Текст книги "Горькая пилюля (ЛП)"
Автор книги: Стэйси Кейд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Глава 16
– Лоры здесь нет. – Джина Лоренцо, мать Лоры, прищурилась из-за дверной сетки и облака сигаретного дыма.
Дом семьи Лоренцо – небольшое, кирпичное и обшитое досками ранчо в старом районе. Белая краска с обшитых досок облуплялась большими полосками и сорняки росли в трещинах на тротуаре. Игрушки были разбросаны по двору. Большие, гладкие камни обрамляли мертвую клумбу во дворе, но некоторых не хватало, словно зубов в улыбке.
– Вы не знаете, где она может быть? – спросила я.
Прежде чем она смогла ответить, позади нее в доме что-то разбилось, и ребенок сразу же начал плакать. Она замешкалась, посмотрела через плечо, а затем толкнула дверь, жестом призывая меня последовать за ней.
Я нырнула внутрь, задержав дыхания так, как будто воздух в доме был отравленным. За тридцать или более лет, сигареты загрязнили всю атмосферу внутри.
Джина Лоренцо подобрала с пола маленького мальчика, сына Лоры, из осколков тарелки. Она схватила его, все еще сжимая почти выкуренную сигарету между кончиками двух пальцев.
– Ты здесь, чтобы уговорить ее бросить Джимми? – Она села и обняла ребенка костлявой рукой, выдув дым дальней стороной рта.
Я кивнула.
Она покачала головой.
– Женщина поддерживает мужа в хорошие и плохие времена. Вот так должно быть всегда. Это только ее вина, что она сделала выбор, который ей сейчас не нравится.
– Но миссис Лоренцо..., – я помедлила, глядя на ребенка у нее на коленях и двое других, уставившихся в телевизор, как зомби, где танцевал Губка Боб в квадратных штанах. – Он ударил ее. – Наверное, не существовало того, чего эти дети не знали, но на всякий случай, лучше разъяснить.
Она закашлялась, скрипучим, флегматичным звуком, который бы вынудил мою мать прямиком побежать к пульмонологу.
– Джимми порядочный человек. Он не часто ее бьет и никогда не бил, пока она была беременной. – Она сделала паузу, чтобы вытащить частичку табака со своего языка. – Как ты думаешь, как она умудрилась обзавестись четырьмя детьми за четыре года? – Она захихикала. – Я научила ее этому. У меня у самой восемь детей. У каждого было девять блаженно мирных месяцев.
Мой желудок свело от ее слов, и я пристально посмотрела на нее, не зная, что сказать.
– Четырех? – смогла произнести я. – Я вижу только троих. – Тех же троих, я видела в офисе шерифа на днях.
Она кивнула в сторону средства для переноски младенцев, которая лежала на полу возле кухонного стола. Я подошла ближе и наклонилась, чтобы посмотреть поближе. Красивая, лысая, новорожденная ютилась под одеялом, как будто пряталась от своей новой жизни.
В тот момент, что-то кольнуло у меня в сердце. В тот момент, я поняла всех тех женщин, которые не могли иметь детей и забирали детей из тележек супермаркетов, спасая из того, что они воспринимали как пренебрежение или просто отсутствие интереса. Я позволила себе одно крошечное касание ко лбу младенца, почувствовав гладкую кожу и шелковистые волосики под своими пальцами. Знакомое жжение заполнило мои глаза. У меня никогда не будет детей, но Лора Раднор постоянно рожает их под присмотром кулака ее мужа. Какая же ужасная жизнь для нее и детей.
Я встала и просмотрела на миссис Лоренцо.
– Где Лора?
Она не смотрела мне в глаза.
– Миссис Лоренцо, придет шериф. Он просил меня поговорить с ней.
Ее рот сжался, образовав сотни мелких морщинок вокруг губ.
– Она вернулась за кое-какими вещами. Она у себя дома на Олд АйсФакториРоуд.
Я направилась в сторону двери.
– Но тебе никогда не удастся уговорить ее на это. Она всегда возвращается к нему назад. Она знает, где ее место.
На последних словах миссис Лоренцо захлопнула дверь. Мои руки чесались вернуться внутрь и трясти ее до тех самых пор, пока ее мозги не загремят у нее в голове. Какой же нужно быть матерью, чтобы приговорить свою дочь на такую же жизнь, какая была и у нее? Даже, поощрять такую жизнь.
Некоторым людям не должно быть позволено, иметь детей.
* * *
Дом Лоры Раднор был зеленого и белого цветов, вдвое шире на беспорядочном участке земли. Кто-то, скорее всего сама Лора, попытался украсить место, посадив цветы в старую шину, у главной двери. К несчастью, у нее проявлялись садоводческие способности ее матери. Цветы завяли до коричневых стеблей, и шина просто растворилась в остальном мусоре, лежавшем вокруг.
Я постучала по дверной сетке. За ней, входная дверь была приоткрыта.
– Есть кто дома? – Я наклонилась вперед, чтобы заглянуть внутрь.
Все что я смогла рассмотреть только грязную гостиную – игрушки валялись повсюду, костыли прислонены к стене, столик завален пузырьками из-под таблеток и рядом кресло, опрокинутое на бок.
Ответа на мое приветствие не последовало. Я открыла дверь и вошла.
– Лора?
Боковым зрением я заметила движение. Защищаясь, я вскинула руки вверх и пригнулась, мое сердце бешено заколотилось у самого горла. Бейсбольная бита просвистела в дюйме от моего лица.
– Остановись, – прокричала я, пригнув голову. – Я только хочу поговорить.
– Ты напугала меня.
Я подняла взгляд и нашла нахмурившуюся Лору Раднор.
– Я вижу, – сказала я, задыхаясь от смеха.
Она по-прежнему держала биту, теперь под углом в другую сторону.
– Что ты здесь делаешь? – Она еще сильнее сжала руками рукоятку биты , плоть издала скрипучий звук, проскользив по дереву.
Нервничает, подумала я. Наверное, ей стоило бы с таким то муженьком.
– Шериф Бристол, попросил меня заехать. Просто поговорить с тобой о том, через что ты проходишь.
– Уговорить меня уйти, ты имеешь в виду. – Она опустила конец биты на пол, поморщившись из-за движения. Помимо этого, не было других признаком травм.
Она поймала мой взгляд, который разглядывал ее.
– Он не идиот. Он бьет меня там, где не видно.
Без каких бы то ни было просьб с моей стороны, она подняла футболку. Фиолетовые синяки размером с кулак, были почти по всему животу, украшая верхнюю часть ее тела, которая все еще была увеличена, после рождения последнего ребенка.
– М-м-не так жаль.
Она уставилась на меня.
– Это не ты сделала.
Хотя все же, казалось, она была зла на меня.
– Ты можешь уйди, – робко предложила я. – Я уверена, Бристол поможет тебе и ....
– Ох, для тебя все так просто, – презрительно хмыкнула она. – Мисс «чудесные штанишки», выпускница колледжа, оставившая своего мужа. Показываешь, как много ты знаешь.
Уязвленная, я отшатнулась. Тепло затопило мое лицо и тысячи резких слов запрыгали у меня на языке. Я стиснула зубы и продолжила.
– Уверена, что ты права. Я не понимаю твою конкретную ситуацию. Но...
– И не дано. – Ее руки рефлекторно сжались в кулаки и выпустили рукоятку бейсбольной биты. – У меня четверо детей.
Которых у нее не было бы, если бы она не продолжала держать их подальше от побоев своего мужа. Я подумала, что указав на это, не поможет делу.
– Мне некуда идти.
– Как я уже сказала, я уверена, что Бристол...
Она покачала головой.
– Джимми получает хорошее пособие по инвалидности от завода. Что я буду делать? Искать работу? Никто не захочет нанять меня.
– Ты сделаешь то, что нужно, чтобы выжить.
Она закатила глаза.
– Я выживаю просто отлично. Я не просила о помощи и мне она не нужна.
Желание вырваться оттуда и позволить ей завалить одну из лучших памятных статей года, почти взяли надо мной вверх. Затем, я подумала, о том маленьком ребенке, свернувшимся в своей переноске, и о старших детях, которые стали еще старше, от того, что они должно быть видели. Они заслуживали лучшего.
– Если ты хочешь остаться до тех пор, пока он не убьет тебя, отлично. Но не твои дети. – Я скрестила руки на груди.
Ее взгляд стал жестче.
– Ты не можешь отобрать у меня детей. Они мои.
– Нет, если ты подвергаешь их опасности, – отвращение наполнило мой голос. – Тогда, они больше не твои или не должны быть твоими, – приподняв подбородок, я подтолкнула ее продолжить.
– Никто не заберет моих детей, – закричала она и с каждым словом она приближалась ко мне, заставляя углубиться дальше в гостиную.
Моя нога скользнула по писклявой игрушке, сбив меня с ног. Мои руки взметнулись в воздух, но я не смогла восстановить равновесие достаточно быстро. Я жестко приземлилась на пол и уставилась на покрасневшую Лору Раднор , сжимающую бейсбольную биту, как последний подающий во время напряженной игры.
– Думаешь, ты очень умная. Задаешь вопросы. Суешь нос не в свои дела. У тебя все так легко и просто. – Она нависла надо мной, и я стремглав отползла назад, врезавшись в столик. Пузырьки из-под таблеток скатились, приземлившись на пол. Та, что была ближе всего ко мне, пустая, приземлилась этикеткой вверх. ВИТАМИНЫ. Последняя частичка пазла встала на свое место.
Док Хеллеки делал поддельные этикетки только для тех, кто случайно мог прочитать их. Я пристально посмотрела на нее.
– Это сделала ты, – прошептала я.
Неожиданно ее глаза расширились, и ее хватка на бите немного ослабла.
– Я подумала, что это был Джимми. Что это он слетел с катушек, когда Док отказался дать ему еще больше Викодина. Но это была ты, – сказала я.
Она начала плакать, что не могло удивить меня больше, чем, если бы она станцевала у меня на голове.
– Ты не понимаешь. Это был несчастный случай.
– Ты случайно забила человека насмерть? – Я хотела, чтобы она продолжила говорить, но не могла убрать неверие из своего голоса.
Она покачала головой.
– Нет, нет. Все было не так. Джим получил таблетки, когда повредил ногу. Он отказывался сам принимать их, так что однажды я разломала одну и подложила ее в его еду. И из-за этого он стал... лучше, более расслабленным. Таким, каким он был поначалу.
– Тогда он не бил тебя, – Я подобрала ноги под себя, но не встала, не сейчас.
– Когда таблетки закончились, – сказала она, проведя рукой по лицу, – стало хуже. Намного хуже, чем прежде.
– Поэтому ты отправилась к Доку Хеллеки. Попросить его о помощи.
Она кивнула.
– Он помогал некоторое время.
– Что произошло?
– Он не понимал, – упрямо сказала она. – Мне некуда было идти. И... – Она помедлила и затем продолжила. – И больше никаких детей. Доктор Мерфи сказал, что это опасно для меня.
Наверное, не опаснее, чем не иметь детей, хотя Доктор Мерфи мог не знать этого.
– Таким образом, ты собиралась давать Джиму таблетки, но Док Хеллеки отказался дать тебе больше.
Слезы потекли по ее щекам, следы жидкого серебра на красной равнине ее лица.
– Он сказал мне, «Это последний раз, Лора. Это не правильно. Он пристрастился и нуждается в помощи. Как и ты».
Док узнал, что она была настроена держать своего мужа на крючке, это не было временным решением проблемы, которое помогло бы ей сбежать, и его замучила совесть. Не существовало больше черного и белого, только серый мир. Он пытался помочь молодой женщине, незаконно давая ее мужу лекарства. Когда она переступила черту, он попытался уйти, но было слишком поздно.
– Я слышала, как он разговаривал по телефону, планируя впустить кого-то через заднюю дверь на следующее утро. – Она посмотрела на меня. – Я только хотела еще раз попытаться убедить его.
– Значит, ты отправилась туда в пятницу рано утром?
Она кивнула и вытерла лицо обратной стороной руки.
– Я оставила детей у мамы и поехала в аптеку, припарковалась сзади, где грузовики-доставки. Задняя дверь была не заперта, так что я вошла внутрь. Я пыталась поговорить с Доком, но он не хотел слушать. Он только разозлился и продолжал говорить мне уходить.
– И ты ударила его.
– Я не хотела... но затем я не могла остановиться. – Она подавилась рыданием.
– А что насчет трости?
– Это трость Джима, для его больного колена. Ему нужна была длиннее, так что я привезла ее назад и... – Она закрыла лицо свободной рукой, бита все еще свисала из другой руки.
– Ты немного побыла там... после, не так ли?
– Только чтобы посмотреть, смогу ли я найти еще лекарств. Я ничего не тронула. Это было бы не правильно по отношению к Доку Хеллеки.
А его убийство? Я медленно встала на ноги, не отрывая глаз от Лоры. Казалось, она потерялась в своих страданиях, бита выпала из нее руки.
– Я выключила свет, чтобы люди не входили, но это не помогло. Вошел тот парень с хвостиком, но он сразу ушел. Затем появилась ты и стала осматриваться вокруг, и я знала, что не могу остаться для того, чтобы поискать лекарства. Так что я ушла.
– Так это ты положила записку на мою машину. И ты вломилась в "Газетт" и мою квартиру.
Она резко посмотрела на меня.
– Я пяталсь предупредить тебя. Заставить тебя отступить, но с тобой ничего не сработало. Не звонки и вешание трубки, на то, что я забрала компьютер, ничего. – Она помедлила. – Однако я не хотела навредить твоей матери. Это был несчастный случай.
– Я могу помочь тебе, – мягко сказала я. – Иди, и поговорили с Бристолом. Ты можешь рассказать ему о том, что произошло.
Неожиданно выражение ее лица стало отстраненным, как будто она видела меня насквозь.
– Ох, нет, – сказала она. – Я не могу никому рассказать. – Она снова подняла биту к своему плечу.
Холодок проскользнул у меня по спине.
– И ты не можешь. – Ее глаза были жесткими, как небольшие стеклянные камушки.
Я начала отступать. Проблема состояла в том, что Лора стояла между мной и дверью. Я подняла руки в ее сторону в умиротворяющем жесте.
– Лора, подумай. В конце концов, Бристол придет искать меня. Помнишь, он послал меня сюда?
– Да, но я не знала об этом, потому что ты не добралась досюда. – Ее голос плоский, она махнула битой в воздухе, и я отскочила назад, избежав ее как раз вовремя. – Во дворе для тебя как раз есть подходящий старый колодец.
– Лора, остановись. Ты не хочешь этого делать. – Сердце колотилось у меня в груди, я сделала ложный выпад, как будто собиралась развернуться и побежать дальше по коридору к задней части домика, затем развернулась и попыталась проскочить мимо нее в сторону двери.
Бита обрушилась на мою руку, чуть ниже плеча, послав обжигающую волну боли во мне. Я закричала и упала на колени.
Она еще раз занесла биту и в этот раз, так близко, она точно не промахнется мимо моей головы.
Я кинулась от нее в сторону. От контакта моей руки с полом, меня затошнило. Бита просвистела в воздухе, снова мимо меня.
Я попыталась сесть. Агония распространилась по моему телу до того как я успела подняться больше, чем на пару сантиметров от пола. – Лора, пожалуйста, остановись, – прошептала я.
Ее целеустремленное лицо нависло надо мной, вверх ногами. Я не хотела, чтобы это было последним, что я увидела в этом мире.
Она сделала глубокий вздох и отвела руки назад, ее локти почти у нее за головой. Я от неожиданности вздрогнула. Затем услышала самый прекрасный в мире звук.
– Лора, положи биту, – голос Бристола, последовал за писклявым звуком открывающейся двери.
Горячие слезы катились из моих глаз и вниз по лицу.
– Положи ее, Лора, – еще раз сказал он. Я слышала его приближение и через секунду смогла увидеть его. Он не смотрел на меня, его внимание было сосредоточенно исключительно на Лоре. – Я не хочу стрелять. Ты не хочешь, чтобы я стрелял. Так что положи ее...
Бита обрушилась вниз в сторону моей головы, и я закрыла глаза. Звук выстрела заглушил все остальное. Теплые капли забрызгали мое лицо, прежде чем дерево ударило меня в лоб с достаточной силой, чтобы оставить след, но не так как было задумано. Я открыла глаза и увидела Лору Раднор , она покачивалась надо мной, а на ее плече кровоточила рана. Лора отпустила конец биты и та упала рядом со мной с глухим стуком. Затем упала Лора.
Бристол сделал шаг вперед, пистолет все еще направлен на Лору. Он оттолкнул биту прочь и надел на нее наручники, прежде чем убрал пистолет и опустился на колени рядом со мной.
– Ты в порядке?
– Моя рука, – прошептала я.
Он наклонился вперед, его знакомый и успокаивающий аромат окружил меня. Я поборола желание снова заплакать.
Он нежно коснулся моей руки и вскрикнул.
– Она сломана, – сказал он.
Я кивнула.
Он испустил глубокий вздох и сел на корточки. Он провел свободной рукой по лицу.
– Боже, Ренне. Ты до смерти напугала меня. Я подумал, что она собиралась ...
– Она собиралась, – сказала я.
Он посмотрел на меня сверху вниз, лицо было серьезное.
– Я не мог... Я не знаю, чтобы я сделал если бы... – Он протянул руку и коснулся моих волос, вместо того, чтобы закончить предложение.
– Бристол, – прошептала я. Затем я услышала звук приближающихся сирен. Он выпрямился, и его рука покинула мои волосы.
– Как ты узнал, что я была здесь ? – Мой голос звучал взволновано и неуверенно.
– Я знаю тебя, Ренне. – Он одарил меня натянуто улыбкой. – Где ты, там и неприятности.
– Я имею в виду. Как ты узнал? Я поняла всего пару минут назад.
– Джим Раднор попал в больницу, страдая абстинентным синдромом из-за Викодина. Он отрубился у "Ника", в баре на Второй улице. Проблема заключалась в том, что он понятия не имел, что с ним произошло. Мы проверили записи камеры безопасности. Лора Раднор была тем, кто был там ночью в четверг, когда позвонил Брюс Ларриморе , не Джим.
Снаружи, замолкли сирены, и я услышала хлопанье дверей, приближающиеся голоса.
– Она обманула его. Сыпала их в его еду, чтобы он не бил ее.
Бристол кивнул.
– Что теперь будет с ней?
– Больница, затем тюрьма, скорее всего.
Два санитара постучали по дверной сетке, и Бристол кивком разрешил им войти.
– Что насчет ее детей? – Я сжала зубы, когда меня загрузили на носилки прямо рядом с носилками Лоры Раднор. – Они не могут остаться с нее мужем. Он может начать издеваться над ними.
Бристол покачал головой.
– Ренне, у меня нет слов. Она пыталась убить тебя и ....
– Это не их вина, – отрезала я.
Я не могла представить, как напуганы они будут, когда все будет сказано и сделано, то о чем Лоре Раднор стоило задуматься прежде, чем она оступилась и ударила Дока Хеллеки ... и меня.
Бристол шагнул вперед, обойдя санитара пытающего измерить мое кровяное давление.
– Каждый раз, когда я думаю, что ты знала...– он сказал с намеком на удивление в голосе. Затем, он опустил руку, теплую, мозолистую от тяжелой работы на лесопилки его отца, на мою, сильно удивив меня. – Я сделаю все, что в моих силах. – Он встретился со мной взглядом с удивительно прямотой. Его рука задержалась на моей на несколько секунд дольше, не смотря на всех тех, кто стоял вокруг.
Из-за этого я была близка к блаженству, почти на протяжении всего пути в больницу. Ну, из-за этого и, конечно же, из-за морфия.
Глава 17
– Я могу ее забрать? – спросил я у доктора Робинсона почти неделю спустя.
Он нахмурился глядя на меня.
– Ты?
Моя рука, в массивном гипсе от запястья до плеча, покоилась на привязи через здоровое плечо. Я поморщилась.
– Это лучшее, что я могу получить, по крайней мере, сейчас.
– Ну, Фритзи готова ехать домой. Гулять только на поводке, пока я не разрешу снять его. И ей понадобиться помощь, чтобы подняться по лестнице и забраться в машину, – строго предупредил он меня.
Я кивнула.
Он вышел из смотровой комнаты и вернулся с Фритзи через несколько минут. Ее шерсть была побрита вокруг стежков на ухе и рядом с ним. Она, как и я, теперь носила гипс, хотя он и был на ее задних лапах.
– Привет, детка. – Я опустилась на колени перед ней. Ее хвост завилял, хромая она подалась вперед и боднула меня в грудь. – Мне очень жаль. – Я погладила ее по спине, стараясь не задевать ее и свои болезненные места. Ее шерсть, обычно имеющая странно приторно-сладкий запах, сейчас пахла лекарствами.
– Хорошо. – Доктор Робинсон дал мне несколько пузырьков с таблетками и стопку бумажек. – Теперь у тебя есть лекарства и ты знаешь, что нужно делать, так что все готово. Тебе понадобиться помощь, чтобы усадить ее в машину, так что дай мне несколько минут, я закончу со следующим пациентом и пойду с тобой.
Я провела Фритзи в приемную, оплатила счет, а затем села на один из пластиковых стульев в ожидании.
Дверь звякнула об колокольчики, когда кто-то новый вошел в приемную. Я посмотрела вверх и увидела Бристола, который направляется ко мне и мой пульс участился. Мы не разговаривали с глаза на глаз с момента задержания Лоры Раднор , почти неделю назад.
Лора была доставлена в больницу, и сейчас сидела в тюрьме в ожидании суда, как и предсказывал Бристол. Джим Раднор был принят в клинику в Спрингфилде. Их дети, в настоящие время, находились в разных приемных семьях. Их бабушка подала ходатайство на их опеку. Как и я.
Частично, я винила Джину Лоренцо за действия ее дочери, ведь это она вырастила ее такой. Я не хочу видеть, как она сделает тоже самое со следующим поколением. Есть еще несколько недель до того, как что-то станет известно, и решение будет принято.
Предвосхищая протест о том, что мое нынешнее жилище слишком мало, я могу сказать, что думаю о покупке дома Паркмюллер. Джефф и я заключили сделку. Я сказала ему, что если получу дом, то снижу алименты лишь до суммы ежемесячных выплат по ипотеке, которые намного ниже чем то, что он посылает сейчас. В обмен на это, он сделал все что мог, в том числе нанял своего приятеля адвоката, чтобы ускорить процесс. Только вчера я узнала о том, что получила дом Паркмюллер, и, конечно же, со всем хламом внутри. Предстоит много потрудиться, чтобы вычистить его, но признаться честно, я с нетерпением ждала этого.
Бристол прокладывал свой путь через лабиринт из домашних животных и их владельцев.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
– Твоя мать сказала, что ты здесь. – Он стянул шляпу и теперь держал ее в руках.
Неожиданностью стало то, что моя мама согласилась помочь мне привезти мой новый дом в порядок и сделать его пригодным для жилья – я сама не справлюсь. Буквально. Теперь, имея общее дело, мы с ней начали лучше ладить, вероятно, поэтому она добровольно выдала Бристолу информацию о моем местонахождении, несмотря на то, что она не одобряет моих чувств к нему.
Я кивнула, мне по-прежнему было интересно, зачем он здесь.
Повисло долгое молчание. Затем он сделал глубокий вдох и посмотрел на меня, прямым взглядом, заставляя меня чувствовать себя неуютно.
– Я подумал, что тебе понадобиться помощь.
Я улыбнулась, чувствуя теплый прилив удовольствия.
– Спасибо.
Он кивнул, немного неловко постукивая по своей шляпе.
Он придержал дверь для меня и Фритзи, и проводил меня до машины. Я хотела спросить о Марджин, сказать ему, что знаю о ее якобы противозачаточных таблетках. В своей истории для "Газетт" я не упомянула об этике Дока Хеллеки насчет этикеток. Если я скажу Бристолу, то придется рассказать ему, как я получила эту информацию. С профессиональной точки зрения он должен разозлиться из-за моих методов и способов, и поэтому я не была уверена, что он бы хотел, чтобы я пересекла эту черту. На самом деле, это было не моим делом.
Я отперла машину и открыла заднюю дверь. Он поднял Фритзи и усадил ее на заднее сидение. Я расстелила одеяло так, что если она упадет с сидения, ей не будет больно.
Бристол отошел от автомобиля.
– Ты сейчас весь в собачьей шерсти, – указала я на его униформу.
Он сделал пару нерешительных взмахов, убирая ее.
Я шагнула к нему.
– Нет, тебе надо как следует... – я несколько раз провела рукой по его груди, отчищая и стараясь не замечать жар его кожи и твердость мышц через рубашку.
Он поймал мою руку во время движения.
– Мне жаль на счет Фритзи.
Я кивнула.
– Доктор Робинсон сказал, что она будет в порядке. Не будет хромать или что-то вроде этого.
Он заколебался.
– Джини тоже действительно жаль.
Ах, вот оно что. Мое сердце медленно опустилась к желудку. Я вырвала свою руку из его хватки, и мой взгляд стал изучать ключи от машины, пока я пыталась подобрать слова. –
Скажи ей...– Я закрыла глаза, мысленно пиная себя за то, что хотела сказать. – Скажи ей, что все в порядке.
Я отступила от него и села в машину. Я захлопнула дверь, оставляя стоять его там.
– Ренне. – я услышала его через закрытое окно. На его лице читалось несчастье, и губы были сжаты в тонкую линию.
Я покачала головой. Он выбрал быть несчастным, но я не собиралась следовать за ним. Он сделал свой выбор, так что я сделаю свой.
Я улыбнулась ему сквозь слезы в глазах.
– Спасибо за помощь, шериф. – Я махнула рукой, и выехала с парковочного места на дорогу. Когда я посмотрела в зеркало заднего вида, он все еще стоял там, наблюдая за мной.
Я почувствовала себя лучше, легче.
Нет ничего лучше смерти, чтобы расставить свои приоритеты.
