Текст книги "Клуб высотой в милю (ЛП)"
Автор книги: Сукей Селборн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Он так быстро произносит какую-то длинную и витиеватую фразу, что я не успеваю понять ее, несмотря на безупречную работу LingoKnow®. Должно быть, он заметил мое недоумение, потому что попытался объяснить мне это более доходчиво.
– Что-то вроде слияния разумов. Телепатическая передача мыслей на квантовом уровне.
– Лааадно, – бурчу я себе под нос, не совсем понимая, что он имеет в виду. Двигатели корабля активируются. Я слышу, как приглушенно урчат турбины. – У нас есть сведения о местоположении червоточины? – спрашиваю у Лолы. – Есть идеи, на что будем ориентироваться?
– Ни малейшей, – весело отвечает она. – Кто-нибудь хочет содовую?
– Мы не можем просто взять и пробить дыру в борту корабля, – расстроенно ворчит Скорван. – Прежде чем что-то предпринять, стоит выяснить, как выбраться отсюда с минимальным для всех ущербом.
– Можно подумать, я против, – огрызаюсь я и тут же сожалею о своей несдержанности. – Прости. Я немного нервничаю. Лола, пожалуйста, брось на поиск портала весь свой функционал.
– Вот я попала! – пылко отвечает она.
* * *
Как только я вывожу на экран очередной набор звездных карт, раздается писк, а затем хихиканье. Это голос пикси моего сменного «виксера».
– Откройте приложение, – пищит он, – пожалуйста.
Я прикасаюсь к дисплею гаджета, и когда он загорается, вижу мигающий логотип «Небесных помощников». Нажимаю на него одним пальцем, и в тот же миг передо мной появляется голограмма херувимчика.
Ренальдо Доллонд-Уотерс собственной персоной.
– Ты! – кричу я. – Как ты мог такое сотворить со мной!
Но, похоже, это обычная запись, так как голограмма не интерактивна (прим. понятие «интерактивный» означает «содержащий элемент взаимодействия с пользователем, зрителем или читателем»). Мистер Доллонд-Уотерс даже не смотрит в мою сторону, пока передает сообщение.
– Держи курс на планету с тремя розовыми лунами, – говорит он. – Они дадут тебе нужное направление… – неожиданно сигнал прерывается шипением и легким потрескиванием, которое усиливается до уровня белого шума (прим. пример белого шума – грохот находящегося вблизи водопада).
– Черт возьми, – рычу я и от злости бью кулаком по спинке кресла. – Дерьмо, какие еще три розовые луны? О чем вообще говорит этот маленький засранец?
Скорван топчется возле невидимой границы того места, где только что была голограмма, будто боится преступить ее.
– Три розовые луны Джоады, – наконец говорит он. – Мы сейчас примерно в семидесяти миллионах зумов оттуда. Это не займет много времени.
– Джоада? – вздрагиваю я. – Это планета ящеров-оборотней? Я и не думала, что она так близко.
– Тебе стоит обновить свои навигационные карты, – ухмыляется он.
Лола разворачивает на огромном проекционном экране часть звездной карты так, что Джоада и ее три розовые луны оказываются в самом центре. Плюхнувшись в кресло пилота, я щелкаю ремнем безопасности.
– Проклятье. Ну, держись, мистер Доллонд. Клянусь богом, если они нас убьют, я достану этого коротышку с того света, – включив двигатели на полную мощность, держу палец на кнопке наддува (прим. принудительное повышение давления воздуха выше текущего уровня атмосферного в системе двигателя внутреннего сгорания). – Мы готовы?
– Да, – коротко бросает Скорван, сидящий в кресле второго пилота.
Он уже успел пристегнуться.
Все то время, что я летаю на «Колибри», это место всегда пустовало. Поэтому чувствую себя немного странно. И все же наличие напарника в кабине пилота хоть и непривычно, но офигенно классно.
– Тогда погнали, – кричу я, и готовлю корабль к взлету.
Мы дрожим и вибрируем, пока двигатели наращивают максимальную тягу. Скорван же выглядит слегка встревоженным. Боюсь, он не привык к такими дерьмовым амортизаторам, как у моей малышки.
Я начинаю вести вслух обратный отсчет.
– Пять.
Лола включает систему охлаждения и герметизирует шлюз.
– Четыре, – я настраиваю свой «виксер» на режим полета.
Скорван делает то же самое, вторя моим репликам.
– Три.
Подголовники сидений поднимаются, как защитная мера при возможном ударе.
– Два, – как же великолепно я чувствую себя в летном кресле.
Мне нравится распоряжаться своей жизнью и командовать собственным кораблем.
– Один.
Мы отрываемся от пола и зависаем в трех метрах от потолка. Если херувимчик ошибся, указав неправильные координаты червоточины, мы врежемся прям в стену йолкадийского корабля. В этом случае нас сплющит, как пакетик чипсов при открывании. Но тогда пострадает и корабль йолкадийцев. И они все погибнут.
О боже, только не это!
– Старт!
Из двигателей моего корабля с оглушительным ревом вырывается воздух, и мы со скоростью восемьсот миль в час несемся прямо на стену.
Неужели мы действительно собираемся сделать это?
Я закрываю глаза, готовясь к удару.
Глава 9
Скорван
К моему удивлению, этот крошечный – чуть больше игрушечного – кораблик без труда находит червоточину. Мы выходим в открытый космос без единой царапины. Херувимчик не подвел, его указания были правильными.
Я смотрю на примитивное устройство на своем запястье. Неужели это все, что моя возлюбленная может использовать для связи со своей базой во время выполнения заданий? Да она намного храбрее, чем я думал. Отстегнув ремень безопасности, я встаю. И падаю перед ней на колени. Мы целуемся вот так: она сидит в кресле пилота, а я у ее ног на полу. Это очень удобно из-за нашей разницы в росте. Сейчас наши лица находятся на одном уровне.
Я углубляю поцелуй.
– Лола, иди спать, – приказывает Калия.
Огни в кабине пилота, мигнув один раз, гаснут. Думаю, это компьютерный способ подтвердить, что приказ принят.
– Ты попросила уединения? – улыбаюсь я. – Мне нравится ход твоих мыслей.
Одним рывком я распахиваю верхнюю часть ее комбинезона. В образовавшемся вырезе мерцает ее великолепная – очень нежная, цвета спелого персика – кожа. От ее восхитительной красоты я буквально пьянею. Потянувшись ко мне, Калия расстегивает мою форму. Одно лишь ее прикосновение, и мой член, мгновенно затвердев, начинает болезненно пульсировать. Еще немного… и мы станем единым целым. Как и положено предназначенным судьбой супругам.
Не могу дождаться, когда моя возлюбленная разденется. Для меня это слишком долго. Одним рывком стягиваю с нее брюки и отбрасываю их. То же самое проделываю с верхней частью ее одежды. Под серебристым комбинезоном она носит черную, отделанную гипюром маечку в комплекте с черными трусиками.
При виде этой картины у меня из груди вырывается глухое рычание. Желание обладать ею становится таким нестерпимым, что я буквально схожу с ума… и зубами срываю с нее трусики. Калия от неожиданности визжит, но тут же начинает заливисто смеяться.
– Ух ты, как ловко. Я назвала бы это «изящный трюк для вечеринки».
Я не понимаю ни слова, хотя она и говорит по-йолкадийски. Мой разум сейчас занят лишь одной вещью. Причем всепоглощающей. Я хочу Калию. Но больше всего мне нужно, чтобы она кончила, выкрикивая мое имя.
Я целую мягкий шелк на внутренней стороне ее бедра. Она зарывается своими пальчиками в мои волосы и, похоже, ей уже не до шуток. Осторожными движениями языка ласкаю самую интимную часть ее тела. Моя суженая – сочный тропический цветок, и я готов поклоняться каждому совершенному лепестку.
Ее дыхание учащается. Ее бедра сжимают мою голову. А ногти, когда я увеличиваю темп, впиваются в кожу головы. Еще чуть-чуть, и Калия приблизится к грани блаженства. Я неумолимо веду ее туда. И вот наконец она, выгнувшись дугой в пылу страсти, с криком прижимается к моему рту. А я настойчиво продолжаю ласкать ее своим языком.
Я вылизываю ее сладкий мед и едва сдерживаю желание прямо сейчас присоединиться к ней. Она взрывается от удовольствия и кричит, когда волна сокрушительного оргазма обрушивается на нее, сметая все на своем пути. И пока ее тело сотрясает крупная дрожь, я держу свою возлюбленную в крепких объятиях.
Наконец ее кульминация стихает.
Любимая прижимается ко мне, и ее горячее дыхание обжигает мое ухо.
– Детка, ты потрясающая, – не скрываю я своего восхищения.
Мы лежим в обнимку, тесно прижавшись друг к другу. Я чувствую, как ее сердце бьется рядом с моими. Похоже, оно у нее только одно. Люди так примитивны. Но красивы. О небеса, моя суженая прекрасна… подобно богине. И мне не терпится оказаться внутри нее. Мне нужно соединиться с ней, чтобы наша вселенная стала правильной. Ничто в мире не может быть важнее этого.
Я притягиваю Калию к себе и страстно целую. Ее руки обвивают мою шею, а я не могу сдержать протяжный стон. Хочу побыстрее заполнить ее своей плотью. И должен сделать это прямо сейчас.
«Моя», – думаю я, прижимаясь к ее мягкому влажному совершенству.
И не могу не восхититься глянцевым блеском ее цвета солнечного янтаря кожи, когда в рубке внезапно вспыхивает свет. Громкий голос компьютера перекрывает звук нашего учащенного дыхания:
– Уровень топлива критический. Приготовьтесь к экстренной посадке.
Чтобы среагировать, Калии требуется секунда. Она выглядит крайне удивленной.
– Лола? Что значит «критический уровень»?
– В запасном баке нет топлива. Я пыталась подключить его, но там, похоже, только жидкий азот.
Калия вскакивает. Откинув с лица спутавшуюся прядь, она тревожно всматривается в навигационный экран.
– С таким количеством топлива мы сможем приземлиться лишь на одной планете.
– Совершенно верно, босс. Могу я начать подготовку? – голос Лолы спокоен и невозмутим.
– Полагаю, у нас нет выбора, – когда Калия поворачивается ко мне, она хмурится. Я окидываю ее с головы до ног жадным взором, безнадежно завороженный округлыми формами ее великолепного тела. – Скорван? У нас проблема.
Я потираю свой каменный стояк. Похоже, наше слияние опять откладывается. Сейчас не самое подходящее время. Черт бы побрал все это до самого Хроноса и обратно. Но у меня нет другого выхода. Придется отступить. Остается лишь надеяться, что я все же не умру от разочарования.
– Я тебя услышал. Где мы приземлимся?
– Аванпост Джоады. Это единственная планета, куда мы сможем добраться с таким количеством топлива. Какой-то придурок на твоем корабле опорожнил мой запасной топливный бак и заполнил его кучей гребаного азота. Мы облажались.
– О, нет, – я так взбешен, что готов разнести «Квалфиген» голыми руками. – Прости, мне очень жаль, что мой народ принял тебя с такой враждебностью.
– Не беспокойся об этом. Я рада, что мы убрались оттуда.
Вот только там, куда мы приземлимся, не намного лучше. Точнее, все будет во сто крат хуже.
С содроганием и механическим скрежетом корабль начинает стремительно падать.
Калия в изнеможении опускается в кресло пилота и тычет в экран пальчиком.
– Нам стоит одеться, офицер, – в глубине ее глаз, цвета тигрового камня, плещется ужас. – Похоже, этот корабль идет ко дну.
Глава 10
Калия
Поспешно одевшись, мы пристегиваемся и принимаем самое безопасное в аварийной ситуации положение. Если, конечно, при экстренном падении существует такая вещь, как безопасное положение. Поэтому мы в основном просто сидим, вытянувшись в летных креслах, ворчим «черт, мы летим слишком быстро», и все такое.
Вообще-то, Скорван не ругается. Но я полагаю, что «святые луны Хроноса, такая скорость убьет нас» в значительной степени означает то же самое.
Не имею ни малейшего представления, с какой силой мы врежемся в колонию Джоада. А вот во что конкретно… предугадать вообще невозможно. Все, что я вижу на панели управления, – это равнина вперемешку с незначительными горными хребтами и небольшими водными участками. Надо заметить, вода в нашем случае была бы неплохим вариантом. Она прекрасно бы подошла в качестве аварийной площадки. Вот только мы не знаем, в какую часть планеты нас занесет. Мои приборы, к сожалению, не настроены на эту галактику. Кроме того, вся планета окутана густым фиолетовым облаком. Мы будем лететь вслепую даже после того, как прорвемся сквозь верхние слои атмосферы.
На этой планете, естественно, могут быть деревья. Но если они не представляют собой плотный полог тропических лесов Амазонки Земли, то не смогут обеспечить нам достаточную амортизацию, чтобы мы спаслись. Если же мы наткнемся на гору или врежемся в голую землю, то… финита ля комедия, игра окончена.
Теперь все зависит от чистой случайности и невероятного везения.
Наблюдая за траекторией падения, я возношу безмолвную молитву. Нас затягивает в гравитационное поле планеты. Я переключаю двигатели, и нас резко бросает в сторону. Корабль не может подняться вверх, но хотя бы замедляется падение. Лола периодически – через равные промежутки времени – сообщает наши координаты и всю информацию об этом месте, что ей удается наскрести в космосети. Но на этой планете нет ничего примечательного. Очевидно, это какая-то вселенская глухомань.
Я пролистываю приложения на своем «виксере», на случай, если у меня есть хоть что-то, что поможет составить карту этой части галактики.
Не-а. Полный облом.
Я разочарованно вздыхаю, начиная терять уверенность.
– Позволь мне помочь, – Скорван загружает на боковой экран космонет (прим. аналог Интернета, охватывающий все цивилизованные планеты) и роется в нем с запредельной скоростью. – Попробую найти программу слежения и как можно точнее определить, в какую часть планеты мы движемся.
Оставив его разбираться с навигацией, я пытаюсь исправить ситуацию с ботинками. Они кажутся слишком холодными и на удивление свободными. О, черт. Кажется, в спешке я забыла надеть носки. Впрочем, теперь уже поздно беспокоиться об этом.
С угрожающим шипением снаружи корабля вспыхивает огонь.
– Мы проходим внешние слои атмосферы, – поясняю я, когда кабина пилота вмиг нагревается.
Скорван понимающе кивает.
Огнеупорные панели с внешней стороны корабля не позволят огню полностью поглотить нас. Это стандартная процедура вхождения в атмосферу планет. Но к ней невозможно привыкнуть. Каждый раз это до чертиков пугает пилота. Хотя, возможно, только меня.
Как только мы попадаем во внутреннюю атмосферу, огонь гаснет. Мы оба – причем одновременно – с облегчением выдыхаем. Навигационный экран показывает, что мы находимся в густом облаке. Нет никакой возможности увидеть, куда нас несет. Зато мы прекрасно чувствуем, как быстро приближаемся к поверхности планеты.
– Это что, лес? – пытается разобраться Скорван.
Прищурившись, я вглядываюсь в экран.
Перед нами какой-то темно-зеленый участок земли. Но на этой планете так может выглядеть вода. Или камни. А вот деревья могут быть оранжевыми. Или индиго. И даже неоново-розовыми. Нет никакой возможности узнать об этом заранее. Для этого нужны точные данные о химическом составе окружающей среды. Но это не та информация, к которой у меня есть доступ.
Мы несемся вниз. Все быстрее и быстрее.
– Мне кажется, у нас ничего не выйдет, – говорю я с ноткой отчаяния в голосе. – Прости, что втянула тебя в это, Скорван. Это моя вторая аварийная посадка за последние два дня. Я начинаю думать, что мне стоит отозвать лицензию пилота. Хотя какое значение это имеет сейчас, когда мы мчимся навстречу своей гибели?
Скорван тянется ко мне и нежно сжимает мою ладошку своими большими ладонями.
– Если мы умрем, любимая, я буду счастлив. Смерть рядом с тобой для меня большая честь, – его слова напоминают мне какую-то попсовую песню двадцатого века.
Я все пытаюсь вспомнить ее название, когда на навигационном экране отражается поверхность планеты. Кажется, скалы и холмы. Они стремительно приближаются к нам с бешеной скоростью.
Я закрываю глаза, потому что теперь это действительно не имеет значения.
– Пять секунд до столкновения, – сообщает Лола беззаботным, как, впрочем, и всегда, голосом.
Я морщусь, готовясь к столкновению. И когда мы врезаемся в землю, то понимаю, что это самое фееричное и шумное падение, которое я когда-либо слышала.
* * *
Мы подпрыгиваем, словно резиновый мячик, в сопровождении неимоверного грохота снаружи. Я намертво вцепляюсь в руку Скорвана. Все это время он подбадривал меня, шепча ласковые слова утешения. Но сейчас даже он умолкает.
Невозможно сказать, куда мы падаем. На что… или во что… Я открываю глаза. Пытаюсь разглядеть хоть что-нибудь. Но за крохотным лобовым стеклом слишком темно и туманно, да и от навигационного экрана тоже никакой пользы.
Я снова зажмуриваюсь.
С момента падения Лола ведет себя непривычно тихо. Я очень надеюсь, что это не признак поломки ее операционных систем. Кажется, прошла уже целая вечность. Но на подпрыгивания, по всей видимости, ушло лишь несколько минут.
Наконец корабль замирает на месте.
– Не похоже, что мы врезались в гору. И уж точно не разлетелись на кусочки, – с долей оптимизма говорю я. – Будем считать это победой.
Я озадаченно смотрю на Скорвана. Мои волосы плавают в воздухе над головой.
– Похоже, мы перевернулись, – ухмыляется он.
– Да, я поняла, – хихикаю я с облегчением. – Ну что ж. По крайней мере на этой планете существует приличная гравитация. Я рассказывала тебе, как кувыркалась на Квинте-19? Гравитация там в десять раз меньше того, к чему я привыкла. И… – тут я замечаю, что бормочу что-то невнятное, а ведь так я веду себя, когда слишком нервничаю.
Я расстегиваю ремень безопасности, цепляясь за подлокотник, чтобы не рухнуть на голову. Крепление очень жесткое, но я справляюсь с ним и, ухватившись за него, спрыгиваю на пол, который на самом деле только что был потолком.
Скорван, отстегнув ремень, выполняет идеальный прыжок сальто-мортале (прим. сложнейшее акробатическое движение с перевертыванием тела в воздухе через голову). И буквально через полсекунды стоит рядом со мной на потолке.
– Отличный трюк, – ехидничаю я. – В следующий раз, прежде чем выделываться, предупреди меня, чтобы я могла подстраховать твою задницу.
Скорван отдает честь тремя пальцами.
– Есть, капитан.
Лобовое стекло и навигационный экран полностью заблокированы. Они выглядят затемненными. Мы не знаем, что нас ждет снаружи, но и долго оставаться здесь мы не можем. Как ни крути, но нам необходимо найти топливо для корабля.
Я прошу Лолу открыть дверь. Та молча выполняет указание. И даже не острит.
Впрочем, Лола всегда замолкает, стоит топливу опуститься ниже минимальной отметки. И для меня ее молчание не является неожиданностью. Видимо, так она экономит энергию корабля. Но как же мне хочется, чтобы она сказала хоть что-нибудь. Непривычная тишина заставляет меня еще больше нервничать и бояться того, с чем мы можем столкнуться снаружи.
Выдвижные ступеньки теперь находятся у нас над головой, в верхней части дверного проема, так что мы не можем ими воспользоваться, чтобы спуститься вниз.
Скорван спрыгивает на землю, прежде чем я успеваю его остановить.
– Это твердая почва, – говорит он. – Ну… вроде бы твердая, – он протягивает руки, чтобы помочь мне, и я позволяю ему спустить меня вниз, обхватив за талию.
Мы стоим посреди того, что выглядит как выполненная из зеленого войлока детская аппликация с изображением леса. Все здесь какое-то бархатистое и сочное. Я наклоняюсь, чтобы пощупать почву, на которой мы стоим. Она пружинистая и очень мягкая.
– Что это за место? – оглядываюсь я по сторонам.
Скорван поглаживает меня рукой по спине.
Как же приятно.
– Похоже на вердантарий.
– А что это?
– Вердантарий. Это йолкадийское слово. Даже не знаю, как перевести его на твой язык. Это как поле, где фермер выращивает гигантские мхи, сухопутные губки и глинтерберрские кусты. Их используют во время народных гуляний в честь Хроноса.
Я в недоумении качаю головой.
– Похоже, чувак, у меня серьезный пробел в разделе общекультурных ценностей. И что такое, черт возьми, сухопутная губка?
– Это полурастение-полуживотное. У вас на Земле таких нет?
– Думаю, у нас в море есть нечто подобное. Так, стоп, – я упираю руки в бока и смотрю на него со всей строгостью. – Мы слишком отвлеклись, тебе не кажется? Мы должны искать топливо, чтобы выбраться из этой чертовой дыры.
– А какое топливо необходимо твоему кораблю? – Скорван переламывает стебель темно-синего растения и нюхает его сок. – Биотопливо или аккумуляторная батарея?
– Биотопливо сможет обеспечить энергию лишь наполовину. В качестве дополнительного источника потребуется жидкий водород. Но при необходимости двигатель может работать даже на нем.
– Водород? – голос Скорвана звучит так недоверчиво, как будто я сказала, что вместо топлива использую Kool-Aid (прим. бренд ароматизированной смеси для напитков компании Kraft Heinz). – Серьезно?
– Разумеется.
Я вижу, что у него на языке в адрес моего корабля крутится что-то совсем нелестное. Да, признаю, это действительно старая ржавая жестянка. Но это моя жестянка. И это единственная вещь, которая когда-либо принадлежала мне. Я очень к ней привязана. Не только из-за Лолы, моей виртуальной подруги, но и потому, что на этом корабле я летаю с первых дней моей службы в повстанческом корпусе. У нас с «Колибри» общая история.
Скорван задумчиво потирает свой идеальный угловатый подбородок.
– Я считал, что использование водорода в качестве топлива для полетов запрещено договором, подписанным на Квинта-9?
Я резко выдыхаю из-за охватившего меня раздражения.
– О-о-о, возможно. Бог его знает. Мне некогда следить за всеми законами, что нынче издает правящая верхушка. Меня больше волнует жизнь и спасение обычных людей, – огрызаюсь я и тут же жалею об этом. Он же не хотел меня уязвить. – Прости меня, Скорван. Я просто устала. Мне бы чего-нибудь перекусить.
Парень, мудро позабыв о водороде, прощупывает почву вокруг корабля.
– Это гигантский нарост мха. Нам очень повезло, что мы упали на него. Он прекрасно смягчил наше приземление.
Я исследую природный батут, спасший нам жизнь. Надо же, мы находимся прямо в центре того, что выглядит как огромная полусфера.
– Знаешь, если ты голодна, здесь растет много чего съедобного, – говорит Скорван. – Это же фермерское хозяйство. Вердантарий – это, можно сказать, ферма.
– Ты в этом уверен? – я с подозрением смотрю на темно-синее растение в его руке. Оно ни капли не похоже на еду. Ничего общего. – Ты не боишься ошибиться? Случайно решишь, что это съедобно, а оно окажется ядовитым?
Скорван отрывает пурпурный листочек и нюхает его.
– Местная растительность напоминает Йолкадию. Ну, может, здесь она не такая богатая. Я уверен, что смогу опознать то, что можно употреблять в пищу, да.
Боюсь, у меня все равно нет выбора. Если только я не намерена умереть с голоду.
Взяв за руку, Скорван ведет меня на небольшую поляну, примерно в десяти метрах от корабля. Мы усаживаемся на одну из этих гигантских мохнатых штуковин, и я укладываюсь поудобней, положив голову ему на колени. Этот мох – самая удобная постель, на которой мне когда-либо доводилось спать. Такой мягкий…
Я чувствую, что начинаю отключаться, стоит мне только вытянуть ноги.
– Спи, если хочешь, – Скорван гладит мои волосы, расчесывая их пальцами на всю длину.
Это так приятно, так умиротворяюще, что мои глаза начинают слипаться.
– Немного вздремну, – бормочу я.
Дует легкий ветерок, но воздух очень теплый. Мои мысли уплывают во времена летних школьных каникул, когда я весь июнь помогала тете с дядей в их бизнесе по аренде лодок. Уже в те дни я мечтала побывать на других планетах.
Я игнорирую свой урчащий живот, потому что чертовски устала. Все заботы дня внезапно исчезают, и я погружаюсь в легкий, беззаботный сон.
Не знаю, как долго я спала, но буквально в следующее мгновение вижу себя лежащей на куче толстенных листьев и смотрящей на три розовые луны. Три! Это так красиво…
Я забываюсь лишь на мгновение. Тут же вспоминаю, где нахожусь. Протягиваю руку к Скорвану, чтобы спросить его о лунах, но моя рука находит лишь бархатистые листья.
– Скорван? – мой голос резко становится бодрым.
Я сажусь, и меня охватывает ужас.
Здесь нет никого, кроме меня. Я нигде не вижу Скорвана.
– Скорван? – зову я, на этот раз чуть громче.
Может, он пошел собирать растения?..
Я совсем одна на чужой планете. Рядом нет моего йолкадийца. Я не знаю, что здесь можно есть, а что нет. И мне негде укрыться.
– Этот чертов день с каждой минутой становится все дерьмовее, – шепчу я со слезами на глазах.
И тут я понимаю, что на этом мои беды не закончились.
Случилось кое-что похуже. Все становится во сто крат ужаснее.
Мой корабль… Он тоже исчез.
Глава 11
Скорван
Калия крепко спит. Ее лицо в розовом свете трех здешних лун выглядит очень милым. Я подкладываю под ее прекрасную головку побольше мягкого мха, чтобы ей было удобно. Пока моя возлюбленная отдыхает, я включаю Лолу и прошу ее на автопилоте спрятать корабль за гигантским раскидистым кустом глинтерберри. Для маскировки я накидываю на него ветки клиффского дерева. Думаю, нам не стоит расслабляться и вести себя так, словно эта планета необитаема. Нельзя забывать, что это колония Джоада. Нас обязательно обнаружат, причем в ближайшее время. Эта раса за своими территориями следит очень ревниво.
Нужно сделать все возможное, чтобы не стать для джоадского патруля легкой добычей. Хорошо, что в этом вердантарии так много крупных кустарников и деревьев. Если бы мы приземлились на ровном поле, нас бы издалека увидели. Слава Хроносу, что мы приземлились именно сюда. Конечно, в своей измененной форме джоады могут подобраться к нам незаметно. Но кто мне скажет, они появятся рептилиями или ходящими на двух ногах?
Я внимательно осматриваю границы вердантария, но не вижу никаких признаков движения. На устройстве, надетом на мое запястье, похоже, мигает синий огонек. Я не знаком с такой примитивной технологий, поэтому просто игнорирую его. Вероятно, он хочет, чтобы я что-то скачал. Такое базовое устройство для обновления программного обеспечения потребует, скорее всего, ввода данных пользователя. Кто знает. У меня нет времени разбираться с этим, поэтому пусть себе мигает.
Я продолжаю забрасывать корабль Калии ветками кустарника и деревьев. Как только полностью закрою его, сразу же вернусь к ней. Когда она проснется, то будет очень голодной. Было бы неплохо по пути захватить с собой немного съедобных продуктов.
Я выбираю самый большой лист и заворачиваю его края. Защипываю и закрепляю их по углам, формируя открытую коробку. Этому фокусу научила меня мама. Она показала мне его, когда я был еще маленьким мальчиком. Мы собирали плоды индиго с берегов оранжевого ручья и складывали их в изготовленные из листьев короба, как я только что это сделал.
Меня захлестывает приступ ностальгии. Оба мои сердца сжимаются от тоски по дому и по моим родителям. Более того, я жажду забрать Калию на свою планету, чтобы познакомить их с ней. Как же давно я их не видел. Бесчисленное количество солнечных оборотов.
Глубокая печаль скручивает узлом мой желудок.
Моя мама обязательно полюбит Калию. Несмотря на то, что у моей суженой на голове растут волосы, а кожа вовсе не бирюзовая. Мама никогда не судит о людях по таким поверхностным признакам. Она всегда учила нас видеть других существ равными, независимо от того, из какой они галактики.
Я бы с гордостью представил Калии свою семью. Я так горжусь ими. И обоими своими сердцами надеюсь, что у меня еще будет возможность сделать это.
Окинув взглядом зеленые угодья вердантария, я замечаю темно-красное растение, усыпанное кремовыми бутонами. Это куст боджи. Он растет у нас на Йолкадии. Моя душа ликует, когда я вспоминаю полезные свойства этого кустарника. Одним из побочных продуктов его фотосинтеза является водород! Тот самый вид топлива, что мы можем использовать для корабля Калии.
Я буквально схожу с ума от радости.
Вот только водород из этого кустарника выделяется в виде газа. А нам он нужен в жидком состоянии. Поэтому нам понадобится оборудование, способное извлечь тепловую энергию из газа и сделать его жидкостью. Думаю, оно есть даже на таком скромном космическом корабле, как этот. Вот только придется принять некоторые меры предосторожности. Нельзя допустить его возгорания. Ведь водород очень легко воспламеняется. Но, в принципе, это не проблема даже для школьника.
Мне не терпится сообщить Калии, что я нашел источник топлива для ее корабля. Кустарника боджи здесь вполне достаточно, чтобы мы смогли взлететь, наполнив топливный бак до краев. Кроме того, мой короб из листьев почти заполнен вкусными сладостями. На нашу удачу, этот вердантарий отлично укомплектован. По моим подсчетам, собранные плоды смогут обеспечить сытный завтрак нам обоим.
Весьма довольный собой я спешу с ними к своей возлюбленной. Она будет гордиться мной, так как я практически решил все наши насущные проблемы. Улыбаясь про себя, бегу будить ее. Но когда оказываюсь там, где оставил ее, мои оба сердца в ужасе замирают.
Этого не может быть. Калия пропала…
Я мчусь обратно к тому месту, откуда хорошо просматривается весь вердантарий.
Но Калии нигде нет.
* * *
Я быстро перехожу от одного кустарника к другому, раздвигаю ветви и заглядываю под них. Я не могу громко произносить ее имя, так как боюсь привлечь внимание джоадов. Их патруль может появиться в этом районе в любой момент.
– Калия! – громким шепотом зову я, с опаской оглядываясь по сторонам.
Бесполезно. Она меня не слышит.
Я перехожу на медленный бег, продолжая держать коробку с едой под мышкой. Калия не могла далеко уйти. Ведь она человек. У нее незначительная выносливость и слабые, по сравнению с йолкадийцами, ноги. Не думаю, что она могла слишком далеко уйти за то время, что меня не было.
И тут меня пронзает – словно пуля в лоб – внезапная мысль. Что, если джоады нашли Калию и забрали с собой? У меня темнеет в глазах. Зато чувства, наоборот, обостряются. Это все моя вина. Не следовало оставлять ее одну, чтобы спрятать корабль.
Я мечусь по вердантарию, выкрикивая ее имя все громче и громче. Моя бедная возлюбленная, пойманная в ловушку на неизвестной планете, и без малейшей поддержки. Если бы только у меня был способ связаться с ней…
Я в бессилии прислоняюсь к дереву и вытираю лицо листом боджи. Но стоит мне поднести руку к лицу, как мое внимание привлекают голубые вспышки наручного устройства. И меня тут же озаряет – как вспышка йолкадийской раздвоенной молнии – здравая мысль. Ну конечно, даже такое старомодное устройство должно обеспечивать связь!
Я прикасаюсь к экрану, чтобы пробудить его к жизни. Но он не включается.
– Давай же, – кричу я ему.
Я не ожидаю, что это сработает, так как говорю по-йолкадийски, а не по-земному, или как там называется язык моей возлюбленной. Но, к моей радости, экран загорается.
– Получено сообщение, – выдает он мне на йолкадийском.
– Открой сообщение, – приказываю я, задыхаясь от нетерпения.
– Получено сообщение от Калии Фенвик, – пищит он.
От нахлынувшего на меня облегчения я чуть не делаю сальто назад.
