Текст книги "Дикое искушение (ЛП)"

Автор книги: Стефани Амарал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Глава 31

Джейми

Невеста.

Его невеста?

Нет, этого не может быть.

Я смотрела на Мишель, ожидая, пока она исправит свои слова, надеясь на какое-то недоразумение или неверное истолкование. Возможно, это был странный код, который они использовали в мафии, который имел совершенно иное значение, чем то, что подразумевало само слово.

Что-нибудь. Должно быть, это что-то помимо того, что я слышала.

Но черты лица Мишель были такими же запутанными, как и мои. Поэтому я снова сосредоточила взгляд на Лиаме: его брови нахмурены в панике, руки протянуты ко мне, ладони сложены в универсальном жесте, означающем «успокойся».

Успокоиться? Как я могла успокоиться?

Этот взгляд и жест – все, что мне потребовалось, чтобы понять, что ошибки не было. Никакого секретного кода.

Это была его невеста.

По одному этому взгляду я поняла, что это правда.

Это ваша невеста!

Это ваша невеста!

Это ваша невеста!

Это ваша невеста!

Слова Мишель отдавались эхом в моих ушах, настолько громким, что я вздрогнула. Они крутились в моем мозгу, отказываясь погрузиться в понимание.

С каждым болезненно кислым вздохом мое сердце все глубже погружалось в грудь.

Мои колени ослабели.

Моя душа умерла дальше.

Мое тело застыло, неспособное ни на какую реакцию. Я просто стояла там, даже не моргнув, чувствуя, как жизнь утекает с моего лица. Осознание того, что Лиам сыграл со мной, проникло в мои поры, как кислота. Как я могла влюбиться в него по уши? Как меня обманом заставили не заметить то, что я увидела в нем в первый раз, когда мы встретились?

Я бы отдала свою жизнь только за шанс быть с ним. Я наконец-то обрела смысл своего существования. Я наконец была готова. Чертовски счастлива.

А сейчас?

Ничего.

По моему телу распространялась пустота, как будто тьма отбрасывала свои тени с наступлением темноты. Отравляя и поглощая все на своем пути. Агония пришла после пустоты, заполняя каждую трещину и щель, сжимая мое сердце хваткой, от которой у меня перехватывало дыхание.

Мои плечи опустились под тяжестью неверия, а ноги, казалось, приклеились к проклятому полу. Я не могла пошевелиться. Мой мозг кричал, чтобы я убиралась отсюда, но резкий удар ножом в грудь просто парализовал.

Огонь горел в моем горле от слез, умоляющих литься, но я не могла. Я не могла здесь развалиться. Он бы выиграл, если бы увидел, как я сломалась.

Мое тело дрожало, давление нарастало и распространялось повсюду. Я была бомбой замедленного действия на грани взрыва.

Лиам сделал шаг ко мне, его руки все еще были вытянуты и теперь тянулись ко мне. Когда он двинулся вперед, я сделала шаг назад, почти наткнувшись на Элисон.

– НЕТ, – предупредила я тихим, но твердым голосом.

Я повернулась и пошла прямо в лифт, сердито нажимая кнопку закрытия чертовых дверей. Я не переставала тыкать в него пальцем даже после того, как двери закрылись и я осталась в безопасности одна внутри этого гребаного ящика смерти.

Я отшатнулась назад, пока моя спина не ударилась о стену, приветствуя резкую боль, которую я почувствовала после резкого удара о нее задней частью черепа. Любая боль, которая могла заглушить того, кто ел меня внутри, была долгожданной отсрочкой.

Я боролась со слезами, но больше не могла удерживать плотину. Громкий крик вырвался из моего рта, и я разрыдалась. Паника от пребывания в маленьком замкнутом пространстве полностью пересилила бездну беспомощности, в которую я падала.

Времени, которое потребовалось бы, чтобы добраться до первого этажа, не хватило бы, чтобы взять себя в руки, поэтому, несмотря на мой врожденный страх, я нажала кнопку остановки, давая себе больше времени, чтобы выплакаться от души.

Мои колени подкосились, и я рухнула на землю, мое тело тряслось в волнах печали и отчаяния. Слёзы было невозможно остановить.

Я знала, что они скоро придут за мной, и все, что мне было нужно в этот момент, – это благодать одиночества. Мой телефон звонил без перерыва, звонки Лиама и Элисон вывели меня из ступора. Я отклоняла каждый звонок только для того, чтобы мой телефон зазвонил снова. Я воспользовалась этим небольшим моментом ясности, чтобы вызвать Uber и уйти отсюда, выключив телефон, как только села на заднее сиденье машины.

Я знала, что не буду свободна от них дома, но, по крайней мере, буду в своем собственном пространстве, защищенный от взглядов незнакомцев или коллег.

Водитель был достаточно любезен, чтобы не спрашивать. Если не считать короткого «с вами все в порядке, мадам», он не сводил глаз с дороги и своих мыслей при себе, пока я смотрела в окно, и по моим щекам текли безжалостные слезы.

Как он мог это сделать? Как он мог сказать, что любит меня, если был помолвлен? Было ли для него все это игрой? Заставить меня смягчиться, влюбиться в него только для того, чтобы сразу же уничтожить меня?

Ответы на эти вопросы не имели никакого значения, потому что они не изменили того факта, что любовь всей моей жизни была помолвлена с другой женщиной. Они не изменили бы того факта, что после такого обмана я буду страдать на всю жизнь.

Я поднималась по лестнице в свою квартиру парами, стремясь уткнуться лицом в подушку и кричать, пока не потеряю сознание. Может быть, без сознания я бы не чувствовала себя такой недостойной, тупой и доверчивой, как сейчас.

Глупая маленькая девочка. Как ты могла подумать, что такой человек, как Лиам, согласится на такую никем, как ты?

Сделав последние два шага, я практически добежала до двери и обнаружила, что она широко открыта. Мое сердце резко колотилось о грудную клетку, когда я пыталась осмотреть видимое пространство внутри своей квартиры, не входя в нее.

Красные розы.

Я думала о предупреждении, которое дал мне Лиам, о необходимости бежать к «Деа Таците», если я когда-нибудь почувствую угрозу. Вместо этого я перевела взгляд на порог и, увидев, что розы там нет, сделала осторожный шаг вперед, затем еще один, пока не оказалась посреди своей гостиной.

И вот оно. Просто стоит и смотрит на меня.

Всего лишь день назад я бы сказала, что за его зелеными глазами скрывалась боль, но сегодня я не могла быть в этом так уверена. Все это было игрой. Шоу, которое заставило бы меня упасть, только чтобы унизить меня и сжечь в кучу пепла то немногое самоуважения, которое у меня еще осталось.

Я расправила плечи, как будто мне нужно было доказать, что я все еще сильна, в то время как мои ногти впились в ладони, чтобы отвлечься от боли, которая сдавила мою грудь.

– Пожалуйста, уходи, – сказала я чуть громче шепота, изо всех сил стараясь сдержать слезы, глядя на него.

– Джейми, пожалуйста, позволь мне объяснить.

– Я не хочу знать, Лиам. Пожалуйста, уходи, прежде чем я позвоню в полицию.

Я пригрозила, но мой голос прозвучал слабым и дрожащим.

– Ты знаешь, что они не придут, – сказал он, приближаясь ко мне, заставляя меня идти назад, пока я не наткнулась на кухонную стойку. Теперь другого выхода, кроме как мимо него, не было. – Пожалуйста, просто выслушай меня, – Лиам протянул руку, чтобы коснуться меня, но тут же отстранился, заметив, что я вздрогнула. – Я не собираюсь причинять тебе боль.

Ты уже это сделал.

Мысль о его руке на моей коже, об электрическом токе, который всегда проносился сквозь меня под его прикосновениями, заставила мои слезы снова литься свободно. Я никогда больше не почувствую этого. У меня никогда не было бы такого прикосновения к себе.

От этой мысли я задохнулась от рыданий, свернулась калачиком и сползла по шкафам, а печаль поглотила меня, как зыбучий песок. Однако мое тело так и не коснулось земли. Прежде чем я успела оттолкнуть его, Лиам уже держал меня на руках, раскачивая взад и вперед, пока его руки разглаживали мои волосы. Мне нужно было это, чтобы разгладить морщины в моем сердце.

Никогда больше я не буду любить это страстно.

Я была всего лишь слабой девушкой, поддавшейся единственному человеку, способному как сломать меня, так и починить. Я хотела его. Я хотела, чтобы он был моим. Только мой.

Но его взяли.

– П-пожалуйста. Я умоляю тебя. Я не могу этого сделать. Пожалуйста, оставь, – я бесконтрольно рыдала, все мое тело тряслось от потока слез, льющихся прямо из моего сердца.

Он был моим наркотиком и трезвостью. Вода в мою пустыню. Кислород в мои легкие.

Но мне пришлось его отпустить. Чем дольше он оставался, тем тяжелее было прощание. Мне нужен был чистый и быстрый разрез, прежде чем я снова поддаюсь искушению.

– Я тебя ненавижу, – я солгала, но правда резала острыми краями, и я уже истекала кровью.

– Я знаю.

Лиам поцеловал меня в макушку и крепче прижал к своей груди. Его сильная хватка была всем, что удерживало меня вместе в этот момент. Это было то место, которому я принадлежала. Где я чувствовала себя в безопасности. Но это было не мое место. Оно принадлежало другой женщине.

Его невесте.

Я позволила себе успокоиться в его объятиях, лежа на полу кухни и изо всех сил стараясь вернуть себе способность говорить.

Время остановилось, пока он держал меня, может быть, сжалившись надо мной, а может, просто еще одно резкое напоминание о том, что это конец. Мой конец. Кем я буду после этого? После него? Было ли вообще такое?

Я села прямо, вытирая слезы тыльной стороной ладони, прежде чем снова заговорить.

– Ты сказал, что не хочешь причинить мне боль. Так что не надо. Твое прикосновение причиняет боль, твое присутствие причиняет боль, твои поцелуи причиняют боль, Лиам, – я выпалила новый поток слез, сопровождая мои болезненные слова. – Пожалуйста, уходи, Лиам. Пожалуйста, перестань причинять мне боль.

Не говоря ни слова, Лиам встал и поднял меня с пола. Он отвел меня в спальню, осторожно положил на кровать и повернулся, чтобы уйти, но остановился у двери. В два выпада он снова оказался у кровати, его губы прижались к моим, словно на прощание.

Горький и жестокий в своей сладости. Жестокий, но нежный в своем молчаливом избавлении.

Его рот поклонялся моему с нежностью, которая контрастировала с побуждением кончиков его пальцев, вонзившихся в мой череп.

– Мне жаль, – он что-то шептал мне, отстраняясь, уходя и забирая с собой частичку моей души.

Вот что значит умирать внутри.

Глава 32

Лиам

Видеть, как Джейми страдает, было настоящей агонией. Видя, как ей больно из-за меня, я впал в своего рода безумие, не знающее границ. Амато могут пойти на хуй. Мне было бы насрать, если бы они в ночной тишине пришли ко мне в квартиру и воткнули пулю в мой проклятый череп.

Я это заслужил.

За каждую пролитую ею слезу, за каждый рыдание, которое ее потрясло. Я чертовски это заслужил.

Выйдя из квартиры Джейми, я позвонил Маттео и сказал ему именно это. У меня не было абсолютно никакого способа справиться с этим притворством. В тот момент у меня было полное сердце, ясность явно не играла этой руки.

Так что предоставил Матту нарисовать чертову картину ада и показать мне, почему я не смог выбраться. Моя Омерта на этот раз не имела к этому никакого отношения. У них были рычаги, которые схватили меня за яйца сильнее, чем угроза мешка для трупов ростом шесть футов три дюйма с моим именем.

Джейми.

Они знали о ней. Они знали о моей одержимости этим ангелом и о том, что я затащил ее в эту адскую яму, которую сам же и создал.

Этот чертов бармен, Джек, каким-то образом пронюхал о затруднительном положении, нависшем над семьей Батталья, и решил нас сдать. Видимо, Джейми тоже произвела на него впечатление, раз он так жаждет мести. Или, опять же, может быть, это произошло потому, что я соскреб его отпечатки пальцев с каждой проклятой руки, которая осмелилась прикоснуться к моей девушке. Ему повезло, что он был в туфлях, иначе их было бы двадцать вместо тех десяти, которые я заказал.

Мне придется вернуться и свести счеты. Может быть, заставить его съесть эти чертовы пальцы за то, что он направил Амато в ее сторону.

Я не возражал, если у моей жизни был досрочный срок годности. Я просто не мог смириться с мыслью, что Джейми в опасности.

Излишне говорить, что девчонка Амато все еще была хороша, чтобы стать гребаной Баттальей и пробиться в самую влиятельную мафиозную семью в чертовых Штатах. Я мог бы безрассудно позаботиться о своей безопасности, но я бы никогда не стал рисковать ее безопасностью. И теперь, когда Джейми узнала о помолвке, защитить ее стало гораздо сложнее.

Я вошел в клуб, мое кислое настроение покинуло меня и изменило обычную веселую атмосферу подготовки к открытию. Все люди на земле затихли, их лица теперь стали такими же мрачными, как и мои, как будто я втянул в себя облако токсичного дыма, отравившего все вокруг меня.

Не говоря ни слова, Лилли налила мне двойную порцию, подталкивая стакан вперед, пока я проходил мимо центрального бара в центре клуба. Я схватил его на ходу, продолжая идти к лестнице в дальнем конце, ведущей в кабинет Маттео. Полный стакан даже не дошёл до лестничной площадки. Одним быстрым движением я вылил все содержимое в горло, нуждаясь в еще большем укусе и двойном онемении.

Нет! Ничто не могло заставить меня забыть. Я мог утонуть в выпивке и все еще чувствовать, как ее боль горит в моих венах.

Элисон стояла на полпути вверх по лестнице и смотрела на меня с выражением, которого я у нее никогда не видел. Конечно, были обида и осуждение, но, что хуже всего, там была и ненависть. Ее зеленые глаза, такие же, как мои, никогда не должны смотреть на меня с такими эмоциями, но я не могу ее винить.

Опять же, я это заслужил.

– Почему ты ничего не объяснил Джейми? – спросила Элисон строгим и обвинительным голосом. Любой ответ, который я мог бы ей сказать, остался бы без внимания. Не было веской причины. Никаких оправданий тому, чтобы не говорить правду, даже если то, что произошло, было очень далеко от того, что я планировал.

– Не здесь, – предупредил я, проходя мимо нее и продолжая подниматься по лестнице, мой тон был отрывистым. Она повернулась и последовала за мной, сохраняя молчание, пока мы не оказались в безопасности в звукоизолированном кабинете Маттео.

– Почему, Лиам? – она толкнула дверь, как только за ней закрылась.

Когда мы вошли, Матт встал из-за стола, в его пальцах болталась половина сигареты, а во всей комнате пахло чертовой пепельницей. Это поглощало его так же, как и меня.

Единственной зависимостью Матта был никотин, и даже ее контролировали. Это стало очевидным только тогда, когда он был озабочен. Это было похоже на успокаивающую соску, которая вдохнула мир в его легкие, вбив еще один гвоздь в его гроб.

– Я собирался рассказать ей все, каждую чертову деталь, но девушке Амато просто пришлось позвонить в офис и испортить всем жизнь, не так ли?

Я был зол. Я не ответил на звонок, поэтому о чем она хотела со мной поговорить, так и не было сказано. Но она могла бы назвать свое чертово имя вместо того, чтобы говорить, что она моя невеста. Была ли она настолько нетерпеливой, что уже приняла этот чертов титул?

– Джейми никогда не простит тебя, если ты не скажешь ей правду. Я знаю, что по большому счету это может не иметь большого значения, ведь от тебя все равно ждут, что ты женишься на Франческе. Но, по крайней мере, она будет знать, что ты с ней не играл. По крайней мере, ты сможешь поднять этот вес, – она озвучила мои точные мысли.

– Ты должен позволить ей ненавидеть тебя. Если она это сделает, она быстрее тебя забудет, – сказал Матт. Он всегда был самым рациональным из нас троих. Тем более в данном конкретном случае, потому что он не был в центре этой херни. Возможно, его отстраненная точка зрения дала ему другое понимание.

– Она заслуживает того, чтобы знать! – Элисон повысила голос на нашего брата, возмущаясь его мнением.

Она была единственным человеком на этой Земле, которому могло сойти с рук подобное. Никто больше не осмелился поднять бровь, не говоря уже об их голосе. Его любовь к нашей маленькой принцессе была спасательной шлюпкой, которая спасала ее при любых обстоятельствах. Она была просто неприкосновенна.

– Она заслуживает того, чтобы быть счастливой и держать голову на плечах. И мы все знаем, что сейчас у нее не может быть того, что делает ее счастливой, поэтому позволь ей двигаться дальше. Освободи ее, – уточнил Маттео, его тон подразумевал, что то, что он говорит, было столь же точным и аккуратным, как математическое уравнение. Он еще раз резко затянулся сигаретой, красный круг стал ярче, пока он не остановился. – Она не сможет этого сделать, если какая-то часть ее все еще привязана к Лиаму.

Его слова были адресованы Элисон, они оба обсуждали мою жизнь так, как будто я даже не стоял в этой чертовой комнате. На самом деле меня почти не было. Я был просто пустой оболочкой, отключившейся, пока они спорили, как будто что-то из этого было их выбором.

Их голоса приглушались моими громкими мыслями, какая-то ясность указывала мне лучший путь.

– Маттео прав, – начал я вслух, прерывая их дискуссию своим спокойствием. – Если она меня ненавидит, она сможет обрести счастье, – эти слова ранили и жалили, как ублюдок, оставляя кровавый след ревности и агонии, когда я слышал, как они исходили из моих собственных уст.

– Итак, это все? Ты просто… сдаешься? – запротестовала Элисон, ее руки выражали не только гнев, но и тон.

– Я бы не стал, если бы знал, что есть хоть какая-то возможность это исправить. Но его просто нет. И я не могу видеть, как ей так больно. Что, черт возьми, я могу сделать, чтобы остановить это, кроме этого? Хм? – сердито выпалил я, прежде чем подойти к сестре и схватить ее за плечи. – Ты должна заставить ее снова пойти на работу. Верни ее к нормальной жизни. Я постараюсь держаться подальше, насколько это возможно, но, пожалуйста, помоги мне вытащить ее из этого.

– Конечно, я помогу. Я тоже ее люблю, – голос ее дрогнул, нарушив сочувствие настоящего друга.

– Насколько я понимаю, Франческа звонила в AD. Ты говорил с ней? – Маттео прервал его. Вернемся к делу, вернемся к тому, чтобы направить все в правильное русло. Но у меня этого не было.

– Нет, она позвонила в AD, но я не ответил на звонок, потому что моя жизнь вспыхнула в огне. Что ты думаешь?

– Это не ее вина, что это происходит. И она будет твоей женой. Лучше начать с правильной ноги, – сказал брат, но меня не интересовала эта конкретная тема, поэтому я просто пренебрежительно отмахнулся от него.

– Что бы ни случилось Аматосы могут подождать. В конце концов, я буду у них на всю жизнь. Что такое еще несколько дней на просторах вечности?

– Не затягивай это слишком долго, – он предупредил. За этими словами было нечто большее, чем то, что кажется на первый взгляд. Он имел в виду успокоение. Сообщить Аматос, что я на борту и что они могут не вмешивать Джейми в это дело.

Я стоял там, глядя на боль в глазах моей сестры и сострадание в глазах моего безжалостного брата, думая, как мне повезло, что эти двое поддержали меня и помогли мне пройти через это глубокое море дерьма.

Джейми не повезло, она была одна. Вина снова затопила мои поры за всю чертову боль, которую я причинил ей, и за то, что я не смог быть рядом и поцеловать ее.

Я буду тенью в ее темноте, ночь за ночью, следя за тем, чтобы она исцелилась, сколько бы времени это ни заняло. Это было единственное, что я мог сделать, даже если мысль о том, что Джейми меня одолеет, была отвратительна. Образ ее проскальзывания между моими пальцами пронесся в моем мозгу, пожирая мой рассудок, как плотоядные личинки.

Я эгоистичный сукин сын, потому что хочу, чтобы она меня любила, даже зная, что она никогда не сможет меня получить.

Джейми

Мне потребовалось целых пять чертовых недель, чтобы перестать плакать перед сном. Это был небольшой шаг, но, тем не менее, долгожданная отсрочка.

Столько же времени я не разговаривала с Лиамом. Однако я не могла перестать думать о нем. Он был постоянной мыслью. Последнее, что приходит мне на ум ночью, и первое имя, которое слетает с моих губ утром.

Он разбил гораздо больше, чем просто мое сердце. Он сломал во мне каждую частичку.

Моя кожа скучала по его прикосновениям, мой нос – по его запаху, мои губы – по восхитительному шепоту его имени. За короткое время он стал моим кислородом. Жестокая сила, заставившая мое сердце перекачивать кровь по венам.

Он был моим будущим. Мое настоящее и яркий свет, затмивший боль прошлого. Тем не менее, он украл мою душу и продал ее менее чем за десять центов.

Но я все равно любила его. Каждая клеточка моего существа знала, что я всегда буду так делать. Я ненавидела себя за это.

Элисон каждые выходные с того ужасного дня ночевала в моей квартире, занимая мои мысли и помогая справиться с ужасающей болью. Само собой разумеется, что любые разговоры о ее брате были изгнаны из моего дома. Я не могла отпустить его, если продолжала впускать его в свою жизнь, даже если это было только в рассказах и комментариях. Было достаточно плохо, что в моем сознании он жил бесплатно.

Что бы это ни было, я не хотела знать.

Это была очевидная ложь, но, тем не менее, это было единственное, во что я осмелилась заставить себя поверить, чтобы выжить. Потому что именно такой была жизнь без Лиама – ничего, кроме выживания. Я уже достаточно услышала офисных сплетен, и Элисон поняла негласное правило.

Спи, ешь, работай и повторяй. Иногда порция еды вообще не была необходимой и даже не приветствовалась. Помимо вялого состояния, возникающего из-за такого предательства, постоянные волны тошноты. Мое тело реагировало на потерю любви всей моей жизни так, как я никогда не думала, что это возможно.

Через пару дней мне удалось вернуться к работе. Я снова смотрю на закрытую дверь моего босса. Именно это и сделал сейчас Лиам. Он приходил рано и уходил поздно, запираясь в своем кабинете и показываясь только в случае крайней необходимости.

Я затаивала дыхание каждый раз, когда кто-то стучал в его дверь, одновременно надеясь увидеть его и опасаясь биения своего сердца, когда оно у меня появлялось.

Я пыталась заставить себя не чувствовать, выключить все хорошее вместе с плохим. Я не могла. Его корни во мне уходили глубоко, как бездонный океан, и как бы я ни старалась, я не могла перестать что-то к нему чувствовать.

– Доброе утро, мисс Харден, – глубокий голос вытащил меня из тумана. Я снова отключилась, глядя на экран своего компьютера и не видя ничего, что на нем было.

– О, да, доброе утро, мистер Дорнье, – эта фамилия скользнула по моему языку, как ножи, когда я вскочила на ноги, почти приветствуя человека, стоящего передо мной, высокого и задумчивого.

Я инстинктивно посмотрела мимо него на закрытую дверь Лиама, взгляд мистера Дорнье проследил за моим, прежде чем снова вернуться к моему лицу.

– Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше от недомогания, которое преследовало тебя в последнее время, – когда он сказал это, его глаза стали мягче.

Он знал! Черт.

– Намного лучше, спасибо, – я солгала, выдавив на лицо легкую улыбку, прежде чем тяжело сглотнуть.

– Хорошо, хорошо. Это значит, что ты будешь на вечеринке в эту субботу, – я уставилась на него, изо всех сил стараясь сосредоточиться на его словах, а не на лице. Он так напоминал мне Лиама, что мое сердце сжалось в агонии.

– Вечеринка?

– Да. В честь проекта «Вертен». Ты была важным элементом в заключении этой сделки. Мистер Мерсье рассказал мне, как ему понравилась твоя работа и встреча с тобой в Лос-Анджелесе. Он специально спросил, будешь ли ты присутствовать, – у меня внутри сжалось от этого звука. Мало того, что мне придется встретиться с Лиамом целую чертову ночь, теперь мне придется иметь дело еще и с этим мерзавцем.

– Спасибо, сэр, но я не уверена, что буду в городе в эти выходные, – это была ложь. Где еще я могла бы быть? Я не могла сейчас справиться с вечеринкой, не говоря уже о том, что именно на этой вечеринке Лиам был первым в списке гостей.

– Ерунда. Ты мой специальный гость, Джейми. Никаких обсуждений. Я пришлю за тобой машину в девять. Увидимся в субботу.

С сухой улыбкой господин Дорнье ударил решающим молотом, совсем как мой проклятый палач, и ушел.

Я рухнула обратно в кресло, новый прилив беспокойства разлился по моему телу. Я взяла телефон и написала Элисон, надеясь, что она сможет найти мне выход из этой ситуации.

Я: твой отец только что загнал меня в угол, заставив пойти на вечеринку в субботу.

Я: вытащи меня из этого, пожалуйста.

Элисон: добро пожаловать в мою жизнь. Адриан Дорнье – человек убедительный, когда ему чего-то хочется. Но я буду там с тобой.

Я: пожалуйста, скажи мне, что твой брат не пойдет.

Элисон: поможет ли ложь тебе почувствовать себя лучше прямо сейчас?

Я: нет.

Элисон: я буду там. Ты сосредоточишься на мне и заблокируешь все остальное. Хорошо?

Она печатала еще одно сообщение, когда мои глаза почувствовали, что что-то движется, и оторвались от телефона. Лиам выходил из своего офиса и остановился у двери, когда его взгляд остановился на моем. Я сухо сглотнул и отвела взгляд, но было уже слишком поздно. Его прекрасные черты лица прожгли новую дыру в моей груди.

Он выглядел чертовски хорошо, и почему-то это было чертовски больно.

Я, с другой стороны, была в ужасном беспорядке. Вокруг моих глаз теперь постоянно были темные круги, контрастирующие с моим бледным лицом и красным, опухшим носом. Каждый день плач наносил огромный урон моему телу, хотя все, что я хотела, это выглядеть такой же незатронутой, как он.

Я посмотрела на эти три танцующие точки, давая понять, что Элисон все еще печатает, изо всех сил стараясь не сломаться, прежде чем у меня появится возможность спрятаться в ванной.

– Как ваши дела, мисс Харден? – этот голос, похожий на проклятый сонет, звенел в моих ушах, предательская дрожь пробежала по моей спине.

Черт, я скучала по нему.

Брось это, Джейми.

– Я в порядке, сэр. Спасибо, – я холодно ответила, мои глаза все еще были прикованы к телефону, набираясь смелости, прежде чем снова посмотреть на него. Было ясно, что он хотел сказать что-то еще, но вместо этого он поджал губы, глядя на непролитые слезы, наполнившие мои глаза. Лиам глубоко вдохнул, его руки сжались в кулаки, а его сильная челюсть забилась пульсом.

Дыхание застряло в легких, а глаза не осмеливались моргнуть. Я знала, что слезы упадут, как только они это сделают, поэтому я сосредоточилась на его зеленых глазах, глядя на него так, как будто я не рассыпалась внутри.

Лиам молчал, глядя на меня в ответ и думая бог знает что насчет моего прыщавого лица. Когда я снова сосредоточилась на своем телефоне, как будто это было важнее него, он просто ушел, разрушив весь прогресс, которого я добилась за последние пять недель, чертовым вопросом, сшитым на заказ костюмом и этими зелеными глазами, полными жалости.

Я ненавидела его. Я ненавидела его так сильно, что это чертовски больно. Когда? Когда это должно было прекратиться?