Текст книги "Плот. По ту сторону времени"

Автор книги: Стивен М. Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

– Но, дорогая моя, – сказал Парц, – вы так и не рассказали нам, какую же именно информацию вы собрались записать. Предположим также, что эта запись будет идеальна и не подвержена шумам и помехам.

Майкл откинулся на спинку кресла.

– Почему же, это очевидно.

Шира, вся напрягшись, посмотрела на него.

– Что вам очевидно?

– Вы попытались отправить послание Последнему Наблюдателю, вы хотите повлиять на выбор им идеального, пригодного для актуализации варианта космоса. Вы надеетесь, что информация о землянах достигнет пост-Кваксового Будущего и сможет убедить Последнего Наблюдателя сделать выбор в вашу пользу. Я прав, не так ли? Я восхищен вашими способностями к проникновению в суть вещей, Шира.

– Цели наши чрезвычайно важны, с нашей, расовой, точки зрения, – кивнула Шира.

Майкл понимающе посмотрел на нее.

– О конечно. Вполне обоснованно. И когда появится Последний Наблюдатель, все пережитое нами канет в небытие, все средства в достижении цели будут оправданы… потому что в этом случае все наши средства – просто никогда не существовавший мираж.

– Это крайне возмутительно, – блеснул глазами Парц, – но, вы знаете, мне нравится!

Шира продолжала молча сидеть, уставившись на Майкла.

– Ну наконец-то мы во всем разобрались, – громко сказал Гарри, – но есть еще одна трудность. Что мы должны сделать, чтобы помочь им? Или остановить их?

Пятно голубоватого света, находившееся в зените, расширилось до размеров большого яблока.

Девушка вяло пожала плечами.

– Я никак больше не могу повлиять на вас. Мне остается только положиться на вашу мудрость.

– Отлично, – поджал губы Майкл, – но раньше вы вроде не смели полагаться на нашу мудрость, не так ли?

– Нам не верилось, что вы способны это понять, – просто сказала Шира. – По нашим расчетам выходило, что успех более вероятен, если мы будем действовать самостоятельно.

– Да, – холодно сказал Парц, – возможно, вы могли правильно предсказать то, что произойдет. Нам было известно, что люди, жившие за тысячу пятьсот лет до нас с вами, обладали меньшим объемом знаний, но зато были ничуть не менее мудры, чем мы. Мне кажется, вы знали, что реакция этих людей уложится в разработанную вами схему; они не могли не противодействовать вам.

Шира непонимающе взглянула на Майкла.

Неохотно, не желая быть жестоким, он сказал этой юной серьезной девушке:

– Ты надменна и высокомерна, Шира.

– Мы пытались предотвратить угасание всей расы, – сказала девушка.

– Возможно. Шира, до самого смертного часа я буду гордиться Друзьями. Сконструировать аппарат под самым носом у Квакса, не раздумывая, умчаться в неслыханное путешествие в Прошлое. Да, вы были мудры и предусмотрительны. Но: кто дал вам право пересматривать историю всей Вселенной? Кто сказал вам, что вы столь мудры, Шира? Здесь совершенно неважно благородство и бескорыстие ваших мотивов. Вы всех нас обрекли на смерть, а мы думали, что вы лишь собираетесь изготовить голую сингулярность! Вы собирались разрушить причинность в неслыханно большом, поистине глобальном масштабе!

– Вы не посмеете помешать нам, – вспыхнула Шира.

– Я не думаю, что позволю вам идти к этому, – устало закрыв глаза, проговорил Майкл. – Послушайте, Шира: возможно, вся логика ваших рассуждений порочна в своей основе. Ведь, для начала, философская база всего происшедшего – полное разрешение парадокса Вигнера – совершенно спекулятивна. Это только одно из громадной совокупности возможных решений.

Парц утвердительно кивнул.

– Где же доказательства подобных успехов живых существ? Самые совершенные разумные существа, которые нам известны, – это КсиЛи. Но КсиЛи не собирают материал для описания квантовомеханических систем, и нет никаких доказательств того, что они преследуют такую цель. Нет ни одного признака того, чтобы они собирали и объединяли данные наблюдений, да еще руководствуясь при этом своими корыстными расовыми мотивами. На самом деле похоже, что они преследуют совершенно иные цели – строительство Туннеля в метрике Керра-Ньюмена для проникновения в иную Вселенную. Кажется, они, наоборот, собираются уничтожить данные, в том числе и структуру Вселенной в метагалактическом масштабе, для достижения своих целей. Так что если посмотреть на все это непредвзято, то еще нужно обсудить вопрос о наличии Последнего Наблюдателя – раз уж даже КсиЛи не собираются принимать участие в этом соревновании.

– Вы не собираетесь помогать нам. Вы, наоборот, все делаете, чтобы нам помешать. Майкл Пул, вы…

– Ну хватит оскорблять меня, – сказал Майкл. – Я, безусловно, тупица и дурак, но я не тот дурак, который надеется в самом финале развития Вселенной полностью оправдаться и модифицироваться. Я сделаю все, чтобы предотвратить такой исход. Все!

– Возможно, что проект не достигнет успеха, – сказала Шира. – Но тогда человечеству останутся лишь добрые пожелания и надежда на избавление со временем от ярма Оккупации.

– Нет, – Майкл печально улыбнулся; он почувствовал необъяснимый стыд оттого, что сейчас уничтожались его юношеские мечты. – Я опасаюсь таких спекулятивных аргументов. Уже ясно, что мы, люди, не нуждаемся в вашем проекте. – Он кивнул Парцу. – Язофт рассказал нам о дальнейших событиях. Люди избавятся от Оккупации. Это займет много времени и потребует почти полного уничтожения Квакса, – но произойдет. Нам также известно, что победа будет достигнута благодаря неожиданным действиям одного человека. Непредсказуемость людей сослужит нам добрую службу. – Он внимательно посмотрел в пустое, лишенное всяких признаков индивидуальности лицо Ширы и вдруг понял причину ее упорства.

– Шира, – сказал он, – Квакс будет уничтожен благодаря действиям отдельной, независимой личности. Вы ведь этого и представить себе не можете, не так ли? Мы – люди, личности – не нуждаемся в ваших грандиозных схемах по планомерному пересмотру истории.

– Но…

– Будущая победа людей может быть подвергнута пересмотру только в одном случае, – не обратил внимания на ее реплику Майкл, – если мы оставим портал открытым, вновь предоставив Кваксу этот шанс. Я теперь искренне сожалею, что принял участие в строительстве проклятой штуковины, принесшей нам всем такие бедствия. Теперь мне нужно только одно – исправить положение…

– Вы погибнете, – хватаясь за соломинку пробормотала Шира.

– В конечном итоге все это уже неважно, – засмеялся Пул, – но я не собираюсь держать вас рядом с собой без вашего желания. Гарри, нам нужно высадить их до того, как мы войдем в Туннель.

– Ясно, – спокойно ответил Гарри, – до входа нам осталось еще тринадцать минут.

Парц, беспокойно скрючившийся в кресле, произнес:

– Не уверен, заслужил ли я такую милость.

– Тогда считай, что это приказ, – отрезал Майкл. – Мне нужно высадить девчонку с корабля. Как ты считаешь, она улетит добровольно?

Парц внимательно посмотрел на бешено сжимающую и разжимающую кулачки Ширу.

– По-видимому, нет, – сказал он огорченно.

– Двенадцать минут, – произнес Гарри.

14

Из покрытого рубцами, искалеченного брюха Сплайна неожиданно выскочил длинный, похожий на канат, зрительный нерв, на другом конце которого болтался в пространстве огромный трехметровый глаз – былое убежище Парца. Антитела, устроив возле него большую бестолковую свалку, перемещались по полупрозрачной поверхности и по нерву, соединяющему его с кораблем. Сотни красных лазерных пятнышек сновали туда-сюда, пытаясь перепилить соединительный нерв; через некоторое время он был разрушен. Корабль неуклонно вплывал в голубую волнующуюся грань портала; антитела, в спешке карабкаясь друг на друга, покидали постепенно удаляющийся шар.

Когда Сплайн превратился во все уменьшающуюся груду исковерканной плоти, Язофт Парц повернулся и осмотрел свой космический транспорт. Шира плавала почти в самом центре камеры, ее тонкое тело было завязано в маловразумительный узел, глаза полузакрыты. Глядя на нее, Парц, одетый в развевающийся балахон Майкла, почувствовал себя совершенно беззащитным в этом не самом подходящем для полетов агрегате. Биологическая среда, наполнявшая глазную камеру, наполовину вытекла. Оставшийся объем был заполнен пригодным для дыхания воздухом, которого должно было хватить им обоим. Парц, понимая слабость Ширы, тактично отказался от своего костюма-скафандра, пригодного для путешествия внутри глаза.

Он чувствовал себя непривычно голым вне надежных стенок корабля, и мурашки страха пробежали по его телу.

– Не волнуйтесь, дорогая, – нашел в себе мужество сказать он. – Майкл Пул сделал все, чтобы спасти нас. У нас много воздуха – его хватит надолго, у нас есть тепловыделяющие элементы, есть вода и пища. Мы вполне сможем дождаться корабля, который подберет нас. А там уж вы сможете вернуться к своим.

– Самое неприятное – находиться рядом с прислужником Квакса, – отрезала Шира.

Он постарался взять себя в руки:

– Я не стану обижаться на вас. Но лучше оставьте ярлыки при себе. Им сейчас не место. Мы оказались в чуждом нам античном мире, здесь нам и придется остаться, если «Интерфейс» действительно будет разрушен. Вы должны наконец понять это и начать думать о Будущем.

– Я попала в ловушку и ничего впереди не вижу.

– Ловушка в Прошлом? Вы ни в коем случае не должны так думать. Мы попали в прекрасное время – во многом гораздо лучшее, чем наше, в золотой век человечества. Подумайте, Шира: люди этой эпохи смотрят далеко вперед, хотя сами только научились использовать открытые ими потенциалы и ресурсы. Они избавились от множества проблем, – как социальных, так и психологических, – голода, болезней, ранней смерти, которые вернулись к нам по милости Квакса. У них есть множество проектов…

– Вы ничего не поняли, – процедила она. – Я говорю о ловушке не здесь, в далеком Прошлом. Я говорю о ловушке в Будущем. После провала проекта из-за безумного самомнения Майкла Пула я попала в ловушку неизменной, роковой для меня линии бытия.

– А ваше представление о глобальной оптимизации событийных цепочек…

– Не говорите мне о моих представлениях, коллаборант, – отрезала она. – А какие представления есть у вас?

Он почувствовал, как напряглись все его мышцы.

– Смотрите, Шира, я пытаюсь помочь вам, – сказал он. – Если же вы хотите просто оскорблять меня, то ради Бога. Но рано или поздно вы тоже поймете, что попали сюда навечно. В Прошлое. Так же, как и я.

Она резко отвернулась и сжалась в комок.

– Нет!

Язофт почувствовал легкое раздражение.

– Что значит «нет»? Скоро этот чертов «Интерфейс» закроется, и пути назад у нас уже не будет.

Неожиданно Шира усмехнулась:

– Не будьте столь категоричны. Я верю, что есть какой-то другой путь.

Парц нахмурился.

– Я имею в виду методику «Антистарость», – после некоторой паузы пояснила она. – Если я смогу получить ее или купить, тогда…

– …и тогда вам придется просто прожить на Земле пятнадцать столетий – пятьдесят поколений, – ожидая появления сингулярной технологии. Только тогда вы сможете попробовать все повторить.

Легкая улыбка застыла на внезапно окаменевшем лице Ширы.

– Как же вы берете на себя смелость рассуждать о столь больших промежутках времени? – требовательно спросил он. – Вот вам пример, Майкл Пул: после двух столетий существования его голова настолько переполнилась накопленными сведениями, приобретенным опытом, что временами едва может нормально функционировать. Это ведь сразу бросается в глаза. Почему, по-вашему, он провел десятки лет в одиночестве в кометном гало? А после этого вы не моргнув глазом собираетесь прожить в семь раз больше. Вы не сможете этого вынести, это – за пределами человеческих возможностей.

Девушка не ответила ему, но на ее лице застыла неопределенная улыбка. Парц, несмотря на свое превосходство в годах, чувствовал, как становится чем-то незначительным и прозрачным под ее рассеянным взглядом.

Гарри выкристаллизовался в пустом кресле, неподалеку от Майкла. Изображение было слабым и колеблющимся, зернистость достигла невероятных размеров, но иллюзия телесности сохранялась.

Майкл лежал в кресле, пытаясь расслабиться, однако легкое подрагивание всего тела выдавало его состояние. Громадный портал висел прямо над ними. Он заслонил собой уже все пространство купола. Сплайн, с которым «Краб» теперь представлял единое целое, двигался по траектории, тангенциальной Юпитеру, и Майклу казалось, что портал висит на фоне громадного, усеянного звездами бархатного занавеса То ярко-голубой, то фиолетовый с вспышками золотистых молний, портал представлял собой удивительное зрелище.

– Я полагаю, ты знаешь, что теперь надо делать? – как бы между прочим поинтересовался Гарри.

– Уже слишком поздно спрашивать об этом.

– Я понимаю, что вся эта шалость сымпровизирована. Просто удивляюсь, имел ли ты точное представление о своих намерениях, когда таранил нашим «Крабом» Сплайн в том бою?

– Но ведь это сработало, не правда ли?

– Да, по счастливой случайности. Только потому, что Сплайн не пришел в себя после причинно-следственного удара, а старик Язофт поджег его нервный узел.

Майкл усмехнулся.

– Здесь дело не в везении. Не только в нем Что действительно подвело Квакса, так это его неслыханная самоуверенность. Язофт был в ловушке и тоже, как и Сплайн, перенес всю тяжесть прохождения через Туннель. Не было бы Язофта, нашлась бы другая ахиллесова пята или у Сплайна, или у Квакса. Они были столь уверены, что уничтожат нас безо всяких затруднений, не встретив ни малейшего сопротивления… Вот и результат.

– Да, все это верно. А что теперь с Туннелем делать, ты уже решил?

– Еще не уверен.

– О Господи! – внезапно проревел Гарри, мотнув головой. На мгновение она рассыпалась на зерна изображения, разрушив всю иллюзию телесности виртуала.

– Гарри, у тебя какие-то проблемы? Я думал, что полет до портала – дело обычное.

– Это чертовы антитела, – донесся как будто издалека голос Гарри, – такая боль!

– Я думал, что ты контролируешь их. Ты же приказал им перерезать глазной нерв, как только мы избавились от Ширы и Парца…

– Да, но раньше у меня не было подобного опыта. Вспомни, они не просто самостоятельны, у них уйма энергии. Это все равно что пытаться управлять несколькими тысячами буйных подростков! Майкл, одна их группа выделилась из остальных и прогрызает каркас в поисках энергетических источников. С ней борются остальные, потому что повреждения, которые они могут нанести, неизбежно нанесут значительный и неустранимый ущерб аппарату. Но широкомасштабное сопротивление пока еще не организовано…

– Ну и что будет дальше? – смеясь поинтересовался Майкл.

– Не знаю, они уже достигли сердцевины Сплайна; это энергетические ячейки-комплексы и мускульные приводы гипердвигателя; здесь очень высока плотность энергии. Если восставшие антитела доберутся сюда, они наделают кучу дел: обесточат все корабельные системы, разрушат гипердвигатель… Но, возможно, этого не случится. Остальные антитела уже закончили организовывать оборону. Все это очень напоминает небольшую битву, где-то в области сердца. Пока успех на стороне повстанцев – у защитников нет подходящего руководителя…

– Ну хватит, – оборвал его разглагольствования Майкл, – когда ты заткнешься? Какое нам дело до твоих чертовых антител в такое время?

– Смотри, Майкл, это не шутка, – нахмурился Гарри. – Если им удастся уничтожить гипердвигатель, разве ты сможешь справиться с порталом?

– Сколько времени надо, чтобы закончить твою битву?

– Двадцать минут. А еще через десять минут антитела, если победят, доберутся до гипердвигателя и уничтожат его. Итого тридцать минут.

– А когда мы попадем в портал?

Гарри задумался на секунду, потом сказал:

– Через шесть минут.

– Отлично. Забудь о своих дурацких антителах. Все равно они когда-нибудь уничтожат его, если даже в этот раз не получится.

– Все ясно, – сказал Гарри, – но ты так и не рассказал мне, каким способом надеешься закрыть этот чертов портал. – Он поднял голову, фиолетовые отблески заиграли на его лице. – Я думаю, что если мы просто протараним его, он разрежет нас, как головку сыра.

– Точно. Наверное, разрушить конструкцию каркаса нам не удастся. Поэтому мы сейчас войдем в «Интерфейс»…

– А что потом?

– Гарри, а ты знаешь, как работает гипердвигатель?

– И да и нет, – не понял вопроса Гарри.

– Что это значит?

– Это значит, что сейчас я внедрен в сознание Сплайна. И он управляет работой гипердвигателя. А я… Вспомни свои ощущения вовремя ходьбы. Знаешь ты, как работают в этот момент твои мускулы? Теперь ты меня понимаешь? – Он внимательно посмотрел на Майкла. – Мозг Сплайна знает все о гипердвигателе. Но человек, Гарри, умеет им только пользоваться. Мне кажется, я в панике, Майкл.

Майкл, недовольный тоном Гарри, нахмурился.

– Это звучит слишком патетически.

– Ну да, мне жаль, – непокорно возразил Гарри, – но ведь я остаюсь человеком, сынок.

Майкл, поглощенный своими мыслями, ненадолго замолчал.

– Гипердвигатель… – задумчиво произнес он. – Скажи-ка, Гарри, сколько измерений имеет пространство-время?

Гарри непонимающе посмотрел на него.

– Как сколько? Четыре. Три пространственных, одно временное. Все находятся внутри четырехмерной сферы…

– Нет, неверно, Гарри. На самом деле их одиннадцать. Остальные семь как раз и позволяют работать гипердвигателю…

Великая Единая Теория физики – каркас, объединяющий гравитационные и квантовомеханические процессы, – предсказывает, что на самом деле пространство имеет полных одиннадцать измерений.

Однако человеческие органы чувств способны регистрировать непосредственно только четыре из них. Другие существуют только в микромасштабе. Семь свернутых измерений «компактифицировались» в структуру, топологически эквивалентную плотным трубкам, с диаметром порядка планковской длины – пределом измеряемости пространственных промежутков в микромире.

– Ну и что? Можем мы как-нибудь наблюдать эти компактифицированные трубки?

– Нет, напрямую нет. Но давай подумаем. Эти трубки определяют значения фундаментальных констант Вселенной. Гравитационной постоянной, заряда электрона, постоянной Планка…

– И если одна трубка раскроется… – начал догадываться Гарри.

– …то значения констант изменятся. И наоборот, – торжествующе заключил Майкл. – Теперь ты знаешь, как работает гипердвигатель.

– Да… Насколько я теперь понимаю, гипердвигатель изменяет локальное значение одной из физических констант. Или, скорее всего, некоторую их комбинацию.

– А изменяя эти константы…

– …мы можем высвободить остальные измерения, по крайней мере локально. Благодаря чему корабль может пройти небольшое расстояние в пятимерном пространстве, которое будет соответствовать огромным расстояниям в обычном пространстве-времени.

– Достаточно, – кивнул Гарри. – Я понял, как работает эта штука. А теперь объясни мне, зачем тебе это знать.

Майкл, усмехнувшись, повернулся к нему.

– Итак, у меня есть план. Мы входим в «Интерфейс», проходим по Туннелю…

– Ну вот и все, – вздрогнул Гарри. – Они принялись за гипердвигатель.

Майкл понимающе кивнул.

Теперь портал «Интерфейса» заполнил собой все пространство.

– Прошло три минуты, – раздался спокойный голос Гарри.

– Понял! – сказал Майкл и, помолчав, добавил: – Спасибо, Гарри.

– Майкл, я понимаю, что теперь не время говорить об этом, но мне кажется, живыми нам отсюда не выбраться. Я больше не могу функционировать независимо от Сплайна; теперь я неразрывно переплетен с искусственным интеллектом как Сплайна, так и «Краба», и если что-то случится с одним, то…

– Ну что ж… Если это тебя хоть как-то утешит, я ведь тоже не выберусь из этой переделки.

Лицо Гарри гневно рассыпалось на множество светящихся элементов.

– К черту все твои утешения! – отстраненно прошептал виртуал. «Интерфейс» был практически рядом.

Теперь Майкл мог отслеживать состояние Сплайна по выражению лица виртуала, на котором отражались все перипетии внутренней борьбы, не утихавшей на корабле. Сплайн нырнул в портал, и лицо исказилось страшной гримасой. Гарри рассыпался в облако, затем собрался снова.

– Чертовы антитела! Теперь, Майкл, подожди немного. Скоро наступит тот момент, когда я смогу сказать тебе нечто очень важное…

Межпланетный грузовичок осторожно завис над болтающимся в космосе глазом Сплайна. Приветливо распахнулись створки люка, открыв просторный внутренний отсек.

Глаз подлетел к днищу, коснулся его и осторожно отлетел. За ним тащилось несколько метров обрезанного нерва. Затем створки люка медленно закрылись, поглотив вращающийся глаз.

В шлюзовой камере грузового отсека Мириам Берг прижалась лицом к толстому стеклу контрольного иллюминатора Она сжимала в руках тяжелый промышленный лазер, и ее пальцы безостановочно поглаживали ребристую поверхность.

Берг с некоторым неудовольствием окинула взглядом стенки корабля. Это был «Нарликар» с Ганимеда, каботажный грузовичок, двигавшийся по своему привычному маршруту. Она понимала, что на больший комфорт рассчитывать не приходилось. Братья Д'Арси исполняли грязную и опасную работу. Обычно их грузовой отсек был заполнен льдом с Ганимеда и Европы или экзотическими серосодержащими рудами, добытыми в чрезвычайно опасных условиях на дурно пахнущей поверхности Ио. Так что происхождение пятен, которые были здесь повсюду, она объяснила себе быстро. Но даже серные руды не могли оставить на стенках такие безвкусные панно. Не могли они объяснить также природу липких заплат и полусъеденных остатков пищи, которые валялись повсюду. Хорошо, хоть этот грузовичок оказался поблизости и смог ловко подцепить дурацкий глаз. Большинство кораблей, крутившихся вокруг портала, – либо легкие военные, либо изящные правительственные аппараты. Цилиндр братьев Д'Арси, старый, много испытавший на своем веку, здесь пришелся на редкость кстати. Они быстро отреагировали на ее панический, посланный по всем каналам запрос. Мириам отправила запрос не раздумывая, лишь только осознала, что задумал Пул.

Глаз, как большой волейбольный мяч, крутился в разреженной атмосфере грузового отсека. Покрытый заплатами из засохшей крови и кое-где болтающимися остатками мускулов, с одной стороны он оставался прозрачным. И можно было видеть в нем две человеческие фигуры, неестественно искаженные линзой зрачка.

«Майкл…»

Раздался мягкий звонок, и люк, отделявший ее от отсека, медленно раскрылся. Держа наготове лазер, Мириам влетела внутрь.

Отсек был наполнен свежим воздухом, слишком холодным для Мириам, одетой в спортивный костюмчик, униформу «Друзей Вигнера». Но Мириам глубоко вдохнула его…

«О Господи…»

…и почти немыслимая смесь запахов захлестнула ее. Наверное, она должна была это предвидеть. Выбитый глаз Сплайна вонял, как кусок Мяса трехнедельной давности. Здесь было все – и запах горелых тканей, и тонкое, почти изысканное зловоние, по-видимому, исходившее от полуразложившегося нервного канала. И ко всему этому – спасибо братцам Д'Арси! – примешивалась неистребимая вонь серной руды.

Каждый раз, когда перекатывающийся по полу глаз касался стенок отсека, он слегка хлюпал.

Мириам схватилась за горло, борясь с отвращением.

Через некоторое Время сопротивление воздуха остановило движение сферы. Глаз, слегка покачиваясь, замер в самом центре отсека.

Пора.

Мозг работал четко, губы пересохли. Мириам собрала всю свою волю и теперь крепко сжала в руках лазер.

Братья Д'Арси, подобрав Берг с аппарата Друзей, дали ей этот ручной лазер, предназначенный для срезания многотонных масс руды, покрывающей внутренности кратера Валгалла на Каллисто. Мириам сжала его обеими руками и направила на рыльцеобразную крышку глаза. Ей удалось прицелиться, и она стала осторожно, стараясь не повредить обитателей глаза, срезать область, где должен был находиться зрачок. Наконец Мириам отбросила дымчатую крышку. Внутри находились два человека, казавшиеся совсем маленькими в среде с высоким показателем преломления. Мириам ударила ладонью по линзовидной поверхности, и ее рука, разрушив тонкую корку, погрузилась в плотную, желеобразную мешанину. Потрясенная, она рывком отдернула руку, пытаясь стряхнуть налипшие остатки полуразложившихся тканей.

– Выходите! – выкрикнула она не допускающим рассуждений тоном, продолжая вытирать руки.

Этот приказ явно был услышан обоими пассажирами, они подплыли к сделанному Мириам выходу.

Не собираясь больше прикасаться к этому вонючему аппарату, Берг отлетела в сторону и убрала лазер. Она нащупала переключатель и установила на нем дальность поражения пять метров. Пурпурно-голубые лучи совершенными линиями прорезали кабину, так что на противоположной стене отсека образовалось пятно почти двух метров в диаметре.

Мягким движением она опустила лазер. Теперь непрозрачный материал зрачка кипел под его лучами, выбрасывая вверх клубы коричневатого дыма. К роскошному букету запахов, которыми теперь надолго будет пропитан грузовой отсек, добавился новый аромат. Он, однако, не был столь отвратителен и чем-то напоминал запах рыбы.

Наконец зрачок был срезан. Теперь линза болталась на тонких паутинообразных связках, раскрытая наподобие люка; с ее ободка медленно испарялась нагретая жидкость.

Мириам не видела, что происходит внутри. Из самой камеры не доносилось ни звука.

Мириам перевела лазер в режим ожидания, молча добралась до выхода и потянула за отрезанную крышку. Державшие ее связки натянулись и разорвались. Берг отбросила крышку.

Внезапно из камеры высунулись тонкие ручки. За ними выплыла голова Язофта Парца, подозрительно принюхивавшегося к воздуху «Нарликара». Он заметил Мириам, кивнул ей с неожиданным изяществом и величаво выкарабкался из вонючего шара. Язофт слегка подрагивал от неожиданно свежего воздуха. Он был бос, одет в пузырящийся балахон. Мириам показалось, что странный гость попытался улыбнуться ей Он парил в воздухе, просунув одну руку в глубь камеры, как обессилевший паук.

– Уже второй раз меня достают из Сплайнового глаза, – весело сообщил он. – Спасибо вам, Мириам, – мне очень приятно увидеть вас во плоти.

Ошарашенная, Берг не нашла достойного ответа. Из капсулы показалась вторая фигура. Это была Шира, одетая, как и Берг, в жалкие лохмотья костюма «Друзей Вигнера». Она уселась на край глаза, поджав ноги, и быстро осмотрелась. Ее лицо, как и всегда, было отрешенным.

– Мириам? Не ожидала увидеть вас еще раз, – сказала она, заметив Берг.

– Нет, – пробормотала Мириам, – я…

Что-то похожее на сострадание промелькнуло в глазах Ширы, слабое подобие столь несвойственной ей теплоты. Теперь Мириам ненавидела ее.

– Никого больше нет, Мириам, – продолжила Шира. – Только мы вдвоем. Я сожалею.

Берг не поверила, оттолкнула их, бросилась к камере…

Парц слабо улыбнулся ей.

– Мириам, Майкл и Гарри придумали новый план действий. Они хотят использовать разбитый Сплайн для разрушения «Интерфейса», чтобы избежать любой возможной угрозы очередного проникновения Квакса из Будущего.

– Они оба остались на борту, – добавила Шира.

– Да, Майкл – мужественный парень, Мириам. Я думаю, что вы можете гордиться…

– Держись-ка подальше. – Мириам повернулась к Шире. – Какого дьявола он не захотел хотя бы поговорить со мной? Он что, уничтожил связь? Почему? Ты хоть что-нибудь знаешь?

На лице Ширы сохранялось некое подобие человечности.

– Он просто боялся.

– Парц сказал, что он поступил мужественно. Ты говоришь, что он трус. Чего он испугался?

Парц осторожно кивнул.

– Я думаю, она права, Мириам. По-видимому, Майкл не был окончательно уверен в своем плане и мог изменить его после разговора с вами.

Мириам Берг почувствовала, как ее охватывает гнев. Конечно, она знала, что люди умирают, ее память сохранила впечатления прежних времен. Но сейчас… Все рушилось – мечты, надежды, неосуществленные планы… Легче всего теперь было опустить руки, но она знала, что это гибельный путь.

– Мы не могли ничего поделать, – осторожно добавил Парц.

– Да, конечно. – Она встряхнула головой, пытаясь овладеть собой. – Что ж, теперь мы можем пойти полюбоваться фейерверком.

Внутренние помещения корабля были тесными и душными, стены покрывал адгезивный материал. Только по-королевски величественный Юпитер, ярко освещавший кабину, придавал ей относительно пристойный вид, скрадывая полную неухоженность. Братья Д'Арси, толстые, с луноподобными лицами и до удивления похожие друг на друга, внимательно смотрели на Берг и ее необычную компанию.

– Язофт, Шира, – грубовато представила их Мириам, – познакомьтесь со своими пращурами.

Оставив их вчетвером внимательно разглядывать друг друга, Мириам подошла к большому иллюминатору и посмотрела в зенит. Рядом с Юпитером парил кубик портала. Сплайн с застрявшим внутри «Крабом» отсюда был легко различим. Он казался кулаком, бьющим изо всей силы в самый центр изящного сооружения.

Она увидела, как Сплайн вошел внутрь портала; кроваво-красные искры взвились вокруг него, едва он коснулся ребра каркаса.

Берг помахала рукой на прощание.

Грань искрилась до тех пор, пока весь Сплайн не исчез внутри.

Мириам закрыла глаза.