Текст книги "В доме охотника (СИ)"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Вряд ли, – покачала головой Герда. – Я помню, как вы сражались с Ловцом. Я бы никогда так не смогла.

– Надеюсь, тебе никогда не придется, – усмехнулся Николя одними губами, взгляд при этом сделался очень тревожным.

Они вновь перешли к дыхательным упражнениям и занимались исключительно ими следующие несколько дней. В библиотеке сосредоточиться оказалось куда сложнее, но Герда старалась выполнять все в точности, как просил Николя: сидеть спокойно, не разговаривать, расслабляться, дышать животом, считать вдохи. Когда уже начало казаться, что все получается безукоризненно, Охотник заявил, что так никуда не годится, потому что ветра она все равно сидя в четырех стенах не услышит. Обидно было до глубины души. Она так старалась... а никто не оценил.

Встречаться с остальными домочадцами удавалось только за завтраком и ужином. Говорили мало, в основном о чем-то несущественном. Герда несколько раз сама пыталась завести беседу, но получалось как-то глупо и неловко. Тогда она решила использовать это время, чтобы научиться видеть и чувствовать ауры. С каждым разом получалось все легче. Теперь даже сильно щуриться не требовалось, чтобы разглядеть их во всех подробностях.

У Майли аура оказалось слабенькая, вся в разрывах, а верхний слой некрасивого болотного цвета. У Вожыка она выглядела немного сильней, но тоже со странными утончениями, зато верхний слой словно полыхал ярко рыжим пламенем. У Эглаборга цвет тоже оказался рыжим, но более приглушенным, а сама аура более тонкой и однородной. Самой интересной оказалась аура Финиста. Как и у Николя, она была очень большой и плотной, с верхним слоем необычного бирюзового оттенка. На этом странности не заканчивались. Каждый раз, когда Финист сталкивался с Охотником, а сталкивались они постоянно – то в одну дверь одновременно пытались пройти, то сесть на один и тот же стул, то просто занять одно и то же место, слишком узкое для двоих и толкались плечами, пока кто-то из них не оказывался достаточно умен (как правило, им был Николя), чтобы пропустить второго – аура оборотня сильно увеличивалась и становилась нестерпимо яркой. То же самое происходило с Охотником.

Улучив момент, Герда рассказала Николя о своих наблюдениях. Он терпеливо слушал, объясняя попутно, что цвета обозначают стихии, а разрывы и утончения говорят о том, что у человека нарушен энергетический баланс. Ничего удивительного в этом не было, потому что Майли и Вожык со своим даром не справлялись. Он причинял им больше вреда, чем пользы. Со временем, когда они всему научатся, баланс восстановится и аура снова станет равномерной. Оказалось, что у Герды тоже есть такие разрывы, просто она не может посмотреть на свою ауру со стороны, чтобы заметить их. А упражнения с дыханием как раз направлены на то, чтобы разрывы компенсировать.

Николя обрадовался, что Герда так воодушевилась учебой, но стоило заговорить о Финисте, как он снова помрачнел. Нет, вначале Николя охотно объяснил, что необычный цвет ауры получается из-за того, что Финист как оборотень-птица принадлежит сразу к двум стихиям: земли и воздуха. Смешиваясь, они дают бирюзовый оттенок. Но когда Герда начала рассказывать про странное взаимодействие двух аур, Охотник нахмурился и заявил, что ей показалось и вообще не стоит увлекаться, а то и не такое примерещится.

Не удовлетворившись, Герда обратилась к Финисту. Услышав ее рассказ, оборотень сразу переполошился. Первым его вопросом было:

– Ты ведь не говорила об этом Охотнику?

Герда удивленно моргнула. Да что с ними такое?

– Он мой учитель.

– Но ему нельзя доверять! Если в следующий раз увидишь что-то странное, сразу иди ко мне. Я скажу, стоит об этом говорить или нет.

– Что ужасного в моих наблюдениях за аурами?

– Ничего, – не слишком уверенно ответил Финист. – Просто не нужно рассказывать лишнего. Кто знает, что из этого он сможет потом использовать против нас?

Герда поджала губы. Этот тоже ничего не скажет, хоть ты его ножом режь. Ну и демоны с ними обоими!

Вскоре дом Охотника навестили портной и сапожник, чтобы отдать заказчикам готовые вещи. Все воодушевленно мерили обновки. Одна Герда пряталась в темном углу, чтобы никто не обратил внимания на ее новые сапоги. И все же избежать зоркого взгляда Майли не удалось. Наследница с интересом изучила обувь со стороны, потом подошла, потрогала и с видом знатока заявила:

– Хорошая обувь. Для деревенского мужлана.

Герда очень пожалела, что способность к отражению срабатывает только на чужой дар, а не на слова. Иначе она бы так ответила! Герда молча забрала свою обновку в каморку и заперлась там, чтобы почитать в тишине. Взяла книжку об оружии и начала листать в поисках кинжала, похожего на тот, что остался от Хозяйки леса. Найти его оказалось не так-то просто. Клинок у кинжала был несимметричной волнистой формы и резко расширялся к рукояти. По многослойной стали шел узор из неоднородных бороздок. Деревянная рукоять, украшенная орнаментом с цветками, похожими на водяные лилии, чуть изгибалась в левую сторону.

Герда пролистала книжку почти до самого конца, прежде чем увидела нечто похожее на иллюстрации к главе о ритуальном оружии. Говорилось о нем очень скупо – всего пару слов о том, что оно предназначается для жертвоприношений. Прежде, чем использовать, необходимо положить его под подушку на ночь. Если приснятся кошмары, то оружие нового хозяина-жреца не принимает и трогать его нельзя, иначе оно принесет большой вред.

Герда сделала, как говорилось в книге. Ночью ей приснился Охотник. Впрочем, он и без того постоянно ей снился. Вряд ли такой сон можно было считать плохим, хотя он мучил ее гораздо больше, чем самый жуткий ночной кошмар. После этого испытания Герда уверилась, что оружие не опасно, и решила носить его с собой на всякий случай. Хотя убить им кого-то вряд ли получится, но можно хотя бы попробовать защититься.

В дверь настойчиво постучали. Майли в каморку не заглядывала, Эглаборг и Вожык стучали очень деликатно, а Финист имел привычку вваливаться без предупреждения, поэтому Герда безошибочно определила, кто стоял за дверью сейчас и спешно пошла открывать.

– Я принес теплой одежды. Собирайся быстрей, нам предстоит дальняя дорога. Выйти нужно как можно раньше, – встретил ее на пороге Николя с большой собольей шубой в руках. – Метель как раз закончилась, так что самое время учиться слушать ветер. Э-э-э, ты еще не оделась? – неожиданно осекся он, заметив, что Герда стоит перед ним в одной ночной рубашке.

– Я еще не проснулась, – ответила она, силясь понять, который сейчас час, потому что по ощущениям было еще очень рано. Николя скользнул взглядом по босым ногам, беленой льняной рубахе, задержался на расстегнутой пуговице у самого ворота и вытянул шею, как будто пытаясь сглотнуть вставший в горле ком.

– Собирайся быстрей. Я внизу подожду, – Охотник вручил ей шубу и стремительно направился к лестнице.

Герда вернулась в комнату и внимательно осмотрела свое отражение в зеркале. Вроде, все как обычно. Глаза припухшие со сна, волосы немного растрепаны, пуговица... Подумаешь, пуговица. Герда всегда расстегивала ее, потому что не переносила, когда ворот давил на шею – казалось, что он ее душит.

Почему Николя так смутился? То без зазрения совести хватает за колени и играет в снежки, а потом какой-то пуговицы стесняется. Но гадать об этом было глупо, да и время поджимало.

Герда быстро надела все самое теплое, что у нее было, и отправилась в гостиную. Там они с Николя наспех позавтракали, потуже закутались в меха, натянули сапоги из овчины и вышли на улицу. Герда сразу же повернула к конюшне, но Охотник остановил ее.

– Я думала, нам предстоит дальняя дорога, – не понимая, сказала она.

– На лошадях мы туда не доберемся, – расплывчато ответил Николя.

– Куда?

– На Нарви. Это самая высокая точка Утгарда. Уж там-то ты точно услышишь голос ветра.

– Гора Нарви? – удивилась Герда. – Я читала про нее. Она же в сердце гор находится. Туда самое меньшее – две недели пути по глубокому снегу. И не уверена, что смогу подняться на вершину. Я ведь как птица летать не умею.

– Зато я умею, – рассмеялся Охотник. – Поверь, мы окажемся там намного быстрее, чем ты думаешь. Идем.

Не заходя в город, они направились на север, где вдалеке виднелись окрашенные рассветными лучами солнца в красно-желтые тона предгорья северного Утгарда. Вскоре впереди показался перекинутый через ущелье большой деревянный мост, перед которым на громадном валуне была выбита старинная рунная надпись "Биворн". Николя взял Герду за руку, чтобы она не робела, и смело повел вперед. На другой стороне они остановились. Николя снял с пояса охотничий рог и приложил к губам. По горам эхом прокатился глухой звук, похожий на уханье филина. Герда недоуменно уставилась на Охотника. Тот напряженно смотрел вдаль. Вдруг затряслась земля, послышался страшный грохот. Лавина! Паникуя, Герда отступила к мосту, но Николя схватил ее за руку и притянул к себе.

– Не пугайся, – усмехнулся он. – Пока мы вместе, бояться нечего.

То ли от слов Николя, то ли от его близости страх ушел. Герда расправила плечи и тоже стала вглядываться в покрытые густым заснеженным лесом предгорья. Казалось, что ледяные глыбы двигаются, словно сами идут к ним, как в старинной легенде. Чутье, на которое она до начала учебы старалась не обращать внимания, настойчиво подсказывало, что это демоны. И Герда не знала, чего стоит бояться больше: разбушевавшейся стихии или хищных тварей.

Предчувствие оправдалось: на фоне леса показались гигантские силуэты ростом со столетние корабельные сосны. Еще пару мгновений, и Герда смогла разглядеть пришельцев в подробностях. Их было пятеро. Громадные, плечистые, с руками почти до самых колен, тем не менее, спины они держали горделиво прямо, а шествовали торжественно и плавно. Тела замотаны в оленьи шкуры. Плоские овальные лица обтянуты бледно-серой кожей и обрамлены косматыми черными волосами и такими же бородами, хотя у одного уже появились словно припорошенные снегом редкие проседи.

Великаны остановились возле Охотника и почтительно склонили головы.

– Приветствуем, мастер Николя, – хором сказали они. В ушах словно зарокотал горный поток.

– Приветствую, достопочтенные Гримтурсы, – поклонился в ответ Охотник. Герда поспешила сделать то же самое, решив, что задавать вопросы нет времени.

– Есть вести с северных отрогов? – разогнувшись, деловито поинтересовался Николя.

– Все тихо, – бесстрастно ответил старший из великанов.

– Странно. Четыре года прошло, а легион и не думает возвращаться, – нахмурился Охотник.

– Так это ведь хорошо, – продолжал рокотать без малейшей тени эмоции Гримтурс. – Испугались, видно, вашей заговоренной стали.

– Сомневаюсь. Скорее затаились на время и чего-то ждут. Знать бы чего, – Николя тяжело вздохнул.

– Часа возрождения? – робко подала голос Герда.

Все удивленно уставились на нее, словно она сказала что-то ужасное.

– Ты что-то знаешь? – предельно спокойно спросил Николя. Только пристальный взгляд выдавал тревогу.

– Я просто слышала... – испуганно ответила она. Только не это! Ей совершенно не хотелось, чтобы Николя снова решил, что с ней что-то не так. Ну почему не получается быть как все? Или хотя бы помолчать в такие моменты.

– Что и от кого ты слышала? – продолжал выспрашивать Охотник. Шансов уйти от ответа не осталось.

– От Хозяйки леса и от некроманта в Будескайске. Они ждали его, говорили, что он вот-вот должен наступить. Час возрождения – это плохо?

– Я знаю не больше твоего, – пожал плечами Николя и обратился к взиравшим на них с мрачной тревогой великанам: – А вы что-нибудь слышали?

Гримтурсы переглянулись.

– Нет, совсем ничего, – слишком поспешно ответил седой, словно растерял всю свою ледяную выдержку. Николя поджал губы – явно им не поверил.

– В таком случае, не стану вас задерживать, славные Гримтурсы, – Охотник снова склонил голову в знак почтения. Великаны вежливо попрощались и пошли обратно.

– Кевельгар, – тихо позвал Николя. Меньший из великанов, шагавший последним, остановился и повернулся к Охотнику. Николя незаметно ему подмигнул.

– Кевельгар! – позвали остальные Гримтурсы.

– Идите, – махнул он. – Я... я потом догоню.

– Только не сболтни лишнего. Тайны гор должны остаться тайнами, – строго наказал старший. Они покинули Герду и Николя наедине с Кевельгаром.

– Вы что-то хотели, мастер Страж? – уже намного теплее обратился Гримтурс.

– Небольшую услугу. Это моя гостья Герда. Она очень любит тайны и, как и ты, является хранителем древнего знания нашего народа.

Герда нахмурилась. Конечно, слова Николя ей очень польстили, но хранителем знаний, тем более древних, ее даже с большим преувеличением нельзя было назвать.

– Я хочу показать ей Нарви, – продолжил говорить Охотник.

Гримтурс заинтересованно посмотрел на Герду.

– И сколько гор открыло тебе свои недра? – спросил он.

Она недоуменно глянула на Николя. Тот молчал, ожидая, что она сама найдет ответ.

– Наши знания хранятся не в горах, а в книгах, – неуверенно начала Герда. – Вот.

Она достала из-за пазухи дневник Лайсве и показала Гримтурсу. Николя удивленно выгнул бровь. После случая с Юстесом Герда стала опасаться, что ее «сокровище» могут похитить и старалась не оставлять его без присмотра.

Кевельгар с любопытством изучил книгу.

– Такая крохотная. Видно, тайны у людей тоже крохотные.

– Так ведь дело не в размере.

Николя с Гримтурсом хором засмеялись. Герда нахмурилась, не понимая, чем вызвала их веселье.

– Точно хронистка! – успокоившись, ответил Кевельгар. – Так уж и быть, мастер Охотник, отнесу вас и вашу гостью на Нарви, тем более ничего запретного там нет.

Гримтурс поднял их и посадил себе на плечи. Герда испуганно вцепилась в мохнатые жесткие волосы великана.

– Не бойся. Это абсолютно безопасно, – заверил Николя. Она сделала над собой усилие, чтобы прекратить трястись.

Путь занял целый день. И если вначале Герда еще могла восхищаться величественными видами заснеженного Утгардского нагорья, то под конец они наскучили настолько, что она по обыкновению начала раскачиваться из стороны в сторону и напевать что-то себе под нос.

– Не делай этого, – раздраженно бросил Николя.

– Я вам мешаю?

– Мне страшно, что ты свалишься.

– Вы же говорили, что это безопасно.

– Если вести себя разумно, то вполне.

Герда недовольно поджала губы.

– Мастер Кевельгар, а какие тайны хранят в себе горы? – переключила она внимание на передвигавшегося огромными скачками Гримтурса.

– О, горы хранят ответы на все вопросы. О том, из чего состоит наш мир и когда он был сотворен, о том, что с ним станет потом и когда нам, Гримтурсам, придется его покинуть. Разве в ваших книгах не говорится о том же?

– Я таких не встречала, – задумчиво ответила Герда.

– Это от того, что вы мало живете и мало помните, а мы, Гримтурсы, помним все. Это проклятье гор.

Кевельгар замолчал, с трудом пытаясь отдышаться. Видно, ему было трудно говорить и идти одновременно.

– Так странно, – пробормотала Герда, повернувшись к Николя. – Они ведь демоны, но вы на них не охотитесь.

– Они никому вреда не причиняют. Почему я должен на них охотиться?

Герда пожала плечами. Вопрос загнал ее в тупик.

– Финист говорил, что Охотники шарлатаны и не борются с демонами, а обирают доверчивых людей.

Николя недовольно прищурился, как делал всегда, когда речь заходила об оборотне.

– В чем-то он прав. Если есть шанс избежать битвы, то я всегда им пользуюсь. Некоторые демоны к людям относятся вполне дружелюбно, а большинство мы вообще не интересуем. Столкновения в основном происходят из-за мелких недоразумений, которые можно разрешить и без драк – выслушать обе стороны, заставить пойти друг другу навстречу. Собственно, это и было главной задачей Стражей – посредничество, а не борьба.

Это звучало разумно. Даже слишком, учитывая, что в юношестве Николя особым благоразумием не отличался.

– А Ловец в Дрисвятах... вы и с ним пробовали договориться?

Николя заметно вздрогнул.

– Его условия оказались неприемлемыми.

– Почему? Что он попросил?

– Давай не будем об этом.

Охотник снял рукавицу и протянул руку Герде. Она сделала то же самое, не совсем понимая, чего он хочет. Но касаться Николя всегда было приятно, поэтому она не стала противиться. Когда руки начали коченеть, пришлось отнять их и снова надеть рукавицы.

– Вас тоже обучал наставник из Компании? – раз не захотел говорить о Ловце, так пусть хоть про себя что-нибудь расскажет.

– Нет, меня воспитывали, как Стража. Как Страж я прошел Испытание и потом еще некоторое время обучался в Храме ветров на Островах Алого восхода.

– Это ведь на другом краю Мидгарда! Вы, должно быть, весь мир объехали, – восхитилась Герда. – Я бы тоже хотела так... Хотя вряд ли бы смогла.

– Только Мидгард, да и то не весь. Я бы хотел побывать в Муспельсхейме, но Компания вряд ли меня отпустит, – Николя печально вздохнул.

Герда нахмурилась.

– Неужели они могут решать за вас?

– Они могут решать за всех.

– И вы так спокойно это сносите?

– Что ты мне предлагаешь? Беситься, как Финист? Рад бы, но не могу. Я по-другому устроен.

В его словах едва заметно проскальзывала озлобленная ирония попавшего в клетку дикого зверя. Неужели все и вправду настолько безнадежно? Тогда почему Николя не воспротивится, не восстанет против сковавших его правил? Он ведь очень сильный. Даже Финист это признает. Значит, смог бы вырваться: съездить на Авалор, или в Муспельсхейм, или даже в Дрисвяты. Интересно...

– А если Компания прикажет бросить меня, вы это сделаете?

– Не прикажет, – резко отчеканил Николя и отвернулся.

Герда прикусила губу. Не следовало его провоцировать, ведь она уже много раз убеждалась в умении Николя уходить от неловких вопросов.

Солнце быстро скатилось за горизонт, и на горы мгновенно опустилась ночная мгла, а с ней и пронизывающий до костей холод. Герда плотней закуталась в шубу, надвинув ее почти на самый нос, и натянула на лоб шапку. Открытыми остались лишь глаза. Руки и ноги стыли под одеждой. Казалось, даже кровь замерзает в жилах, становясь болезненно вязкой.

– Холодно? – проницательно спросил Николя. – Выпей это. Нам еще несколько часов надо продержаться.

Он протянул ей уже знакомую флягу. Герда поморщилась, вспоминая гадкий привкус горячительного напитка.

– Давай, а то силой волью, – пригрозил Охотник.

– Интересно, каким образом. Вы ведь на другом плече сидите, – попыталась сострить она, но что-то подсказывало, что увильнуть не выйдет.

Фляга взлетела в воздух. Руки и ноги связало незримыми путами. Шуба сама собой сползла с лица. Что-то зажало нос. Герда открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, но вместо него туда полилась горькая обжигающая внутренности жидкость. Неимоверным усилием удалось выдрать руку и отнять от губ флягу.

– Я поняла-поняла, – простонала Герда, чувствуя, как фляга вырывается из ладони.

– Тогда слушайся, – назидательно ответил Охотник.

Путы тут же исчезли, а фляга мертво легла в руку.

– Пей, – велел Николя. Пришлось подчиниться.

– Вы злоупотребляете своей силой, – мрачно сказала Герда, передавая флягу обратно.

– Ты злоупотребляешь моим расположением, – Охотник сам отпил несколько глотков. – Когда ты научишься управлять своими способностями, применять дар я уже не смогу.

– Почему я в этом сильно сомневаюсь?

– Ну, мне точно станет сложнее, – лукаво усмехнулся Николя. Герда понурилась. – Эй, тебя вообще-то это воодушевить к учебе должно.

– Что-то не воодушевляет.

– А что воодушевляет?

– Не знаю. Глупая способность – чужой дар отражать. Вот если бы я могла читать мысли, или как вы двигать вещи на расстоянии, или как Финист разговаривать с животными, или как Дугава творить иллюзии, или как Майли...

– Но ты все это можешь, можешь гораздо больше, чем любой из нас. Когда ты полностью овладеешь даром, любые способности Стражей станут тебе подвластны.

– Тогда мне срочно нужно разыскать телепата, – рассмеялась Герда.

– Зачем? – нахмурился Николя.

– Чтобы узнать ответы на вопросы, которые вы так старательно обходите.

– Тебе никогда не говорили, что ты слишком умная?

– Скорее, что я заноза в заднице.

– Фу! Ты из книг таких выражений нахваталась?

– Не совсем, – Герда загадочно улыбнулась.

– От Финиста, – догадался Николя. Она пожала плечами.

Неожиданно Кевельгар остановился.

– Все, пришли, – сообщил он и аккуратно поставил своих наездников на землю.

– Это и есть вершина Нарви? – удивленно спросила Герда. – Здесь так темно, ничего не видно. Непонятно даже, как высоко мы находимся.

– У тебя должно было заложить уши, – со снисходительной улыбкой объяснял Николя. – Да и дышится здесь совсем по-другому, глубоко, полной грудью, не замечаешь?

– Да, но... я ожидала чего-то большего.

– Разве не ты говорила, что размер не имеет значения? Порой великое откровение скрывается за едва заметными вещами. Встань тут. Взгляни на небо. Оно усеяно мириадами звезд. Видишь, как они мерцают? Каждая из них хочет говорить с тобой голосом ветра. Прислушайся и ты услышишь, как они поют.

В ночной тишине Герда слышала лишь голос Николя и свое тяжелое дыхание.

– Стань сюда.

Герда сделала несколько осторожных шагов. Она чувствовала, что совсем рядом зияет бездонная пропасть, но не могла разглядеть в темноте.

– Не бойся, – Николя притянул Герду ближе, к самому краю, стянул с нее шубу и бросил Кевельгару. – Отцепись от меня и расставь руки в стороны. Я не дам тебе упасть. Ну же, если не веришь ни в себя, ни в ветер, то поверь хотя бы в меня.

Герда послушалась, не могла не послушаться, ведь верить ему хотелось больше всего на свете. Она и сама не понимала, почему, но именно вера поддерживала ее во всех невзгодах этого трудного пути. Герда почти потеряла ее, когда встретила его, такого чужого и холодного. Но сейчас впервые показалось, что Николя снова стал тем добрым и могучим Охотником, каким представлялся ей в детстве.

– Чувствуешь? – прервал мысли голос Николя.

Герда закрыла глаза и сосредоточилась. Почва под ногами оборвалась. Герда полетела вниз с ошеломляющей скоростью и, почти коснувшись острых камней на дне ущелья, замерла, а потом взмыла вертикально вверх. И полетела уже не над горами, а над знакомым Мертвым городом со свечными башнями. За спиной громко хлопали гигантские крылья, и казалось, что они принадлежали старинному другу, который всегда был рядом и поровну делил все невзгоды и радости. От восторга даже дыхание в груди замерло.

– Тише-тише, – послышался вкрадчивый голос, шептавший на самое ухо. – Не увлекайся и дыши.

Герда открыла глаза. На небе развернулся разноцветный вихрь, словно короной венчая горную гряду.

– Как красиво! – изумленно выдохнула она.

– Снова огни червоточины. Что-то они зачастили. Неужто, действительно грядет конец времен? – встревожено сказал Николя. Герда опустила руки и прижалась к нему.

– Это оно? Рождение нового демона?

– Так говорят, – коротко ответил Охотник и замолчал.

– Я летала, – Герда попыталась отвлечь его от мрачных мыслей.

– Хорошо! Значит, ты, наконец, расслабилась и позволила ветру говорить.

– Я была не одна. Со мной кто-то был, но я не поняла, кто.

– Ветер. Видно, ты так представляешь единение со стихией.

– Разве вы представляете его по-другому?

– У каждого это происходит по-разному.

– А как у вас?

– Отойди в сторону, – Николя оттолкнул Герду подальше от обрыва и сам занял ее место.

Он точно также раскинул руки и закрыл глаза. Северное сияние исчезло, и на горизонте забрезжила тусклая полоса рассвета. Откуда ни возьмись налетел ветер, хотя весь день и всю ночь его не было. Выбившиеся из тугого пучка пряди затрепетали, на лицо упали первые лучи солнца, ноги оторвались от земли. Николя с просветленным торжественным лицом воспарил над бездной, похожий на крылатого небесного воина из древних легенд. Всего на несколько коротких мгновений, но этого хватило с лихвой, чтобы в памяти навсегда запечатлелась самая восхитительная и таинственная картина, что Герде приходилось видеть.