Текст книги "Трудно признать (CИ)"
Автор книги: Светлана Чистякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Глава 5
Прошло четыре года, от Митьки не было никаких вестей, чему я была только рада.
Меня Данька любил, для него я была мамой, хотя иногда он называл меня Ларочкой, как мои родители. Я же просто обожала его и даже в мыслях не могла представить, что нас могут разлучить. Я не единожды представляла себе, что будет, если Митька или Зак придут за своим сыном.
Правда, я не знала, где они находились, и были ли живы вообще...
Предположим, живы, и они придут за ним. И мне придётся расстаться с Данькой?
Во-первых, Зак – его законный отец, а, во-вторых, я не имею никакого права лишать ребёнка полноценной семьи. Вся надежда оставалась на то, что Митька и его возлюбленный разрешат нам часто видеться, а если не разрешат, то мне хватит ума и красноречия убедить их. Интересы ребёнка – прежде всего.
Я никогда не жаловалась на плохой сон или кошмары. Но с прошлой недели в мои сны почему-то стал приходить Митька. Он был закутан в тёмный балахон, как и в последнюю нашу встречу, ничего не говорил, а только смотрел на меня своими зелёными глазами, заставляя просыпаться в холодном поту. И так каждую ночь.
Вдобавок к этому у меня на работе начались неприятности, так сказать, личного плана. Знаки внимания, которые оказывал мне главный врач нашей больницы – обрюзгший и неприятный тип, были совершенно не к месту, и крайне меня раздражали.
Поначалу это были шутки, впоследствии переросшие в двусмысленные намёки; а несколько дней назад этот холёный ублюдок вызвал меня к себе в кабинет и долго рассказывал, что я просто создана быть завотделением; что очень успешно справляюсь со своей работой и прочую хренотень. Мне уже стало казаться, что поток его лести просто неиссякаем. Он подсел ко мне положил ладонь на колено, а когда я встала, чтобы покинуть кабинет, преградил путь и посоветовал не быть такой недотрогой. В свою очередь, я посоветовала не распускать руки и влепила звонкую пощёчину.
Как не прискорбно, теперь мне придётся искать новую работу.
Вечером, когда мы собирали картинку из паззлов, я в шутку спросила сына:
– Дань, ты уже большой мальчик. Не посоветуешь, где найти новую работу?
– Сиди дома со мной и смотри мультики.
– Нет, на работу ходить нужно, – вздохнула я, – а то кто же денежки будет зарабатывать. Кстати, уже девять часов. Кому-то пора баиньки. Так что давай, выключим телевизор, а завтра ты досмотришь мультики.
– Не хочу спать! Хочу мультик! – запротестовал Данька, насупившись и уперев руки в бока.
– Давай без капризов, – я щелкнула пультом, выключая видеодвойку, и направилась к сыну, как вдруг дверцы шкафа, в котором хранились Данькины мультяшки, распахнулись и диски посыпались с полки на ковёр, перепугав меня до полусмерти.
Данька от страха зарыдал в голос, крупные, как горох, слезы брызнули из глаз и покатились по пухлым щечкам.
Взяв себя в руки, я бросилась к нему.
– Ну что ты, солнышко, – я прижала малыша к себе, – испугался? У, этот шкаф! – я погрозила в сторону провинившейся мебели. – Нехороший! Напугал моего мальчика! Мы сейчас все исправим, не плачь. Больше не будем класть на полку столько дисков. Чтобы она не падала.
– Но мои мультики не тяжелые, – прошептал он, прижимаясь ко мне и все еще всхлипывая.
– Зато смотри, сколько их у тебя – целая коллекция, а шкаф старенький, – нашлась я. – Давай, поставим их на место, пойдем, умоемся и в кроватку. Я тебе сказку расскажу и песенку спою.
После обещания сказки Даня успокоился и согласился лечь спать. Пока я читала ему "Красную шапочку" и пела колыбельную, мои мысли то и дело возвращались к случившемуся.
То, что произошло этим вечером с Даней, свободно могло быть признаком того, что эльфы хотят навестить наш мир. Отсюда и всплеск неконтролируемой магической энергии, который по описаниям, что я почерпнула в сети, характерен для маленьких эльфов. А Данька был еще слишком мал, чтобы контролировать свою магию.
Когда сын заснул, я вышла из спальни и плотно прикрыла за собой дверь. Села в кресло, притянула на колени нашего домашнего любимца Персика и задумалась. Кот сначала возмутился такому бесцеремонному обращению с собой, но потом, повозившись, заснул.
Прошло четыре года с тех пор, как я переехала в этот дом. Конечно, я могла бы купить жильё и большего размера, но, во-первых, мне первое время было нужно на что-то жить, а, во-вторых, нам с Данькой пока хватало трех комнат.
Я только стала привыкать, а теперь была почти уверена в том, что в нашей с Данькой жизни скоро произойдут серьезные изменения.
Я собралась выйти на лоджию, чтобы выкурить сигаретку, когда на комоде зазвонил мой старый сотовый.
Купив себе новую модель, я не спешила избавляться от старенькой "Нокии" – там был записан телефон Митьки. И это была единственная ниточка, которая еще связывала нас. Я, конечно, могла бы просто вставить старую симку в новый телефон, но этот мы покупали вместе и он был дорог мне как память.
Я машинально взглянула на часы – половина первого ночи.
"Если бы я знала, что ты позвонишь именно сегодня, тяпнула бы валерьянки" – взглянув на дисплей, я нажала на кнопку.
– Ларка, это ты? – голос Митьки звучал так близко, словно он говорил из соседней комнаты.
– Митька, – хрипло проговорила я и плюхнулась в кресло, придвинув ближе чашку из-под кофе и доставая сигареты, – ты ли это?
– Не рада меня слышать? – в Митькином голосе послышалось удивление.
– Что ты, я очень рада, просто растерялась. Всё так неожиданно... Ты только не обижайся, – я прижала трубку плечом и, щелкнув зажигалкой, нервно закурила, – тебя не было так долго...
– Лар, – чувствовалось, что Митя и сам очень взволнован, – я пока не могу прийти. Портал восстановлен, но он крайне нестабилен и сейчас ведутся работы по его укреплению. Мне только сегодня удалось с тобой связаться, хотя мы пробовали до этого раз двести, связь в любой момент может прерваться. Ты мне лучше скажи, с тобой всё в порядке?
– Жива, здорова, – уверила я его. – И что за Портал?
– Прекрасно. Всё это время мы с Заком очень переживали за тебя... за вас... – Митька проигнорировал мой вопрос.
Наш разговор прервал громкий плач. В комнату зашёл Данька, щурясь от света. Он всегда плакал, когда обнаруживал, что ночью меня нет в спальне.
Я быстро затушила сигарету, подхватила его на руки, прижимая к себе и успокаивая.
Повисла пауза, а затем Митька спросил:
– Это тот, о ком я думаю?
– Да, – я погладила малыша по спине. – Это ваш с Заком сын.
Митька закашлялся.
– Вообще-то, это не наш ребенок.
– Что?!
– Это сын Кристиана, брата Закарии...
Вдруг в трубке раздался какой-то треск, и слышимость упала до минимума. Боясь, что связь прервётся, он торопливо заговорил:
-... Он придет к тебе, и он... – связь оборвалась.
"...заберет у меня Даньку", – закончила я за него.
Когда разговор завершился, Данька тихо спросил у меня:
– Мама, а кто это?
– Это Митя, мой друг.
– Ты нашла его?
– Ну, это он меня нашёл, сынок. Ты чего проснулся? Пить хочешь?
– Нет. Ты потерялась? Как мой папа?
– Это ты потерялся, – вздохнув, подумала я, относя его в комнату и снова укладывая в кроватку.
– А папа нас найдет? – спросил Даня, засыпая.
– Обязательно.
Я все же напилась валерьянки и отправилась в постель, после разговора с Митькой душевных сил у меня просто не осталось.
Проснулась я от того, что Данька залез ко мне, лёг рядом и принялся играть с моим телефоном. Я старательно делала вид, что сплю. Наконец, когда, забитая в телефон музыка, пошла по второму кругу, я простонала:
– Дань, сегодня же выходной! Может, ещё поспим?
– Я не хочу, черт возьми!
Услышав столь красноречивое высказывание, я села и уставилась на сына.
– И где ты такому научился? – поинтересовалась я.
– В садике. Мой друг Костик так говорит.
– Понятно. А твой друг знает, что маленьким мальчикам такие слова говорить нельзя?
– А почему взрослым можно? – сын поднял голову и хитро посмотрел на меня. – Я сам слышал, как наш сосед так говорил на тетю Галю.
– Взрослым тоже нельзя, – авторитетно заявила я. – Вот я же взрослая?
– Да.
– Но я так не говорю. Пообещай мне, что больше не будешь их повторять и приводить в пример соседа тоже не будешь. Хорошо?
– Ну, ладно. Тогда расскажи мне про папу.
Я немного задумалась, не зная, с чего начать. Даня смотрел на меня – синие глазки были полны любопытства.
Что я могла сказать маленькому ребенку о человеке, которого в глаза не видела?
– Mмм... Значит, так. Твой папа сейчас очень-очень далеко. Но он обязательно придет за тобой...
– Когда? – перебил меня сын.
– Скоро, – кивнула я и перевела разговор. – Может, завтракать пойдём? Блинчиков хочешь?
– Ага! – обрадовался малыш. – С вареньем.
– Тогда бегом умываться, а потом готовить блинчики.
– ...Сегодня суббота? – спросил у меня Данька, с набитым ртом и блинами в обеих руках.
– Да.
– И ты не пойдёшь на работу?
– Нет.
– Ураа! – завопил ребенок, бросая на тарелку недоеденный блинчик. – Тогда мы идем в парк кататься на качелях и еще на пони! Ты обещала, помнишь?
Боже! Парк! Я совсем забыла! Данька ждал этого всю неделю. Я посмотрела на перемазанную вареньем мордашку и улыбнулась:
– Конечно, сынок, мы идем в парк.
Погуляли мы с Данькой на славу! Мне самой прогулка в парк доставила массу удовольствия, что уж о малыше говорить! Короче, праздник удался. Хотя я и устала, как ездовая собака. Нет, прокатиться на карусели пару – тройку раз, несомненно, весело. Но десять? Это перебор. Особенно, если учесть, что каруселей в парке далеко не одна...
Мы пообедали в кафе, потом Данька еще раз прокатился на пони, в результате домой приехали только в четвертом часу.
Иногда мне казалось, что у Даньки внутри спрятан моторчик – он мог часами гулять, баловаться и играть. Но карусели утомили даже моего непоседу, и он задремал, сидя в детском кресле на заднем сидении машины.
Он не проснулся, даже когда я положила его на кровать, чтобы раздеть – так набегался в парке.
Я уложила его в постельку, прикрыв легким пледом, решила, что мне не помешает чашка кофе.
Не успела я щелкнуть пультом, сесть в кресло и сделать первый глоток, как вдруг телевизор замигал и погас, по комнате разлился ослепительный свет, и из него вышел высокий мужчина, завернутый в такой же черный балахон, как тогда Митька.
Я резко вскочила, чуть не опрокинув на себя чашку с горячим кофе.
– Какого черта!
– И Вам добрый день, – сказал неожиданный визитер.
Я кивнула в ответ, продолжая таращиться на гостя.
А посмотреть было на что. Высоченный, белокожий, с тонкими чертами лица, четким профилем римского патриция и длинными ресницами, оттеняющими глаза глубокого кобальтового цвета. Тяжелые пряди волос, похожие на черный персидский шелк, опускались до самой талии... черт, мужчина был просто возмутительно красив. Он чуть повернул голову, и я увидела заостренное ухо. Твою мать! Эльф! Приехали.
Эльф без приглашения уселся в соседнее кресло и стал внимательно меня рассматривать, скептически подняв при этом бровь.
Потом отвел взгляд и усмехнулся. Видимо, мой маленький рост, короткая стрижка и домашняя одежда в виде коротких шортиков и черной майки в белый горошек его не впечатлили. Я слегка оскорбилась.
У меня, между прочим, очень даже неплохая фигура. Просто, как однажды выразился Серега, "миниатюрный вариант эксклюзивного издания". А то, что я худенькая, ну не могу же я, в самом деле, при моем росте метр с кепкой выглядеть, как корова, правда?!
Поиграв в "гляделки" пару минут, я нарушила затянувшееся молчание.
– Кто Вы такой, и что Вам от меня нужно? – весьма невежливо поинтересовалась я.
Хотя вопрос был неуместным, с первого взгляда было ясно – кто передо мной. Данька был слишком похож на своего отца.
К моему великому облегчению он неплохо знал мой язык и говорил на нем лишь с легким акцентом. Надо же.
Эльф посмотрел на меня как на кухонного таракана:
– Меня зовут Кристиан из клана Мэллори. А Вы Лара?
Я утвердительно кивнула и он продолжил:
– Митя рассказал мне о Вас. Вы, наверняка, догадываетесь, что я пришел забрать у Вас по праву принадлежащее мне.
У эльфа был невероятно красивый голос, теплый и бархатный, но успокоения он не приносил. Я просто кожей чувствовала, что под мягким бархатом прячется дамасская сталь.
"Начинается", – с тоской подумала я, не сводя с него глаз.
– То, что, как Вы выразились, принадлежит вам, – я обреченно вздохнула и указала на дверь, – спит в соседней комнате. Ваш сын там. – От волнения и расстройства моё сердце билось где-то в горле.
Услышав про сына, эльф резко встал, ничего не говоря, бросился к двери и распахнул её настежь.
Я побежала за ним.
Данька уже не спал, просто с задумчивым видом сидел на кровати. Эльф остановился на пороге, опёршись ладонью о косяк, а я ловко юркнула у него под рукой и встала перед ним.
– Не напугайте его, он только проснулся.
Он не обратил на мои слова ни малейшего внимания. Легко отпихнув меня в сторону и подхватив ребенка на руки, прижал к себе.
Не знаю, кто как, а лично я хорошо помню себя в четыре года. Если бы в моей детской неожиданно появился незнакомый мужчина, одетый в непонятные чёрные одежды, я бы испугалась. А уж удалось ли бы ему взять меня на руки – большой вопрос.
Данька же совсем не испугался. Он спокойно сидел на руках эльфа, переводя удивленный взгляд с меня на Кристиана.
– Данечка, твой папа нас нашел, – сказала я и закусила губу.
Эльф повернулся ко мне и, прищурив глаза, поинтересовался:
– Как Вы его назвали?
– Данечка, – ответила я. – Даниил.
Он кивнул, его губы дрогнули.
– Вы почти не ошиблись. Его настоящее имя Даниэль.
– Ты мой папа? – в свою очередь, Даня решил прояснить обстановку.
– Да.
– Ты вернулся?
– Вернулся.
– А почему у тебя такие уши? – спросил неугомонный ребенок и схватил отца за острый кончик. – Ты разве эльф?
Я ухмыльнулась.
По телу мужчины пробежала дрожь, затем он осторожно отцепил пальчики малыша от своего уха и сказал:
– Да. Я эльф. Так нас называют в мире, где ты живешь.
– А вот и неправда, – возразил малыш и хитро посмотрел на отца, – эльфы все крохотные, живут в больших цветах и еще у них есть крылья, как у бабочек. Я знаю. Мне бабушка читала про Дюймовочку.
Кристиан перевел на меня вопросительный взгляд.
– Сказка, – пояснила я, – в нашем мире вы сказочный народ.
Эльф презрительно фыркнул.
– Дань, крошечные эльфы живут только в книжках, – пустилась я в объяснения, – так же как и мальчик с пальчик, помнишь, я тебе читала, а твой папа настоящий. Поэтому он большой.
В глазах моего гостя мелькнуло что-то вроде благодарности.
Если до этого момента я думала, что волноваться сильнее уже нельзя, то глубоко заблуждалась.
– Могу я узнать, почему Вы стоите и не собираете вещи? – поинтересовался эльф. – Нам необходимо как можно скорее вернуться в наш мир.
"Хм, вот мне интересно это "мы" относится только к нему и Даньке, или ко мне тоже?"
Я задохнулась от возмущения и хотела ответить противному эльфу, что... но посмотрела на малыша и поняла, не стоит ссориться с ним при ребёнке.
Про себя я решила, что последую за сыном куда угодно, даже если эльф будет против.
– Дань, – обратилась я к малышу, – мы сейчас будем упаковывать вещи, ты мне поможешь? Собирай все свои игрушки и книжки и складывай их на кровать.
Ребенок радостно закивал, и отец опустил его на пол.
– А где ты живёшь? – спросил малыш, деловито бегая по комнате. – И кем работаешь? Вот Лара работает врачом.
– Я алхимик, – ответил эльф. – Ммм... ученый, – добавил он, когда увидел, что Данька не до конца понял, кто такой алхимик. – А живу я у себя в замке.
– У тебя есть свой замок? – удивлённо спросил малыш.
– Есть, – кивнул тот.
– Мам! – Данька громко позвал меня, чтобы поделиться новостями. – У папы есть свой замок! Надо же, как в сказке!
– Да, дорогой, как в сказке, – согласилась я с ним, отметив про себя, что эльф дёрнулся, когда услышал, что Данька называет меня мамой.
Некоторое время я продолжала укладывать вещи, прислушиваясь к разговору Кристиана и Дани. Когда ребенок вышел в другую комнату, чтобы взять свои книжки, эльф спросил у меня:
– Я не ослышался? Мой сын называет Вас матерью?
– Меня зовут Лара. – Я захлопнула полный чемодан.
– Простите.
– Да, он называет меня мамой, иногда Ларочкой. И я не вижу в этом ничего странного – Даня знает меня с пелёнок, я растила его, как собственного сына.
– Но он Мэллори и Вы не являетесь его родной матерью.
– Послушайте, Кристиан, – краем уха я уловила, как Данька хлопает дверцами шкафа, – я совершенно не хочу ссориться с Вами и что-то Вам доказывать. Вы должны чётко понять ту ситуацию, в которой мы все оказались. Я никогда не претендовала на роль родной матери Даниэля, хотя и привыкла считать себя таковой. И я понятия не имела, что Вы его отец. Я думала, что Даня – сын Митьки и Закарии.
Кристиан удивленно посмотрел на меня, но мне было не до нюансов, и я продолжила:
– Митька принес ребенка в наш мир, ничего не объяснив, я осталась одна с младенцем на руках, и мне нужно было продолжать жить дальше. Я усыновила Даниэля... Да! Я его усыновила, и в его документах стоит моя фамилия.
– Что вы сделали? – прошипел эльф. Уже через секунду он стоял рядом со мной и сжимал мою руку чуть выше локтя. – Да как Вы посмели...
В это время в комнату зашёл Даня с большой стопкой книжек, попутно роняя несколько на пол. Ему не было видно, что эльф сжимает моё предплечье, но он услышал рассерженный тон отца.
Данька бросил книги на пол, упёр ручки в бока и заявил:
– Не кричи на маму! Я её люблю! – и топнул ногой. – Если ты будешь её обижать, я не пойду с тобой! – после такого ультиматума он выбежал из комнаты.
Господи, как же мне было приятно, что Даня за меня заступился. Я улыбнулась и посмотрела на Кристиана. Он оценивающе прищурился и сделал вывод:
– Он похож на своего деда, тот же темперамент.
Эльф всё ещё продолжал сжимать мою руку, но уже не так сильно.
Я вздохнула и успокаивающе похлопала его по плечу.
– Кристиан, поверьте мне, всё наладится. Вы должны быть терпеливым – Дане ко многому придётся привыкать. Эльфов он знает только по сказкам.
Он ничего мне не ответил, только отпустил мою руку и тяжело сел в кресло.
– Данечка очень умный и развитый ребёнок. Он спрашивал у меня, где его папа. Ему очень не хватало вас.
– Я боялся, что потерял его навсегда, – признался Кристиан.
Я присела на кровать.
– Но это не так. Вы ещё поволнуетесь, когда он покажет себя.
Мне показалось, или его губы действительно тронула улыбка?
– А почему Вы решили, что Даниэль – ребенок Закарии и Мити? Они же оба мужчины. Мужчины не могут рожать детей. Насколько я знаю, в вашем мире тоже.
– Суррогатное материнство, – махнула я рукой.
Эльф непонимающе посмотрел на меня, и я объяснила:
– Ну, это когда пара не может иметь детей по каким-то причинам, они за деньги нанимают женщину, и она вынашивает им ребенка.
Кристиан брезгливо поморщился.
– Никогда не любил ваш мир. Здесь столько грязи. Как может мать отказаться от собственного ребенка, которого она выносила в своем чреве?
– Зато мы всего достигли без магии, – съехидничала я.
Он встал из кресла и подошёл к окну, видимо решив, что спорить бесполезно.
В комнату вошел Даня.
– Ну что, ты собрал свои вещи? – поинтересовался Мэллори у сына.
– Да.
– Тогда нам пора в путь.
Я уже было открыла рот, чтобы заявить, что ребенка он у меня заберет только через мой труп, как Даня подбежал ко мне и, обхватив меня обеими ручонками, уткнулся мне в живот.
– Что это значит? – нахмурился эльф. – Он не хочет уходить со мной?
– Вы просто образец проницательности, – съязвила я. – Это значит, что без меня вы никуда не пойдете! Да я и не отпущу Даньку одного. Я должна быть рядом с ним. Неужели вы думаете, что вот так запросто заберёте его с собой? Да, Вы его отец, но поймите, он всего лишь маленький мальчик и ему нужна мама. Для вас же будет лучше, если я буду рядом, когда он окажется в незнакомом для него мире. Поэтому я иду с вами, и это даже не обсуждается!
Эльф молчал минут пять, разглядывая нас с Данькой, которые для меня показались вечностью. Потом, решившись, кивнул своим мыслям и проронил:
– Судя по всему, Вы не замужем. – Этот сукин сын упорно не желал называть меня по имени. – Вы поддерживаете с кем-нибудь серьезные отношения?
– Нет. А почему вас это интересует?
– Для того чтобы Вы смогли пройти через Врата, я должен установить с Вами связь.
– Какого рода? – поинтересовалась я.
Эльф оглядел меня с ног до головы и, скривившись так, будто съел парочку лимонов, изрек:
– Мы должны вступить с Вами в магический брак. Иначе наш мир Вас просто не примет и Вас вышвырнет обратно. И Вам очень повезет, если останетесь при этом целой.
Я была настолько потрясена услышанным, что на минуту потеряла дар речи, и просто стояла, раскрыв рот и хлопая ресницами.
Со стуком вернув челюсть на место, я решила прояснить:
– А без этого никак нельзя обойтись?
– Можно. В случае если вы останетесь здесь, а Даниэль уйдет со мной.
Повисла пауза. Я лихорадочно обдумывала ситуацию, в которой оказалась: либо я остаюсь здесь, навсегда лишившись возможности видеть своего мальчика, либо соглашаюсь на брак с существом из другого мира, связав себя с ним, но при этом мой малыш остается со мной. Я выбрала второй вариант.
– Надеюсь, мне не придется с вами спать?
– Между прочим, она во сне брыкается, – серьезно подтвердил Данька.
Эльф с отвращением воззрился на меня.
– Ритуал состоит из двух частей... Но чтобы Вы смогли пройти через Портал, достаточно завершить только первую.
– Я согласна. Что для этого нужно?
– Ничего, кроме вашего согласия. Но у меня будет одно условие, – заявил Мэллори. – Прежде, чем я начну обряд, Вы поклянетесь мне, что никто в нашем мире не будет знать о нем. Даже ваш друг.
Я кивнула.
– Тогда начнем. Займите чем-нибудь ребенка на полчаса.
Я отвела успокоившегося Даньку в детскую, поставила ему любимый мультик, чтобы отвлечь и вернулась к Мэллори.
– Встаньте здесь, – он указал на место рядом с собой.
Эльф прикоснулся к моей руке, и вокруг плеч мгновенно обвилась удивительно мягкая мерцающая ткань бело-лунного цвета. Я оглядела себя, на мне была длинная мантия, такая же, что укрывала фигуру эльфа.
– Дайте руку, – велел он.
Я, молча, вложила свою ладонь в его, и в тот же самый момент Мэллори нараспев начал читать заклинание на незнакомом языке, начиная ритуал. Звучные, красивые, наверное, очень старинные слова обволакивали меня, и непрошеные слезы навернулись на глаза. Мерцание волшебного обряда шелковыми путами сплеталось вокруг наших соединенных рук, и я почувствовала, как узы соединяют меня и его – такие же прочные, как если бы они были видимыми.
Я осторожно покосилась на него и вздохнула, глядя на четкий профиль.
Эльф повернулся ко мне и что-то спросил, по-видимому, согласие. Я утвердительно кивнула. Откуда-то появились кольца. Одно из них скользнуло мне на палец, слишком большое, сплетенное из холодных литых змей, которые сжимались и обматывались вокруг него, пока две змеиные головки не встретились, не переплелись и не растаяли друг в друге, оставив вместо себя сплошной твердый золотой ободок. Сама не понимая зачем, я поднесла его к губам и коснулась языком, пробуя на вкус. А у него был вкус молний и чар, и я надеялась запомнить этот вкус навсегда.
Мэллори протянул мне второе кольцо и, смутившись, я надела его ему на палец, наблюдая, как змеиные головы сливаются в гладкий обруч, очень похожий на мой, только куда массивней.
И тут же мерцающие магические нити примкнули к сплетению ритуальных узоров.
Я посмотрела на эльфа, с которым теперь была связана. Его высокий лоб покрылся испариной, а челюсти были упрямо сжаты.
Он наклонился ко мне, на его лице застыло жесткое выражение, и губы легко прикоснулись к моим губам. Как удар молнии, задевший вскользь. Видимо, поцелуй был завершением обряда, потому что нити втянулись в кольца и свечение погасло.
Эльф вновь дотронулся до моей руки, и мантия исчезла, возвращая мне мою домашнюю одежду.
Я подошла к зеркальной двери шкафа:
– Ну, вот ты и замужем, Ларочка, – сказала я себе, – и никаких тебе свадебных платьев и маршей Мендельсона.
Уловив в зеркале непонимающий взгляд синих глаз, я проворчала:
– Не обращайте внимания. Просто – мысли вслух. Я немного не так представляла себе свою свадьбу.
Я подняла руку, посмотрела на кольцо, и мои глаза распахнулись от удивления – оно исчезало с пальца и становилось невидимым, оставляя при этом ощущение своего присутствия.
Я обернулась, ожидая объяснений.
– Ритуал не завершен, – спокойно сказал эльф. – Кольца останутся невидимыми до тех пор, пока вторая часть не будет исполнена.
– Прекрасно! – фыркнула я. – Хотя, кольцо было очень красивым, жаль, что я больше не увижу его.
Эльф пожал плечами и вышел, впустив кота.
Любопытный Персик обнюхал место, где стоял эльф, и вопросительно посмотрел на меня.
– Хочешь пойти с нами? – спросила я у кота.
Персик утвердительно мяукнул и подошёл к двери, словно желая проверить, чем там занимаются Даня и эльф.
Некоторое время он настороженно выглядывал из-за двери. Спустя пару минут сын заметил пушистого наблюдателя и забрал его к себе.
Пока Данька с отцом разговаривали в детской, я позвонила маме сообщить, что мы с сыном ненадолго уедем, и попросила присмотреть за квартирой. На вопрос "куда я опять срываюсь с маленьким ребенком" я обещала все объяснить по возвращении.
– Мы должны успеть в замок к ужину! – Эльф нетерпеливо мерил шагами комнату.
Я взглянула на Даню – ему тоже хотелось оказаться в мире, про который он уже успел узнать много интересного.
– Если Вы проголодались, я могу Вас накормить, – отозвалась я.
Я в последний раз прошлась по квартире, делая вид, что проверяю, не забыла ли что-то. Но на самом деле все вещи были собраны и упакованы, двери и окна закрыты, просто мне нужно было ещё немного времени для осознания того, что через пять-десять минут я окажусь в чужом, незнакомом для меня мире. И, как не хотелось признаваться даже самой себе, я боялась.
Поэтому сейчас я нерешительно стояла у окна, спиной ощущая раздражение, идущее от эльфа.
– Боги! Ну, сколько можно Вас ждать?!
Я обернулась.
Судя по яростному выражению лица Мэллори, я должна была быть благодарна за то, что он сдержался и не высказал мне всё, что думал в этот момент.
– А почему ты не называешь маму по имени? – вдруг спросил Даня. – Её зовут Лара или Ларочка. Ты тоже должен говорить: Ла-ра, как я. Ты ведь будешь звать маму по имени, правда? – настойчиво спросил ребенок, подёргав отца за длинный балахон, именуемый мантией.
Эльф скептически хмыкнул.
– Мэллори, – тихо позвала я и быстро закивала головой, пока малыш не видел. – Конечно, солнышко, папа будет называть меня Ларой, а я его Кристианом, но только не при людях, – добавила я громче.
Это малыша устраивало.
– Вы уже собрались, Лара? – эльф саркастически улыбнулся. Его синие глаза опасно сверкнули – он явно забавлялся.
– Конечно, Кристиан, – я ехидно повторила интонацию и выражение лица заносчивого эльфа.
– Тогда вперёд! – велел он, беря сына на руки.
Персик в корзине ободряюще мяукнул.
Я повесила на плечо сумку, в которой лежали все наши вещи, уменьшенные эльфом до крохотных размеров, взяла корзину с котом и встала рядом с ними, как вдруг мой новоиспеченный муж обвил свободную руку вокруг моей талии, прижимая к себе.
Как только я почувствовала его руку, мне стало удивительно спокойно.
– Данечка, закрой глазки, – посоветовала я малышу, и сама последовала его примеру.
Через несколько мгновений мы оказались в мире эльфов. А точнее в рабочем кабинете хозяина замка.
Мне понадобилась пара минут, чтобы заставить себя выпутаться из кольца рук Мэллори.
Лёгкое головокружение прошло, и вскоре я могла нормально реагировать на происходящее вокруг меня.
Эльф опустил сына на пол, и я бегло осмотрела его. После перемещения малыш чувствовал себя хорошо; всё произошедшее было для него не более, чем интересным приключением. Он опустился на коленки перед корзиной и выпустил Персика. Кот степенно покинул временное убежище, важно поднял хвост, намереваясь изучить окрестности. Но Данька поймал его, ухватив поперек живота, поднял на руки и с любопытством огляделся
– Мама, смотри! – Даня подошел к стене и поднял голову, рассматривая вереницу портретов, видимо, предков Мэллори.
Я рассеянно кивнула. Изучать родословную клана Мэллори у меня не было никакого желания.
Кристиан же терпеливо отвечал на все вопросы малыша.
Вдруг эльф замер на полуслове, к чему-то прислушался и сказал:
– Кажется, к нам гости. Помните – Вы поклялись мне.
– Не переживайте. Я все помню. – Я машинально поправила волосы, растрепав их при этом еще больше, и заправила Даньке футболку в джинсы.
Эльф посмотрел на мои приготовления и изрек:
– Надеюсь, Вы понимаете, что Ваша нынешняя одежда не подходит для здешнего мира.
Я презрительно на него посмотрела. Он сбросил с плеч мантию и стоял сейчас одетый в черное с головы до ног.
– А Вы, по-видимому, являетесь образцом классического стиля и законодателем здешней моды, – съязвила я.
Губы эльфа превратились в узкую полоску.
Даня с интересом слушал наш разговор, до конца не понимая, из-за чего разгорелся спор.
– Папа, тебе не нравится Ларочкина майка? – спросил он у Мэллори. – А бабушка сказала, что она... – малыш запнулся, вспоминая слова моей мамы, – ...выгодно подчёркивает линейку, нет, линию груди.
После этих слов мне захотелось надеть что-нибудь длинное, широкое и чёрное. Например, мантию Мэллори.
Эльф сложил руки на груди и повернулся ко мне. Весь его вид говорил: "ничего иного я от людей и не ожидал".
– А чем ты ещё интересуешься, Даниэль? – эльф немного наклонился к сыну.
– Я хожу в детский сад, смотрю мультики, рисую, дрессирую Персика... – нисколько не смутившись, малыш начал перечислять свои нехитрые занятия, – еще мама учит меня читать. Я уже знаю все буквы, – похвастался он, – но все равно больше люблю, когда мама мне читает.
– И о чем же она читает? – эльф сразу выхватил из потока предоставленной информации интересующие его факты.
