Текст книги "Рыба фугу по-русски"
Автор книги: Светлана Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Глава 9
Ангелина поднялась на лифте к дверям своей квартиры. Лампочку на лестничной площадке опять прихватизировали. Чтобы не рыться в сумочке в поисках ключей и не ковыряться потом в замочной скважине, проклиная вечные сумерки, Ангелина позвонила, в надежде, что Катя уже проснулась и догадается ей открыть. Зря, на этот раз гостья строго выполняла приказ хозяйки. У Ангелины появилось желание проверить, подойдет ли Катя к телефону. Набрав домашний номер с мобильника, Ангелина услышала длинные гудки и щелчок АОНа. Катя трубку не сняла. Что бы это значило? Либо Анатолий ошибся, переоценив степень девичьего любопытства, либо дома что-то стряслось, и Катя пропала.
В спешке Ангелина перетряхнула сумочку вверх дном, выудила ключи и попыталась в темноте осилить премудрости открывания французского замка. Безуспешно. Снова вызвав лифт, она привычно блокировала двери одной ногой, качаясь на второй, как былинка на ветру, и только таким способом попала домой.
– Катя! – выкрикнула с порога, встревоженная хозяйка. – Катя! Ты где?
– Здесь, – еле слышным голосом ответила девушка.
– Что случилось? Ты еще не встала? – раздеваясь на ходу, поинтересовалась Ангелина.
– Кажется, я заболела, – прошептала Катя. – У меня жар, и голова кружится.
– Ты не простыла? – Ангелина тронула ее лоб рукой. – Никогда не умела определять температуру без градусника.
– Я очень замерзла ночью на вокзале, когда просилась на поезд до Пскова, вот, видимо, и простудилась, – Катя натягивала одеяло к подбородку и выстукивала зубами дробь.
Что же делать… У Ангелины, как назло, нет градусника.
Ангелина вышла на лестницу и позвонила к соседке. Дверь открыл соседский сын Мишка, босиком и в пижаме.
– Привет, – поздоровалась Ангелина. – Мама дома?
– Уже ушла, – ответил Мишка, продирая заспанные глаза.
– А ты чего не в школе? Проспал?
– Ничего я не проспал. Училка по русскому заболела, нам сегодня ко второму уроку, – в подтверждение Мишкиных слов в комнате затрещал будильник.
– Ладно, Мишань, прости за наезд, я вообще-то зашла градусник одолжить, – попросила Ангелина. – Будь другом, поищи…
– А вы, чо, типа заболели, да? – поинтересовался Мишка, принося ей градусник.
– Вроде того. Спасибо, вечером верну…
– Можете себе оставить, – великодушно разрешил парень. – У меня их штук пять в запасе.
– Зачем тебе столько?!
– Военная тайна, – гордо задрал нос Мишка. – Ой, только вы маме ничего не говорите.
– Ну-ну, – покачала головой Ангелина. – Дело хозяйское. Только просвети глупую женщину, хоть для каких целей такой арсенал?
– Мать дурю, когда от школы закосить хочется… Только вы не закладывайте меня, а? – повторил свою просьбу Мишка.
– Обижаешь, сосед, я не стукачка. Ты мне такой подарок сделал, я не могу ответить черной неблагодарностью. – Ангелина потрепала его по волосам и ушла к себе.
Глядя на Катю, она вспомнила про Мишкины хитрости. Интересно, какие манипуляции он проделывает для того, чтобы обман не вскрылся?
– Однако тридцать семь и девять!.. – воскликнула Ангелина, когда через несколько минут Катя протянула ей градусник.
Еще вчера Катя ни на что не жаловалась: ни с утра, ни поздно вечером, когда Анатолий заставил Ангелину ей позвонить. Точно! Как она так опростоволосилась, – надо проконсультироваться с профессионалом, благо такая возможность была у нее круглые сутки!
– Будьте добры Анатолия Дмитриевича, – Ангелина первый раз звонила на работу возлюбленному. – Кто спрашивает? Ангелина Громова…
– Да! – гаркнул в трубку Анатолий. – Что стряслось?! Говори быстрей, у меня через полчаса операция.
– Я пришла домой, а Катя заболела – температура тридцать семь и девять… Нет, ни насморка, ни кашля нет… Горло? – Ангелина вопросительно посмотрела на Катю, которая отрицательно замотала головой. – Горло не болит, а вот перед глазами все кружится… Что?.. Какие лекарства? Ага, ага… Нет, я запомню. Спасибо за консультацию.
– Я заеду вечером, – Анатолий понизил голос, – но своей барышне об этом не говори. Если она ради чего-то прикидывается больной, я легко выведу ее на чистую воду, а если она и вправду занемогла, то и тем более моя помощь никак не повредит. Целую.
– Я все поняла, лекарства куплю. – Ангелина повесила трубку. – Так, ты завтракай, – она поставила поднос на колени Кате. – Я быстренько сбегаю в аптеку.
Выпив на ходу чашку чая, Ангелина выскочила из дома и чуть не наткнулась с выходящим из своей квартиры Мишкой.
– Быстро же вы поправились! – изумился сосед.
– Мишань, а у тебя твои градусники нормальные? – для ясности картины уточнила Ангелина.
– А вы, чо, типа сомневаетесь… Не сомневайтесь, я сам в аптеке покупал, на всякий пожарный случай, – успокоил ее Мишка.
– Слушай, открой мне по дружбе, как ты с ними мухлюешь, – взмолилась Ангелина. – У меня сейчас племянница гостит, так твой градусник намерил ей почти тридцать восемь…
– Ладно, скажу. Только ей-то зачем прикидываться?! Она что, в школе учится?
– Нет, – пояснила соседка. – Школу она уже закончила, но как-то странно получилось, вчера до ночи была абсолютно здорова, а с утра, ни с того ни с сего, такая температура.
– Да-а, подозрительно, – Мишка тоже засомневался. – Я свою мать накануне с вечера готовлю: кашлять начинаю, на головную боль жалуюсь. Но она хитрая, когда я меряю температуру, сама ставит мне градусник и рядом сидит. Приходится заранее запасаться вторым градусником, который я прячу под футболкой. Потом я делаю вид, что он выпал, и меняю градусники.
– Ну ты стратег! – восхитилась Ангелина. – А как ты на подложном градуснике температуру нагоняешь?
– Либо растираю головку со ртутью пальцами, либо нагреваю на батарее, – доверился Мишка.
– А в чай не пробовал?
– Нельзя, стекло лопнуть может, – компетентно заявил он. – Были неудачные эксперименты…
– Ну, Мишань, спасибо, просветил. Маме привет. Не знаю, кто из тебя в будущем получится, но изобретательский талант налицо.
Они вместе съехали в лифте и разошлись в разные стороны. Ангелина накупила в аптеке жаропонижающих средств и градусник, как выразился Мишка – про запас.
Когда Ангелина вернулась, Катя уже закончила завтрак. На подносе остались только пустые тарелки. Девушка слопала обе булочки и оба йогурта.
– Вижу, что, несмотря на плохое самочувствие, потерей аппетита ты не страдаешь, – заметила Ангелина. – Это утешает, надеюсь, ты быстро поправишься.
– Извините, я очень нервничала… Стала есть и не удержалась, – Катины щеки запылали от стыда.
– Терпи, Громова, – уговаривала себя Ангелина, хотя внутри все закипало и бунтовало. – Ничего, – совладав с эмоциями, ответила хозяйка. – Прими лекарство, если температура спадет, к Стелле Боровиковской поедем вместе.
Катя покорно заглотила таблетки и растворимый жаропонижающий порошок, но по поводу встречи с матерью пропавшего Саши восторга не выказала.
– Со мной такое впервые, – вялым голосом пожаловалась она. – Ни рукой ни ногой не могу пошевелить.
– Значит так, девочка моя, – твердо сказала Ангелина. – Если ты рассчитываешь сорвать наш визит – зря стараешься. С тобой или без тебя, но к мадам Боровиковской я поеду. У меня появились некоторые вопросы, на которые я бы хотела получить незамедлительный ответ. В час дня я позвоню, и ты решишь, готова ли ты ехать со мной, или я поеду одна…
Катя молчала, сжимая от волнения край одеяла.
– Да, кстати, по поводу заявления в милицию о пропаже Саши, – Ангелина обернулась уже в дверях. – Все остается в силе.
После вчерашнего фиаско Ангелина переживала, что авторитету примы будет нанесен непоправимый урон. Но, как говорится, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Нет, оправдываться она не будет. А в качестве реабилитации возьмет на себя сделку с родственниками Мустафы Ибрагимовича. Девчонки от него открещивались еще в прошлый раз, и директор агентства лично уговаривал Громову на этого клиента. Зато теперь с Хоттабычем контакт налажен, и она в курсе того, какие аргументы действуют на него стопроцентно. Отметив про себя, что машина превосходно отремонтирована, двигатель урчит, как накормленный зверь, а сиденье регулируется, как компьютерное кресло, Ангелина вспомнила свое любимое изречение, что худа без добра не бывает.
В агентстве она сразу же столкнулась с директором, который будто нарочно ее караулил у входа.
– Гелечка, солнышко, чуть не разминулись, – расплылся он в улыбке.
– Ну что вы, я первым делом собиралась зайти к вам, – Ангелина тоже улыбнулась, потрафив его наигранной наивности.
При всех замечательных человеческих качествах и бесспорном руководительском даре, в наивность директора мог поверить только несведущий глупец или, наоборот, слишком напыщенный умник. Этот блистательный карьерист начал работу простым агентом, а через десять лет сам стал руководителем. Про него ходили разные слухи, Ангелина не особо к ним прислушивалась, но одно она знала точно: у безобидной золотой рыбки были акульи челюсти.
– Так что насчет Мустафы Ибрагимовича? Он еще вчера справлялся о тебе.
– Беру, не глядя, – обрадовала директора подчиненная.
– Ты далеко пойдешь, Громова. У тебя особый нюх предвидения будущего и извлечения выгоды из бесперспективных вариантов, – лукаво усмехнулся директор, рассыпаясь в двусмысленном комплименте.
«Видимо, ему еще не донесли о моих вчерашних „победах“», – заподозрила Ангелина, а вслух отрапортовала, – Каков поп, таков и приход.
– Ах плутовка! Ах коварная, льстивая женщина! – расхохотался он и в обход существующих традиций поцеловал подчиненной руку. – Дерзай, дерзай, заявка у тебя на столе, смотри только, не перепутай стоимость, как с Голубевским особняком, – пригрозив на прощание пальцем, директор удалился.
Мир что ли перевернулся? Ангелина растерялась. Обычно за подобные ошибки начальство руки не лобызало, а карало и рублем, и гневом. Девчонки встретили ее аплодисментами, чествуя как героиню.
– Издеваетесь? – оскорбилась она и пождала губы.
– Гелечка, милая, что ты? – затараторила диспетчер Маша. – Мы и сами после твоего вчерашнего признания о срыве сделки ожидали нахлобучки, а когда еще с Голубевым казус приключился, вообще сидели тише воды, ниже травы. Но с утра Голубев прислал по факсу извинение и уведомление о снятии дома с продажи. Он объяснил, что произошло недоразумение, и его родители передумали продавать свою недвижимость. В качестве компенсации Голубев предложил заплатить проценты так, как если бы сделка состоялась.
– Дайте факс, – все еще не верила Ангелина.
Действительно, все документы грамотно оформлены и подписаны самим Голубевым на бланках с реквизитами его нотариальной конторы. У Ангелины немного отлегло на душе. Не успела она на стул присесть, как в агентство огненным ураганом влетела Виолетта Павловна.
Сегодня она выглядела шикарней прежнего. Бордовую куртку Виолетта Павловна сменила на рыжий лисий полушубок, но красный берет, красный шарфик, красные перчатки и красные лакированные сапожки оставались неизменными, так же как и красная губная помада, румянец и красный лак для ногтей. С загадочным видом она села напротив Ангелины и царственным жестом положила на стол незапечатанный конверт.
– Это для вас, – пояснила королева.
Чудеса продолжались. Девчонки, никогда раньше не видевшие Виолетту Павловну, онемели. Но эта дама привыкла производить фурор. И вскоре девчонки тоже засияли ответными улыбками. Вытягивая шеи, они сгорали от любопытства, пока Ангелина вытаскивала из конверта открытку.
Это было приглашение на торжественное бракосочетание Виолетты Павловны и Платона Платоновича.
– Я вас от всего сердца поздравляю! – Ангелина привстала и, перегнувшись через стол, поцеловала «молодую» в нарумяненную щеку. – Ох! Вы представить себе не можете, как я за вас и за Платона Платоновича рада!
– Почему же не могу?! – Виолетта Павловна кокетливо поправила огненные локоны. – Я и сама несказанно рада! И если бы не вы, Ангелина, мы бы с Платошей никогда не познакомились.
– Спасибо, конечно, но это не моя заслуга. Я, напротив, чуть не разрушила ваши отношения, – Ангелина намекнула на позорное падение Виолетты Павловны.
– Ерунда! В мои годы нельзя долго горевать, костлявая подгоняет. И, между нами говоря, это не единственный камуфляж в моей внешности, – тихонько хихикнула она.
– Да ну! – развеселилась Ангелина. – Вы меня разыгрываете? Сегодня все словно сговорились меня разыгрывать…
– Отнюдь! – подтвердила польщенная красавица. Мы с Платошей почли бы за честь пригласить вас, желательно с вашим избранником, на бракосочетание и банкет в ресторане, которые назначены на этот выходной. Кстати, Леночку мы также пригласили.
– Ого! – восхищалась Ангелина. – Мне бы ваш темперамент Виолетта Павловна.
– Инициатором в скорейшем оформлении отношений, причем в официальной форме, является Платон Платонович! – с гордостью сообщила невеста.
– Какой он у вас молодец!
– Он же, – продолжила Виолетта Павловна, – настоял на том, чтобы мы приобрели в качестве свадебного подарка загородный дом, где Платоша будет выращивать фикусы. Нам не нужна его квартира, мы переезжаем в мою. Он, как настоящий мужчина, решился расстаться с печальными воспоминаниями и прожить оставшиеся годы в райском блаженстве. Это его слова, не мои, – прижав перчатки к пышной груди, пояснила она. – Поэтому мы очень заинтересованы в быстрейшей продаже его квартиры. Кажется, я ничего не перепутала. Давно не произносила длинных речей.
– Я сделаю все, чтобы вам помочь, – искренне пообещала Ангелина. – А где же сам Платон Платонович?
– Сейчас, это сюрприз, – Виолетта Павловна вынула из красной сумочки красный мобильный телефон. – Платоша, заноси! – скомандовала она в трубку.
Через минуту появился помолодевший Платон Платонович с двухметровым фикусом.
– Это подарок вашему агентству. Сейчас модно, чтобы в помещении росли живые цветы. Фикус Бенджамина крайне неприхотлив, нетребователен к освещению, хорошо переносит перепады температур. Сбрызгивайте его почаще, – распылитель тоже прилагался к цветку, – умеренно поливайте…
Он снова на минутку вышел и вернулся с огромным тортом и бутылкой шампанского. Девчонки зааплодировали Платону Платоновичу.
– Понимаю, что вы на работе, но, чисто символически, выпейте за здоровье моей красавицы – невесты, чудо – женщины, моей «клубники со сливками»! – Жених произнес тост и салютовал пробкой от шампанского.
Подставив чайные чашки под пенную струю, девчонки попробовали шампанского и перекривились:
– Горько! Подсластить бы!
– Горько! – подхватила Ангелина, поднимая за молодых свою чайную чашку.
– И в правду, горько! – согласился с ними Платон Платонович, обнимая и целуя ослепительную избранницу.
– Платоша, – ласково отодвинула его невеста.
– Да, дорогая.
– Нам пора. У нас еще столько дел перед свадьбой! Столько надо успеть! – засуетилась Виолетта Павловна. – Главное, у меня есть подвенечный наряд, я как чувствовала, что замуж пойду, и месяц назад пошила в ателье длинное красное платье.
– Не волнуйся, дорогая. Теперь мы вместе. Мы все успеем.
Сладкая парочка чинно удалилась, увлеченная реализацией проекта совместной жизни, оставив девчонок с недопитым шампанским в чашках и белой завистью в мыслях.
– Ангелина Станиславовна! – вернулся обратно запыхавшийся Платон Платонович. – Все-таки забыли! Мы же вам ключи привезли от моей квартиры. Там теперь никого не будет, мы вам доверяем, можете назначать просмотры, когда вам удобно. И не возражайте, пожалуйста, – он положил на стол чехольчик с ключами. – Ценностей у меня нет, фикусы мы сегодня с Виолеттой вывезем, так что, вы нас очень обяжете, если возьмете ключи и избавите нас от лишней обузы.
– Если бы вы знали, Платон Платонович, какой тяжелый камень сняли с моей души!.. – Ангелина проводила его до дверей и помахала рукой Виолетте Павловне, сидящей за рулем красного «гольфа».
Девчонки развязали торт и ахнули: на свежайшем пропитанном ликером бисквите, на горе из взбитых сливок и тертого шоколада возвышались две марципановые фигурки – жениха и невесты. Какая красота. Резать жалко!
– Ну, Громова, твои клиенты, тебе – лучший кусок. Выбирай, какой!
– Самый маленький, – открещивалась Ангелина, думая о том, что вскоре сама наденет подвенечное платье, и лишние килограммы ей совершенно ни к чему.
Но присесть на рабочее место и пролистать накопившиеся бумаги ей не удалось. На столе диспетчера затрезвонил телефон. Маша сняла трубку и передала ее Ангелине.
– Твой Хоттабыч, – делая страшные глаза и прикрывая мембрану ладонью, шепнула она.
– Да, Мустафа Ибрагимович. Да, конечно, узнала. Да, я уже занимаюсь вашей заявкой, – Ангелина терпеливо отвечала на все вопросы дотошного клиента. – Вы хотите лично представить меня вашему брату?.. Нет, вполне реально, если вы подъедете прямо сейчас. До тринадцати ноль-ноль я буду в агентстве. Хорошо. Договорились. Буду ждать.
Ангелина отдала трубку Маше и посмотрела на часы. Половина одиннадцатого. Внезапное появление Виолетты Павловны и Платона Платоновича отвлекло от собственных раздумий и сомнений, подтачивающих ее ангельское терпение, будто жучки-короеды. Надо же! Колесо фортуны опять повернулось. Череда вчерашних несчастий оборвалась: отремонтированная машина бегала, как новая, небрежность в оценке дома Голубева вернулась дивидендами, а потерянная клиентка возобновила договор о продаже квартиры. А ведь она почти поверила в заразность неудач…
Поедая вкусный тортик, она изучила заявку брата Мустафы Ибрагимовича и еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть и не завопить на все агентство: «Эврика!» Квартира Платона Платоновича по всем параметрам идеально совпадала с требованиями Хоттабыча: и метраж, и количество комнат, и размер кухни, и этаж, и район… Правда, Мустафа Ибрагимович, как всегда, скупился и занижал цену, но против этого его недостатка у Ангелины имелись весомые аргументы – магическое слово «престиж». А что может быть престижнее квартиры в хорошем старом фонде в историческом центре города. На этот раз Ангелина была уверена, что сделка завершится молниеносно после первого же просмотра квартиры Платона Платоновича.
Для общения с особо требовательными клиентами начальник агентства выделил отдельный кабинет, так сказать, для «блезира». Ангелина перенесла туда свои документы, разложила их на столе для пущей солидности и попросила диспетчера Машу придержать Мустафу Ибрагимовича минут пять. Пусть потерпит и сообразит, что не только его персональными делами занимается суперагент Громова Ангелина Станиславовна.
– Можно к вам, – после вежливого стука в дверь просунулась Машина голова. – Вы освободились, Ангелина Станиславовна?
– Да, – солидным голосом ответила она, подавляя смешок.
Мустафа Ибрагимович вошел в кабинет, пропуская впереди себя невысокого скромно одетого мужчину, которого Ангелина скорее бы приняла за школьного учителя, чем за брата коммерсанта Хоттабыча.
– Дарагая мая, – Ангелине всегда казалось, что клиент нарочно подчеркивает кавказский акцент, – разреши представить маего брата Артура Ибрагимавича.
– Здравствуйте, Ангелина Станиславовна. Премного о вас наслышан, – без намека на акцент культурно отрекомендовался «учитель».
– Садитесь, господа, – предложила она и сразу, без предварительных вступлений, провела разведку боем. – Скажем так: у меня есть один вариант, который полностью удовлетворяет вашу заявку. Квартира поступила только сегодня, и я сразу поняла, что это оптимальный вариант. Во-первых, как вы заказывали, – центр города, во-вторых, старый фонд с металлическими перекрытиями. Дом усиленно расселяется, и квартиры в нем идут просто нарасхват.
– Когда можно посмотреть? – заинтересовался Артур Ибрагимович.
– Сколько стоит? – поправил брата Мустафа Ибрагимович.
– Стоимость чуть выше, чем вы обозначили в заявке, но эта квартира того заслуживает, – компетентно заверила Ангелина. – А учитывая стремительно растущие цены на элитную недвижимость, можно рассчитывать, что данное вложение окупится с лихвой.
– А какая аканчательная цена? – допытывался въедливый Хоттабыч, намекая на уместный, в его понимании, торг.
– Если эта квартира вас не устроит, – словно не расслышав его вопроса, продолжила Ангелина, – завтра же я выставлю ее на продажу в межагентскую базу. Такой товар долго не залеживается. А вам будем подбирать что-нибудь попроще, исходя из более дешевых вариантов.
– Э-э-э, жэнщина, зачем так гаваришь?! – обиделся Мустафа Ибрагимович – Я таргуюсь для парядка.
– Ангелина Станиславовна, – вмешался Артур Ибрагимович. – Я могу поподробнее ознакомиться с параметрами квартиры? У вас наверняка имеется характеристика жилой площади.
– Безусловно, – Ангелина демонстративно повернулась к Артуру Ибрагимовичу, игнорируя эмоции Хоттабыча. – Вот копия договора собственности – у квартиры один-единственный владелец, вот характеристика жилой площади с указанием типа и года постройки дома, а вот ключи от квартиры. Хозяин переехал на площадь жены, и мы, если поторопимся, – она для солидности посмотрела на часы, – можем все посмотреть прямо сейчас.
– Я готов, – «учитель» встал и обратился к брату, – ты с нами поедешь?
Мустафа Ибрагимович тоже встал, бормоча под нос, что с такими серьезными покупками нельзя спешить, что продавцы всегда накручивают цену и нужно с ними торговаться, а не верить на слово, что он свою квартиру месяц обхаживал, прежде чем сделал окончательный выбор и то, только потому, что владельцы все-таки скинули цену… Но Артур Ибрагимович к ворчанию брата относился философски.
Ангелина собрала в папку разложенные бумаги, закрыла кабинет на ключ и попросила клиентов обождать ее в машине, дескать ей нужно передать диспетчеру свой бизнес-план завтрашних встреч. Работы невпроворот, все хотят встретить Новый Год в новых квартирах.
– Девчонки, – ликовала Ангелина, забегая к ним перед отъездом. – Держите за меня кулаки! Кажется, Хоттабыч в ауте! Его брат клюнул на квартиру Платона Платоновича. Так что нашим молодоженам скоро будет свадебный подарок!
– Ну Громова! Ты даешь! – восхищались девчонки. – Тебе с такими талантами нужно свое агентство открывать!
Ангелина вышла на улицу. У входа стояла средненькая «тойота», на заднем сидении которой восседал все еще бухтящий Мустафа Ибрагимович. Артур Ибрагимович посадил Ангелину на переднее сиденье, закрыл за дамой дверцу и сел за руль. И хоть его машина проигрывала в сравнении с джипом Хоттабыча, Ангелина печенкой чуяла, что «учитель» – главный среди братьев.
Квартира Платона Платоновича впечатлила клиента: высокие потолки, две просторные комнаты с большими окнами, выходящими в чистый двор с детской площадкой, квадратная кухня с антресолями и кладовкой, даже санузел и ванна были широкими, а для мелких братьев и вообще огромными. Артур Ибрагимович сразу дал согласие на покупку, чем немало огорчил Мустафу Ибрагимовича.
– Дарагая квартира, не тарапись, брат, падумай! – тщетно отговаривал он «учителя». – Зачем тебе такая дарагая квартира?!
Артур Ибрагимович не стерпел, шикнул на убивающегося Хоттабыча и быстро-быстро заговорил с ним на родном языке. Ангелина исчезла в кухне, попить водички. Понимая, что братья ссорятся, она не хотела становиться свидетельницей их размолвки и перебранки.
– А позвольте полюбопытствовать, – как ни в чем не бывало, ровно и любезно минуту спустя спросил у Ангелины «учитель», – как вы думаете, будет ли хозяин перевозить к жене мебель? Мы бы могли договориться, я дам хорошую цену.
– Это легко выяснить, – Ангелина позвонила на мобильник Виолетте Павловне.
Та выразила неописуемый восторг:
– Гелечка, вы ангел! Платоша так переживал за мебель, выбросить жалко – почти антиквариат, в комиссионке – копейки за нее дадут (доставка дороже обойдется), а тут такой сюрприз!
– А сколько бы вы за нее хотели? Клиент хочет купить всю обстановку, – Ангелина намекала Виолетте Павловне, чтобы та не продешевила.
– Понятия не имею, Гелечка, вы уж сами прикиньте, сколько с него попросить, – сомневалась невеста.
Артур Ибрагимович подумал, что хозяин колеблется, написал на бумажке 2000 $ и показал листок Ангелине.
– Клиент уговаривает уступить ему вашу мебель за две тысячи долларов, – безразлично, словно речь шла о двух рублях, перевела его просьбу Ангелина.
– Две?! – икнула Виолетта Павловна. – Платоша, дорогой, нам дают две тысячи долларов!!!
Ангелина, будто в задумчивости, отошла на два шага в сторону, чтобы «учитель» не услышал восторженные возгласы экзальтированной невесты, чмокающей и поздравляющей своего жениха.
– Ну хорошо, – выдержав необходимую паузу, вынесла вердикт Ангелина. – За две тысячи долларов хозяин уступит всю мебель.
– Что?! С ума сашел?! Зачем ты купил эту рухлядь?! – Ангелина представила, что в гневе Хоттабыч начнет рвать на себе волосы. – Раз ты адин все решил, я ухажу! – Мустафа Ибрагимович выскочил из квартиры, хлопнув в запале дверью.
– Не обращайте на него внимания. Он горячий, но отходчивый, – заверил растерявшуюся Ангелину Артур Ибрагимович. – Брат прирожденный торговец, поэтому и мыслит, как торговец. У нас семейный бизнес, которым руковожу я. – Ангелина с удовлетворением отметила, что не ошиблась, отводя «учителю» главную роль. – Я по образованию экономист, преподаю в ВУЗе, но это для души. А для заработка – у нас с братом несколько продуктовых павильонов, иначе интеллигентному преподавателю на хорошую квартиру всю жизнь копить нужно. Мустафа считает меня альтруистом, но он ошибается. Я знаю, во что можно вкладывать деньги, я не продешевил. После реставрации мебель будет стоить в пять раз дороже.
– Может, вы и правы, но Мустафа Ибрагимович так расстроился.
– Он все еще опекает меня, как старший младшего. Но я уже большой мальчик. Однако время – деньги, я тоже тороплюсь, – проинформировал Ангелину Артур Ибрагимович. – Давайте определимся с задатком, я покупаю эту квартиру.
Ангелина открыла папку, чтобы дать клиенту бланк договора, пачка документов выскользнула, и листки разлетелись по всему полу. Помогая собирать бумаги, Артур Ибрагимович наткнулся на фотографию, прихваченную Ангелиной из дома отца Константина.
– Надо же, – изумился клиент. – Это выпускники нашего ВУЗа. Видите, они сфотографировались на фоне здания института. За спинами должна быть табличка, они ее заслонили. А какой это год? – Артур Ибрагимович перевернул фотографию в поисках подписи. – Вы что ее на гвоздь вешали? Здесь дырка…
– Это не моя фотография, – призналась Ангелина. – Но мне очень важно разузнать все о людях, чьи лица обведены кружками.
– Действительно, обведены, – согласился Артур Ибрагимович. – Я попробую вам помочь. У нас на кафедре работает уникальный преподаватель Ксения Ферапонтовна – дама жесткая, старорежимной закалки, но память у нее уникальная. Если эти трое как-нибудь себя проявили, Ксения Ферапонтовна непременно их опознает. Дайте мне номер вашего мобильника, я переговорю с ней и оповещу вас.
– Пожалуйста, если это вас не затруднит… Сама судьба мне вас послала, – благодарила его Ангелина.
– Что вы! Это нам с братом судьба послала вас, – Артур Ибрагимович отвечал любезностью на любезность. – Моего брата из трех агентств выперли, он там всех измучил своими претензиями и скупостью. А вы, Ангелина Станиславовна, волшебница, сумели заставить Мустафу раскошелиться. Для меня это лучшая рекомендация, поэтому-то я обратился именно к вам!
Остывший после братской перепалки Мустафа Ибрагимович переминался с ноги на ногу возле машины. Увидев сияющее лицо Ангелины, он скуксился, точно мухомор проглотил, и на обратном пути не проронил ни слова.
Громова триумфатором вернулась в агентство. Директор, получив на руки подписанный договор и задаток, при девчонках поздравил ее с победой и облобызал, как родную:
– Гелечка, солнышко, чтобы я без тебя делал?! Ты моя гордость, надо же – уломала Ибрагимовичей за один заход! Я же говорил, что ты далеко пойдешь…
– В отпуск! – озарило Ангелину. – Я хочу в отпуск! Проведу нотариат и недельки две – три отдохну, – она вспомнила о недавнем намерении навестить родителей, да и предложение Анатолия махнуть на Бали приятно щекотало воображение.
– Без ножа режешь, – сопротивлялся директор. – У нас в это время работы хоть отбавляй, может попозже…
– У вас всегда работы невпроворот, так я в старых девах и помру, – стояла на своем Ангелина. – по-хорошему не отпустите, уволюсь! Меня в любом агентстве примут с распростертыми объятиями.
– Это шантаж?! – шутливо цыкнул на нее директор. – Это твое заднее слово?!
– Да, заднее не бывает, – дурачилась Ангелина.
– Тогда лучше в отпуск, – обреченно вздохнул директор. – Я не идиот прогонять со двора курицу, несущую золотые яйца.
– Нет, вы не идиот, вы душка!
Ангелина поцеловала директора в щеку. Прекрасный день компенсировал сторицей вчерашние волнения. Она уже представила, как обрадуются родители ее неожиданному приезду. А может и с Анатолием, если он не разыгрывал ее в ресторане, получится слетать на недельку в рай. Нет, жизнь прекрасна! И неприятности имеют одно замечательное свойство – они когда-нибудь кончаются! И эта дуреха Катя тоже переборет свои страхи и станет счастливой… Да, осталось только разобраться с Катей! Ангелина посмотрела на часы… Пора… Пора звонить Кате. До встречи со Стеллой Боровиковской оставался ровно час.
