Текст книги "Рука об руку"

Автор книги: Стелла Фуллмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

2

По прошествии нескольких минут из трубки донесся тот же голос служанки, и мысли Теи вернулись из прошлого в настоящее.

– Сожалею, но Арнольд Флойд отдыхает. Может, вы побеседуете с его сыном?

Тея удивилась: ее даже не попросили представиться. Подобные Паулю люди – промышленники столь высокого полета, как он, – обычно не общаются по телефону неизвестно с кем.

– Хорошо, я поговорю с ним, – ответила она.

Спустя несколько секунд до нее донеслось:

– Я вас слушаю.

Ее обнаженные до локтя руки покрылись гусиной кожей, к лицу прилила кровь.

– Мистер Флойд, здравствуйте! – взволнованно заговорила она. – Думаю, вы меня не помните... Но дети – Патрик и Анжела – они сейчас у меня. Наверное, вы уже заметили, что их нет дома? – Ее сердце билось тревожно и громко, казалось, его стук заглушает сбивчивую речь. – С ними все в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь.

– Мне бы хотелось убедиться в этом, то есть услышать их голоса, – сдержанно заметил Пауль.

Тея, ожидавшая от него совершенно другой реакции, с облегчением вздохнула и протянула Патрику трубку, многозначительно кивнув на нее.

Тот сделал протестующий жест, демонстративно поднялся с кресла и, отойдя к дальней стене, прислонился к ней спиной и скрестил руки на груди.

Тея нахмурилась и вновь приставила трубку к уху.

– Видите ли, мистер Флойд... – пробормотала она, быстро придумывая, что сказать. – Сейчас не самое подходящее время... В данный момент дети не могут с вами поговорить...

– Когда же будет подходящее?

Хотя этот человек и находился в другом конце города, Tee показалось, что она ощущает леденящий холод его убийственного взгляда.

– Когда? Я не могу точно сказать вам...

– Да я вообще не намерен с ним разговаривать! – выкрикнул Патрик. – Так и передай! Пусть знает!

– Патрик, милый, веди себя благоразумно, – взмолилась Тея, бросая на вновь разволновавшегося подростка испуганный взгляд. – Мы же договорились!.. Простите ради Бога, – произнесла она в трубку. Пауль ничего ей не ответил. – Эй, вы еще здесь?

– Да. Итак, каковы ваши требования? – чеканя каждое слово, спросил он. – Скажите, что я должен сделать, и я это немедленно осуществлю.

Тея замерла в изумлении. В последних словах Пауля она явно расслышала оттенок растерянности и даже испуга.

Быть может, он действительно не знает, как поступить? – пришло вдруг ей в голову. Ведь это не так-то просто – неожиданно превратиться в попечителя двух осиротевших, фактически чужих детей, а через три месяца внезапно их лишиться.

– Скажите, что вам нужно, и вы это получите, – странно изменившимся, приглушенным голосом произнес Пауль.

– Что мне нужно? – подобно эху отозвалась Тея. – При чем тут мои нужды?

– Тогда передайте трубку человеку, который в обмен на детей желает получить от меня то, что ему угодно... Я имею в виду вашего руководителя или... Не знаю, как правильнее его назвать, – добавил Пауль так же тихо, однако не теряя при этом самообладания.

Тея не вполне поняла смысл его фразы и решила, что он говорит столь запутанные вещи все из-за той же растерянности.

– Выслушайте меня, мистер Флойд, – произнесла она дружелюбно. – Патрик и Анжела все еще убиты горем, поэтому им слишком тяжело привыкать к изменившимся условиям жизни, к новым людям, к их требованиям... – Она сглотнула, смачивая быстро пересыхающее горло. – Только не подумайте, что я намереваюсь учить вас, как следует к ним относиться, у меня на это нет никаких прав. Я просто хочу дать вам единственный совет: попробуйте обо всем побеседовать с ними в дружеском тоне, то есть...

– Не понимаю, о чем речь, – прервал ее Пауль. – По-моему, вы только что заявили, что мне отказано в общении с детьми.

– Ну не то чтобы отказано... – Тея неожиданно для себя нервно хихикнула.

– Вы что, издеваетесь надо мной? – осведомился Пауль.

– Над вами? – вскрикнула Тея, выходя из себя. – Может, забудем на время о вас, мистер Флойд, и сосредоточим все свое внимание на детях? Они очень страдают, разве вы не понимаете?

– Пожалуйста, успокойтесь. Если мы будем беседовать в подобном тоне, то ничего никогда не решим.

– Я-то спокойна! – выпалила Тея, раздраженная его невозмутимостью.

Патрик скорчил гримасу, давая понять, что он разделяет ее чувства.

– Знайте, я в состоянии заплатить вам весьма солидную сумму, – сказал Пауль таким тоном, словно речь шла о продаже земельного участка.

Тея фыркнула.

– Ваши деньги меня нисколько не интересуют! – парировала она.

– Ради чего же тогда, скажите на милость, вы затеяли эту грязную игру? – усмехнулся Пауль. – Хотите за что-то мне отомстить?

Тея округлила глаза.

– Мистер Флойд, мы беседуем на весьма серьезную тему. А вы, как мне кажется, даже не вполне понимаете, о чем речь!

Патрик, внимательно слушавший все, что говорила Паулю Тея, ухмыльнулся.

– Я предупреждал, что этот тип невыносим! – нервно выкрикнул он.

Она метнула в него сердитый взгляд, прося таким образом попридержать язык. За собственную несдержанность ей тоже стало вдруг стыдно.

Во-первых, никто не давал мне права повышать на кого бы то ни было голос, подумала она, весьма недовольная собой. Во-вторых, в беседе с Паулем Флойдом подобное поведение может обернуться серьезными неприятностями.

– Понимаете, – заговорила она миролюбиво, – Кристофер был очень чутким, внимательным, заботливым и добрым отцом...

При воспоминании о нем – талантливом актере из белфастского театра «Лирик Плейерз», человеке с потрясающими смеющимися глазами и тонким чувством юмора, – ей нестерпимо захотелось плакать.

Они познакомились четыре года назад при весьма необычных обстоятельствах. Однажды Тея увидела его с двумя плачущими детишками в супермаркете в центре города и мгновенно узнала. Патрику тогда не было еще и десяти лет, а Анжеле только исполнилось два годика. Кристофер выглядел несчастным и растерянным.

Тея рванула ему на помощь, на ходу вспоминая ужасную историю о недавней гибели его молодой жены, тоже актрисы.

Ей удалось успокоить детей за каких-нибудь пару минут, – у нее самой было два младших брата и сестричка, нянчиться с маленькими она научилась давным-давно.

Кристофер долго и искренне благодарил ее, с удивлением поглядывая то на сиявшего сына, то на притихшую крошку-дочь.

– Вам, случайно, не нужна няня? – неожиданно для самой себя спросила Тея. – Я могла бы ею стать, если б вы позволили мне жить и питаться в вашем доме. – Она потупила взгляд. – Я вижу, вам одному трудновато справляться с детьми... А мне необходимо найти работу, кроме того, я вынуждена буду скоро выехать из комнаты, которую снимаю...

С того самого момента она прожила в доме Кристофера, постоянно полном гостей, почти три года. И уехала от него десять месяцев назад, но общаться с ним и с детьми продолжала.

– У меня нет ни малейшего желания обсуждать своего брата неизвестно с кем! – послышался из трубки надменный голос Пауля, и, вздрогнув, Тея отвлеклась от воспоминаний. – Я хочу, чтобы дети вернулись, и как можно быстрее.

– Но они еще не освоились в вашем доме, в особенности с заведенными в нем порядками, – выдала Тея, тут же пугаясь собственных слов. – Послушайте, мистер Флойд, я хочу сказать, что Патрик и Анжела всю жизнь чувствовали к себе совсем иное отношение, то есть... Понимаете, их никогда не воспитывали в чрезмерной строгости... – Она в сильном волнении прижала ладонь ко лбу. – Я понимаю, что вы желаете им только добра, но видите ли...

– А с кем, простите, я разговариваю? – беспардонно прерывая ее, потребовал Пауль.

Только сейчас Тея вспомнила, что до сих пор не представилась.

Значит, до настоящего момента дядюшка Патрика и Анжелы понятия не имеет о том, кто же так усиленно пытается втолковать ему, как обращаться с подопечными, с ужасом подумала она. А значит, он старался выбирать слова...

– Я Тея Джеферсон, ваш брат был моим другом в течение...

– Тея Джеферсон? – переспросил Пауль пренебрежительным тоном, не дослушав ее фразы. – Я знаю, кто вы такая, мисс Джеферсон.

Щеки Теи воспламенились.

– Выходит, Патрик и Анжела у вас, – произнес он протяжно. – Они пришли к вам сами, не по принуждению?

– Что? – Тея покачала головой, не сразу сообразив, о чем ее спросили. – Часа полтора назад, когда я уже легла в кровать, кто-то позвонил мне в дверь, – медленно сказала она, не обращая внимания на гримасничанье Патрика. – Это были они... Думаю, о каком бы то ни было принуждении здесь не может идти и речи...

– Где вы живете? – спросил Пауль.

Тея назвала свой адрес.

– Не вешайте трубку! – резко и властно велел он.

– Детей не похитили, мистер Рейнфол, – сообщил Пауль, повернувшись к детективу, прослушавшему весь его разговор. – Они сбежали по собственной воле.

– Кто такая Тея Джеферсон? – спросил тот. – Вы ее знаете?

Пауль неприязненно скривил рот. Чувство облегчения, заполнившее его душу минуту назад, быстро сменялось возмущением и гневом. Он злился на женщину, к которой заявились его племянники. У него в голове не укладывалось, как она смела давать ему советы по воспитанию, поучать его?!

– Тея Джеферсон – бывшая любовница моего покойного брата. Я с ней практически не знаком, – ответил он.

Рейнфол удивленно вскинул бровь.

– Если она была подругой вашего брата, то почему же вы сразу не предположили, что дети ушли к ней?

Пауль не мог не признать, что замечание детектива вполне справедливо, но ему было неприятно сознавать, что и здесь его осуждают.

– Кристофер расстался с этой женщиной почти год назад! – заявил он, пожимая плечами. – Подобные ей особы не отличаются постоянством.

Детектив посмотрел на него с едва заметной снисходительной улыбкой на губах.

Слишком опрометчивое ты даешь определение человеку, с которым практически незнаком, подумал он.

Tee показалось, минула целая вечность, прежде чем Пауль вновь подошел к телефону.

– Извините, что заставил вас ждать, мисс Джеферсон, – произнес он холодно. – Но я должен был объяснить полиции, что исчезновение детей из дома не связано с хищением.

От неожиданности Тея раскрыла рот.

– С хищением? О чем это вы?

Пауль ухмыльнулся.

– Неужели вы не понимаете? Тогда я попытаюсь объяснить вам: сегодня в двенадцать ночи я прихожу в детскую Анжелы и обнаруживаю, что ее нет в кровати. Иду к Патрику и вижу, что нет и его. Вам на моем месте не пришла бы в голову мысль о киднепинге?

Глаза Пауля потемнели. Впервые за последние два с половиной часа он позволил себе еще раз пережить те чудовищные минуты. При этом его сердце заколотилось часто и беспокойно.

Удостоверившись, что детей нет ни в гостиной, ни на кухне, ни в саду, он забил тревогу: поднял слуг, сообщил неприятную новость отцу, вызвал полицию. Все это время ему, как обычно, прекрасно удавалось владеть своими эмоциями. Дал им волю он только сейчас, когда опасность миновала и все успокоились.

– Вы пришли в детскую в двенадцать ночи? – с явным недоверием переспросила Тея. В ее представлении Пауль Флойд был бессердечным злодеем, она не могла вообразить себе, что подобное чудовище в столь поздний час ощущает потребность взглянуть на спящих детей.

– Да, я всегда захожу перед сном к детям, – процедил тот сквозь зубы. – Что в этом удивительного?

– Ничего, – торопливо ответила Тея. – Мне не понятно только, почему вы сразу подумали именно о похищении?

Пауль зло усмехнулся.

– Мисс Джеферсон, вы взрослый человек! – назидательно начал он. – Во-первых, мы живем в Белфасте – городе крайне неспокойном. Во-вторых, семья Флойдов считается одной из наиболее богатых белфастских семей. Поверьте, негодяев, мечтающих заставить нас поделиться с ними тем, что мы имеем, найдется предостаточно.

Тея задумалась над его словами. Перед ее глазами возникло обезображенное во время взрыва тело жены Кристофера, – она просмотрела не один репортаж с места той трагедии. Так что люди, желающие присвоить деньги клана Флойдов, могли пойти на все. От страха за детей, столь беззащитных перед подобными мерзостями, у нее помутилось в голове.

– Полиция еще у вас? – спросила она, стараясь сохранять спокойный тон.

– Полиция? – встрял в разговор испуганный Патрик. Его глаза сделались большими, как блюдца от кофейного сервиза. – Он что, вызвал полицию?

Тея нахмурила брови и приставила к губам указательный палец, прося его не мешать ей.

– А вы боитесь, что я попрошу правоохранительные органы привлечь вас к ответственности, мисс Джеферсон? – издевательски спокойно спросил Пауль.

Тея прищурила глаза.

– Им придется изрядно попотеть, чтобы найти, в чем меня обвинить! – Отец с детства приучил ее правильно реагировать на запугивания – не терять самообладания и достойно отвечать противнику.

– Если бы вы сразу после появления в вашем доме детей связались со мной, мисс Джеферсон, то полиции не пришлось бы терять на это дело столько времени и средств, разве вы не понимаете? – Пауль явно начинал терять самообладание. – Я уже не говорю о том, что пережили за эти два с половиной часа я и все, кто живет в моем доме! Вы давно могли избавить нас от мучений, но не пожелали этого сделать!

Обвинения Пауля Тея находила совершенно несправедливыми и едва удерживалась, чтобы в присутствии Патрика не ответить на них хлесткой фразой, так и крутившейся у нее на языке. Вместо этого она сухо произнесла:

– Мне кажется, нам следует отложить этот разговор до утра. Сейчас слишком поздно, все хотят спать.

Пауль зло рассмеялся.

– Вы полагаете, что я позволю детям еще хоть на час остаться в вашем доме? – спросил он язвительным тоном. – Скажите им, через двадцать минут я приеду за ними.

– Признаюсь, я надеялась, что вы только выглядите идиотом! – сорвалось с губ Теи.

Последовало напряженное молчание.

Прервал его ледяной голос Пауля.

– Значит, так. Я немедленно спускаюсь в гараж и сажусь в машину.

В трубке послышались гудки, и Тея положила ее на место.

– Он что, припрется сейчас сюда? – встревожено спросил Патрик, приближаясь к дивану. – Но я не хочу возвращаться в его чертов дом!

Тея ласково оглядела его симпатичное лицо.

– Дорогой, ты выглядишь очень уставшим. Иди в спальню, приляг рядом с Анжелой.

– Но ты не ответила мне. Он хочет забрать нас?

– До утра я никому не позволю вас тревожить, – пообещала Тея.

3

Не успел Пауль заглушить мотор своего шикарного «шевроле» у весьма неприглядного дома на окраине города, как послышалось лязганье замка и скрип двери. Тут же на крыльце появилась Тея Джеферсон.

Пауль неспешно вышел из машины, приблизился к хозяйке и внимательно ее оглядел.

Она смотрела на него с львиным бесстрашием, явно готовая вступить в спор и даже развязать скандал. В том, что на подобное эта женщина способна, Пауль не сомневался, особенно после того как поговорил с ней по телефону.

Странно, подумал он, что она живет в такой хибаре. Ведь ей ничего не стоит найти себе очередного осла, который позвал бы ее к себе и снабжал деньгами. Только вот свою внешность этой леди не помешало бы привести в должный вид...

Он многозначительно осмотрел ее взлохмаченные каштановые волосы.

Дамы, с которыми доводилось общаться ему, относились к совершенно иному типу женщин. Всем им были присущи острый ум, красота, ухоженность... Но главное, что объединяло их с ним, это неприятие мысли о длительных отношениях и привязанности. Все, что занимало этих женщин в жизни, была карьера и личный успех.

Он никогда не видел своих подруг заспанными, со спутанными волосами, в домашних тапочках или халате, поскольку никогда ни у кого из них не оставался до рассвета. Нежный поцелуй поутру, болтовня за завтраком – для него все это не представляло никакого интереса.

Тея словно прочитала его мысли. Она подняла руку и провела по волосам, стараясь их пригладить.

Пауль обратил внимание на ее кисть – хрупкую и узкую, как у подростка. Бледно-розовая пижама в разноцветный горошек и тапки в виде забавных собачьих голов, в которых она вышла его встречать, несколько смутили его самого. В таком наряде ее можно было принять за ребенка.

Если бы я не знал, что эта лиса умеет быть и совершенно другой, то нашел бы ее чудной вид довольно милым, подумал Пауль, усмехаясь.

Ему вспомнился тот день, когда он случайно увидел Тею с братом и детьми на пляже. Тогда ее волосы были подняты и заколоты на затылке, а стройное гибкое тело идеально облегал довольно открытый купальник. Направляясь с Кристофером к морю, она двигалась с кошачьей грациозностью и отнюдь не напоминала подростка. На ее губах играла обворожительная улыбка, глаза сияли.

Подойдя к воде, оба они приостановились. Тея поднялась на цыпочки и что-то шепнула Кристоферу на ухо. Тот засмеялся, звонко расхохоталась и она. Пауль сидел совсем неподалеку, в тени большого летнего зонта, и пристально наблюдал за этой парочкой, которая – создавалось такое впечатление – не замечала никого вокруг. Он всматривался в каждое движение брата, вслушивался в долетавшие до него обрывки фраз и силился понять, почему столь умный и талантливый человек, как Кристофер, позволяет этой проныре водить себя за нос.

Он уважал брата и питал к нему любовь, хотя в силу многих обстоятельств не мог открыто ее выражать. Ему было больно видеть, как эта чересчур юная для Кристофера особа безнаказанно его использует.

В день похорон она выглядела сдержанной, печальной и скромной, но Пауль понимал, что это очередная ее маска. На ней тогда был темный шерстяной костюм, довольно строгий, и маленькая черная шляпка. Ее лицо на фоне черного казалось неестественно бледным, но Пауль не сомневался в том, что она просто сильно его напудрила, чтобы произвести на окружающих впечатление убитой горем...

Свет фонаря, свисавшего с деревянного навеса над крыльцом, лился прямо на Тею. Если бы Пауль ничего не знал о прошлом этой притворщицы, то принял бы, наверное, за чистую монету ее открытый, честный взгляд.

Готов поспорить, ей пришлось долго тренироваться, чтобы так правдоподобно строить из себя святую невинность, подумал он.

– Мисс Джеферсон...

– Тсс! – прервала его Тея, прикладывая к губам палец и оглядываясь через плечо на приоткрытую дверь. – Разговаривайте потише!

На обычно невозмутимом лице Пауля отразилось неподдельное изумление. По-видимому, давно привыкший лишь отдавать приказы, а не подчиняться им, теперь, услышав ее замечание, он почувствовал себя крайне оскорбленным.

Тею его реакция развеселила, и она едва не засмеялась.

– Дети готовы ехать домой? – даже не думая сбавлять тон, спросил Пауль.

Тея, предвидя его раздражение, добродушно пожала плечами, улыбнулась и покачала головой.

– Что? – требовательно воскликнул он. – Я ведь сказал, что приеду за ними!

Тея вызывающе вскинула голову.

– А я сказала, что считаю более правильным отложить нашу беседу до утра!

Обескураженный столь неслыханной дерзостью, Пауль смерил собеседницу уничижительно-возмущенным взглядом. Она же расправила плечи, и под бесформенной пижамной рубашкой четче вырисовались очертания ее округлой груди.

Рассчитывает на то, что я, подобно Кристоферу, клюну на ее прелести, подумал Пауль, кривясь. Безмозглое создание!

По выражению глаз мужчины Тея видела, что тот разъярен и из последних сил сдерживает себя. Было в его взгляде и что-то еще, похожее на презрение, и она не понимала, почему он так относится к ней.

За двадцать один год жизни у нее практически никогда не было злопыхателей. Благодаря своей открытости, общительности, жизнелюбию и добродушию, она с детских лет умела найти общий язык со всеми, с кем сводила ее судьба, расположить к себе кого угодно.

Человек, который стоял перед ней сейчас, совсем не походил на остальных ее знакомых, и было очевидно, что до дружеских отношений с ним Tee далеко.

Пауль Флойд воспринимал ее как врага, об этом красноречиво свидетельствовала и его мимика, и даже напряженная поза. Тея, не привыкшая находиться в столь яростной оппозиции, поежилась и испытала острое желание захлопнуть перед его носом дверь.

Интересно, он со всеми держится столь неприветливо или же только со мной? – размышляла она, все так же смело глядя в глаза Пауля. В его симпатии я, конечно, не нуждаюсь, но и враждовать с ним не собираюсь. Хотя бы потому, что дети Кристофера теперь зависят от него, а мне далеко не безразлична их участь.

– Послушайте, – произнесла она примирительным тоном. – Мне кажется, нам нужно спокойно обсудить сложившуюся ситуацию. Может, пройдем в гостиную и побеседуем?

Она на шаг отступила в сторону и жестом пригласила его пройти в дом.

Пауль не двинулся с места.

– Во-первых, мне не о чем с вами беседовать. Во-вторых, я не желаю оставлять свою машину без присмотра среди трущоб. Ее тут же угонят или взорвут, – холодно отрезал он, с отвращением оглядываясь вокруг. – Все, что мне нужно, так это побыстрее забрать детей и вернуться с ними домой.

– Выходит, вы куда больше беспокоитесь о своей тачке, чем о Патрике и Анжеле! – вспыхнула Тея.

– То, что беспокоит меня, вас не должно касаться, мисс Джеферсон, – с завидным самообладанием ответил Пауль.

Щеки Теи заалели густым румянцем. Чем больше она узнавала Пауля Флойда, тем сильнее убеждалась в справедливости многочисленных жалоб Патрика.

– Нет, это должно меня заботить! – заявила она. – Меня заботит все, что касается детей покойного Кристофера. Я люблю Патрика и Анжелу и считаю своим долгом делать для них все, что в моих силах!

Пауль надменно ухмыльнулся.

– Как трогательно! Бывшая любовница моего брата пытается убедить меня в том, что ей безумно дороги его дети!

Тея расширила глаза и приоткрыла рот, желая что-то сказать, но он опередил ее:

– Напоминаю: у вас нет на них никаких прав! Ни моральных, ни формальных.

Тея, не произнеся ни звука, вновь шагнула к двери и загородила ее собой.

Подобное случалось с ней не впервые. И другие люди воображали, что между ней и Кристофером, который хоть и отличался особенной привлекательностью, но был гораздо старше ее, существует любовная связь. На самом же деле она жила в дальней части его дома, в отдельной комнатке для гостей. К нему же питала нежные чувства, как к старшему другу, добродушному человеку и настоящему таланту. А он смотрел на нее, как на дочь.

Почему и Пауль решил, что я была любовницей Кристофера? – задумалась Тея. Может, когда-нибудь неправильно понял какую-то его фразу или что-то домыслил?

Она знала, что несколько лет назад, невзирая на недовольство родителей, Пауль пригласил брата на встречу, и впоследствии они стали изредка видеться.

Оболгать ее Кристофер не мог, она в этом ни секунды не сомневалась. Он был приверженцем старых порядков, поэтому, наоборот, старался всеми возможными путями поспособствовать сохранению доброй репутации няни своих детей.

Она хотела было достойно ответить надменному гордецу Паулю, но передумала.

С какой стати ты должна перед ним оправдываться? – возмутился ее внутренний голос. Если ему нравится думать, что ты была любовницей Кристофера, и пусть! Кстати, вероятно, именно поэтому он смотрит на тебя с таким презрением.

По ее губам скользнула улыбка. Она приподняла подбородок и чуть сузила глаза.

На Пауля этот ее жест подействовал раздражающе.

– Не испытывайте мое терпение, мисс Джеферсон! – прогремел он. – Оно не беспредельно!

Тею обожгло горячей волной.

Я ненавижу его, мелькнуло в ее голове. Так бы и заехала по его красивой физиономии.

– Вы что, угрожаете мне? – спросила она, продолжая храбро смотреть в его глаза.

– Просто констатирую факт, – рявкнул Пауль.

– Сбавьте тон! – прошипела Тея. – Своим басом вы разбудите соседей!

Пауль рассмеялся отвратительным желчным смехом.

– Вы хотите сказать, что для ваших соседей непривычно слышать по ночам, как кто-то скандалит? В таком-то районе? Не представляю, как по такой темени сюда пробирались дети! – Он выразительно оглядел тропинку, ведшую от крыльца к калитке, неровную дорогу, освещенную единственным фонарем вдали, и покачал головой. – И на чем они приехали в эту дыру? На автобусе? Но поблизости нет ни одной остановки!

В Tee все кипело от гнева. Ее соседи – проживающая во второй половине дома пожилая пара, отзывчивые, милые люди, – души в ней не чаяли. Слышать, что кто-то отзывается о них настолько дурно, для нее было невыносимо.

– Терпение ваше, может быть, и не беспредельно, – испепеляя собеседника взглядом, сказала она. – А вот высокомерие и хамство определенно не знает границ!

Ни разу в жизни Паулю не бросали в лицо подобных слов. Опешив, он уставился на маленькую Тею, которую считал воплощением непорядочности, как на гремучую змею.

Заметив его состояние, Тея поспешила разрядить обстановку: в конце концов, ей в любом случае предстояло с ним общаться в будущем.

– Я живу в этом районе, мистер Флойд, не одна, а рядом пусть и с не богатыми, но достойными и честными людьми, – спокойно произнесла она. – И не могу безропотно выслушивать ваши циничные высказывания в наш адрес.

– Но ходить по этим темным улицам по ночам опасно, с этим вы не можете не согласиться! – Пауль, обвел рукой неосвещенную дорогу за оградой. – Я переживаю за детей, это так естественно. И готов призвать к ответу любого, кто побудил их к сегодняшнему побегу из дома.

Тея насупилась.

– На что это вы намекаете?

– Да на то, что именно вы виноваты в случившемся! – выдал Пауль не скрывая возмущения.

– В чем же именно? – Тея почувствовала себя так, словно ее обвинили в поджоге супермаркета.

– Наверняка это вы внушили Патрику, что им следует сбежать от меня, – произнес он отчетливо и громко.

– Да как вы... – начала было она, задыхаясь от негодования.

– Естественно, вы действовали осторожно, – перебивая ее, добавил Пауль. – Готовили Патрика к этой гнусности постепенно, не называя вещи своими именами. Словечко сегодня, словечко завтра... Влиять на подростков подобным методом – самый верный способ добиться желаемого.

Тею трясло. Гнев достиг в ней такого накала, что застрял удушающим комом где-то посреди горла, лишая ее дара речи. Она хватала ртом воздух и не могла произнести ни звука.

– Не знаю, что именно при помощи моих осиротевших племянников вы решили заполучить, – сказал Пауль, щурясь. – Но зарубите себе на носу: я не Кристофер, на меня ваши низкие уловки не подействуют!

Тея шагнула вперед, готовая на все, лишь бы заткнуть своему нежеланному гостю рот. Их взгляды встретились, и совершенно неожиданно странное предчувствие приказало ей замереть на месте. В следующее мгновение она почувствовала, как сквозь все ее тело словно пробежал ток и в мыслях наступил полный хаос.

Охваченная легкой паникой, она подалась назад, отчаянно надеясь, что Пауль не заметил ее состояния.

– Моя ошибка состоит в том, что я не запретил детям звонить кому угодно и принимать от посторонних разные записки, – сказал он невозмутимо. – Я исправлю эту свою оплошность завтра же.

– Нет! – в испуге воскликнула Тея, забывая о вожделении, нахлынувшем на нее так несвоевременно. – Вы не сделаете этого! Вы ведь не настолько жестоки...

Пауль фыркнул.

– Вы полагаете, что я добряк и лишь притворяюсь бесчувственным и жестким? Мне это льстит. – Он саркастически улыбнулся. – Но вынужден вас разочаровать. Я такой, каким выгляжу.

– Нашли чем хвастаться! – Тея тряхнула волосами.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

– Если бы не вы, мисс Джеферсон, – холодно произнес Пауль, – то к настоящему моменту дети уже привыкли бы к новой жизни.

– Не говорите глупостей! – ответила Тея.

Пауль слегка наклонил голову, прищурил глаза.

– Вы постоянно предаетесь вместе с ними воспоминаниям о Кристофере, бередите раны в их сердцах, раны, которым уже пора затянуться!

Тея покачала головой.

– Неужели вы настолько бессердечны и ничегошеньки не понимаете? – В ее глазах цвета меда зажглись огни. – Детям необходимо разговаривать с кем-нибудь об отце, они не в состоянии полностью переключиться на новую жизнь и выбросить из памяти воспоминания о прошлом... – Ее голос задрожал, а на ресницах заблестели слезы. Она поспешно отвернулась. А взяв себя в руки и вновь взглянув на Пауля, с удивлением заметила, что его лицо выражает растерянность.

– Но они могут беседовать об отце и со мной, – произнес он удивленно.

– Да, но вы же почти не знали его! – выпалила Тея. Но тут же, осознав жестокость своей фразы, добавила: – Конечно, в этом не было вашей вины...

Губы Пауля искривила ухмылка.

– В сочувствии я не нуждаюсь, – спокойно ответил он. – И нахожу ваше влияние на детей вредным и нежелательным. Поэтому еще раз предупреждаю: я предприму все необходимые меры, чтобы оградить их от вас.

– Значит, по-вашему, я должна поскорее забыть об их существовании? – вспылила Тея.

Последовала пауза.

Тея внимательнее всмотрелась в его лицо и с удивлением увидела, что в глубинах его серых глаз разгорается пламя. Ее кровь помчалась по жилам с удвоенной скоростью. Она отвела взгляд в сторону, пораженная силой мгновенно завладевших ее душой эмоций...

– Позвольте мне пройти к детям, – приглушенно сказал Пауль, не ответив на ее вопрос.

Она послушно отступила, освобождая ему путь. Ее ноги и руки слегка дрожали.

Когда же Пауль проходил мимо и их локти слегка соприкоснулись, Тея неожиданно испытала невероятное смущение и странное желание, чтобы этот человек хоть ненадолго задержался рядом. Прислонившись спиной к стене, она зажмурилась, покачала головой и задумалась. Говорят, от ненависти до любви один шаг. Может, то же правило распространяется и на ненависть и сексуальное притяжение?