Текст книги "Караоке на острове Бали"

Автор книги: Светлана Богданова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Совсем туземцы от жары офигели! – возмущался Анатолий. – Если семьдесят пять баксов помножить на троих получится двести пятнадцать баксов. Да за такие бабки я столько рыбы могу накупить!

– Дай я с ними поторгуюсь. – Ангелине не терпелось опробовать свои чары на загорелых до черноты рыбаках.

Но напрасно она втолковывала предприимчивым туземцам, что им вовсе не нужна рыбалка, что им необходимо поскорее добраться до Лембонгана. Цены в этой сфере бизнеса были незыблемы, несмотря на конкуренцию и множество болтавшихся на приколе лодок.

– Быстрее! – Виктор прибежал с дальнего конца причала. – Нашел. Прямо сейчас на Лембонган отчаливает последний паблик-бот, и хозяин скинул цену до пятидесяти баксов с человека туда и обратно. Я зарезервировал для вас три места.

– Два места, я не еду! – категорически отказалась Ангелина. – У меня от такой качки непременно начнется морская болезнь. Меня и в самолете-то наизнанку выворачивает, – преувеличивала свои страдания Ангелина.

– Я не оставлю тебя одну, дорогая, – расстроился Анатолий.

– Вы с Катей обязаны поехать! – Ангелина надавила на его чувство долга. – А со мной, обещаю тебе, ничего не случится. К тому же лучший способ собрать побольше информации – разделиться на две группы. Вдруг администратор позвонит, я оставила ему номер нашего отеля.

– Быстрее, – торопил Виктор. – Уже весь груз занесли, без вас отчалят.

– Прощай, мой ангел, дай слово, что ты будешь вести себя, как благоразумная девочка, – проговорил Анатолий.

– Я обещаю тебе, милый. – Ангелина чмокнула его и Катю. – Вы же меня знаете…

Ангелина долго-долго махала рукой отчалившему от пирса паблик-боту, скорее напоминавшему убогий плот, чем лодку или комфортабельный теплоход, про который рассказывал Виктор.

К посудине длиной пятнадцать метров и шириной метра два, выдолбленной неизвестно из чего, сбоку на выступающих кронштейнах были подвешены бревна с грубо обрубленными сучьями и корневищами. Вся эта чудо-конструкция скреплялась веревками, а сзади болтались три грохочущих мотора.

Пассажиры – человек десять, включая Анатолия и Катю, – сидели на деревянных скамейках, оживленно болтали и обсуждали только что купленный новехонький мотоцикл, привязанный ремнями между кронштейнами. Вся посудина скрипела и кренилась на волнах, вода перехлестывала через неглубокие борта. Трусишка Катя сиротливо жалась к Анатолию, а оставшаяся на берегу Ангелина молилась за то, чтобы они благополучно добрались до таинственного Лембонгана.

– А вас, мадам, куда доставить? – услышала она за спиной голос Виктора.

– Вы не уехали? – Ангелина ответила вопросом на вопрос и опустила со лба солнцезащитные очки, от чего темнокожий Виктор стал совсем черным.

– Мне все равно нужно возвращаться в Денпасар, могу подкинуть вас бесплатно, если нам по пути, – посмеивался Виктор.

«Чего, собственно, я боюсь? – думала Ангелина, силясь улыбнуться в ответ. – Он не насильник и не убийца, это уже проверено. И вряд ли среди бела дня он отважится на похищение среднеспелой, пусть и довольно привлекательной дамы. Еще неизвестно, почему он не воспользовался юным Катиным телом. Может, у него аллергия на пьяных женщин, и он уложил Катю проспаться до утра. А она сбежала, не дождавшись возвращения загадочного принца…

– Так мы едем или нет? – переспросил Виктор, словно угадывая ее сомнения.

– С вами, Виктор, хоть на край света! – неожиданно заявила Ангелина, усаживаясь рядом с ним на переднее сиденье лимузина. – У меня от всех этих переживаний проснулся зверский аппетит. Воспоминание о кулинарных талантах вашей красавицы-сестры вызывает в моем желудке томительное урчание. Свезите меня пообедать в ресторан Сандры. Как он теперь называется?

– «Уголок Сандры», – напомнил Виктор.

– Вы уже закончили демонтаж вывески? Надеюсь, что больше ничего не свалится нам на голову? – беззаботно щебетала Ангелина, забалтывая помрачневшего Виктора.

– У нас все в порядке, – рапортовал Виктор. – Ресторан работает, народу хоть отбавляй, популярность сестры растет, как курс доллара против рупии.

– Надеюсь, для меня отыщется свободное местечко. – Ангелина вынула зеркальце и подкрасила губы.

– Мы всегда рады хорошему клиенту, к тому же основной наплыв посетителей после четырех вечера. А после шести, когда спадает жара и садится солнце, у нас полный аншлаг. Сандрино изобретение – окна с видом на океан – заменяют новомодную видеосистему, а темпераментная музыка и острая кубинская кухня создают романтическую атмосферу. – Виктор снова взялся рекламировать семейный ресторан.

– Ваша сестра талантливая бизнес-леди. Ей надо расширять свое дело. – Ангелина показывала заинтересованность проблемами Сандры, пытаясь разнюхать секреты этой семейки. – Вы, Виктор, заботливый брат, я в этом на базаре убедилась. А чем занимается муж вашей сестры?

– У него свой бизнес, – уклончиво ответил Виктор. Но в нашей семье не принято обсуждать чужих мужей. Вы же не рассказываете мне о том, что случилось с господином Голубевым. А я в какой-то мере чувствую себя причастным к случившемуся…

– Да-а-а? – поразилась Ангелина и напрямую спросила: – Из-за Кати?

– Нет, не из-за Кати, – нисколько не смутился Виктор. – Мы весь вечер развлекались, но господина Голубева тянуло к новым приключениям. В конце концов, он отключился, и я помог Кате затащить его в номер. А он так уговаривал меня свезти его на пляжи с черным песком.

– Это куда вы с Катей не доехали? – Ангелина снова свела разговор к Кате.

Виктор рассмеялся, раскусив ее военную хитрость:

– Не люблю с женщинами обсуждать других женщин. Это как-то неэтично.

– Со мной этично, – разрешила Ангелина. – Катя, можно сказать, моя крестница.

– Предупреждаю, вам не понравится услышанное…

– Я потерплю, – позволила Ангелина.

– Катя обиделась на своего жениха и потребовала, чтобы я покатал ее по ночному побережью. В машине было шампанское, и я не сразу заметил, что она выпила две бутылки и прилично захмелела. Я завез ее в небольшой ресторанчик, чтобы она проветрилась на берегу океана, подкрепилась и протрезвела. Но Катю было не остановить, она вешалась мне на шею и, – Виктор пристально посмотрел на Ангелину, – даже пыталась соблазнить.

– А вы? Неужели у вас хватило сил устоять против ее обаяния? – сомневалась Ангелина.

– Я вынужден был ее обмануть, – сознался Виктор. – Я уложил ее спать, а сам развез по домам работников ресторанчика. Но когда я возвратился за Катей, ее уже и след простыл. Я примчался в гостиницу, припарковался чуть в стороне на всякий случай, чтобы не спровоцировать ссору между ней и женихом, и навел справки. Администратор успокоил меня тем, что девушка добралась до отеля целой и невредимой.

– Простите глупышку, Виктор, и будьте снисходительны, – извинялась за Катю Ангелина. – Она еще не наигралась в куклы и до сих пор верит в неземную любовь и сказочных принцев. Что поделаешь, если принцы нынче в дефиците… – Ангелина выслушала вторую версию ночных похождений Кати и Виктора и сделала собственные выводы.

Как и обещал Виктор, в ресторане Сандры посетителей почти не было. Ангелина прикрепила к груди табличку с фотографией Голубева и вышла из машины.

– Снимите это, – попросил Виктор.

– С какой стати? – воспротивилась Ангелина.

– Сандра крайне впечатлительна, она расстроится из-за того, что господин Голубев пропал.

– Что ей до господина Голубева? – пожала плечами Ангелина. – Он для нее чужой человек, а мы друга потеряли.

– Снимите, я вас по-хорошему прошу, – в голосе Виктора послышались угрожающие нотки.

– Только попробуйте, – с вызовом ответила Ангелина. – У меня в сумке газовый баллончик. – Она блефовала, но на Виктора это подействовало. – Отойдите от меня, – Ангелина раскрыла сумку и сунула вовнутрь руку. – Я хочу пройти в ресторан.

Виктор отступил.

– Здравствуйте, Сандра, – громко возвестила о своем приходе Ангелина.

Сандра выбежала ей навстречу.

– Можно у вас пообедать? – Ангелина теребила рукой нагрудную табличку.

– Конечно, – Сандра щурила близорукие глаза, пытаясь в полумраке ресторана прочитать мелкие буквы. – А где же ваша веселая компания?

– Не до веселья нам сейчас, – проговорила Ангелина. – У нас беда – пропал наш друг Илья Голубев. Катя и Анатолий отправились его искать на остров Лембонган. А я осталась здесь для связи, проголодалась и заехала к вам пообедать.

– Голубев Илья – это тот мужчина, который пел под караоке «Владимирский централ»? – уточнила хозяйка.

– У вас хорошая память, Сандра… Сандра! – вскрикнула Ангелина, увидев что темнокожая красавица сползает по стенке и вот-вот упадет в обморок. – Виктор! – Ангелина позвала ее брата. – Помогите, Сандре плохо.

– Я вас просил ничего не рассказывать сестре, – злился Виктор. – Изабелла, помоги!

С кухни на его зов прибежала старая гадалка Изабелла и дала Сандре что-то понюхать. Сандра чихнула и очнулась. По ее пухлой шоколадной щеке стекала прозрачная слеза. Изабелла гладила свою любимицу морщинистой рукой по уложенной вокруг головы косе и шептала по-испански ласковые слова.

Ангелине стало стыдно за устроенный спектакль. Против Сандры у нее не было никаких улик, кроме ее чрезмерного внимание к Илюхиной персоне. Может, она и вправду такая впечатлительная или у нее со здоровьем что-то не в порядке: уже второй раз Сандра при ней в обморок падает, а хрупкой ее никак не назовешь.

– Почему вы меня не послушали? – Сандра вытирала слезы, бегущие из волооких карих глаз. – Почему вы не уехали домой?

– Но это же бред! – взбунтовалась Ангелина. – Прервать отдых, ради которого мы летели на край земли из-за бессмысленного предсказания старухи, страдающей эпилептическими припадками!

– Это я подучила Изабеллу, – каялась Сандра. – Это я заставила Виктора привезти вашего друга в мой ресторан. Это я придумала гадание, чтобы напугать вас и предупредить о возможном несчастье.

– Зачем? – у Ангелины сердце обмерло, а все происходящее представилось диким кошмаром.

Опять она умудрилась попасть из огня да в полымя. Что у этих людей на уме?! Минуту назад Виктор угрожал Ангелине, а старуха Изабелла и сейчас косилась на нее злобным взглядом. Если Виктор догадается, что у нее нет никакого газового баллончика, ей не сдобровать. Ангелина снова расстегнула спасительную сумку и сунула туда руку. За порванной подкладкой она нащупала что-то твердое, напоминавшее по форме крошечный пистолет. Так и есть – это зажигалка, точная копия миниатюрного дамского кольта, которую Ангелина конфисковала у Голубева еще до отлета на Бали, когда они праздновали закрытие дела Боровиковского. Илья тогда так сильно накурил в ее квартире, что Ангелина отобрала у него зажигалку, спрятала в сумку, а отдать забыла. И вот теперь голубевская зажигалка могла спасти ее жизнь, если эти поклонники культа Вуду захотят на нее покуситься.

– Давайте поговорим, – миролюбиво предложила Сандра и с усилием встала, опираясь на руку Виктора. – Не воображайте о нас бог весть что. – Чернокожая красавица села на стул, а Виктор галантно подвинул стул Ангелине. – Мы не злобные жестокосердные туземцы, мы – цивилизованные люди. Но мы, так же как и вы, попали в беду, еще до того, как вы сошли с трапа самолета. Я всеми силами старалась отвести несчастье от вас, и мне пришлось прибегнуть к обману. Вы не поверили нашему спектаклю и теперь расплачиваетесь за свое легкомыслие. Я рассказывала, что у меня русский муж, но умолчала про его подвиги на исторической родине. Он – профессиональный карточный шулер высшего разряда, и денег у него было больше, чем снега зимой в Петербурге. Мы с ним как сыр в масле катались, он баловал меня, задаривал мехами и драгоценностями. Но все когда-нибудь кончается, и нашей сладкой жизни начали угрожать бывшие дружки мужа. Он утаил от меня истинную причину их конфликта, да это и не важно. Нам удалось улизнуть сначала на Кубу, а с Кубы – на Бали. Я полагала, что мы мастерски замели следы, и несколько лет нас действительно никто не беспокоил. У нас растут четверо сыновей, я беременна пятым ребенком. – Сандра любовно погладила слегка выпиравший живот. – Надеюсь, что на это раз бог наградит меня девочкой. – Она поцеловала золотой крест и грустно улыбнулась. – Но, увы! Мои надежды на счастливое будущее рухнули в один миг. Две недели назад мужем стали интересоваться русские туристы. Мы тоже навели справки: туристы прибыли из Питера. Совпадений в жизни не бывает. Эти люди вскоре посетили наш ресторан. Я спрятала мужа, но они настаивали на встрече, требуя с него какие-то долги. Я твердо уверена, муж никому ничего не должен. Но сумма, которую они запросили, так велика, что даже если я продам все три наших ресторана, этого не хватит, чтобы расплатиться с бандитами. Муж пообещал мирно разобраться с этой историей. Я умоляла его заявить в полицию. – У Сандры опять навернулись слезы на глаза. – Но он, как настоящий мужчина, запретил мне вмешиваться.

– Что же случилось с вашим мужем? – забеспокоилась Ангелина, чувствуя, что в ответе Сандры кроется разгадка исчезновения Голубева.

– Через несколько дней мой муж пропал… – Сандра зарыдала и закрыла руками заплаканное лицо.

– А как это связано с господином Голубевым? – Ангелине не терпелось услышать окончание истории.

– А вы не догадались? – сквозь слезы упрекнула Ангелину Сандра. – Все дело в том, что ваш друг господин Голубев как две капли воды похож на моего пропавшего мужа!

Глава 13

Волны хлестали и заливали ноги сидящих в паблик-боте. Плыть на таком чуде кораблестроения по океану могли только привыкшие к местной экзотике аборигены, да еще русские туристы – смельчаки, готовые ради спасения друга отдать не только последнюю рубаху, но и рискнуть своей единственной драгоценной жизнью. Трудно сказать, чем руководствовались Анатолий и Катя, но едва берег растаял в дымке, а на паблик-бот надвинулись могучие белобородые валы, путешественники пожалели, что не дождались завтрашнего комфортабельного теплохода.

Теперь Анатолий понял, зачем по бокам лодки крепились толстенные суковатые бревна. Громоздкая конструкция прекрасно держалась на воде, то взмывая вверх на гребне волны, то падая вниз вместе с рушащейся стеной воды. Странно, но при таком невероятном балансировании качка вообще не ощущалась, и если бы не режущий уши скрип веревок, стягивавших подвижные трущиеся бревна, в таком путешествии можно было бы даже вздремнуть.

До Лембонгана плыли час двадцать минут. Анатолий засек время скорее из любопытства, чем по необходимости. Остров возник из тумана внезапно. На подходе к Лембонгану дрейфовало множество разнообразных судов: как совсем крошечных скорлупок с одной приземистой мачтой, так и шикарных стремительных яхт с гирляндами пестрых парусов и флагов.

В бухте возле двух плавучих понтонов покачивал алебастровыми боками океанический круизный лайнер, а на самом понтоне размещался городок аттракционов с надувными батутами, пластиковыми бассейнами и горками для катания. На горках побольше развлекались даже взрослые, их азартные крики и веселый смех заглушили рокот моторов паблик-бота, выглядевшего древним неповоротливым мастодонтом, вторгшимся в сказочный мир вечного праздника.

С вышки спасателя послышалось предупреждение всем купающимся, катающимся на «бананах», скользящим на досках, а также скутерам и катеркам, таскающим за собой привязанных лыжников. Чихая сизоватым бензиновым дымком, отключился один из моторов паблик-бота, чтобы снизить скорость чудо-творения местных корабелов и не покалечить ненароком резвящуюся публику, а заодно покрасоваться перед ней. Понтон качнулся и накренился вправо, отдыхающие выстроились на краю, а некоторые даже фотографировали на память проплывающее мимо чудище и рассматривали его в бинокли. Распираемые чувством национальной гордости, сидевшие в лодке аборигены застыли, как изваяния, приняв важные позы. Только их скошенные в направлении понтона глаза выдавали в них наивысшую степень восторга.

Пока Анатолий изучал обычаи и нравы народов мира, Катя с восхищением разглядывала наряды и драгоценности состоятельных дамочек и вздыхала, сравнивая их сияющую роскошь со своим скромным, украшенным желтыми, розовыми и черными стразами браслетиком, подаренным ей вероломным Виктором. Взгрустнув и вздохнув, Катя отвела глаза и отгородилась от чуждого ей общества непроницаемыми стеклами солнцезащитных очков.

Продефилировав мимо праздной расфранченной публики, суденышко обогнуло понтоны и причалило к берегу в самом дальнем конце бухты. Легкий ветерок играл в зеленых кущах. Разлапистые пальмы с толстыми овальными стволами, казалось, лениво отмахивались от порхающих бабочек, стрекоз и пчел, привлеченных сверкающим белым налетом на листьях. Но, подлетев поближе, насекомые делали крутой вираж, резко набирали высоту и торопливо покидали опасное место. То, что они по ошибке принимали за сахарные крупинки, оказывалось остатками соленых брызг, которые могучие океанские волны выбрасывали на прибрежную растительность.

Катя подняла с горячего песка сбитую мохнатую бабочку, розовую, с синими «глазками», разложившую для просушки мокрые крылышки, и перенесла ее на свои темные распущенные волосы. Вторую бабочку посадил ей на голову Анатолий, для симметрии поместив ее с другой стороны. За второй бабочкой они подняли и третью, и четвертую, спасая их от ног аборигенов – их бывшие попутчики, сгрудившись, как муравьи, тащили по песку упакованный мотоцикл. Вскоре пестрая колышащаяся шапочка полностью покрыла Катину голову, превратив ее в волшебную повелительницу бабочек острова Лембонган.

Анатолий пожалел, что из-за сумасшедших сборов забыл прихватить фотоаппарат, чтобы запечатлеть такие, как этот, удивительные и непредсказуемые моменты отдыха. Катины ресницы подрагивали в такт трепетанию шелковых радужных крыльев, а она сама неспешно ступала по песку, гордо неся коронованную бабочками голову под восторженными взглядами добродушных балийцев.

Минуты три пассажиры причалившего паблик-бота любовались на чудачества миловидной туристки. Взметая новый порыв соленых брызг, океанский бриз всколыхнул макушки пальм, обдавая их переливающимися на солнце каплями. Но спасенные бабочки были вне его власти. Их расписные крылышки просохли, шапочка внезапно сорвалась с Катиной головы, поднялась в небо и рассыпалась на множество разноцветных звездочек, словно салютуя в честь своей спасительницы.

Засмотревшись на беззаботно порхавших бабочек, Анатолий и Катя не заметили как остались совершенно одни на опустевшей пристани. Аборигены с мотоциклом растворились в густых переплетениях прибрежных лиан, низко нависших над заасфальтированными, ведущими в глубь острова дорожками. Анатолий поискал хоть какие-нибудь указатели или вывески, но не найдя никаких табличек, предложил пойти налево.

– Я пить хочу! – капризно заявила Катя.

– Не хнычь, я тоже не каменная статуя, – сообщил ей Анатолий. – И помимо питья мне еще кое-что нужно.

– А что вам нужно? – переспросила недогадливая Катя.

– Хлеба и зрелищ, – пошутил Анатолий, но, глядя на вытянувшееся от изумления лицо спутницы, пояснил: – Для самых смышленых повторяю: девочки – налево, мальчики – направо. Только не углубляйся далеко, а то неровен час затеряешься в этих джунглях. Придется потом и тебя разыскивать. – Анатолий засеменил к ближайшим зарослям благоухающих магнолий и спрятался за их широкими стволами.

Облегчив тело и обретя душевное равновесие, он вернулся на асфальтовую дорожку, терпеливо ожидая возвращения Кати. Он прохаживался вперед-назад, беспечно насвистывая веселый мотивчик из «Женитьбы Фигаро». Катя задерживалась. Анатолий занервничал и окликнул девушку.

– Да здесь я, здесь, – глухо отозвалась Катя, из-за кустов показалась ее хрупкая фигурка, увитая с головы до ног цепким клейким плющом. – Я в засаду попала, влипла, как муха в паутину. Фу, фу! – Катя срывала с одежды ветки и листья, пачкая белую нарядную кофточку ядовито-зеленым соком растения.

Пока Анатолий помогал своей боевой подруге приводить себя в божеский вид, мимо них пробежали два босых серфингиста в плавках с досками на плечах. Они осуждающе смерили взглядом невесть чем занимавшуюся в зарослях парочку и скрылись за поворотом.

Когда Катя и Анатолий проследовали за ними, их взору открылась площадка для отдыха с цивилизованным туалетом, кабинками для переодевания и небольшим кафе, где прямо на воздухе жарили в грилях креветок и лобстеров, а в запотевших кувшинах со свежевыжатым соком плавали на поверхности кусочки колотого льда.

– Олл! – емко, одним словом Катя сформулировала все свои желания, исчерпав при этом скудные запасы английского, схватила со стола сок и как простая провинциальная девушка принялась пить через край. – Хорошо! – выдохнула она и облизнула спекшиеся от жары губы. Литровый кувшин был почти опустошен.

Переодевшиеся серфингисты глазели на вылезшую из кустов девушку, как на йети – дитя природы.

– Обедать будешь? – спросил ее Анатолий и вынул из холодильника с прозрачной дверью бутылку минеральной воды.

– Угу, – кивнула головой Катя, допивая сок. – И еще один кувшин, пожалуйста, – вежливо с улыбкой попросила она.

Анатолий поставил на свободный столик пустые стаканы, сок и воду, усадил свою экстравагантную спутницу и подал ей меню. Катя посмотрела в него, как коза на новые ворота, передала меню Анатолию и заказала суп, салат и рыбу.

Анатолий усмехнулся, вчитавшись в строчки меню, написанного на английском языке, выбрал два куриных супа в горшочках, два салата с морепродуктами, ананасом и авокадо, Кате – запеченного в пальмовом листе тунца, а себе – свиную отбивную с рисом.

Попивающие пиво с хрустящими жареными креветками европейцы-серфингисты стали зрителями бесплатного спектакля: в такую жару, когда все нормальные люди устраивают лежачую сиесту, двое белых дикарей набивали животы. То, что в меню скромно называлось супом в горшочке, в реальности представляло керамическую кастрюльку, которую могли осилить минимум три человека. Но раз за все заплачено, надо есть! Катя похлебала бульон, выловила из супа отварное куриное мясо и смешала его с салатом. Анатолий, съев половину горшочка, тоже сдался и последовал примеру практичной спутницы. Серфингисты, затаив дыхание, наблюдали за каждым их движением. Катя щедро сбрызнула салат лимоном, густо посолила, поперчила, попробовала и нашла, что курица – это тот ингредиент, который только улучшил вкус этого блюда. Но и порция салата была велика – на тарелках остались горки недоеденных овощей. Когда официант принес рыбу и свиную отбивную, у Кати и Анатолия возникло отвращение к аппетитному горячему, опять же приготовленному словно на целую прожорливую ораву.

– Я сейчас лопну! – желудок Анатолия раздулся под облегающей трикотажной футболкой.

– Тетя Лиза говорила, что нельзя бросаться пищей, когда в мире столько людей умирают от голода, – уговаривала себя и Анатолия Катя, не в силах проглотить больше ни единой крошки.

– У нас имеется альтернативный вариант, – пробубнил Анатолий, – умереть от несварения желудка. Какую смерть ты предпочитаешь?

– Закажите кофе и пусть нам подадут бумажные салфетки, – распорядилась Катя, пододвигая к себе обе тарелки, с рыбой и с мясом. – Я все заберу с собой, до вечера еще далеко, успеем проголодаться. Ишь, чего удумали туземцы, такие громадные порции делают, люди их, естественно, не съедают, а они, наверное, потом перепродают блюда по второму разу. – Катя, не стесняясь, деловито развернула салфетки и в три слоя упаковала оплаченную еду.

– Катя, неудобно. – Анатолий заметил презрительные ухмылки на лицах серфингистов.

– Кому неудобно? Вам неудобно? – Катя вынула из сумки красный полиэтиленовый пакет. – Перед ними неудобно?! А мне удобно и нисколечко не стыдно! Мой дедушка, тети Лизин отец, блокаду пережил, а наши солдаты Европу от фашизма освободили! А теперь я еще и стыдиться должна. Ну уж нет, дудки! – в Кате проснулся патриотизм, она встала перед столиком загорелых холеных серфингистов, размахивая пакетом с едой, точно кумачовым флагом на митинге.

Серфингисты внимали ее словам, не отрывая выпученных глаз от мелькавшего перед их носами пакета. Затем тот, который был чуточку постарше, привстал и сунул руку в карман джинсов. Анатолий напрягся и тоже привстал, готовясь защищать свою спутницу. Но серфингист извлек из брюк добротный бумажник, раскрыл его и отсчитал для митингующей дикарки три десятидолларовые купюры, немного помедлил и добавил еще две, чтоб уж наверняка от нее откупиться.

Катя не растерялась, сгребла деньги и с победоносным видом оставила ошарашенных спортсменов допивать пиво.

– Ничего, пускай платят! – философствовала Катя. – Они нам больше должны!

– Катя! – строго наказал Анатолий. – Немедленно верни им деньги!

– Ни за что! – упрямилась Катя.

– Мы не нищие. – Анатолий еще надеялся уговорить девушку по-хорошему. – Верни деньги и извинись.

– Не отдам! – пошла на принцип Катя.

Анатолий сжал ее запястье и потащил к столику серфингистов.

– Не трогайте меня! – как резаная завопила Катя. – Кто вы такой?! Пустите, вы делаете мне больно! – она пятилась назад, вертясь, как маленький дьяволенок. – Да отдам я им деньги, отдам! – Анатолий ослабил хватку, Катя рывком выдернула руку, но не удержала равновесие и завалилась спиной на столик серфингистов.

Спортсмены синхронно перепрыгнули через низкое ограждение, забрали прислоненные к стене кафе доски, закинули за спины рюкзаки и дали деру от скандальной парочки.

– Простите нас! – кричал им вслед Анатолий.

Серфингисты что-то прокричали издалека, обзывая их сумасшедшими.

– Это про тебя! – Анатолий гневно ткнул пальцем в поднявшуюся со стола Катю.

– Не знаю, что на меня нашло, – оправдывалась побагровевшая от стыда девушка. – Честное слово! Это меня бес попутал! Вы же в курсе, что я всегда попадаю в разные нелепые ситуации… Я такая несчастливая, – снова завела она свою жалостливую песню.

– Господи! Какой позор! – Анатолий схватился за голову и поволок Катю из кафе.

Они прошли мимо рекламы дайвинг-центра до указателя с изображением уютных бунгало и подписью: «200 метров». Понурая Катя плелась за Анатолием, бормоча под нос свои обычные оправдания.

Повздорившие партнеры миновали цветущий парк, пробрались через свалку и задние дворы каких-то фанерных хибар, пока не очутились на территории захудалого отельчика, состоявшего из четырех полуразвалившихся бунгало.

У стойки хозяина в облезлом кожаном кресле дремал неряшливый лысый китаец, вытянув кривые волосатые ноги в коротких шортах. В углу перед статуей толстопузого неунывающего Будды курились приторные ароматические палочки, от запаха которых Катю тут же разобрали кашель и чихание. Китаец приоткрыл глаза, встал, склонившись в вежливом поклоне перед туристами, и занял место за стойкой, накинув на голый торс засаленную жилетку.

– А не поискать ли нам что-нибудь другое? – опешила Катя от такого сервиса.

Китаец залопотал что-то и позвонил в колокольчик. На его звон прибежала девочка лет четырнадцати и перевела папину речь на английский язык.

– В номерах очень чисто, гости могут проверить. Бунгало скоро снесут, и на их месте выстроят дорогой отель, поэтому здесь давно не делали ремонт. Зато номера дешевые – всего пять долларов за комнату.

За дополнительную плату девочка пообещала приготовить ужин. Если гостям здесь не нравится, то в бухте на скалистом берегу находится новый современный отель, но там номера стоят от семидесяти долларов с человека за сутки.

– Я не буду ночевать в этой антисанитарии, еще подцеплю какую-нибудь заразу. Пойдемте отсюда. У меня есть деньги, я заплачу. – Катя тянула Анатолия за руку.

– Ты что, не понимаешь? – Анатолий постучал пальцем по лбу. – Те новые русские наверняка остановились в дорогом отеле. Не хватало нам с ними столкнуться!

– Ну, не в том отеле, тогда в любом другом, только не в этом, – канючила Катя.

– Мы приехали на разведку, а не в отелях нежиться. Будем искать другой вариант – весь вечер по побережью пробегаем. – Анатолий махнул рукой сидевшей в ожидании на корточках китаянке. – А у нас с тобой времени не так и много. Паблик-бот отплывает обратно в восемь утра. Если мы не добудем об Илье нужных сведений, придется ждать еще день.

В скромных, чисто выметенных комнатах с железными панцирными кроватями без одеял, заправленными свежим постельным бельем, лениво кружил лопастями допотопный вентилятор. На этом все удобства заканчивались, а вместо туалета и ванны под открытым небом в саду был установлен унитаз и шланг без распылителя в качестве душа. Катя ойкнула и заикала, но Анатолий вручил девочке-китаянке десять долларов в обмен на тяжелый ржавый навесной замок с застрявшим в нем длинным ключом.

– Нам всего на одну ночь, – утешил Анатолий страдающую Катю.

Грохоча железом, китаец волоком затащил в их номер холодильник, похожий на детский гробик, воткнул вилку в розетку, и агрегат задребезжал, нагоняя стужу в микроскопическую морозилку. Дочь хозяина принесла такой же карликовый телевизор, поставила его на холодильник, расправила погнутые антенны и включила, демонстрируя расплывчатое мельтешащее изображение.

– Это лишнее, – отказался от дополнительных удобств Анатолий.

– Так положено, – серьезно ответила девочка. – Все оплачено.

– Вот это сервис! Вот это я понимаю! – Катя истерически захохотала и плюхнулась на кровать.

Бац! Лопнула натянувшаяся пружина, панцирная сетка заскрипела от Катиных прыжков, как контрабас в руках неопытного музыканта. Бац! Бац! Лопались и рвались древние пружины.

– Кончай резвиться! – Анатолий отобрал у нее полиэтиленовый пакет с ужином и положил его на полку трясущегося в лихорадке холодильника. – Поломаешь кровать – с нас точно взыщут в тройном размере. Вставай! Труба зовет опять в поход!

Заперев скособоченную дверь амбарным замком, Анатолий полчаса проворачивал ржавый ключ и еще полчаса выдергивал ключ из замка. Его вспотевшие руки покрылись оранжевым налетом, а на правой ладони надулась кровавая мозоль. Открутив вентиль импровизированного душа, он вымыл руки холодной водой, потому что горячей там и в помине не было.

– Ничего, потерпим, – уже сам себя успокаивал Анатолий. – Как-нибудь переночуем, а утром – в обратный путь.

В лавочке с товарами для туристов они купили Кате новую желтую футболку с изумрудной пальмой на груди, вместо измазанной зеленью белой блузки, и прикололи к одежде карточки с фотографией Голубева. Анатолий осведомился у торговца о том, какие экстремальные развлечения есть на Лембонгане. За два доллара торговец всучил им последний замызганный буклет с описаниями всех островных прелестей, а в устной форме рекомендовал поучаствовать в подводной охоте и посетить подземную деревню. Он указал рукой в сторону лодочной станции, и Катя с Анатолием спустились по выдолбленным в скале ступенькам к каменистому пляжу.