Текст книги "Душа в наследство (СИ)"
Автор книги: Светлана Шумовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
В первый раз странный вой был тихим, шелестящим, словно порыв ветра попал в щель между оконными рамами. Я встрепенулась и подбежала к окну. Немного постояла, прислушиваясь и наблюдая, как порывистый ветер гнёт тонкие деревца почти до самой земли. Уже почти успокоилась, списав всё на тревожный сон, но вой повторился снова. Резкий, пронзительный и невероятно близкий.
Я никогда не видела призраков. До этой ночи мне не приходилось находиться в доме, из которого ещё не ушёл дух. Кожа стала гусиной не смотря на тепло, в груди зарокотало и ноги непроизвольно подкосились. Я медленно обернулась, стараясь не совершать резких движений.
Не знаю, как мне удалось сдержать крик. Сейчас я не могу этого объяснить, потому что, обернувшись, я увидела полупрозрачную фигуру высокого, седого мужчины. Призраки не говорят с живыми и не причиняют вреда, но сам факт его присутствия…
– Уайлд, – шёпотом позвала я. Призрак никуда не девался, изредка повторяя
подвывания. – Уайлд! – уже прокричала я.
Показалось, что дворецкий стоял прямо за дверью, потому что появился он почти мгновенно. Призрак, к слову, продолжал стоять передо мной.
– Простите, мистер Уайлд, я не знаю, что делать, – пробормотала я. Дворецкий обошёл дух бывшего хозяина по кругу, придирчиво осматривая прозрачную фигуру.
– Вы должно быть жутко перепугались, мисс Катарина. Я сейчас принесу вам веточку папоротника. Мы не повесили его в этой комнате, не думали, что вы так скоро прибудете.
Дворецкий слегка поклонился и развернулся, чтобы уйти. Я бросила взгляд на призрак и излишне нервно воскликнула:
– Я с вами! – едва удостоилась изучающего взгляда дворецкого, слегка смутилась и поспешила исправиться, – Простите, можно ли мне пойти с вами, мистер Уайлд?
– Конечно, мисс Катарина.
Быстро обогнув приведение по дуге, направилась за дворецким. Едва тишина комнаты сменилась звуками песнопений, немного успокоилась и постаралась взять себя в руки. Здесь, в пустынных коридорах особняка, повсюду были разложены веточки душистого папоротника. Это древняя традиция – использовать стебли особого растения, чтобы не дать войти духу.
Мы пришли в знакомую гостиную, и Уайлд выделил мне несколько веток,
связанных в пучок. Я застыла, не решаясь вернуться, и, покраснев, решилась на просьбу.
– Вы не могли бы проводить меня?
Дворецкий молча кивнул и провёл меня до самой комнаты, в которой по-прежнему находился призрак мистера Бреннона. Едва я вошла, держа в руках связку папоротника, дух издал пронзительный вой и растворился.
– Спасибо, – выдохнула я.
– Я принесу вам успокаивающий чай, вы перепуганы.
Уайлд удалился, а я опустилась на постель, искоса поглядывая на низкий столик в углу. Именно там я оставила чёрную шкатулку. Что же там? Я обязательно вскрою её по приезду домой.
Дворецкий вернулся довольно быстро и оставил поднос с горячим чаем, источающим невероятный аромат трав. Я выпила несколько чашек и неожиданно осознала, как сильно устала. Опустилась на постель, понимая, что вот-вот усну.
Глава 2
Проснулась я всё в том же халате, лёжа поверх одеяла. За окном просыпалось серое утро. Ночь унесла с собой ветер, оставив ровные полосы дождя барабанить по черепичным крышам. Только сейчас я увидела, что дом деда оказался куда выше окружающих особнячков. Из окна отчётливо виднелись красные и оранжевые крыши соседних построек. Из некоторых труб шёл дым, намекая на близящиеся холода.
Я быстро умылась и, распаковав свою сумку, надела чёрное платье в пол, отделанное кружевом. Атласная лента на поясе была идентична ленте, перевивающей дамскую шляпку-цилиндр с короткой кружевной вуалью. Некоторое время бестолково рассматривала перчатки, размышляя, стоит ли надевать их сейчас. Решила пока положить в сумочку, а надеть перед встречей с нотариусом.
Ощущение после сна было странное и тягостное, словно я вчера выпила слишком много вина или успокаивающего отвара. Быстро подошла к чайничку, принесённому вчера мистером Уайлдом, и поняла очевидное – меня опоили! Это не было просто успокаивающим чаем! Скорее, настои трав вперемешку со снотворным. Вспомнив, что от снотворного частенько бывают мешки под глазами, подошла к зеркалу и внимательно изучила собственное лицо. Мешков не было, а вот пепельно-белая коса на фоне чёрного наряда смотрелась нелепо. Подколола её в подобие пучка и прикрыла чёрной сеточкой для волос. Так выглядело гораздо лучше. Кивнув своему отражению в зеркале, я покинула комнату. Сегодня я уеду из этого дома и забуду всё, как страшный сон.
– Мисс Катарина, доброе утро, – в гостиной у двери стоял Уайлд и явно кого-то ожидал.
– Доброе, Уайлд. Зачем вы дали мне снотворное?
– Вы были напуганы и растеряны, а вам необходимо было отдохнуть.
Я вскинула руку, призывая дворецкого попридержать оправдания.
– Впредь не смейте подсыпать или подливать мне что-либо без моего на то дозволения, – холодно произнесла я. – Я специалист по ядам, токсинам и даже лекарствам. Вы меня услышали?
– Приношу извинения, мисс Катарина. Больше подобное не повторится. Завтрак вас ждёт в столовой, – не менее холодно отчитался дворецкий и указал мне путь.
Как оказалось, столовая у деда была большая, с огромным столом на десять человек. Мой завтрак смотрелся одиноко на этом острове полированного дерева.
– Доброе утро, мисс Катарина, присаживайтесь, – из невзрачной двери выпорхнула полная, румяная женщина. – Вам к блинчикам какой джем подать? Помнится, в детстве вы обожали яблочный!
– Малиновый, – попросила я.
– А как же… – женщина осторожно спрятала за спину блюдце на высокой ножке, которое уже было наполнено яблочным джемом. – Да, мисс Катарина.
Сегодня меня уже изрядно раздражало то, что каждый в этом доме пытается рассказать мне о моём детстве. Но обвинять их в сумасшествии я не спешила, всё ещё надеясь найти объяснение.
Завтракала одна, почти не чувствуя вкуса еды, и по старой привычке постоянно барабанила пальцами по столу.
– Мисс Катарина, все в сборе, – вырвав меня из липкой пелены размышлений, произнёс Уайлд.
– Все? – переспросила я.
– Заинтересованные лица, – пояснил дворецкий. – Идёмте.
Я поднялась и поспешно натянула перчатки из тонкого, невесомого кружева. На этот раз мы поднялись на второй этаж и зашли в просторный зал, похожий на зал советов или заседаний в крупных конторах. Я чуть приостановилась в двери, поразившись количеству народа. Думалось, что нотариус будет говорить лишь со мной, но я ошибалась.
Помимо низкорослого мужчины в очках, который сидел за столом в центре зала, здесь присутствовала пожилая леди. Женщина сидела ближе всех к нотариусу, непрерывно утирая невидимые слёзы белоснежным кружевным платком. Хоть платье на ней было традиционно траурного чёрного цвета, декольте поражало открытостью, учитывая её возраст, а шляпка скрывала совершенно седые, вьющиеся волосы. Я поморщилась, встретившись взглядом с незнакомкой. Ярко-алая помада на сморщенных губах выглядела куда более неуместно, чем мои белые волосы. Так же рядом с ней сидел паренёк, думаю лет шестнадцати-семнадцати. Одет он был довольно скромно, и единственный из всех присутствующих выглядел несчастным. В дальнем углу зала расположились двое мужчин крепкого телосложения. Я сразу же отметила на воротничке у одного из них знак полумесяца – символика ночного патруля, и, хмыкнув, вернула взгляд к нотариусу.
– Это мисс Катарина Ломаш, внучка усопшего мистера Бреннона, да упокоит
Безликая Богиня его бессмертную душу.
– Милосердна Безликая Богиня, – хором отозвались все присутствующие.
Я присела на свободный стул и пыталась не ёжиться от изучающих взглядов присутствующих. Помимо отмеченных, здесь находилась вся прислуга дома, я уже узнавала их по покрою и цветам одежды, и ещё один серьёзный мужчина с записной книжкой.
– Итак, раз все в сборе, начнём пожалуй? – нотариус смерил каждого из нас пристальным взглядом поверх очков и вернулся к разложенным на столе бумагам. – Мистер Бреннон заверил своё завещание у меня за два дня до кончины. Он полностью изменил его, и почти все присутствующие здесь, – он почему-то выразительно взглянул на мужчину с полумесяцем на воротничке, – есть в этом завещании.
– Давайте же скорее прочтём его, – картинно всхлипнув, воскликнула пожилая женщина, – я не могу находиться в его доме и знать, что его уже нет!
Всхлипы сменились рыданиями, в которые лично я не поверила ни на грамм. Слишком картинно и неестественно дрожали плечики леди. Уайлд поспешно накапал ей успокаивающего настоя, и только выпив его, актриса наконец умолкла.
– Начнём по порядку, – откашлявшись, сказал нотариус. – Мистер Флип Тейлар.
Мальчишка с залёгшими под глазами тенями поднялся, показывая нотариусу, что
он здесь, и тяжело опустился обратно.
– Мистер Флип Тейлар волей усопшего получает в личное пользование все материалы мистера Бреннона: его записи, исследования, древние фолианты и
летописи. Так же мистер Тейлар с дозволения усопшего получает разрешение жить в этом доме до момента его совершеннолетия, а в двадцатый день рождения вам, – нотариус одобрительно взглянул на мальчишку, – достанется счёт мистера Бреннона в Восточном банке.
Всхлип пожилой дамы огласил зал, разнёсшись по нему неописуемо противным эхо. Нотариус недружелюбно сверкнул глазами на «убитую горем» женщину, и та поперхнулась очередным всхлипом.
– Мистеру Уайлду Диккенсу отходит поместье «Орлиное гнездо». – Зачитал очередную запись нотариус.
Дворецкий улыбнулся и вежливо склонил голову. Женщина снова всхлипнула и совсем некультурно высморкалась в белоснежный платок. За что снова была удостоена неодобрительного взгляда нотариуса.
– Миссис Хэндрикс получает древнюю картину, украшающую парадную гостиную.
Краснощекая горничная радостно улыбнулась, почтя память деда соответствующим знаком креста.
– Далее, конюх, Эрд Вудс, получает племенного жеребца Марка и стельную кобылу Ростолигской породы.
– Святой человек был мистер Бреннон, – тоскливо протянул усатый конюх, – и щедрый.
– А про мисс Тиану Остин там что-нибудь есть? – не удержавшись, вопросила
страдающая больше всех дама. Я с недоумением отметила статус, который присвоила себе женщина. Назвать её мисс лично у меня не повернулся бы язык.
– Я зачту всех по порядку, – строго ответил нотариус.
Дальше последовало перечисление всех слуг, коих дед облагодетельствовал посмертными подарками. Во всяком случае, было видно, что мистер Бреннон ценил своих людей. Кстати, я так и не поняла, кто такой этот Флип и почему удостоен опеки деда.
– Мисс Катарина Ломаш получает особняк в центре Меренска, поместье «Синяя роза» в пригороде столицы, конезавод близ Ростолья, счёт в Имперском банке и золотое месторождение в Гномьих горах.
Я даже не смогла подняться, чтобы обозначить своё присутствие, от неожиданности подобной информации и, просто открыв от удивления рот, внимала словам нотариуса.
– Так же к мисс Ломаш переходят все пастбища, земельные угодья, сданные в аренду, и право распоряжаться всем этим по её собственному усмотрению. Из ценностей искусства – картины из личной коллекции мистера Бреннона, – кто-то из мужчин в углу громко присвистнул, но я даже не удостоила их взглядом. – И вся коллекция редких артефактов и ювелирных изделий.
Нотариус закончил, а расфуфыренная пожилая модница упала со стула, провалившись в глубокий обморок. Я непонимающе хлопала глазами, запутавшись, реальность это или просто сон. Столько всего – мне? Здесь точно какая-то ошибка!
Заботливый Уайлд поводил под носом миссис баночкой с нюхательной солью, и та наконец пришла в себя.
– Извините, – пролепетала она, – просто это такое горе! – и окрестности снова огласил протяжный всхлип вперемешку с подвыванием.
– Мисс Тиане Остин достаётся именное дерево мистера Бреннона в имперском парке Меренска и вот это письмо, – нотариус протянул женщине запечатанный белоснежный конверт.
– И всё? – хрипло спросила она.
Нотариус внимательно прошёлся взглядом по бумаге и утвердительно кивнул. Женщина вскочила, почти подбежала к столу и нависла над мужчиной в очках. Жадно пересмотрела каждую бумажку и подарила нам зрелище очередного обморока.
– Тьфу ты! – выругался конюх и обратился почему-то ко мне: – Мисс Катарина, разрешите откланяться?
Я автоматически кивнула, перестав соображать уже на том моменте, когда мне подарили особняк. Ну, дела!
– Простите, позвольте полюбопытствовать, кто это? – цокая каблучками, я подошла ближе к Уайлду, который снова приводил престарелую мисс в чувство.
– Это мисс Остин, близкая приятельница мистера Бреннона.
Я не успела обдумать услышанное, потому что дама в ту же секунду пришла в себя каким-то чудесным образом, и, оттолкнув Уайлда, закричала:
– Это я-то приятельница?! Да я пожертвовала Доминику лучшие годы жизни! Я отдала ему свою молодость!
– Простите, мисс Остин, я что-то перепутал, – попытался оправдаться дворецкий.
– Вы познакомились с мистером Бренноном всего год назад! – неожиданно резко воскликнул мальчишка Флип, вскочив с места. – Трудно назвать лучшими годы с шестидесятого до шестьдесят первого, не находите? Вам нужны были только его деньги!
Женщина задохнулась от возмущения, нотариус уронил пенсне, а я сделала несколько шагов назад, осторожно отступая с места конфликта.
– Ты никогда мне не нравился, мерзкий Флипи! – пискляво вскрикнула она и со злостью швырнула письмо, полученное в наследство, на пол.
– Мисс Остин, прошу вас держать себя в руках.
Мягкий, бархатистый голос пролетел через весь зал, буквально разрезав напряжение, повисшее в воздухе. Все взоры тут же устремились в сторону говорящего. Мужчина со знаком полумесяца на воротничке поднялся и мягкой, кошачьей походкой направился в центр зала. Он был коротко стрижен, как и все служители закона, на тонких губах играла загадочная полуулыбка. Мужчина не повысил голос, но его услышали все, услышали и замерли, дружно наблюдая за приближением хищника.
Первой дар речи обрела миссис Остин, которую я не собиралась называть мисс даже мысленно. И, кстати, даже не зная эту женщину, я была всецело солидарна с
– Какое право вы имеете мне указывать? – спросила она у таинственного патрульного. – Я женщина, познавшая величайшее горе – потерю любимого! А этот щенок смеет обвинять меня в корысти!
Мужчина небрежным, но выверенным движением извлёк из нагрудного кармана блестящую бляху в виде всё того же полумесяца и продемонстрировал её миссис Остин.
– Старший следователь ночного патруля Денери Уотсон, – уверенно представился он. – И я призываю вас к порядку, как слуга закона.
Женщина поджала и без того сморщенные и узкие губы, с неодобрением разглядывая бляху.
– Насколько я понимаю, ваше время – ночь, мистер Уотсон. Вот ночью и указывайте мне, что делать.
– Ошибаетесь, днём я также вправе раскрывать тайны ночи, – усмехнулся он и повернулся к нотариусу. – У вас всё? Я могу начинать свою работу?
– Секунду, мистер Уотсон, я почти закончил, – проговорил нотариус и в упор посмотрел на меня. – Мисс Ломаш, вам предстоит оформить очень много бумаг. Жду
вас у себя в конторе после обеда, – он протянул мне листок с адресом и, собрав свои бумаги, поспешил откланяться.
Я прочла неизвестный адрес и положила листок в сумочку. Теперь придётся ещё и бумаги оформлять. Наверное, моя поездка в Меренск не ограничится двумя днями.
– Мисс Остин, – тем временем снова заговорил приятный, бархатистый голос, – вы могли бы уделить мне минутку?
– Конечно, господин следователь, – устало согласилась дама.
– Отлично! – просиял мистер Уотсон. – Прошу всех оставить нас с мисс Остин наедине. И, мисс Ломаш, не уходите далеко.
Я лишь на миг встретилась взглядом со следователем патруля, но этого хватило, чтобы по спине пробежал неприятный холодок. Нет, я не выдала своего страха ни словом, ни жестом. Учтиво кивнула и, развернувшись, вышла из зала, гордо держа осанку и стараясь дышать ровно. Но едва дверь за моей спиной закрылась, дыхание сорвалось.
– Мистер Уайлд, можно мне выпить чая? – тихо попросила я.
– Конечно, мисс Катарина, идёмте, – дворецкий единственный, кто на раз вычислил моё волнение.
– Флип, дружок, ты сегодня не завтракал, идём, я накормлю тебя, – щебетала за спиной румяная служанка.
Парнишка что-то отвечал, но их голоса доносились до меня, как через стену, обрывками фраз и слов. Кровь пульсировала в висках, мешая сосредоточиться. Я ведь должна радоваться! Теперь я баснословно богата. Но что-то было не так, и я ощущала это каждой клеточкой кожи.
Я расположилась в гостиной у камина, куда мистер Уайлд и принёс мне поднос с чаем. На этот раз чашка была одна.
– Вы не присоединитесь ко мне? – поинтересовалась я. Мне безусловно было о чём подумать, но именно сейчас не хотелось оставаться одной.
– Конечно, Мисс Катарина.
Дворецкий принёс посуду и для себя, уселся в кресло рядом и разлил ароматный горячий напиток.
– Кто эта миссис Остин?
– Они с мистером Бренноном были дружны в последнее время. Кажется, она держит насколько винных лавок в центре.
– Любовница? – прямо спросила я. Мистер Уайлд поперхнулся, но сумел сохранить невозмутимый вид.
– Я не лез в личную жизнь мистера Бреннона, но она бывала здесь довольно часто в последнее время.
Я поняла, что мистер Уайлд слишком тактичен, чтобы обсуждать подобные темы. И ещё раз поразилась верности и преданности прислуги деда. Даже после его смерти они уважали его, а это дорогого стоит.
– А Флип? Он кто такой?
– Мистер Бреннон очень горевал после кончины вашего батюшки, – от очередного упоминания о вымышленной смерти папы, чай встал комом в горле, – тогда он и взял себе на воспитание сиротку Флипа. Мистер Бреннон обучал его грамоте, счёту, и даже магии, хотя дар у парнишки посредственный.
– А у меня и вовсе его нет, – проговорила я, поймав себя на том, что пальцы снова отбивают нехитрую мелодию по столешнице. Помнится, когда-то папа горевал, что не имеет такого уровня дара, как у деда: он всё хотел доказать отцу, что чего– то стоит, а с магией, по его мнению, это было бы проще.
– Вы уверены, мисс Катарина? – прищурившись, поинтересовался дворецкий.
– Абсолютно, – горько усмехнулась я. – Когда мне было пятнадцать, я хотела стать пифией. Видения приходили регулярно и довольно отчётливо, но в Институте Магических Искусств надо мной лишь посмеялись, сказав, что такие видения бывают у каждого десятого, а истинная пифия должна обладать более сильным даром.
– И вы увлеклись ядами?
– И я решила учиться тому, что казалось интересным.
– Вам до сих пор интересно? – с улыбкой спросил дворецкий.
– Ни капли не жалею, что так вышло. Кажется, именно это моё призвание.
– Ваш дедушка гордился вами. Да и отец гордился бы, если бы был жив, -
сообщил мистер Уайлд. Возникло дикое желание позвонить папе и спросить, как он. Нет, сомнений в том, что отец жив, у меня не было, но постоянные разговоры о его смерти пугали.
– Мисс Ломаш, – внезапно окликнули меня. Мы с мистером Уайлдом синхронно обернулись, чтобы увидеть мужчину, сопровождающего памятного следователя.
– Мистер Уотсон хотел бы задать вам пару вопросов.
Я поспешно поставила чашку, поднялась, оправила складки платья и медленно, стараясь не суетиться, проследовала за мужчиной.
– Не волнуйтесь, мисс Ломаш, это всего лишь пара вопросов, – почему-то проговорил он.
– Я не волнуюсь, мне нечего скрывать, – гордо ответила я. Мы вошли в тот же зал, где оглашали завещание. Миссис Остин здесь уже не было, только следователь, я и этот неизвестный мужчина.
– Я забыл представиться, – словно прочёл мои мысли короткостриженый блондин, сопровождавший меня, – я младший помощник мистера Уотсона, Кларенс Деш.
Я учтиво кивнула и присела на отодвинутый для меня стул.
– Вы готовы к беседе, мисс Ломаш? – поинтересовался следователь.
– Всецело.
– Когда вы приехали в Меренск?
– Вчера, около полуночи, – припомнив, ответила я.
Следователь что-то активно помечал в блокноте, загородив его от меня рукой. Жаль, что нельзя разобрать написанного. Мне было очень любопытно узнать, кто мог убить деда в его собственном доме. А как я уже выяснила из услышанных кое-где обрывков фраз и слов дворецкого, мистера Бреннона отравили именно здесь. Выходит, кто-то из своих. Выглядело это жутко, особенно на фоне общего уважения прислуги.
– Какие отношения были у вас с покойным?
– Холодные, – машинально ответила я.
– Знали ли вы, что жизни вашего родственника угрожает опасность?
– Нет.
Странные вопросы нервировали, создавалось впечатление, что мистер Уотсон пытается вывести меня на чистую воду, подобно преступнику.
– Верно ли, что вы занимаетесь изготовлением ядов?
– И этим в том числе, – ответила я и, поймав недовольный взгляд следователя, исправилась: – верно.
– И вы в курсе, что мистера Бреннона отравили?
– Я слышала об этом.
Следователь вдруг отложил ручку и, откинувшись на спинку стула, окинул меня
цепким, проницательным взглядом. Он скрестил руки на груди и выглядел расслабленным. Я знала этот приём, им довольно часто пользовались патрульные на допросах. Имитация дружеской, расслабленной беседы. Допрашиваемый видит, что следователь спокоен, и сам теряет бдительность. На меня это не действовало, но и скрывать мне нечего.
– А знаете ли вы, каким ядом отравили мистера Бреннона?
– Контрантом.
– Видите ли, по данным базы совета магов Диосты, этот яд изобрела некая мисс Катарина Ломаш, верно?
– Да, это моя разработка, – ответила я. Никогда не думала, что кому-то придёт в голову использовать контрант как средство для убийства. Ведь для того, чтобы убить этим видом яда, необходимо ввести его прямо в кровь, да ещё и в нешуточном количестве!
– Может быть, вы расскажете нам, как, казалось бы безвредным средством от мавочного паразита, можно убить?
– Если взять большую дозу, думаю, капель сто, и ввести внутривенно, для прямого попадания в кровь, то исход вполне может стать летальным, – озвучила свои размышления. Другого метода убийства этим ядом я просто не представляла. Разве что налить полную ванную контранта и утопиться в ней, но и смерть будет от удушья,
а не от яда.
Следователь слушал жадно, но по-прежнему не возобновлял запись, продолжая имитировать дружескую беседу.
– Полагаю, при таком способе убийства лучше выбирать крупные вены? – поинтересовался он.
– Лучше даже артерии, – подумав, ответила я. – Например, сонную или бедренную – идеально.
Следователь кивал в такт моим размышлениям, и едва я закончила, вернулся к записям, тем не менее продолжив расспросы.
– Вы сказали, что у вас были холодные отношения, насколько?
– Мы не общались.
– Вообще?
– Недавно он написал мне письмо с просьбой приехать, я ответила не в самой вежливой форме.
– Это письмо написали вы? – мистер Уотсон продемонстрировал развёрнутый лист бумаги, исписанный моим почерком.
– Это, – опустив глаза, ответила я. Как ни старалась сохранять на лице вежливую приветливо-пренебрежительную улыбку, периодически она ускользала, выпуская истинные эмоции. Страх, волнение, стыд от того, что кто-то читал моё послание деду, недостойное настоящей леди.
– Через два дня после вашего ответа его убили, – констатировал следователь. – Знали ли вы, что стали основной наследницей?
– Не подозревала.
– Обрадовались? – с ухмылкой спросил он, снова оторвавшись от бумаг.
– Как вы могли такое подумать?! – возмущённо воскликнула я. – Да, я не могу сказать, что убита горем, но радоваться чьей-то смерти из-за наследства?
– Чьему-то убийству, – неожиданно поправил мистер Уотсон.
– Что? – недоумённо переспросила я.
– Вы сказали радоваться смерти, я поправил вас. Вы могли бы радоваться убийству мистера Бреннона.
Больше всего мне хотелось сейчас влепить мистеру Уотсону звонкую пощёчину, чтобы сбить с его лица эту самодовольную улыбку и немного отрезвить. Впервые в жизни пожалела, что нельзя бить патрульных. В душе всё кипело, но внешне я оставалась невозмутима, продолжая чуть снисходительно улыбаться.
– Нет, я не рада убийству деда.
– Почему, вы ведь получили состояние? – искренне удивился следователь.
– Мне не было нужно его состояние, ни раньше, ни сейчас.
Следователь задумчиво хмыкнул.
– Вы прекрасно держитесь и ведёте себя, как леди, нужно отдать вам должное. Но, мисс Ломаш, я знаю, что вы живёте небогато. Снимаете комнату, а ваша одежда
выглядит великолепно, но она дешевая.
Щёки опалило жаром, и я еле сдерживалась, чтобы не закричать или разрыдаться.
– Я одеваюсь так, как могу себе позволить, – отчеканила я. – У вас есть ещё вопросы?
– Пока нет, – растягивая слова, ответил мистер Уотсон, – вы и так нам очень помогли.
Я поднялась и, не прощаясь, покинула зал. Шла медленно, чеканя шаг – не хотелось, чтобы создалось впечатление побега. Мне не от чего убегать. Следом за мной, как оказалось, направился мистер Деш, нагнавший меня уже в коридоре.
– Не злитесь на него, он не хотел обидеть, – дружелюбно проговорил блондин.
Хоть внешне мистер Уотсон был изумительно-прекрасен, мистер Деш
определённо был более приятным человеком и собеседником.
– Мне не на что злиться, – улыбнулась я.
Мы уже дошли до гостиной и вот-вот должны были распрощаться. Как я поняла, мистер Деш направлялся за Флипом, а я хотела зайти в комнату. Я металась, не решаясь задать нужный вопрос, но в самый последний момент решилась.
– Мистер Деш, – окликнула мужчину. Едва он обернулся, я глубоко вздохнула и, часто трепеща ресницами, поинтересовалась: – Меня в чём-то подозревают?
– Мистер Уотсон подозревает всех, – развёл руками он, – но не переживайте, всё
будет хорошо.
Я кивнула и быстро направилась к комнате. Песнопений сегодня уже не было, но запах воска разнёсся по всему особняку. Там, в комнате, увешанной изображениями Безликой Богини, ещё сутки будут гореть самые обычные восковые свечи в честь памяти мистера Бреннона. Кстати, наверное, нужно будет всё-таки сходить в склеп: раз уж он оставил мне такое наследство, пусть и не очень желанное, будет не лишним поблагодарить.
В комнату я пришла, чтобы переодеться. Ехать к нотариусу я предпочла в брючном костюме строго покроя, конечно же чёрного цвета. Шляпку с вуалью оставила, как и перчатки, а вот туфли выбрала другие, на более высоком каблуке.
У меня было всего два кристалла связи, и я не знала, на кого их потратить. Однозначно нужно связаться с отцом, хотя бы для того, чтобы рассказать ему о наследстве и спросить, бывала ли я здесь в детстве. Я была уверена, что не бывала, но когда все вокруг твердят обратное, возникали определённые сомнения… И конечно, нужно предупредить миссис Томсон о возможной задержке. Хотя, с секретарём лучше переговорить после поездки к нотариусу.
Я уселась на постель и, активировав кристалл, произнесла:
– Адам Бреннон.
На этот раз отец долго не подключался к связи, и я уже всерьёз разволновалась.
– Кат! Привет, малышка! – в изображении над кристаллом появилось не только суровое лицо отца, но и улыбающееся мамы.
– Привет, – улыбнулась я. – Я в Меренске.
– Рассказывай, – отец жадно воззрился на меня.
– Деда отравили, это была не своя смерть, и он оставил мне…всё, – вкратце описала я самое важное.
– Что всё, Кати? – поинтересовалась мама.
– Всё, – развела руками я. – Рудник, конезавод, дома, счета.
Отец нахмурился, а мама почему-то схватилась за сердце.
– То есть ты теперь богата? – вопросил отец.
– Баснословно.
– Ты должна отказаться от наследства! – твёрдо произнёс папа.
– Адам! – возмущённо воскликнула мама. – В пользу короны?!
– Да, пап, – включилась в разговор я. – У деда есть воспитанник, сирота, но ему нет восемнадцати. Я бы хотела отдать всё ему, когда он станет совершеннолетним.
Эта мысль пришла мне во время чаепития. Я видела, как Флип заступался за мистера Бреннона. Он знал его и, неверное, любил. Я же чувствовала себя воровкой, забравшей принадлежащее не мне. Мне не хотелось управлять рудником или конезаводом. Я специалист по ядам, так пусть всё остаётся на своих местах. Единственное, что я не могла – отказаться от наследства в пользу короны, просто потому, что было жалко всего труда, вложенного дедом.
– Я не хочу быть ему должным, – произнёс отец.
– Адам! – снова воскликнула мама. – Девочка сможет безбедно жить всю жизнь! Тем более нельзя быть должным мертвецу!
– Тоже верно, – пожала плечами я.
– Решай сама, – серьёзно посоветовал отец. – Но я знаю своего отца. Он ничего не делал просто так, Кати, будь очень осторожна.
– Хорошо, папочка, – усмехнулась я. – Я никогда раньше не бывала в Меренске?
– Н-нет, – настороженно ответил отец.
– Так я и думала.
– Когда ты возвращаешься? – снова перебила мама.
– Думаю, ещё на день придётся задержаться, для оформления бумаг, – ответила я.
Дальше разговор пришлось прервать: заряд кристалла связи закончился и стекляшка погасла, потеряв все признаки магии. Я бросила кристалл в плетёную урну у письменного стола и собиралась уходить.
Выйдя в гостиную, чуть не столкнулась с мистером Уайлдом, который, как оказалось, шёл звать меня к обеду. Решив, что отказываться от еды глупо, я поела и только после этого, взяв зонт, вышла на улицу.
Дворецкий предлагал мне взять личный экипаж деда, чтобы не пользоваться услугами наёмного, но я отказалась, желая проветриться и побыть в одиночестве.
Дождь барабанил по зонту, с которого через минуту пути уже стекали узкие струйки воды. Благо, как раз не далеко от ворот стояло несколько свободных извозчиков.
Я протянула мужчине бумажку с адресом и села в карету. Мне хотелось посмотреть Меренск, но дождь пока был ещё слишком сильным. Обычно он слегка утихал к вечеру, сменяясь серой ленивой моросью, но иначе в сезон дождей не бывает.
Кучер свистнул, и лошадь понеслась по мощёным улочкам Меренска, увозя меня куда-то очень далеко. Казалось бы, при небольших размерах городишки, но до нотариальной конторы пришлось добираться почти полчаса.
Зато саму контору я узнала и заметила сразу: она отличалась яркой, кричащей вывеской, приглашающей всех желающих на консультацию к лучшему нотариусу Диосты. Не менее привлекало и обещание двадцати процентной скидки постоянным клиентам.
– Приехали, мисс, – сообщил кучер, открыв дверцу.
– Спасибо, – поблагодарила я и, оплатив услуги мужчины, торопливо пошагала к конторе.
Колокольчик над дверью приветливо звякнул при открытии двери, и я шагнула в душное помещение, наполненное запахом бумаги. Сходу было понятно, что здесь есть какой-то архив со старыми документами и много-много книг.
– Здравствуйте, мисс, у вас назначено? – пока я закрывала зонт, ко мне подбежала приветливая, улыбающаяся девушка.
– Думаю, да, – растерянно проговорила я. – Мне велели зайти после обеда.
– А, мисс Ломаш, – тут же протянула девушка, забрав у меня плащ. – Вас ожидают.
Меня провели в небольшой кабинет, где за столом у окна сидел нотариус. Кстати, на том же столе стояла золочёная табличка «мистер Ринар Рок».
