Текст книги "Плот. По ту сторону времени"

Автор книги: Стивен М. Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

5

Флиттер примостился возле пищеварительного тракта Сплайна; маленькие клещевидные зажимы его днища прочно прикрепились к затвердевшей плоти.

Язофт Пари, управляя флиттером, чувствовал, как в его собственном желудке все переворачивается от этого зрелища.

Он провел тестирование всех систем корабельного оборудования; по экрану системы управления побежали длинные колонки цифр. Затем он открыл шлюзовую камеру. Воздух быстро наполнил кабину и слегка вдавил Парца в кресло. Он отстегнул ремни и легко поднялся на ноги. Прошло уже больше года с момента его последней встречи с Правителем внутри Сплайна. За это время «Антистарость» разительно изменила его тело, избавив практически от всех прежних мучений, и теперь он каждый раз ликовал в душе, пружинисто поднимаясь с пилотского кресла без прежних приступов боли в пояснице.

Антитела закрепили маленькую плоскую платформу над внутренней поверхностью желудка Сплайна прямо перед люком шлюзовой камеры флиттера. В нее уже был вмонтирован трансляционный блок. Парц легко вывалился из шлюза и сразу же включил электромагниты псевдогравитации, позволившие ему принять положение, более приличествующее рангу.

Затем он огляделся вокруг. Корпус флиттера в кишечнике Сплайна казался маленьким непереваренным кусочком пищи. Он повернулся к шарообразному пузырю, величаво булькающему перед ним. Невдалеке, мерцая в туманных сумерках пищеварительного тракта, завис виртуал – маленький икосаэдр портала нового Туннеля.

– Правитель, – произнес Парц, – пора.

Голос Правителя, послышавшийся из трансляционной коробки, был слегка приглушен вязкой газовой средой кишечника.

– Вы правы. С момента побега этих треклятых «Друзей Вигнера» прошел уже целый год. Это был плохой год для нас. Но теперь, похоже, мы достигли заметного успеха, не так ли, Парц?

– У нас мало времени, – мягко, но настойчиво повторил Парц. – Изготовление и запуск портала в столь короткие сроки – само по себе большой успех. Я удивляюсь не меньше вашего.

– Язофт Парц, я должен поблагодарить вас за то, что вы приняли участие в осуществлении этого проекта.

– Мое участие в его осуществлении было скромным.

– По-видимому, нет, – сказал Квакс. – Но, откровенно говоря, мне не понятно, почему вы согласились помогать мне. Каковы были ваши мотивы? Мне понятно ваше стремление получить доступ к технологии «Антистарость», но…

– Но не только это, – холодно ответил Парц. – Я уверен, что возрожденная технология производства вещества с отрицательной энергией в дальнейшем сослужит службу землянам.

Эта техническая победа, понятно, была куплена дорогой ценой. Административно управляемое общество, полностью подчиненное одной цели, использовало для ее достижения все ресурсы обитаемых территорий Солнечной системы – Земли, Луны, Марса, Титана. Все они превратились в гигантские фабрики по производству экзотического вещества. Но весь проект базировался на использовании исключительно земных технологий – и тем самым сильно помог вернуть былое самоуважение.

– Подготовка к запуску этого сооружения за шестимесячный срок была самой сложной частью проекта, Правитель, – вслух произнес Парц.

– Мне понятна ваша гордость, Представитель, – торжественно сказал Квакс своим мелодичным голосом. – И я рад видеть, что ваша откровенность со временем не угасла.

– К чему теперь говорить об этом? Вы же предвидели это. Правитель.

– Я хотел бы отблагодарить вас и пригласил сюда для того, чтобы вы вместе со мной стали свидетелем триумфа нашей совместной работы.

Парц и в самом деле допускал, что Квакс пригласит его сюда, на орбиту вокруг Юпитера, как только потоки высокоэнергетичных частиц, провозвестники Будущего, хлынут из главного входа Туннеля.

– Если бы не дарованный вам и вашим ближайшим сотрудникам допуск к «Антистарости», – продолжил Квакс, – на что вы, кстати, согласились с неохотой, вам, возможно, не довелось бы сейчас читать мне лекции о неслыханных возможностях человеческой расы. Не так ли? Ведь во время той нашей памятной встречи вы были близки к завершению своего биологического цикла?

– Правитель… – вспыхнув от гнева, начал Парц.

Но Квакс оставался невозмутимым.

– Давайте не будем в этот праздничный день обсуждать прошлое и сосредоточимся на нашем совместном достижении…

Парц сделал глубокий вздох.

– Хорошо, Правитель.

– Вас должна переполнять гордость при одной мысли о том, что конструирование «Интерфейса» успешно завершено.

Парц на самом деле очень гордился своим успехом. Особенно в тот момент, когда остающийся в Солнечной системе конец Туннеля покрывали ярко светящимся голубым слоем сверхвещества. Несколько прекрасных недель после этого оба портала вращались вместе в гравитационном поле Юпитера, и молочно-белые листы разрушенного пространства казались гранями исполинских бриллиантов.

Затем пришло время старта первого портала. Для него был сконструирован специальный мощный тягач. Зависший над порталом, он казался человеческой рукой, свободно парящей над парой серо-голубых ажурных цветков неземной красоты.

Ожили мощные гравидвигатели тягача, и один из порталов поплыл вдаль: сначала медленно, по широкой спирали он вышел из сферы притяжения Юпитера, а затем, описав гигантскую дугу, ушел в межзвездное пространство.

Парц, как и все человечество, как Квакс и сотрудники Оккупационной администрации, погрузился в томительное шестимесячное ожидание.

Тягачу первого «Интерфейса», «Качи», потребовалась сотня лет, для того чтобы перекинуть мост через тысячелетия. Новому кораблю необходимо всего полгода субъективного времени, чтобы совершить полет по замкнутому маршруту и вернуться к Солнцу. Двигаясь с ускорением, намного превышающим ускорение свободного падения, он вернется через пять столетий.

Парц не был ученым, но, по долгу службы разбираясь во всех деталях проекта, встречал все новые и новые парадоксы в физике Туннеля с философским спокойствием. Однако при надзирательных полетах в окрестности Юпитера не мог сдержать волнения.

За призрачными гранями портала находилось далекое Будущее. Если «Друзья Вигнера» получили огромное преимущество, сбежав в еще неподвластное Кваксу земное Прошлое, то какие преимущества даст Кваксу проникновение по другую сторону времени? Парц приходил в уныние от мысли о бесплодности сопротивления захватчику. Знание земной истории позволит ему выбрать ту единственную беспроигрышную тактику, которая не оставит землянам никаких шансов.

Прошел всего год со дня побега Друзей. И вот доступ в Будущее позволит Кваксу вновь овладеть ситуацией.

– Отчего вы так задумчивы? – прервал Правитель ход мыслей Парца.

– Простите.

– Итак, продолжим, – предложил навязчиво-мягкий голос транслятора. – Я полагаю. Представитель, что мы никак не можем считать друг друга товарищами. Но мы работали в тесном контакте и были честными партнерами. Скажите мне, что вас беспокоит?

Парц неопределенно пожал плечами.

– Мы дали вам в руки неслыханное оружие. Представьте себе кого-нибудь из величайших полководцев человечества – Бонапарта, например, – узнавшего результаты своих битв задолго до того, как они произошли…

– Это только одна из возможностей, Язофт. Такой полководец, возможно, был бы раздавлен грузом исторической необходимости. Исход множества конфликтов человечества был решен не военными победами и не героизмом вождей, а самим ходом истории. Не исключено, что угрызения совести и понимание тщетности усилий заставили бы Наполеона отказаться от всякой борьбы.

– Да, – согласился Парц. – И хотя я не в состоянии вообразить себе Квакса-полководца, раскаяние за множество бед, причиненных человечеству за время Оккупации, все равно придет. Вспомните, что когда мы с вами изучали побег «Друзей Вигнера», то оба не верили поначалу, что группа людей овладела такой неслыханной мощью. Подумайте, не отнесется ли Квакс из Будущего с подобным же недоверием к нам?

В ответ послышался мягкий смех.

– Возможно, вы когда-нибудь научитесь предугадывать чужие действия. Я не без уважения отношусь к человеческим способностям, хотя мне не всегда понятна мотивация ваших поступков.

– Например?

– Экипаж тягача, который транспортирует портал, состоит исключительно из землян. Тягач имеет автоматическую систему управления и, конечно, полностью защищен от перспективы бунта команды. Ваш долгий опыт космических полетов убедил меня, что самая лучшая гарантия успешного выполнения миссии – это присутствие на борту корабля инженеров-землян, обладающих неслыханной изобретательностью и способностью к адаптации. Вот из таких соображений мы и набирали команду.

– И вам не составило труда набрать ее. Даже несмотря на перспективу длительной громадной перегрузки. – Парц слегка улыбнулся. – И это неудивительно. Правитель.

– Почему вы так считаете?

– Не все люди одинаковы. Не все довольствуются положением угнетаемой расы, как…

– Как вы, Парц?

– Да. – Парц гордо выпрямился. Он не был уверен, поймет ли этот жест Правитель, ну да черт с ним. – Правильно. Не все люди такие, как я. Некоторые мечтают любой ценой покинуть оккупированную Солнечную систему. Когда-то еще земляне снова смогут осуществлять космические полеты? Жить полной жизнью? По-видимому, запрет на технологию «Антистарость» был вашей серьезной ошибкой. И возврат к жалкому существованию в течение каких-то нескольких десятилетий, с перспективой близкого превращения в ничто, сделал землян совсем уж безрассудными. Трудно управляемыми, не правда ли. Правитель?

Квакс засмеялся.

– Может быть. Хорошо, Парц, давайте вернемся к нашим делам. Как вы считаете, какие процессы происходят сейчас в Туннеле?

Парц мысленно вернулся к долгим месяцам ожидания после завершения строительства и отлета второго портала. Он сооружал виртуальные изображения стационарного портала везде, где оказывался, выслушивая длинные, зачастую путаные объяснения о релятивистском сокращении времени, закрытых времяподобных кривых и горизонтах Коши.

Квакс в Будущем, очевидно, ожидает визита из Прошлого. Возможно, что в то время еще будут существовать особи Квакса, помнящие момент запуска «Интерфейса».

Наконец наступил день, когда корабль в соответствии с полетным заданием прибыл в Солнечную систему Будущего и начал функционировать. Парц, как и миллионы соотечественников, неусыпно находился перед виртуалом стационарного портала. И на Земле и повсюду, где действовал Оккупационный режим, люди наблюдали за мерцающим икосаэдром со смешанным чувством очарования и страха.

– И вот наконец было зарегистрировано исходящее из портала мощное космическое излучение…

– Кажется, – медленно начал Парц, – я чувствую то же, что и Майкл Пул, создатель первого портала.

Целью «Интерфейса», как было известно Парцу, являлось приобретение у будущих поколений новых технологических знаний, а также исследование свойств пространства-времени. Пул, открывая действующий Туннель, конечно, был счастлив. И, уж конечно, не испытывал страха, как Парц.

– Да, – понимающе сказал Квакс. – И теперь…

В этот момент виртуал портала взорвался, рассыпавшись в полумраке золотым дождем. Парц громко закричал, инстинктивно закрываясь от несуществующего огня.

Правитель молчал, до слуха Парца доносилось только собственное тяжелое дыхание.

Через несколько секунд Парц нашел в себе силы поднять голову. Портал, как и прежде, висел, освещаемый лишь неровным светом Юпитера…

Но теперь перед ним находился неизвестный космический корабль. Тьма струями извергалась из серо-голубого портала. Разорванная поверхность пространства-времени трепетала еще несколько секунд после прохождения корабля, и розоватый свет Юпитера волнами расходился над пузырящейся моделью океана Квакса.

Расправив многомильные, напоминающие крылья плоскости, корабль из Будущего медленно увеличивался в размерах, надвигаясь на экран гигантской ночной птицей.

– Я потрясен, Квакс, – беспомощно пролепетал Парц.

– И я не меньше. Внешний вид корабля, крыльевые двигатели – все указывает на то, что это Черный Истребитель КсиЛи.

КсиЛи… Парц почувствовал безотчетный ужас.

– Но вместе с тем это корабль Квакса, – продолжил Правитель после некоторой паузы. – Я получил контрольный код… Моим потомкам пришлось пройти долгий путь, чтобы овладеть секретами технологии КсиЛи.

– Вам есть чем гордиться, – угрюмо сказал Парц. Самодовольство Квакса раздражало его.

– Крылья корабля действительно являются пространственно-временными прерывателями, – пробулькал правитель. – Движитель аппарата создает нелинейные разрывы в пространстве-времени наподобие ударных волн в атмосфере. И…

– Достаточно.

Комок опять подступил к горлу Парца. Новый голос, раздавшийся из транслятора, был столь же женственным, но в отличие от однотонного и громкого голоса Правителя этот отличался разнообразием модуляций неестественной жесткости.

– Я слышу твой голос, – пропищал Правитель. – Кто ты?

– Я – Квакс.

– Не узнаю тебя.

– Это неудивительно. Я прошел через терминал из Будущего.

– Сэр, – произнес Парц без тени страха или почтительности, – мне известно, что Квакс может занимать поверхность в многие квадратные мили. Ваш корабль слишком мал для такого организма. Как вы смогли разместиться в столь малом пространстве?

– Многое изменилось за пять столетий, – сообщил голос. – Много Кваксов ушло, много новых сформировалось, возникли иные формы, только очень маленькие Кваксы способны теперь бороться за выживание. Кваксы более не могут успешно существовать в старых жидкостных состояниях. Рассеянным по Космосу, им необходимо искать новые формы для собственного существования.

До Парца с трудом дошел смысл сказанного.

– Квакс, повторите! Что случилось с Кваксами?

– Сначала ответьте на мой вопрос, – безапелляционно обрезал Правитель. – Почему вы не информировали меня о своем приближении? Почему мы используем язык землян, а не обычные у Кваксов коммуникационные каналы?

– Я хочу, чтобы Язофт Парц услышал и понял все происходящее, – заявил новый Квакс. – Позднее мне потребуется его сотрудничество.

От удивления Парц сделал непроизвольный шаг назад, почувствовав под ногами край платформы.

– Вы что, знаете обо мне?

Снова его охватил безотчетный трепет. Он ощущал себя дикарем, стоящим перед грозным шаманом. Как может Квакс, живущий через пятьсот лет, знать о его существовании? «Хотя, конечно… – вдруг осенило его. – Этот Квакс из Будущего; они наверняка знают все об этом историческом событии и наверняка десятки раз наблюдали эту сцену».

– Язофт Парц, свидетельствуйте! – раздался торжественный голос. Парц посмотрел вверх.

Яркий вишнево-красный луч вспышкой осветил внутренности Сплайна, они мгновенно вспухли и разорвались. Через разрывы Парц увидел открытое космическое пространство. Виртуал, висевший рядом с пузырем Квакса, превратился в облако разлетающегося растра и исчез.

Парц закрыл глаза, пытаясь покрепче запечатлеть в памяти увиденное. Оружие – лазерный луч или что-то еще – применил Квакс, прилетевший из Будущего.

– Язофт Парц, это технология КсиЛи! – произнес голос нового Квакса. – ЗвездоЛом…

Везде, где проходил ярко-вишневый луч, поверхность шара-океана, миг назад бывшего Кваксом-Правителем, кипела и испарялась. Гигантские пузыри поднимались из его центра, разрушая правильную шестиугольную поверхность сети турбулентных ячеек. Вокруг клубился легкий туман.

– О Господи! – произнес Парц. – Вы убили его!

– …его луч состоит из когерентного гравитационного излучения, – невозмутимо продолжил новый Квакс. – Жизнедеятельность океанического фрагмента поддерживается легкой черной дырой у него в центре; действие луча приводит к разрушению равновесного состояния шара и его коллапсу.

Квакс-Правитель превратился в облако тумана; Язофт стоял прямо под этим, необычно плотным облаком почти идеальной сферической формы. Капельки жидкости, круглые, плотные, как ртуть, выпали прямо на платформу перед Парцем. Он наклонился и стер их перчаткой.

– Квакс, – сердито сказал он, – мне совершенно не понятно, почему одно существо вашей расы убивает другое.

– Ошибка одного из нас – того, которого вы называли «Правителем», – повлекшая за собой побег землян-повстанцев в Прошлое, привела к столь катастрофическим последствиям, что, по сути, является преступлением. Если вас, Парц, это определение чем-то не устраивает, считайте, что это не убийство, а казнь. Мощь нашей расы в том, что мы отбраковываем слабых. Правитель Земли по натуре был робок. А я – нет.

– Катастрофическая ошибка? – вновь наклонился над автопереводчиком Парц. – О Господи, Квакс, я всего ожидал от Будущего, но только не этого… Что случилось? Неужели вас ужасают гуманоиды? Люди?

– Да, – как ни в чем не бывало ответил Квакс, – но факт моего успешного проникновения сюда, возможно, ужаснет вас. Потому что теперь я обладаю всей необходимой мощью.

Парц вздрогнул.

– Но вам, Язофт Парц, мы не причиним никакого зла, – поспешно заверил Квакс.

– Вы мне льстите, – нахмурился Парц.

– Я изучил записи ваших прежних бесед с Правителем. Его новая политика допуска тщательно отобранных землян к древней технологии «Антистарость» была действительно мудрой, ибо разделяла их. И вы, Язофт Парц, действительно получили вознаграждение от Квакса. Вы живы, в то время как ваши современники сдохли, как тараканы, – расхохотался Квакс смехом, гораздо более зловещим, чем смех уничтоженного Правителя. – Ваши анализы значений потенциала бессмертия имеют действительно большое значение. Ведь человеку достаточно прожить всего несколько десятилетий для того, чтобы он утратил всякую надежду на бессмертие. Не так ли, Парц?

– Если вам действительно требуется мое сотрудничество, почему вы оскорбляете меня?

– О, мне действительно требуется ваше сотрудничество!

Парц поднял голову. Капли ужасного дождя вновь забарабанили по шлему его скафандра.

– Выслушайте меня, Квакс из Будущего! Правитель, которого вы не пощадили, был цивилизован. Понимаете? Режим, в условиях которого мы существовали, не Правителем был изобретен. Но он стремился к эффективности режима, а не к террору или жестокости. Именно поэтому я всю жизнь сотрудничал с ним – я понимал, что это дает мне возможность служить на благо своей расы. Но вы… Я уже имел возможность наблюдать, как вы убили существо собственной расы всего через несколько мгновений после проникновения в наше время…

– Вы действительно честны, Язофт Парц! – искренне рассмеялся Квакс. – Может быть, именно поэтому выбор Правителя оказался столь хорош. Слушайте! Я не собираюсь устанавливать новый режим Оккупации и вообще задерживаться в этом временном интервале. Я намерен пройти через подлинный древний портал, чтобы продолжить движение в Прошлое.

– Вы погонитесь за «Друзьями Вигнера», повстанцами, сбежавшими в Прошлое?

– Да, я уничтожу их. Но собираюсь достичь гораздо большего.

Парц попытался представить себе Квакса – циничного убийцу, лишенного страха и морали, – попавшего на полтора тысячелетия назад, в далекое Прошлое, к ничего не подозревающим и неготовым к защите землянам.

– А я? – бесстрашно переспросил Парц. – Что потребуется от меня, когда вы отправитесь крушить античность?

– Как что? Вы, разумеется, будете сопровождать меня.

– О Господи!

Капли океанического вещества опять с шумом обрушились на шлем его скафандра. Он снова машинально стер их перчаткой.

– Правитель будет сохранять сознание еще несколько часов, – сообщил Квакс, – хотя его органы чувств необратимо повреждены.

– Он ощущает боль?

– Наши дела здесь уже закончены. Возвращайтесь на свой корабль, – потребовал Квакс.

Едва нащупав дорогу в свинцовом мареве, Парц укрылся во флиттере.

6

«Краб-Отшельник» вернулся назад, в Солнечную систему, и теперь вращался на орбите вокруг пухлого диска Юпитера. Майкл Пул сидел в прозрачной кабине капсулы вместе с виртуалом Гарри. Корабль находился с темной стороны планеты, и ВЕТ-двигатель, полыхая на глубине мили от прозрачного пола капсулы, освещал обширные области бескрайнего океана клубящихся облаков, фиолетовый свет выбивался из-под кабины, и Пул заметил, как пышная ослепительно-белая шевелюра его отца приобрела в этом освещении слегка демонический оттенок.

– Неплохо вошли, – одобрительно сказал Гарри.

– Мне тоже так кажется. Особенно если ты любишь фейерверки.

Гарри повернулся к сыну, его голубые глаза расширились от удивления.

– Будет тебе, сынок! Ты физик, а я всего лишь государственный чиновник. Ты понимаешь все лучше, чем я. Но, возможно, это удивляет тебя гораздо меньше, чем простого любителя. Ведь мы смогли вернуть и приручить те силы, что прекратили действовать во Вселенной спустя секунды после Большого Взрыва!

– В первые сотые доли секунды…

ВЕТ-двигатели работали на принципах так называемой Великой Единой Теории, комплексной научно-философской системы, согласно которой все фундаментальные взаимодействия в природе были различными формами проявления единой суперсилы. Сердцем ВЕТ-двигателя «Краба» был водородный бак размером с кулак. Он находился в сверхпроводящем сосуде, бомбардируемый тяжелыми элементарными частицами с энергией, равной той, что была вызвана во Вселенной Большим Взрывом. При таких энергиях действовала единая суперсила. Затем, под действием суперсилы, водород истекал из сосуда посредством фазового перехода. А суперсила распадалась на сильное, слабое, электромагнитное и гравитационное взаимодействия.

Каждый акт фазового перехода давал мощный импульс – горячей сверхплотной плазмы – двигателю корабля.

– «Краб» использует ВЕТ-фазу энергетического состояния для превращения кометного льда в плазму, – объяснял Пул отцу, – сверхгорячая плазма истекает затем через сверхпроводящее сопло, и…

Гарри рассеянно кивнул, уставившись в ледяную глыбу кометы, на которой они унеслись прочь из Облака Оорта.

– Конечно. Но ведь это та самая форма энергии, которая, действуя считанные миллисекунды, обеспечила наблюдаемое до сих пор пространственное расширение Вселенной. Она заслуживает благоговейного и трепетного к себе отношения, Майкл. Наши корабли находятся сегодня на расстоянии многих световых лет от Солнца, Юпитер превратился в глубокую провинцию. Мы используем ту самую энергию, которая создала всю нашу Вселенную! Тебя это не удивляет?

Пул почесал переносицу, собираясь ответить.

– Да, Гарри. Ну конечно, да. Но я считаю такой стиль мышления бесплодным, особенно в ближайшие несколько недель, когда у нас и без того будет много работы. Я не испытываю благоговения при мысли о том, что двигатель нашей капсулы работает. Вспомни, в нашей истории были не менее фантастические достижения. Мы отправили людей на пятнадцать столетий в Будущее… Вспомни о найденных формах древней жизни, об инопланетянах, например. Нельзя благоговеть от повседневности. Мало, что ли, мы псевдоживых тварей насоздавали себе на беду!

Гарри придвинулся ближе к Майклу и усмехнулся.

– Не все из нас, виртуалов, такие уж невозможные создания!

Майкл Пул устало закрыл глаза.

– Поговори мне еще, – сказал он. – Живо выдерну проектор из розетки!

– Наверное, суперлюди далекого Будущего найдут способ защитить права искусственного интеллекта, – проворчал Гарри. – Например, их право на непрерывность сознания.

– Если ты, старый дубль, немедленно не уберешься, я тебе устрою «непрерывность сознания»!

На борту «Краба» раздался громкий сигнал тревоги. Аппарат, находившийся в нескольких тысячах миль от моря пурпурных облаков Юпитера, подходил к ближайшей от планеты точке своей орбиты; потрепанный, старый корабль пронесся вокруг диска Юпитера и вошел в освещенную Солнцем область. Солнце, казавшееся крохотным пятнышком, поднялось над бесконечным слоем облаков, и их тысячемильные тени контрастно подчеркнули захватывающую дух ослепительно бездонную глубину. В мгновение ока кабину затопил яркий пронизывающий свет. Еще какую-то долю секунды пурпурный свет через прозрачный пол кабины продолжал заливать фигуру виртуала отца. Затем процессор сориентировался, и, когда Гарри повернулся к Солнцу, его профиль окрасился золотом.

Из-за горизонта, как второе Солнце, выплыл портал «Интерфейса». Майкл хорошо различал реактивные струи кораблей, курсирующих вокруг портала в ожидании незваных гостей из Будущего. Полетная траектория «Краба» должна была пройти всего в нескольких десятках миль от портала. Майкл пристально вглядывался в ярко-синие ажурные конструкции громадного куба, скользя глазами по его геометрически совершенным прямым линиям, столь редким в дальнем космосе. Грани казались сделанными из полупрозрачного посеребренного стекла. Майкл мог разглядеть сквозь них диск Юпитера, но контуры облаков, подернутые серебристо-золотой сетчатой дымкой, создавали впечатление нереальности. Каждые несколько секунд грани внезапно становились абсолютно черными, и тогда Майклу удавалось увидеть сквозь них далекое незнакомое пространство, чужие звезды ив том числе врезанную в Юпитер дыру.

«Краб» на большой скорости пролетел мимо сооружения и оставил его позади, как брошенную игрушку.

– О Господи! – задохнулся от восхищения Гарри. – Мне показалось даже, что я видел сквозь него будущие звезды!

– Ты действительно их видел, Гарри, – задумчиво пробормотал Майкл. – Это ведь и есть ворота в Будущее.

Гарри взглянул на Майкла.

– Сынок, ты даже не представляешь, как я горжусь тобой.

Пул сделал непроницаемое лицо и отвернулся.

– Послушай, что ты думаешь обо всей этой истории с проникновением? – через некоторое время спросил Гарри.

– О корабле из Будущего? – пожал плечами Майкл. – Если они не поддерживали связь с Землей, за исключением короткого, годичной давности, послания Мириам, трудно даже строить какие-либо предположения.

– А как ты думаешь, людей Будущего можно узнать?

Пул, повернувшись, хитро взглянул на Гарри.

– А нас с тобой можно узнать, как ты думаешь? Посмотри на нас – я прошел «Антистарость» и стал бессмертным, а ты вообще полусуществующий «искусственный интеллект».

– Это я-то полусуществующий?

– На первый взгляд мы, конечно, похожи на людей и, вероятно, продолжаем ими оставаться. Но я не думаю, что мы сразу признали бы человеком существо, жившее тысячу лет назад. А сейчас придется ломать голову над тем, что произошло с человеком за следующие столь богатые событиями пятнадцать столетий.

– Может быть, у них третья рука выросла? Или появились громадные, лишенные туловищ головы, которые отскакивают от земли, как футбольные мячи? Что ты об этом думаешь?

– Если подобные изменения имели смысл, тогда, конечно, и не такое стало возможным, – пожал плечами Майкл. – Но вообще-то мне кажется, что самые глубокие изменения произошли не с головой, а внутри нее.

– А что ты думаешь о технике Будущего?

– Мне кажется, что многие годы мои описания физики сингулярности никем не пересматривались и не будут пересматриваться. Мы можем манипулировать с пространственно-временными искривлениями… Мы разобрались в физике сверхвысоких энергий и умеем использовать ее, например, при создании космических двигателей. Мы научились производить вещество с отрицательной энергией и строить из него тяжелые конструкции.

– А через пятнадцать столетий… – быстро вставил Гарри.

– Как далеко мы можем зайти? Мне кажется, на повестке дня должен встать вопрос о промышленном производстве сингулярностей с массой порядка нескольких тонн или, быть может, порядка массы астероида.

– А это еще зачем?

Майкл Пул провел рукой по волосам.

– Это очень компактные источники энергии. Если у вас на кухне есть черная дыра, у вас нет проблемы с мусором, который вы можете сбрасывать непосредственно в нее, за доли секунды избавляясь от него навсегда. А взамен получать удобное для употребления мощное высокоэнергетическое электромагнитное излучение. Есть еще одна очень интересная область применения черных дыр – искусственная гравитация. Разместите черную дыру в центре, например. Луны – и вы сможете получить на ее поверхности такую силу тяжести, какую захотите.

– Ты, конечно, найдешь способ спасти Луну от исчезновения в черной дыре, – заявил уверенный в способностях сына Гарри.

– Да, конечно. Затем – гравитационные волны, которые могут генерироваться при столкновениях черных дыр. Вы сможете сформировать пучок гравитационных волн, который будет тянуть предметы. – Пул откинулся на спинку кресла и мечтательно закатил глаза. – Эх, были бы дешевые черные дыры, а уж приспособить их – не проблема! А если пойти еще дальше, то можно помечтать о том, какое применение мы найдем для голых сингулярностей.

– А это еще что такое?

– Да хватит, мы и так заглянули слишком далеко.

Аппарат вошел в область, буквально нашпигованную космическими кораблями. Сотни управляемых пилотами ярких блестящих искр парили над привыкшим ко всему океаном Юпитера. Корабли находились слишком далеко, чтобы можно было невооруженным глазом разглядеть детали, но Пул уже знал, что здесь есть истребители военно-космических сил, базирующиеся на обитаемых спутниках Юпитера, научно-исследовательские аппараты из внутренней Солнечной системы и даже чертовы туристские корабли и просто частные суда всевозможных зевак-ротозеев из самых неожиданных регионов, населенных людьми.

Приглушенная болтовня фоновых переговоров позволила ему определить, сколь пестрая армада собралась здесь с тех пор, как стало известно о послании, переданном Мириам Берг год назад. Майкл понимал, что с этого момента окрестности Юпитера приковали к себе внимание всей человеческой расы. Да и его собственное прибытие тоже стало самым знаменательным событием.

Он игнорировал все поступавшие приглашения, рассылая вместо себя своих виртуалов.

Пристально вглядываясь в переполненное космическими аппаратами пространство, проведший долгие десятилетия в полной изоляции, вдали от обитаемых областей Солнечной системы, Майкл внезапно почувствовал приступ несвойственной ему клаустрофобии. Главное, что руководило всеми его желаниями, было любопытство. Но теперь, после многолетнего путешествия по Облаку Оорта, Майкл обнаружил, что его совершенно не влекло общество себе подобных.

Гарри испытующе вглядывался в него, его брови вопросительно изогнулись.

– Расслабься, сынок, – ласково проговорил он. – Это совсем нетрудно.

– Заткнись, ради Бога, – раздраженно ответил Майкл. Однако испытал странное облегчение от того, что кто-то ненавязчиво присутствует за его спиной. – А то помещу тебя в электронную бутылку с наклейкой «Папаша» и буду вытаскивать только тогда, когда почувствую необходимость в твоих нотациях и нравоучениях.

Гарри Пул улыбнулся, но не тронулся с места.

– Делай, как я говорю, – ласково посоветовал он.

«Краб» с включенным двигателем приблизился к наиболее плотному скоплению аппаратов. Облако, состоящее из пилотируемых судов, при его приближении начало рассыпаться.