Текст книги "Цифраторий (СИ)"

Автор книги: Степан Кайманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

В коридоре прошелестели шаги, в дверь постучали.

– Кто?

– Это я, Джу, – сказали за дверью.

Сара сделала свет поярче, спешно вытерла лицо и впустила гостью. Джу выглядела лучше, но все еще несла на себе печать трагедии. Сутулая, скованная, вся в себе, с тусклым взглядом, лицо как у крашеной гейши.

Она молча опустилась на койку, закинула ногу на ногу, сплела пальцы и положила их на выставленное колено. Защитная поза – словно отгораживаешься от всего мира, покрываешь себя невидимым панцирем. Ты здесь, но тебя не достать.

Сара села рядом, спросила:

– Как прошел допрос?

– Я все рассказала советнику.

– Даже про видение?

– Да.

– Когда вы их нашли?

– Два месяца назад. Во время экспедиции на Европу.

– А Грей был в курсе?

– Конечно. Он руководил исследованием с самого начала. Правда, не знаю, можно ли мне об этом говорить. Но ты ведь пьюр…

– Столько людей погибло. Даже не сомневайся, что инфа все равно всплывет.

Они замолчали. Сара разглядывала Джу, чувствуя, как внутри разгорается старая обида, и все еще гадая, почему Гарри удочерил ее, а не свою лучшую ученицу. Она даже нисколько на него не походила – ни внешностью, ни характером, словно была из другого мира. Но что им двигало в тот момент, когда он принимал свое решение? И что двигало призраками, когда они оставляли их в живых? А, может быть…

– Полагаю, тела придется вернуть, – сказала Сара. – Ну если вдруг они, действительно, прилетят за ними.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Они здесь, на станции?

– Частично. Многие органы мы переслали на Землю.

– Что думает Грей?

– Он уже всех оповестил. Но все части вернуть не получится.

– О, ну просто чудесно. Ты же понимаешь, чем это может обернуться?

– Зачем им вообще понадобились трупы?

– Не знаю, возможно, хотят их похоронить с почестями по своим традициям. Если, конечно, они были мертвы, когда вы их потрошили и распиливали на части. Иначе все серьезно усложнится. – Сара помолчала. – Какие они?

– С первого взгляда от человека не отличишь. Только все лысые и высокие. Но ты же их видела, когда…

– Только снаружи. Я имею в виду внутри.

– Почти как мы.

– А если конкретнее?

– Разница между нами примерно такая же, как между прошлогодней и новой моделью голографа. Ничего сверхъестественного.

– Джу, что тебя гложет на самом деле? Зачем ты пришла?

– Это прозвучит странно, – она грустно улыбнулась. – Но почему мы с тобой остались живы? Почему эти твари нас не убили, как остальных?

Про себя Сара похвалила Джу и признала, что ожидала какого угодно вопроса от нее, но только не этого, над которым уже битый час сама ломала голову.

– Тоже не понимаю, – после короткой паузы ответила она. – И меня это пугает гораздо больше, чем возможный конфликт с пришельцами из-за их изуродованных тел.

– И нет даже предположений?

– Думаю, ответ надо искать у Гарри.

Джу встрепенулась, не понимая, причем здесь ее отец.

– Наши родители погибли во время войны с киберами, мы с тобой обе из приюта, обе женщины, нам с тобой немного за тридцать, – пояснила Сара. – Уже четыре совпадения. Понимаю, такой себе след. Но другого пока нет.

Поступил входящий вызов от советника Грея, – уведомил Дик. – Принять?

Соединяй.

Сара, срочно ко мне! Ничего не спрашивай, объясню все на месте.

– Советник зовет, – сказала Сара, поднимаясь.

– Меня тоже, – произнесла встревоженная Джу.

Часть 3

Возле помещения, где обосновался советник, царила суматоха. Штурмовики, поругиваясь друг на друга, протягивали широченный рукав от дверей, сооружали заграждение, лепили на стенах коридора замысловатые крепления. Один хрипло указывал, что делать. Другой тащил дезинфекторы. Третий нес костюмы спецзащиты. Четвертый просто бегала туда-сюда без какой-либо видимой цели. Не иначе началась эпидемия. Конечно, никакой эпидемии не было и в помине, понимала Сара, догадываясь об истинной причине суеты и галдежа.

Никогда прежде она не видела советника настолько обеспокоенным. Гром и молнии. Беспокойство фонтаном брызгало в стихийно собранном штабе, передаваясь всем присутствующим. В том числе и ей. В помещении – довольно просторном по сравнению с любой каютой на станции – было прохладно. Однако кофейное лицо Грея блестело, как слюда. Да и сам он суетился непривычно много, превратившись из стойкой и тихой горы в гремящий оползень.

В штабе, помимо Грея, маялись еще двое штурмовиков. Тоже поддались волнению и переглядывались между собой, пожимая плечами.

– Оставьте нас, – приказал советник.

И два мордоворота спешно, чуть не вприпрыжку выскочили за дверь. Сара нисколько ему не сочувствовала. Даже немного злорадствовала, глядя, как Грей мечется по штабу, явно с кем-то общаясь по корешку. Заварил эту кашу – пусть сам и расхлебывает. Столько людей погибло… Жан… Коннор и Элли…

Сара даже позволила себе зло улыбнуться. Чистая кровь, без примеси холодка бурлила в ней, возвращая давно забытые эмоции и чувства. Бесцветный мир преобразился – заиграл яркими красками, расцвел, распустился, раскрылся разноцветным веером, дуновение которого сейчас приятно остужало напряженное, горячее и требующее дозу дизэмпатика тело.

Они с Джу сели рядом. Советник еще минуты три нервно бродил по штабу, а потом встал перед ними, такой высокий и такой взволнованный, и плавающим хрипловатым голосом пробубнил:

– Похоже, кто-то решил вернуть трупы. Мы уже все подготовили для контакта. Советники… считают, что на встречу лучше отправить кого-нибудь из вас. Я думаю, вы понимаете почему.

– Я согласна! – сразу выпалила Сара.

– Уверена? Просто…

– Я согласна, – уже спокойно повторила она.

– Хорошо. Тогда одевайся.

Он лично подал ей костюм спецзащиты. Но она покачала головой.

– Обойдусь. Думаешь, если что, он меня спасет?

– А мне что делать? – спросила Джу.

– Ждать, – ответил Грей и повел Сару назад, к дверям.

* * *

Итак, она осталась одна. В просторном и пустом отсеке станции. Четыре серые стены и широкий экран, где застыли, как будто замерли в ожидании какого-то безумного представления, бусины звезд.

Космос на экране. Космос снаружи, в нескольких шагах за стеной, – настоящий, где так легко умереть. И черная бездна в груди – растет и ширится от грядущей встречи с новыми призраками. Словно кто-то заманил ее в худший кошмар, в персональный ад. Изощренная пытка.

Страх обволакивал, безжалостно давил изнутри, вышибал испарину, щекотал кожу невидимыми холодными щупальцами. В кармане на бедре в потной ладони мокла последняя ампула спасительного дизэмпатика. Один укол – и сразу станет легче. Сейчас это точно не помешает.

За стеной приглушенно прогудело, и Сара вздрогнула. Немного поплыла, едва чувствуя собственные ноги. Ей казалось, что из темных углов на нее кто-то смотрит. Отвага улетучилась, ее будто отсекли тяжелые створки дверей, когда она вошла сюда с высоко поднятой головой, гордо выставив грудь. Ну и дура! Чокнутая и самоуверенная дура!

Ладонь словно без ее воли вынула ампулу и, даже не дав подумать, незамедлительно впрыснула холодок, разбивая оковы страха и беспокойства. Как же хорошо. Просто кайф…

Сара расправила плечи, повертела головой, будто стряхивая весь тот груз ужаса, который копился и висел на ней с тех пор, как она зашла в пустой отсек. Только сейчас она осознала, что на экране нет корабля. А он должен был там быть, как говорил Грей.

Точно заглядывая в ее мысли и дожидаясь, пока она очухается, кто-то там, за стеной Спэйс Нидл, неведомый и могучий, начал менять пространство. Звезды расплылись и потекли, будто скатываясь по темной сфере. А на их месте вспыхнули совсем иные огоньки – не тускло-голубые, а золотисто-оранжевые. Черная ткань неба рвалась, прожигалась, плавилась, выпуская из своих ледяных объятий сверкающее и обтекаемое тело корабля призраков.

Приборы слежения Спэйс Нидл не обманывали: корабль находился здесь, но до последнего момента оставался незримым для человеческих глаз. Возможно, все это время ее изучали, прикидывая подойдет ли она для контакта или нет, а, может быть, даже копались у нее в голове.

Сложно было оценить размеры чужого судна, на экране корабль казался раза в три, в четыре больше аэрокара. Но выглядел ярко, дико, необычно и… далеко не враждебно. Никаких орудий, никаких острых углов или чего-то угрожающего. Обтекаемый болид, поблескивающий всеми оттенками оранжевого.

На поверхности корабля словно возгорелось пламя. Их было четверо и, подобно призракам, они свободно перемещались сквозь преграды. Но в остальном… совсем не походили на тварей, которые убили Жана. Будто огонь обрел форму человеческих тел и сейчас просачивался сквозь толстые стены Спэйс Нидл.

Трое пришельцев остались снаружи – полыхали кострами прямо в космосе и, к сожалению, не тухли. Четвертый тихо и не спеша парил прямо к ней. Выглядел он спокойным. Выглядел как проекция самого обычного человека, выведенная лишь красными и желтыми лучами голографа.

Ей не дали никаких инструкций, как себя вести во время контакта, и Сара просто растерянно стояла на месте, наблюдая, как к ней приближается оранжево-красное нечто. Стало жарко, ее начало окутывать марево, отсек словно погружался в крепкий летний зной; свет огненного тела ложился отблесками на стены, пол и потолок.

Он замер на расстоянии шага, это странное существо, сотканное из пламени. И протянул к ее голове свои огненные руки. Несмотря на свежую дозу холодка, Сара все равно дернулась, опасаясь ожогов. Но потом смело шагнула навстречу, чувствуя жаркое прикосновение на висках, куда легли чужие, невесомые пальцы.

Пот лился с нее градом, вокруг подрагивали язычки пламени, когда незнакомец показал ей сон наяву.

Она увидела все. И тварей, рыскающих, словно псы, по космосу в поиске утраченных тел. И тихую быструю смерть работников станции. И сверкающий на солнце купол Шэлл Сити. И Джу, и даже себя. И… слияние ожившего пламени с их хрупкими телами. Все это она увидела в бездне горящих глаз. А затем ей явили чудовищные последствия неисполненных требований: огромную лавину призраков, сошедших прямо с небес на Лост Арк. Они неслись серой бурей, свирепым и беспощадным штормом, забирая жизнь за жизнью – опустошая прекрасный город. Ее город.

Жар отступил, она проснулась, глядя, как парит пришелец, удаляясь в сторону своего сияющего корабля.

Были обоснованные причины. Были конкретные требования. Были разрушительные последствия их невыполнения. Пришельцы прибыли вовсе не за тем, чтобы забрать тела своих собратьев, потому что это были их собственные тела, которые они оставили на Европе. И теперь огненные призраки хотели получить им достойную замену.

Перебирая мысли, Сара поняла, что огненные призраки показали ей не все, а что-то просто вложили в голову, словно впрыснули содержимое инжектора прямо в мозг. Они говорили с ней, не раскрывая ртов и не произнося ни звука.

На ее глазах четыре огненных призрака уплыли в сторону корабля, а тот, поглотив их, начал угасать и вскоре исчез, оставив после себя нетронутое звездное небо вокруг станции.

Увиденное и беззвучно сказанное впечатляло и пугало, даже с учетом свежей дозы холодка. Сара все равно словно пребывала в легком трансе, не услышав, как открылись двери отсека и как к ней подкрался советник. Он взял ее под руку и повел куда-то, пока она переваривала то, что с ней произошло.

Струи дезинфектора… Белые подрагивающие стены… Советник что-то бормочет… И снова струи дезинфектора.

Они вернулись в штаб, и вокруг нее суетливо закружились врачи, с ног до головы затянутые в защитные костюмы. Защелкали и замигали сканеры.

– Не нужно, отстаньте, со мной все в порядке. Грей, пусть они уйдут, – Сара растолкала их. – Времени мало.

Лишь после этой фразы советник прислушался к ее просьбе и спровадил врачей. Только сейчас Сара заметила, что в штабе в дальнем углу ее дожидается Джу.

– С тобой точно хорошо? – спросил Грей.

– Вспотела немного, – отшутилась она устало.

– Сам их не перевариваю, – сказал советник, стягивая с себя шуршащий костюм спецзащиты.

Сара села рядом с Джу, подняла глаза на Грея и сказала:

– Я хочу, чтобы ты мне ответил откровенно. И больше я к этому возвращаться не буду.

– Говори.

– Мы с Джу – мясо?

Сидящая рядом Джу вздрогнула. Глаза советника выкатились от удивления:

– Что?!! С тобой точно все хорошо? С чего ты вообще взяла… А, они тебе сказали.

– Нет.

Грей бросил на нее непонимающий взгляд.

– Они хотят нас с Джу вместо тел, которые вы нашли на Европе и выпотрошили. Они хотят наши тела и еще двух шэллов. Вот я и решила…

– А ты не подумала, что у них с вами просто может быть совместимость. – Советник вздохнул и с укором покачал головой. – Мясо… В любом случае мы никого им не отдадим. Ни тебя, ни Джу, ни шэллов. С какой стати.

– Придется, – хмуро произнесла Сара.

– Хорошо, что это не тебе решать.

– Ты не понимаешь, они показали мне, что случится, если мы не выполним их требования. Громадная туча призраков над Лост Арком. Ты знаешь, на что они способны. И ты видел их корабль. Они дали нам восемь суток. Время уже идет.

Грей засомневался. Вытер лицо ладонью. Вздохнул, собираясь с мыслями.

– Я должен связаться с Советом. Вы пока свободны.

Перед ними уже откатывалась дверь, когда советник их окрикнул.

– Сара, ты – молодчина. Отдыхай. Ты это заслужила больше, чем мы все вместе взятые.

* * *

Врачи все-таки получили то, что хотели. И, как показалось Саре, немного огорчились, когда не нашли ничего подозрительного. Ей разрешили вернуться в каюту и выдали тяжелую бутылку с водой, указав на обезвоженность организма. Пить и впрямь хотелось. А еще хотелось побыть в тишине и пораскинуть мозгами, чтобы принять или… не принять самое важное решение в жизни, которая летела в пропасть с тех пор, как пришлось посетить эту злосчастную станцию.

Конечно, она – чокнутая. Пошла на контакт с пришельцами. В одиночку. Еще и без спецзащиты. Ну и пусть! Зато она хороший пьюр, всегда доводивший дело до конца и привыкший докапываться до правды.

В дверь постучали:

– Это Джу. Я принесла поесть.

Она впустила ее, взяла поднос с бутербродами и кофе, после чего поставила его на откидной столик. Есть совсем не хотелось. А вот кофе пришелся весьма кстати. Она отхлебнула немного, покатала теплую сладковатую горечь во рту, сглотнула. Так себе, конечно. Но лучше, чем ничего.

Сара подняла бутерброд с паштетом и, немного подержав на весу, вернула на поднос.

– Это ведь предлог? – совершенно беззлобно спросила она, дернув стаканчиком с кофе.

– И да, и нет.

Сара улыбнулась, сделал еще глоток.

– Поэтому они нас не убили? – спросила Джу.

– Да.

– Мы с тобой шэллы? Разве это возможно?

– Не знаю, – честно призналась Сара. – Знаешь, я думала, что они просто хотят забрать тела. А оказалось, что им нужна замена. Но ничего, слетаю на станцию, подберу трех шэллов.

– Трех? Ты решила отдать себя?

– Ну-у…

– Почему?

– Правда. Но от советника или от Гарри я вряд ли ее добьюсь.

Сара поразилась самообладанию Джу. Она даже бровью не повела, когда поняла, что задумала ее спятившая подруга.

– Несколько дней назад мне приснился сон, – вдруг начала Джу. – Я бродила в темноте, и мне было очень страшно. Долго звала на помощь, но никто не отзывался. И вдруг среди мрака увидела золотые сияющие следы, которые вывели меня к костру. И этот костер горел ярко, но его пламя не обжигало.

– Это всего лишь сон.

– Нет, не всего лишь. За неделю… За неделю до того, как Гарри меня удочерил, мне тоже кое-что приснилось. Я была совсем маленькой, младенцем. Лежала в колыбели и плакала, а потом над ней склонился мужчина, тихо покачал меня и ласково улыбнулся. Тогда я почувствовала, что скоро все изменится.

– Ты хочешь пойти со мной? – не поверила Сара и сделала несколько глотков, словно заливая удивление.

– Да. Мне кажется, я знаю, что означал этот сон. К тому же, я всегда мечтала увидеть другой мир. Поэтому и попросилась на Спэйс Нидл, чтобы быть поближе к звездам. Но сперва я бы хотела хотя бы на денек вернуться в Лост Арк.

– Зачем?

– Только не смейся.

– Я под холодком. Даже если захочу, то ничего не выйдет.

– Мороженое. На станции его нет. Единственное, чего мне тут не хватает.

Сара все же усмехнулась и поглядела на донышко стакана, где каталось несколько темных капель. Ей вдруг подумалось о сигаретах без никотина и о кофе без кофеина.

* * *

Лютые кошмары изводили Илона уже вторую неделю. Он боялся засыпать, долго и мучительно ворочался, а когда от бессилия проваливался в сон, то редко мог продержаться в нем до утра. Болезненно стонал, вскакивал с безумными криками. Если же не пробуждался сам, его будила Мэй, чтобы хоть немного успокоить… Наступление каждой ночи приходилось встречать как приближение собственного палача, а сновидения неминуемо оборачивались жестокой пыткой. Днем, рядом с Мэй, в ее ласковых объятиях становилось спокойнее. Но к вечеру опять неминуемо нарастала тревога.

Несмотря на то, что с момента трагедии в доме Скамов прошло семь долгих, очень долгих и тягостных дней, Илон все еще не мог отойти от потрясения. Пробовал отвлечься виаром и прогулками, бездумно гонял сериалы, отчаянно пытался себя убедить в том, что и Эдвард, и Джессика, и их малыш Пол – никто, всего лишь мясо для развлечений, шэллтерапии и института трансплантологии. А затем с тем же усердием начинал себя ненавидеть и проклинать за эти мерзкие мысли, продолжая отсчитывать дни до того момента, когда ему можно будет вернуться в Цитадель на работу.

Солнечный свет заливал квартиру от пола до потолка, казалось, проникая в каждую щелку. Было тихо, только Айзи шуршала на кухне, колдуя над обедом. Илон лежал, сунув руки под подушку, и молча глядел на прикроватный столик, на вздыхающего под маслянистой пленкой котенка. Шерсть местами уже набрала густо-зеленый цвет, а где-то все еще была белой, как пух; на спинке проступили первые робкие серебристые полоски. Еще два-три дня, и питомец откроет глаза, чтобы взглянуть на свой новый и удивительный мир.

– Как бы ты его назвала?

Мэй лежала рядом и гоняла пальцами по его спине приятных мурашек. От шеи к пояснице, туда и обратно, словно мелких пушистых барашков. Илон боялся даже представить, что стало бы с ним, не будь ее рядом. Наверное, просто сошел бы с ума, съедаемый кошмарами или одиночеством.

– Ты что – забыл? – удивилась она. – Мы же договорились, что я выбираю окрас, а ты придумываешь имя.

– Ну, все-таки…

– Мне нравится Лао.

– Мне тоже. Пусть так и будет. Я не против.

– Ты совсем у меня ленивый. Может, проветримся?

– У-м. Не.

Она встрепала его волосы и провела кончиком языка по шее. В этот момент очень некстати поступил входящий вызов от Инсты. Тревожный звонок моментально сорвал покров накатившего возбуждения.

– Что-то с Эдвардом? С Молли? – без приветствия пробормотал Илон, вскакивая с постели, как ужаленный.

Нет-нет, успокойся, – ответила Инста.

– Ты присматриваешь за ними?

Молли все еще в тяжелом состоянии. Эдвард сейчас у нее в больнице. Я звоню по другому поводу.

Илон нервно заходил по комнате.

У нас ЧП в Цитадели. Гагарина… убили.

– Когда? Почему?

Да мы сами еще толком не знаем. Просто хотела, чтобы ты был в курсе. Ты новости совсем не смотришь?

– Щас гляну, – сказал Илон, прерывая связь.

Он сел на кровать, резко встал и снова сел. Мэй осторожно подкралась к нему сзади и обняла, когда он попросил Ма найти инфу об убийстве старого фьюжинера.

«Серия жестоких убийств прокатилась по Лост Арку. Мы уже сообщали, что сегодня в своем офисе был застрелен известный психолог Виктор Шварц. Только что к нам поступила информация, что был убит фьюжинер Юрий Волков. Оба тела обнаружены со следами насильственной смерти. Пьюры пока не комментируют ситуацию, ведется следствие. Однако из достоверных источников стало известно, что рядом с телами обеих жертв обнаружены кленовые листья – знак террористической ячейки…».

Дальше Илон уже не слушал, а потом приглушил корешок.

– Что произошло? – спросила Мэй.

– Гагарина и… Шварца убили.

– Кто? Зачем?

– Представляешь, – пробормотал он отрешенно, – а я собирался снова записаться к нему на прием

– Ложись, ну ложись, – сказала Мэй, не переставая гладить его по голове. – Успокойся. Все будет хорошо.

Илон лег на бок, прикрыл глаза. Ему стало так страшно, что он нащупал ладонь Мэй и положил ее на грудь, а сверху накрыл своей, словно боялся, что она исчезнет. В один день… Вот так: раз – и их больше нет.

Глава 6. Сингулярность.

Часть 1

С черно-белой доски жизни слетали знакомые фигуры. Одна за другой.

Чудовищная трагедия в семье политика Эдварда, гибель фьюжинера Гагарина и убийство психолога Шварца… Тьма сгущалась. Клубилась и бурлила повсюду, словно живая, подпитывая предчувствие нависшей угрозы. Илон ощущал ее почти физически – в тяжести на сердце, в каждом хриплом вдохе, в капельках пота, выступающих на лице и спине. Казалось, сама смерть загоняет его в западню, выплясывая погребальный танец вокруг будущей жертвы.

Илон лежал на кровати в полусне и видел, как в подрагивающем мраке проступают мертвецы. От того, как они взирали, делалось холодно в животе, а взгляд их словно гипнотизировал. Ему хотелось сбежать, спрятаться, укрыться где-нибудь от их осуждающих взглядов и бледных лиц с синеватым оттенком. Однако он не мог шевельнуть и пальцем. А мертвецы продолжали свой странный немой ритуал. Свою пытку. Безмолвно появлялись из темноты и исчезали в ней.

Мэй, Мэй…

Илон знал, что она была рядом. Чувствовал, как ее дыхание обдувает его взмокшее от страха тело. Хотел позвать на помощь, мечтал, чтобы нежные пальцы привычно коснулись его плеча и выдернули из тисков ночного кошмара, как это уже бывало не раз. Но только не нынешней ночью, не сейчас…

Сейчас перед ним стоял малыш Пол – со стеклянными глазами, в той самой футболке, ставшей темной от крови. Он протягивал руку, желая показать или сказать нечто важное. Илон скосил взгляд: на детской ладошке белела горсть человеческих зубов. Пол немного наклонил руку, и зубы покатились, срываясь и растворяясь во мраке.

В какой-то момент Илон вдруг понял, что не может отвести от них взгляд. Хотя это были всего лишь человеческие зубы, большие и маленькие, поблескивающие, словно жемчужины. Они обладали каким-то нереальным притяжением, заставляя созерцать их падение в черную бездну сновидений.

Детская ладонь. Падающие с ее ребра зубы. И омут бескрайнего и безмолвного мрака… Это продолжалось долго, очень долго. Пока сквозь стены ночного кошмара не пробился дребезг, гул и крики.

Жестокая какофония всколыхнула и непроницаемый морок, и ее безмолвных обитателей, и самого Илона. Шквал резких звуков, словно штормовая волна, всей своей мощью обрушилась на черный берег, лежащий среди сумерек снов, чтобы смыть, уничтожить все, что стояло на ее пути.

Его почему-то обдало холодом и что-то мощно толкнуло в спину. Илон ударился об пол и только теперь понял, что проснулся. Плечо заныло, он зашипел, хотел приподняться, но над его головой просвистели пули, выбивая из стен фонтаны осколков.

Хаос оборвался столь же внезапно, как и начался. Будто по щелчку пальцев. Стало тихо. Тихо и страшно. Илону чудилось, что он по-прежнему спит. Все произошло так быстро и так неожиданно – за считанные секунды. Голова шла кругом, плечо на любое движение роптало болью.

Пули? Какие пули в Лост Арке? Откуда? – не понимал он, цепляясь за край кровати, чтобы подняться.

Система безопасности дома наглухо закрыло разбитое окно черными крыльями, отсекая и лунный, и звездный свет. Было темно, как в недавнем кошмаре. Но Илон все равно разглядел неподвижный силуэт перед ним.

– Мэй, – робко позвал он ее. – Мэй.

Илон опустился с ней рядом и осторожно коснулся щеки.

– Пожалуйста. Что же ты…

Мэй не двигалась и молчала. От тоже не шевелился и молчал, все еще надеясь, что увиденное им – всего лишь продолжение дурного сновидения. И пройдет немного времени, и из тьмы снова начнут выступать немые призраки, а малыш Пол продолжит разбрасывать чужие зубы… Тяжело билось сердце; и ноги, и руки словно утонули в липкой грязи; к глазам подступали слезы.

– Мэй, – позвал он ее снова и включил свет.

Она была мертва. Лежала лицом к нему, с широко раскрытыми глазами – безжизненными и чужими; простыня под остывающим телом стала красно-черной от крови. Настоящей Мэй – той Мэй, с ласковой и теплой улыбкой, со звонким голосом больше не было здесь… рядом с ним. Да и он сам как будто уже находился в ином месте. Оно было тихим, душным и бесцветным, точно огромная закупоренная склянка, а ее толстые стеклянные стенки делали мир снаружи мутным и нереальным.

Должно быть, его тоже убили, – подумал Илон с облегчением, потому что понял, что ничего не чувствует.

Или… не хочет чувствовать. Как мертвец. Краем глаза он видел, как на поверхности прикроватного столика, на разбросанной земле судорожно дергается котенок – зеленый с серебристыми полосками, а из его пуповины сочится тонкая струйка крови. В какой-то момент так и не родившейся питомец замер и больше не шевелился, перестав цепляться за жизнь.

Илон не знал, сколько просидел на кровати вот так – без движения и без памяти, наблюдая, как кровь перекрашивает простыню и покрывало, расползаясь по кровати огромным темным пятном. Время больше не имело значения. Ничто больше не имело значения. Даже его собственная жизнь, перемолотая в серый прах безжалостными жерновами ночных выстрелов.

Он не помнил, когда в квартире появились призраки. Трое или… четверо. Один завис напротив него и бормотал неразборчиво, брал за руки, пытался что-то объяснить, показывая свои пальцы; другой плавал по комнате, выскабливая из прошитых автоматной очередью стен смятые серебристые комочки пуль, а третий суетился у самого окна, словно дура-муха, желающая вылететь на свободу. Из разбитых кабинок санузла дугой брызгала вода, словно из замысловатого фонтана.

Один из призраков зачем-то склонился над Мэй, будто стервятник, и Илон с шипением бросился на него. Призрак успел увернуться, а другой схватил его сзади, заломил руки и, усадив рядом с кроватью, что-то впрыснул в кровь.

От укола первой пробудилась боль в выбитом плече. За ней хлынули голоса, которые он стал понимать, а следом вернулись и привычные очертания проклятого и пустого мира, где больше не было Мэй. Призраки перестали быть призраками. У них появились голубые мундиры пьюров и ясные спокойные лица.

– Что вы мне вкололи? – спросил Илон.

– У вас был шок, – ответил пьюр. – Обычное успокоительное, чтобы вы не бросались на людей, которые пытаются вам помочь.

– Хм, помочь? Вы умеете воскрешать мертвецов?

Пьюр пропустил издевку мимо ушей.

– Вы понимаете, где находитесь и что произошло?

Илон кивнул и почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. От прикрыл ладонью рот и едва успел добежать до кухонной раковины. Кто-то осторожно положил ему руку на плечо. Илон смахнул ее, собрал из ладоней ковш и, подставив под струю ледяной воды, опрокинул его на лицо.

– Меня зовут Пинг, я буду вести ваше дело. Нам нужно забрать тело, – предупредили за спиной. – Настоятельно рекомендую не сопротивляться.

Илон ничего не ответил. Вытер мокрое лицо и медленно повернулся. Пьюр был ниже его на голову, а на мир смотрел раскосыми глазами; рука лежала на эиргане. Запах резкого парфюма, идущий от пьюра, противно щекотал ноздри.

Жаль, эирган не убивает, а лишь отбрасывает противника сжатым воздухом, – подумал Илон с сожалением.

Поверх темноволосой головы низкорослого болвана, который предусмотрительно и храбро перегородил путь из кухни, Илон увидел, как пьюры подняли Мэй, чтобы упаковать в пластиковый мешок. Спина Мэй от выстрелов превратилась в месиво; густая кровь не капала, а свешивалась тонкими багровыми ниточками.

Желудок опять прыгнул к горлу, и Илона снова вывернуло наизнанку.

– Мы скачали данные с ее корешка, – вдруг сказал Пинг. – Из того, что я видел, получается, что она спасла вам жизнь.

– Падение, – вслух подумал Илон, разглядывая дно раковины.

Его закружил вихрь событий минувшей ночи. Мрак лабиринта сновидений, вспыхивающие в нем лица мертвецов, детская ладошка, разбрасывающая зубы, словно семена, и неожиданный толчок в спину…

– Что? – не понял пьюр.

– Перед тем… так это была Мэй.

Илон вздохнул и повернулся к пьюру. Над его плечом парил блестящий и круглый, как биллиардный шар, дрон. Еще несколько черными шмелями кружились над опустевшей и темной от крови кроватью.

– Мы здесь почти закончили, – известил его пьюр. – Вам придется поехать с нами.

– Зачем? – грустно улыбнулся Илон и, не дав пьюру ответить, добавил. – Мы ведь оба знаем, кто это сделал. И мы оба знаем, что вы не сможете их достать, потому что даже если вы найдете ублюдков… То что тогда? Полетите в Гринлэнд? Нет, никуда вы не полетите, так как наш долбаный Совет очень боится их арсенала, который может распылить весь мир на атомы. Сколько террористов вы поймали? Ответьте мне, Пинг?

Пьюр молчал. Смотрел на него равнодушно и не мигая – холодный, как снежная королева. Однако на его дроне вспыхнули бело-голубые огоньки, чтобы спроецировать посреди кухни изображение. Проекция вышла кристально четкой, и Илон сразу узнал на ней тварь, едва подавив нахлынувший тяжелый гнев.

– Вам знаком этот человек?

Илон покачал головой, продолжая разглядывать проекцию, – последние секунды жизни Мэй. Скар постарел, облысел, но глубокий змеевидный шрам на правой щеке никуда не делся. Он сидел в открытом аэрокаре, свесив ноги за борт, дымил сигарой и держал здоровенный пулемет.

– Мне кажется, вы меня обманываете.

– Думайте, что хотите, – устало произнес Илон. – Мне все равно.

– Если вы не последуете с нами добровольно…

– Последую. Дайте мне пару минут побыть в одиночестве и привести себя в порядок. И потом делайте со мной, что пожелаете.

Когда пьюры ушли, Илон опустился рядом с Бро. Старый дрон привычно дремал на заряднике, дергая одной косичкой, словно спящий щенок лапкой во сне. Илон погладил его по черному панцирю, но будить не стал.

– Одни мы с тобой остались, дружище. Жаль, нельзя взять тебя с собой. Ты бы мне там очень пригодился.

Илон вспомнил про Айзи и поднял на нее взгляд. Она тоже заряжалась и ни о чем еще не знала, как и Ма, отправленная вечером в спящий режим. Андроиду повезло больше, чем душевой кабинке и коту. Пули прошли чуть выше ее рыжеволосой головы.

Проекция, показанная пьюром, изменила все. Она подарила новую и теперь единственную цель в жизни. Пусть страшную, пусть кровавую, пусть смертельно опасную, но справедливою и ясную, как день. Теперь он точно знал, кто виновен в смерти Мэй. Оставалось только его найти. Найти, убить… или погибнуть самому.

* * *

Допрос длился чуть больше часа, закончился с восходом солнца и предсказуемо не принес ни результатов, ни удовольствия ни одной из сторон. Напрасная трата времени, чистая и глупая формальность. Вершина бюрократического спектакля: и дознаватель, и свидетель целиком и полностью осознают бессмысленность происходящего, но продолжают упорно исполнять заученные роли. Кто-то лучше, кто-то хуже – в меру своего мастерства.