Текст книги "Королевский Дар"
Автор книги: Светлана Людвиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
XXVI
К концу недели внеплановая беготня прекратилась, зато я умудрилась развести бардак среди преподавателей. Видимо, к чему бы я руку не приложила, ничего не пройдет спокойно. Наши дорогие светила магической науки судорожно думали, как нагадить студентам в оставленном нам на растерзание лесу.
Команды на глаз я уже сформировала, бегать будут четвертые курсы, а остальные постоят «на станциях». Не знаю, как, но я, кажется, умудрилась задействовать всех.
Над проблемой Рэма мы с завхозом думали долго. Дракон на наши с Арией пристальные взгляды отвечал только: «У». В итоге, Ария решила, что вырос – теперь людей не боится, а я, что людей не боится – теперь огребемся. Про замок я ей рассказала, она на следующий же день поставила новый, даже не придираясь к Игорю – простила все за героизм. Правда, по ее же словам, это вряд ли поможет удержать Рэма на месте, в ее комнате, чихать он хотел на любые замки. Вскрывал как заправский взломщик. Если мне потребуется открыть дверь в чью-нибудь комнату, я уже знаю к кому обратиться.
Заданий не было, Юрка по-прежнему мельтешил перед глазами, обиженный и недовольный. Финиш, конечно. Я еще и виновата осталась. Зато Степа на этой неделе зашел аж два раза: первый честно докапывался до меня со своим домашним заданием, а второй прибежал со свежими идеями по проекту, которым я руководила. Я даже помаленьку начала отвыкать от мысли, что он отморозок.
В общем, жизнь шла в абсолютно непредсказуемом порядке, снова прилагая все усилия, чтобы не дать мне выспаться. Впрочем, я ей тоже помогала. И вот в очередной мой честно заработанный выходной, я проснулась в три часа ночи, хотя легла в час. И вместо того, чтобы попробовать уснуть снова, я неслышно оделась, оставила Игорю записку, что ушла гулять, а сама направилась в Рейхард. Накануне, я слышала, что как будто бы намечается следующий прорыв. Анжела говорила об этом не слишком уверенно, определила прорыв она новым способом, достав весь факультет чернокнижников. Но раз уж я проснулась примерно в это время, меня понесло проверять.
В гардеробе на антресолях пустовали пять гвоздиков, значит, проверять не одна я пошла. В голове пробежала здравая мысль идти обратно, но за спиной зашуршали, и я, наспех натянув плащ на куртку, выскочила, даже не выправив рукава. Меня встретило бледное больное небо с синими волдырями по всему телу.
Я пошла по знакомым улицам, не зная куда. Кроме людей, все в городе замерло. На него давило сверху небо, умолявшее о покое. Иногда оно билось в агонии, иногда неподвижно спало. Но в любом состоянии небо чувствовало свою скорую смерть, когда синие нарывы не оставят на нем живого места. Оно просило у этого города помощи, а когда не получало, бесилось и мстило как могло.
Я увидела, как одна из заплат вздулась и заколыхалась. Как можно быстрее, но не переходя на бег, я пошла к ней. Из разрастающейся цветастой дыры, на поляну лезло что-то большое, бесформенное. Разве что красные крылья отчетливо различались на выгнутой другой спине.
Я спряталась за колонной очередного дома с обшарпанными белеными стенами. Из-под досок, закрывающих окна, сочился свет, но хозяева не торопились выбегать на улицу.
Вокруг места прорыва собрались боевые отряды, с какими-то специальными машинами наподобие пушек. Они были уже не в плащах, а в стандартной военной форме темно-синего цвета, тускнеющего от времени. Оружия помогали, магия на монстра тоже действовала, только я все равно решила, что лучше сделать задуманное.
Я подняла руку и приготовилась создать печать, но почувствовала каменную хватку на запястье. Сердце рухнуло в пятки, хотя мое богатое воображение даже не успело перебрать все варианты развития событий. Я дернулась, сумев только развернуться к тому, кто меня схватил, лицом. Из-под темного капюшона грозно, но спокойно смотрел Мирослав.
– Тебе же сказали, больше не ходить сюда?
Я ничего не ответила, а только попыталась со злостью выдернуть руку. Я уже успела нафантазировать, как попалась в руки Деяниру, и Мирослава после такого и не испугалась толком.
Держал ректор крепко. Я не задумалась и сформировала печать в другой руке. Монстр уже забирался обратно к себе, но я успела: на ладони остался маленький след печати, а портал затянулся под крики умирающего зверя.
Неожиданно Мирослав выпустил мое запястье, затем коротко бросил: «Пошли», и заспешил к своему личному проходу. Я послушно поплелась за ним, делая за один его шаг два своих. Портал оказался почему-то дальше, чем тот, что выходил на антресоли, хотя я точно помнила расположение кабинета Мирослава и готова была поклясться, что он не в этой стороне. Я даже подумала, что он сейчас заведет меня в какой-нибудь подвал и там запрет, но мы вышли точно из стены за зеркалом. Должно быть, шутки пространства.
В кабинете Мирослава ждала Альбина, и, увидев меня, сильно удивилась.
– Что здесь происходит? – уточнила темная ведьма, не ожидая такого поворота событий.
– Я бы тоже хотел это узнать, – Мирослав прошел к своему рабочему столу и сел, кинув тоскливый взгляд на бумаги. – Снежана, мне кажется, профессор Знаменов просил вас больше не ходить в Рейхард?
Только сейчас до меня дошло, что Эдик спалил меня сразу. Доверие, которое я испытывала к смешному старичку, испарилось как не бывало. Хотя и его можно понять. Не пойми откуда берется профессиональная ведьма, которая лезет в мировую политику. Странно, что он сразу не решил, что я подосланный шпион.
– Просил, – кивнула я. Мирослав жестом указал на стул, я отрицательно покачала головой. Его пассия тоже осталась стоять. – Но я не могу просто наблюдать, зная, что мой мир может стать таким же.
– Кажется, вы переобщались с эльфами, – скривился барон, стараясь не смотреть на меня.
– Мне не нужны эльфы для того, чтобы понять это. Рейхард кошмарен. Небо все изъедено синими дырами, из которых сочатся жуткие монстры.
Барон вздрогнул и повернул голову в мою сторону. Альбина смотрела без эмоций, будто не удивившись моим словам.
– Там обычное серое небо…
– Чуть подернутое печалью, как будто в преддверье дождя, – посмела я перебить ректора. – Я знаю, что вы не видите на нем ничего больше.
– Вот вы и сами нашлись, принцесса, – барон глядел как-то странно. Уверенно, и в тоже время не доверяя своим же словам.
Я опешила, не зная, что сказать, чтобы мне поверили.
– Мирослав, брось, – вмешалась в наш разговор Альбина, – это не она. Во-первых, принцесса никогда бы там нам не попалась, раз она не хочет сотрудничать.
Я хотела возмутиться, но в последний момент поняла, что она права, и отпираться глупо. Уж лучше признать свое несовершенство, чем потом всю оставшуюся жизнь расхлебывать вранье и международную политику.
– А во-вторых, она на уровне со мной. Плюс-минус в некоторых заклинаниях. По возрасту же подходит скорее под Миранду. А мы все знаем, что королева Селена говорила о своей младшей дочери как о потенциальной наследнице. Получается, что она была не намного слабее Ареса. Сам понимаешь, мы и рядом не стояли.
– Тогда кто она? – нервно спросил Мирослав.
Я неожиданно вспомнила разговор с Арией. Про порталы и мое слишком хорошее зрение. Она тогда сказал, что мне не везет еще и потому, что я…
– Эмигрантка, – полушепотом выдала я всплывшее слово.
– Что? – мигом дернулись старшие.
– Я из рода эмигрантов. Так сказали эльфы, – говорить, что на этот счет меня просветила завхоз, мне совсем не хотелось. Мало того, что Эдика подставила, так еще и Арию сюда же тянуть. Теперь мне становилось чуть понятнее, о чем говорил Леандр.
Барон нахмурился, Альбина же наоборот как-то даже приосанилась:
– Ты знаешь, что это значит?
– Судя по всему, моя родня когда-то ушла из Рейхарда. Больше ничего.
– В общем, – начала Альбина, рассказывая и для Мирослава, – лет четыреста назад тогдашний король неожиданно начал гонения на княжеские рода. В опалу попали не все, по какому принципу он выбирал, до сих пор никто понять не может. Он гнал тех, с кем хорошо общался и не трогал самых злобных своих врагов. Убивал безразличных и тех, кого ненавидел. Но почему-то сами попавшие в опалу прекрасно знали, что выбор не случаен. Многие успели заранее перебраться в этот и несколько соседних миров. Но найти их сейчас почти невозможно. Я думала, что их наследников давно уже не осталось.
– А были какие-то версии, почему король так взбеленился? – спросила я.
– Много их было, – пожала плечами ведьма, – но толком правды никто не знает.
Мне отчего-то стало жутко. Рейхард представился как место схватки всех против всех. Без причин, без смысла.
– У них в роду вообще были деспоты, – нехотя попытался оправдаться Мирослав.
Альбина неодобрительно посмотрела на него, но добавлять ничего не стала. С меня уже спало то состояние, когда становилось страшно за каждый шаг. Мирослав не собирался меня убивать сразу, дышать уже можно.
– Как ты их закрываешь? – спросил он, не собираясь меня пока отпускать досматривать сны.
– Я накладываю на тварей, которые лезут из дыр, печать. Подробнее на словах объяснить трудно.
– На тварей?
– Да. Сами порталы бестелесны, магия пройдет насквозь.
В комнате снова разрасталась тишина. Наверное, сейчас где-то толпами рождаются маги и феи, чтобы потом порадовать Анжелу своими способностями. Милиционеры к нашей ситуации не подходили.
– Расскажите мне о том, что произошло, – немея от собственно наглости, попросила я.
– Тебе не кажется, что это не твое дело? – отрезала Альбина, мигом приобретая ту холодность, которую, мне казалось, она ненадолго оставила где-то за углом.
– Мне кажется, что Рейхард умирает, – спокойно ответила я, заметив, как Мирослав содрогнулся. Он был в такой же агонии, как и город. Связан с ним каждой клеточкой своего тела. – Вы не найдете принцессу, потому что она ненавидит вас, и, если бы не монстры, пришла и сама добила бы каждого лично.
Я не знаю, где я брала смелости на эти слова. Они летели с моих губ, будто говорила не я, а кто-то другой, но я точно знала, что говорю правду. Сейчас, когда все карты вскрыты, совсем не важно, что случиться через пять минут. Возможно, все это просто сон, и я внезапно открою глаза.
– Альбина, – тихонько попросил Мирослав, видя, что я направилась к двери, – разбуди, пожалуйста, профессоров.
Она вздернула бровь, но послушно вышла, опережая меня. Я развернулась к барону, но так и не рискнула посмотреть ему в глаза. Он достал из ящика стола трубку и, раскурив, стал рассказывать:
– Лет двадцать назад, может чуть меньше, в столице начали собираться группы заговорщиков, мечтающих свергнуть королевскую власть. Их было не много, но королева Селена не могла терпеть подобного. Она убивала одних, и тут же, как грибы, вырастали другие. В итоге Рейхард превратился в город репрессий, где установили слежку за всеми. После такого, естественно, идеи заговорщиков воплотили. В одну жуткую ночь, убили не только королеву, но и всю ее семью.
– Четверо детей, я правильно поняла? – спросила я, когда он замолчал.
– Да, три девочки и мальчик.
– Зачем было убивать их?
– Они бы отомстили, – коротко бросил Мирослав, выпуская кольцо дыма.
В этот момент в кабинет просочилась Ядвига. Услышав, о чем идет разговор, она сначала сильно удивилась, а потом дополнила за Мирослава:
– Может быть и нет. Но власть хотел захватить старший сын короля, и ему не нужны были «лишние» наследники. Поэтому детям сразу припомнили жестокость всех их предков, лишая шанса доказать обратное. Деянир и в юном возрасте умел убеждать.
Потом зашла чрезвычайно сонная Анжела, прямо в ночной рубашке, а за ней следовал мужчина туманного вида, заведующий факультетом древней и потусторонней магии.
– О! – опешив, произнесла фея, устраиваясь на диване. – Мирослав все-таки решил посвятить девочку в наши коварные планы!
– А у нас больше нет выбора, – грустно произнес Эдик, глядя на меня. Как будто меня сейчас собирались сжечь на костре, а ему отчего-то жалко. – Она знает, как находить порталы.
– Опа! – встрепенулась профессор Яворская, приглаживая вставшие дыбом волосы. – Это я не знаю, а она уже тут за два месяца все сообразила?
Павел тоже с интересом глянул на меня, Ядвига, стараясь, чтобы ее не заметили, выпила какое-то лекарство. В дверях замер Олег, не веря своим ушам:
– Этого не может быть!
– Я тебе больше скажу, – ехидно продолжил Мирослав, – она их видит.
Выколите мне уже глаза! Я кое-как удержалась, чтобы не заорать это на весь кабинет. Нет, надо срочно идти лечиться, пусть мне выпишут очки с линзами намного сильнее, чем мое зрение. Я знаю, что помогает!
– Так она… – начал оборотень.
– Нет! – недовольно толкнула его вперед Альбина, заходя вместе с графом Василием. Он ни капельки не походил на книжного вампира, крепко сложенный, с приятной загорелой кожей.
– Она эмигрантка, – объяснил всем Мирослав, хотя зал по-прежнему не мог отойти от свалившейся информации.
– Но ведь Нина Алексеевна искала их, – опять подал голос Олег. Он не мог смириться с моим страшным титулом больше всех. – Неужели она не смогла найти Снежану у себя под носом?
– Нина не смогла найти даже самые маленькие отличительные черты. Скорее всего, отличить их просто невозможно.
– Вообще-то возможно, – подала я голос, снова привлекая все внимание на себя. Только сейчас я поняла, что помимо глаз, мне надо сделать что-то еще и с носом. Он слишком далеко залез. – Просто с эльфами вы не общаетесь.
– А вы, я смотрю, все тут уже обследовали, – ехидно уточнил профессор древней магии. Интересно, после сегодня каждый припомнит мне это? – Очень хорошо, что вы уже не студентка.
Я потупилась. Это же надо было, за два месяца разрыть в замке муравейник, о котором многие его обитатели даже понятия не имели.
– Не смущай девочку, Паша, – потребовала Анжела, которая уже проснулась и вникала в разговор. – Как это эльфы определяют разницу?
– Они говорили что-то про ауру, но точнее надо узнавать у них.
– Мда, – не слишком довольно затянул граф Василий, – похоже мне из разведывательного отделения пора увольняться.
– Вася, не волнуйся, Снежане мы и без твоих полномочий дело найдем, – успокоила его Анжела, а потом обратилась ко мне: – Что из себя представляют порталы?
– Смотря где. В Рейхарде это большие синие пятна, разбросанные по небу, а иногда просто зависшие в пространстве. Через них видно другие миры, правда, только в одном цвете.
– Так ты и в Рейхарде уже была? – опешил Олег, раскрывая глаза еще шире. Он даже не скрывал, что удивлен.
Похоже, здесь не многие осмеливаются лезть везде, где не успели повесить запретительные знаки. Но, видимо, для меня надо над каждым проходом заводить отдельную табличку с надписью: «Нельзя». И то не факт, что я тайком бы не лазила посмотреть, а что там. Вообще, при полном своем страхе оказаться в какой-нибудь ужасной ситуации, я обладала кошмарным любопытством, частенько подставлявшим меня по дороге жизни. Хотя на что-то менее опасное, чем магия, оно не распространялось. Школа, творчество, спорт и много чего другого осталось за бортом моего извращенного внимания.
– Да, – кивнула я, а затем продолжила отвечать на вопрос Анжелы: – А здесь это просто как карандашные наброски на воздухе, которые непонятно где заканчиваются.
– Занятно, – задумалась фея, снова взлохмачивая свои и без того растрепанные волосы. – Сдается мне, что можно попробовать определить их границы с твоей помощью и все станет намного легче. А там и до того, как их закрывать, можно добраться.
Мирослав ехидно смотрел на меня, я честными-пречестными глазами возвращала ему взгляд, будто сама не понимала, что умудрилась решить один из главных вопросов их жизни.
– Она их и закрывать умеет, – спалил меня барон, решив долго со мной не церемониться. Оказалось, что этот сильный и неуклюжий медведь и чувством юмора не обделен. Правда я бы сама в такой ситуации шутить не рискнула.
Анжела встрепенулась, запуталась в покрывале, которое она уже свернула с дивана, чтобы закутаться, и смачно грохнулась на пол. Головой не приложилась только потому, что успела выставить руки вперед.
– Эдик, ты где ее откопал? – ляпнул первое, что пришло в голову Василий, забыв о правилах приличия.
– На свалке, – так же честно ответил профессор Знаменов, а я покатилась со смеху. И не соврал же!
– А там точно ничего больше не было? – ехидно уточнила Анжела.
– Там еще чудовище было! – со слезами на глазах выдавила я.
– Надо Нине посоветовать, чтобы там же порылась. Хлебное место, как я понимаю, – усмехнулся граф, сверкнув залысиной и очками.
– Эдик же у нас известный халтурщик! – подхватила Анжела, предлагая свою версию развития событий. – Он же даже в бачки не залезал, небось.
– Так, все хватит! – стукнул по стулу Мирослав и кабинет профессоров мирно заглох. Все внимание сразу устремилось на ректора, зато абсолютно пропала инициатива. Одна Анжела смачно зевнула и прикрылась, поправляя сползшую бретельку ночной рубашки.
– Сейчас надо решить, что делать, – сообщил он, оглядывая присутствующих, а потом на всякий случай добавил: – И идти дальше спать.
– Мирослав Борисович, а можно я прямо здесь? – деликатно уточнила рыжая. – Кстати, вы, кажется, совсем не ложились. Собственно, по поводу вашего «не ложились». Был прорыв?
– Профессор Яворская, – так же вежливо и подчеркнуто холодно обратился к ней ректор, – если бы вы сокращали ваш словесный поток, я бы не умер от недостатка информации. Был.
– Зато нам информация доставляется напрямую, без переработки, – пошутил Василий, поправляя свои аккуратные прямоугольные очки.
Он был достаточно импозантным, хотя уже в возрасте. Не в моем вкусе, но весьма привлекателен. Я даже прониклась к нему какой-то симпатией, однако, Анжела ничего трепетного к вампиру не питала. Можно сказать, что этот мужчина состоял из противоречий очень плотно сбитых в мышцы.
– Заткнитесь, граф, – коротко бросила ему фея и продолжила свой диалог с Мирославом. – И какова его судьба?
– Снежана его закрыла. Причем так, что не придраться. Даже чудовищ не осталось! – опять начал ехидничать Мирослав.
Он относился ко мне с толикой пренебрежения, разбавленной стаканом недоверия и перемешанной с непониманием. В одну ночь, я превратилась из преподавательницы, принятой чтоб лишний раз не заморачиваться, в единственную нить к решению всех их проблем. Только вот я не знала, чем это грозит мне. Я была здесь своей, но в то же время перед газами стояли лица Леанда и Арии, которые говорили обратное. И из их слов, их интонации, я понимала, что сейчас как будто ложусь на жертвенный алтарь, а вскоре придет жрец с ножом и удивляться будет поздно.
– Тогда мы делаем так, – радостно потерла руками Анжела, – мы берем Снежану и идем закрывать ей все порталы подряд!
– Не получиться, – осадил ее Мирослав, до того как я смогла что-то сказать. – Она закрывает их с помощью того, что из них вылезает.
– То есть, для того, чтобы перекрыть ход, необходимо убить живое существо? – уточнил Олег, не так плотно работавший со всем этим, как Анжела. Для него вообще пространство – что-то не слишком осязаемое. Конечно, это могли быть просто мои догадки, но у него это читалось на лице.
– Не просто убить, – влезла уже я, так как Мирослав не смог бы при всем желании объяснить все правильно. – Это своеобразное замещение материи. Дыра в пространстве может быть закрыта только приблизительно таким же количеством материала.
– Хм, – задумалась Анжела, запустив руку в волосы. К утру она решилась ничего от них не оставить. – Масштабная акция по закрытию отменяется!
– Почему же? – подал голос внимательно все слушавший Павел. – Можно попытаться закрыть все порталы людьми Деянира. Заодно убьем двух зайцев!
По аудитории пронесся странный шепот. Идея шокировала, но пока ее переваривали и осмысливали все прелести и недостатки, подала голос я:
– Вы знаете, я не живодерка. Даже если бы кто-то добровольно согласился на подобное, я не смогла бы этого сделать.
– Какая вы чувствительная, девушка. А почему же тогда чудовищ убиваете? Они ведь тоже живые? – покачал головой Василий, а потом обменялся понимающими взглядами с Мирославом.
Я фыркнула и скуксилась, представляя о чем они думают. Подставу я им устроила знатную с такой-то моралью.
– Молчи лучше! – приструнила его Анжела. – Ты что хочешь, чтобы она вообще порталы перестала закрывать и подалась в вегетарианство?
– Вы бы лучше думали, что предлагать, – спокойно ответила я на их выпад. Мне было нечего терять, я прекрасно понимала, что скоро окажусь на дне бездны. Может, сейчас еще рано говорить об этом, но предчувствие меня редко обманывало. – Если бы я согласилась, никто бы не дал гарантии, что после ваших недругов не пойдете «на материал» вы.
В комнате воцарилось молчание. Я прикрыла глаза, чтобы никого не видеть, не читать по глазам их мысли. Почему-то мне казалось, что окажись на моем месте принцесса, она бы, не задумываясь, сразу пустила всех под нож. Наверное, единственная причина, по которой она не стала мстить, это страх быть раскрыться. Последняя из королевского рода, видевшая весь ужас смерти и плату за власть.
– Кстати, если можно, расскажите мне о том, как вам удалось пообщаться с принцессой? – предложила я, так как больше никто говорить не хотел.
Мирослав кашлянул, я приоткрыла глаза, чтобы видеть, что он делает. А барон в этот момент исчез «в столе», чтобы вернуться уже со старым ящиком, обитым пыльным красным бархатом. Я подалась вперед, единственная из присутствующих проявив любопытство.
– У королевской семьи существует двенадцать амулетов веры, так их называют в народе, – барон Буревой открыл коробку и показал мне десять темно-розовых камней и два пустых места.
Я специально подошла поближе, но, протянув руку, дотронуться так и не решилась. И только сейчас осознала, что до сих пор не сняла куртку. Был бы здесь Игорь, мне бы такую лекцию о правилах хорошего тона закатили. Но сейчас я просто так стянула верхнюю одежду, не докинув ее до дивана с Анжелой. Но фея быстро исправила мою оплошность, подняла ее с пола и закуталась.
– Не очень полезны в магическом плане вещи, но и не абсолютно бестолковы.
Я еще раз оглядела кристаллы, с одинаковой огранкой. Кажется, это рубины, но я что-то не смогла припомнить, чтобы самоцветы обладали хоть какими-либо магическими свойствами, кроме снятия зубной боли и подобных мелких неприятностей.
– Однако, – продолжил за ректора Эдик, который слишком внимательно следил за моими манипуляциями, – с их помощью можно связываться с их владельцами.
– Тогда почему вы до сих пор не знаете хотя бы какая из принцесс жива? – не поняла я. – Они что были как две капли воды похожи друг на друга?
– Они и возраста-то были разного, – печально вздохнула Ядвига, промокнув к глазам платком. – Старшей, Терезе, было четырнадцать, Аресу – десять, Аделе – семь, а Миранда до пяти чуть-чуть не дожила.
Я сжала руки в кулаки, чуть ли не до крови протыкая ногтями ладонь. Не знаю как там выжившей принцессе, но я бы точно прибила сейчас и Деянира, и Мирослава, и всех остальных. Они же действительно убивали детей, хотя могли и оставить их, на худой конец, даже превратить в свое оружие. Я громко глотнула воздуха, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы, и сразу после этого Мирослав продолжил:
– Любой член королевской семьи намного сильнее обычного мага, даже самого лучшего. Поэтому вдесятером мы не смогли толком связаться с ней. Она не позволила нам увидеть ее, хотя поговорить ей все-таки пришлось.
– Полный набор двенадцать, – начала я думать вслух и тут же спохватилась, что это не самое подходящее место, – здесь не хватает двух?
– Один у матери Селены.
– А…
– Она не обладает силой королевского рода, – пояснил мне, не дав задать вопрос, Василий. – Остальные должны были остаться все: Селену убивали целым отрядом, ее муж умер за год до этого, отец и того раньше, а детей сожгли в их спальне. Но подобные вещи не горят, а нашли мы только три из четырех.
Я шарахнулась от шкатулки как от огня, которым палили детскую комнату. Я буквально чувствовала, как в глазах заплескался страх. В голове зашумело и каждый рубин словно начал кричать тоненьким детским голоском.
– Заткнулся бы ты, Вася, – вырвал меня из этого странного ощущения голос Анжелы.
– И что она сказала вам? – почти шепотом спросила я, по-прежнему не отходя от шкатулки. До этих камней хотелось дотронуться, но они чем-то отпугивали. Так моя рука и висела над ними в воздухе.
– Сказала, что нам не на что надеяться, – за всех ответила Альбина, которая стояла у окна. Голос у нее был грустный и задумчивый, как у Эвы, когда она говорила о Рейхарде шестнадцать лет назад. – Мы сами открываем порталы, когда пользуемся магией. А как их закрыть не знает никто, кроме членов королевской семьи и эмигрантов. Но мы сами отвергли и тех и других, поэтому мы обречены.
Аура, спутанная из обрывков тканей миров. Не об этом ли говорила Эва? Когда колдуют, они рвут миры, поэтому частички тканей оседают на ауре. Вот она и получается соткана из них. Тогда почему я не такая? Потому что эмигрантка? Получается, я какая-то дальняя родственница королей, или просто мой род обладал похожими способностями. Поэтому и начались гонения. Хорошо жить хочется всем и абсолютно не важно, что эта жизнь достается тебе дорогой ценой, в обмен на десятки и сотни чужих.
– Почему вы разругались с Деяниром?
– Когда мы поняли, что своими действиями навлекли на себя проклятье, – отвечал Павел, – мы решили попытаться вернуть все на свои места. Выжившая принцесса – это наш единственный шанс. А после разговора с ней, это стало совершенно ясно. Сторонники же Деянира считают это глупым.
– Их даже можно понять, – вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык.
– Почему? – возмутился граф. Такие мысли считались крамольными, а я не боялась их высказывать. Бояться я обычно начинала позже.
– Она не поможет вам. Это ясно. И нет ничего плохого в том, что люди не питают иллюзорных надежд.
– Да что такое ты говоришь?! – граф соскочил со стула. – Они не бояться Бога и пытаются бороться с его наказанием сами, будто они вершина мироздания!
– Заткнись, Вася! – выкрикнули в один голос Анжела и Олег.
– А вы-то никого не боялись, когда заживо жгли детей?! – выкрикнула я в ответ, уже не в силах держать его в себе.
Эти лживые слова о вере, Боге, королеве стояли у меня поперек горла. Убив людей, не побоявшись ничего, они сейчас пытаются оправдать свои поступки и выступают как защитники справедливости. Но ведь это все ложь, от первого слова до последнего!
– Снежана, – позвала меня Анжела, заметно погрустнев после разыгравшейся сцены, – мне было двенадцать, когда все произошло. Я не участвовала в революции, но наравне с остальными окунулась в тот ужас, который наступил после. И я почему-то здесь. Просто из двух сторон лучше выбирать ту, которая двигается, чем застывшую на месте.
– Нас много таких, – мягко продолжил Олег.
– Хватит засорять воздух ненужными словами, – оборвала нас Альбина.
Я тайком глянула на Мирослава, прежде чем перевести взгляд на его пассию. Барон сидел за столом, подперев голову рукой и, кажется, спал, несмотря на весь наш шум.
– Ты с нами или с ними?
– Глупый вопрос, – отрезала я. – Если мы спасаем Рейхард, то не делается выбор между одной из кучек. Спасены будут все. Единственное, что можно точно сказать: Деянир мне противен.
– Вот и замечательно, – шепотом сказала Анжела, закутываясь в одеяло и мою куртку. Она тоже заметила спящего Мирослава и решила принять единственно верное решение. – Тогда завтра мы обсудим, что делать, а сейчас каждый идет куда хочет.
И все осторожно начали выбираться из кабинета, стараясь не шуметь.
