Текст книги "Кадж"

Автор книги: Стивен Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

"Что же делать? – подумала Донна. – Видимо, спать. Все равно ничего другого не остается. Собака все еще здесь. Аккумулятор нуждается в отдыхе. Утром она попытается снова. Так почему бы не поспать?"

Но только она начала дремать, как какой-то странный звук разбудил ее. Это зазвонил телефон в доме Камберов. Звук разбудил не только Донну. Из своего укрытия вышел Кадж и начал рычать. Потом, приблизившись к двери, он принялся наносить в нее удары всем телом.

"Нет, – с ужасом подумала Донна, – о, нет, прекрати, пожалуйста, прекрати..."

– Мамочка, я хочу в туалет!

Собака билась о деревянную дверь. Донна слышала скрип ужасных зубов.

– Мамочка, я хочу пи-пи!

Телефон прозвонил шесть раз. Восемь раз. Десять. Потом умолк.

Донна перевела дыхание.

Кадж стоял у двери и рычал. Потом он взглянул на "пинто", встретился взглядом с Донной – и совершил непредсказуемый поступок: он вновь вошел в гараж и скрылся с виду.

На плече у Донны продолжал ныть Тед:

– Мамочка, мне очень нужно в туалет!

Она беспомощно посмотрела на сына.

Брет Камбер медленно положил телефонную трубку.

– Никто не отвечает. Думаю, его нет дома.

Шарити кивнула, не слишком удивленная. Они звонили из дома Холли, снизу, из прекрасно обставленной гостиной. О, как бы хотелось Шарити, чтобы ее дом выглядел точно так же!

– Наверное, пошел навестить Гарри, – сказала она.

– Да, скорей всего.

Шарити надеялась, что Брету не придет в голову звонить Гарри Первиру, поскольку она предполагала, что его телефон тоже не ответит. Тогда бедняга Брет совсем расстроится.

– Как ты думаешь, мама, с Каджем все в порядке?

– Конечно, иначе твой отец не ушел бы и не оставил его самого, сказала она, не очень веря в то, что говорит. – Давай подождем до утра и снова попробуем позвонить. Сейчас пора в постель. Уже почти десять часов. У нас сегодня был трудный день.

– Я совсем не устал.

– И все же пора спать. Слишком большая нагрузка вредна для нервной системы.

– Ты тоже собираешься спать, мама?

– Еще нет. Я посижу на кухне с Холли. Нам есть о чем поговорить.

Брет лениво протянул:

– Она похожа на тебя. Тебе это известно?

– Правда? – удивилась Шарити. – Ну разве что немного. А она тебе нравится?

– Она – да. А вот он...

– Тебе не нравится дядя Джим?

– Пока не знаю. По-моему, он слишком носится со всем этим барахлом, и Брет повел рукой в сторону новой акустической системы, телевизора и украшавшего тумбочку видеомагнитофона.

– А разве это плохо, сынок? Когда-то он был беден и не мог позволить себе всего этого. Теперь времена изменились.

– Дядя Джим был беден?

– Ну, не совсем нищий, конечно, но денег у них было мало. Слава Богу, сейчас они отнюдь не бедны.

– Но, мама, ведь все это куплено! Он ничего не сделал в доме своими руками. Наверное, сам он не умеет...

– Глупости. Он умеет очень многое.

– Но папа сказал...

– Ты уже почти взрослый, Брет, и должен понимать, что не все, что говорит твой папа – правильно.

– Я знаю это, – сказал Брет, оглядывая гостиную. – И все же в этом доме ничего не сделано его руками, только куплено.

Шарити грустно посмотрела на сына. Влияние отца. И что же она может поделать? Допустим, за неделю он немного изменит свое мнение о дяде, но потом... Потом они вернутся домой, и все начнется сначала.

Донне снилось, что приехал Вик.

Будто он подходит к "пинто" и открывает дверцу. Нам нем – его лучший костюм и новые туфли. "Выходите, – говорит он. – Выходите, пока не появились вампиры".

Она пытается рассказать ему о своих страхах, о бешеной собаке, но не может сказать ни слова. И тут из темноты появляется Кадж. "Осторожно! хочет закричать она. – Его укус смертелен!.. смертелен!..", но из горла вырывается только какой-то хрип.

Но когда Кадж намеревается броситься на Вика, тот поворачивается к собаке лицом и наставляет на нее вытянутый палец. Голова Каджа разлетается вдребезги. Глаза, выскочив из глазниц, катятся по дорожке, а вся площадка перед гаражом залита кровью.

"Не беспокойся, – говорит во сне Вик. – Не бойся старой собаки. Ты уже получала сегодня почту? Собака не важна, важна почта. Почта самая важная вещь в мире. Ясно? Почта..."

На этом месте Донна внезапно проснулась. Она взглянула на Теда. Он крепко спал, свернувшись калачиком.

Почта...

Да ведь сегодня вторник, а по вторникам приносят почту!

По ее щекам, оставляя грязные потеки, полились слезы. Неужели скоро этот кошмар закончится? Появится почтальон, увидит, что здесь происходит, и спасет их...

Вик уехал на десять дней. Но вчера и сегодня он наверняка пытался дозвониться домой и не мог не забеспокоиться. Рано или поздно он решит выяснить, что же с ними произошло, прилетит домой, найдет ее записку... Возможно, он окажется здесь даже раньше почтальона. Да и Камбер с женой и сыном... Очевидно, все семейство куда-то уехало на пару дней – должны вернуться. Ведь они не могли оставить свою собаку надолго.

Внезапно ей в голову пришла ужасная мысль. А что, если все Камберы лежат в сарае мертвые? Что если собака убила их всех?

Почему никто не приходит, чтобы покормить собаку?

Собака все время находится в сарае. Что она ест там?

И ест ли она вообще?

Прекрати. Думай лучше о почтальоне, если тебе о чем-нибудь нужно думать. Думай о завтрашнем дне. Думай о том, как спастись.

Какой-то шум внезапно привлек внимание Донны. Это был Кадж, и он смотрел на нее. Их разделяло только стекло, и расстояние между его мордой и ее лицом не превышало шести дюймов. Покрасневшие глаза пса уставились прямо в глаза Донны. Морда собаки была оскалена, будто зверь улыбался.

Он как бы хотел сказать: "Я еще доберусь до тебя, детка. До тебя и до мальчишки. Думай о почтальоне, если хочешь. Если понадобится, я убью его так же, как убил всех Камберов. Точно так же я убью и тебя, и твоего сына. Помни об этом. Помни..."

Донна застонала. Они с Тедом были заточены в стареньком "пинто", а это чудовище снаружи откровенно насмехалось над ними. Его звали Кадж, и его укус таил в себе смерть.

Она попыталась взять себя в руки. Она попыталась улыбнуться собаке. Потом она прошептала:

– Пошел вон, ублюдок!

И, словно по команде, пес развернулся и побрел в сарай.

Вся дрожа от напряжения, Донна стала ждать. Ждать и искать выход.

Этой ночью Вику тоже приснился кошмарный сон. Ему снилась нора. Над норой нависала скала, почти закрывая вход. Внутри были заключены Донна и Тед. К ним подкрадывалось чудовище. Оно хотело добраться до них. Схватить их. Съесть их.

Сон напомнил сцену из "Кинг-Конга". Кинг-Конг в нем тоже не мог освободить своего друга.

Чудовище во сне напоминало... Кого же оно напоминало? Дракона? Нет, не совсем. Не дракона, не динозавра, не тролля. Он не мог определить кого. Так или иначе, Вик ничем не мог помочь Донне и Теду.

Он куда-то бежал, но нора не становилась ближе. Он слышал стоны Донны и мольбы о помощи, но когда хотел ей что-нибудь крикнуть ободряющее, слова застревали у него в груди.

"Оно не помогает! – беспомощно кричал Тед. – Оно не помогает. Заклинание против Чудовищ не помогает! Ты обманул меня, папа! Ты лжец, папа!"

Он бежал, а перед ним возникали высокие стены, овраги, горы камней он никак не мог прийти им на помощь...

Проснувшись в холодном поту, Вик не сразу понял, что находится в гостинице. Он пытался вспомнить, как выглядело приснившееся ему чудовище, но не смог.

Взглянув на стоящий на тумбочке телефон, Вик почувствовал непреодолимую тягу позвонить домой. Но он отогнал от себя неразумное, с его точки зрения, желание, выкурил сигарету, укрылся одеялом и спокойно проспал остаток ночи.

Следующий день был так перегружен разными делами и встречами, что домой Вик так ни разу и не позвонил.

Было жарко.

Донна слегка приоткрыла окно со своей стороны, а потом проделала то же самое с окном со стороны Теда. В этот момент она заметила в руках у мальчика какой-то листок бумаги.

– Что это такое, Тед?

Он тускло посмотрел на нее. Под глазами у него были темные круги.

– Это Заклинание против Чудовищ, мама.

– Можно посмотреть?

Мгновение он колебался, потом протянул ей листок. Донна поняла, что он свято верит в затею Вика и это придает ему силы.

– Я положил его в карман, когда мы с тобой собирались уезжать. Мама, чудовище хочет съесть нас?

– Это не чудовище, Тед, это просто собака, и она не собирается нас есть. – Донна говорила быстрее, чем это было необходимо. – Скоро появится почтальон, и мы сможем уехать домой.

– Отдай мне мое Заклинание!

Донне хотелось заплакать. Хотелось разорвать лист бумаги на мелкие кусочки и выбросить в окно. Что с ней произошло? Откуда такие садистские настроения? Почему она хочет причинить мальчику боль?

Было слишком жарко. Слишком жарко, чтобы думать. Она внимательно взглянула на сына. "Его нужно подстричь", – совсем некстати вспомнила она. Потом она стащила с себя туфли и с облегчением пошевелила пальцами ног.

Скоро появится почтальон и все прекратится.

И тогда не страшно, что у них практически не осталось ни воды, ни еды. Скоро они будут дома и напьются вдоволь. В "пинто" пахло мочой и становилось трудно дышать, но мысли о скором освобождении поддерживали в Донне силы.

Тед всматривался в листок бумаги с написанным на нем Заклинанием и вновь и вновь повторял его про себя. Отец так часто читал ему эти слова вслух, что мальчик запомнил их наизусть.

Донна прикрыла глаза и попыталась еще немного подремать. "Почтальон, – повторяла она себе. – Почтальон".

– Мамочка, а, может быть, машина сейчас заведется?

– Милый, я даже не хочу пытаться, потому что аккумулятор разряжен.

– Но мы ведь все равно сидим здесь. Почему бы тебе не попробовать? Попробуй!

– Прекрати указывать мне, что делать, парень, или напросишься на неприятности.

Тед отпрянул, испуганный ее резким тоном. Как он не может понять, что она не пытается заводить машину, чтобы не привлечь внимание собаки? Раздражение копилось в Донне, не находя выхода.

Она сердито повернула ключ, мотор чихнул раз, другой – и заглох.

– Ну что, доволен?

Тед начал плакать. Он плакал так, как плачут совсем маленькие дети. Донне стало жаль малыша, она прижала его к груди и стала нашептывать успокаивающие слова.

Наконец поток слез утих.

– Почему так жарко, мама?

– Это эффект отражения, – ответила она, не задумываясь над смыслом собственных слов.

Тед казался вполне удовлетворенным. Теперь его интересовало другое:

– Когда мы приедем домой, ты дашь мне стакан лимонада?

– Хоть десять сразу, – ответила она, не ослабляя объятий.

– Знаешь, – после паузы сказал Тед, – мне кажется, что собачка хочет нас съесть.

Она хотела возразить, но передумала. Каджа нигде не было видно. Звук мотора "пинто" не беспокоил его. Возможно, он спит. А что если с ним случились судороги и он умер? Вот было бы чудесно...

Нет. На это глупо надеяться. Просто он лежит где-нибудь в тени. Лежит и ждет.

Было уже одиннадцать часов.

Спустя сорок минут Донна заметила в траве возле машины какой-то предмет.

Еще полчаса ей понадобилось, чтобы понять, что это старая бейсбольная бита.

Через несколько минут после этого ее открытия из сарая вышел Кадж, моргая красными подслеповатыми глазами.

По радио пел Джерри Гарсия. Стив Кемп обычно с удовольствием слушал этого певца. Но сегодня никакая музыка не могла исправить его плохого настроения. Он думал о Донне Трентон. Он жаждал мести.

Ему было недостаточно письма, написанного ее мужу. Письмо могло не дойти. Мистер Бизнесмен мог просто не по-лучить его. Нет, месть должна быть более изощренной. Но какой?

Внезапно он понял, что должен сделать. Решительным шагом он вышел из номера, снятого им накануне, и направился к машине. Был почти полдень, и почтальон, чьего появления так ждала Донна Трентон, как раз собирался приступить к работе.

Джордж Меер, почтальон, вышел из почтовой конторы, нагруженный пачками газет, журналов и другой корреспонденции. Он неважно чувствовал себя в этот день. Накануне они с женой были на вечеринке и он слегка перебрал. Ему хотелось позвонить на службу и попросить выходной, но он подумал, что на прошлой неделе уже один раз звонил начальнику по такому же вопросу. Вспомнив его реакцию, Джордж решил все же выйти на работу. Во избежание неприятностей.

Его маршрут был разработан таким образом, что дом Камберов оказывался пятым по счету, сразу после Милликенов и Гарри Первира.

Войдя во двор Милликенов, Джордж отдал хозяйке журналы, выпил предложенный ему стакан воды и краем уха услышал, как сам Мелликен, разговаривая с кем-то из приятелей по телефону, говорил, что Гарри и Джо, похоже, решили немного поразвлечься, для чего и собираются куда-то, кажется, в Бостон.

Возможно, Джордж и не придал бы этому значения, но, подъехав к дому Гарри Первира, он не обнаружил там хозяина и сообразил, что Гарри и Джо это, очевидно, Первир и Камбер. Раз нет одного, значит, нет и другого. Почты Камберам сегодня не было, и поэтому почтальон счел за лучшее не тратить усилий и не заезжать к ним. Он объехал дом Гарри кругом и начал спускаться с холма.

По дороге Стив Кемп купил несколько чизбургеров, и сейчас жевал один из них, не чувствуя вкуса.

Он позвонил в контору Вика и, представившись Адамом Смитом, попросил соединить его с мистером Трентоном. Он потирал руки, предвкушая, как расскажет этому болвану самые интимные подробности, расскажет, как бил его жену, как покорно она подчинялась его, Кемпа, воле.

Но все произошло совершенно иначе. Секретарша ответила:

– Мне очень жаль, но мистер Трентон в командировке и будет только через неделю. Могу я вам чем-нибудь помочь?

Он поблагодарил ее и повесил трубку. И теперь, жуя чизбургер, думал, как же ему поступить теперь.

Еще ничего не решив, он снова сел за руль и направился в сторону Кастл-Рока.

Стив быстро добрался до дома Трентонов. Припарковав машину за домом, где она совсем не просматривалась с шоссе, он вышел и огляделся.

На площадке перед домом машин не оказалось.

Донны нет дома. Или она дома, а машину они сдали в ремонт?

В гараже тоже было пусто. Тогда Кемп направился к задней двери дома. Дверь оказалась не заперта, и он бесшумно проскользнул в дом.

В доме царила тишина. Он слышал, как гулко стучит в груди его сердце.

– Эй! Есть кто-нибудь? – тихо позвал он.

Наверное, все ушли. Дом стоял тихий и молчаливый. Пустой дом, полный мебели и другой всякой всячины.

Что ж, тогда сделай что-нибудь, чтобы она получше тебя запомнила. И сматывай удочки.

Над головой у него висела полочка с расставленной на ней керамикой. С неожиданной яростью он ударил по полочке кулаком, и та слетела с гвоздей. Теперь пол был усеян множеством мелких осколков. Это подзадорило Кемпа. С методичностью он начал крушить посуду, стекла, с корнем выдергивать из горшков цветы. Скоро нижний этаж превратился в настоящее поле брани. Увидев на стене семейный портрет, он сорвал его и на клочки изорвал фотографию.

Следующим этапом была кухня. Он вывернул на пол содержимое шкафов и холодильника. Этого ему показалось мало. Стив схватил со стены зеркало и изо всех сил хлопнул им об пол. Раздался звон, и во все стороны, как в "Снежной Королеве", разлетелись сверкающие осколки.

За зеркалом последовал сервиз. Потом – обеденные тарелки. Бутылки с вином. Томатный соус. Банки с компотами...

Все еще не удовлетворенный, Стив оглядывался по сторонам.

Его взгляд упал на стол, где лежала оставленная Донной записка. Он прочел ее:

ТЕД И Я УЕХАЛИ В ГАРАЖ ДЖО КАМБЕРА.

СКОРО ВЕРНЕМСЯ.

Это вернуло Стива к действительности. Он взглянул на часы: прошло полтора часа с тех пор, как он вошел в дом. Время пролетело незаметно, но он не знал, задолго ли до его появления она уехала и кому была оставлена записка. Нужно убираться и поскорее... но сначала он сделает еще кое-что.

Перевернув лист бумаги на другую сторону, он все тем же фломастером написал:

Я ОСТАВИЛ КОЕ-ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ, ДЕТКА!

Поднимаясь наверх, он ожидал, что в любую минуту может раздаться звонок в дверь или кто-нибудь откроет замок своим ключом и спросит:

– Эй, есть кто-нибудь дома?

Но он должен доделать начатое. Преодолев ступеньки, он быстрым шагом вошел в спальню, на ходу расстегивая "молнию" брюк. Стив был в восторге от собственных замыслов. Оставляя на полу грязные следы, он прошел к идеально застеленной кровати и как был, обутый, залез на нее.

Обильно помочившись на подушку, покрывало, он для верности потоптал все это ногами, чтобы вся постель пропахла острым запахом мочи.

После этого, совершенно удовлетворенный, он спустился вниз, осторожно вышел из дома, не забыв притворить за собой дверь, сел за руль машины и через полчаса Кастл-Рок остался далеко за его спиной.

Он ехал на запад. К вечеру, добравшись до городка под названием Твикенхем, он разыскал там кемпинг и провел в нем ночь. Ему ничего не снилось. Учиненный в доме Трентонов разгром, казалось, снял накопившееся в нем за последнее время напряжение. И только один раз он вспомнил о Донне Трентон и представил себе ее реакцию, когда она с сыном вернется домой. Заснул он с довольной улыбкой на губах.

Донне так и не удалось дождаться почтальона. Она сидела рядом со спящим Тедом и пыталась сосредоточиться. У них оставалось немного молока и два огурца. Скоро Тед проснется и попросит пить. Даже при том, что окна были приоткрыты, в машине было безумно жарко. Вот что бывает, когда бросаешь машину на солнце, думала Донна.

Она облизнула пересохшие губы.

Ей хотелось полностью открыть окно, но она боялась сделать это. Пока собаки нигде не видно, но если она вдруг уснет, а Кадж в это время выйдет из сарая...

Будто услышав ее, пес показался в дверном проеме. Шерсть его за это время свалялась еще сильнее и напоминала грязный войлок. Он рычал и хватал зубами воздух, как будто видел кого-то перед собой.

Сколько же? Сколько времени ему нужно, чтобы умереть?

Донна была рационалисткой. Она не верила в чудовищ, – она верила только в то, что видела и чего могла коснуться рукой. Ничего загадочного в сенбернаре не было. Это была просто больная собака. Собака никак не могла добраться до нее и до Теда.

И все же...

Донна подавляла в себе желание попытаться проникнуть в дом Камберов, когда Кадж в очередной раз скроется в сарае.

Причина была в Теде. Но именно из-за Теда и стоило попытаться. Она должна вытащить сына отсюда. Он уже давно ничего не спрашивал, не отвечал на ее вопросы, не реагировал на предложенное ею молоко. Он находился в полузабытьи. Он становился просто неодушевленным предметом. Если бы она была здесь одна, она давно бы попыталась попасть в дом. Но мысль о Теде приковывала ее к месту.

И все же она готовила себя к рывку. Она вновь и вновь мысленно проигрывала каждый свой шаг. Она растолкала Теда и приказала ему ни под каким видом не покидать машину. Ни под каким видом, ни при каких обстоятельствах. Она сказала ему, что попытается открыть двери и войти в дом. Руку она обмотала курткой, надеясь, если все же на двери есть замок, разбить рукой стекло веранды и влезть в окно.

И тут появился Кадж, нарушив все ее планы.

"Уходи, – мысленно молила собаку Донна. – Уходи. Возвращайся в сарай, черт тебя побери".

Кадж не двигался с места.

Она облизнула губы, убрала волосы со лба и шепотом спросила Теда:

– Как ты, милый?

– Тсс, – отрешено прошептал Тед. – Утки...

– Тед! О чем ты говоришь?

Его глаза чуть приоткрылись. Он удивленно огляделся вокруг:

– Мамочка! Когда мы поедем домой? Мне так жарко!..

– Мы поедем домой, – пообещала она.

– Когда, мама? Когда? – он беспомощно всхлипнул.

"Ох, Тедди, береги силы, – подумала Донна. – Они тебе еще пригодятся. Боже, как абсурдно: маленький мальчик, умирающий от обезвоживания...

Прекрати так думать, он НЕ ДОЛЖЕН умереть".

– Скоро, сынок, – вслух сказала Донна. – Очень скоро.

Она выглянула в окно и еще раз посмотрела на лежащую в траве бейсбольную биту:

"Я разнесу тебе голову этой штукой".

В доме зазвонил телефон.

В Донне проснулась надежда.

– Это ищут нас, мама? Это звонят из-за нас?

Она ничего не ответила. Она не знала ответа. Но если им повезет, возможно, тот, кто звонит, решит приехать к дому Камберов и выяснить, почему никто не подходит к телефону.

Перед ними появилась собачья голова. Кадж мгновение прислушивался к звонкам, а потом вразвалку направился к дому.

– Наверное, собачка хочет поговорить по телефону, – сказал Тед.

Внезапно Кадж изменил направление и с поразительной скоростью помчался обратно к машине. Он рычал и лаял. Его глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит. Со всего размаху Кадж ударился в лобовое стекло. Раздался скрежет, и Донна увидела, что дверца с ее стороны слегка перекосилась.

Кадж отскочил в сторону, готовясь ко второму прыжку. На этот раз он всем телом прыгнул в стекло со стороны Донны. По стеклу побежали трещины. Тед вскрикнул и закрыл лицо руками.

Собака разогналась вновь. Прыжок. Донна видела огромные зубы, видела когти, царапающие стекло. Струйку крови на морде между глазами. Какую-то мысль в этих глазах.

– Убирайся отсюда! – вне себя закричала она.

Кадж повторил атаку. Еще раз. И еще раз. Каждый раз, когда он налетал на "пинто", машина угрожающе раскачивалась. Теперь морда собаки была полностью залита кровью, глаза горели ненавистью.

Донна бросила взгляд на Теда и увидела, что от шока он начинает терять сознание и сползать с сиденья на пол. Его грудь часто и тяжело вздымалась. Мальчик задыхался.

"Может быть, так и лучше. Может быть..."

Телефон в доме перестал звонить. Кадж тут же прекратил атаковать машину. Он встряхнул головой, сел, задрал морду вверх и протяжно завыл. У Донны похолодела кровь. Теперь она точно знала, что эта собака – нечто большее, чем просто собака.

Прекратив выть, Кадж поднялся и куда-то направился. Донна предположила, что пес решил обойти машину и лечь в ее тени. Воцарилась тишина.

Она подхватила Теда на руки и принялась приводить его в чувство.

– Брет, – говорила тем временем сыну Шарити, – не стоит так переживать. Если помнишь, сначала твой отец был категорически против поездки, но потом вдруг изменил решение. Должно быть, он усмотрел для себя возможность тоже устроить маленький отпуск...

– И уехать на охоту?

– Да, или еще куда-нибудь.

– Но папа говорил, что у него много работы! Он не мог никуда уехать!

– И все же я думаю, что он уехал. Поэтому телефон и не отвечает – ни вчера, ни сегодня.

Брет задумался, и Шарити заметила, что он стал похож на маленького старичка. Потом он вновь поднял на нее глаза:

– Мама, я думаю, что Кадж заболел. Он выглядел больным еще перед нашим отъездом.

– Брет...

– Он болен, мама. Ты не видела его. Он выглядел... ну, словом, очень плохо.

– Но если бы ты узнал, что с Каджем все в порядке, ты бы перестал беспокоиться?

Брет кивнул.

– Тогда мы позвоним сегодня вечером Альве Торнтону. Попросим его сходить и посмотреть. Я думаю, что твой отец именно его попросил присмотреть за собакой.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Да.

Альву или кого-то другого – какая разница? Шарити не сомневалась, что Джо уехал, но бросить Каджа без присмотра – это на него было совсем не похоже.

Наконец солнце начало садиться за дом.

Понемногу воздух в "пинто" остывал. Становилось легче дышать. Сквозь приоткрытое окно в машину попадал свежий воздух, и Тед подставлял лицо под его приятные струйки. Ему стало лучше. Целый день он пребывал в полуобморочном состоянии и почти ничего не помнил. Иногда он мысленно выходил из машины и куда-то убегал. Это он помнил отчетливо. Он катался на лошади. Мчался по зеленому полю, и вокруг пели птицы, играли кролики. На краю поля был пруд, в котором плавали утки. Тед играл с ними. С утками и лошадью было лучше, чем с мамой, потому что там, где была мама, было чудовище, – чудовище, которое перед этим пряталось в его туалете. Только Тед не мог вспомнить, как он вновь оказался в машине.

Зашло солнце. Чудовище больше не показывалось. Почтальон так и не приехал. И все же Теду было лучше, если не считать мучившей его жажды. Никогда прежде он так не хотел пить, как сейчас. А вот там, где утки, было прохладно и сыро. Какое блаженство!

– Пить, – простонал он. – Я хочу пить, мамочка.

– Знаю, мой мальчик. Я тоже очень хочу пить.

– Наверное, в доме есть вода.

– Дорогой, мы не можем войти в дом. Сейчас – нет. Плохая собачка прячется за нашей машиной.

– Но я не вижу ее...

– Сиди спокойно, Тед. Ты...

Она продолжала что-то говорить, но Тед уже почти не слышал ее.

Он вновь перенесся туда, где было поле... пруд... утки... Мамин голос доносился до него сквозь какую-то пелену. Это было приятно. Ее голос становился все тише... тише...

Тед играл с утками.

Донна тоже задремала, а когда проснулась, вокруг почти стемнело. Солнце село за горизонт, осветив край неба оранжево-красным светом. Донна с трудом пошевелила языком. В горле у нее пересохло. Она представила, как чудесно было бы сейчас лежать в саду под яблоней и пить ледяную воду. Ей так ясно представилась эта картина, что по коже побежали мурашки.

Интересно, собака все еще прячется за машиной?

Она попыталась выглянуть в окно, но ничего не увидела. Единственное, в чем можно быть уверенной – Каджа нет перед входом в сарай.

Проведя пальцем по треснувшему стеклу, Донна представила, что было бы, ударь Кадж еще несколько раз по нему своим телом. Наверное, стекло разбилось бы вдребезги.

Посмотрев в сторону входа в дом, Донна подумала вдруг, что крыльцо будто несколько удалилось от машины.

Собака психологически давит на меня.

Тед спал. Если собака сейчас в сарае, можно было бы попытаться.

Но если она перед машиной? За ней? Под ней?

Донне вспомнилось, как ее отец комментировал футбольные матчи, которые передавали по телевизору. Он обожал эти передачи, и всегда, когда какой-нибудь игрок не замечал грозящей ему опасности, отец кричал: "Эй, смотри, он залег вон в тех высоких кустах!". Мама очень сердилась, но в то время (Донне едва исполнилось одиннадцать) мама сердилась на отца почти по каждому поводу.

Она представила себе Каджа, спящего перед машиной и ждущего, что она сделает какой-нибудь опрометчивый шаг. Сейчас именно он "залег вон в тех высоких кустах".

Нервным движением Донна отерла лоб. Над головой в небе зажглась Венера. Солнце бесследно скрылось. Где-то чирикнула птица – раз, потом другой.

Донна решилась. Осторожно приоткрыв дверцу и стараясь двигаться беззвучно, она поставила на землю одну ногу, затем другую. Замерла, прислушиваясь. Вновь запела птица и сразу же умолкла.

Обмотав правую руку курткой, она привстала и сразу же почувствовала, как колет ноги гравий, которым был засыпан двор Камберов. Она не одела теннисные туфли. Ладно, ерунда...

Вновь где-то запела птица. Запела и умолкла.

Кадж услышал звук приоткрываемой двери, а, может, это ему подсказал инстинкт. Он почти было собрался выйти из-за машины и схватить ЖЕНЩИНУ. Из-за этой ЖЕНЩИНЫ у него болела голова и все тело. Но тут инстинкт приказал ему лежать. Пока что, очевидно, ЖЕНЩИНА пытается раскрыть его местопребывание, не более того.

Он не сомневался, что рано или поздно доберется до ЖЕНЩИНЫ и МАЛЬЧИКА. Они причиняли ему боль, и он не мог ее больше переносить.

Сегодня он дважды забывал о ЖЕНЩИНЕ и МАЛЬЧИКЕ, выходя из сарая через отверстие, которое прорубил в задней стене Джо Камбер, чтобы Каджу было легче уходить на расположенный неподалеку пруд. В пруду было много воды, а Каджу безумно хотелось пить, но он не мог сделать ни глотка. Безусловно, в этом виновны ЖЕНЩИНА и МАЛЬЧИК. И он не мог простить им. Он согласен ждать сколько угодно, но в конце концов обязательно доберется до них. Он полежит и подождет.

Больше, конечно, виновата ЖЕНЩИНА. Взгляд, которым она смотрит на Каджа, говорит только одно: "Да, да, я сделала это. Ты болен из-за меня. Я хочу убить тебя. Я поддерживаю в тебе эту агонию, и ты никогда теперь не выздоровеешь".

О, убей ее, убей ее!

Внезапно возник звук. Это был тихий звук, но Кадж услышал его. Его слух теперь был необыкновенно обострен.

Это был тихий звук, который производят, ударяясь о землю, маленькие камушки.

Кадж прижался к земле. Он ждал. Он ждал, когда покажется ЖЕНЩИНА. Когда она покажется, он убьет ее.

В пустом доме Трентонов зазвонил телефон. Он прозвонил шесть раз, восемь, десять. Потом наступила тишина. Вскоре после этого к дому подъехал полицейский Билли Фримен.

В комнате Теда приоткрылась дверь в туалет, оттуда вылетали клубы омерзительного запаха и повисали в воздухе.

В Бостоне оператор спросил Вика Трентона, имеет ли смысл попытаться еще раз, но Вик ответил отрицательно.

Рядом с Виком сидел Роджер.

– Что, Донны нет дома? – спросил он.

– Да. Они с Тедом, наверное, поехали за покупками. Лучше бы мне сейчас быть не в Бостоне, а дома.

– Ерунда. Попробуй позвонить еще раз.

Вик почувствовал непреодолимую тягу поделиться с Роджером своими переживаниями по поводу Донны и Стива Кемпа, но в этот самый момент в номер постучали, вошла горничная и обратилась к Роджеру с каким-то вопросом.

Вик сел за стол, откусил кусочек сэндвича и задумчиво посмотрел на телефон. Было пять минут девятого – время, когда Тед обычно уже лежит в постели. Почему же никто не отвечает? Наверное, Донна кого-нибудь встретила и ее пригласили в гости. Или они с Тедом решили прогуляться перед сном, чтобы отдохнуть от душного дня.

(Или, возможно, она с Кемпом.)

Нет, это безумие. Безумием было верить ей, когда она говорила, что с Кемпом покончено. А он поверил!

(Но ты ведь считал, что она не изменяет тебе, а?)

Он попытался отогнать от себя эти мысли, но зерно было посеяно и теперь давало всходы. Что могла она сделать с Тедом, если решила вдруг встретиться к Кемпом? Где они сейчас – в каком-нибудь мотеле между Кастл-Роком и Балтимором? Или они...

Да ведь сегодня вторник, а по вторникам местная рок-группа дает в летнем театре концерты. Ну конечно же, они на концерте!

(Если только не с Кемпом.)

Немного успокоившись, он выпил пива.

Секунд тридцать Донна постояла около машины, привыкая к острому гравию. Она всматривалась в темноту возле гаража, ожидая появления Каджа, и жадно вдыхала свежий ночной воздух, чувствуя в нем доносящийся откуда-то запах меда.

И еще она слышала музыку. Музыка звучала очень тихо, но чуткое ухо Донны отчетливо различало даже слова исполняемой песни. Радио? Интересно, где же оно работает? И тут Донна поняла: это не радио. Это традиционный концерт в летнем театре. Боже, кто бы мог подумать, что ночью можно услышать что-то с такого расстояния?!

Донна слегка расслабилась.

Что ж, сейчас ей предстоит самое главное. Она должна спасти жизнь свою собственную и жизнь своего сына.

Выжидая, она, как зверек, прислушивалась к каждому шороху. Казалось, вокруг все было тихо. Из гаража не доносилось ни звука. Потерев отекшие колени, Донна маленькими шажками стала двигаться вдоль автомобиля.