Текст книги "Рыба фугу по-русски"
Автор книги: Светлана Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Анатолий поставил ее на ноги рядом с вымытой и отполированной «девяткой», забрал у тети Зины ключи, распахнул переднюю дверцу и придержал локоток, пока его дама усаживалась на водительское сиденье. Потом – захлопнул дверь, обежал машину и как верный паж сел рядом. Ангелина включила приемник, и под жизнерадостную легкую музыку блистающая в рассветных лучах солнца машина отъехала от ворот института.
Полдороги они молчали, проникшись друг к другу нежностью и симпатией и наслаждаясь близостью и покоем. Но музыка кончилась, проснувшийся диктор поделился накопившимися с вечера криминальными новостями, политическими скандалами и прогнозом погоды, предвещающим внезапные морозы, арктический циклон, высокое атмосферное давление и гололед на дорогах.
– Зима, как всегда в нашем городе, наступила неожиданно, – скопировал диктора Анатолий.
Ангелина засмеялась:
– А у меня подошва скользкая и резина летняя.
– В следующий выходной я тебя переобую, – дал слово Анатолий, – и сделаю на сервисе схождение.
– Схождение куда? – не поняла Ангелина.
– Не куда, а чего, – разъяснил Анатолий. – После замены резины положено делать схождение колес.
– Да-а-а, – удивленно протянула Ангелина. – А я никогда раньше этого не делала!
– Теперь понятно, почему у тебя протектор стирается за сезон и машину все время ведет право. Это по твоей милости я вчера в кювет угодил! – бранился Анатолий.
– Ой, не учи меня жить, – отмахнулась от него Ангелина. – Сначала купи себе машину, поезди с мое, а потом уж выпендривайся! – Она лишь на секунду оторвала руки от руля, и «девятку», действительно, повело вправо.
– Ну, что я говорил! – торжествовал Анатолий. – Так и угробиться недолго!
– Все было в порядке, пока моя ласточка не попала к горе-мастерам твоего друга Голубева, – огрызнулась Ангелина. – У меня свой мастер есть, а машина чужих рук не любит…
– Между прочим, именно благодаря тебе я неожиданно повстречал затерявшегося в жизненных просторах бывшего товарища моего детства Голубева Илью Андреевича, – напомнил ей Анатолий. – Моя вероломная подруга ужинала в моем любимом японском ресторане с моим бывшим другом… Чем не Санта-Барбара!
– Кстати о японском ресторане! – Ангелина ласково прикрыла ладошкой рот распалившемуся в праведном гневе Анатолию. – Пока не запамятовала, поясни мне как врач, имеет ли тетродотоксин какие-нибудь вкусовые особенности?
– В мизерных дозах, а его используют в миллиграммах, выявить тетродотоксин на вкус невозможно!
– А у нас в городе есть повара, которые готовят рыбу фугу?
– Официально вряд ли это разрешено, – размышлял Анатолий. – А неофициально? Черт его знает!.. По этим вопросам Голубев специалист, а не я…
– А эта ваша рыбка-собака, или, как вы ее еще обзывали, скалозуб, на нашей территории водится? – пытала Анатолия Ангелина.
– Были случаи поимки фугу во Владивостоке. Но вообще в приморских водах скалозуб попадается нечасто. Не любит эта рыбка российские воды, – хихикнул Анатолий. – Ей как иностранке Японию подавай! А возможно, наши рыбаки слишком суеверны и выбрасывают эту нечисть из невода, уж больно эта экзотика страшна!
– А в аквариумах или искусственных водоемах выращивают фугу? – как клещ впилась в него Ангелина.
– Дорогая! Между прочим, я медик, эксперт по человеческим болезням, а не ихтиолог, – охладил ее рвение Анатолий. – Рыба фугу интересовала меня только как источник необычного яда, а не как редкостный вид морской фауны. Но период увлечения ядами и зомби остался в прошлом, и теперь меня интересуют сугубо земные, материальные вещи… – Анатолий потянулся к возлюбленной.
– Не приставай, маньяк, – сопротивлялась Ангелина, отодвигаясь на край сиденья.
– Мне по должности положено приставать к молоденьким хорошеньким женщинам, – Анатолий усилил штурм и дотянулся до ее шеи.
– Ах! – вскрикнула Ангелина. «Девятка» тут же вильнула вправо.
Анатолий отпрянул назад.
– Пора менять твой тарантас! Это не машина, а гроб на колесах!
– А зачем менять? – Ангелина справилась с рулем. – Я сосватаю Катерину за Голубева и, в качестве компенсации за все мытарства, получу от него «ауди».
– О ангел мой! – пафосно воскликнул Анатолий. – Ты запамятовала об еще одном, совсем малюсеньком, ну просто ничтожном, условии – куражился он, лукаво прищуривая глаза. – Голубев сказал, что, во-первых, если у него с Катей что-нибудь получится; а во-вторых, если мы с тобой, возлюбленная моя, поженимся и пригласим его на свадьбу в качестве свидетеля, – только тогда он подарит нам свою машину.
– О мой ветреный друг! – передразнила его Ангелина. – Я прекрасно помню обо всех условиях уважаемого Ильи Андреевича. Но последнему – я не придала значения, так как считала, что между нами все давным-давно решено… Или ты, коварный изменщик, поматросил девушку и бросил?! Подумай хорошенько, прежде чем принимать опрометчивое решение: такие девушки, как я, на дороге не валяются, да и машины предлагают не каждый день… А тачка у Голубева в самом деле классная! – мечтательно добавила Ангелина.
– А ты оказывается меркантильная штучка! – восхитился Анатолий.
– С кем поведешься… – ехидничала в ответ Ангелина. – Я не меркантильная штучка, а экономная хозяйка, заранее планирующая бюджет будущей семьи…
– Значит ли ваше обвинение, что я – расточительный и бескорыстный? – упрекнул ее Анатолий.
– Что будет, если я отвечу «да»?! – стрельнула в него глазками Ангелина. – И что будет, если я отвечу «нет»?
– Тебя постигнет страшная кара! Я буду вынужден, как истинный маньяк, – Анатолий сурово выдержал длительную паузу, – жениться на тебе!
– Ура! Ура! – запрыгала на сидении Ангелина. – Значит, у меня скоро будет собственный муж и почти новая машина!
– Ну что мне с тобой делать?! – Анатолий снова придвинулся к водительскому креслу.
«Девятка» тут же вильнула вправо.
– Я из-за тебя с ума сойду! – притворно захныкал Анатолий.
– Маниакальный синдром наводит меня на грустные мысли, что это уже случилось, – констатировала Ангелина.
– Дорогая, мне не до шуток! Чем ты собираешься сегодня заняться? – строго осведомился кандидат в мужья.
– Вы имеете до меня особый интерес? – на одесский манер спросила Ангелина.
– Бесспорно, я имею до тебя особый интерес, – улыбнулся Анатолий. – Но ты не ответила на мой вопрос…
– Сегодня у меня намечена деловая встреча, – Ангелина умолчала, что под деловой встречей она подразумевала поход к Боровиковскому-старшему.
– Когда конкретно? – уточнял Анатолий.
Ангелина неопределенно пожала плечами.
– Мы договорились предварительно созвониться, – она схитрила, опасаясь, что Анатолий будет ее отговаривать от встречи с Боровиковским.
– Значит, не сию минуту… Тогда пообещай, что после того, как ты завезешь меня на работу, ты заберешь из гаража зимнюю резину, поедешь в шиномонтаж, переобуешь машину и сделаешь схождение, – перечислил свои требования Анатолий. – Иначе ни ты, ни я не доживем до моего выходного: ты рискуешь разбиться, а я – умереть от инфаркта!
– У меня на это весь день уйдет! – отбрыкивалась Ангелина.
– Что значит один день в сравнении с вечностью, – философски отметил Анатолий. – С утра на сервисе немного народа, если поторопишься, управишься к обеду.
– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – покорилась Ангелина, трезво рассудив, что большие начальники, к коим принадлежал Шурик Боровиковский, раньше обеда в офисе не появляются.
– Что-то ты слишком быстро согласилась?! – почуял недоброе Анатолий.
– Нет, все в порядке! Просто мне очень хочется выглядеть на своей свадьбе неотразимо, без травм и дефектов! – усыпила его бдительность Ангелина.
– Давай поженимся завтра! – воодушевился Анатолий.
– Завтра я не могу, – Ангелина наморщила лоб. – Завтра у меня нотариат. Я уже и задаток за квартиру Платона Платоновича получила.
– А послезавтра?
– Послезавтра я оформляю покупку загородного дома для Платона Платоновича.
– А после послезавтра? – канючил Анатолий.
– После послезавтра – выходной. И мы приглашены на свадьбу к Платону Платоновичу и Виолетте Павловне, – напомнила Ангелина.
– Ты так дорожишь этим Платоном Платоновичем, – приревновал Анатолий. – Кто он такой?
– Он жених несравненной Виолетты Павловны и первейший в городе фикусовод. А вместе они – восхитительная сладкая парочка! Мы обязательно должны их поздравить!
– А когда же наша свадьба? – взбунтовался Анатолий.
– Сейчас подумаю, – притворно тянула время Ангелина. – У нас ведь два выходных?
– Два, – подтвердил он.
– Отлично! – провозгласила Ангелина. – В субботу мы гуляем на свадьбе Платона Платоновича и Виолетты Павловны, а в воскресенье – справим свою…
– Дорогая! – Анатолий набросился на нее с объятиями и поцелуями.
Вильнув вправо, «девятка» сбросила скорость и затормозила у обочины.
Анатолий и Ангелина долго не могли оторваться друг от друга. Бешеный ритм последних дней походил на сломанную карусель, бесконечно вращающуюся по кругу. Ни несгибаемый оптимистичный характер Ангелины, ни здравый авантюризм Анатолия не могли выдержать этого ритма. Им обоим требовались отдых и разрядка. Им просто необходимо было остаться друг с другом наедине: без Кати, без Голубева, без Боровиковских. Но в данный момент альтернативы не было: единственным способом уединения была эта старенькая разваливающаяся «девятка» Ангелины.
Несущиеся мимо машины превратили в кашу корку льда, покрывшую за ночь лужицы на асфальте. Левый бок «девятки» покрылся грязной жижей, а включенные дворники все скребли и скребли по уже вычищенному и омытому лобовому стеклу.
– У меня от этого звука мурашки по коже бегут, – Ангелина вытянула руку и дернула рычажок отключения дворников. – Как хорошо вдвоем! Как тихо!
Проехавший вплотную автопоезд оглушил их, как трубящий на ухо слон, и чуть не снес боковое зеркало.
– Ангел мой, – нежно прошептал Анатолий. – Кажется, у тебя не работают задние габаритные огни? Поехали поскорее от беды… Рядом с моей клиникой есть приличный сервис…
– Да, – смирилась Ангелина. – Видно, чему быть, того не миновать!
Они снова вписались в движение, но Ангелина прислушалась к советам Анатолия и тащилась на черепашьей скорости в правом ряду, моля Бога, чтобы ее не засекли гаишники.
– Я заеду за тобой вечером, – вызвалась она, увидев ограду клиники.
– Я позвоню, – пообещал Анатолий.
– Чуть не забыла у тебя уточнить, – скороговоркой выпалила Ангелина. – Это может быть очень важным для Кати, а чем быстрее она разберется со своей проблемой, тем быстрее и мы обретем свободу!
– Что, дорогая? Не нервничай за рулем, – успокаивал ее Анатолий. – Что ты хотела уточнить?
– Если я правильно поняла, тетродотоксин в небольших концентрациях может действовать как наркотик, вызывая галлюцинации и эйфорию… Ведь именно ради этого ощущения смельчаки рискуют дегустировать блюда из фугу… Так?
– Не знаю, кто и ради чего рискует, но ты поняла все совершенно правильно, – подтвердил Анатолий.
– Если с дозой тетродотоксина переборщили, то у человека наблюдаются приблизительно следующие симптомы отравления: покалывание в руках и ногах, затруднение дыхания, затем онемение тела, частичный, а позже и глубокий паралич…
– Абсолютно правильно! Ты прекрасная ученица и у тебя явные способности к медицине, – похвалил Анатолий. – Но зачем ты опять лезешь в это дело? Пусть Боровиковские сами разбираются в своих семейных проблемах!
– Подожди! – попросила Ангелина. – Выслушай меня! Когда Катя нашла Сашу, лежащим на полу, она как раз так описала его состояние!
– Родители отравили собственного сына? Полный абсурд!
– Я не это имела в виду… – загадочно молвила Ангелина. – Саша Боровиковский принадлежит к золотой молодежи, избалованной и пресыщенной всяческими развлечениями. Ведь мог он, в качестве наркотического средства, где-нибудь попробовать опасную рыбку?!
– Вряд ли, – разочаровал ее Анатолий. – Насколько я понял, в этой семейке предпочитали проводить эксперименты на подопытных кроликах… Иначе бы Стелле не понадобилась глупышка Катя! И Саша, если он так пресыщен, как ты предположила, испытал бы большее удовольствие, наблюдая за другими игроками со смертью. Такие люди делают ставки на чужие жизни! Поверь моему колоссальному опыту.
– Тогда и эта версия отпадает, – огорчилась Ангелина.
– Я могу тебе подкинуть миллион вариаций на данную тему. Например, как тебе понравится такой вариант: из истории болезни Шурика Боровиковского мы узнали, что помимо бездетности, его беспокоило воспаление предстательной железы, и он лечился дорогостоящими новомодными средствами. Он часто бывает за границей, а провезти ничтожные дозы тетродотоксина для вип-персоны гораздо проще, чем простому смертному. Шурик мог сам принимать тетродотоксин, как обезболивающее и тормозящее развитие болезни средство…
– В этом случае жертвой прелюбодейки жены должен был пасть муж, – подхватила версию Ангелина. – А чрезмерное количество яда, вызвавшее смерть, списали бы на передозировку лекарства ротозейкой домработницей.
– Но это одна сторона медали, – указал Анатолий. – Могла быть и вторая! Костик Углов ради спасения Ларисы испробовал все возможные средства, в том числе и легендарный тетродотоксин, который туземцы издавна применяли для лечения тяжелых форм проказы и неоперабельных опухолевых заболеваний. После смерти возлюбленной Углов под видом отца Константина обманом проник в дом Боровиковских, втерся в доверие к Стелле и использовал ее, Катю и тетродотоксин в качестве орудия возмездия.
– И эта версия выглядит убедительной, – снова вынуждена была согласится Ангелина. – Но яд остался неиспользованным, а Саша Боровиковский пропал… По этому поводу есть какие-нибудь мысли?
– Сколько угодно, – разошелся Анатолий. – Но в любом тщательно продуманном преступлении, если таковое здесь имеется, злоумышленники прокалываются на незначительных, не зависящих от них, деталях. И вполне возможно, что Саша был в стельку пьян, а пока Катя в страхе бегала по двору, очухался и вернулся в теплую компанию продолжить сабантуй. Вспомни рассказ Чехова «Шведская спичка». Уездный следователь искал господина Псекова, а тот отлеживался в баньке у любовницы. А у Агаты Кристи в ее знаменитых романах читатели до конца произведения не догадываются об истинном лице преступника… Так что мой тебе совет: отправляй Катьку к Голубеву, пусть он с ней нянчится, пока не передумал, а сама занимайся приготовлением к скорой свадьбе!
– Да, милый, я так и поступлю! – Ангелина по уши запуталась в чужой истории, сплетающейся все теснее и теснее в узел противоречий. – Встречусь сегодня со своим клиентом и подведу начатые дела под общий знаменатель! – Как опытный стратег она не в силах была вычеркнуть из плана намеченный ранее поход к Боровиковскому.
– Пообещай, ради меня, – упрашивал ее Анатолий, целуя на прощание руки, – не ввязываться больше ни в какие авантюры.
– Я постараюсь, – как могла успокоила возлюбленного Ангелина. – Но у меня к тебе последняя просьба…
Анатолий удивленно приподнял брови.
– Не рассказывай никому о нашей свадьбе. Я хочу отметить ее тихонько, без свидетелей, чтобы были только ты и я, – Ангелина умоляюще сложила руки. – Распишемся без шума, без помпы, закажем на ночь номер в дорогой гостинице, потом навестим родителей и махнем в свадебное путешествие…
– Без свидетелей не положено, – пояснил Анатолий. – Да и Голубев так напрашивался…
– Только не Голубев! – взмолилась Ангелина. – Я скоро шарахаться от него начну! День начинается и заканчивается Голубевым Ильей Андреевичем…
– Значит, плакала наша машина?! – вспомнил про обещанную «ауди» Анатолий.
– С милым рай в шалаше! – лучезарно улыбнулась ему Ангелина.
– Идет! – обрадовался Анатолий. – До вечера, мой ангел!
Отогнав «девятку» на сервис, Ангелина договорилась с мастерами и, пока они разбирались с электрикой и задними фарами, успела побывать вместе с механиком в гараже, где закупила зимнюю резину. Слаженная команда работала быстро и дружно, похоже, к обеду все будет закончено.
Ангелина зашла в кафе по соседству и выпила чашечку горячего кофе вприкуску с шоколадкой. Почувствовав бодрость и прилив настроения, она позвонила в офис Боровиковского и справилась у секретарши про ее босса. Представившись курьером вышестоящего начальства, везущего важные документы для личной подписи Боровиковского, Ангелина получила исчерпывающую информацию о расписании Шурика на сегодняшний день. Выяснилось, что Боровиковский всегда обедает в своем кабинете, если, конечно, его не обязывают церемониальные фуршеты. Вышколенная секретарша застенографировала телефонный разговор и пообещала доложить своему боссу о предстоящем визите.
Все складывалось как нельзя лучше: к обеду машина будет отремонтирована, и можно прямиком ехать в офис Шурика Боровиковского. Однако как там Катя? Времени вполне хватало, чтобы вернуться домой, поговорить с ней, а к обеду забрать готовую машину. Но к серьезному объяснению Ангелина еще не была готова, а выслушивать Катины причитания уже не было сил…
Немного поколебавшись, Ангелина позвонила домой со своего мобильника, зная о том, что на определителе ее номер не высветится. Знакомый щелчок, громкий долгий гудок, наконец, Катя сняла трубку.
– Але, – ответила она хриплым голосом.
Вот соня! Похоже, девчонка только что проснулась. Не надо было ее будить… Хотя, вряд ли, звонок хозяйки был первым и единственным! Обычно в это время трубка ее телефона уже раскалялась и обжигала уши.
То, что девушка была дома, успокоило Ангелину, которой почудилось, что ночью Катя за ней следила. Чрезмерная подозрительность оказалась напрасной. Ангелина купила себе журнал и занялась разгадыванием кроссвордов, чтобы убить время и отвлечься от мрачных мыслей.
Пусть все идет своим чередом. Вон сколько версий она напридумывала, и ни одна пока не получила подтверждения. Может Шурик Боровиковский подскажет за какую ниточку нужно дергать запутанный клубок? Тьфу ты, дьявол! Кто про что, а вшивый все про баню! Ангелина рассердилась сама на себя. Боровиковский, Боровиковский, как заевшая пластинка, крутилось в голове…
Она отложила в сторону журнал и заказала еще чашечку кофе и шоколадку. Ладно, чему быть, того не миновать… А Кате она еще раз позвонит сразу после разговора с Боровиковским…
Кое-как скоротав время, Ангелина получила свою подлатанную машину. Мудрый Анатолий попал, как всегда, в точку: развал был необходим, а в электрике голубевские асы напортачили от души. Летняя резина без регулировки сносилась так, что хранить ее до следующего сезона не имело смысла. Мастера откатили старые колеса на помойку и посоветовали хозяйке подварить при первой возможности заднюю ось и выхлопную трубу, железо подгнило и при сильном толчке могло разрушиться.
Ангелина протерла тряпкой забрызганный грязью левый бок машины, который в сравнении с чистым и отполированным правым боком выглядел, как наполовину опавшее от листьев зеленое дерево.
После ремонта «девятка» вела себя превосходно. Ее не вело, машина повиновалась водительнице, а на поворотах зимняя резина держала дорогу, и зад «девятки» не выносило на подледеневшем асфальте. Стоп-сигналы и габариты загорались, едва хозяйка дотрагивалась до нужных рычажков и педалей. Теперь Анатолий не обвинит ее в том, что она отчаянная безалаберная камикадзе!
Ангелина включила приемник. Популярный в восьмидесятые годы Джо Дассен пел на французском языке лирическую песню. Ангелина сделала музыку погромче, чтобы заглушить глупые сомнения, роящиеся в голове. Все?.. Все!.. Все!!! Пора заканчивать с делами и заниматься личной жизнью!
Глава 17
К офису Боровиковского Ангелина подлетела, окрыленная принятым несколько минут назад решением. Хватит играть в чужие игры! Это в последний раз! Лучше, конечно, бросить это дело прямо сейчас, но, раз уж о встрече договорено, глупо останавливаться на полпути. Тем более что ее распирало любопытство: очень уж ей хотелось встретиться с мужчиной, вокруг которого кипели такие неистовые страсти и злокозненные интриги.
Мимо секретарши Ангелина пронеслась, едва кивнув головой и буркнув, что ее ждут с документами. Опешившая от невиданной наглости и попранной служебной субординации секретарша бросилась вдогонку нахалке, но Ангелина успела прикрыть до ее вторжения дверь и сообщить оторопевшему Боровиковскому, что она намерена сообщить ему важные конфиденциальные сведения о его пропавшем сыне.
Боровиковский дал отмашку вставшей в боевую стойку секретарше и появившемуся вслед за ней охраннику, посмотрел на полную отчаяния гостью и, как подкошенный, плюхнулся в кожаное кресло.
– Кто вас прислал? – потея и вытирая платком багровую лысину, спросил взволнованный Шурик.
– Да не переживайте вы так, – успокоила его Ангелина. – Я сама по себе, частное лицо…
– Где мой сын? – срывающимся голосом задал он новый вопрос.
– Не знаю… – честно призналась Ангелина.
– Тогда какого рожна?! – заорал на весь кабинет Боровиковский, грозно приподнявшись в кресле.
– Мне пришлось приютить Катю, – невпопад ответила Ангелина. – Так что не в ваших интересах выносить сор из избы. Я хотела поделиться с вами кое-какими соображениями. Но если вам это безразлично, то я заявлю о них правоохранительным органам, – выпалила она и опустилась в кресло напротив, не дожидаясь, пока хозяин кабинета предложит ей присесть.
– Вон отсюда! – Боровиковский сорвал гнев на просунувших головы в дверь охраннике и секретарше. – У меня важные переговоры… Слушаю вас, – корректно и предельно вежливо обратился он к Ангелине, снова усаживаясь в кресло. – Однако прежде чем мы начнем с вами доверительную беседу, не мешало бы познакомиться… Как вас величать, милостивая сударыня?
– Ангелина Станиславовна Громова, – представилась гостья.
– А можно не так официозно? – начал наседать Шурик.
– Как вам будет угодно, – милостиво согласилась Ангелина.
– Так что вам известно о моем сыне такого, чего мне самому до сих пор не удалось выяснить, Ангелина… – Шурик посмотрел на гостью, но, увидев, что она сурово насупила брови, быстро добавил, – Станиславовна?
– У меня в запасе несколько версий относительно произошедшего, но сначала, господин Боровиковский, извольте ответить на мои вопросы! – тоном, не терпящим возражений, потребовала нежданная гостья.
– Хм, – хмыкнул Шурик, – у меня есть выбор?
– Уже нет! – отрезала Ангелина.
– Вы случайно не инквизитором работаете, а то я, знаете ли, не мазохист, – сострил Боровиковский.
– И не надейтесь на бесплатное наслаждение, – поддержала она его шутку и выложила на стол портрет отца Константина в Катином исполнении и фотографию студенческой группы с четой Клячко и Угловым. – Вам знакомы эти люди? – без предисловий, в лоб выпалила Ангелина.
– Черт побери! – взревел Боровиковский, взяв в руки фотографию. – Это кому же взбрело в голову протыкать мое лицо?
– Не лицо, а изображение, – отважно поправила его Ангелина. – И, конечно же, это сделала не я…
– Спасибо и на этом, – Шурик снова отер платком свою лысину и шею.
Да, в принцы это потливое громоздкое ископаемое явно не годилось, хотя импозантности и форса у Боровиковского было в избытке. Про таких, как он, обычно говорят: «кошелек с ушками». И некоторые сорта дамочек предпочитают именно этот тип, считая наличие денег главным достоинством современного мужчины. Рядом с Боровиковским любая мало-мальски смазливая мордашка выглядела бы королевой красоты.
– Давайте выпьем, Ангелина Станиславовна, – неожиданно предложил Шурик. – Рюмка коньяка перед обедом оказывает на организм чрезвычайно благотворное воздействие.
– Выпейте за мое здоровье, – разрешила она, видя у Боровиковского патологическую необходимость в допинге. – Но я не могу составить вам компанию, я за рулем…
Он встал из-за стола, и Ангелина отметила, что, несмотря на внушительные размеры Шурика, его походка была легкой и грациозной. В дорогом костюме, отлично сидящем на его фигуре, Боровиковский дефилировал по кабинету, как породистый, слегка отъевшийся, павлин.
Подойдя к небольшому бюро, вырезанному из красного дерева, он приподнял крышку. Там, где у нормальных людей находились письменные принадлежности, у Шурика выстроилась батарея разнокалиберных штофов, бутылок и рюмок. Ангелина улыбнулась, ей импонировало оригинальное чувство юмора Боровиковского.
Выбрав из множества бутылок пузатую коньячную, Шурик налил полстакана, махом опрокинул его и закусил тонким ломтиком лимона. Ангелина невольно сглотнула слюну, вспомнив вкус вчерашнего дареного коньяка, тайком оприходованного Голубевым.
От внимания Боровиковского не ускользнуло ее едва уловимое телодвижение.
– Может быть, все-таки плеснуть пятьдесят капель?..
– Нет-нет, – категорически отказалась она.
– Не буду настаивать, – расслабился Шурик, налил еще полстакана, забрал из бюро блюдце с лимоном и вернулся в кресло, продолжая, уже не спеша, смаковать коньяк. – Итак, сударыня, я готов к допросу, – лицо Боровиковского излучало благодушие, и сам он стал походить на плюшевого симпатягу-мишку.
У Ангелины возникло непреодолимое желание сказать ему какую-нибудь гадость.
– Вы пьете так же красиво, как и ваша жена, – сделала она двусмысленный комплимент.
Боровиковский чуть не поперхнулся.
– Что-то я не припомню, чтобы Стелла когда-нибудь упоминала о вас. – Он откашлялся и отставил стакан в сторону. – Давайте перейдем к делу, я, видите ли, режим соблюдаю и обедаю в строго определенное время. Будьте любезны, поясните, зачем вы ко мне пожаловали? Вы шантажистка? Не очень-то похоже… Хотя, что я смыслю в шантаже? Я так далек от подобных вещей! – Плюшевый мишка внезапно исчез, из-под благодушной маски выглянула личина зубастого хищника.
– А вот Константин Углов считал, что эти азы отработаны вами еще на студенческой скамье, – намекнула гостья.
– Ангелина Станиславовна, дорогуша, – сквозь зубы процедил Боровиковский. – Коммерция – великое искусство, и не каждому дано стать мастером, тут надобен талант! Костик Углов однажды изобрел весьма полезную микросхему, но единственное, что бы он без меня осилил – это изготовление запчастей для своих друзей и знакомых. Я поставил дело на поток, я организовал совместный бизнес и наладил сбыт и прокопал русло для денежной реки. Но Костику этого показалось недостаточно: он решил, что облагодетельствовал меня и потребовал в качестве компенсации за свой каторжный интеллектуальный труд мою жену. Я, естественно, отказал ему и в дружбе, и в доме. Тогда Костика охватил праведный гнев, и он настрочил на меня донос в соответствующие органы. Он не учел одного: в то время я уже освоил все входы и выходы в бюрократической системе и заручился поддержкой многих влиятельных чиновников. Брат моей первой жены как раз работал в этой системе, и от него я получил информацию о коварстве Углова. Костик готов был утонуть, лишь бы утянуть меня за собой на дно. Что мне оставалось делать? Я обанкротил собственное предприятие собственными же руками…
– Допустим все так, как вы рассказали, – предположила Ангелина. – Допустим! И вы, такой благородный человек, были невинно оболганы бывшим компаньоном Угловым, тщетно соблазнявшим вашу жену… Но чем вы тогда объясните тот факт, что узнав о болезни Ларисы, вы с ней развелись и женились на Стелле, и чтобы избежать возможных обвинений, даже сменили фамилию – Клячко на Боровиковский?!
– Я объясню это людской подлостью и завистью, – высокопарно изрек Шурик, морщась от положенного на язык лимона. – Моя покойная жена Лариса была редкостной красавицей, мир ее праху. А Стелла, вы видели, так себе – холодная крашеная кукла. Смой с нее косметику, напугаешься до икоты. Неужели вы думаете, что я мог променять красивую, обожающую меня женщину на это рукотворное номенклатурное дитя? Упаси Господь! К сожалению, мне не удалось скрыть от Ларисы результаты ее обследования. Не помогли ни уговоры, ни клятвенные обещания любви до гроба, она сама ушла от меня, чтобы не быть мне обузой. Она была крайне гордой и безжалостной, никогда никого не жалела и не позволяла никому себя жалеть. Мы с ее братом устроили ее в лучшую клинику, снабдили лучшими лекарствами, наняли лучших врачей, но она была максималисткой, ей нужно было все или ничего. Помните, как в древней Спарте сбрасывали в пропасть хилых младенцев… Так и Лариса сочла, что природа ее выбраковала, и приняла данный приговор безапелляционно и стойко… Вам сложно в это поверить, но она и со мной бы так поступила, если бы я оказался на ее месте. А этот назойливый болван Углов донимал ее своими стенаниями и мольбами до последней минуты. Она гнала его, мы отлавливали его в больнице и выставляли прочь, но он всеми правдами и неправдами прорывался к ней, как фетишист к обожествляемому им кумиру… А со Стеллой, вернее с ее отцом, меня свел, опять же, Ларисин брат…
– С какой целью? – усомнилась Ангелина. – Вы женились вторично, когда ваша жена была еще жива…
– Это уже ничего не меняло! – повысил голос Боровиковский. – Я поддерживал Ларису до конца, но свое участие не афишировал, чтобы гордячка не заподозрила мое вмешательство и не отвергла мою помощь. А женитьбу на Стелле она одобрила, дав мне благословение на второй брак. Это по ее просьбе я назвал сына Сашей, а если бы родилась девочка, я назвал бы ее Ларисой. Она очень любила меня и, прощаясь, сказала, что была со мной по-настоящему счастлива!
Вот так Шурик! Кто же он на самом деле: плюшевый мишка или зубастый хищник, жертва оговора или кощунственный лжец, святотатствующий над прахом умершей жены? За давностью лет восстановить истину трудно за отсутствием свидетелей. На Ксению Ферапонтовну Ангелина не роптала, старорежимная преподавательница предупреждала ее, что располагает только слухами и сплетнями о развитии конфликта в любовном треугольнике. И про тяжелый характер Кости Углова она говорила, припоминая его конфликтность, задиристость и неумение ужиться с коллективом.
Что ж, Анатолий был несомненно прав: версии менялись, как окраска хамелеона, а истина все так же скрывалась под завесой плотного тумана неопределенности. И неожиданно жулик и подлец Боровиковский обелил себя и показался весьма порядочным и убедительным!
– Я удовлетворил ваше любопытство? – нетерпеливо спросил Шурик, чувствуя возникшее у гостьи замешательство. – Может, теперь и вы мое удовлетворите?
– А? – очнулась Ангелина. – Что вы спросили?
– Вам обязательно нужно выпить, – настаивал Боровиковский. – Совсем чуть-чуть, для поднятия тонуса.
– Нет, – снова ответила отказом Ангелина. – Мы еще не закончили нашу беседу…
– У вас пятнадцать минут, сударыня, – оповестил ее Боровиковский. – С вашего позволения я выйду на одну секунду, распоряжусь по поводу обеда, – воспользовавшись ее растерянностью, Шурик вышел из кабинета, даже не прикрыв дверь, и сразу же возвратился обратно.
