Текст книги "Ангелы живут вечно (СИ)"

Автор книги: Светлана Талан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Спасибо вам, огромное человеческое спасибо! – произнесла Антонина Евгеньевна дрогнувшим голосом.

  Глава 44

Дмитрию надо было сходить в офис, а это означало, что он встретит там Анжелу. Он не видел ее с тех пор, как они были на свадьбе Максима. Дмитрий чувствовал себя неловко из-за того случая и понимал, что надо бы извиниться перед девушкой.

«Я вел себя как полный идиот, – думал он. – Что она обо мне подумала?»

Дмитрий не особо обращал внимание на то, что о нем подумают другие, но в офисе… Это было совсем другое. Он представил шушукающихся у него за спиной девушек, которые будут обсуждать, как он облажался с Анжелой, ведь в том, что все уже в курсе происшедшего, у него не было никаких сомнений.

«Что сделано, то сделано, уже ничего не изменишь», – думал Дмитрий, заходя в офис.

Он поздоровался и подошел к Анжеле.

– Привет!

– И тебе не хворать, – ответила она, вскользь взглянув на парня. – Ты к шефу?

– И к нему тоже.

Анжела с удивлением посмотрела на него, оторвав взгляд от экрана ноутбука.

– Хочу пригласить тебя на чашечку кофе, – сказал он, склонившись над девушкой.

– Сейчас или вечером? – уточнила она, улыбнувшись.

– Сию минуту!

Девушка закрыла ноутбук, сказав коллегам, что отлучится на полчасика.

Они сидели в кафе, и Дмитрий первым завел разговор.

– Анжела, ты не обижайся, – сказал он. – Тогда я немного перебрал… Вообще-то, я не пью, а тогда захотелось напиться до поросячьего визга.

– Чтобы не видеть меня и не знать, с кем переспал? – с иронией произнесла девушка. – Я тебя поняла.

– Ты неправильно меня поняла. Понимаешь, я недавно пережил личную трагедию…

– Да в курсе мы все, – перебила его Анжела, – но это не дает тебе права унижать других.

– Извини, если я тебя унизил. Я правда не хотел этого, – признался Дмитрий и взял Анжелу за руку. – Я действительно люблю свою девушку.

– Как можно любить того, кого нет в живых? Ты меня извини, конечно, может, я тупая и не догоняю что-то?

– Да нет! Ты нормальная девушка, но пойми и ты меня: Евы нет, а любовь к ней жива, как будто ничего не произошло.

– Живешь воспоминаниями? – Анжела высвободила руку и посмотрела ему в глаза. – Их из памяти не сотрешь, но жизнь продолжается, Дима! И она есть сегодня, а не когда-то. Ты намерен всю жизнь посвятить воспоминаниям о ней? Глупо! Тысячу раз глупо!

– Ну вот и выяснили, кто умный, а кто… Так ты меня простила?

– Не дрейфь! Я никому о том случае не рассказала. – Анжела поднялась и добавила: – Так что можешь спокойно идти в офис.

Она ушла, и Дмитрий вернулся в офис через десять минут.

Вечером он встретился с Татьяной, и они снова гуляли по улицам города, который сиял неоновыми вывесками и яркими пятнами уличных фонарей. Они говорили о студенческих годах, вспоминая курьезные истории, как будто не было настоящего в их жизни. Татьяна сказала, что завтра возвращается домой.

– Может быть, как-то отметим наш прощальный вечер? – спросила она, с надеждой взглянув на парня.

– Сходим в ресторан?

Татьяна улыбнулась. Она взяла Дмитрия за руку, повернулась к нему лицом. Они были так близки, что Дмитрий слышал ее дыхание, запах духов, видел блеск ее глаз и чувственные губы, готовые принять поцелуй. Парень высвободил руку, взял ее за плечи.

– Танюшка, ты красивая, умная, хороший друг…

Он запнулся, не зная, что сказать этим глазам, которые с надеждой и мольбой смотрели на него.

– Хочешь в ресторан? – повторил он.

– А к тебе домой… на чай? – едва слышно произнесла она.

– У меня нет чая, – сказал он, – и завтра мне надо очень рано вставать.

– Я поняла, – улыбнулась она и попросила провести ее до ближайшей остановки.

  Часть шестая

  Глава 45

Ева была на пределе нервного срыва, когда узнала о своем диагнозе.

– Нет! Нет! Нет! Этого не может быть! – повторяла она, когда мама сказала ей, что предстоит долгое лечение. – Почему?! Ну почему это происходит со мной?! Где и в чем я так провинилась, что должна все время бороться за свою жизнь? Как только счастье приходит ко мне, я не успеваю им насладиться, оно сразу же уходит, как песок сквозь пальцы! Мне долго не везло с парнями, а когда пришла любовь, то сразу же появились болезнь, смерть сестры. Теперь, с таким трудом избавившись от одной болезни и не успев свободно вздохнуть, я узнаю́, что мне предстоит новое испытание! Мама, это моя карма такая? Что со мной происходит?

– Доченька, я готова была все болезни Раи забрать себе, если бы это было возможно, и сейчас я хочу, чтобы ты была здорова, – в отчаянии произнесла Антонина Евгеньевна. – Если бы все это свалилось на меня, поверь, мне было бы гораздо легче, чем смотреть, как ты страдаешь. Но нельзя опускать руки!

– Знаю, что нельзя, но где взять силы, мама?!

– Если болезнь почувствует твою слабость, она победит.

Ева ходила по палате, не в силах остановиться.

– И где брать средства на лечение?

Женщина рассказала об обещании Лаурина Борисовича найти спонсора, который оплатит ее лечение. Только вспомнили доктора, как он вошел в палату.

– Ева, собирайся, тебя переведут в отделение онкологии, – сообщил он.

– А оплата?.. – несмело произнесла Антонина Евгеньевна.

– Все нормально с оплатой, – ответил он. – Ева, тебя будет вести мой кум и хороший товарищ, самый лучший специалист отделения. Его зовут Миша. Так что я тебя передам в надежные руки.

– Как отчество доктора? – спросила Ева.

– Будете смеяться, если узнаете.

– Мне как-то не смешно.

– Его зовут Михаил Потапович! – сообщил доктор, и Ева слабо улыбнулась. – Я буду проведывать тебя и заодно своего кума.

– Это надолго?

– Все зависит от того, как ты будешь помогать лечащему врачу, – сказал он и поймал на себе пытливый взгляд Евы. – Да-да, именно помогать, а не мешать! Мне напомнить, как вы тут упали духом и дали болезни разгуляться?

– Мы помним, – сказала Антонина Евгеньевна. – Вы тогда нас хорошенько пропесочили!

– И поделом! – согласилась Ева.

– Ева, Антонина Евгеньевна, надеюсь, что вы не держите на меня обиды за тот случай? Знаете, если человек в истерике плачет или смеется и никак не может остановиться, ему надо дать пощечину. Возможно, это больно и неэтично, но иногда надо сделать больно, чтобы было хорошо, – сказал Лаурин Борисович.

– Это как вырвать больной зуб или прооперировать, – задумчиво произнесла Ева. – Я сейчас очень зла на свою болезнь, которая ворвалась в мою жизнь и перечеркнула все мои планы.

– Такое настроение мне уже нравится, – заметил доктор.

– Я зубами выгрызу эту болезнь из своего тела!

– Правильно! И тогда ты выйдешь победительницей, – сказал Лаурин Борисович.

Михаил Потапович, в отличие от своего высокого и крепкого кума, оказался худощавым мужчиной небольшого роста. Казалось, он настолько спокоен и безразличен ко всему, что ничто его не может встряхнуть. Но, пообщавшись с пациентами отделения, Ева узнала, что Михаил Потапович считается одним из лучших врачей страны. Как заверяли ее больные, Потапович вытягивал с того света даже самых безнадежных. Это давало Еве надежду, и она готова была вступить в неравный бой с подступившей болезнью, которая затаилась в ее теле и пока не давала о себе знать.

  Глава 46

Дни для Евы тянулись бесконечно долго. Поздняя осень и раньше действовала на нее угнетающе, а сейчас ей надо было мобилизовать все силы на ежеминутную борьбу с болезнью, и это несмотря на то, что ее организм еще не окреп после трансплантации печени. За окном все последние дни было пасмурно, над землей нависли тяжелые темные тучи, и бесконечно шел дождь. Бывали дни, когда он ненадолго стихал, чтобы с новой силой вылить на землю очередную порцию небесных слез. Часто по ночам за окном бушевал ветер, без сожаления срывая последние листья с деревьев. Природа ждала прихода спокойной и чистой зимы, но осень, казалось, обезумела, она бушевала, злилась и не хотела отступать.

Ева плохо спала ночью. Она вспоминала Дмитрия, его слова о том, что осень – время для размышлений. Он любил осень, и Ева пыталась понять, как можно любить слякоть, сырость, грязь под ногами и холодные ветры, которые сбивают с ног.

«Ранняя осень прекрасна, – размышляла Ева, пытаясь не зацикливаться на мыслях о своей болезни. – Осенью действительно можно получать удовольствие, вдыхая запах прелых листьев, наблюдая за плавным листопадом, слушая шелест опавших листьев под ногами. А еще ходить в лес по грибы!»

Ева любила собирать грибы с самого детства. Когда они с мамой и Раей заходили далеко в лес, корзинка Евы всегда наполнялась быстрее, чем у них. В грибной сезон в лесу стоял приятный запах свежих грибов. Ева рано научилась отличать съедобные грибы от несъедобных, причем не только по внешнему виду, но даже по запаху.

– Как это тебе удается? – всегда удивлялась мама.

– Они пахнут приятно! – отвечала Ева.

В одну из долгих ночей, когда за окном разыгралась непогода, Еве безумно захотелось пойти в лес за грибами, вернуться в то время, когда жизнь радовала всевозможными красками и казалось, что ничто не сможет ее омрачить.

«Я все равно выкарабкаюсь! – сказала она себе. – Я вернусь на сцену, исполню партию Мими и ранней осенью пойду с Димой в лес по грибы!»

Мысли о чем-то хорошем помогали ей переживать мрачные дни и бессонные ночи. Антонина Евгеньевна наведывалась к ней утром и вечером. Она поселилась в мини-отеле при клинике, за проживание в котором заплатил Лаурин Борисович. Днем женщина шла в магазин, чтобы купить дочери свежие фрукты или побаловать чем-то вкусненьким, хотя аппетита у Евы не было, ее мучили постоянные тошнота и рвота.

К Еве часто наведывался и Лаурин Борисович. Он приходил к ней чуть ли не каждый день, и она догадывалась, что доктор выкраивал для нее частичку своего драгоценного времени между операциями, обходом, консультациями и консилиумами. Она была благодарна ему за поддержку. Даже когда Ева пребывала в унынии, появление мужчины вызывало у нее прилив оптимизма. Лаурин Борисович рассказывал Еве об успехах сына в школе.

– Учительница сказала, что Наум – лучший ученик в классе, – говорил он, – но сын об этом не знает.

– Ты ему не сказал? Почему? – удивилась Ева.

– Чтобы не зазнавался.

– Он спрашивает обо мне?

– Каждый день! Просится навестить тебя.

– Можешь привезти его ко мне? Хотя бы на пять минут! – попросила Ева.

– Я уже пообещал ему, – признался доктор. – Он готовит тебе подарок.

– Зачем? Пусть так придет.

– Сказал, что нехорошо с пустыми руками идти проведывать больную.

Лаурин Борисович сдержал свое слово и привез Наума. Мальчик поспешил к Еве, поздоровался с ней.

– Выглядите неплохо, – сказал он, рассматривая ее голову без волос.

– Даже так? – улыбнулась она.

– У вас красивая форма головы, – сказал он. – Волосы не главное, они быстро отрастут, когда выздоровеете.

– Полностью согласна! А еще можно носить парик!

– Я тоже об этом думал, но в нем будет не совсем удобно. Мне кажется, что под ним будет потеть и чесаться голова, – сказал мальчик. – Впрочем, Ева, не думайте об этом заранее, проблемы надо решать по мере их поступления.

– Как дела в школе? Нравится? – спросила она мальчика.

– Неплохо. Если хотите спросить, какой предмет я предпочитаю, то скажу, что окончательно я еще не определился, но мне нравятся иностранные языки.

– Наумчик, у тебя появились новые друзья?

– Конечно! Среди моих одноклассников есть интересные люди, – ответил он, как взрослый. – К некоторым из них я только присматриваюсь. На выходных я гостил у Леры, в декабре она будет гостить у нас.

– Папа разрешил?

– Да, он не против, но вот бабушка… Она уделяет много внимания гостям, и часто создается впечатление навязчивости.

– Ну, это не самая большая проблема!

– Согласен. Ева, я принес вам подарок, – сказал мальчик и протянул ей розовую папку.

– Что это?

– Вы сможете увидеть его только тогда, когда выздоровеете.

Ева удивленно посмотрела на мальчика и сказала, что ей придется терпеть, но хотелось бы знать, что там внутри.

– Хотя бы намекни, – попросила она, – а то буду мучиться от любопытства.

– Там одна из моих сказок, – прошептал он ей на ухо.

– Сказка из облака?

– Именно она! Я никому не рассказываю свои сказки.

– Я помню! Спасибо! – Ева пожала руку Науму. – Это самый лучший подарок, который я получала в жизни.

– Вы первой узнали о моем хобби, поэтому я решил подарить вам одну из них.

– Не боишься, что я напечатаю твою сказку под своим именем?

– Это называется плагиат, но я знаю, что вы на такое не способны.

– Спасибо, солнышко! – сказала Ева.

– Когда вас выпишут, приезжайте к нам, – пригласил мальчик.

– Обязательно! – пообещала Ева.

В палату заглянул отец ребенка и позвал с собой, сказав, что больную нельзя утомлять.

– Спрячьте папку, – прошептал ей Наум. – Пусть это будет нашим маленьким секретом.

– Хорошо! – кивнула она.

  Глава 47

В канун Нового года Дмитрий пересчитал свои сбережения и решил, что отложенных денег может хватить на покупку однокомнатной квартиры в спальном районе города. Накупив газет с объявлениями, он принялся за поиск подходящего варианта. Пересмотрев все, что касалось продажи однокомнатных квартир, он был разочарован – накопленной им суммы было недостаточно для покупки даже самого дешевого жилья. Он отложил газеты в сторону, лег на диван и погрузился в воспоминания, когда они с Евой мечтали приобрести свой угол.

– Ева, Ева! Как мне тебя не хватает! – прошептал он.

Очнувшись, Дмитрий вспомнил, что есть еще объявления в интернете на местных сайтах.

Поискав, он воспрянул духом, когда на глаза попалось несколько объявлений по продаже жилья: цена была вполне доступной. Не откладывая на потом, он сразу же позвонил по одному из объявлений.

– Квартира под ваш ремонт, – услышал он.

– Как это?

– Вам нужно будет делать ремонт.

Дмитрия устраивал район, и он договорился об осмотре квартиры. На следующий день он встретился с хозяином, и они поднялись на третий этаж. Квартира была теплая, светлая, но действительно требовала ремонта. Дмитрий сказал, что ему надо подумать до завтра, и попросил немного уступить – хозяин согласился. Прикинув все «за» и «против», Дмитрий понял, что, приобретя квартиру, он останется совсем без средств, а жить в грязной квартире ему не хотелось – нужно было срочно сделать хотя бы косметический ремонт. Просить в долг у родителей он принципиально не хотел.

«Если они сами предложат мне денежную помощь, я от нее откажусь!» – решил он.

Дмитрий дал себе слово добиться всего сам, доказать родителям, что он уже взрослый и самостоятельный мужчина, который может себя обеспечивать, а не возить от них банки с борщом. Почему-то вспомнились слова Евы: «Мальчишка! Маменькин сынок!» – и от этого еще больше захотелось приобрести собственную квартиру.

«Может, взять кредит в банке?» – подумал он.

Поразмыслив, Дмитрий решил, что это плохая идея, ведь придется отдавать с процентами. Можно было купить квартиру, переехать в нее и постепенно делать ремонт, приобретать мебель, но, вспомнив о замусоленном диване, который хозяин предложил ему бесплатно, Дмитрий брезгливо скривился. Он любил чистоту и не смог бы спать на таком диване.

«Обои тоже сто лет не менялись, – думал он, – на полу старый изорванный линолеум, – зацепившись за него, можно убиться».

Решение пришло неожиданно. Проснувшись утром, Дмитрий подумал, что нужно обратиться к шефу и попросить его выписать ему большой аванс. Не откладывая в долгий ящик, он быстро собрался и поехал на работу.

– Привет! – сказала Анжела, увидев парня. – Что это ты такой возбужденный? Неужели после бурной ночи?

– Не угадала. Шеф у себя?

– Да, на месте, – ответила Анжела.

Из кабинета начальника Дмитрий вышел довольный. Шеф, узнав о его проблеме, пошел ему навстречу.

– Работы для тебя у нас хватит, – сказал он парню, – но учти, тебе придется месяца три жить без зарплаты и работать по десять часов в день.

– Я все продумал и рассчитал, – сказал ему Дмитрий. – Я справлюсь!

– Верю! – И начальник дал указание выписать аванс.

Дмитрий понимал, что ему придется нелегко, но перед ним была цель, к которой он шел и для реализации которой оставалось совсем немного. Первым долгом он созвонился с хозяином квартиры, они пошли к нотариусу и оформили сделку.

– Бери! – сказал парень, передавая ключи от жилья. – Вчера я вывез кое-что оттуда, все остальное или себе оставь, или выбрось.

Из «всего остального» в квартире были старый диван, пара табуреток с шатающимися ножками, кухонный стол и одна кастрюля. Не теряя времени, Дмитрий составил список необходимых продуктов, которые ему понадобятся в ближайшее время. В основном это были крупы, макаронные изделия, постное масло и несколько банок тушенки.

«Придется довольствоваться малым», – решил он и поспешил в магазин за покупками.

Не имея абсолютно никакого опыта в ремонте, Дмитрий занялся поиском нужной информации в интернете. Руководствуясь советами, которые ему удалось почерпнуть, он купил необходимые инструменты и материалы для ремонта и приступил к работе.

Дмитрий работал с одержимостью. Он одолжил у Анжелы надувной матрас, на котором мог спать, хотя для сна отводил себе в сутки не более пяти часов. Чтобы сон не одолевал, часто пил крепкий кофе. Физическую работу чередовал с умственной, занимаясь переводами. У него не все получалось с первого раза, иногда приходилось переделывать то, на что потратил не один день, но он не отступал. Дмитрий представлял, что все это делает не для себя, а для них с Евой. Он даже обои подобрал такого же светлого цвета, как они планировали с любимой. Иногда он разговаривал с ней, представляя, что девушка рядом, советовался и показывал, что уже сделал.

– Как тебе, моя хорошая? – говорил он вполголоса, демонстрируя кафельную плитку на кухне. – Мне ни разу не приходилось заниматься этим, но ради тебя я все смогу. Мне так хочется услышать от тебя: «Ты молодец, Димочка!» Потом, как только закончу с ремонтом, закажу на кухню мебель. Мне хочется, чтобы тебе было удобно и уютно здесь. Я не отказываюсь помогать тебе с приготовлением еды, но мне было бы приятно, если бы я мог проснуться и уловить запах свежих блинчиков со сгущенкой, который доносился бы с кухни. Ева, я не успел узнать, любишь ты блинчики или предпочитаешь оладьи. Как жаль! Но я готовил бы тебе кофе по утрам, мог бы печь блины, оладьи – все, что угодно!

Разговоры с Евой помогали выдержать тот неимоверно быстрый ритм жизни, который он взял. Родители порывались приехать к сыну, навестить его, но Дмитрий просил их подождать.

– Дима, приезжай на Новый год, – попросила его мать, и он согласился.

Родители заметили, что Дмитрий очень исхудал, осунулся и выглядит усталым.

– Много работы! От нее нет спасения! – отшучивался он.

– Да ну ее в пень, такую работу! От прежнего Димы остался один ходячий скелет! Разве можно так истязать себя! – сокрушалась Людмила Александровна.

– Работа не волк, в лес не убежит, – сказал ему отец и предложил отдохнуть у них до Рождества.

– Это много, – сказал Дмитрий, – но несколько дней я побуду у вас.

За новогодним столом Дмитрий едва продержался до полуночи. Так сытно он давно не ел. От тепла и избытка вкусной пищи его быстро разморило, и он сказал, что хочет спать. Едва коснувшись подушки, он провалился в глубокий сон. Утром Людмила Александровна напрасно пыталась разбудить сына – он крепко спал. Дмитрий проснулся вечером, поужинал и снова уснул. Погостив три дня у родителей, он почувствовал прилив сил и вернулся в город.

«Осталось два месяца, чтобы закончить ремонт и рассчитаться с долгом, – прикинул он, вернувшись в свою квартиру. – Ну что, Ева, осилим?»

  Глава 48

На Рождество Лаурин Борисович пригласил Еву и ее маму в гости. Ева чувствовала себя уже намного лучше и с удовольствием согласилась.

– Мама, нам надо купить подарки доктору и Наумчику, – сказала Ева. – Ты сможешь найти то, что я тебя попрошу?

– Попытаюсь, – ответила женщина, – только, пожалуйста, не очень дорогое, у нас с деньгами туговато.

– Я понимаю, – сказала Ева и объяснила, что она хочет подарить.

В доме у Лаурина Борисовича было чисто и уютно. В камине потрескивали сухие поленья, и от него исходили приятный запах и тепло. Наум не мог скрывать своей радости, увидев Еву. Мальчик не отходил от нее, без умолку рассказывая о своих успехах в школе, об учителях и новых друзьях. Он приносил ей учебники и, смеясь, показывал картинки, которые «рассчитаны на малоразвитых людей», демонстрировал свои тетради с похвалами от учителей, хвастался оценками. Ева про себя отметила, что ребенок стал более открытым и раскованным.

«Ему просто не хватало внимания отца», – подумала Ева и спросила, где его бабушка.

– Представьте, у нашей бабушки есть подружки, с которыми она периодически встречается! – сказал мальчик. – Оказывается, что у бабулек тоже бывают девичники!

– Ну, они же девочки, несмотря на свой возраст, – улыбнулась Ева.

– Девочки-бабушки! – засмеялся ребенок.

«У него такой заразительный смех! – подумала Ева. – Впервые слышу, как он искренне смеется».

– Ева, пойдемте со мной, – попросил Наум, – я хочу вам что-то показать!

– Что именно?

– Это личное, – сказал он, взглянув на отца и Антонину Евгеньевну.

Ева прошла с Наумом в его комнату. Мальчик открыл ящик стола и достал оттуда фотографию молодой женщины.

– Это моя мама, – сказал он, подав фотографию Еве.

На нее смотрела красивая темноволосая улыбающаяся женщина. Ева задержала на ней взгляд, пытаясь понять, на кого она похожа.

«Где-то я видела эти глаза, улыбку, ямочки на щеках, – думала она. – Но где именно?»

– Мама красивая? – спросил Наум, заглядывая Еве через плечо.

– Очень красивая! И ты немножко похож на маму, немножко – на папу.

– Папа не любит, чтобы портреты были на виду, поэтому я прячу эту фотографию в стол и достаю ее, когда мне становится грустно, – объяснил мальчик.

Ева обняла ребенка, и он прижался к ней всем телом.

– Ты часто грустишь, Наумчик? – спросила она.

– Бывает.

– Ты совсем не помнишь свою маму?

– Помню, но папа с бабушкой мне не верят, они считают, что двухлетний ребенок не может помнить. Но я ведь необычный ребенок – так все говорят.

– Я тебе верю.

– Честно?

– Честно-пречестно!

– Ева, я подарил вам одну из моих первых сказок, – сказал он. – Возможно, она написана по-детски, но мне захотелось, чтобы именно вы прочли ее.

– Спасибо, Наумчик! – Ева поцеловала его в макушку. – У меня для тебя тоже есть подарок.

Она достала из подарочного пакета альбом на замочке.

– Я хочу, чтобы ты записывал сюда свои сказки, – объяснила она. – Не тогда, когда вырастешь, а именно сейчас!

– Вы считаете, что я их забуду до того времени, когда стану взрослым?

– Не поэтому. Сейчас ты можешь написать сказки ребенка для детей. Когда ты вырастешь, то будут сказки взрослого для детей, а это разные вещи. Понимаешь, Наумчик, мировоззрение взрослого человека заметно отличается от детского, что объясняется большим промежутком времени между детством и взрослой жизнью, – сказала Ева. – Я считаю, что твои сказки, написанные сейчас, будут интересны твоим ровесникам.

– Даже если я их издам, когда стану взрослым?

– Конечно! Я уверена!

– А замочек, чтобы никто не прочитал?

– Естественно! Чтобы плагиата не было! – Ева улыбнулась.

– Спасибо вам! – Мальчик обхватил ее ручонками за шею и поцеловал в щеку.

В дверь постучали, и Наум спрятал альбом и фотографию в стол.

– Заговорщики, вы здесь? – В дверь заглянул Лаурин Борисович и пригласил их за стол. – Время праздничного ужина! – объявил он. – Жареная утка уже на столе!

Ева была счастлива в этот вечер. Она устала от больничной палаты, капельниц, уколов, анализов и изнуряющей химиотерапии, и сейчас, когда она оказалась в непринужденной домашней обстановке, у нее появилось ощущение полного покоя и надежд на лучшее. Она ела с удовольствием, шутила, отбросив мысли о болезни. Ева то и дело чувствовала на себе взгляд Лаурина Борисовича, но не подавала виду, что замечает это. После ужина они все сидели у камина, беседовали, и казалось, что нет страшной болезни, переживаний, нет ничего плохого, – только прекрасный рождественский вечер в кругу близких друзей.

После того как Ева уложила Наумчика, а Антонина Евгеньевна убрала со стола и тоже ушла спать, Ева подошла к панорамному окну, выходящему во двор. За окном шел снег, который большими хлопьями тихо и медленно падал на притихшие пихты за окном. К Еве подошел Лаурин Борисович, стал с ней рядом.

– Красиво, не правда ли? – произнесла Ева, не поворачиваясь к нему. – В такой прекрасный вечер и самой хочется верить в чудо, как в детстве.

– Чудеса есть, если в них искренне верить, – сказал он.

– Наверное.

– Так сказал Наум.

– Ты знаешь, что ему не хватает твоего внимания и теплоты?

– Знаю. Но мне приходится выбирать одно из двух: или спасать пациентов от смерти, или заниматься ребенком.

– Ты выбрал первое, – то ли спросила, то ли констатировала факт Ева.

– Да. К сожалению, не лучший выбор, но жизнь человека – самое ценное, что ему дано.

– У меня для тебя есть подарок, – сказала Ева.

Она достала из пакета фарфоровую статуэтку ангела с крыльями, выполненными из настоящих перышек.

– Это мне? – Он с благодарностью взглянул на нее.

– Наверное, у тебя много подарков от признательных пациентов, – сказала Ева, – но это необычный ангел, он будет хранить тебя от всех жизненных невзгод. Я его попросила об этом, и он пообещал выполнить мою просьбу.

Она протянула статуэтку мужчине, стала на цыпочки и поцеловала Лаурина Борисовича в щеку. Он хотел задержать ее, но Ева легонько отстранилась, снова засмотрелась в окно.

– У меня тоже есть для тебя подарочек, – сказал Лаурин Борисович и, зайдя ей за спину, добавил: – И тоже такой, который будет оберегать тебя.

Он надел ей на шею цепочку из белого золота с маленьким крестиком, застегнул ее сзади.

– Я купил его в церкви у знакомого священника. Он освящен, – объяснил мужчина. – Пусть он всегда бережет тебя от болезней и невзгод.

– Спасибо. Болезней мне больше не надо!

Лаурин Борисович стоял сзади Евы так близко, что слышал запах ее тела и видел на тонкой шее маленькую пульсирующую синеватую жилочку. Ему безумно хотелось наклониться и коснуться ее губами, нежно, как только можно, но он не решился.

– Ева, у меня к тебе предложение, – произнес он тихо. – Только, пожалуйста, не спеши с ответом, – попросил он. – Ты еще пробудешь в клинике несколько месяцев, есть время подумать.

– Я слушаю.

– Наверное, ты догадываешься о моих чувствах к тебе, – сказал он. – Я отвык говорить красивые слова женщинам, отучил себя быть сентиментальным… Ева, я хотел бы быть с тобой. Всегда.

Она молчала.

– Я понимаю, что предложение застало тебя врасплох, тебе надо подумать… Я не буду торопить тебя. Я умею ждать, а ты обещай подумать над моим предложением.

– Обещаю.

– Наум тебя очень любит, – продолжил мужчина, – но ты не подумай, что это предложение я делаю ради него… Вам некуда возвращаться, а я могу дать вам все… И главное: я готов окружить тебя заботой, подарить свою любовь. Не спеши! Не говори «нет».

– Я подумаю, – ответила Ева. – Лаурин, давай постоим молча, понаблюдаем за такой красотой, – предложила она. – Природа умеет удивлять нас!

– Но, к сожалению, разглядеть ее красоту может не каждый, – сказал он и стал рядом с Евой.

  Глава 49

Ева достала зеркальце, осмотрела свое лицо. Темные круги под глазами стали не такими заметными, лицо казалось более удлинненым, потому что она потеряла в весе, волосы на голове немного отросли, и прическа напоминала иголки ежика.

– Все хорошо! – сказала она и подошла к окну.

Был первый день весны, и, словно приветствуя новое время года, на высоком безоблачном синем небе ярко светило солнце. Настроение у Евы было приподнятое – ее выписывали из клиники после выздоровления. Она не хотела в такой радостный день вспоминать тот долгий и трудный путь, который ей пришлось пройти.

«Главное, что все плохое позади!» – думала она.

В душе было столько радости и оптимизма, что хотелось обнять мир и кричать во весь голос: «Я смогла! Я победила! Как прекрасна эта жизнь!»

Антонина Евгеньевна уже собралась и ожидала дочь под кабинетом врача, чтобы забрать эпикриз и получить последние рекомендации Михаила Потаповича. От сквозняка дверь скрипнула и приоткрылась. По голосам, доносящимся из кабинета, женщина поняла, что там находились Лаурин Борисович и лечащий врач Евы. Она стала невольным слушателем разговора докторов.

– Мишань, посмотри, что у нас там с оплатой по Ангельской, – попросил Лаурин Борисович.

– Должно быть все нормально, – сказал Михаил Потапович. – Сейчас проверю счет на всякий случай. Боишься задолжать?

– Ну, что там?

– Вижу все твои перечисления… Вот расходы на содержание пациентки… Сегодня первое марта… Поздравляю, друг! Ты все оплатил и ничего отделению не должен.

– Вот и славненько! – услышала она голос доктора.

– Я так понимаю, что Ева тебе не безразлична? Предполагаю, что не от доброты душевной ты выложил за ее лечение такую сумму?

– Ты прав. Она мне не безразлична.

– Она останется с тобой?

Лаурин Борисович помолчал.

– Хотелось бы, но я сомневаюсь, – сказал он.

– Пациентка оказалась неблагодарной?

– Да нет же! Ева вообще не в курсе, кто оплачивал ее лечение. Она из тех, кто живет не разумом, а сердцем, – сказал он. – Похоже, она все еще любит своего парня.

– Ну что я могу сказать? Сердцу не прикажешь, но ты не отпускай ее, сделай все возможное, чтобы быть с ней, – посоветовал ему Михаил Потапович и добавил: – Удивляюсь тебе: столько прекрасных женщин готовы ноги тебе мыть и воду пить, а ты все сам да сам… И тут на тебе! Влюбился в пациентку из другой страны. Как так?

– А вот так! – засмеялся Лаурин Борисович. – Сам же сказал: сердцу не прикажешь!

Услышав то, что за лечение Евы заплатил Лаурин Борисович, Антонина Евгеньевна испытала настоящий шок. Не желая быть разоблаченной в подслушивании разговора мужчин, она тихонько ушла и поспешила в палату к Еве.

– Ты почему такая? – сразу же спросила ее дочь.

– Какая?

– Какая-то потерянная, – улыбнулась Ева.

– Я? – рассеянно пробормотала женщина, все еще не определившись, стоит ли рассказывать дочери об услышанном. – Нормальная я! Немного волнуюсь, но это радостное волнение. Ты уже готова? Жди меня здесь, я заберу эпикриз.

Перед отъездом на родину Ева с мамой были приглашены на прощальный обед к Лаурину Борисовичу. Доктор сказал, что у него неоперационный день и он сможет уйти с работы раньше. Он заблаговременно побеспокоился о билетах на самолет для женщин и приобрел их за свой счет.

Антонина Евгеньевна вернулась в палату, взглянула на часы:

– Через полчаса нас заберет Лаурин Борисович, – сказала она.

Женщина все еще не могла успокоиться после того, как услышала, что доктор из своего кармана оплатил дорогостоящее лечение ее дочери, и не знала, то ли рассказать об этом Еве сейчас, то ли потом, по возвращении домой.