Текст книги "Цикл «Пограничник». Рассказ I. Пройти по последней грани (СИ)"

Автор книги: Стас Северский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

гробовая – глухо. Вернее, помехи одни кругом… И помехи все сильнее… они заполоняют все

частоты… Силовые поля концентрируются… Поднимается уровень излучения… Черт… Зашел в

глушь… Но вроде здесь ничего такого не было… Я ведь был где-то недалеко, и ничего такого не

было…

Присмотрелся – искристая пыль поземкой ползет у моих сапог, перемещаемая низким

воздушным потоком… Похоже, эти иглистые кристаллы – источники излучения… Видимо,

уровень излучения зависит от их концентрации, как мощность силовых полей… Я ускорил шаг,

хоть тащусь уже с трудом, вконец вымотанный борьбой с гравитацией…

Что-то гудит. Определенно что-то гудит… и треск вполне различим. Думал – силовая линия,

думал – перейду линию и… Только перейти этот напряженный гул не вышло – он отстает от меня

при каждом моем ускорении, но скоро догоняет… Он обгоняет меня при каждом моем замедлении,

но отступает обратно, ко мне… Теперь он преследует меня… идет следом неотступно… Теперь он

будто подстроился под мой шаг – он не опережает, не отстает, как бы резко я не менял темп… Что-

то мне это как-то не очень… Я выровнял – вернее, перестал сбивать – шаг и просто пошел

быстрей… Крыс напряженно выпрямился у меня на плече, постоял и настойчиво стукнул хвостом

по погону…

– Стой. Надо встать.

– Крыс, если мы остановимся – мы сдохнем. Сгорим или дозу чужого жесткого излучения

получим, или отравимся газом, о котором ничего не знаем, но который получаем малыми дозами.

– Надо. Ты идешь скорее – оно сильнее…

– Что? Не понял.

– Оно идет за нами.

Я оглянулся, осмотрелся…

– Ничего нет, Крыс.

– Оно здесь.

– Это только силовые линии.

– Они идут за нами.

– А то я не заметил. Это зеркальная пыль – я поднимаю пыль, и силовое поле крепнет, и

уровень излучения растет. Точно!

– Пыль излучает?

– Верно, Крыс.

– Это собирается вокруг нас…

– Я поднимаю пыль – конечно, вокруг нас ее больше.

– Это должно уходить от нас, разлетаться. А это слетается к нам.

– И слетается, и разлетается. Я поднимаю ветер, по земле ползет ветер… Вихрится он.

– Ветер стал сильнее.

– Стал.

– Частиц стало больше, и ветер стал сильнее.

– Ветер усилился и поднял больше пыли, Крыс.

– Сначала пришел ты и поднял частицы, потом пришел ветер – вслед им, поднятым тобой

частицам. Потом ветер поднял еще частицы и стал еще сильнее, и поднял еще…

– Хватит мне мозги пылить!

10

– Частицы поднимают ветер.

– Вполне может быть – им силовые поля сопутствуют. Скорей, здесь и то, и другое – и ветер

меняет силовые поля, и силовые поля – ветер… Но это не важно, Крыс.

– Важно. Надо стоять.

– Мы сгорим прежде, чем нас поднятый нами ураган снесет! Я не собираюсь ждать, когда

успокоится ветер и мы тихо опадем пеплом, где стоим!

– Ураган разнесет наш прах.

– Давно пора развеяться от скуки! Мы хоть попытаемся дойти до лагеря…

– Не к добру ветер. И мы здесь не к добру…

– Встреча двух враждебных сил знаменует войну.

– Мы пришли не воевать.

– Мы разведчики. Но разведку при нужде мы боем проведем. Сражаться со стихией нам не

впервой.

– Это не стихия.

– Стихия все, что неразумно.

– Здесь это разумно. Это подчинено порядку.

– Порядку подчинено все, но это не признак разума.

– Что признак разума?

– Сложный порядок. Ступени и цепи реакций, строящие и сковывающие целую систему –

разум. Это способность обобщать и разделять – ставить общую задачу и достигать цели

отдельными этапами. Проходить уровни сбора и обработки информации, полученной извне и

хранимой внутри. Применять способы, взятые из знаний, из личного или чужого опыта. Это

способность сохранять данные. Остальное – простые прямые реакции.

– Здесь не простые реакции.

– Простые… Только чуждые нам. Это и заставило каменных Стражей здесь пост выставить… И

нас это заставило в разведку переться черт знает куда…

– Переться в разведку заставил ты.

– Не спорю. Зато теперь ясно, что здесь происходит…

Сейчас свалюсь… А солнце палит еще яростнее… Но ветер, поднимающий зеркальную пыль,

усиливается и холодает… Я упал на колени, срывая с себя китель, сбрасывая портупеи… Глубоко

вдохнул и снял маску… Холод ударил в лицо, разлетаясь по плечам… Я поднялся, подставляя ветру

руки… Его порывы поднимают плотную искристую завесу, скрывая меня от горячих лучей,

оберегая от ожогов… Отдаю выдох этому ветру, забирая у маски новый вдох…

Я не понял, что произошло… Стемнело… Ринулась в атаку зубастая стужа… Что это?! Ветер

вихрится вокруг меня… Он будто отгородил меня от пустыни непроницаемой мглой… Вихрь будто

скрутил мне руки, сдавил грудную клетку, не давая вдохнуть… Я не могу вдохнуть без маски, но не

могу поднять руки, не могу вырваться… Крысюк вцепился когтями прямо в мое голое плечо, но

мне плевать… Колючие кристаллы впиваются в меня иглами, царапают, обдирают кожу… Зверек

сжался у меня на плече жалким облезлым комком с выдранной клочьями шерстью… А я не дышу!

Черт!

Я не могу не встать, не упасть! С усилием вырвал из невидимых пут руку, прижав к лицу

маску… Но отнять маску от лица я теперь не могу… А пересохшее горло рвет пыльный кашель…

Я будто наглотался битого стекла, которое раздирает мне горло… Я вдохнул эти блистающие иглы,

задыхаясь… Не знаю, от кашля это или от ссадин, но маску наполняет кровь, мешая мне

вдохнуть… И темнеет… темнеет…

Это реакция! Химическая реакция! Воздух! Его здесь нет! Его принес я! Я не знаю, что именно

запустило реакцию! Но это принес я! Чужой газ! Чужое вещество! Но что с чем реагирует?! Как

эту реакцию пресечь?! Я ведь не потрудился узнать про эту планету хоть что-то подробно! Что я

обычно делаю, когда не знаю, что делать?! Ничего не делаю! Но это не годится! Что еще! Что еще я

делаю?! Стреляю!

Открыть огонь! Точно, нужно открыть огонь – спалить эту пыль к черту! Но это зеркальная

пыль! А хрен с этими зеркалами! Пусть кусают, пусть отражают и жгут! Синее пламя им не по

11

зубам! Эти зеркальные осколки обгладывают меня! Вяжут вихрями все крепче и обгрызают все

скорее! Вместе с этими искрами ветер уже гоняет вокруг меня багровую пыль – мою кровь! Он

режет глаза и вырывает у меня оружие, которое здесь слишком тяжело, которое долго я уже не

продержу! Рывок! Один рывок! Еще один рывок! Синий луч пробил слепящим сиянием белую

мглу… Сияние разлетелось искрами, обжигая меня… Но я не разжал руку, разряжая энергоблок

целиком… Я выжгу синим пламенем все и везде – я скую огнем и эту пыль… Ветер не поднимет

больше этих игл! Я раскалю и расплавлю их! Пыль опадает, обжигая мне плечи… Опадает дожем в

зеркальное озеро, которое застывает, растекаясь гладью у меня под ногами… Озеро ширится…

Мерцающие частицы редеют, отступая, исчезая вдали… Ветер стихает… Светлеет… Передо мной

появляется открытый простор… Падаю, упираясь помутненным взглядом в мое отражение…

Поливаю его кровью изо рта… Отираю глаза от крови, слипшейся с опаленными ресницами и

колючей пылью… Соскребаю эту корку, только обдирая лицо сильнее… Но я ничего не вижу! Где

мой зверек?! Его нет… Мое плечо разорвано им, но его нигде нет… Ощупью нашариваю

портупеи… А солнце жжет мне спину…

Есть. Дрожащей рукой перезаряжаю энергоблок почти вслепую… С трудом раздираю

склеенные веки… Свет… И что-то еще… дальше… Дальше тень… И еще… Оглядываюсь… Черт!

Со всех сторон на меня надвигаются непроницаемые стены сплошного мрака, пробиваемого

искрами, – отсветами или разрядами… Буря?! Похоже на бурю – на тучи, на молнии… Но это не

тучи – это бесчисленные иглы зеркальной пыли, это ветер… Я поднялся, безвольно опустив

оружие… Реакция…

Краем глаза уловил движение и резко обернулся… Что-то ползет ко мне… С трудом пресек

рефлекс и не ударил лучом по зверьку… Мой зверек… Подобрал его, обугленного и облезлого чуть

не пуще меня… Он, видно, переждал самое пекло под моей изувеченной фуражкой…

– Ну что, Крыс?..

– Сдаемся?..

– Никогда еще не сдавался… Некому сдаваться было – никто пленных не брал. И сейчас некому

сдаваться – буре в пустыне пленные не нужны. Не сдаемся. Сражаемся.

– Сражаемся?.. Нет… Нельзя…

– Хуже не будет… Разве что чуть хуже, чем сейчас…

– Нельзя, бессмертный…

– Ты теперь такой же бессмертный, как я… А вариантов у нас нет – только бой.

– Надо уходить…

– Мы окружены… И я без понятия, где кончается буря… и где начинается переход. Держись

крепче… Не смотри и терпи…

– Так точно.

Я стиснул зубы крепче и разблокировал энергоблок, выставив короткое замедление… Теперь,

погибну я или нет, – он все равно рванет. Ветер собирает кристаллы со все больших территорий,

принося их со все больших расстояний… И я выжгу синим пламенем большие территории!

Вспыхнули молнии, ослепив и оглушив меня… Все исчезает… Что-то заламывает мне руки,

сдавливая сухожилия… Но я борюсь с разгибательным рефлексом… Что-то бьет меня сзади по

шее… В глазах мутнеет, но я не разжимаю руки, не отпускаю энергоблок… Не вырвет… никто не

вырвет у меня оружие… Я подорву эту пустыню!

Запись №7 04. 10. 1 год Эры Единства 03:10

Открываю глаза. Надо мной склонились две звезды… Нет, это холодные глаза “защитника”… А

над ним – две звезды… Но они холодны, как его глаза – они не жгут…

– S9, тебя вызывают. Ты должен явиться в штаб.

– В штаб…

Я поднялся на локтях и осмотрелся… Я лежу на том же месте, где упал, – на том же зеркале,

которое моих рук дело… И вид в этом зеркале мне открывается… чудовищный… Оно отображает

меня.

12

– В штаб явиться… Что, прям так?..

– Ты понимаешь, что ты сделал?

– А то как же…

– Вставай, нужно идти.

– Постой. Негоже мне офицеров армии AVRG таким видом позорить.

– Ты позоришь армию AVRG не видом, а поступками, S9.

– Хреново, ничего не скажешь… Ты что, переход передвинул?

– Так точно. Как только тебя нашел.

– Ты мне чуть руку не сломал.

– Ты понимаешь, что ты мог сделать?

– Мог подорвать бурю… вместе с пустыней… вместе с переходом… и пограничной базой. Но

переход и база были бы на твоей совести… если бы она у тебя была в программе прописана.

“Защитник” довольно грубо помог мне подняться. Он конечно постарался бережно отскрести

меня от зеркала, но не вышло… Большую часть формы я растерял на очередном побоище – не

только моей военной формы, вообще – моей формы… Хоть и поверхностно, но изодран я в клочья.

Снаряжение частично потеряно, частично – повреждено, покорежено и поломано… Один мой

крысюк живее всех живых, хоть и страшен… Но раз уж призывают…

Явился в штаб, стараясь не спотыкаться… Здесь гравитация слабее, и мне порой кажется, что я

чуть не лечу, но иногда что-то клинит коленный сустав, заставляя меня хромать. Один глаз –

который плохо открывается – открыть я не могу вообще. И с каждым моим движением на моем

лице и руках мерцают и искрятся осколки зеркальной пустыни, которые прочно впились и въелись

в кожу, местами ободранную, местами подпаленную. Парадную шинель я надел на голое тело, не

найдя кителя. Я бы снял награды, но просто не успел, – теперь они благородно блистают на моей

груди вместе с осколками пустыни. “Защитник” не позволил мне потратить время и на чистку

пропыленных сапог. Ясно, что перед тем, как предстать перед командиром в таком скверном виде и

с таким скверным отчетом, мне пришлось собрать всю наглость, данную мне лихим создателем и

не в меру веселым нейропрограммистом.

Командир встретил меня у врат мрачным взглядом, молча развернулся, когда я подошел ближе,

и пошел вперед, в полумрак коридора… Иду за ним.

Пограничная база похожа на наши укрепления – строгий спартанский дух царит везде и всюду.

Просторный зал, можно считать, пуст – посреди стоит стол и три каменные глыбы – мое

начальство, высшие офицеры…

– Айнер?

– Так точно.

Камни молчат… и я – молчу. Отчета от меня никто не требует – значит, они и так все знают.

Замечательно, распинаться не нужно – все равно не оправдаюсь… Нет, на этот раз не выйдет… Но

попробовать все же стоит.

– Разрешите доложить?

– Докладывайте.

– Ориентируясь на местности, решил провести разведку без указаний, взяв действия под

личную ответственность. По ходу разведвылазки провел ряд, давших ответ, провокаций.

Полученный результат – контакт с прежде неизвестным разумом. Контакт – враждебный.

– Это мы видим…

– Разведка боем…

– Вы нарушили приказ. Вы виновны, Айнер.

– Так точно. Есть моя вина. Но есть и результат. Моим действиям дан ответ.

– Полученный ответ не указывает на существование неизвестного прежде разума и

установление контакта с ним.

– Разрешите возразить?

– Возражайте.

– Указывает прямо.

– У вас есть обоснования утверждению?

13

– Так точно. Произошла сложная реакция. Разумом были применены сторонние силы –

управляемые силы, подчиненные. Разум ответил, применяя ветер, управляя им. Он определил меня

как чужого, как врага, и блокировал, пытаясь уничтожить.

– Это простая реакция.

– Это может быть простой химической реакцией – прямой. Может быть реакцией средней

сложности, по типу иммунной, – с распознанием чужого объекта усложненной системой. Но может

быть и реакцией сложной системы, действующей осмысленно. Я проследил не только четкий

порядок ответных реакций – были предприняты действия, упреждающие мои действия. Это

способность к анализу и прогнозу. Это – разум.

– Что вы считаете носителем этого разума?

Черт… А что я считаю носителем?.. В пустыне нет ничего… Не знаю… Надо соображать

быстрее… Эти каменные великаны вперились в меня жестокими взглядами и ждут… Разум… Что

такое разум?.. Программы, коды, шифры… Это сложные химические процессы… О которых я

почти ничего не знаю!.. Биохимия!.. Мне почти ничего об этом не известно!.. Я упер уверенный

взгляд в ждущие ответа каменные глыбы… Здесь биохимия и рядом не стоит!.. И к черту, что я

ничего не знаю об этом!.. Это только камни среди камней!.. Просто, часть камней с программой – с

разумом!.. И что далеко ходить?! Ответ перед глазами!..

– Это что-то неотличимое от пустыни… Что-то без формы… Вернее, с формой, но похожей…

или обобщенной с пустыней… Или это… Пустыня! Это пустыня! Это не живой разум! И его

носитель – пустыня!

Каменные великаны застыли, думают… Самое время напором брать…

– Я установил с ним контакт!

– Контакт…

– Так точно. Разум имеет память. И он знает меня. Как врага. Но это не важно. Он меня знает и

помнит.

– Это еще не доказано, Айнер.

– Будет доказано. Я это докажу. Считаю нужным вернуться в пустыню. Прошу предоставить

мне подробную информации о планете – химические элементы, соединения…

– У нас еще нет такой информации, Айнер, только – общая.

– Нет такой информации… Прошу разрешения провести тщательный анализ.

– Нет, Айнер. Это чужое пространство. И оно еще не угрожает нам прямо. Никаких тяжелых

внедрений. Только наблюдения.

– Но…

– Возвращайтесь и наблюдайте.

– Но мы теряем время…

– Оно от нас не уйдет, пока от него не уйдем мы. Не вступайте в контакт с пустыней, не

убедившись, что это разум.

– Я не смогу убедиться, что это разум, не вступив в контакт.

– Сможете, со временем. Теперь вы знаете, что и где искать. И вы найдете. Не сводите с

пустыни глаз, но не входите в нее. Помните, вы можете внедриться в чужой, неизвестный прежде,

разум. Помните, что нам еще не известно, что последует за внедрением.

– Можно провести расчет следствия обоюдных влияний.

– Мы проведем расчет, получив данные, – со временем, без агрессии, без жестких внедрений.

Повлияв на ход устойчивых процессов, вы способны нанести ущерб. Вы уже нанесли ущерб

пустыне, себе и нам.

– Это не такой вред, который…

– Это вред. Мы сжигаем энергию с каждым вашим ранением, с каждым перемещением

стабилизационного поля…

– Но держать поле на месте сотни лет, наблюдая и не вмешиваясь… Энергии уйдет ровно

столько, сколько…

– Все верно. Но ущерб, нанесенный вам и вами…

14

– Ущерб, нанесенным мне, стоит полученной мной информации. И с ним я справлюсь без

вашей помощи. А планете я нанес вред равный вреду, нанесенному мне, – справлюсь с этим я,

справится и пустыня.

– Айнер, вы разумный хищник вашей планеты – исследователь, охотник, завоеватель и

поработитель. Но помните, что вы последний хищник из вашего вымершего вида. Нам безразличен

чужой разум, чужое время и пространство. Нам важно установить, исходит от него угроза или нет.

Мы не угрожаем без угрозы нам. Мы не изучаем для последующего нападения, мы изучаем для

последующей обороны. Мы не подчиняем и не подчиняемся. Никакой досрочной агрессии. Это

все. Вы посланы проводить разведку не перед захватом, не перед объявлением ультиматума. Вы

посланы не обследовать, не изучать – только наблюдать.

– Так точно.

– Ступайте. Вы свободны.

Запись №8 04. 10. 1 год Эры Единства 04:40

Охренеть можно… Как я только выпутался?.. А как я теперь выкручусь?.. Я теперь просто

обязан доказать, что пустыня – разум… Иначе мне голову снесут без промедлений, и придет конец

последнему хищнику из племени людского… А как это доказать?.. Скрыть или ослабить часть

правды, открыть или усилить другую часть… Слишком сложно. Мне просто нечего скрывать… и

открывать нечего. С виду здесь ничего нет – не будет ничего и в моем отчете о наблюдениях.

Окинул тоскливым взглядом блистающее зеркало, простертое передо мной до бесконечности…

И продолжил ковырять ножом руку, доставая осколки… От починки я отказался добровольно – это

стало искуплением моей вины, моим наказанием… Черт… Со злобой метнул нож к границе поля…

Но что-то лихо размахнулся – нож пересек границу и, лязгнув о зеркальную гладь, упал, подняв

пыльное облако… Выругался и стал думать, как его достать, не покидая поля. Думал долго, ища

что-то подручное, чем нож притянуть, не топча чужой земли тяжелыми сапогами… Ничего не

нашел и не придумал. Зато заметил, что пыль вокруг ножа не осела – скорей, поднялась пуще…

Теперь нож не опутан прозрачной искристой пеленой – он окружен плотной завесой. И эта пылевая

завеса формируется кольцом вокруг него, отступая, очищая место вблизи него, ограждая его, –

изолируя … Я замер, подзывая “защитника”…

– Смотри… Пустыня реагирует…

– Это ничего не значит.

– Я не просто выгородился перед начальством! Здесь и правда что-то… Не думай, что мне

нужен только отчет!

D40 присмотрелся к оседающей, развеивающейся пыли…

– Цепная реакция, S9. Поднятая пыль меняет мощность полей, поля меняют мощность ветров,

ветры поднимают пыль, меняя мощность полей.

– Нет, что-то не то…

Я схватил нож – просто, рукой… Пересек границу и вернулся сразу… Но движение мое было

резко и подняло пыль столбом… пыль, которая не развеялась, оседая, как только я исчез, скрытый

щитами… Мерцание разлетается, вздымаясь ввысь и припадая к равнине, будто ища меня, –

терпеливо, настойчиво… Это память. Я узнан. Теперь я – объект, который нанес пустыне вред, –

должен быть найден и устранен, когда мой нож – прежде не известный объект – только взят под

присмотр.

– Видел?! Ты видел?! Это не простая реакция разнесенной пыли!

“Защитник” всмотрелся в потревоженную мной припыленную поверхность…

– Это электромагнитное поле, S9, – оно есть и у тебя, и у клинков. Поле, излучаемое

кристаллами, просто реагирует с ним.

– Да, с ним, да, реагирует, но не просто.

Я незаметно оглянулся. Замухрыш неподалеку – пытается разбить когтями зеркальную

поверхность у границ поля, чтобы уйти в подземный мрак с яркого света… Одним порывистым

15

движением вскочил в седло этой подземной зверюги. Сорвал “шнур” с шеи этой кошмарной

твари…

– S9, не делай этого.

– Ты не знаешь, что я собираюсь делать!

Пришпорил зверюгу, рванувшую вперед с мощью грузового транспорта…

– Стой. Иначе я буду вынужден тебя остановить – силой, S9.

– D40, каменные глыбы не даром меня обратно заслали! Они знают, что я хищник! А хищники –

деятельные твари! Они, считай, не наказали меня! Они, считай, волю мне дали! Они ждут от меня

действий! Они только корректируют и контролируют их, но не пресекают!

– Нет, S9. Не верно.

– Проверим! Опытным путем! После того, как обследуем эту пустыню!

Схлестнув “шнур” на рукояти ножа, я выслал зверя вперед, и он ринулся к границе поля… Я

метнул клинок – как только он пересек рубеж, я подсек послушный моей руке “шнур”… Нож

пролетел за мной, за моим ошалелым зверем, вдоль границ этой стороны, вздымая сияющие острия

– зеркальные обломки… Исцарапанный иглистыми осколками клинок метнулся ко мне с очередной

подсечкой, но выдернул я его из этой искристой мглы с трудом… Его будто что-то держало, будто

силой – что-то с этой стороны… Пустыня… Просто реагирует, отвечая дерзости?.. Или нападает,

считая мой кинжал новым агрессором?.. Или силу пробует для борьбы с новым агрессором?..

Я осмотрел клинок и метнул еще раз, бросая его колючим обломкам, которые еще не опали, –

только сейчас я перекинул “шнур” через шею мощного зверя, без усилий которого клинок теперь

мне вытянуть сил, думаю, не хватит. И верно, кинжал будто застрял в сгущающейся вокруг него

мгле… Он будто задержан у границ поля определенной силой, исходящей от сыплющей разрядами

мглы… Я бросил гудящий “шнур”, полагаясь только на силу моего непокорного зверя, рванувшего

прочь – с привязи, держащей его за горло пустыни, – с такой мощью, что чуть не разорвал

искрящий “шнур”… чуть не порвал связь с моим подопытным клинком…

Зверь шарахнулся в сторону от сильного удара… От удара отдернул руку и я… “Защитник”

подключил “шнур” двуглавой плетью с двумя контактными концами… Он хлестнул и ожог меня,

предупреждая. Сейчас он вышибет у меня из рук исходный блок. Тогда к черту пойдет и обвитая

вокруг шеи зверя петля, и задержанный мглой у границ поля клинок… Я пришпорил зверюгу,

дернул “шнур” – со всей силы… И мы со зверем, выдрав клинок из когтей пустыни обоюдными

усилиями, замерли – и не только мы со зверем, но и “защитник”, и крысюк… Нож обглодан до

рукояти, лезвие торчит обломанным кривым зубом, изъеденным коррозией…

– Что скажешь теперь?

– Ты не умеешь проводить эксперименты, S9.

– Эта дерзкая выходка не просто усилила прямую реакцию… Это другой уровень – это ответ

агрессией на агрессию. Это оборона при нападении, D40. Нож, оставленный мной в покое, был

нетронут пустыней, но когда я взялся за клинок, – мое оружие было уничтожено…

– Верно. Это ответ. Но не осмысленный.

– Сначала ответное бездействие, потом – ответный переход к действию… Был посыл – был и

ответ, не было одного – не было и другого… Вроде все ясно, вроде все правильно… Но что-то

здесь не то… Частицы будто замерли возле клинка… Замерли, будто в ожидании действий… и

перешли к действию, только отвечая… Похоже, что пустыня ждет, следит и решает – опасно или

нет… А когда нет времени ждать, следить и решать – нападает… рефлекторно, как мы…

Определенно, здесь что-то не то… Что-то не то с разницей времени ответных реакций… Похоже,

что ответы контролируемы.

– Мне нужны точные данные, тогда я смогу точно определить проходящие здесь процессы,

точно рассчитать время идущих здесь реакций. Сейчас дать тебе подробный отчет я не могу.

– Собирай данные.

– Мне запрещено делать это, S9. Я не должен вмешиваться в эти процессы. Не должен – и ты.

– Что я должен, что нет, – мое дело. А ты подчиняешься мне.

– Я защищаю тебя.

– Черт… Опять ты… Что ж… Нет сложных расчетов, значит нет и нужды в них.

16

Я бросил обглоданный клинок через незримый рубеж… Ждал, что пыль окружит его еще до

падения, и верно… Он не упал. Пыль, еще не поднятая его падением, подлетела к нему с ветром,

сошлась вокруг него стеной сразу, не отступая, вихрясь под ним и над ним, тесня и скрывая его

мглой… Клинок исчез под этой сплошной, непроницаемой тьмой… и не появился под этой

искрящей дымкой, разошедшейся по ветру до прозрачности.

– Это память, D40. Пустыня помнит мой нож… Она теперь не ждет, не проверяет… Она

считает, что мой нож – враг, который подлежит немедленному уничтожению… Это управляемые

реакции, подчиненные системе…

“Защитник” перевел на меня холодные глаза и согласно склонил голову…

– Так точно, S9. Здесь работают простые программы. Это система. Но нет доказательств, что

система – разумная.

– Сейчас будут!

Я скормил пустыне другой клинок… Его обдало искрами еще в полете… Ветер сковал его

холодом – остановил силой, удерживая в воздухе, не давая опуститься, не отпуская на волю

тяготения, скрыл его сияющей зеркальной пылью… Клинок, обглоданный этим мерцанием,

пропал… в одно мгновение…

– Это память, S9, – опознание формы. Но повышение скорости реакции – простой рефлекс. Нет

признаков мышления – ответ неизменен, только скорость выше.

– Посмотрим еще…

Я надстроил лезвие пластиной, меняя его форму, и метнул пустыне очередной клинок…

Частицы не тронули его – только обступили, тихо отдаляясь… Я отдал пустыне пустой

контейнер… Он нетронутым остался стоять среди скоро развеянных ветром искр… Я выждал и

метнул знакомый пустыне не надстроенный кинжал…

Рассеянные в воздухе частицы окружают его – среди их сплоченности проходят паутиной еще

редкие, но учащающиеся, разряды… Ветер крепчает близ него… Но я метнул клинок с такой

силой, что ветер не сдержал его… Он пролетел с такой скоростью, что зубастые частицы не

обглодали его лезвия… Бросил я нож, метя в контейнер, он – попал в цель. Вокруг него разразился

локальный шторм… Но подошедшая стеной мгла рассеялась, отступая от вогнанного в контейнер

клинка, оставляя его – нетронутым. Он, вонзенный в железный короб по рукоять, для пустыни,

считай, – исчез… Пустыня проследила этот кинжал, сочтенный ей вредящим, но потеряла его

среди других вещей, признанных ею безвредными. Я жду… Я вижу, что пыль еще не осела, что она

еще обследует незнакомые предметы, мерцая вокруг них… Просто, пустыня не так бдительна к

ним, как прежде, но она, как прежде, осторожна…

– Смотри… Она ищет… Проверяет – исчез этот клинок бесследно или спрятан, не видимый

только для нее… Она думает – размышляет… Понимает, что с ним что-то не так, как надо…

Смотри! До пустыни дошло, что клинок не исчез, а скрыт! Что он всажен в контейнер – в этот

короб!

Ветер поднялся настоящим штормом, бросаясь к контейнеру с воткнутым в него кинжалом…

Но концентрируется до разрядки молниями этот грозовой вал только возле всаженного по рукоять

клинка с обоюдоострым лезвием… Пустыня нашла его – скрытого врага…

– Она опознала этот клинок! И теперь – уничтожит его! Избирательно! Пустыня мыслит…

Шквальный ветер затихает, оставляя нетронутый контейнер стоять на прежнем месте… А

обоюдоострого кинжала просто нет – осталась только пробоина в контейнере…

– Пустыня… Это разум и воля…

– Не достаточно доказательств, S9.

– Мне нужен еще нож – у меня больше нет. Этот кинжал в последний раз не причинил пустыне

почти никакого вреда, как в первый… Пустыня должна понять, что он опасен не каждый раз…

“Защитник” отдал мне, хранимые им, клинки. Сняв надстройку, я с прежней силой метнул его в

короб контейнера… Как я и ожидал, пустыня приняла клинок спокойно… Иглистые кристаллы,

искрясь, застыли близ него, окружая его с готовностью к защите, но не защищаясь от него, –

обследуя его… Следующий клинок я метнул в зеркало – он, не вонзаясь, отскочил и со звоном упал

рядом с контейнером, поднимая зеркальные осколки пустыни… Они, не спадая, замерли вокруг

17

него… Взяв последний кинжал, я метнул и его… Ветер принял нож, резко стопоря его налету и

тихо опуская к простертому равниной зеркалу, осторожно кладя на расчищенную от пыли

площадку… Теперь этот кинжал окружен искристыми частицами – оцеплен, как остальные ножи.

До пустыни дошло, что мои клинки могут быть равно и опасными, и безопасными для нее…

Дошло, что опасны они не всегда, дошло, что гонимым ветром острым осколкам под силу

справиться с исходящей от них опасностью… что им под силу не только уничтожить их, но и

управлять ими… Теперь пустыня стережет их, изучая, но не уничтожая…

– Это разум. И он – не живой.

– Так точно, S9.

До меня начинает доходить, что произошло, что это значит… Я стер со лба испарину,

выступившую от напряжения…

– Где прописан код программы? Где пробита память? Какие варианты?

– Думаю, код пробит определенным излучением в кристаллических осколках, которые

объединены полями, по которым проходит кодом излученный сигнал.

– Что-то вроде нервной системы – вроде нейронных связей… Медиаторы проводят

электрические разряды от одного нервного окончания к другому – разряды, которые проходят сети

памяти… Идут от акции до реакции, поднимая хранимую информацию… Отправляются от

воздействия и возвращаются с действием – с командой соблюдать молчание или дать ответ… И

здесь что-то подобное… что-то сложное, слаженное… Но мы способны принять информацию – до

нас доходят раздражители, которым мы даем ответ… А пустыня… Мы видим, слышим, осязаем – у

нас и другие анализаторы… А у пустыни их нет…

– Думаю, здесь анализаторы – поля и излучения. Пустыня получает информацию от

преломленных и отраженных лучей.

– Выходит, пустыня получает и передает данные при помощи лучей… И этот сигнал – аналог

зрения, осязания… Черт…

Я отстегнул от шинели высшие награды великих воинских держав… Красная звезда подняла

пыль… А белую черту пустыня игнорирует… Ей знаком и близок белый свет, но красный – далек и

неизвестен… Видит пустыня или нет, но спектр – различает четко.

Запись №9 04. 10. 1 год Эры Единства 06:33

Уже почти все мое снаряжение отдано на забаву пустыне… А я, уже с трудом продирая

слипающиеся глаза, продолжаю отупело всматриваться в мерцающие скопления кристаллических

игл, зависающих в воздухе… в чем-то подобном воздуху… “Защитник” не позволил мне

продолжить опыты с пустыней, но спать я просто не могу… Я не могу даже отойти, отвести

взгляд… Глаза уже дерет от яркого света, да и дышать здесь без тяжелой маски нелегко, но я

неотрывно всматриваюсь в перелеты загорающихся и гаснущих искр… Я не понимаю – ничего.

Пустыня. Пыль. Что это? Это что-то не живое, по крайней мере, – что-то за пределами

биохимии, определяющей жизнь… Да и химия, видно, здесь особо не затронута – здесь проходят

процессы ядерного распада и синтеза… Не живое, но разумное… Что-то не имеющее формы, но

имеющее систему, организацию… Черт. Не понимаю.

“Защитник” считает, что код скрепленных полями частиц прописан определенной химической

реакцией – изначально под властью воли случая… Но впоследствии частицы с этим кодом стали

способны управлять этими излучениями и химическими реакциями, пишущими их коды, и

диктовать условия. И теперь они ширят полки подобных себе частиц под властью их воли к

расширению их общей программы… Кристаллы – что-то вроде наших нервных клеток, но с иными

процессами. Эти частицы способны не только к хранению и передаче изначальной памяти, но и к

записи и к сохранению новых данных. Эти разрозненные частицы способны к обобщению, что

позволяет им соединять эту разделенную меж ними сохраненную память – знания – в память

общую… Они образуют сложную систему, следуя изначальной кодовой установке… Они