Текст книги "К северу от Чернобыля (СИ)"

Автор книги: Станислав Лабунский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

В ответ нам сбросили на экраны ПДА видеоролик, снятый Плаксой.

– Да, – согласился Алексей, – ударить неожиданно всегда лучше, чем атаковать подготовленные рубежи обороны. Пошли.

При подходе мы соблюдали осторожность, хватит с нас потерь напоследок. Перебегали по одному, а на разведку во двор попросили сходить псов.

Радостный шум дал нам понять, что врагов там нет. Встреча протекала под родственное добродушное рычание и треск кустов. Зная таланты четвероногих членов отряда, за них я не волновался. Главное, вовремя углядеть Плаксу, когда тот кинется здороваться. Налетит вихрем, свалит с ног. В прошлый его наскок с трудом устоял. А вот и не угадал. Все стихло. Мы насторожились. Кусты чуть заметно шевельнулись и к нам на асфальтовую дорожку чинно вышли псы. Четверо.

Новичок был маленьким, застенчивым и норовил спрятаться от пристальных взглядов то ли за Плаксу, то ли за кусты.

Дядька Семен сгреб малыша на руки, поцеловал его в нос и страдальчески крякнул. Я забрал лохматое существо себе и понял в чем дело. Прибавление казалось не очень большим на фоне наших бойцов, которые ели когда хотели и сколько хотели, а не когда придется. Интересно, приживутся у псов понятия завтрака, обеда и ужина?

А реально это был матерый слегка костлявый пес весом килограмм в пятьдесят. Не удивительно, что дядька Семен охнул от его веса. Я опустился на землю, положил новичка себе на колени и для установления дружеского контакта на личном уровне достал из нарукавного карманчика свою резервную шоколадку.

Пес не был диким и в шоколаде разбирался. Дождавшись пока ее развернут, аккуратно взял ее в рот и блаженно зажмурился. Прибежавший Плакса немедленно лег на нас. Пришлось чесать их обоих. Правда, мне помогали. Зомби как всегда сидел в обнимку с Акеллой. Вожаки снисходительно наблюдали за счастливой стаей. Герда караулила, чтобы ничто не нарушило общий покой. А все остальные баловали молодежь. У запасливого дядьки Семена оказался гематоген, который немедленно ушел на ура.

Отдых отдыхом, но мы в бою. А на войне, как на войне.

Дядька Семен в нескольких словах объяснил ситуацию для тупых, конкретно для меня. Значит, подумал я, мой воспитанник обзавелся невестой, и мы присутствовали на официальной помолвке. Что поделать, жизнь есть жизнь. Псам легче. Острые зубы и быстрые ноги, необходимые и достаточные условия для семейной жизни.

В очередной раз, расцеловав и погладив молодежь, мы пожелали им жизнь дружно и не ссориться. Строго настрого приказав Плаксе беречь девочку и не лезть под пули, мы отправились к месту, где на карте был обозначен люк в подземелье.

Умник не ошибался, люк и лесенка были на месте. Только нам от этого легче не стало. Весь пол светился зеленоватым светом. Туннель был залит «холодцом». Проверять глубину лужи не было никакой необходимости. Не важно, по колено там этой смертоносной слизи или всего лишь один сантиметр. Здесь дороги вниз не было.

Вот она, настоящая Зона. За два дня все меняется до неузнаваемости. Хорошо, что Плакса успел здесь выбраться, до появления зловещей аномалии.

Солнце нещадно палило, и я с тоской подумал о Долине, где можно ходить в одной рубашке, а то и без нее. По примеру дядьки Семена и Миколы я откинул щиток из бронестекла на затылок. Железные дровосеки Зомби и Волк вросли в свои костюмы, которые казались их второй кожей.

Вернувшись в рощу рядом с хозяйственным блоком, мы расселись в тени деревьев, пока неугомонные военные проводили разведку спуска. Растяжек на нас никто не поставил, но из древнего бетона вывалилась одна скоба. Волк отметил опасное место, наклеив предупредительную пометку из пластыря.

Удостоверившись, что прямо у лестницы нас не ждет ни ловушка, ни засада, Алексей скомандовал продолжать движение.

Все, кроме меня, здесь уже были и хорошо представляли себе дорогу до центрального зала третьего уровня. Сюрпризы нас ожидали почти сразу же у входа.

– Ах, ты! – выругался дядька Семен.

Следом раздались еще выражения не только крепкие, но и абсолютно не печатные. Жалобно рыкнул Акелла, и по девичьи печально вздохнула Герда. Было понятно, что нашли. Вопрос был только кого?

Я обошел россыпь старого оборудования и увидел лежащего на штабеле из бочек нашего приятеля Раскатова.

– Как так? – злился Волк. – Потерять человека прямо у входа. Я был о Клерке лучшего мнения.

– По всякому бывает, – заступился за отсутствующего коллегу Алексей. – У меня картина в голове не складывается. Стреляных патронов свежих много, чужих трупов нет, тело Раскатова не забрали. Вариантов много, но самые очевидные такие – группа Клерка погибла или все еще ведет бой в подземельях.

Защелкали закрываемые бронещитки. Я включил ночное зрение, черт с ними с батарейками. На сегодня хватит. А завтра отдам костюм в мастерскую, а еще лучше заменю половину батареек «конденсаторами».

Мне пришла в голову еще одна мысль. Трупы чужих Клерк мог, не моргнув глазом, спихнуть в ближайшую лужу «холодца». А за Раскатовым просто не успели вернуться. Они, если успели вырваться из подземелья, уходят сейчас с общим потоком одиночек к периметру.

Спуск по винтовой лестнице и коридор с разливами смертоносной аномалии вдоль стен впечатляли. Смертельный номер. Сальто мортале.

Коридор был густо засыпан стреляными гильзами. В проходе в центральный зал они лежали сплошным ковром. Здесь наши точно прошли. Псы, сев в центре зала, завели печальную прощальную песню.

Я подошел к Герде и сказал:

– Покажи.

Клянусь, девочка поняла без перевода Умника. Подойдя к груде металла у правой стены, она передними лапами начала разбрасывать обрывки кабеля и обломки труб.

– Понятно, дальше мы сами, – я ласково погладил самую умную суку на свете.

Волк встал на страже у дальней двери, ведущей дальше в глубь подземелья. Наша четверка разбросала кучу минуты за две. Достав тело Бывалого и положив его на железный трап, мы замерли в молчании. Я всегда относился к бойцам дона Винченцо с долей иронии, а как же иначе, тоже мне солдаты невидимого фронта, и сейчас мне было немного стыдно. Парни прошли этот путь, расчищая дорогу для нас.

Во втором радиальном коридоре зрелище было запредельное. Это уже не Зона, это преддверие ада. Бушевавшее здесь море огня скрутило в спираль железные перила и превратило бетон в рассыпающийся под ногами песок. Половину коридора засыпало обломками.

Наш отряд осторожно продвигался наверх. В некоторых местах от железобетонных маршей лестницы остались только решетчатые остовы.

– Всем стоять!

Все правильно, генералов тут много, наш Зомби, Воронин на «Долге», а дядька Семен тут один. Ему и командовать.

– Я полегче и поопытнее вас буду. Ждите здесь. Один пойду.

Наш ветеран отдал мне снайперскую винтовку, повесил на Миколу второй автомат и, расстегнув костюм, с ножом из рельсовой стали в руках отправился вперед.

Через двадцать минут томительного ожидания разведчик вернулся обратно.

– Лабораторию они зачистили. Обстоятельно. Стопроцентный тотал. Со странностями были ребятишки, но мне они нравились. Пусть Зона будет милостива к ним, – произнес он традиционные в этих местах слова прощания.

Конечно, как скажешь, пусть земля будет пухом, если кругом один бетон.

– Парни сделали всю работу за нас, – резюмировал Волк.

– Можно подниматься? – спросил простодушный Микола.

Зомби впал в задумчивость.

– Спустимся в центральный зал. Вы там подождете, а я проверю правый сектор. Дойду до люка, проверю, что все чисто и вернусь.

План руководства всем понравился. Кто будет возражать, если ему предлагают отдохнуть, пока начальство работает? Только не я.

Акелла увязался за своим другом. В последнее время они стали совсем не разлей вода. Герда осталась с нами. Волк с Миколой затеяли разговор на тему, которая в последнее время все больше занимала нашего белобрового упрямца хохла.

– Ты сам посуди, мальчишки в двадцать один год выходят из офицерского училища полноценными лейтенантами, а я кавалер двух орденов и медали, взрослый человек всего лишь младший лейтенант. Это справедливо?

– Справедливо, справедливо. Мальчишка перед этим четыре года учился. После первого курса он уже в военном столе учитывался как сержант. После второго года пошел бы в войска старшиной. Были прецеденты, кого за пьянку выгоняли. А вот после третьего курса его брали на учет в офицерский корпус. Это, наверное, можно считать младшим лейтенантом. Так, что тебе годик отучиться, пан Гетман на тебя приказ подпишет, и станешь ты вместе со следующим выпуском целым лейтенантом. Поздновато конечно, но Гай Юлий Цезарь, был такой в древности, на свою первую войну поехал простым офицером на три года старше, чем ты. Все у тебя впереди.

– Надейся и жди, – срифмовал Микола, довольно улыбаясь.

Хотелось сказать приятное и при этом не соврать.

– У меня в аналитическом отделе есть должность – начальник охраны. Между прочим майорская. Положим, майора тебе сразу никто не даст, но внеочередное – старший лейтенант я тебе у генерала Потапенко завтра вырву.

Микола расцвел. Волк обиженно насупился. Он хотел выращивать боевых офицеров для страны как положено, а не добывать им звания по знакомству.

– А учиться, никогда не мешает. Может быть, все осенью и пойдем на первый курс академии генерального штаба.

Вот тут я их обоих зацепил за живое. Прямо взвились. Микола снисходительно посмотрел на Волка. У него-то вся грудь в орденах, а тот заявится в академию с одним ромбиком об окончании училища на лацкане.

Ватную тишину подземелья разорвали выстрелы. Вряд ли еще у кого-то был «Хеклер Кох». Следовательно, стрелял Зомби.

– За мной! – принял я командование на себя как старший по званию.

Из темноты прилетели звуки еще одной очереди.

– Не торопитесь, попадает. Слышите, в ответ никто не стреляет, – прокомментировал события дядька Семен. Все поняли, что он прав и пошли медленнее, внимательно глядя под ноги, чтоб не споткнуться на ровном месте.

Первых убитых Зомби врагов мы увидели там, где их застигла внезапная очередь. Кажется, нам противостояла элита ветераны и мастера, прошедшие огонь и воду. Все равно они оставались все лишь бандитами. Вот и эти двое уселись за колонной и курили. Судя по запаху, не один табак. Таким надо выговор выносить с посмертным занесением на надгробие.

После поворота коридора от колонны влево под прямым углом был еще один пост. Очевидно, тоже два человека. Один неосторожно высунул голову из-за угла. Ему и досталась вторая короткая очередь. Микола, окрыленный перспективами и желающий совершить подвиг, добежал до конца коридора.

– Аккуратнее, он где-то там, у основания лестницы прячется, – одернул подбежавшее подкрепление Алексей.

Подкравшись к ним, я высунул голову в дверной проем. Здесь подъем на первый уровень был выполнен иначе. Винтовая лестница диаметром раза в два больше и метров на десять выше, чем та, по которой мы спускались, вела сразу наверх, а с площадок были выходы на различные уровни. На одной из них я отчетливо увидел сидящего в засаде стрелка. Молча дернув Зомби за руку, я указал на замеченную опасность.

Алексей, кивнув в ответ, подал сигнал к отходу. И в это время у меня запищал зуммер ПДА. Пришел вызов по общему каналу. Нет худа без добра, какой там один! Пять или шесть автоматных стволов вспороли очередями сумрак лестничной шахты. Плохо, что враги знали, где мы, но очень хорошо, что мы были в безопасном месте. Грохот выстрелов сливался с ударами пуль о железные ступени лестницы и рикошетами о стены.

Мне еще раз стала понятна разница между профессиональным военным и гражданским человеком, случайно получившим воинское звание. Пока я прижимался к стене и думал, как хорошо было бы стать сантиметров на десять поменьше, Алексей, уловив паузу в стрельбе, метнулся вперед.

Выпустив две короткие очереди, он заскочил в боковой проход. Один из выстрелов был гарантированно успешным, потому что по лестнице со ступеньки на ступеньку с лязгом, подпрыгивая, падал автомат.

Зная, что Зомби в безопасности и не пострадает от моего неуклюжего огня, я лег на спину и, приложив приклад к плечу, в две длинные очереди разрядил две обоймы винтореза прямо вверх.

Честно скажу, даже девятимиллиметровые пули со стальным сердечником не пробивают железные ступени. Зато они грохочут так, что чертям в аду тошно становиться. Мне пытался ответить только один стрелок врага, остальные благополучно попрятались, ожидая окончания этого смертоносного шквала. А не дождетесь. У меня с утра было пятьсот патронов, и я не намеревался вести их обратно в Киев. Лязгнув затвором, я открыл ураганный огонь.

Пока я держал противника в напряжении, ведя не прицельный, но действенный огонь, дважды скупыми очередями в бой вступал и генерал Найденов. Не успел я сжечь и сотни патронов, как слева у прохода на нижней площадке лестницы сгруппировались все наши бойцы.

– Огонь! – скомандовал Волк и три старых верных «Абакана» внесли свою долю свинца в противостояние Агропрома и Темной Долины.

– Прекратить огонь! – приказал Зомби. Мы, быстро перезаряжая оружие, двинулись к нему. – Волк, со мной, остальные – дистанция один виток лестницы. Будьте готовы к неожиданностям.

Что им тут пряники медовые каждый день давали, подумал я. Что-то их тут держало, раз не разбежались. Умные люди мыслят одинаково.

– Тайничок у них тут с добром неподъемный. Боялись с грузом перед выбросом уходить. Решили здесь переждать, – высказался дядька Семен.

– Пан Сотник,…

– Микола, если я от тебя еще раз услышу обращение пан, герр, синьор, господин, сэр, я дам тебе в ухо. Доступно? – поинтересовался я.

– Ты начальник отдела, а я у тебя начальник охраны. И на совещании при начальстве я тебя Сотник и на ты, – обиделся Микола.

– Заранее разрешаю, – ухмыльнулся я. – Чего хотел-то?

– Мы кого-то обокрали, что у нас так много денег? – прямо спросил Микола.

– Ты, знаешь, меня это тоже беспокоит. Выберемся из этой заварухи, надо будет воспитанием Умника заняться. Есть у меня подозрение, что он все свободное время играет в спортлото и на скачках.

– Деньги выигранные, не ворованные. Пусть играет, – разрешил компьютеру все на свете младший лейтенант.

– Семь «двухсотых». Все чисто, – доложил Волк.

– Если они за этот склад так держались, то надо под ноги смотреть внимательно, могли и мину воткнуть, – напомнил об осторожности Микола.

– Троих Сотник достал. Его калибр сразу видно. Остальных Алексей положил. Наш автоматный залп был просто подсветкой, – выдал данные статистики осмотревший трупы Мирошниченко.

– Не расслабляйтесь, оружие к бою! – вернул нас в реальный мир генерал Найденов.

К привычным звукам подземелья и дребезжанию ступенек под ногами добавилось непонятное журчание. Дядька Семен и Микола остались на лестнице, контролировать боковые тоннели, а мы трое двинулись вверх в коридор первого этажа.

После короткого перехода с двумя поворотами перед нами оказался большой двухэтажный зал. К дверям второго уровня вели металлические трапы, оформленные в каскад вдоль стен. Приготовившись к стрельбе от бедра, я толкнул ногой дверь. При стрельбе в упор меткость не обязательна. При попадании в палец мой калибр отрывает руку по самые яйца. Пустая комната. Еще одна. Зомби поднял кулак над головой. К боковому ответвлению мы с Волком добрались одновременно. Две двери напротив друг друга. Штабель ящиков и бочек в тупике.

Мы остановились между дверей, предоставляя право выбора с какой начинать старшему. Среди ящиков шевельнулась тень.

Я уже говорил, что солдаты ведут родословную от собственной обезьяны.

Волк загородил нас собой и шагнул вперед, уже стреляя из автомата. В ответ в упор ударили вспышками два ствола. Мирошниченко сделал шаг, другой, выронил оружие, но стоял, принимая на себя пули, предназначенные для нас.

– Вампир, взрывай! – крикнула тень в тупике.

Честно скажу, страшно не было. Обидно. Какой я пес. Щенок сопливый. Волк стоял, уже мертвый стоял, загораживая меня от смерти. Встав рядом, я всадил в тень весь магазин. Перезарядил, подошел и повторил. И еще раз.

– Им нечего взрывать. Там нет взрывчатки, только наркотик, – сообщил Зомби.

Мы спустились в зал и положили тело Волка на пол. Так он и не успел примерить капитанские погоны.

– Тут есть, как минимум, еще одна, пока живая особь по кличке Вампир. Пошел искать, – тихо и спокойно сказал я. – Выносите тела и все, что сочтете нужным. Работайте. Вечером выброс.

Шаркая ногами, одолел два коротких коридора. Длинный, с бетонными перемычками тоннель. В конце светиться разлив «холодца». На него мы смотрели недавно сверху. Фанат был уже мертв, а Волк был еще жив. Проклятая Зона, за полдня я потерял двух людей. И каких людей! Стреляться не буду. Мне надо оставшихся выводить. Да и так не буду. Не дождутся. Вот и запасной люк, прямо посредине. Был заперт изнутри на аварийный стопор. Невидимый оркестр начинает с ламбады свои танцы для псов при Луне.

Я начал выть, карабкаясь по лестнице. Все ко мне, мы начинаем охоту! Ты можешь травить оленя весь день, убьешь, если ты не калека. Но разве можно это сравнить с охотой на человека! Как славно загнать человека в капкан, как славно убить человека!

Химера на краю болота, выбиравшая, куда ей пойти, услышала вой и утратила желание к перемене мест.

Первыми прибежали Плакса и его подружка. Затем пять незнакомых псов. Мы с Умником и Плаксой как могли, объяснили стае, что нам нужен чужак, который вылез недавно из этого люка.

Вожак сделал круг и уверенно зарычал, взяв след. Ну, держись, тварь! Сейчас ты узнаешь, что такое дикая охота короля Стаха! Мы рвали так, что меня спасали только вспышки и личная гордость. Я чувствовал, что Плаксу распирает гордость. Вот она, настоящая жизнь. Догнать врага и загрызть. Вой стаи распугал все живое на километр в округе. Вон на холме шевелятся кусты и не от ветра. Туда!

Вспышки выстрелов. Недоумок, на такой скорости, да еще против солнца в нас не попасть. Даром теряет время. Хотя по большому счету ему уже все равно.

Псы, уходя от посвиста пуль, рассыпались по кустам. Я сдвинулся влево, прикрываясь стволами изогнутых деревьев. Вообще не стреляет. Тут два варианта. Или потерял меня и не видит, или перезарядил магазин и ждет моего появления, чтобы проверить у кого реакция лучше. Кто первый нажмет на курок.

Мы не на диком западе. Никто нам не скажет, господа, улица ваша. У нас тут на постсоветском пространстве все проще.

Вампир оказался поумнее многих других. Он не выкинул свою старую вытертую одежду сталкера. И сейчас он был в ней. Дойди он до дороги, влейся в общий поток, вечером пил бы водку в Чернобыле. Да, вот пересеклись наши дороги. И кому-то дальше идти не судьба. Конечно, наш поединок не был честным. У меня на поясе висели две «вспышки», а в руках был «винторез». Я же не мешал ему экипироваться также. Просто у него были другие дела. Сталкеров ловить и наркотики делать.

На спуск я нажал, как это делал Панда – еще не подняв до конца ствол, поэтому первая очередь пришлась по ногам. Он свалился молча. Визжать он начал позже, когда я подошел вплотную и демонстративно перезарядил винтовку.

– Рюкзак. Там тридцать пять килограммов. Я покажу, где спрятал, если оставишь в живых, – визжал он.

– Я не самый бедный человек на земле и меня не интересуют наркотики. Меня в последнее время вообще мало что интересует. Устал я, – я приставил ствол к его животу и дважды нажал на спуск. – Я дал тебе побольше времени, ты много грешил в этой жизни. Через пару минут тебе станет очень больно. Я хочу, чтобы ты в это время вспоминал сталкеров, замученных твоими подручными. Я не знал их никого, я не знал и приятеля дядьки Семена Выдру, но мне хочется, чтоб о них подумал перед смертью.

Из кустов спиной вперед вылез Плакса. За собой он тащил тяжелый рюкзак.

– Ты не хочешь, чтоб мы ходили налегке, – укоризненно сказал я ему, поцеловал в нос и закинул рюкзак за спину.

Он покосился на Вампира.

– Пусть помучается, – успокоил его я.

Поняв, что все идет по плану, как и задумано, гордый Плакса пошел рядом со мной. Наша победа была несомненной, только досталась она очень дорогой ценой.

В небе Агропрома начиналось авиашоу. К моему удивлению первым, цепляясь за верхушки деревьев, прилетел маленький прогулочный вертолетик и сел во дворе институтской ТЭЦ.

Следом за ним явился привычный мне конвой. Три вертолета огневой поддержки, оставшиеся летать в воздухе по окружности и грузовой вертолет Кречета, приземлившийся рядом с люком. Имея такого диспетчера, как Умник, можно было ни о чем не тревожиться. Я и не собирался.

Сориентировавшись по трубам, я двинулся в путь напрямую через холмы. Спустя некоторое время, Плакса, боднув меня под колено, убежал к своей девочке. Я его простил. Я и сам в молодости был не лучше. И Разин Степан своих товарищей легко на бабу променял. Правда та история кончилась как-то не правильно. Были произнесены слова «уходи, я тебя больше не люблю» и раздался плеск набежавшей волны. Лучше бы он утопил наиболее говорливых товарищей. Хотя у каждого свои приоритеты. Может быть, они были из тех, кто обращался друг к другу «гей, славяне».

Вскоре меня нашла Герда. На душе стало чуть-чуть легче. Вот за этой крутой земляной осыпью уже будет роща. Сбросив оттянувший плечи рюкзак на землю, я сел на него перевести дух. Артефакты артефактами, а если сил нет, то их ничто не добавит, кроме отдыха. Я попытался объяснить, что сегодня случилось, своей верной подружке Герде.

Кречет знал, что в этот раз он эвакуирует всю группу. Бойцы генерал-майора Найденова заканчивали головоломную операцию по уничтожению производителей «черного ангела». В мире хоть на один день исчезал наркотик номер один. Здесь уже были те, кого он привык видеть на кордоне. Очевидно, в одно место были стянуты все силы. Из подземелья поднимали тела павших бойцов и упаковки с ядовитым зельем. Включив в работу всех своих солдат, кроме Павла, которому было поручено охранять вертолет, Максим решил пройтись по окрестностям. Первый раз у него было на это время.

За кустами были люди. Слышался голос.

– Да, Герда, одна ты меня понимаешь. Давай поцелуемся.

Кречет, не задумываясь, кинулся вперед. За холмом на крутом песчаном склоне сидел подполковник Смирнов в обнимку с лохматым пони. Зубы у пони были как у акулы.

– Знакомься, Герда, это пан Кречет, он тебя очень любит и все время о тебе спрашивал.

Пони оказалось собакой. Их Максим любил.

– Что за порода? – поинтересовался он.

– Я не специалист, – ответил Сотник. – Давайте назовем сторожевая Кречета. Ничего звучит?

– Кажется, да.

Герда, довольная, что ее чешут в четыре руки, расслабилась и сказала:

– Чики-чики.

Максим дернулся.

– Электронный перевод, – соврал я. – Видите коммуникатор на шее? Наши слова трансформируют в рык и вой. И наоборот. Помогите с рюкзаком. Устал я очень.

Кречет схватил рюкзак и потащил его к вертолету. Если такие стрелки лихие, Сотник и Найденов, ноги едва таскают, дело было знатное.

Тела павших и все трофеи разместили в грузовом отсеке. На поляне у люка собрались все. Фунтик стоял в нашем плаще с автоматом на плече, широко расставив ноги. На шее у него висела связка банковских ключей. В ногах стоял ранец из тисненой кожи. Рядом с ним – знакомый мне бывший бандит Епископ и незнакомый гигант в костюме наемника. На шаг дальше находились два малыша китайца.

Я подошел к нему, и мы пожали руки.

– Ты боец Долины, и этим все сказано.

С генералом Найденовым они обнялись.

– Смотри, Леха, здесь для тебя всегда найдется кружка чая и банка тушенки. Возвращайся. Мы будем рады. Он снял с шеи связку ключей и надел ее на Зомби. – На память, Леха. В руки подал ранец. – Ваша доля.

Я шагнул вперед и, расстегнув застежку, подал ему коммуникатор.

– Прямая связь с Умником. Он еще совсем пацан, делай на это поправку.

– По машинам! – скомандовал наш командир, и мы полезли в вертолет, Герда и Акелла запрыгнули вместе с нами.

Взмыв в воздух, мы развернулись на юго-восток и взяли курс на ленту реки.

У зарослей, в которых я оставил Вампира, суетилась стая слепых псов.

По дороге со Свалки на Агропром уверенно шли два сталкера. Спустя пятнадцать минут, долетев до восточного берега, пилоты направились на юг. Я прислонился к вибрирующей стенке и моментально уснул.

Разбудил меня Микола, энергично тряся за плечо и радостно приговаривая:

– Вставай, Сотник, нас ждут великие дела.

Чувствуя себя слегка помятым, но достаточно бодрым, я последним выпрыгнул на бетонные плиты аэродромного покрытия. Вот и кончился мой пикник для крутых ребят на границе с Зоной отчуждения. Даже успел в самой Зоне побывать, мать ее налево, напоследок.

Меня поразило количество людей. Нас встречали, словно горячо любимых родственников. Тележки с «черным ангелом» окружили военные. Там смешались польские конфедератки, французские кепи, немецкие и натовские каски, береты стражи и пилотки армейцев.

Тела наших товарищей поставили на платформу электропогрузчика. Спите себе, братцы, все начнется вновь, новые родятся командиры, снова будут войны и солдатам получать вечные казенные квартиры.

Мы подошли к машине и взяли на караул. Зомби посмотрел на нас, и мы перевели наше оружие в положение одиночной стрельбы. Стволы уставились в небо и три залпа разорвали воздух прощальным салютом. Машина покинула поле в сопровождении наряда и представителя похоронного армейского центра. Порядок есть порядок, и дальше все пойдет по уставу.

Вдали за шлагбаумом мелькнули машины. Спустя минуту, они остановились рядом с нами. Народ, стоявший в отдалении, безмолвствовал и наслаждался зрелищем. А уж посмотреть было на что. Первым из салона «майбаха» вылез мой старый приятель генерал-лейтенант Потапенко в парадной форме. Он ежесекундно поглаживал рукой новенький сверкающий крест на груди. Он протянул руку и помог выйти из автомобиля, хотя она вряд ли в этом нуждалась, девушке средних лет в полевом натовском комбинезоне.

Мое чутье сразу подсказало, что девушка только что из боя. Много стреляла и жгла. От нее пахло сгоревшим порохом, гарью, парами бензина и чужим страхом.

Следом появились феи. Числом четыре. Две блондинки, одна черноволосая девушка и один образец истинно славянской красоты с коротко стриженными русыми волосами вызвали глубокий вздох восхищения. Стоящий в нашем коротком строю, Паша завертелся на месте. Зомби взглядом пригвоздил его к бетону.

Официальная церемония заняла несколько секунд. Первым к Потапенко подошел Кречет и, козырнув, доложил.

– Друже генерал, группа после выполнения задания по Вашему приказанию доставлена. Эвакуацию производил проводник Кречет.

Следом за ним отрапортовал наш Зомби.

– Развалины и подземелья НИИ «Агропром» от бандитских элементов зачищены полностью. Потери группы при операции семь человек.

Я понял, что Алексей включил в потери и всю группу Клерка. Это правильно. Умник проверит, есть ли у кого из них родственники, и поможет с оформлением пенсии. Украина не самая богатое государство, но и не самое бедное, по своим счетам она платит. Генералы обнялись тем самым, закончив официальную часть. Большой спектакль разбился на несколько маленьких постановок.

До сегодняшнего дня я видел девушку, как же ее звали, нашу резвушку хохотушку из Борисовского филиала? Да черт с ней, к чему эти подробности. Это было очень давно, наверное, в прошлой жизни. А тут просто глаза разбегаются. Я, поглаживая верную Герду по голове, по привычке сел, где стоял прямо на плиты вертолетной площадки и начал наблюдать за развитием событий. Жалко, что у меня не было сенсимильи и я не мог смотреть на жизнь, как аристократ. Все равно было интересно.

Девушки в офицерских мундирах без знаков различия вели себя по-разному. Русая кинулась к Паше, а он метнулся навстречу к ней. Всему аэродрому было понятно, что встретились влюбленные после долгой разлуки. Вот ведь какой паршивец, подумал я, иметь такую девушку и ни разу за все время не похвастаться. С первого взгляда видно, что очень любит и будет ждать вечно. Ну, ладно, хоть кому-то из наших повезло.

И не одному. К Кречету направились сразу две девушки. Черноволосая и солдат. Максим сгреб в объятия девушку воина. Черноволосая скрипнув зубами, сделала вид, что просто идет мимо. Не меняя направления движения, она подошла к нам. Микола сидел на бетоне рядом со мной, а дядька Семен, поумневший с годами, предпочел удобное кресло пилота в кабине вертолета, где и сидел, свесив ноги в открытую дверь.

– А вы что тут сидите? – поинтересовалось дерзкое создание, то ли спустившееся с небес, то ли сбежавшее в самоволку из глубин ада. В ее глазах горели огни, обещавшие равно как муки преисподней, так и ангельское блаженство.

– Конвой ждем. Сейчас нас арестуют, разоружат и посадят. Выйдем на свободу лет через десять, – напугал я ее.

– Столько я ждать не буду, – оценила девушка шутку и, догадавшись, что со мной каши не сваришь, сунула визитку Миколе. – Позвони мне рано утром, пусть меня разбудит твой звонок. Я буду ждать тебя всю жизнь. Жизнь совсем не долгий срок.

Она резко повернулась, юбка взметнулась парусом, и Микола приготовился бежать следом. Я поставил ему подножку и прорычал:

– Сидеть.

Микола горестно вздохнул, но, понимая мою правоту, стал глядеть на две слившиеся в объятиях счастливые парочки. К нам подъехал микроавтобус с дежурным нарядом, его двери гостеприимно распахнулись и нас вежливо пригласили.

– Вернувшиеся из командировки в санпропускник, пожалуйста.

С нами внутрь залезли Кречет и пилоты. Через пять минут недолгого путешествия по территории базы мы остановились рядом с санитарным блоком.

Оружие мы сдали офицеру сопровождения, скинули на пол броню и с личными поясами, на которых остались только ножи и контейнеры с артефактами прошли в душевую.

Вышли мы через час чистые, отмякшие душой и телом. В раздевалке, совмещенной с комнатой отдыха, нас ждало чистое белье в гигиенических пакетах и новые офицерские комбинезоны. На каждом лежал бейджик с фамилией и ключ с биркой от комнаты в офицерском общежитии.

– Будем рядом жить, – сообщил Паша, единственный кому не положили ключа. – Я еще вчера комнату получил. Съездим в город, я знаю замечательного портного, от него выйдем в парадной форме. – Он зажмурился от счастья.

– Надо решить вопрос с офицерским званием Миколы, – заявил я нашему номинальному командиру генерал-майору Найденову.

– Решим, на это, я думаю, даже моей власти хватит, – ответил он.

На выходе нас ждал дежурный по базе с сообщением о том, что нам необходимо завтра явиться или в девять часов на базу или в половине одиннадцатого в малую канцелярию Дворца. До этого мы предоставлены сами себе и можем делать все, что заблагорассудится.

Первые несколько секунд я не мог понять, в чем дело, почему мне так плохо. Я отлично помнил события первой половины дня, но добавился еще какой-то фактор дискомфорта. И только когда Микола вслух сказал: «А без автомата, как голый», я понял, что меня смущало. Отсутствие привычной тяжести оружия. Все это время оно было у меня или на плече или в руках или, хотя стояло рядом.