Текст книги "Спор о Дьюне"

Автор книги: Станислава Венкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

19. ОБОРОТНАЯ СТОРОНА

– Кейт Моуди, я не позволю накачивать моего ребенка этими лекарствами! – для вящей убедительности Кен стукнул кулаком по столу.

– Кеннет Рив, ты такой же упрямец, как и твой сын! – вспылила Кейт.

– Ну и отлично! И никаких допросов под гипнозом! Мой мальчик – не шпион в стане врагов! Нечего использовать его для удовлетворения женского любопытства!

С минуту они с Кейт прожигали друг друга взглядами. Затем врач сухо произнесла:

– Очень характерно для мужчин ссылаться на женское любопытство, когда им нечего сказать. Ты прекрасно знаешь, что речь идет о более серьезных вещах.

– И тем не менее, я не хочу, чтобы Тодди выпытывал у Хрисса какие-нибудь тайны хрубанов! Это осквернит их дружбу!

– Но ты бы мог спросить у мальчика...

– Подождите, вы, двое, – сказала Пат, вклиниваясь между спорщиками. Боюсь, Кейт, ты переоцениваешь наши возможности.

Врач с удивлением уставилась на нее.

– Что ты имеешь в виду, Патриция?

– Тодди – мастер односложных ответов. Думаешь, я не спрашивала у него? Вот послушай, – Пат мило улыбнулась: "Сынок, ты хорошо провел день с Хриссом?" – "Да", – голос ее стал тонким, почти как у Тодди. – "Что вы делали?" – "Ничего". – "А что Мрва давала вам на обед?" – "Ореховую пасту". – "Что ты говоришь! Вкусную?" – "Да".

Пат взглянула на мужа и Кейт, в ее глазах плясали веселые искорки.

– Не думаю, что такие разговоры дали бы нам много полезного. Я пыталась выяснить у него насчет этого таинственного исчезновения. Знаете, что он сказал?

– Что? – Кейт приоткрыла рот в нетерпеливом ожидании.

– "Они были в другом месте, мама". Вот так! Были в другом месте, и все!

Кейт, расстроенная, поднялась со скамьи – той самой, на которой Тодди отсидел не один час, – и устремила взгляд на мост.

– Забавная ситуация, – произнесла она, потирая ладонью висок. – Похоже, Ландрю был прав. Они – не туземцы Дьюны; они – чужие.

Кен наклонился вперед, опираясь локтями о колени.

– Думаю, в этом не стоит сомневаться, – неохотно согласился он. – Как примитивная раса может в считанные минуты демонтировать полдюжины поселков и надежно спрятать их? И где? Укрыть в лесу или в пещерах? Затопить в реке? Невероятно! – он покачал головой. – Даже с нашей технологией, подобная задача невыполнима.

Он встал и подошел к Кейт, коснувшись ее руки, будто просил извинения за свою недавнюю резкость. Вместе они глядели на мост, когда на дальнем его конце возникла фигурка Тодди. Мальчуган еле волочил ноги – должно быть, набегался за день, подумал Кен. Вдруг он замер, повернулся к лесу и помахал кому-то рукой. Перешел мост, пнул камешек на дороге и неторопливо зашагал к дому.

– Не понимаю, задумчиво произнесла, Кейт, – почему они исчезли? Зачем решили спрятаться от Ландрю? Ведь им отлично известно, что мы сняли фильм в их деревне, сделали звуковые записи...

Кен молча развел руками. Случившееся было для него такой же загадкой, как и для Кейт. С минуту они молчали.

– Какую опасность мог представлять для них один человек на маленьком корабле? – врач следила за приближающимся к дому Тодом. – Почему они не пожелали встретиться с ним?

Тодди остановился и поглядел на взрослых.

– Хрисс говорит, что не все вещи готовы, – вдруг заявил он.

– Да? – медленно произнесла Пат, бросив предостерегающий взгляд на Кена. – Какие же вещи, сынок?

Тодди пожал хрупкими плечиками.

– Ну, разные вещи, – он опустил глаза на свои грязные босые ноги, затем посмотрел в сторону моста, над которым висел оранжевый диск заходящего солнца.

– Значит, им пришлось уйти, чтобы подготовить эти вещи? – равнодушным тоном спросила. Кейт; казалось, этот разговор совершенно не интересовал ее.

– Наверное, – Тодди снова пожал плечами. – Мама, я есть хочу. Мы с Хриссом не успели поужинать.

– Сейчас, мой хороший. Только умойся сначала. – Пат повела сынишку на кухню.

Оставшись в одиночестве, Кен и Кейт обменялись недоуменными взглядами.

– Что это за вещи? – сказал Кен. – И что они готовят? – в его голосе прозвучало подозрение.

– Ну, если взять в качестве примера нашу Землю и царящий на ней беспорядок, у них могло произойти что угодно, – заметила врач. – Перерыв в связи, сбой в работе компьютеров, авария судна – любое обстоятельство, нарушившее их собственную программу колонизации Дьюны.

– Ты думаешь, справедливо экстраполировать наши собственные неурядицы на совершенно чуждое общество? Это ведь другая раса, Кейт! И мы даже не представляем, на каком уровне технологического развития они находятся.

Внезапно Кен замолчал, пытаясь поймать мелькнувшую в голове мысль. Что-то необычное произошло в то утро, когда Тодди впервые сбежал в деревню хрубанов... На обратном пути их сопровождал Хрул... они остановились на перевале... Перед мысленным взором Кена вдруг всплыла фигурка молодого хрубана... он сидит на корточках и что-то механически чертит на земле... на плечах – Тодди, спрятавший личико в густой гриве... Рисунок! Что именно пытался изобразить Хрул? Кен полузакрыл глаза, восстанавливая в памяти чертеж. Концентрические окружности, на них – маленькие кружки, некоторые соединены прямыми линиями... Схема атома? Или солнечной системы? Что хотел сказать ему Хрул? И почему это нельзя было произнести вслух?

– Что с тобой? – растерянно спросила Кейт, озадаченная его долгим молчанием.

– Не могу вспомнить одну вещь... Она может оказаться очень важной, пробормотал Кен с сокрушенным видом. Не хватало только, чтобы Кейт приняла его за сумасшедшего!

И внезапно Кен понял, в чем заключалась причина странного поведения молодого хрубана. Хрул не имел права сказать правду, но он дал намек! Молчаливый намек, ибо наверняка у него был с собой магнитофон, фиксирующий все их разговоры... крошечный прибор, который легко спрятать на теле в густой шерсти или рукоятке ножа... Несложная задача для народа, который умеет мгновенно перемещать целые поселения! Кен глубоко вздохнул. Но это значит... значит, что такие же подслушивающие устройства хрубаны могли установить в столовой, на складе, в каждом доме, где они побывали...

Его охватила паника, когда он вспомнил откровенные разговоры на собраниях колонистов. Что из сказанного могло бы насторожить хрубанов, поставить под удар добрые отношения с людьми?

Внезапно мысли его обрели иное направление. Кто же раньше появился на Дьюне – люди или хрубаны? Их колония существует здесь уже целый год по земному времени... Нет, не стоит тешить себя надеждой на приоритет! Конечно, хрубаны были первыми. Их знание флоры и фауны планеты казалось всеобъемлющим. Да и сами масштабы колонизации! Шесть поселков, известных землянам, – и сколько еще может скрываться в лесных дебрях огромного континента?

Да, но почему же столь примитивен их быт? Копья, ножи, костры, глиняная посуда... Где машины и механизмы, автоматика и компьютеры – достижения высокоразвитой цивилизации. Впрочем, подумал Кен, и земная колония оснащена не так уж богато. Пока у них есть только вертолет да трактор с подъемником и тележкой... ну и тепловые конверторы... оружие... два десятка роботов-жуков для воздушной разведки... Пожалуй, и все.

Кейт дернула его за рукав, и Кен, очнувшись, пробурчал что-то в ответ, отодвинув загадку в самый дальний уголок памяти. Лучше поразмышлять на эти темы, когда он останется один и вновь обрести ясную голову.

Такой случай представился ему лишь поздно вечером, когда Кейт ушла, и он смог погрузиться в решение главной проблемы. Так кто же такие хрубаны искренние друзья Или коварные враги? Насколько развитой является их цивилизация? Способны ли они уничтожить Землю – и ставят ли перед собой такую задачу? Не разделит ли Земля через сотню-другую лет участь Сиванны? И, наконец, зачем хрубаны выдают себя за простодушных туземцев-кочевников?

Эти вопросы вновь и вновь крутились в голове Кена, пока он не забылся беспокойным сном. Но сон не принес желанного отдыха; кошмары мучили его. Кен бродил по огромному безлюдному городу, по улицам, подобным ущельям, в которые не попадает луч солнца. Вокруг громоздились гигантские башни, уходя ровными рядами в бескрайнюю даль, теряясь где-то за горизонтом. Он скитался в этих теснинах года, десятилетия, века. Он жаждал увидеть солнце! Это желание становилось все нестерпимей, все неистовей... Наконец, он понял, что никогда не выберется из этого мрачного серого лабиринта. Он бросился к шершавой каменной стене ближайшей башни и обнаружил, что может подняться наверх. Странно, ведь стены казались такими отвесными... Он лез к небу и солнцу, изнемогая от усталости и страха, и вдруг башня начала стремительно расти, вытягиваться вверх; соседние, как по команде съежились, уходя под землю. Вспышка солнечного света ударила ему в глаза, и Кен проснулся.

Позвякивание тарелок окончательно пробудило его. Пошатываясь, он отправился на кухню, где Пат мыла посуду.

– Доброе утро, – хрипло произнес Кен и откашлялся. – Тодди уже ушел?

– Конечно, соня, – ответила Пат, наливая ему кофе.

– Жаль. Я хотел с ним поговорить.

– Ну, для этого пришлось бы подниматься до рассвета, дорогой. Я не стала тебя будить... ты спал так беспокойно.

Кивнув, Кен склонился над чашкой, потягивая маленькими глотками ароматный напиток. Пат хлопотала у плиты, что-то отмеряла, смешивала, взбивала. Он подумал, что никогда с таким удовольствием не наблюдал за ее движениями.

– Я приготовлю сегодня торт – по старому рецепту, который раскопала где-то Ильза... – руки жены летали над миской. – Так... мука, масло, яйца – это у нас есть... Но вот сладкий кленовый сироп... я даже не знаю, как он выглядит... – она рассмеялась. – Знаешь, Ильза думает, что сироп похож на сок дерева рлба, но я в этом сильно сомневаюсь... – Кен разделял ее сомнения. – Придется взять пасту из ягод, которую прислала Мрва... Вот так! Торт будет просто объеденье! – она выложила смесь в большую сковороду.

– Пат, скажи мне, ты счастлива? – неожиданно спросил Кен, прервав жену на полуслове. Пат опустила сковороду на плиту, удивленно посмотрела на него, задумалась.

– Да, милый, – решительно ответила она. – Я счастлива, когда не думаю о том, что нам придется улетать отсюда. Только сейчас я начала понимать, какой пустой и бесполезной была моя жизнь на Земле... Эти машины, которые делают за тебя всю работу... и вечно ломаются! Эти вечные ожидания ремонта... – она усмехнулась. – Здесь не надо ждать. Здесь я все делаю сама. Не надо толкаться в коридорах и лифтах, не надо...

– Горит! – перебил ее Кен, показывая на плиту.

– О, Боже! – всплеснув руками, Пат устремилась спасать свой торт.

Раздался осторожный стук в дверь, и на пороге кухни возникла худощавая фигурка Билла Моуди.

– Здравствуйте, мистер Рив! Меня послал мистер Аджей... ему нужна помощь, и поскорее. Неприятности!

Ничего больше не объяснив, мальчик исчез. Вскочив, Кен сбросил пижаму и начал натягивать комбинезон, потом – сапоги. Махнув рукой Пат, он выскочил на крыльцо.

У конюшни его уже дожидались Бен, Хрул, Вик Солинари и Мак-Ки; все четверо – верхом. Ветеринар держал поводья уже оседланной Соксы, и Кен единым махом взлетел ей на спину.

– Урфы, – коротко объяснил Бен причину тревоги. – Большое стадо, мчится к реке прямо по нашим полям, Хрул заметил их с перевала, когда шел к нам.

Волнение всадников передалось животным; лошади нервно перебирали ногами, оглашая двор конюшни заливистым ржанием. Аджей, ударив каблуками своего жеребца, пустил его в галоп. Кен едва не прикусил язык, когда его кобыла рванулась следом как одержимая. Рядом с ним, насупив брови и ухватившись одной рукой за переднюю луку седла, скакал Солинари – всадник столь же неопытный, как и он сам. Аджей и Мак-Ки вырвались вперед; Хрул почти не отставал от них. Рот его приоткрылся в улыбке, и Кен понял молодой хрубан наслаждался этой бешеной скачкой.

Вдали выросло облако пыли, в его разрывах виднелись черные рогатые головы и мощные шеи урфов, вожаков стада. Они неслись прямо по засеянному полю к реке; пятерка всадников казалась ничтожным препятствием, которое этот грохочущий тысячами копыт поток мог опрокинуть в мгновение ока. Сердце Кена готово было выпрыгнуть из груди, и он едва успел натянуть повод, когда Аджей остановил своего жеребца. Остальные собрались вокруг него.

– Надо заставить вожаков повернуть, – сказал Бен, вытянув руку в сторону стада. – Мы отгоним их к северу, за границу засеянных земель. Думаю, это будет не трудно – урфы никогда не видели лошадей, а все неизвестное пугает. Так что, кричите парни, погромче, и старайтесь не свалиться с седла. Пошли!

Его жеребец рванулся вперед и через минуту всадники оказались перед стеной остроконечных рогов и налитых кровью глаз. Урфы, конечно, никогда не видели лошадей, но увлеченные стремительным бегом не собирались их замечать. А лошади... Они тоже не видели раньше урфов, особенно в таком количестве. Неизвестное пугает! Кен вдруг почувствовал, как Сокса повернула, не обращая внимания на его попытки овладеть ситуацией, и ударилась в позорное бегство. Оглянувшись, он увидел Бена, Хрула и Мак-Ки – они сумели справиться с лошадьми и теперь скакали в клубах пыли рядом с передовыми животными, дико улюлюкая и размахивая руками.

Ругаясь от негодования и стыда, Кен резко дернул повод. Сокса, однако, не желала останавливаться, и пока он явно проигрывал их единоборство. Яростно натянув поводья, Кен едва не вырвал изо рта лошади мундштук; она встала на дыбы, дрожа и роняя хлопья окровавленной пены. Не обращая внимания на боль в содранных коленях, Кен стиснул ее бока, цепляясь одной рукой за седло. Он прилагал неимоверные усилия, чтобы не грохнуться оземь и, похоже, это ему удалось. Внезапно Кен обнаружил, что все еще сидит на спине лошади, ухватившись за переднюю луку. Сокса повернула к нему голову, укоризненно покосилась беспокойным глазом – мол, за что ты меня мучаешь?

Он перевел дух и пустил кобылу легким галопом. Приподнявшись в стременах и прищурив глаза, Кен увидел трех всадников на фоне косматых тел; похоже, им удалось повернуть стадо. Но где же Солинари? Он вертел головой, пока не заметил у склона холма в дальнем конце долины облачко пыли. Далеко же унесло Вика! Если, конечно, он удержался в седле... На таком расстоянии Кен не мог разглядеть ни лошади, ни всадника.

Тронув каблуками бока Соксы, он повернул ее к холмам. Кобыла, очень довольная, потрусила вперед; этот маршрут уводил ее подальше от стада страшных рогатых зверей. Каждый толчок больно отзывался в кровоточащих коленях Кена; его бедра и ягодицы превратились в один огромный синяк. Склон холма, тем не менее, приближался, и Кен, полный мрачных предчувствий начет судьбы Солинари, поторопил лошадь. Теперь он ясно видел полосу примятой травы – там, где промчался скакун Вика. След вел вверх, переваливая за гребень холма.

Внезапно ветер донес испуганное ржание, потом – резко оборвавшийся предсмертный вопль. Кен похолодел. Потеря лошади была бы небольшой бедой по сравнению с гибелью Вика... Может, он все-таки свалился раньше?

Сокса вновь занервничала, перешла на шаг, затем стала, дрожа всем телом. Кен хлестнул ее поводья; к его удивлению, кобыла, жалобно заржав, подчинилась. Она резко поскакала вперед, пофыркивая и мотая головой, в то время как Кен пытался сообразить, чей же крик он слышал – животного или человека. Нет, конечно, человек не мог так кричать... Значит – лошадь? Что же случилось? Напал разъяренный мад? Или стая сорасов?

Сокса резво вынесла его на гребень, откуда открывался вид на соседнюю долину, и вдруг встала на дыбы, молотя передними ногами воздух. Затем она развернулась и с паническим визгом, так напоминавшим вопль лошади Солинари, бросились вниз по склону. Кен не пытался остановить этот сумасшедший галоп. Чудовище, оседлавшее труп кобылы Вика, могло пригрезиться только в кошмарном сне – огромный крокодил или дракон с пастью, в которой бы поместилась половина лошади... Так, во всяком случае, решил Кен – и он не испытывал желания уточнять детали. Правда, он успел заметить, что поблизости от страшной рептилии не было тела Солинари.

Постепенно ему удалось успокоить Соксу, и кобыла перешла на неспешную рысцу, не столь болезненно отдававшуюся в ягодицах Кена. Ласковые уговоры, адресованные лошади, он перемежал со страшными проклятиями космодеповским спецам, обследовавшим планету. Ладно, хрубанов, мастеров играть в прятки, они просмотрели. Но монстров, способных справиться с лошадью! Где были их глаза!

Сокса, уставшая от бешеной скачки и волнений этого беспокойного утра, едва плелась, и никакими понуканиями нельзя было заставить ее двигаться быстрее. Кен возвращался по своим следам. Посмотрев налево, он увидел стадо урфов, которые мирно паслись на берегу, милях в двух от поселка. Потом взгляд его скользнул к мосту; там, на фоне голубого неба, вырисовывался силуэт одинокого всадника. Чуть откинувшись в седле, опустив поводья, он уехал навстречу, спокойный и безмятежный, как простиравшаяся вокруг долина. Чувство безвозвратной утраты вдруг затопило Кена. Неужели он должен покинуть этот мир, великолепное, необозримое сосредоточие опасности и счастья?

Кен резко остановил лошадь рядом с кобылой Мэйси Мак-Ки.

– Солинари? – выдохнул он, в силах задать связный вопрос.

– Сломал ногу, вылетев из седла. Ты нашел его лошадь?

– Ммм... В каком-то смысле... – Он испытал огромное облегчение, узнав, что Вик жив.

Мак-Ки приподнял брови.

– В каком-то смысле? Что это значит?

– В нашем активе кроме туземцев теперь имеются гигантские рептилии. Любопытно, что еще проглядели разведчики Космодепа? Может, тут водятся мамонты и саблезубые тигры?

– Рептилии? Какие еще рептилии?

– Очень впечатляющего вида... Способны проглотить лошадь целиком.

Оставив Мак-Ки поразмышлять над этим замечанием, Кен повернул в сторону конюшни. Солнце уже стояло в зените, когда он, наконец, покинул седло. Сокса, пошатываясь, сделала несколько шагов и припала к корыту с водой. Из сарая выскочили Аджей и Хрул, на их лицах ясно читалось облегчение.

– Куда ты пропал? – спросил ветеринар, оглаживая лошадь.

– Искал Солинари, – только сейчас Кен заметил, что еще сжимает в руках повод.

– У него перелом голени, – Аджей попытался выдернуть ремень из его кулака. – Ты видел, как он свалился?

Кен покачал головой. Внутренняя поверхность бедер горела, икры сводило судорогой. Опершись на руку Аджея, он шагнул к крыльцу, решительно отодвинул в сторону морду Соксы и погрузил лицо в воду. Прохладная влага отрезвила его.

Выпрямившись, он уставился на Бена.

– Урфы никогда не видели лошадей, говоришь? А неизвестное, значит, пугает?

– Виноват, Кен, – с искренним сожалением развел руками Аджей. – Мне как-то не пришло в голову, что на, это дело можно посмотреть и с другой стороны...

– Ладно... Все кончилось бы хорошо, если бы не этот крокодил...

– Крокодил? – ветеринар, снимавший с Соксы пропотевшее седло, в изумлении уставился на Кена.

– Точнее – рептилия... с огромной пастью... – Кен бросил внимательный взгляд на Хрула. – Она сейчас завтракает лошадью Солинари. Я не успел рассмотреть других подробностей, ведь мы даже не прихватили винтовки.

– Но в отчете разведчиков не упоминались рептилии или ящеры подобных размеров!

– Там не упоминалось и о хрубанах, – напомнил Кен, вытирая ладонью лицо. Он снова оглянулся на Хрула. Молодой хрубан стоял, подняв глаза вверх, и к чему-то прислушивался.

Кен шагнул к нему и крепко схватил за руку.

– Что, к нам снова гости? – его тон был резким, почти грубым, и он даже не подумал использовать язык туземцев. – А вы – вы опять исчезаете?

– Ничего не поделаешь, Ррив, – Хрул с улыбкой освободил руку. – Я бы остался – с огромным желанием. До встречи. – Он кивнул на прощание и быстрым шагом направился к мосту.

– Что это значит, Кен? – ошеломленный ветеринар уставился вслед хрубану. – Что ты имел в виду? И почему Хрул умчался сломя голову?

– Скоро поймешь, дружище, скоро ты все поймешь, – заверил его Кен и, пошатываясь, побрел к дому.

20. КУТЕРЬМА

– Кен, – за дверью ванной раздался жалобный голос Пат, – Ху Ши спрашивает, когда ты появишься на собрании.

– Черт побери! Когда приду в себя! – рявкнул Кен, потирая отмокавшие в горячей воде ягодицы. Кусок льда, приложенный к затылку, соскользнул в ванну и растворился прежде, чем. Кен смог нашарить его на гладком пластиковом дне. Он немного подождал. Похоже, голова перестала кружиться, и кровь больше не стреляла в висках.

– Тебе лучше? – робко спросила Пат.

– Нет! Оставь меня в покое!

Он не собирался так скоро покидать свое уютное убежище, но когда Ху Ши явился сам и вежливо постучал в дверь, Кен, кряхтя, вылез из полуостывшей ванны. Вытирался он с превеликой осторожностью.

– Прости, Кен, но ты нам нужен, – сказал Ху Ши, когда его помощник, закутанный в махровую простыню, вышел в коридор. – Хрубаны снова исчезли. Если бы не фотографии и фильмы, все обитатели колонии были бы объявлены душевнобольными.

– И отлично! – воскликнул разъяренный Кен, тут же издав жалобный вопль, ибо в запале хлопнул себя ладонью – по бедру. – Во имя ран Христовых, Пошлите за Эзрой Моуди и его чудодейственными мазями!

Пат подняла на руководителя колонии испуганный взгляд.

– Значит, они опять ушли. Но... но...

– Да, исчезли. Когда Ли попробовал... – вдруг метрополог, не закончив фразы, начал оглядываться по сторонам. – Кстати, где Тод?

В ответ у Патриции вырвался крик ужаса. Кен бросился к детской, и рывком распахнул дверь, ободрав о притолоку палец. Комната была пуста.

– Никаких признаков Тода! – сообщил он и сунул кровоточащий палец в рот.

– О, Кен, твои колени! – Пат едва не расплакалась, увидев покрытую синяками и царапинами кожу.

– Черт с ними, с коленями! – Кен трясся от гнева. – Ну, Хрул, доберусь я до тебя! Будешь бегать без хвоста!

– Кен, ты... ты ведь не думаешь, что они причинят какой-нибудь вред Тодди?

Кен замер, глядя на Пат и только сейчас сообразив, что слишком многое сказал при жене. Лицо ее побледнело, осунулось, в глазах стояли слезы.

– Тодди в безопасности, – сказал он. – Хрубаны придают огромное значение своей репутации. Но все это смешно и нелепо! Нелепо! – Кен с силой ударил кулаком по стене. – И если ты, мой дорогой начальник, – он повернулся к Ху Ши, – желаешь, чтобы я выступил перед этими недоумками, этими севшими в лужу ксенофобами, я скажу все, что я думаю об их вонючем департаменте.

– Кеннет Рив! – взвизгнула Патриция. – Что ты себе позволя...

Кен взглянул на жену с такой яростью, что она отпрянула назад, замолчав на полуслове. Бросив не менее яростный взгляд на администратора колонии, он выскочил из гостиной.

– Кен, Кен! – догнал его жалобный возглас Пат. – Что ты хочешь делать?

– Всего лишь лечь в постель и оставаться там как можно дольше!

– А Тодди? – с дрожью в голосе спросила Пат, подскочив к двери спальни.

– Тодди – единственный человек на этой планете, который способен позаботиться о себе сам!

С этими словами Кен захлопнул дверь перед носом жены и плюхнулся в кровать, шипя от боли. Где же этот Моуди? Врач он или нет? Где его черти носят? Боже! Колени так и горят! А ягодицы... Лучше не думать об этом!

Он вертелся в постели, стараясь устроиться поудобнее и одновременно прислушиваясь к шепоту за дверью – Пат совещалась с Ху Ши. Затем наступила тишина. Проглотив еще пару таблеток болеутоляющего, Кен лежал на спине, уставившись глазами в потолок и рисуя картины страшной расправы, которую он учинит над Эзрой Моуди. Конечно, если ему суждено подняться живым с этого одра страданий.

В дверь тихо постучали.

– Войдите! – прорычал Кен.

На пороге появился Моуди с чемоданчиком. При виде его лица, Кен, не взирая на боль, не смог удержаться от смеха. Похоже, врач сам готовился стать пациентом.

– Ладно, Эзра, заходи! И не обращай внимания на то, что тебе говорила Пат. Только сделай что-нибудь... и поскорее!

Моуди откинул одеяло и, обследовав нижние конечности больного, присвистнул. Вытащив флакончик, он, с неожиданной ловкостью действуя распылителем, начал покрывать эмульсией бедра и колени Кена. Резкое жжение и боль утихли, и через пару минут врач велел ему перевернуться на живот.

Последовало долгое молчание. Уткнувшись лицом в подушку, Кен размышлял о том, какие замечательные открытия сделал Моуди, обозревая нижнюю часть его тела. Наконец, врач хихикнул и пробормотал:

– Хотел бы я взглянуть на спину той несчастной лошади...

– На ней было седло! – скрипнул зубами Кен. – А на мне – только штаны! И эта проклятая тварь, мерзкая, трусливая, тупая, упрямая...

– Нет, до Вика тебе далеко, – заявил Моуди, щедро поливая эмульсией ягодицы Кена. – Послушал бы ты, что он поет! И где только человек поднабрался таких выражений!

Закончив работу, врач коснулся пару раз потертых мест. Ощущение было не из приятных, но острой боли Кен уже не чувствовал.

– Ну, вот, ты почти в порядке. А сейчас, – голос Моуди стал серьезным, – шел бы ты в столовую, Кен. Ши сражается, как лев... как очень вежливый лев, я хочу сказать. Пора бы продемонстрировать и когти.

– Дело так плохо? – Кен потянулся к комбинезону.

Моуди угрюмо кивнул, помогая ему влезть в штаны и натянуть сапоги. Когда они шли к столовой, Кен увидел на посадочной площадке колонноподобные очертания корабля. Он был больше одноместного разведчика Ландрю, ибо представители Колониального департамента предпочитали наносить визиты целыми делегациями.

– Эти типы считают, что мы изобрели хрубанов – специально для того, чтобы поиздеваться над руководством их департамента, – заметил Моуди.

Кен скрипнул зубами и ускорил шаги. Чувствовал он себя неважно, но голова была ясной.

– С другой стороны, – продолжал Моуди, – они утверждают, что мы дали туземцам скрыться и не продемонстрировали их представителю Космодепа – как доказательство вины первооткрывателей Дьюны. Только представь себе – мы дали туземцам скрыться! О чем думают чиновники на Земле! Только грызутся друг с другом!

– Дуболомы! – пробормотал Кен. – Им не понять, каково нам сейчас!

Резким ударом он распахнул дверь и остановился на пороге, осматривая просторное помещение.

Ху Ши стоял, опираясь обеими ладонями о длинный обеденный стол; выглядел он совершенно изможденным. Рядом сидели Гейнор и Лоренс, оба бледные от ярости. Напротив развалились четыре чиновника Космического департамента, в пол-уха слушая Эйба Дотриша, с наигранным энтузиазмом демонстрировавшего им коллекцию изделий хрубанов. Остальные колонисты жались по углам.

Заметив Кена, Патриция привстала с места, и Дотриш, повернув голову, замолк, на середине фразы. Посланцы Земли прекратили перешептываться и подняли глаза на вошедшего.

– Кен! Наконец-то! – с облегчением произнес Ху Ши. – Как ты себя чувствуешь?

– Ничего, выживу, – заявил его помощник и, прихрамывая, направился к делегации.

– Господа, позвольте представить вам Кеннета Рива, нашего лингвиста и эксперта по туземным проблемам, – начал Ху Ши, – Кен, у нас в гостях...

– Это тот самый парень, который якобы видел огромную рептилию? бесцеремонно прервал метрополога один из чиновников, низенький и толстый. Не обращая внимания ни на Ху Ши, ни на ботаника, растерянно перебиравшего свои экспонаты, толстяк уставился на Кена испытующим взглядом.

– Должен заметить, Хаминейд, – начал другой член делегации, высокий и сухопарый, – что я знаком с тестем мистера Рива. Помните Массарика из Комитета по обеспечению? Так вот, он...

– Да, Хаминейд, – прервал сухопарого Кен, – это я видел местную разновидность дракона. К счастью, он мной не заинтересовался, поскольку доедал лошадь.

– На этой лошади ехал один из ваших мифических котов-туземцев?

– Нет. Хрул – не нам чета, он – прирожденный наездник. Погибла лошадь Солинари, одного из тех бедолаг, которых вы послали на эту планету без должной подготовки, снабдив ложной информацией. И теперь мы рассчитываемся за это кровавым потом, сломанными конечностями и мозолями на заднице.

Распалившись, Кен не обращал внимания ни на предупредительные знаки, которые делала ему Пат, ни на отчаянные жесты Ху Ши. Сейчас он покажет этим чиновным лбам все прелести Дьюны!

– Я готов продемонстрировать вам эту гигантскую рептилию, которую почему-то проглядели разведчики первой фазы. Конечно, и она может исчезнуть подобно нашим мифическим туземцам и моему шестилетнему сыну. Но если повезет и мы ее разыщем, могу гарантировать, что вам уже не захочется улыбаться... – Кен повернулся к пилоту. – Экерд, готовь вертолет! Я хочу показать дорогим гостям, – он ядовито усмехнулся, – наши местные достопримечательности!

Резко повернувшись, он вышел из комнаты, не заботясь о том, последует ли за ним делегация. За спиной раздался шум голосов и топот ног. Чиновники желали полюбоваться экзотическим зрелищем.

Несмотря на перегрузку, на вертолете они добрались до места значительно быстрее, чем Кен проделал это путешествие утром на лошади. К счастью, дракон никуда не собирался исчезать.

Раздувшийся, разомлевший на солнце, он лежал у подножия холма. От лошади не осталось даже костей.

С холодной улыбкой Кен ткнул вниз пальцем, наблюдая как перекосились от страха и отвращения лица гостей; им, выросшим в тепличных условиях Земли, эта картина должна была показаться ужасной. Самообладание сохранил один Хаминейд. Но и он явно не жаждал задерживаться здесь, а посему Базз развернул машину и направил ее к поселку.

– Не понимаю, – прервав молчание, заметил толстяк, – почему вы, Рив, позволяете своему сыну бродить по окрестностям, если здесь водятся такие твари. Подвергать опасности маленького ребенка!

– Тодди не из тех людей, которые цепенеют от страха, – сказал Базз с нервным смешком. – Попадись ему этот дракон, неизвестно, кто выжил бы после встречи...

Кен ухмыльнулся, озирая позеленевшие лица гостей.

– Во-первых, Хаминейд, – начал он, – мы не знали, что на Дьюне обитают подобные монстры. А во-вторых, если кто и представляет опасность для колонии, так это визитеры вроде вас. Вы ничего не хотите замечать! Ничего, что угрожает вашему уютному и сытому существованию, вашим теориям и инструкциям, вашим высоким постам. Ну, я надеюсь, теперь вы поверили своим глазам, увидев, как этот крокодил переваривает лошадь? Или полюбуемся на него еще раз?

– Мистер Рив, в этом нет необходимости, – вставил сухопарый чиновник, прикрывая платком рот; лицо его исказилось от ужаса.

– Как пожелаете, – Кен развел руками. – Если вид животного, переваривающего пищу, отвратителен для вас...

Сухопарый дернулся. Хаминейд выглядел невозмутимым, но глаза его сузились и лицо приняло сонное выражение; сейчас он сам походил на объевшуюся рептилию, дремавшую где-то внизу на равнине.

– Должен заметить, Хаминейд, – безжалостно продолжал Кен, теперь я понимаю, почему Колониальный департамент так держится за Принцип Раздельного Существования. Только не надо рассказывать мне сказок о вечной вине Земли перед Сиванной! Вы-то сами знаете, в чем дело?