Текст книги "Доплыть до Каталины"

Автор книги: Стюарт Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

24

Молодая женщина повела их вниз по выложенной плиткой дорожке, вдоль которой на сотни ярдов вокруг были посажены кусты, затем раскрыла высокие бамбуковые ворота. Они находились на улице, отгороженной лишь бамбуковым экраном, сквозь который только что прошли, а пальмовая крыша защищала от солнечных лучей. Под крышей стояли две прямоугольные ванны, вырезанные из камня и заполненные кипящей, булькающей грязью.

"Я заберу вашу одежду", сказала молодая женщина. "Кстати, меня зовут Лиза".

"Здравствуйте, Лиза", раздеваясь и отдавая ей свою одежду, сказал Стоун. Бетти сделала то же самое, после чего с помощью Лизы они погрузились в ванны.

"Я отнесу одежду в ваш номер и вернусь через полчаса", проинформировала их Лиза. Она поставила на стол между ними два графина, один с лимонадом, другой с водой со льдом, и бумажные стаканчики. "Если вам покажется чересчур жарко, попейте, чего захотите, или вылезайте из ванны". С этими словами она удалилась.

Стоун обнаружил, что дно ванны было, как будто нарочно подогнано под размеры его тела, и, после естественного шока от горячего, он почувствовал комфорт. Они полчаса лежали в грязевой ванне, тая, расслабляясь, не разговаривая, пока не вернулась Лиза.

"Думаю, этого достаточно", сказала она. "Мы не хотим, чтобы вы совсем размякли".

Они выбрались из своих ванн и стояли на каменном полу в то время как Лиза холодной водой смывала с них грязь.

"Кто первый на массаж"? спросила она.

"Давай, ты будешь первым", отозвалась Бетти. "А я пока прогуляюсь". Она голой вышла наружу.

Лиза взяла Стоуна за руку и подвела его к массажному столу, стоящему прямо за грязевыми ваннами. Она велела ему лечь на живот, чтобы лицо оказалось в специальном углублении, позволяющем дышать, затем, пользуясь горячими благовониями, стала массировать ему спину, плечи, ноги и ягодицы. Через полчаса она попросила его перевернуться.

Баррингтон перевернулся, ожидая, что она накроет его гениталии полотенцем, но Лиза этого не сделала. Она начала с шеи, лица и головы, потом накрыла его глаза прохладной материей и стала работать над его телом. Стоун почувствовал эрекцию и попытался увернуться.

"Не смущайся", сказала Лиза. "Было бы обидно, если бы ты не почувствовал небольшое возбуждение".

"Больше, чем небольшое", выдохнул Стоун.

Она рассмеялась. "Хорошо. Я рискну, но, боюсь, твоя подруга убьет нас обоих".

"Думаю, ты права", сказал Стоун. Он услышал, как открылась и закрылась бамбуковая дверь, но не мог ничего видеть. Неожиданно, руки Лизы стали прохладными и заскользили по всему его телу. "Лиза"? спросил он.

"Шшшш", раздалось в ответ.

Стоун почувствовал, что она забирается к нему на стол, и в тот же момент она сидела на нем верхом.

"Лиза, я хочу сохранить себя для Бетти", сказал Стоун.

Бетти взорвалась смехом. "Это прозвучало политически правильно. А теперь тихо! Я займусь тобой"!

Она довела его до полной эрекции, затем приподнялась и опустилась прямо на него.

Стоун тихо застонал. Сухой, теплый воздух пустыни, легкий бриз и девушка, лежащая на нем, все это было пределом его земных желаний. Они шумно овладели друг другом и замерли. Спустя несколько минут Бетти привела его на площадку, с которой можно было оглядеть всю южную часть долины. Она нежно поцеловала его, затем вернулась к столу в ожидании своего массажа.

А Баррингтон погрузился в сон без сновидений.

Час спустя Бетти вернулась к нему, и они вновь слились в экстазе, на сей раз не столь поспешно, медленнее и нежнее. Когда они пришли в себя, Бетти потянула его за руку. "Я хочу поплавать", заявила она. "Пошли со мной".

Слегка сопротивляясь, он позволил ей вернуть себя голого на дорожку, ведущую к бассейну. В голове пронеслось, что с тех пор, когда он принимал душ в полицейской академии, ему не случалось показываться на людях в чем мать родила, но тогдашние обстоятельства были не столь привлекательными. Он нырнул в бассейн и проделал пару ленивых гребков рядом с Бетти.

"Не хочешь сыграть в теннис"? спросила она, когда они остановились.

"Ни в коем случае", ответил он. "Я не согласен напрягаться снова после того, как мы так расслабились. Как, насчет завтра"?

"Ладно, давай завтра", ответила она.

Они лежали нагие в шезлонгах возле бассейна, пили экзотические фруктовые соки и наблюдали за другими гостями, проходящими мимо.

"Знаешь кого-нибудь из них"? спросил Стоун.

"Ни души и очень этому рада".

"Я тоже".

Меньше всего он хотел бы нарваться здесь на знакомого.

Бетти поймала его плотоядный взгляд, обращенный на проходившую мимо очень красивую девушку. "Смотреть можно", сказала она, "трогать нельзя".

На закате они оделись к ужину, и еда была самой изысканной. Стоуну никогда не доводилось пробовать что-либо подобное. Из особого списка Калифорнийских вин он выбрал замечательное Каберне. Он заметил, что другие пары подтягиваются к примыкающей к столовой террасе, и когда они закончили ужинать, Стоун и Бетти тоже направились туда. Вскоре начался фейерверк, продолжавшийся четверть часа. Глубокая ночь пустыни раскололась яркими взрывами и сверкающими вспышками разноцветных огней. Когда фейерверк закончился, все разошлись, и вскоре терраса опустела. Бетти со Стоуном, взявшись за руки, последними пошли в свой коттедж.

Утром они играли в теннис, и Бетти оказалась очень хорошим игроком.

"Могу поспорить, что ты выигрываешь у большинства мужчин, с которыми играешь", заметил он, когда они закончили игру.

"Я побеждаю всех мужчин, с которыми играю", парировала Бетти, подавая ему полотенце.

После ланча Бетти сказала, что им пора возвращаться.

"Эти ребята хотят, чтобы все уехали во второй половине дня, и они могли подготовиться к следующей неделе, и предоставить служащим возможность отдохнуть".

"Я оплачу счет", сказал Стоун.

"Нет, я".

"Здесь все очень дорого. Давай заплатим пополам".

Она рассмеялась. "Расплатишься сексом".

"Я твой должник".

"Бесспорно"!

Когда они спустились с горы и выехали на дорогу, ведущую в Лос Анжелес, он начал задавать вопросы. "Прости, я должен спросить. Что именно сказал тебе в пятницу Вэнс"?

"Немного, что весьма необычно. Он приехал утром и закрылся в своем офисе, сказав, чтобы я ни с кем его не соединяла".

"Кто звонил"?

"Луи Ригенштейн, но те двое не звонили", ответила она. "Я знаю, что тебе это надо знать".

"Вэнс пробыл там целый день"?

"Он не уезжал вплоть до позднего вечера, обедал у себя за письменным столом. Это было совершенно на него непохоже. Обычно он обедает с кем-то из друзей, часто с Луи, и, обычно после окончания съемок, он в прекрасном настроении. Но не в прошлую пятницу".

"Ты когда-нибудь видела его таким"?

"Нет. По-моему, он был обеспокоен, я никогда прежде не видела его в таком настроении. По своей натуре он не из тех, кто переживает".

"Сделал ли он хоть малейший намек на то, чем расстроен"?

"Нет. В течение дня он почти не разговаривал со мной".

"Должно быть, это все из-за Аррингтон".

"Может быть".

"Мой друг – полицейский, Рик Грант, думает, что у нее, возможно, роман. Как, по-твоему, такое возможно"?

"Почему бы и нет. Меня лично удивляет, когда женатые пары не имеют романов на стороне".

Когда они попали на Десятый хайвэй, сокращающий путь в Лос Анжелес, Стоуну на секунду почудилось, что он видит серебристый Линкольн в четверти мили за собой, но он не был точно уверен.

Остаток пути прошел в молчании и после того, как проехал пару раз вокруг квартала, чтобы удостовериться, что за ними нет слежки, Стоун высадил Бетти возле ее дома. И поехал к своему отелю.

Когда он вошел в номер, у него моментально возникло ощущение, что помимо горничной здесь побывал кто-то еще. Он осторожно прошелся по комнатам, готовый ко всему, пересмотрел свои вещи, чтобы убедиться, что ничего не тронуто. Номер был чист, как после посещения горничной, но все же была одна аномалия. На стойке бара стоял стакан, который он там точно не оставлял. Стоун взял его двумя пальцами за донышко и поднес к свету. На поверхности стакана были отпечатки пальцев, причем, явно не его.

25

На следующее утро Баррингтон проснулся поздно и, одевшись, пошел на кухоньку. Нашел пластиковый пакет, опустил в него стакан и вышел на улицу. Из машины он позвонил Рику Гранту.

"Рик, это Стоун. Не могли бы мы встретиться на полминуты? У меня для тебя кое-что есть".

"Ты где"?

"В Западном Голливуде".

"Можешь найти на своей карте полицейское управление"? Он продиктовал адрес.

"Записал".

"Там на противоположной стороне улицы есть такая маленькая кафешка. Я буду минут через двадцать".

Стоун разыскал заведение, и Грант подошел к его машине. "В чем дело"?

Баррингтон вручил ему пластиковый пакет. "В нем стакан из моего отеля с отчетливыми отпечатками пальцев. Можешь выяснить, кому они принадлежат"?

"Конечно".

"Звони на мой мобильник", сказал, отъезжая, Стоун. Было только одно место, где он мог отыскать следы Аррингтон, и он направился прямо к Марина Дел Рэй. Он запарковал машину, зашел в свечной магазин, купил пару кроссовок, легкую куртку, которую носят яхтсмены, широкополую шляпу и солнечные очки, потом достал из машины бинокль и вышел на прогулку. Хотя для маскировки этого было явно недостаточно, все же лучше, чем разгуливать в деловом костюме.

Он начал с рампы, возле которой в прошлый раз был запаркован автомобиль Аррингтон, и стал осматривать каждый понтон, приветствуя всех, кто обращал на него внимание. Стоун следил за каждым судном, начиная от маленьких яхт и заканчивая гигантскими плавучими дворцами. Он не знал наверняка, чего, собственно, высматривает, но надеялся, что ему поможет случай. Кто знает, может, ему удастся увидеть Аррингтон. Он потратил два часа на разглядывание понтонов, иногда останавливаясь у автоматов с прохладительными напитками и пытаясь осмотреть каждую лодку в огромной бухте, но безрезультатно.

Устав от этого занятия, он решил вернуться на свою стоянку, рассчитывая наблюдать оттуда за проходящими мимо судами. Он уже почти дошел до рампы, когда его ноги словно приросли к земле. Она находилась на борту сорокафутовой моторной яхты, принимая солнечные ванны, и он увидел ее только потому, что она поднялась, чтобы перевернуться на другую сторону, поправляя рукой, сползшие вниз бикини. Девушка отвернулась от него, так что он не мог разглядеть лица, но, тряхнув головой, она отбросила на плечи свои длинные темные волосы, и это был знакомый ему жест. Теперь, увы, она уже вновь лежала на палубе, невидимая снизу.

Первым его порывом было забраться на борт яхты, подняться на верхнюю палубу и увидеть ее лицо, но он передумал. Взглянул на название судна, Палома, и порт приписки, Авалон, который, как он помнил, находился на острове Каталина. Если он задержится здесь чуть дольше, это может броситься в глаза, поэтому он пошел к рампе и вышел на стоянку машин. Сейчас Стоун находился на несколько футов выше, но, обернувшись к яхте, мог рассмотреть очень немного. Большая часть тела девушки была заслонена поручнями верхней палубы. Он достал из автомобиля бинокль, вернулся к автомату со льдом, который был его самым высоким насестом, и взобрался наверх. Начав сканировать бухту, он моментально нашел Палому и сфокусировал внимание на девушке. Ему удалось увидеть обнаженную спину, которая казалась до боли знакомой. Он слез вниз и направился к своему автомобилю. Насколько он понимал, у него было три варианта: дождаться, пока она не спуститься пониже и он сможет лучше рассмотреть ее; дожидаться в машине, пока она покинет судно и, наконец, встретиться с ней с глазу на глаз. Первые два варианта были не слишком привлекательными. Будучи копом, он не любил сидеть в засаде, и после ухода на пенсию, предпочитал платить за это другим. Третий вариант тоже порождал сомнения. Если девушка – не Аррингтон, то, смотря, как она среагирует, дело могло бы дойти до его ареста. С другой стороны, если она – Аррингтон, что он ей скажет?

Она бросила его ради другого. Они уже несколько месяцев не разговаривали друг с другом. Она была беременна, или сказала, что была и, возможно, ребенок был от него, но она не считала нужным сказать ему. Она, очевидно, предпочла, покинуть мужа ради любовника и, при данных обстоятельствах, вовсе не должна гореть желанием увидеть его. Если по-честному, он хотел, чтобы она была рада видеть его. Он не мог заставить себя просто подойти к ней вот так, без предупреждения.

Неожиданно его дилемма разрешилась. Он увидел, как она встала, застегнула лифчик и ушла с верхней палубы, но все это произошло так, что он видел только ее спину. Собиралась она покинуть судно или только спуститься вниз на ланч? Он решил выждать, и его ожидание было вознаграждено. Она появилась, идя по понтону по направлению к нему.

Он припал к биноклю, сфокусировал его, но теперь мешал какой-то пароходик, потом машина, потом между ними появились другие объекты. К моменту, когда она спустилась с рампы, он вновь мог видеть только ее спину, и она начала удаляться. Стоун выскочил из автомобиля и последовал за ней.

Она пошла по направлению к свечному магазинчику, обошла его, и, когда Баррингтон показался с другой стороны здания, то увидел, как она входила в ресторан. Он ускорил шаг и, когда подошел к дверям, увидел, как она садится за стойку бара, и вновь к нему спиной. Что ему еще оставалось? Он вошел в ресторан, занял стул через два от нее и посмотрел на ее лицо, отражавшееся в зеркале.

Она сняла солнечные очки, и их глаза встретились. Стоун среагировал, как будто в глаз попала соринка. У девушки и Аррингтон был одинаковый рост, сложение и волосы и больше ничего общего.

Она заметила его реакцию. "На меня так неприятно смотреть"?

"Простите", ответил он, потирая глаз, "должно быть, в глаз попала ресница. И смотреть на вас вовсе не неприятно".

Она позволила себе слабо улыбнуться и затем погрузилась в изучение меню.

"Не можете ли что-либо порекомендовать. Я здесь впервые", попросил он.

"Здесь замечательный чизбургер с беконом", сказала она. "Если вам позволяет ваш холестерол".

"Звучит неплохо". Он сделал глубокий вздох и постарался говорить, как ни в чем не бывало. "Почему бы не заказать прямо со столика"?

Она оценивающе взглянула на него, и, очевидно, оценка была хорошей. "Если вы угощаете", сказала она, слезла со стула и пошла к столику.

"Меня зовут Джек Смисвик", представился он, протянув ей руку.

В ответ она протянула свою руку. "Барбара Тирни".

Появилась официантка, и они оба заказали по порции чизбургера с беконом и пиво.

"Вы сказали, что здесь впервые"?

"Так точно".

"А из каких мест"?

"Из Нью-Йорка".

"И что вас занесло в Лос Анжелес"?

"Мне когда-то доводилось бывать здесь по делам, и так здесь понравилось, что вот думаю тут поселиться".

"А какого рода дела"?

"Я – адвокат – или, скорее, им был. Теперь я – инвестор". Он подумал, что должен произвести правильное впечатление. "А кто вы"?

"Я – актриса. Приехала сюда из Чикаго несколько месяцев назад".

"Брать приступом Голливуд"?

"Типа того. Джек, какого рода жилье вы подыскиваете для себя"?

"Еще не решил. Слышал, что Марина Дел Рей – неплохое местечко, а я люблю корабли".

"Так отчего же, не купить судно и не жить на нем"?

"Это мысль. А вы сами живете на борту"?

"В настоящий момент, да. А яхта принадлежит другу".

"Я бы с удовольствием посмотрел на нее".

"Друг не любит, чтобы я принимала гостей на борту".

"Понимаю".

"Правда"?

"Может и нет. Мне нужно помочь понять".

"Вы понимаете".

"Ну, в общем, да".

Им принесли чизбургеры, и оба молча ели.

Стоун не был уверен, что ему делать со всем этим. Была ли Барбара Тирни девушкой, сидевшей за рулем машины Аррингтон? Или просто девушкой, живущей на борту судна ее друга"?

Барбара покончила с чизбургером и допила последний глоток пива. "Моего друга сейчас нет в городе", сказала она.

26

Стоун следовал за Барбарой Тирни до рампы к понтонам, затем от понтонов к Паломе. Он оказался на борту необычайно красиво отделанной моторной яхты, довольно новой, как ему показалось, и, судя по доске приборов на капитанском мостике, очень хорошо оснащенной.

"Кто владелец"? спросил он.

"Мой друг".

"А он кто"?

"Он предпочитает не афишировать свое имя", холодно произнесла она. "Он женат".

"О, в таком случае я чувствую себя гораздо свободней".

"Послушай", сказала она, перейдя на "ты", "я предложу тебе выпить, но чувствую себя весьма неуютно с тобой на борту. Мой друг приходит и уходит в неопределенное время, и никогда нельзя с уверенностью сказать"…

"Конечно, я понимаю. Как насчет того, чтобы поужинать вечером на берегу"?

"Мне это больше по душе", заметила она. "Где ты остановился"?

"В отеле Бел-Эйр", солгал он.

"Я слышала, там очень красиво. Почему бы нам там не поужинать"?

"Отлично. Я закажу столик. У тебя есть машина"?

Она покачала головой. "Я пользуюсь машиной друга, когда он в городе, но"…

"Тогда я приеду за тобой в семь".

"Хорошо, я буду возле свечного магазинчика".

Стоун подал ей руку, и она протянула свою, но потом легонько поцеловала его в губы. "Буду ждать с нетерпеньем", сказала она.

"И я тоже". Он сошел на понтон и двинулся по направлению к своему автомобилю. Усевшись за руль, позвонил Рику Гранту. "Есть что-либо по отпечаткам пальцев"? спросил он.

"А я как раз собирался тебе звонить", ответил Грант. Отпечатки принадлежат Винсенту Манкузо – три ареста, один за спекуляцию, и два – за незаконные операции с недвижимостью, причем, последний восьмилетней давности, без осуждения. Типично мафиозные преступления, хотя он и не значился в наших списках организованной преступности. Я завел на него дело".

"У тебя имеется описание"?

"Сорок шесть лет, рост – шесть футов один дюйм, вес – двести двадцать пять фунтов, волосы темные".

"Похож на многих других".

"В следующий раз, когда мы встретимся, я принесу тебе его особую метку".

"Где-либо работает"?

"По данным двухлетней давности он владеет, или владел магазином деликатесов в Голливуде, под названием Винни. Находится на Сансет Стрип". Он продиктовал адрес.

"Записал. У меня есть другая просьба".

"Валяй".

"Можешь проверить, на кого зарегистрировано судно"?

"Могу. Но это займет день или два. У нас нет прямого доступа к базе данных. Мне надо обратиться к ведомству Береговой охраны".

"Яхта называется Палома, из порта Авалон. Это моторное судно длиной примерно в сорок футов. Буду особо признателен, если они поторопятся со сведениями. Я не уверен, что не гоняюсь за дикими гусями".

"Постараюсь сделать все, что смогу".

"Полагаю, мне надо сменить отель с учетом того, что Винсент Манкузо крутится возле моей комнаты в Ле Парке".

"И куда ты переезжаешь"?

"В Бел-Эйр, если у них есть номера. Я зарегистрируюсь под именем Джек Смисвик".

"В этой жизни приходится крутиться".

"Ну, по крайней мере, я это делаю с помощью чужих денег".

"Так, конечно же, лучше. Я позвоню тебе на мобильник".

Стоун разъединился, включил зажигание и направился к Сансет Бульвару. Он нашел магазин деликатесов Винни, запарковал машину, вошел и огляделся. Хотя еще было время ланча, народу было немного, и он понимал, почему. Место показалось довольно грязным и непривлекательным. Он заказал диетическую Колу на вынос, и, когда платил, заметил как вошли двое крутых братков, и, не замеляя шага, прошли через дверь, на которой было написано ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ. Стоун подумал, а не держит ли Винни здесь контрабанду.

Он вышел, выбросив напиток в мусорную корзину, сел за руль и отправился в отель. По пути позвонил в Бел-Эйр и заказал маленький номер. Приехав в Ле Парк, он подошел к стойке администратора и положил на нее тысячу баксов. "Я хотел бы воспользоваться вашим гостеприимством еще несколько дней".

"Конечно, мистер Смит", сказал служащий, спрятав наличные.

"Я собираюсь приезжать и уезжать, так что скажите горничной, чтобы не беспокоилась, не обнаружив мои вещи в номере".

"Нет проблем. О, вам звонила мисс Бетти Саусард".

Стоун зашел в свой номер и позвонил Бетти.

"Обедаем вечером"? спросила она.

"Не могу. Как насчет завтра"?

"Ладно".

"Что-нибудь случилось о чем мне следует знать"?

"Нет. Вэнс не приходил в офис. Иногда, когда нет съемок, он остается дома, так что сегодня все было спокойно".

"Тогда, давай, поговорим завтра". Он повесил трубку, собрал свои вещи, и понес их в гараж. Пятнадцать минут спустя, он уже регистрировался в отеле Бел-Эйр.

"С возвращением, мистер Баррингтон", сказала женщина, стоящая за стойкой администратора.

"О, по личным соображениям, я хотел бы называться Джеком Смисвиком".

"Конечно, как пожелаете".

"Вы можете попросить об этом телефонного оператора"?

"Несомненно".

"А если кто-нибудь позвонит и попросит мистера Баррингтона, пусть говорят, что такой здесь не проживает".

"Понимаю", сказала она. "Многие из наших гостей часто путешествуют инкогнито".

Стоун последовал за портье в свой номер и отдал ему отутюжить часть вещей. Потом связался со своей секретаршей и сообщил ей новое имя и адрес.

"Что, если Вэнс Калдер позвонит еще раз"? спросила она.

"Скажи ему, что я уехал на несколько дней в Хэмптонс, но что ты ожидаешь от меня звонка. Тебе, наверное, нравится разговаривать с Вэнсом Калдером, не так ли"?

"Ну"…Она подавила смешок.

Он повесил трубку и постарался проанализировать, зачем он ведет эту игру с Вэнсом. Если кто-то интересовался его номером в отеле, значит, кто-то знал, что он все еще в Лос Анжелесе, и этот кто-то мог рассказать Вэнсу. Смена отеля, возможно, была неплохой идеей на то время, что он держал за собой номер в Ле Парк. Он устал от людей, которых не знал, но которым было известно его местонахождение. Это становилось все более раздражающим.

Точно в семь он подъехал к магазину свечей на Марина Дел Рей. Барбара Тирни задержалась всего на десять минут.

"Жаль, что тебе пришлось ехать за мной так далеко", сказала она ему. "Я бы рада приехать сама, если бы машина друга была на месте".

"А какую машину водит твой друг"?

"Порше".

Порше? Черт. Может, это не та девушка? "Ну, а если бы твой друг был здесь, мы бы с тобой не ужинали, ведь так"?

"Не обязательно. Я – достаточно свободная женщина".

"Рад это слышать".

"Я стараюсь избегать мужчин, которые требуют. Лично меня это раздражает".

"Буду стараться изо всех сил тебя не раздражать", сказал в ответ Стоун, сворачивая к Каменному Каньону.

"Ты всегда останавливаешься в Бел-Эйр"?

"Всегда. Это мой дом вдали от дома".

Они подъехали к стоянке отеля, отдали служащему машину и прошли по мостику, ведущему в отель. В ручье под ними проплывали лебеди.

"У тебя определенно хороший вкус на отели", сказала Барбара.

Стоун взял ее за руку. "У меня также хороший вкус на сотрапезников".

"О-о-о, тебе следовало бы быть актером", сказала она.

"Ты далеко не первая, от кого я это слышу", усмехнулся Стоун.