чем женщина рядом.

– Что…?

– Прости. Ты ведь не пойдешь со мной, верно?

– Что? Куда?

– Ты была хорошей подругой, – улыбается Аня. – Но убить эту женщину я не могу позволить. Прости.

Саша почти успела поставить щит. Почти.

Мир на секунду померк, а когда она пришла в себя, то во дворе пятиэтажки остался только лежащий без сознания Азамат. Ни женщины, ни Ани.

Домой они не поехали. Ни сейчас, ни позже. Разбирательство продолжилось в кабинете Михаила Ефимовича. Последний разговор с Аней пришлось пересказать дословно и получить строгую рекомендацию при любом контакте доложить тут же хоть кому-нибудь.

Серафим зашел вечером. Молча поставил пиво, и они вместе так же молча его выпили. С один единственным тостом за все время: «За тех, с кем разошлись дороги». Наставник хотя бы ничего не спрашивал – и за это Саша была благодарна.

Она считала Аню другом, но ничего, оказывается, о ней не знала. Вообще ничего. И пусть их пути пересеклись ненадолго… Но все же, все же. Аня ей нравилась. Она привыкла считать, что в Ордене у нее есть друзья. Но Николай с Катей исчезли с горизонта, укатив отдыхать куда-то вместе, как пара, и с тех пор даже мелкого письма на электронку не прислав. А Анна поступила так, как считала нужным.

Наверное, правда глупо было думать, что чуть больше, чем полгода общения и совместных посиделок важнее жизни какой-то нарушающей Закон неизвестной женщины. Но все равно – неприятное глухое бессилие ворочалось в груди.

Пиво приносило облегчение. В большей степени потому, что не она его покупала и потому что пила не в одиночестве. А еще потому, что не нужно было ни о чем говорить, только ощущать, как мир теряет четкость.

Саша правда не хотела ничего слышать и ни о чем рассказывать. Разочарование – то, с чем приходится сталкиваться каждому. Она хотела найти друга среди Затронутых и поверила в дружбу, которую сама придумала, только и всего. И обсуждать это не было никакого желания. Как и то, что теперь их вдвоем с Азаматом скорее всего оставят на второй поток. Засчитывать эту попытку сдать практику, кажется, никто не намеревался.

Неудачница. И это при том, что осваивала заклинания она быстрее остальных. И ничего не сделала тогда, когда делать нужно было.

– Если захочешь поговорить, то из меня неплохой слушатель, – Серафим, до того молчавший, перехватил ее взгляд, до того буравивший обои на стене.

Саша только качает головой.

– Верю. Но… Все уже сделано, так? И я просто, – она разводит руками. – Я не знаю, что сказать.

– Значит слов так много, что они пытаются быть произнесенными разом. И так бывает.

– Я, – алкоголь туманил разум, приглушая и грусть, и осторожность, – я не знаю. Я должна быть зла, наверное. Должна была что-то сделать там, остановить Аню. Но я в чем-то… В чем-то понимаю ее. И не понимаю. Разом.

Колбаса не стоит жизни.

Одно нарушение Закона рождает другое. Если одним можно – почему нельзя другим?

– Это нормально. Не забывай о том, что понимать – не значит соглашаться.

– Просто… Все это неправильно.

– В жизни много неправильного. К сожалению. Просто знай – ты не обязана соглашаться. Ни с кем. Понимание и сочувствие делает нас хоть чем-то отличающимися от тех, кто думает только о себе и готов ради себя причинять другим боль. Но это вовсе не значит, что ты обязана разделять чужие взгляды. Что бы не происходило, ты – это ты. И не нужно корить себя за мнимое бездействие.

Саша поднимает глаза на Серафима. Вопрос в ее взгляде слишком очевиден, и маг на него отвечает.

– У меня есть некоторый опыт взаимодействия с людьми, и я могу понимать, насколько тебе сложно дать оценку произошедшему. Когда твой друг идет против правил общества, в котором ты находишься, в ситуации, в которой и ты чувствуешь слишком большую жесткость этих правил… Это всегда сложно. И всегда кажется, что нужно было сделать что-то, что-нибудь, неважно, что на самом деле сделано и чем все закончилось. Так что – не кори себя и не думай «что было если бы…». Анна сделала свой выбор, только и всего.

А я – свой.

Саша кивает и отпивает из бутылки. Она не решает проблемы алкоголем. Но сейчас ей хочется, чтобы чувства просто были, не давя на разум. Да и то, что пьет она не в одиночестве, почему-то помогает.

Впервые с того момента, как Виталик погиб, у нее, казалось, появился друг. Казалось.

– Однажды я рассорился со своим товарищем, – усмехается воспоминаниям Серафим. – А он через лет двадцать стал Папой и отлучил меня от церкви. Пришлось тогда и Италию покинуть, когда соседи ополчились на меня и моих людей. А все из-за курицы.

– Курицы?

Серафим кивает.

– Дело было так…

Саша довольно быстро теряется в именах, кажущихся смутно знакомыми по учебникам истории. Но слушать Серафима интересно. И он никуда не уходит – сейчас. Несмотря на то, что она опять ошиблась.

Через пару дней на ее телефон с неизвестного номера пришло короткое сообщение.

«Если захочешь свободы, то мы будем тебе рады».

И адрес одной из квартир на окраине города.

Саша не стала отвечать. Но и удалять сообщение, а тем паче – говорить кому-то о нем тоже не стала. На память о короткой и иллюзорной, как оказалось, дружбе.