Текст книги "Горькая пилюля (ЛП)"

Автор книги: Стэйси Кейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 12

Было почти два часа, когда я перестала ждать телефонного звонка, съела обед и направилась в первую Епископальную церковь. Отец Дэн сказал мне не торопиться, и что он будет там весь день, но я все еще чувствовала себя неуютно, из-за того что заставляла его ждать. Еще одна щепотка вины на вершину и без того растущей горы.

– Ренне, надеюсь, ты не возражаешь, если я спрошу – ты в порядке? – обеспокоенное лицо Отца Дэна оказалось передо мной.

За время тех нескольких раз, что мы с ним встречались, мне понравился Отец Дэн. Он просто дарил то ощущение мира, заставляющее рассказать ему все и обо всем, что вы когда-то делали, пробуя этот мир на вкус. Он отличался от других пасторов, которых я когда-либо знала. Он был молод, и скорее всего лет на десять старше меня, с симпатичной женой и двумя маленькими мальчиками.

Я вздохнула, собирая материал для брошюры, написанный на клочках бумаги разными прихожанами неразборчивыми почерками, разбросанные на столе передо мной. Отец Дэн посадил меня за пустой стол на место секретаря, у входа в свой личный кабинет. Сейчас, на обратном пути от принтера, он видимо поймал меня на том, что я опять смотрела в пространство. После всего, что произошло сегодня утром, я не могла надолго сконцентрироваться.

Все зависит от того, как для себя вы определяете понятие "в порядке". Мой клиент, своего рода друг, вероятно, подозревается в убийстве, я угрожала девушке во время разговора с ней, моя мать отказывается со мной разговаривать, мой бывший оказался достойным мужем своей второй жене и они ожидают близнецов, и я думаю, что влюбилась в шерифа, в женатого шерифа.

На самом деле, я рассчитывала сказать все это вслух. Возможно, я почувствовалась бы себя лучше, чем продолжать это прятать внутри себя. Наверное, увидеть, как Отец Дэн попытается сохранить беспристрастное выражение лица, было бы бесценно. Но это затрагивает слишком много людей помимо меня, и мое облегчение, не стоит их потери.

– Я поссорилась со своей матерью, – сказала я.

Это беспокоило меня, хоть и только как частей всей картины. Хоть все же, было бы неплохо узнать мнение Отца Дэна по поводу этого безопасного, но все же тревожного вопроса.

– Что случилось? – спросил он.

Я рассказала ему все кровавые подробности, в том числе и свои собственные ужасные слова.

– Я даже не уверена, что надо сказать в следующий раз при встрече, – в конце призналась я. – Я думаю, что наверно мне следует двигаться дальше. В любом случае, у меня не было плана оставаться навсегда, просто пока подворачивается работа, и пока я не буду полностью уверена в том, что она сможет справляться самостоятельно. Она явно больше не хочет видеть меня.

Отец Дэн покачал головой.

– Вы две взрослые женщины, живущие в непосредственной близости друг от друга. Ее болезни только усиливают чувство ответственности, которое ты чувствуешь по отношению к ней.

– Так что в этом плохого? Я ангел-хранитель брату своему, верно?

– Верно. Но каждый должен сделать свой собственный выбор. Если сегодня она не хочет рассказывать тебе об этом, то вероятно имеет на это причины. – Он поколебался, а затем продолжил. – Точно так же, я уверен, что и у тебя есть причины для того, чтобы рассказать мне только часть из того, что тебя беспокоит.

Я улыбнулась, но ничего не сказала.

– Поговори со своей мамой, когда она вернется домой. Убедись, что она знает, что ты не против ее решений, это для нее полезно. И Ренне,– сказал он, глядя поверх очков на меня. – Она все еще взрослый, дееспособный человек, поэтому она сама решает, что хорошо для нее, не ты. Просто потому что тебе не нравятся ее действия, не означает, что это плохо для нее.

– Даже если она встречается с каким-нибудь байкером из Спрингфилда с тремя бывшими женами и судимостью? – Я представила бирюзовую юбку своей матери, развивающуюся по обе стороны от ее ног, пока она вцепилась в какого-то дородного мужика верхом на Харлее.

– А если он исправился? – сразу спросил Отец Дэн.

Я рассмеялась.

– Хорошо. Намек понят.

– Я оставляю тебя с твоей работой. – Он встал и потянул свой стул обратно в кабинет. Он остановился и повернулся ко мне. – Ренне, я всегда здесь, если ты захочешь поговорить о том, что еще у тебя на уме. Я обещаю тебе полную конфиденциальность и даже без подписи каких-либо документов.

– Спасибо, я ценю это, но...

– Ты не чувствуешь себя комфортно, обсуждая это со служителем, – он закончил за меня. Затем покачал головой. – Ты была бы удивлена, узнав о том, что я выслушиваю.

Я приподняла брови.

– Ты этого не услышишь, часть соглашения о конфиденциальности, о котором я упомянул, – быстро сказал он. – Просто помни, что не существует греха, который бы господь не простил.

Даже не смотря на это, я подумала, что все-таки испробую пределы Господа, так что позволила Отцу Дэну вернуться в кабинет, больше ничего не сказав.

* * *

Чуть позже семи, я закончила написание брошюры. По пути в сторону двери, я заглянула к Отцу Дэну, чтобы сообщить, что вернусь завтра, после похорон Дока Хеллеки, чтобы внести окончательные коррекции в макет. Графический дизайн был немного не моим профилем, но первая Епископальная церковь имела компьютерную программу, которая сделала создание макета брошюры относительно простым.

Я вышла на улицу в серый и унылый вечер, дневное солнце поглотили облака и промозглый дождь. Фермеры были бы рады. Я собиралась поехать домой, намереваясь поговорить с мамой, как и рекомендовал Отец Дэн, но свернув на Мейн стрит, я направилась в офис "Газетт". Несмотря на слова Отца Дэна, о том, что каждый должен делать свой выбор, я должна была остановиться.

Я открыла входную дверь, стараясь не впустить вместе с собой ветер и дождь. Арни Ледбеттер оказался единственным в поле моего зрения. Он сидел за своим столом, его лысеющая голова была наклонена вниз, он был сконцентрирован как охотник и долбил мою историю на древней печатной машинке, которую он где-то добыл. Красный галстук-бабочка подрагивал на шее, он проговаривал каждое слово вслух, чтобы правильно найти нужную клавишу.

– Где Макс? – я стряхнула дождевые капли со своих рукавов.

Арни поднял взгляд. Медленная улыбка расползлась по его лицу.

– Не это ли всем известный городской писатель. Слышал, ты получила историю Паркмюллер.

– Да, и она уже закончена. – Я многозначительно посмотрела на пару строчек на бумаге, торчащей из его пишущей машинки. – А теперь, где Макс?

Арни нахмурился.

– Здесь. Он вроде говорит по телефону. Сначала тебе придется постучать.

Я направилась в кабинет Макса, проигнорировав предупреждение Арни, и сразу же вошла.

Макс поднял взгляд. Он действительно говорил по телефону, аккуратно перевязанную руку он держал около уха.

– Я перезвоню тебе, – сказал он. Он повесил трубку, не дожидаясь ответа собеседника. – Ренне, я не верну тебе Хеллеки...

Я оборвала его слова.

– Речь идет не об этом. – Я упала на диванчик перед его столом. – Я даже не знаю, должна ли говорить об этом. Но я думаю, что ты должен знать.

Макс подался вперед в своем кресле, в ожидании того, что я собираюсь сказать.

– Бристол думает, что ты что-то скрываешь, и я тоже.

Лицо Макса застыло, блокируя все признаки эмоций.

– Ренне...

Я подняла руку, чтобы остановить его протест.

– Если не хочешь говорить, то мне все равно. – Я сделала паузу. – На самом деле, мне все равно, потому что я не думаю, что здесь кроется что-то большое и неприятностей от этого не будет. – Я сделала глубокий вдох. – Бристол думает, что ты замешан в убийстве Хеллеки.

– Я знаю, – сказал Макс.

Я уставилась на него. Этого не может быть. Нет ни криков отрицания, ни капли гнева на его лице, видимые мною достаточно часто, ни заявлений о невиновности.

– Спасибо за потраченное время Ренне. Я ценю, что ты заглянула. – Макс снова взял трубку и начал набирать номер.

Я потянулась через стол и ударила по кнопке сброса.

– Разве ты не слышал, что я сказала? Ты в конечном итоге можешь стать подозреваемым в убийстве. Поверь мне, я была там. Это не как показывают по каналу "HBO" и описано в книгах Джоша Гришема.

Макс положил трубку обратно на рычаг и сложил руки на столе перед собой. Он, казалось, старался контролировать себя.

– Спасибо Ренне. Теперь ты можешь идти. Твой последний чек я пришлю тебе утром по почте.

Я встала, кровь отлила от головы, оставив легкое головокружение.

– Ты меня увольняешь?

Меня никогда не увольняли раньше, даже не угрожали этим... Макс стал исключением.– Я больше не нуждаюсь в твоих услугах. – Он переложил бумаги на своем столе, не отрывая от меня взгляд.

– Ты увольняешь меня за то, что я тебя предупредила? – я смотрела на него с недоверием.

– Нет. – Закричал он, напугав меня. – Я увольняю тебя за то, что не смогла держаться в стороне от истории Хеллеки. Я отдал ее Арни.

Я кивнула, мое зрение стало размытым, скорее от гнева, чем от обиды.

– Я уверена, что ты сделал это по уважительной причине, верно?

Он не ответил.

– Гори в аду, Макс. – Я развернулась на каблуках и рывком открыла дверь в офис, чуть не свалив подслушивающего Арни, на его тощий зад.

– Я уже там, – я подумала, мне показалось или я, в самом деле, услышала слова Макса, пока летела прочь.

– О, нет, – закричала я. – Ты будешь ждать, что с тобой сделает Бристол. Когда все в городе будут думать, что это сделал ты, даже если это не так. Когда все тайное, которое ты надеялся похоронить, выйдет на первые страницы. Тогда мы поговорим об аду, Макс.

Я бросилась под дождь, теплые капли смешивались с моими слезами. По крайне мере, никто не заметит, что я снова плачу. То есть, пока они не заметят опухшие веки и красные глаза.

Я направила свой автомобиль домой, намереваясь противостоять матери, окончательно добивая этот дерьмовый день, но в минуту слабости я свернулась налево, а не направо и очутилась на стоянке перед офисом шерифа. Теплый воздух проникал в машину, высушивая волосы и лицо. Равномерное движение дворников успокаивало меня. Я сидела там, в работающей машине, в течение пятнадцати минут или больше, пытаясь решить, что делать. Как бы ненавистно мне не было помогать в построение дела против Макса, Бристол имеет право знать, что произошло. Я обвинила Макса в сокрытие чего-то, и он практически признал это, уволив меня. Увольнение сотрудника, пусть даже и фрилансера , подобравшегося слишком близко к правде, может оказаться важной информацией для Бристола. Здесь я была не поэтому, хотя и знала это. Я нуждалась в тепле. Я хотела, чтобы кто-нибудь обнял меня и сказал, что все будет хорошо. Я хотела, чтобы кто-нибудь сказал, что Макс идиот раз уволил меня, что я не заслужила этого, и что Джеффри Майкл был ослом, даже если сейчас он был самым лучшим мужем для другой. Главным образом, я хотела Бристола.

Я положила руку на ручку автомобиля, готовая распахнуть дверь, когда увидела троих. Я сразу узнала Бристола, хотя его шляпа закрывала большую часть его лица. Двое других, меньше и ниже его, были закутаны с головы до колен в яркие пластиковые плащи, и мне потребовалась секунда. Маленькая фигура отскочила к минивэну с энтузиазмом ребенка, и... Бристол, который остановился, завидев меня сидящую там.

Мое сердце упало, Марджин. Это должно быть она. Она подняла капюшон, чтобы посмотреть, на что ее муж смотрит, и улыбка исчезла с ее лица, когда она увидела меня.

– Все в порядке? – спросил Бристол одними губами.

Я кивнула, прилепив на свое лицо улыбку, и направила машину в обратном направлении. Наверное, они собирались съесть семейный ужин в кафе "Руби", пока Бристол взял перерыв на час от службы. Я не могла и не хотела прерывать это.

Я в спешке покинула парковку, надеясь, что выглядела, не так жалко как себя чувствовала. Я не знала, что делать. Я не могла пойти домой и встретиться лицом к лицу со своей матерью, не сейчас. Я не могла пойти в "Газетт". Определенно не могу отправиться в офис шерифа или в "Руби". Мне некуда было пойти. Именно так я оказалась на озере, из-за чего у меня появилось еще больше проблем, чем, если бы я отправилась в другое место. Конечно в то время, я еще не знала об этом.

Глава 13

Не считая вчерашнего визита в дом Мартина Хэлперна , я годами не была на озере, наверно с того самого момента, как уехала в колледж. Это было любимое место моего отца. Для рыбалки, плавания, семейных пикников. Вероятно где-то здесь, на пристани или может быть в лодочном сарае, у моего отца была лодка для рыбалки. Он называл ее «Малек». Почему именно так, я поняла только тогда, когда стала старше, и у нас появилось кабельное телевидение с ночными кино-марафонами. Надо спросить у мамы о судьбе «Малька», если она снова заговорит со мной.

Я осталась ютиться в своей машине, наблюдая, как на серой воде вырастают небольшие волны и появляются белые шапочки из-за ветра. Я чувствовала себя еще более несчастной и одинокой, даже больше чем когда Джефф оставил меня. На озере Моррис и произошло мое первое фиаско из-за парня. Адам Фишер вместо меня пригласил Мариссу Кларк на выпускной (по слухам она была француженкой, а я нет). Я хотела остаться дома и дуться, но отец вытащил меня прокатиться на лодке, чтобы я смогла разделить этот прекрасный день с ним. Теперь я была рада, что разделила день с ним. Но в то время это было не так.

– Что если я пойду и буду единственной без пары? – завыла я, наверное, распугав всю рыбу, на пять миль в округе.

– Может выйти и так, – сказал мой отец, по-видимому, не тронутый перспективой моей неминуемой социальной гибели.

– Что если я именно та, кто всегда без пары? Что если в мире нечетное число людей и я остаток? – Мне было четырнадцать лет, и я была склонна к гормональным истерикам и пристрастна к драмам.

Мой отец отложил удочку и сжал мою руку.

– Ренне, дорогая, ты не можешь провести остаток своей жизни, пытаясь добиться одобрения всех остальных. Только, чтобы не остаться одной, ты хочешь выдать себя за другого человека или за ту кем ты не являешься?

– Дааа. Чтобы не остаться одной.

– Ну, тогда, ты им действительно не нравишься. Они видят в тебе именно того, кем ты притворяешься.

– Достаточно близко к правде.– Пробормотала я.

Я помню, как тогда он рассмеяться и приобнял меня – это было самым лучшим решением, в этом в тесном и неустойчивом пространстве «мальке».

– Детка, я люблю тебя такой, какая ты есть.

– Ты должен любить меня, ты же мой отец.

– Нет, нет. – Он покачал головой и опять взял свою удочку. – Я не должен тебя любить. В наши дни, любовь – это риск. Если я люблю тебя, другие тоже полюбят тебя. Просто будь собой и немного подожди.

Вот только в те дни, я была ходячей бедой – подумала я.

В тот момент, я была зла из-за того, что папа покинул меня, за то что заставил мою мать переживать еще больше, чем при жизни, за то что его не было рядом, чтобы сгладить ее острые углы, за его отсутствие, когда отчаянно нуждалась в мудрых словах, которые я игнорировала будучи ребенком.

– Было бы просто здорово , если бы ты побыл рядом немного подольше, – прокричала я в пустоту автомобильного салона. Я стукнула кулаком по рулю, надеясь, что от этого мне станет легче, но из-за этого я стала еще злее и повредила руку.

Так я просидела в течение долгого времени, не отдавая себя отчета в том, сколько прошло времени, пока не заметила, как на улице стемнело. Я вытерла лицо, выпрямилась и завела автомобиль. Часы на приборной панели показывали 9:07. Я должна была вернуться домой ради Фритзи. Я потратила достаточно времени, жалея саму себя. Настало время встретиться лицом к лицу с проблемами, или скорее с озлобленными людьми в городе.

Я переключила передачу и начала сдавать по траве, чтобы снова выехать на дорогу. Внезапно, в зеркале заднего вида вспыхнули фары, и я инстинктивно нажала на тормоз, хотя другой автомобиль был еще на приличном расстоянии от меня.

Кто бы еще отправился сюда, поздно ночью во время дождя? Автомобиль продолжал приближаться, направляясь прямо ко мне. Внезапный озноб охватил меня, несмотря на то, что в машине было тепло. Кто бы ни убил Дока Хеллеки, он все еще был на свободе и возможно был не слишком рад, что я задавала вопросы.

Я нажала на газ и вылетела навстречу автомобилю, чтобы посмотреть, остановится ли он когда заметит, что я приближаюсь. Если нет, я попробую проскочить с одной или с другой стороны.

Автомобиль продолжал приближаться, хоть и медленно и наконец, в последнюю секунду, когда я была готова вывернуть руль влево, красные и синие огоньки вспыхнули на крыше другого автомобиля.

Я едва затормозила, заскользив немного по грязи, и выдохнула с облегчением. Это был Шеффи или Барнес , или может быть даже Шерил, который приехал, чтобы арестовать кого-то за проникновение. Технически озеро было закрыто после наступления темноты. Я опустила стекло и высунула голову наружу, щурясь от дождя, чтобы посмотреть, кто был там и дать им знать, что это была я.

– Ренне! – Голос Барнса был узнаваем даже через шум ливня и обогревателя. Он направил автомобиль в мою сторону.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я.

– Бристол подумал, что ты можешь быть здесь. Мы пытались найти тебя. – Он заколебался. – Твоя мать Ренне, она...

Мне не нужно было знать больше. Я завела двигатель, развернула машину и направилась по дороге в город, пока Барнс забирался в свой автомобиль.

Как только я свернула за угол на свою улицу, то сразу увидела красные мигающие огни, окрашивающие дом матери в бледно-розовый цвет. Машина скорой помощи стояла в переулке, неподалеку от парковки у нашего дома.

Мое сердце подскочило к горлу. Что же произошло? Я свернула от дороги перед домом в сторону, так чтобы не заблокировать скорую помощь, припарковалась и побежала к машине скорой помощи. Толпа соседей собралась на небольшом расстоянии от автомобиля. Я несколько раз услышала свое имя, но проигнорировала. Я могла только предполагать, что это выглядело примерно так же, как когда моя мать нашла отца в его подвальной мастерской после сердечного приступа.

Когда я обогнула скорую и увидела маму внутри, лежащую на каталке, в желудке у меня все перевернулось.

Ее короткие седые волосы слиплись из-за темной крови.

– Мама, – пролепетала я. Страх за нее снова превратил меня в ребенка.

Чьи-то руки схватили меня, потянув назад, и я отпихнула их, не сводя глаз с матери.

– Ренне, – сказал кто-то и с силой встряхнул меня, так что я прикусила язык. Я отвела глаза от матери и увидела Шеффи, держащего меня за плечи.

– Мы искали тебя повсюду. Мы не могли дозвониться на твой телефон.

– Я выключила его, – сказала я онемевшими губами. Я не хотела, чтобы кто-то нарушил мою маленькую жалкую вечеринку.

– Бристол боялся, что ты придешь домой, обнаружишь ее и поднимешь панику.

Мне удалось сосредоточиться на лице Шеффи.

– С ней все в порядке?

– Твоя мать будет в порядке. Просто удар по голове. Барнс пытался сказать тебе до того, как ты умчалась, – сказал он.

Как только слова вылетели из его рта, еще две полицейские машины с мигающими огнями, подъехали и встали позади первой, я даже не видела их.

– Что произошло? – Я увидела Бристола, который вылез из машины и возглавил шествие в нашу сторону. Он остановился лишь на мгновение, чтобы переговорить с Барнсом, забрызганным грязью. Я должно быть неплохо обдала Барнса грязью из-под шин, когда рванула с озера.

Шеффи пожал плечами.

– На самом деле не знаю всего. Соседка заметил что-то неладное и позвонил нам и в скорую помощь. – Только теперь я заметила Джоанн Стоукс – соседку моей матери, которая наверняка присматривала за ней до того, как я вернулась домой, которая сидела в своем леопардовом халате с матерью.

– Ренне, ты в порядке? – Бристол подошел к нам.

Я кивнула, моя голова слишком слабо держалась.

– Мне нужно поговорить с моей мамой.

– Хорошо, только успокойся, – проинструктировал Шеффи. – Она будет в порядке, и ей не нужно вспоминать все еще раз. Ты знаешь как она...– Он остановился, когда увидел мое озлобленное лицо.

– Ты не можешь говорить мне, как она, Шеффи. Она моя мать, черт возьми. – На этих словах я прошла мимо него.

Я подошла и медленно открыла дверь скорой помощи, боясь, что если я поспешу, то весь мой контроль исчезнет. Врач скорой, стоящий сейчас под моросящим дождем, поприветствовал меня.

– Она в порядке. У нее шишка на голове и небольшая рваная рана. Никаких признаков сотрясения мозга. – Он нахмурился. – Но она просила меня сделать ЭКГ, у нее есть проблемы с сердцем?

Я покачала головой.

– Ипохондрия. Она в порядке. – Я сделала паузу, холодная волна прокатилась по мне. – Если только вы не нашли что-то.

– Нет. Сердцебиение в порядке. – Он закрыл свое оборудование и загрузил его обратно в машину скорой. – Но мы бы хотели отправить ее в больницу на ночь, только для того, чтобы понаблюдать.

Я беспомощно кивнула и затем залезла в скорую к маме.

– Мама? – тихо сказала я. Ее веки распахнулись. – Ты в порядке?

Она кивнула. Под люминесцентным светом скорой помощи, ее белая повязка резко выделялась на лице.

– Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? – Я прямо таки видела, как она рухнула вниз с лестницы в подвале.

– Я увидела свет в твоей квартире, – сказала она очень тихо. Я взяла ее за руку под простыней.

– Я оставила свет включенным?

– Нет. Необычный свет, небольшие прыгающие огоньки, как будто кто-то шел с фонариком или свечкой, – сказала она.

Я замерла. Кто-то был у меня в квартире.

– Во сколько это было, миссис Харлоу? – позади меня спросил Бристол.

Я не услышала, как он подошел. Я оглянулась и увидела его и Барнса у порога машины скорой помощи.

– Я...я не знаю. Сколько времени сейчас?

– Девять тридцать, Ирен, – сказала миссис Стоукс.

– Это было после ужина, и уже темнело. Может быть, восемь тридцать или около того, – ответила моя мать, озираясь на нас, будто мы должны сказать, что это верный ответ.

– Можете рассказать нам, что произошло потом? – спросил Бристол.

– Я поднялась, чтобы убедиться, что Ренне в порядке. – Мое сердце сжалось от ее слов. Если бы только я была дома, а не скрывалась на озере. – У нас было несколько проблем с выключателем в гараже, – сказала она. – Я подумала, что ей понадобиться помощь, ведь она сама никогда не попросит об этом. – Мои щеки вспыхнули от ее слов, особенно, когда Бристол понимающе вздохнул позади меня.

– Но когда я поднялась вверх по лестнице, то поняла что что-то не так. Дверь была приоткрыта, всего на несколько дюймов и тогда я поняла, что автомобиля Ренне не было на подъездной дорожке.

– Ты должна была сразу развернуться и позвонить в офис шерифа, – вставила миссис Стоукс.

Я приподняла брови, смотря на свою мать.

Она пожала плечами, избегая моего взгляда.

–Я не хотела им звонить, вдруг это оказалось бы пустяком.

– Звучит знакомо. – Пробормотал Бристол.

– Так что потом? – мягко спросила я.

– Я толкнула дверь, выкрикнув приветствие, – нахмурилась она. – А дальше, я не могу вспомнить. Я думаю, что кто-то толкнул меня. – Она посмотрела на меня, ее лоб был напряжен, кожа вокруг повязки сморщилась. – Потом я очнулась в прихожей с Джоан, которая сказала, что позвала на помощь.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь сохранить спокойствие. Ей так повезло, что она не упала с той лестницы и тот, кто был в моей квартире, не сильно навредил ей.

– Вы хорошо разглядели того, кто толкнул вас, миссис Харлоу? – спросил Бристол.

Моя мать покачала головой.

– Как насчет роста? – глубоким, ровным голосом, который внушал доверие, продолжил Бристол. – Он был выше или ниже вас?

– Я думаю, одного роста со мной, но больше вширь. – Она вздохнула. – Простите, больше я ничего не могу помочь.

– Нет, все хорошо. Это дает точку для старта, – сказал Бристол.

Моя мать посмотрела на миссис Стоукс.

– Джоан, ты что-нибудь видела?

– Я готовила ужин для Эдди, чтобы он смог взять его на работу, – заговорила миссис Стоукс.

Она и моя мать дружили в течение многих лет, хотя технически, Джоан, в ее слегка за сорок, по возрасту была ближе ко мне, чем к матери. Джоан и ее муж Эдди, который работал в третью смену в мастерской, переехали в дом, через переулок от нашего, почти двадцать лет назад. – Я выглянула в окно и увидела, что кто-то спускается из квартиры Ренне. Но нет, я не смогла хорошо разглядеть его. – Она вытерла руки о халат. – Так что я попросила Эдди позвонить шерифу, а затем вышла, чтобы оглядеться вокруг.

– Неужели больше никто не ждет нашего приезда? – я услышала бормотание Бристола.

– Я увидела Ирен на верхней ступеньке. Поэтому я просидела с ней до момента, пока все не прибыли.

– Спасибо. – Мое горло сковали слезы.

– Ох, милая. Не стоит, я и Ирен дружим целую вечность. – Она протянула свою руку и похлопала меня по руке.

– Простите? – Работник скорой помощи вклинился в наш разговор. – Мне нужно доставить миссис Харлоу в больницу.

– Хорошо. – Я вытерла глаза своим рукавом. – Поехали.

– Ренне, нам нужно, чтобы ты осталась и ответила на несколько вопросов. – Появился Шеффи, выглядя немного растерянно. – Осмотрись и скажи, чего не хватает в твоей квартире.

– Моя мать должна ехать в больницу. – Я посмотрела на него.

– Ренне, останься. Я поеду с ней. – Миссис Стоукс похлопала мою мать по плечу. – Кроме того, Эдди в час уходит на работу, а я не хочу оставаться дома. – Она через плечо посмотрела на мою квартиру и вздрогнула.

– Мам? – спросила я.

Она сердито посмотрела на меня.

– Он сказал, что я буду в порядке. Перестань разыгрывать драму вокруг меня. Как думаешь, от кого ты унаследовала такую крепкую голову? – Так или иначе, похоже, что травма не особо ее волновала. Так что до тех самых пор, пока шишка на голове не является причиной необъяснимых приступов головокружения, чтобы она могла решить, что у нее может оказаться рак головного мозга, она очень неплохо справлялась с ситуацией.

– Я приеду, как только смогу. – Я с неохотой вышла и закрыла двери скорой.

Как только скорая отъехала, я обернулась к Шеффи, Барнсу и Бристолу.

– Хорошо, идемте.

Моя квартира была перевернута. Я думаю, это подходящее слово. Ящики были выдвинуты, из них торчали рукава и штанины. Кастрюли и сковородки, которых у меня было мало, были разбросаны по всему полу.

Я нагнулась, чтобы подобрать с пола фотографию на которой были изображены мы с отцом – стекло в рамке было разбито.

– Ничего не трогай. – Слова Бристола остановили меня, прежде чем я коснулась рамки. – Мы вызовем кого-нибудь из криминалистической лаборатории и посмотрим, сможем ли получить какие-нибудь отпечатки пальцев.

– Что-нибудь пропало? – спросил Шеффи.

– Мой компьютер, – сказала я, после того, как хорошенько огляделась. – Я держу его на барной стойке, и...О , Боже. – мой желудок сжался. – Фритзи.

Ее подушка была пуста. Я побежала в ванную чтобы проверить место, куда она пряталась, когда пугалась грозы.

– Что случилось? – спросил Барнс.

– Моя собака, Фритзи, Фритзисиммонс. Она пропала. – Я снова огляделась вокруг, надеясь, что возможно не заметила ее. И поймала взгляды, которыми обменивались Бристол, Барнс и Шеффи.

– Вы думаете, что ее кто-то украл? – мой голос сорвался.

– Кто-нибудь угрожал тебе? – Барнс поморщился. – Я имею в виду, в последнее время.

Я провела рукой по своим волосам.

– Нет. Нет, если не считать моего бывшего мужа, но он не из тех, кто может сделать нечто подобное. Для него это слишком проблематично. – Вдруг я посмотрела на Бристола. – Кто-то звонил мне и вешал трубку, и пару дней назад, на моей машине была записка, там было сказано, чтобы я отступила, но...

Губы Бристола сжались. Он точно знал, что я думала об этих телефонных звонках и этой записке, и откуда они вероятно приходили.

– Я проверю, – сказал он.

– Возможно, это связанно с Доком Хеллеки, – поспешно предложила я. – Я задавала вопросы. Может быть, кто-то немного занервничал.

Я представила большие карие глаза Фритзи, шрамы на ее боку оставшиеся после гонок, поджатые и напряженные задние лапы из-за того, что она сидела двадцать четыре часа в сутки в маленьком ящике, в котором ее постоянно держали. Слезы наполнили мои глаза. Я забрала ее, чтобы дать ей лучшую жизнь, но теперь может быть она стала только хуже.

– Ренне, я уверен, что она в порядке. Она может вернуться в любое мгновение. – Шеффи старался говорить успокаивающе.

Я покачала головой, вытирая лицо рукавом.

– Вы не понимаете. – Я прошла мимо них обоих, вытащила салфетку из держателя на барной стойке и использовала ее, чтобы открыть шкаф под раковиной. – Борзые собаки полагаются на зрение.

– Ну и что? – нахмурился Шеффи.

– Это значит, что если она не будет видеть свою квартиру или какое-нибудь знакомое место, то она потеряется. Она не может по запаху найти путь назад, как другие собаки. – Я взяла ее запасной поводок, положила горсть сухого корма в карман и схватила собачий свисток. Этот свисток используется, чтобы искать собак на трассе. Я купила один на случай, если Фритзи сбежит от меня. Я никогда не думала, что он мне пригодится.

Я направилась к двери.

– Подожди, – Бристол сказал мне в след. – Если кто-то преследует тебя, значит, там ты не будешь в безопасности.

Мои губы скривились.

– Я иду искать ее. – Я снова направилась к двери.

– Оставайтесь здесь, охраняйте место преступления. – Я услышала, как Бристол сказал это Шеффи и Барнсу.

Спустя секунду, Бристол последовал за мной вниз по лестнице. Я протянула ему свисток.

– Она не знает тебя, но возможно откликнется на это. Если она выйдет к тебе, позови меня, и я надену на нее поводок. Но не подходи слишком близко, иначе она испугается. Она обычно не доверяет... странным мужчинам. – Мой голос сорвался, и я снова заплакала.

– Ренне...

Я знала, что он собирается сказать. Что ее может и не быть здесь вообще. Она может быть с теми, кто решил проникнуть в мою квартиру и столкнуть мою маму. Или еще хуже.

– Я должна попытаться найти ее, Бристол, хорошо?

Он кивнул. Я направилась вниз по дорожке.

– Подожди. – Бристол остановился у своего автомобиля и открыл багажник. Он вручил мне мощный фонарик.

– Спасибо. – Я начала звать Фритзи по имени, одновременно ощущая холодную тяжесть в животе.

Мы разошлись, достигнув дуба на главной дороге, который создавал тупик и имел две развилки. Он направился на восток, а я пошла на запад, проверяя под деревьями и темными верандами.

Что если я никогда не найду ее? Что если ей больно и она умирает где-то здесь одна? Мой голос становился все пронзительнее с каждой безответной минутой.

Я услышала крик Бристола. Я понеслась вверх по улице, чтобы найти его присевшего перед канавой на противоположной стороне дороги.

– О нет, – прошептала я.

– Кажется, я что-то слышал, – тихо сказал Бристол.

Я выключила свет, так чтобы не ослепить его и спустилась. Я услышала, как скулит Фритзи.