355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Стивен Майкл Стирлинг » Восхождение » Текст книги (страница 6)
Восхождение
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 09:08

Текст книги "Восхождение"


Автор книги: Стивен Майкл Стирлинг


Соавторы: Джеймс Дуэн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Это… ведь это «Непобедимый», сэр? – спросил Питер, не в силах оторвать глаз от изображения. Корабль был именно таким, каким он мечтал его увидеть. Разве что еще красивее.


* * *

Роджер Каверс улыбнулся. Так можно было назвать то смутное, почти тайное выражение, которое молнией промелькнуло по его суровому лицу. «Годишься, парень», – подумал он. До этого он слегка тревожился; летчики-истребители обычно бывали очень замкнуты в своем кругу и испытывали преданность прежде всего к своей эскадрилье, а уж потом ко всему остальному. Но Редеру явно удалось от этого уйти; во взгляде молодого бортинженера на свой новый корабль безошибочно угадывалась любовь. Он душой и телом принадлежал «Непобедимому». «Ты отлично подойдешь», – удовлетворенно заключил капитан.

– В контрразведке вас прилично задержали, – заметил он.

– Так точно, сэр, – кивнул Редер.

– Их, разумеется, тот инцидент с пиратами заинтересовал.

Каверс с интересом наблюдал, как лицо коммандера приобретает ту же кротость и невинность, что и мальчика-певчего из церковного хора.

– Так точно, сэр, – еще раз кивнул Питер. – У них сложилось впечатление, будто у Торгового Флота есть новое оружие, которым они с Космическим Отрядом не делятся.

– Правда? Расскажите подробнее.

Внезапно Питеру показалось, будто он на минное поле ступил. Инстинкт подсказывал ему, что Каверс знал все; поэтому лучше было все ему рассказать. Все? Вот ведь каверзное какое дельце.

– Итак, сэр, как я сообщил дознавателю…

Где-то на середине своей истории Питер начал слегка потеть. Досадно было рассказывать, видя на лице собеседника лишь неизменное выражение вежливого интереса.

Не подавая никакого вида, Каверс с удовольствием размышлял о растущем разочаровании коммандера. Внешне оно, впрочем, никак не проявлялось; Редер по-прежнему был сама кротость и невинность.

– А что там с грейфером? – после секундного молчание поинтересовался Каверс.

– С грейфером, сэр? Это который на тележке?

– Это который для буксировки «Провинции Квебек» использовался. Вы мне об этом расскажите. Обычная практика торговцев в подобной ситуации – отцепить грейфер и дать деру. Нет смысла рисковать другим кораблем ради того, который уже не спасти… если только где-то поблизости какого-нибудь психа с молотком не окажется.

Питер неловко кашлянул. Итак, его заложили. Очевидно, капитан Бетаб и капитан Роджер Каверс были в чертовски славных отношениях. Впрочем, прикажи Каверс напрямую, Питеру пришлось бы во всем сознаться. Даже если бы это означало неминуемую отставку. Но пока что он этого не сделал. А значит, можно было и дальше кругами ходить.

– Должно быть, кожух механизма не до конца закрылся или еще какое-то микроскопическое повреждение случилось. Так, во всяком случае, инженер «Африки» все это оценил. Мне именно так сказали. – Редер в одно и то же время пытался выглядеть и незаинтересованно, и профессионально, и невинно.

«А он молодчина, – думал Каверс. – Может, просто приказать ему всю правду выложить? Но я, по-моему, и так уже знаю, в чем там дело было. Кроме того, тогда мне придется как-то со всем этим разбираться, а никаких благ для «Непобедимого» я здесь не вижу». Благо «Непобедимого» шло у него на первом месте. В конце концов, он просил, чтобы ему дали кого-то умного, независимого, принципиального и отважного. «Как же я могу жаловаться, что именно такого и получил?» – спросил себя капитан. Даже если принципы Редера становились несколько эластичными, когда речь шла об отстаивании того, что он считал благом более высокого порядка. «Быть может, – прикинул Каверс, – не следовало тогда «независимого» просить?»

Положив подбородок на ладонь и теребя нижнюю губу указательным пальцем, капитан изучал своего нового бортинженера. «Нет, все было верно, – подумал он. – Это не линкор. «Непобедимый» не будет действовать как часть флота или даже атакующей флотилии. Мы будем сами по себе».

– Не желаете ли немного перекусить, коммандер? – наконец предложил он.

– Так точно, сэр, – отозвался Питер, несколько удивленный. Очевидно, капитан уже что-то насчет него решил. «И это несмотря на то, что про мое маленькое приключение с пиратами ему все рассказали, – подумал он. – Интересно, почему Каверс мою откровенную диверсию так запросто игнорирует?»

Капитан нажал кнопку на столе, и из внутренней двери вышел его личный адъютант.

– Что вы предпочитаете, коммандер? – спросил Каверс. – Чай? Кофе?

– Лучше кофе, сэр. Благодарю вас.

Капитан кивнул адъютанту, а затем начал обсуждать с Редером его биографию. Задавал вопросы, отпускал комментарии, расспрашивал про общих знакомых из офицеров.

Вскоре кофе прибыл, и когда адъютант ушел, Каверс откинулся на спинку кресла, потягивая роскошный напиток и поверх чашки изучая Редера.

Наконец он спросил:

– Скажите, коммандер, вы не задумывались, почему вас выбрали для данного конкретного назначения?

«Вот и каверзы начались, – подумал Питер. – Прекрати! – тут же приказал он себе. – Если не закончишь эту игру с капитанской фамилией – со всякими там «каверзными» проблемами, – рано или поздно это наружу выскочит. А хороший капитан вряд ли такой юмор оценит».

– Так точно, сэр, задумывался, – ответил он после того, как сделал глоток. – Уверен, были и другие кандидаты.

– Да, действительно, – согласился Каверс. – Люди старше вас по званию и куда более опытные. – И с такими фундаментальными проблемами в личных делах, что капитану даже на одной палубе с ними находиться не хотелось. В душе он был убежден в том, что вовсе не из-за срочности ему предложили такой откровенный список мазил. Но затем подвернулся сравнительно молодой и неопытный Редер. С превосходными служебными характеристиками и блестящим послужным списком. Возможный риск в данном случае, говоря откровенно, особенно большим не казался. – Но вот ведь в чем дело, – продолжил капитан, подаваясь вперед. – Ситуация здесь очень специфическая. И она потребовала специфического кандидата.

«Интересно, почему я вдруг пожалел, что меня не отвергли?» – спросил себя Редер.

– Ваш предшественник, – продолжил Каверс, – имел десятилетний опыт работы в качестве бортинженера. Он к нам с «Мерлина» поступил.

– Превосходный корабль, – осведомленно заметил Редер, чувствуя, что от него ожидается какая-то реплика.

– Да, корабль действительно превосходный. И коммандер Окакура был первоклассным офицером. Знающим, искренне преданным своей работе и в разумных пределах осторожным. Вот почему я нахожу его гибель столь необъяснимой. Он был не из тех, кто допускает элементарные ошибки.

Редер почувствовал, как по спине у него поползли мурашки, и на мгновение горло его отказалось проглатывать очередной глоток кофе. «Так он погиб? – вспыхнуло у него в голове. – Тот парень погиб?» Как можно умудриться погибнуть на только что вышедшем с завода корабле, с палубы которого всего несколько дней, как инженеры подрядчика ушли?

– А как именно он погиб, сэр?

– Судя по всему, он в выхлопной раструб «спида» забрался. – Капитан сделал паузу, чтобы перевести дух. – И, как мне сказали, внезапный сбой бортового компьютера заставил его запустить мотор.

Питер почувствовал, как лицо его белеет.

– А коммандер…? – начал он.

– Да. А коммандер тогда как раз в выхлопном раструбе находился. – Каверс сжал губы. То же самое и Питер. «Его как пить дать пришлось звуковыми очистителями от металла отскребать, – подумал он. – Углеродные атомы его тела крепко-накрепко с материалом связались».

– Окакура был очень славным человеком, – мрачно сказал Каверс.

Редер некоторое время молчал, а мозг его бешено работал. «Итак, капитан собирается предложить, чтобы я до самой сути этого дела добрался, – думал он. – По-моему, все предыдущее именно к этому ведет. Он убежден, что коммандера убили. – От этой мысли Питер внутренне содрогнулся. – Если так, то тому, кто это проделал, придется весь этот опыт со мной разделить».

– Капитан, – осторожно начал он, – у меня создается впечатление, что вы видите здесь нечто большее, нежели просто несчастный случай. – Тут Каверс так резко на него глянул, что он невольно подался назад. Затем Питер продолжил: – Или, быть может, смерть коммандера была столь ужасной, что лично мне сложно считать ее простым стечением обстоятельств.

– Ну что ж, – сказал капитан и сделал паузу. Затем он снова взглянул прямо в глаза Редеру. – С тех пор, как мы приступили к работе, у нас была необычайно высокая частота поломки деталей и сбоев компьютеров. В результате людей ранило, даже убивало. – Каверс с удовлетворением понаблюдал за тем, как коммандер без малейшей паники воспринимает эту информацию. – Я думаю, среди нас есть диверсант – убийца на борту этого корабля. На борту моего корабля, – прорычал он. – Было выдвинуто предположение, что именно вы можете оказаться тем человеком, который сумеет помочь мне выяснить, кто этот диверсант.

«Кем выдвинуто?» – задумался Редер.

– Сэр, у меня нет опыта разведывательной или полицейской работы… – начал он.

– Я знаю. Но до получения каюк-то достоверных доказательств я к ним обращаться не хочу. На данный момент у меня есть только высокий процент поломки деталей и несколько несчастных случаев, один из них со смертельным исходом. Но у нас тут новый корабль, новая команда, мы еще даже в первый рабочий рейс не выходили. В контрразведке мне скажут, что это вполне ожидаемо.

Питер кивнул. «Наверняка скажут», – подумал он.

– Но я уже очень давно служу в Космическом Отряде и точно знаю, что на моем корабле что-то подгнило. – Каверс буквально сверлил глазами Редера. – Вы здесь новенький, и у вас нет уз, привязанностей или конфликтов, которые могут вам помешать. Кроме того, мне сказали, что вы обладаете недюжинным мужеством и первоклассным инстинктом. Не думаю, коммандер, что насчет диверсанта я ошибаюсь. Хотя очень хотел бы. И если я все-таки ошибаюсь, надеюсь, вы поможете мне с этим справиться. А если нет – постараетесь выяснить, кто это.

Редер расправил плечи. С таким вотумом доверия – как он мог хотя бы помыслить об отказе? «Но я очень хотел бы знать, – подумал он, – кто еще в мой фан-клуб входит».

– Я сделаю все возможное, сэр, – сказал он.

– Не сомневаюсь, коммандер, – отозвался Каверс, снова призывая своего адъютанта. – Сегодня вечером по случаю вашего прибытия на борт у нас состоится «обед». В девятнадцать тридцать я пошлю старшину проводить вас в офицерскую кают-компанию. – Когда адъютант вошел, капитан встал из-за стола.

Питер тоже встал и отдал честь. Капитан ему ответил, его серые глаза одобрительно потеплели.

– Проводите коммандера в его каюту, – велел он адъютанту. – Вечером увидимся, – сказал Каверс Редеру, после чего опять сел за стол. Тут же сосредоточившись на каком-то рапорте, он явно выбросил коммандера из головы.


* * *

«Проклятье, – думал Редер, следуя за адъютантом по коридору, – а помнишь, ты прикидывал, нет ли в этом замечательном назначении какого-либо подвоха? Разве не славное было время? Время невинности, полное радужных надежд на будущее. И когда был тот золотой век? Минут сорок назад? Да, где-то так. Понятное дело, это было до того, как я узнал, что моего предшественника убили. И что мне предлагается вывести его убийцу на чистую воду».

Питер был и польщен, и раздосадован. «Мне казалось, работа бортинженера сама по себе будет не сахар, – думал он. – А теперь я еще и частный сыщик. Знай я об этом раньше, я бы не технические руководства, а детективные романы читал».

Впрочем, это было несправедливо, и Питер знал, что излишне остро реагирует, но он всегда так реагировал и всякий раз, если находилось время, начинал ворчать и раздражаться. Все больше этим тяготясь, он решил занять свой разум какими-то более конструктивными мыслями. Например: кто его рекомендовал?

Пожалуй, когда-нибудь он напрямую об этом спросит.

Адъютант остановился перед какой-то дверцей и отпер ее контрольным кодом. Дверца скользнула в сторону.

– Здесь стандартный замок, сэр, – сказал старшина.

Это означало, что для защиты своих апартаментов Редер мог применить голосовой код, капиллярное сканирование или набор символов на клавиатуре. Или, будь он параноиком, все вышеперечисленное одновременно.

Питер вошел в свою новую каюту, и адъютант было за ним последовал.

– Замечательно, – сказал ему Питер, остановившись сразу за порогом.

– Так точно, сэр. Итак, в девятнадцать тридцать я за вами вернусь.

Редер учтиво кивнул и надежно запер дверцу. Затем он повернулся оглядеть обстановку.

Впервые в его военной карьере ему не нужно было ни с кем делить каюту, и Питер не мог этому не порадоваться. Следовало, правда, отметить, что теперь, благодаря гуманным нравам Содружества, тюремные камеры предоставляли куда больше места, но все же, все же… «Полное уединение», – с наслаждением подумал Питер, глядя на единственную койку.

Каюта была распланирована с максимальной эффективностью в использовании пространства. Стол складывался к стене; в разложенном виде он открывал глазу встроенную в него клавиатуру и плоский многоцелевой стенной экран. Питер сунул руку под койку, откинул клапан и достал из специального отделения складной стул. Стоило ему лишь раз стукнуть им об пол, как стул буквально расцвел в новейшую эргономичную модель.

«Ух ты! – благоговейно подумал Питер. – Какое тут все новехонькое». Но тут он вспомнил про Окакуру, своего предшественника, и невольно скривился. «Почти новехонькое», – поправился он.

Редер сдвинул на себя пластиковую полоску на столешнице, и под ней открылся ряд дискет с данными. Несомненно, личные дела его подчиненных, а также отчеты о функционировании его отдела. Он начал было подтягивать к себе стул, но затем остановился и бросил взгляд на свой вещмешок.

«Надо бы для начала форму распаковать, чтобы все морщинки разгладились, – подумал Питер. – Да что за черт! Я всю эту ерунду распакую. На это всего несколько минут уйдет, зато потом можно будет с чистой совестью в документацию погрузиться».

После внешне совсем короткого отрезка работы с личными делами Питер посмотрел на время и с удивлением понял, что уже семнадцать ноль-ноль. Надо же, он добрых три часа корпел. Тогда он потянулся и размял плечи, решив предпринять небольшую пробежку перед тем, как принять душ и одеться для обеда.

Даже на краткое знакомство с личными делами тех пяти сотен людей, которым предстояло работать у него в подчинении, Питеру требовались еще десятки часов, однако те немногие, кого он успел изучить досконально, дали ему немало пищи для размышлений.

В особенности его заместитель, второй лейтенант Синтия Роббинс. Специалистом она была первоклассным; по сути, некоторые ее рейтинги вообще шли на зашкал. Однако, если читать между строк в том, что про нее написали другие командиры, ей явно недоставало навыков человеческого общения. Причем очень недоставало.


* * *

Просмотрев в базе данных карту корабля, Питер направил свои стопы к ангару со «спидами». Он уже многие недели даже не приближался к этим изящным смертоносным птицам и теперь почувствовал резкое нетерпение, страстно желая увидеть их, услышать, обнюхать. Тот факт, что это означало более чем солидную пробежку, таил в себе определенные преимущества.

«Как раз то, что надо, чтобы кровь быстрей потекла, – подумал Редер. – Но недостаточно, чтобы меня измотать». Он чувствовал, что должен быть в форме для капитанского обеда. Особенно если ему предполагалось диверсанта найти. Проблема заключалась в том, что прошло уже очень много времени с тех пор, как Содружеству противостоял оппонент, обладающий какими-то реальными возможностями в сфере шпионажа. Разные твари с чешуей и щупальцами, понятное дело, испытывали серьезные проблемы с внедрением в ряды противника. Так что если с огневой мощью у Космического Отряда был полный порядок, то его контрразведка практически сошла на нет. К тому же мокаки внедрялись просто превосходно. Их религия позволяла им по хорошему поводу любую дозу двуличности.

Теперь Питер уже чувствовал запах «спидов», и запах этот выгнал из его головы все загадки и загвоздки. Влажный аромат смазки и обожженного металла исходил из двери расположенного впереди ангара. Питер прибавил ходу, а затем остановился в дверях. По лицу его, словно зарождающийся рассвет, медленно расползалась радостная улыбка. Внутри колоссального ангара впритык друг к другу было расставлено великое множество «спидов». Они тыкались мордами точно кони, что дремлют на пастбище, мирно ожидая, пока труба позовет их на бой.

Питер вошел в гигантское помещение и восхитился открывшимся ему зрелищем. Изящные черные силуэты возвышались над ним, надменно задирая головы. Он буквально чувствовал их массу, их сдерживаемую мощь. Что-то в этих великолепных машинах взывало к нему, как если бы они были органическими или он был отчасти машиной. Между ними ощущалась неоспоримая связь, возникало чувство, что каждый из них – недостающая часть другого, и оттого сами по себе они неполны.

Редер потянулся вытереть пот, а в результате куда крепче, чем следовало, треснул себя по лбу немой механической ладонью. Этот удар резко вернул его к реальной действительности. Скорчив недовольную гримасу, он продолжил свою пробежку, а вместе с ней и свою тайную инспекцию.

Тут до него начал доноситься не на шутку раздраженный женский голос, но слов пока что было не разобрать. Впереди группа людей в испачканных комбинезонах кучковалась вокруг выхлопного раструба «спида». Питер по-тихому подобрался поближе, желая послушать, что там такое рычат.

– Если вас так бортовой компьютер беспокоит, просто вырубите его к чертовой матери и все дела. Тут вам не научная фантастика, где вещи сами собой врубаются и с ума сходят. И эту часть машины мы, черт побери, игнорировать никак не должны.

Редер стоял, сложив руки на груди, и наблюдал, как небольшая группка техников неловко переминается с ноги на ногу. Он соглашался с тем, что они не вправе прикидываться, будто у «спидов» задняя часть попросту отсутствует, но в то же время не мог винить их за то, что они испытывают такие чувства после того, что случилось с несчастным Окакурой.

– Вот, пожалуйста! – вскричала невидимая женщина, и из выхлопного раструба вылетел почерневший кусок металла. Питер мгновенно определил его принадлежность. Это была деталь аппаратуры волновой направляющей, расширитель поля, который регулировал выхлоп.

Взволнованная молодая женщина-техник, которая еле-еле сумела поймать деталь, теперь с мрачной тоской ее разглядывала.

– Вы что, хотели эту птичку с трещиной отослать? Да что с вами такое?

Питер придвинулся еще ближе, чтобы заглянуть женщине через плечо и получше рассмотреть механическую деталь выхлопной системы, которую она крутила в руках. На первый взгляд он в ней тоже ничего такого не приметил. Но затем свет упал под нужным углом, и все сразу стало понятно. Через весь диск шла тонкая как волосок трещинка. Женщина тоже ее увидела и повернула деталь; под новым углом трещинка опять стала незаметна, но когда она крепко сжала диск в ладонях, он разломился на две половинки точно кусок сухого печенья.

На какое-то время повисла мертвая тишина, а затем вся компания техников принялась взволнованно топтаться и перешептываться.

– Вот что я вам скажу, – продолжила незримая женщина в выхлопном раструбе. – Вам придется стать выше ваших эмоций. Недопустимо, чтобы ваши чувства мешали исполнению вашего долга. Если бы этот «спид» вылетел, его пилот бы погиб. И это была бы ваша вина. Потому что вы все так на своих переживаниях в связи со смертью коммандера зациклились, так все перепугались… – Тут ядовитый голос прервался.

– Впрочем, вам, Элиза, я, пожалуй, много чести оказываю, – вскоре ледяным тоном продолжила женщина. – Лично вам для столь тонких переживаний, на мой взгляд, просто ума не хватает.

– Эй, полегче, – негромко произнес Питер. Это уже было слишком, особенно учитывая все обстоятельства. Да, молодую женщину, допустившую недосмотр, следовало распечь, но только не публично. И безусловно не в таких оскорбительных, недопустимых выражениях.

– Кто это сказал? – Женщина в выхлопном раструбе высунулась наружу, и Питер узнал второго лейтенанта Синтию Роббинс. Она презрительным взором окинула его потный спортивный костюм. – А вам, мистер, кем бы вы ни были, в такой экипировке на моей палубе делать нечего. Будьте любезны отсюда убраться, пока я на вас дисциплинарное взыскание не наложила.

«На моей палубе?» – мысленно повторил Питер. Здесь, на полетной палубе «Непобедимого», все, кроме боевого развертывания, находилось под его командой. С другой стороны, он бы тоже самую малость разозлился, если бы кто-то в схожей ситуации его перебил. А в том, что она его не узнала, ничего странного не было – на новом корабле с командой из нескольких тысяч человек неизбежно оказывалась масса незнакомых лиц.

И разве она не удивится, когда завтра он ей представится и втолкует, кому эта палуба на самом деле принадлежит…

«Ладно, – подумал Редер, – пусть она будет ее, пока я официально команду не принял. И все же она слишком круто берет. Впрочем, завтра времени хватит. Нельзя же вот так перед подчиненными ее огорошивать. Но с этой дамой серьезный разговор состоится», – пообещал он себе. Одарив второго лейтенанта многозначительным взором, он развернулся кругом и через несколько шагов снова перешел на трусцу.

«Утверждать, что этой женщине навыков человеческого общения недостает, – подумал Редер, – значит сильно недоговаривать. С таким же успехом можно сказать, что от употребления в пищу ядерных отходов у вас несварение желудка случится».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю