Текст книги "Спор о Дьюне"

Автор книги: Станислава Венкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

15. АНТРАКТ

Кен торопливо встал, чтобы последовать за Аджеем, но Патриция крепко взяла его за руку. На губах ее играла улыбка, глаза коварно поблескивали.

Вы ничего не забыли, мистер Рив? – ласково осведомилась она.

Кен в недоумении посмотрел на жену.

– Твой сын, – напомнила она, театральным жестом показывая на Тодди.

– Он может помочь с посудой, – твердо ответил Кен.

– Не увиливайте, сэр, – сказала Кейт Моуди; ее палец уткнулся прямо в грудь Кена. – Теперь ты отвечаешь за мальчишку! Этому сорванцу необходима мужская рука.

Хрул с Тодом понаблюдали за этой сценой, молча встали и присоединились к Кену. Тот, памятуя об утренних фокусах, сердито посмотрел на сосредоточенное, серьезное личико сынишки. Ничего похожего на извинение там написано не было; никаких угрызений совести Тодди явно не испытывал.

Что было, то прошло; для шестилетнего ребенка только настоящее имеет значение и смысл, напомнил себе Кен.

Остальные дети начали вытирать столы, негромко переговариваясь. Привычка понижать голос в любом месте, где собралось более трех человек, стала почти врожденной. И девочки, и мальчишки двигались осторожными шажками; маленькие существа, незнакомые с простором, учившиеся ходить в крохотных комнатушках и на переполненных тротуарах, жертвы бесчисленных ограничений земного муравейника.

Внезапно Кену пришло в голову, что Тодди начисто лишен этих стадных инстинктов. Вчера вечером, во время шумного праздника, его голосок звучал едва ли не громче всех. Утром он проделал большую часть пути до деревни хрубанов; и на обратной дороге, пока Хрул не взял его на плечи, ухитрялся не отставать от мужчин. Земное воспитание не оставило на нем никаких следов, не превратило его в ничтожный винтик всепланетного механизма выживания. И Кен содрогнулся, представив себе судьбу сына. Разве он сможет жить в лабиринтах блоков, коридоров и тупиков, забитых мириадами тел? Шептать, а не говорить, передвигаться в полшага, не обгонять, не кричать, не поднимать головы...

Вздохнув, Кен протянул сынишке руку. Лицо мальчика вдруг осветилось робкой улыбкой, и тонкие пальчики доверчиво легли в его ладонь. Однако другой рукой Тодди крепко держал за Хрула.

Втроем они направились к хлеву.

Из всех колонистов только Бен Аджей и Мэйси Мак-Ки имели опыт обращения с домашним скотом. Попав в список кандидатов, которым предстояло осваивать Дьюну, Мак-Ки начал специализироваться в области животноводства; теперь он взял на себя заботу о небольшом стаде коров. Прошедшей зимой он много возился с урфами – крупными травоядными, походившими на оленей. Их молоко оказалось богатым кальцием и жирами, а также весьма приятным на вкус; хрубаны использовали его для приготовления масла и сыра. Но вряд ли урфов можно было использовать в качестве верховых животных – своими короткими кургузыми туловищами они напоминали давно вымерших на Земле зебр и не годились под седло.

Впрочем, урфы не являлись первоочередной проблемой; главной задачей колонии было восстановление поголовья земных домашних животных – лошадей, коров, свиней.

Кен Рив еще на земле начал заниматься коневодством – в теории, конечно. Вместе с ним по этой специальности обучался Вик Солинари, но сейчас он был слишком занят сортировкой грузов, разборкой всевозможного оборудования и размещением запасов на складе. Действительно, когда Кен, Хрул и Тодди подошли к пластиковому навесу, Вик уже трудился на подъемнике, попутно отдавая команды своим помощникам.

– Хрисс! – вдруг радостно завопил Тодди и, вырвав ладошку из руки отца, во всю прыть пустился к берегу.

Кен повернул голову. Большая группа туземцев, возглавляемая Христаном, появилась на мосту. Хрисс бросился навстречу приятелю.

– Твой народ очень добр, – сказал он Хрулу. – Вы совсем не обязаны помогать нам.

– Тут много работы, а у нас в деревне почти нечего делать, – улыбнулся молодой хрубан.

Они подошли к сараю, служившему хлевом, когда двое мальчишек нагнали их. За Тодди волочился в пыли веревочный хвост – раза в полтора длиннее, чем у маленького туземца. Бен Аджей встретил своих помощников на пороге.

– Я уже накормил их зерном из наших запасов, – ветеринар похлопал по гладкому крупу вороного жеребца. – Теперь не худо бы выкупать лошадей. Сейчас я покажу вам, как надевать уздечку, и отправляйтесь к реке. Только не спешите – животные еще не пришли в себя.

Вспомнив, как вчера буйствовал на трапе жеребец, Кен подозрительно уставился на лошадей.

– Этот больсой лосадь... – Хрул показал на вороного. – Я учиться ухаживать за ним? – от волнения он сильно шепелявил. Бен кивнул, и глаза хрубана радостно сверкнули.

– Он доволен? – шепнул ветеринар Кену.

– Не сомневаюсь.

– Пусть лучше их получат хрубаны... – Бен огорченно насупил брови. – Я не смог бы пристрелить лошадей.

– Пристрелить?

– А что еще остается? Они не привыкли к свободе... Легкая добыча для мадов!

Они подошли к ближайшему стойлу, и Бен, сняв с колышка узду, начал объяснения. Ветеринар старался говорить попроще, чтобы его слова были понятны хрубану. Почему-то его лекция вызвала у Хрисса приступ смеха; Хрул строго поглядел на него, и мальчик сконфуженно замолк. Но тут к делу подключился Тодди. Он начал что-то шептать на ухо приятелю, и теперь захихикали уже оба.

– Эй, сорванцы! – прикрикнул на них Кен. – Ну-ка, садитесь сюда! – он показал на штабель мешков с кормом. – И ведите себя потише. Лошади нервничают... не хватало только, чтобы один из вас угодил под копыта!

Мальчишки, удивленно приоткрыв рты, забрались на штабель. Вероятно, они не понимали, в чем провинились, но Кен не стал вдаваться в объяснения и повернулся к ним спиной.

Бен Аджей протянул Кену и Хрулу по уздечке.

– К лошади подходите с левой стороны, – продолжал он свои наставления. – Похлопайте по крупу, поговорите с ней. Кони любят, когда с ними разговаривают... только тихо, ласково. – Бен шагнул в стойло серой кобылки, и она послушно посторонилась. – Теперь накиньте поводья на голову... недоуздок должен проходить за ушами... мундштук возьмите в левую руку... заставьте разжать зубы... – он продемонстрировал все операции. Вот так! Теперь можно выводить лошадь из стойла.

Дело показалось Кену довольно простым. Не сомневаясь, что справится с первого раза, он подошел к своей избраннице, рыжей кобылке по кличке Сокса. Он любовался ею еще вчера, когда выгружали животных. Шерсть Соксы была гладкой, блестящей; на коленях передних ног светились белые отметины.

Кен похлопал лошадку по крупу, стараясь втиснуться между ней и перегородкой стойла. Сокса фыркнула и чуть подалась в сторону. Припомнив, как Аджей накидывал поводья, Кен попробовал повторить его движения, но ремни перепутались. Со второй попытки ему удалось правильно расположить поводья на шее кобылы, однако недоуздок все время лез ей в глаза. Сокса терпеливо моргала, не пытаясь сбросить узду. Теперь Кен запустил пальцы ей в рот, чтобы разжать челюсти. Он поразился, какие огромные зубы у лошади казалось, ей ничего не стоит перекусить пополам его руку! Кен поднес к губам Соксы мундштук, но она снова фыркнула, замотала головой и узда свалилась на пол.

Наконец, после нескольких попыток уздечка была надета, и Кен вывел кобылу наружу. Хрул, державший под уздцы вороного жеребца, был уже на полпути к реке; на спине коня устроились оба мальчика. Бен с серой кобылой возвращался с берега, шкура лошади потемнела от воды.

– Подожди, парень, – буркнул он, – я помогу тебе взобраться ей на спину.

Кен давно мечтал проехаться верхом, но лошадь была такая огромная... Он робко похлопал кобылу по спине, и она скосила на Кена большой карий глаз. Ему показалось, что в ее взгляде застыло недоумение – мол, чего же ты ждешь? Бок Соксы был теплым и бархатистым на ощупь, а исходивший от нее сильный запах тревожным и странно приятным.

Аджей подсадил его, и Кен взгромоздился на лошадь, свесил вниз вдруг ставшие ненужными ноги. Сокса и ухом не повела. Хребет у нее оказался страшно острым, сидеть было неудобно, у Кена возникло ощущение, что его распиливают пополам. Ладно, подумал он, будем считать, что все идет нормальным порядком.

– Молодец! – Бен похлопал его по колену. – Настоящий ковбой! Теперь, значит, так: хочешь свернуть налево, потяни за левый повод, направо – за правый. Потянешь за оба – она остановится. А чтобы скакать далеко и быстро, ослабь поводья и стукни ее каблуками по бокам. Смотри, как это делается!

Аджей ухватил Кена за сапог и стукнул им лошадь. Сокса прыгнула вперед, и Кен распластался у нее на шее, цепляясь за гриву.

– Эй, Бен, повтори-ка, как ее остановить! – завопил он, инстинктивно натягивая повод. Кобыла послушно замерла на месте.

– Вот это самое и делай, – ухмыльнулся Аджей и повел свою серую в сарай.

Кен обнаружил, что изо всех сил сжимает коленями холку Соксы; похоже, ей это не нравилось. Он сел поровнее, отпустил поводья, и кобыла двинулась вперед в плавном неторопливом ритме. Переведя дух, Кен чуть расслабил мышцы, но тут же снова вцепился в повод – лошадь почуяла запах воды и перешла на рысь.

– Папа, папа, посмотри на нас! – раздался впереди голосок Тодди. Кен вздрогнул и поднял голову. Тод и Хрисс сидели на спине вороного, свесив ноги с одного бока; Тод цеплялся за черную гриву, а Хрисс обнял приятеля руками и хвостом. На лице маленького хрубана застыло восторженно-боязливое выражение.

– Быстрее, Хрул, быстрее! – завопил Тодди. Улыбнувшись, хрубан пустил жеребца рысью. Кен, забеспокоившись, махнул рукой, отпустив повод – и тут Сокса скакнула вперед. В следующий миг он понял, что сидит на земле, отплевываясь от попавшей в рот пыли и травы.

Кен посмотрел вверх. Его взгляд скользнул по правой руке, все еще сжимавшей поводья, к морде лошади, темным силуэтом вырисовывающейся на фоне зеленоватого неба. Она издала слабое ржание и, словно извиняясь, дунула ему в лицо.

Подскакал Бен на гнедой кобыле и спрыгнул на землю.

– У тебя талант, парень, – сказал он серьезно, когда Кен, пошатываясь, встал на ноги. – Будешь классным наездником!

Затем, без лишних слов, ветеринар сплел руки в замок, подставил кулаки Кену и тот снова очутился на спине Соксы. Бен теперь ехал рядом, толкуя, что начинающие наездники валятся с лошади по пять раз в день и этого не надо бояться.

После купанья, на обратном пути к служившему конюшней сараю, Аджей рассказывал своим помощникам, как надо ухаживать за лошадьми.

– Тодди еще слишком мал, чтобы чистить лошадей, – озабоченно сказал Кен. – Ему и до спины не достать.

– Зато я с нее не свалился, – напомнил отцу мальчик. – И потом... потом... я могу встать на ящик!

– Если парень не боится лошадей, то и нам не стоит за него тревожиться, – заметил Кен. – Они хорошо относятся к детям. – Ветеринар обменялся с Тодди и Хриссом лукавой улыбкой.

Затем первые конюхи на Дьюне принялись за работу, и Тод ненамного отстал от взрослых. Небольшая серая кобылка, к которой его приставили, послушно стояла на месте, пока он чистил щеткой ее бока. Хрулу с Хриссом приходилось труднее, чем людям – лошади, переступая с ноги на ногу, несколько раз отдавливали им хвосты.

В дверях сарая появились два подростка – Билл Моуди и Альфред Рамазан. Они стояли, с некоторой опаской поглядывая на лошадей.

– Мистер Аджей... – начал, наконец, Билл. Бен, поглощенный работой, не повернул головы. – Мистер Аджей, – повторил мальчик, стараясь говорить погромче, – нас прислали к вам на помощь.

Ветеринар оглянулся.

– С лошадьми мы уже закончили, ребята, – сказал он. – Теперь займемся коровами.

Через четверть часа команда скотоводов опять сократилась до пяти человек. Альфред повредил палец и отправился в лазарет, а Билл с удовольствием вызвался его сопровождать.

Проводив их тоскующим взглядом, Кен отставил вилы и разогнул ноющую спину.

– Нет, Бен, ты никогда не сделаешь из меня хорошего скотника, вздохнул он. – Может, я и научусь ездить верхом, но иметь дело с коровами...

Аджей ухмыльнулся.

– Думаешь, я родился в седле и со скребком во рту? Знаешь, сколько раз я падал с коня? Да чуть пальца не лишился, потому что слишком далеко засунул его корове в рот! Нет, дружище, ты всему научишься, и для этого надо совсем немного времени.

Поглядев на Тодди, сгребавшего в кучки солому и навоз, Кен вздохнул и снова взялся за вилы.

16. СКОТНЫЙ ДВОР

К обеду все грузы были рассортированы и разложены по местам; то, что колонисты предполагали оставить хрубанам, было сложено в отдельном сарае. Затем детей и женщин собрали на инструктаж, который продлился до конца дня. Хотя им предстояло пробыть на Дьюне не так много времени, опасности девственной планеты не становились от этого менее реальными. Вновь прибывшим продемонстрировали фотографии мадов, образчики лианы роамал, ветви и ядовитые красные шипы кустарника, который довольно часто встречался в лесах. Предполагалось, что дети не будут покидать территории колонии, но лиана, паразитировавшая, на многих местных растениях, проникала всюду.

Это первое собрание Кен завершил лекцией о хрубанах. Он заставил каждого выучить несколько фраз, подчеркнув, что вежливость и дружелюбие обязательны в обращении с туземцами.

– Они понимают юмор и значение улыбки! – закончил он свою речь.

– Поэтому, если вы не знаете, что делать – улыбайтесь! После ужина, когда дети разошлись по домам, взрослые колонисты приступили к обсуждению планов на следующий день.

– Я думаю, что корабль за нами пришлют не раньше, чем через неделю, сказал Ху Ши.

– Если только Космодеп не решит предоставить нам побольше времени для поисков туземцев на всех материках Дьюны, – в глазах Экерда сверкнула насмешка. – Может быть, они даже подбросят нам еще пару-другую таких же простеньких заданий.

– Что касается Киачи, то он вернется в лучшем случае через месяц, сообщил Мак-Ки. – Его люди утверждали, что "Астрид" – единственный транспорт в этом секторе. Дел у них хватает.

Ху Ши поднял руку, требуя внимания.

– Друзья, не могу поддерживать в вас надежду, что мы задержимся здесь больше, чем на неделю. Ли с Кеном разделяют мою оценку отпущенного нам времени. Вероятно, предназначенный для эвакуации корабль не сможет забрать домашних животных... да и корма не хватит на обратный путь, как сказал мне Бен. Разумнее всего оставить их хрубанам, – Ши слабо усмехнулся. – Итак, наша колония способна решить хотя бы одну из своих задач – продлить здесь род прекрасных и полезных созданий, вымирающих на Земле... Метрополог опустил голову, потом, скрестив руки, начал прохаживаться вдоль длинного обеденного стола, за которым сидели два десятка колонистов.

– Кто знает, – вдруг почти весело произнес он, – может быть, наши правнуки будут вывозить с Дьюны коней – на Землю и другие планеты, где людям удалось закрепиться... Я полагаю, надо не только оставить хрубанам лошадей и скот, но и помочь с их размещением. Сарай из пластмассовых щитов – не место для животных. Нужно построить нечто более капитальное – скотный двор с конюшней. Наши специалисты, Сэм и Мэйси, считают, что с этой работой мы справимся за два-три дня. Конечно, с помощью хрубанов. Мы используем их технологию пропитки бревен, тогда здание будет исключительно прочным... Затем установим в нем обогреватели...

– Ты имеешь в виду тепловые конверты? Слишком сложные агрегаты для туземцев, – запротестовал Лоренс. – Мы не имеем права оставлять их на Дьюне.

– Предполагается, что они будут упрятаны глубоко под землю, – возразил социологу Сэм Гейнор. – Хрубаны никогда не догадаются, почему в самые свирепые морозы в конюшне тепло.

– Кстати, – опять встрепенулся Ли, – откуда мы знаем, что туземцы зимой не впадают в спячку? Тогда наш драгоценный скот передохнет от голода в своем теплом сарае!

Ху Ши взглянул на Кена, вопросительно приподняв брови, и тот не без удовольствия понял, что становится признанным экспертом по хрубанам. Правда, на вопрос Лоренса у него не было ответа.

– Трудно сказать, – промямлил Кен, полный сомнений. – Но я думаю, что на юге материка тоже есть деревни, и в холодный сезон туземцы могут мигрировать.

– Тогда зачем здесь строить эту конюшню? – резонно спросила Ори Гейнор.

Аджей вскочил с места, устремив на нее укоризненный взгляд.

– Разве ты не заметила, как тут холодно по ночам? Еще весна и случаются даже заморозки! А животные привыкли к теплу! Кроме того, коровы скоро начнут телиться, у свиней тоже ожидается приплод... да, и еще куры! Они сядут на яйца, и у нас будет полно цыплят! А молодняк нуждается в тепле и...

Тут Мария дернула Бена за руку, и он, поглядев на жену, сразу увял. Возможно, когда-нибудь Дьюну заполнят телята, поросята и цыплята. Но людей здесь не будет...

– Что за черт! – воскликнул Гейнор, прерывая мрачное молчание. Строить так строить! Правда, я никогда не проектировал скотных дворов, но постараюсь справиться.

Вытащив из-за спины гитару, Салли Лоренс ударила по струнам и запела:

Что я делаю на Дьюне,

На прекрасной доброй Дьюне?

Строю птичник и амбар

Под веселый звон гитар.

Что я делаю на Дьюне,

На зеленой милой Дьюне?

Лошадей в степи пасу,

Собирая с трав росу.

Что я делаю на Дьюне...

Колонисты дружно подхватили припев.

Даже с помощью хрубанов им понадобилось три дня, чтобы свалить деревья, ошкурить их и разметить бревна. Женщины заготавливали сок, и этот труд тоже оказался нелегким.

– Наша работа превратилась в один большой долгий урок языка, – заметила Ори Гейнор в первый вечер, когда у колонистов еще хватило сил остаться после ужина в столовой.

– Когда урок преподносят в таком дружеском тоне, я ничего не имею против, – усмехнулся Аджей.

Гейнор что-то промычал, рассматривая волдыри на ладонях. Эзра Моуди вкатил ему гигантскую дозу противоаллергенной сыворотки, так что он смог работать вместе с хрубанами, однако лекарство сделало его вялым и сонным.

Сидя на лавке, Кен оперся спиной о стену и вытянул ноги. Весь день он складывал в штабеля тяжелые стволы, и теперь мышцы у него сводило судорогой. Через час такой работы в голову ему пришла спасительная мысль, что к ней лучше бы приставить лошадей. Бен Аджей, однако, высмеял его.

– Наши лошади – неженки, Кен! Животные из зоопарка, а не с фермы! Вот их потомство, возможно, сгодится для любого труда. А пока что – гни свою спину, парень!

Теперь Кен, обессиленный, сидел на скамье, соображая, как бы добраться до постели. Он посмотрел на жену – Пат о чем-то толковала с Кейт Моуди и, похоже, вполне в мирных тонах. Видимо, беседа не касалась очередной выходки Тода.

– Утром прибежали ребятишки из деревни хрубанов и пригласили сверстников с Земли к себе. Поскольку Тод первым подружился с Хриссом, то, несмотря на юный возраст, он стал организатором этой затеи. Собрав Билла Моуди, Альфреда Рамазана и других мальчишек, Тод повел их в лес, вблизи туземного поселения. Предполагалось, что маленькие хрубаны обучат новых приятелей местным играм.

К обеду мать Хрисса, Мрва, привела Билла обратно – с разбитой губой, синяком под глазом и трясущегося от рыданий. За этой парой гордо следовал Тод, на лице которого не было заметно каких-либо следов драки. Он ни в чем не раскаивался и, с отвращением поглядывая на Билла, слушал описание собственных подвигов на двух языках.

– Я не виню Тодди, Пат, – сказала Кейт Моуди, – но соревнования по борьбе он затеял несколько преждевременно. Билл для них не подготовлен ведь за всю жизнь его никто и пальцем не тронул. Но он не трус!

– Конечно же, нет! – горячо согласилась Патриция, взглянув на Кена. Тот поспешно кивнул.

– Тодди просто слишком энергично взялся за дело, – продолжала Кейт, бросив на виновника события суровый взгляд.

Кен снова кивнул, вздыхая про себя. Тодди был вдвое младше Билла и Моуди и фунтов на сорок легче.

– Не представляю, из-за чего началась драка, – растерянно сказала Пат. – Ведь мальчишки всего лишь хотели поиграть с новыми приятелями...

– В играх мальчишек соревнование и борьба – обычное дело, – заметил Кен. Обе женщины возмущенно уставились на него, и он с поспешностью добавил: – Конечно, не стоит переходить границ...

– Честно говоря, не хотелось бы мне вообще выпускать детей с территории колонии, – задумчиво сказала Кейт, изучая физиономию сына. – Тут достаточно места, чтобы порезвиться и привыкнуть к тому, что они никогда не видели дома. Ведь никто из них даже не был в заповеднике Квадратной Мили!

Кен подумал, что резвиться ребятам осталось недолго. Настроение у него испортилось, и до самого вечера он сердито хмурился, ворочая тяжелые бревна.

В некоторых отношениях второй день оказался еще хуже и тяжелее первого. У всех колонистов болели мышцы, работали они через силу. Кен обвязывал канатом штабеля очищенных от коры деревьев и на тракторе перевозил к месту будущей стройки. Когда он ехал с последним грузом бревен, едва не засыпая от утомления, навстречу ему попался Хрул. Молодой туземец весь день усердно обрубал сучья и устал не меньше остальных. Но он, похоже, еще не собирался домой; он шел к лошадям, что паслись за околицей поселка. Кен видел, как хрубан приблизился к вороному жеребцу и поглаживая шею животного, что-то зашептал ему. Улыбнувшись, Кен подумал, что восхищение, с которым Хрул относился к лошадям, сродни навязчивому желанию Тодди иметь хвост.

Он надеялся, что сегодня Тод не влип в какую-нибудь новую историю; у него просто, не было сил, чтобы разбираться с неприятностями. Кен не хотел об этом думать. Можно ли винить его сынишку за то, что он отличается от других детей? Он не желает шептать и жаться в углу, ему нужно пространство – для игр, для жизни... Что будет Тод делать на Земле – сейчас и потом? Эта мысль все чаще мучила Кена.

Усталой походкой он пошел к дому. Тодди возился в песке у крыльца, воздвигая город из конических башенок со шпилями-палочками, прокладывая дорожки и каналы. Его руки и ноги сплошь покрывали царапины, левый локоток был ободран, в волосах застряли листья и сухая прошлогодняя трава. Увидев отца, он пришлепал ладошками песчаный куличик и поднялся с колен, гордо демонстрируя свою работу. Город, действительно, выглядел монументальным.

– Ну, как дела, Тод? Кажется, сегодня ты ходил к хрубанам вместе с Патриком Экердом? Он еще жив?

Опасливый взгляд сынишки, послуживший ответом, вселил в Кена самые мрачные подозрения. Он повернулся к Патриции, стоявшей на крыльце.

– Выяснилось, что паренек Экердов не умеет плавать, – заявила ему жена.

– Да? А ты считаешь, что Тодди умеет?

– По-видимому, – Пат пожала плечами с изрядной долей сарказма. – Хрисс и другие ребятишки увели Тодди к себе, на озеро за их деревней. С ними отправили Патрика – он почти взрослый парень, и должен был следить за малышами. А потом...

Кен вздохнул, обнял жену и вошел в комнату.

– Знаешь, милая, я сначала лучше сяду.

Он опустился на стул у камина и приготовился выслушать самое худшее. Перед его мысленным взором проносились ужасные видения – холодный труп юного Экерда, собственноручно утопленный Тодом.

– В общем, Тодди поймал большую рыбу... представляешь, голыми руками! Потом он ухватил еще одну, но та вырвалась, и Тод свалился в воду. Патрик бросился его спасать... правда, Тод говорит, что воды там было по колено... но потерял ботинок и его самого пришлось вылавливать из озера.

Кен затрясся в приступе неудержимого хохота. Хвала всем богам Дьюны, на этот раз пострадал только ботинок! Голос жены возвратил его к реальности.

– Не смейся, Кен, мальчик действительно мог утонуть! И я не знаю, кто согласится присматривать за Тодди завтра. Даже старшие ребята боятся его!

Было ясно, что эта проблема предлагалась для решения Кену. Тодди нельзя оставлять одного, но на лесоповале ему тоже делать нечего – слишком опасное место для шустрого мальчугана. Поразмыслив, Кен вынес вердикт:

– Ладно, завтра Тодди не пойдет к хрубанам, раз никто не хочет его сопровождать. Пусть играет с остальными ребятишками у поселка.

Тоду это очень не понравилось, но он, видимо, еще помнил недавнее приключение с мадом. Кен надеялся, что страх удержит его от попытки удрать на другой берег. Утром близняшек Мак-Ки, Кет и Лейзи, назначили присматривать за Тодом – в надежде, что вдвоем они управятся с этой задачей.

Только к концу следующего дня бригада лесорубов – хрубанов и землян закончила валку деревьев и обработку стволов. Кен, мечтая об ужине, направился домой на подгибавшихся от усталости ногах, однако из кухни никаких вкусных запахов не доносилось. Услышав его шаги, на крыльцо выскочила Ильза; взгляд ее был растерянным.

– Мама с Тодди у Мак-Ки... – начала она.

– Господи, что случилось на этот раз? Тод скормил девочек маду?

– Нет, нет, папочка! Мы пошли в ближний лес... ты же говорил, что там можно гулять... И там что-то укусило Кэт... очень сильно! У нее распухла рука и...

Не дослушав, Кен бросился к домику Мак-Ки. Сердце у него бешено колотилось, и на бегу он попытался сообразить, какой зверь – или ядовитое растение? – напал на девочку. Несомненно, Тод замешан и в этой истории. Не мальчишка, а стихийное бедствие!

Патриция с Тодди, бледные и неподвижные, сидели за кухонным столом. Кен метнул на сына яростный взгляд, потом прислушался – из соседней комнаты доносился голос Моуди и тихий шепот Кэт.

– Почему раньше не послали за Эзрой? – спросил он жену, беспокойно поглядывая на дверь.

– Тод притащил домой Кэт десять минут назад... Мы сразу же побежали в лазарет...

Приподняв брови, Кен взглянул на сына.

– Тод, что случилось? Какое животное укусило ее?

– Не зверь, папа, а такая длинная штука, вроде веревки... роамал, вот! – он произнес слово на языке хрубанов совершенно правильно. – Я говорил Кэт, что ее нельзя трогать, но она не послушалась. Как она кричала! Тодди округлил глаза. – Все остальные девчонки разбежались... Такие трусишки! – презрительный тон сына не оставлял сомнений, что он о них думает. – А потом Кэт стало совсем плохо, и она заплакала. И я потащил ее домой. Папа, она такая тяжелая!

Пат вздохнула, покачав головой.

В комнату быстро вошли Моуди и Мак-Ки; лицо Моуди было бледным.

– Я ввел ей антибиотик и сделал компресс, – сказал врач, – но язва на локте просто огромная! Никогда бы не подумал... – он развел руками. – Наши дети не очень-то приспособятся к таким опасностям. Нужны время и привычка.

Взгляд Мэйси Мак-Ки остановился на озабоченном личике Тодда.

– Кэт сказала, что ты предупреждал ее, малыш. В том, что случилось, нет твоей вины.

– Я старался дотащить ее домой побыстрее, мистер Мак-Ки, – тихо ответил мальчик.

– Я знаю, сынок. Остальные ребята испугались и бросили вас. Протянув руку, Кен стиснул плечо Мак-Ки жестом молчаливого сочувствия. Он был очень расстроен.

– Что поделаешь, Мэйси... Как сказал Эзра, наши дети пока не приспособлены к условиям Дьюны. Да, мы предупредили их об опасности, показали фильмы и фотографии... Но девочке, которая за всю жизнь ни разу не видела зеленого листка, трудно поверить, что кто-то или что-то способно причинить боль... На Земле понятие о таких вещах сохранилось только в исторических книжках.

– Доктор! – раздался голос Дот Мак-Ки. Уловив в нем нотку паники, Эзра ринулся обратно в спальню.

– Я приготовлю что-нибудь поесть, – предложила Пат, вставая. Через минуту она уже хлопотала на кухне.

Они уже садились за стол, когда Кен заметил, что Тодди куда-то исчез. Было уже совсем темно.

Раздался робкий стук в дверь; это пришла Ильза, озябшая и голодная.

– Я все ждала и ждала, мамочка... – в ее голосе слышались слезы. – Как чувствует себя Кэт?

– Бог мой, я же совсем забыла, что здесь нет линии автоматической доставки пищи! – Пат, полная отчаяния, обняла дочь. – Ты голодная, малышка? А Тодди с тобой?

– Нет, мама... Он же был с вами.

Кен вскочил и, чертыхаясь, побежал домой за винтовкой и мощным фонарем. Он не успел добраться до крыльца, когда заметил на мосту свет факелов. Пока Кен, прищурившись, пытался разглядеть идущих, они миновали мост и направились к домику Мак-Ки. Хрубаны! Трое взрослых хрубанов и с ними маленькая фигурка, Тодди!

– Папа, я, конечно, нарушил слово не ходить в деревню, – сказал он, когда Кен встретил гостей на окраине поселка. – Но у мамы Хрула есть лекарства от ожога роамал, – мальчик кивнул на Мрва, которая осторожно держала в руках глиняную чашку. – Только его надо поскорее использовать. Мы его проверили – на мне! – гордо добавил он.

Из тьмы выступил Хрул, его бархатная ладонь коснулась руки Кена.

– Не сердись на него. Рцод сказал нам, что девочке очень плохо и прошло уже много времени с тех пор, как яд роамал проник в кровь. Мы сразу же отправились сюда. Позволит ли ваш лекарь осмотреть ребенка?

"Ну и ну! – подумал Кен, – они даже знакомы с профессиональной врачебной этикой!"

Он торопливо ввел туземцев в гостиную домика Мак-Ки, а затем в спальню, где лежала Кэт, бросив на ходу несколько слов Моуди. Сидевшая у постели девочки Дот подпрыгнула и тут же потащила Мрва к больной.

– Делай все, что угодно! Все, что угодно! Боже мой! Вы только посмотрите на ее ручку! – причитала она. – Что вам нужно? Воду, бинты?

Мрва показала на кувшин, потом пальцами отмерила примерно его треть. Дот, бормоча слова благодарности, помчалась на кухню за водой.

Склонившись над постелью, Мрва ласково потрогала щеку Кэт бархатным пальцем. Девочка, похоже, ее не замечала; она металась в жару, стонала, звала мать. У запястья багровел большой открытый ожог, напоминавший язву, опухоль поднялась уже до плеча.

Мрва приняла из рук Дот тазик с водой, смочила чистый кусок ткани и, тщательно его отжав, погрузила в глиняную чашу. Затем она принялась покрывать руку девочки толстым слоем желтой мази, жестом велев Дот помогать ей. Две женщины, наклонившись над кроватью, с лихорадочной поспешностью втирали бальзам в воспаленную руку. Затем они повторили эту процедуру – от плеча до кончиков пальцев. Первый слой мази уже впитался и угрожающее распространение опухоли как будто остановилось.

– Чудесное средство! – Моуди был в восхищении. – Наши лекарства не дали и десятой части такого эффекта! Мрва вопросительно посмотрела на него, и врач, повернувшись к Хрулу, торопливо добавил: – Скажи ей, что все в порядке. Мы очень благодарны!

Тонкогубый рот Мрва растянулся в улыбке, она кивнула головой – видимо, поняла сказанное по тону, без всякого перевода, – потом снова повернулась к своей маленькой пациентке.

Рив с Мэйси Мак-Ки и Хрулом вернулись в гостиную, где за столом сидели дети и Хрестан. Тод, уткнувшийся носом в тарелку, поднял голову и тревожно взглянул на отца.

– Тодди, сынок, – голос Мак-Ки был напряжен, – спасибо тебе. Ты все сделал правильно.

Он протянул над столом руку, и тонкие пальцы мальчугана утонули в мужской ладони. Тодди зарделся, быстро кивнул и, ухватив вилку, с удвоенной энергией принялся за еду.