Текст книги "Чернобыльская рокировка (СИ)"

Автор книги: Станислав Лабунский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)

Эрих Гестапо до коньячка добрался. Танкист и Сташевский ему компанию составили. Полечили нервы и сосуды. Во дворе загудели моторы и все пошли вниз. Ротмистр за руль, Гестапо в коляску сам лезет, понравилось, гонщик хренов. Сталкер к Краузе в машину сел, так на заднее место Танкист третьим забрался. Удачи тебе, парень, подумал Викинг. Безумцы нашли друг друга. И понеслись. Колонна сразу безнадежно отстала. Включил навигационный маячок, на расстоянии до тридцати километров он отклик на вызов самостоятельно давал. Покосились немцы на очередную диковинку, спрашивать ничего не стали, привыкли уже.

Добрались, мотоциклисты уже вход расчистили, ползают по коридору, золотом швыряются.

– Три соседних коридора тоже ящиками заставлены, две мумии в тупике, дальше не пошли, – доложил Сташевский. – Автомат Танкисту отдал, себе пулемет с мотоцикла снял.

Краузе действия одобрил. Вниз полезли. Прошлись по золоту, плечи сами развернулись. Два поворота прошли, а там спуск. Минус второй этаж. И ящики до потолка. Интернациональная бригада один вскрыла, а ничего не звенит. Нечему.

Три слитка рядком лежат, мерцают загадочно.

Тут Краузе очнулся, заговорил. Разогнал всех ящики считать. Викинг ротмистра от нудной работы избавил, поставил в охрану. Инспектор труп кровососа видел, согласился. Сам сталкер пошел подкрепление встречать. Молодого нашли, может им еще и пол помыть? До вечера плотно работали, захватили с собой разные слитки четырех основных видов. Для взвешивания. Егеря тело мутанта вытащили. Хуже всех досталось Казанцеву с его людьми. Они монеты по брезентовым мешкам ссыпали. По пятьсот любой чеканки. Четверть коридора убрали. Решили ехать в деревню. Офицеров егерей с собой взяли. Парни свои, боевые. Карателям шнапс весь оставили.

– Не дело в карауле так стоять, – поморщился Казанцев, косточка военная.

– Пусть разлагаются, легче их будет перерезать после операции, – сказал Викинг.

Наступила тишина.

– А егеря? – спросил Серега.

Подружился он с одним шарфюрером. Фотографии его смотрел домашние, сало вместе под самогон изничтожали.

– Егеря и танкист с нами уйдут. Против советских войск их оставлять глупо, погибнут сами и лишней крови много прольют. Краузе с Борманом вопрос решат.

Народ завздыхал облегченно. На войне за день можно стать друзьями до гроба и вечером вместе погибнуть. Доехали до деревни. Испанец времени не терял. Шлагбаум на въезде. Надписи страшные. Допуск по спецпропускам. Особая зона. Охрана стреляет без предупреждения. Доверчивые немцы оробели. До тех пор пока девок не увидели. Те были так одеты, что лучше бы голые ходили. Столы из летних кухонь повытаскивали, сдвинули, и понеслась чисто славянская пьянка.

Викингу с Къярой, не долго думая, селяне постелили вместе. А что? Банька истоплена, пруд рядом, малолетняя Оксана квасу подаст. Ревет, правда, так утешится.

И точно, утешилась. Викинг девчонок в кровать уложил, себе на полу постелил. В бане парились как взрослые, вместе и голышом. Все молодые, красивые, одна девочка черная, другая русая, у всех трех кровь с гордостью пополам так и светится из-под кожи. Чистая красота и любовь. А секс после свадьбы в своем доме, и никак иначе.

Дел много. Подъем назначили на шесть, уснули сразу. А утром встали по сигналу, ползали как осенние мухи, но расходились. Захватили для карателей выпивку и поехали.

Сразу за поворотом их обстрелял спятивший пулеметчик. Ротмистр его снял короткой ответной очередью. Доклад командира зондеркоманды был коротким. Потери за ночь шесть человек, один сошел с ума, бродит с пулеметом по округе, стреляет по кустам. Кончаться патроны, свяжут его.

– Пошлите людей, пусть заберут в кустах тело и оружие, – распорядился Краузе. – В чем дело? Вы же не кисейные барышни, – упрекнул он начальника карателей.

– Бывает, ломаются солдаты от напряжения. Этот перепугался невидимок. Одно дело знать, что есть такие, и другое – самому с ними столкнуться.

Викинг знал истории и похлеще. Долго он среди бандитов вращался, разных людей в Зоне видел. Слышал разговоры об одноруком сталкере, бывшем спецназовце. Тот на полном серьезе ждет путешественников во времени. Из будущего. Они его забрать обещали. Тогда посмеялся, а сейчас, когда сам в прошлое попал, верит.

Собрали тела, сожгли, прах развеяли. Коридоры перекрыли пулеметными расчетами, пошли дальше, вглубь УРа. Укрепленного Района, если кто не понял. Трепаться у нас любят, в основном попусту. Герои Бреста. Не надо героев. Пусть будет один умный командир. И солдаты на своих местах. А то немцы за два часа неприступную крепость заняли, а части, которые должны были ее защищать вечером в полевых лагерях, за двадцать километров от своих стен, в плен попали. Герои пошли в штыковую атаку на танки, а обычные люди по лагерям, сначала до конца войны в немецкие, концентрационные. А после на десять лет в свои, советские. Чтоб Родину крепче любили. Ладно, отвлеклись. УР строится для того, чтоб его никто и никогда не взял. Вся советская армия стояла в финских снегах перед линией Маннергейма, бывшего русского царского генерала. Четыре месяца прорывала. Немцы за это время до Москвы дошли. Наверно, мы свои УРы не там строили. Или не так защищали.

Вот в такую подземную крепость и спрятали золото сталинские соколы, перед тем, как крылья сложить. У группы Викинга задача была простая. Найти и перестрелять всех мутантов. Золото из-под носа герра Краузе вытащить, хоть немного. Тонн десять.

Серега и Гнат построили егерей у спуска в нижний этаж. Каратели утверждали, что ночью одновременно их атаковали три группы. Кровососы разделились, решил выходец из Зоны. Двое убито, трое осталось? Что свело с ума пулеметчика? Это дикая стая, у них нет контролера. Они слышат нас, почему не атакуют?

Практика критерий истины. Двумя колоннами разведчики двинулись вглубь УРа. За ответами.

Зона, Кордон

Малыш и Коротышка сильно недооценили выпускников форта Браг. Взвод «Браво-2» обошел скопление зверей у южной заставы Кордона, и расположился на КПП. Выход на Свалку был заблокирован наглухо. Штурмовать в лоб взвод «зеленых беретов» разведчикам не хотелось. Тупо очень.

– Надо придумать отвлекающий маневр, – сказал Коротышка.

Молния сверкнула клыками.

– Ты сможешь не убить того, кто ходит вдоль шлагбаума, а утащить его в кусты? – спросил свою любимицу диверсант.

В ответ махнули хвостом. Легко. Комбинация обретала зримые черты.

Первым в атаку пошел Вожак. Выбрав момент, когда часовой оказался в метре от бетонной стены, пес прыгнул из кустов. Раздался гулкий удар каски об плиту, Вожак вцепился зубами в плечо бесчувственного тела, и, пятясь задом, потащил его в заросли. Следом выскочили сразу двое коммандос. Это они зря сделали. Любая стая знает, схватить поросенка не проблема, с ним еще от погони уйти надо. Отвлечь взрослых кабанов. Шелковистая и Косматый спрятались за грузовиком, стоявшим на дороге напротив входа на КПП. Пропустив «зеленых беретов» мимо себя, псы слаженно кинулись в атаку. Косматый был тяжелее, а мать Принцессы опытней. Молодой пес прыгнул на спину, сбил солдата с ног и стал втаптывать его в асфальт, подпрыгивая на нем. Тот, не растерявшись, вытягивал винтовку, зажатую между ним и землей. Получалось пока плохо, но попыток спецназовец не оставлял.

Более опытная дама ударила свою жертву под колени. И сразу, пока тело падало, сбитое коварной подсечкой, нанесла добивающий удар головой в живот. Внутри слабого организма что-то булькнуло. Готов. Псы выжили в Зоне потому, что всегда помогали друг другу. Солдату почти удалось освободить оружие, когда оно вылетело у него из рук, будто научившись летать. Посмотрев винтовке вслед, он увидел самую ужасную собаку в мире. В зубах она держала его ствол и скалила пасть, полную страшных клыков. «Берет» затих, и Косматый перестал на нем прыгать. Он встал на колено, кажется все кости целы. Сзади толкнули в спину. Это понятно во всех странах мира. «Пошел!» Медленно переставляя ноги, двинулся за псом с его винтовкой. Все было так дико, что даже страх прошел. Солдат взят в плен стаей диких псов. Наконец дошли до каменной россыпи.

– Не поворачиваться! – скомандовали сзади. – Фамилия, имя, часть.

Он сказал. Эти данные не являются секретными. Можно и секреты рассказать, он их много знает. Пока ты говоришь, ты еще жив.

– Уходите с КПП. Дойдете по дороге до развалин с восточной стороны, можете возвращаться обратно, своих пострадавших забирать. Шли бы вы в Чернобыль. Тут не все такие добрые как мы. Уходи.

– Решения принимает лейтенант. Доложу, он скажет, – ответил солдат.

– Понятно, свободен.

Он боялся идти быстро. Не стоит провоцировать псов. Гнаться за убегающей добычей у них в крови. Поспешай медленно, говорили древние мудрецы.

Через двадцать минут колонна вышла из-за ограды проходной, и направилась на юг. Лежащее на дороге тело, проверив пульс, оставили на месте.

– Минус один, – прокомментировал Коротышка.

Шелковистая смущенно потупилась.

– Людей почти семь миллиардов, пусть будет одним меньше. Плюнь и забудь, – утешил любимицу диверсант. – Что думаешь? – обратился к напарнику.

– Шесть человек во главе с лейтенантом остались в засаде. Непонятно, прямо в здании или на Свалке. Эти услышат выстрелы и побегут обратно. Зажмут с двух сторон.

– Согласен. Пошли, займемся группой на дороге.

Вой раздался сразу со всех сторон. Это наша земля, уходите или деритесь, выводили псы. Сначала спецназовцы держались, но, увидев в серой дымке разрушенный мост, сорвались на бег. Малыш хотел им крикнуть, предупредить, да не рискнул. Их учили в хорошей школе, на звук они стрелять умели. К чему выдавать свое присутствие, подставляясь при этом под пули. Пусть будет, что будет.

В аномалию прямо на дороге влетели сразу четверо. Рухнули на землю сломанные куклы, распалась колонна на две части, уходя влево и вправо. И трое, бросившиеся к развалинам фермы, попали в очередную смертельную ловушку на склоне. Возбужденные предсмертным криком людей, из развалин метнулись в атаку мутанты, «плоти». Одного «зеленого берета», разорвали надвое, другого ранили и скрылись в зарослях.

– Шесть стволов долой. Раненых надо поддерживать, сопровождающему не до стрельбы, – оценил положение солдат Коротышка.

Иногда он любил говорить и так всем понятные вещи.

Быстрым шагом поредевший взвод продолжал движение. Стало ясно, они уходят совсем. Никто не придет на помощь лейтенанту, сидящему в засаде на КПП. Малыш снял одиночным выстрелом неосторожную «плоть», и коротко рыкнул. Есть свежее мясо, идите есть. На привычный зов прибежали псы, и расселись кружком, ожидая, пока желтенькие неправильные щенки разведут костер и поджарят мясо. Оно вкуснее и съесть его можно больше. Малыш взялся за приготовление пищи, а Коротышка приступил к сбору добычи и наведению порядка. Он, в отличие от российских коммунальщиков, знал, что работа не закончена, пока не убрано рабочее место.

Не торопясь, поели.

– Дойдем до хозяина, порадуем старика? – предложил Малыш. – Не дело винтовки и снаряжение прямо на дороге бросать.

– Будет рождена очередная легенда, – возразил Коротышка, – одной больше, одной меньше, какая разница. Зайти можно, с народом пообщаться.

Дядька Семен периметр перешел легко. Вышел к пустой заставе, пошарился в комнате командира, собрал все электронные устройства, отдал их Миколе и погнал того обратно. Умнику все было нужно для работы. Оставил в указанных местах датчики сбора информации и побежал на Кордон. На дороге уже ревели моторы. Рота «альфа» ехала на позиции занимать рубеж обороны.

Стаю слепых псов пугнул короткой очередью. Подбил одному лапу, кинулся подранок вбок, остальные за ним, рвать. Места привычные, исхоженные. До второго выброса за день можно было до Припяти дойти, меди нарезать рюкзак и обратно вернуться. Или пару стволов с военных складов притащить. Сейчас большой удачей считалось бы добраться к вечеру до базы «Долга».

Дядька Семен уже свернул с асфальта на проселочную дорогу, когда невдалеке стали стрелять. Оружие для Кордона непривычное, винтовки армейские. Сам он по старой привычке взял надежный «Калашников». Патроны достать не проблема, и внимания не привлекает. Снайперский прицел обеспечивает достаточную точность, а глушитель скрытность. Огонь в районе мостика на шоссе стал стихать, пока не смолк совершенно. Надо поглядеть, решил старый сталкер.

Можно было и не ходить, подумал он через десять минут. Слепые псы не могли прогрызть армейские бронежилеты и обгладывали у «беретов» лица и грызли открытые кисти рук. Расстреляв два магазина и прикончив четырех мутантов, Дядька Семен, прихватив с земли две ближайшие винтовки, быстрым шагом направился в поселок, за подмогой. Один в поле не воин. Бывают исключения, такие как Зомби и Сотник, но они лишь подтверждают общее правило. Он своих командиров иногда побаивался. Как и псов чернобыльских. Да, привык, любит, ценит, но боится. А пока что надо Сотника искать. Он где-то здесь. Если жив еще.

У костра на центральном пятачке сидели сталкеры. Привыкали к новым стволам, доставшимся в наследство от разгромленной заставы. Все добровольцы из Бара перевооружились, Лис тоже. Новичок оставил себе «Гадюку». Подарок от хороших людей. Народ выпивал и закусывал, при этом, напряженно думая, какое имя дать парню. И обещано было, да и заслужил.

С Лисом Дядька Семен дел общих не имел, но плохого о нем не слышал. Это не мало в Зоне, где половина обитателей считала нормальным взять молодого члена команды в качестве отмычки. Сунуть его в опасное место. Выживет, его счастье. Нет, значит, не повезло. Зоне не нужны неудачники. Блатные, когда в побег идут, тоже с собой теленка ведут. Все на свободу рвутся, а рядом мясо на своих ногах бежит. Думает, дурачок, что он крутой, а он еда. И счастье его, если их погоня вовремя скрутит.

Здесь никто ни за кем не гоняется. Спасение отмычек их собственная проблема. Надо внимательней выбирать себе компанию. Подошел сталкер к огню, кивнул знакомцу, присаживаться не стал.

– Приберем хабар на шоссе и определимся. Войска на заставу вернулись, надо или уходить, или оборону занимать. Сейчас разместятся, будут пост под разбитым мостом ставить. Место привычное, сетка натянута, укрытий полно.

Лис перебросил умственную задачу опытному сталкеру. Дядька Семен решил ее влет.

– За помощью по Зоне немало прошел и обратно с поддержкой вернулся. Быть ему Ходоком, – сказал он. Народ за это дело выпил. – Вставайте, времени мало, – поторопил расслабившихся одиночек старый мастер.

– Время не ждет! – согласился Лис и встал, прихрамывая.

По дороге туда и обратно обменялись новостями. Ходок рассказал, как на Бар шли.

Дядька понял, что на Агропроме пусто, а рядом болтаются китайцы. Он их послужной список хорошо знал, Умник постарался, раскопал. О Сотнике никто ничего не слышал. Куда снялся народ с Агропрома, бросив базу, было совершенно непонятно. И куда идти ему, тоже. Патроны трофейные поделили поровну. Оружие торговцу сдали, деньги на восемь кучек раскинули. Взвод «Браво-2» как боевая единица существовать перестал.

Сталкеры разбившись по интересам, разбрелись по округе. Двое подрядились выполнять поручения Сидоровича, остальные пошли за артефактами. В поселке остались Лис, Ходок и Дядька Семен. Задал уточняющие вопросы, получил ответы. Задумался.

Если нет готового решения, значит надо ждать и копить информацию. Установил аппаратуру для исследования экрана, который связь прервал по всей Зоне и пошел на Свалку. Когда к мосту подходил, увидел, что ветки по дороге на ремонтные мастерские дрогнули, будто крался кто по кустам, но некогда было проверять. Сзади по шоссе уже шли солдаты блокпост устраивать. У него своя задача. Надо товарища искать.

У Серого надо спросить. Тот много чего знает. Правда, не каждому скажет.

Стая псов и китайских разведчиков вышла на железнодорожную насыпь. По дороге шел одиночка, а в километре за ним продвигался армейский патруль.

– Каждый американский солдат, это не только снаряжения на десять тысяч, но и много килограмм бесплатного корма для слепых псов, – сказал наглый Коротышка.

– Нам это надо? – лениво возразил Малыш. – Уйдем в сторону, всех пропустим, и пойдем в подвал к торговцу. От товара освободимся. И налегке дальше пойдем.

Коротышка спустился вниз и обломком кирпича написал на трубе: «На КПП засада». И с чувством выполненного долга кинулся догонять стаю.

Дядька Семен надпись увидел. Спасибо тебе, добрый человек. Трудно в одиночку пробиваться. Это только у серьезных бойцов выходит. Надо или попутчиков ждать, или хитрость применить. Раз засада, то выбор противника невелик. Армейцы, бандиты, наемники. Придется притвориться бандитом. На этот случай в рюкзаке курточка припасена. Переоделся сталкер, и пошел дальше другой человек. Зашкандыбал. Той невыразимой походочкой, присущей блатным и аристократам. Ведь только они никуда не торопятся. Если не убегают от разгневанных людей. Редко такое бывает, но иногда случается. Рюкзак повесил на одно плечо, чтоб скинуть мгновенно. Вор за барахло не держится, останется жив, еще наворует. Углями из старого кострища руки и штаны перепачкал. Совсем красавец. Окурок замусоленный к губе приклеить. Все.

Ждали его ребята совсем наивные. Подошел он к забору вокруг контрольного пропускного пункта, проходной, короче, принюхался.

– Эй, янки, я тут один, выходи поговорить, или гоу хоум, в натуре, – крикнул Дядька Семен. – Вы бы одеколон экономили, за километр пахнет.

Выскочили трое, винтовками в мастера тычут. А он им по древнему славянскому обычаю – колечко в подарок. От гранаты. Гранату в другой руке держит. Так и надо, она ведь ручная. Побелели мистеры, помнят шахидов по Кабулу.

– Чего надо? – один спрашивает.

По– русски говорить медленно, но чисто.

– Что мне надо, у тебя самого нет, и не будет никогда, – процедил Дядька Семен и выплюнул окурок на ботинок армейский. – Вся Зона знает, что вы тут в засаде сидите, терпение кончится у народа, зажмурят вас тут.

– Что есть «зажмурят»? – спросил американец, а в голове его с бешеной скоростью крутились данные парней из Лэнгли и рекомендации из наставлений по Зоне. Все было здорово. Человек, спина сутулая, грязный, вещмешок на одной лямке, повышенная агрессивность. Точное описание члена группировки «бандиты». Вот только граната без кольца не указана. Надо будет дополнить.

– Покоцают, – объяснил собеседник. Ясней не стало. – Пошли, проводишь меня до околицы, и разойдемся, как в море корабли.

Лейтенант закрутил головой в поисках кораблей. Он очень хотел увидеть гордость Америки авианосец «Огайо». Ему сразу же стало бы лучше. Железная клешня вцепилась в накачанные бицепсы чемпиона бригады по армрестлингу. Неведомая сила потащила его в здание. Резервная тройка видела гранату, и не торопилась выходить из укрытий.

Они прошли домик насквозь, и вышли на открытое пространство уже на свалке. Лейтенант посмотрел на близкие горы и замер. Дошло до него, что такое Зона.

– Ваших солдатиков на дороге собаки слепые порвали, но на заставу новая смена заступила. На дороге держитесь восточного края. Там в одном месте пятно радиоактивное, а в целом безопасно, – сказал бандит лейтенанту, и помахал ему ручкой.

– Я, лейтенант Кеннеди, доложу, что вы помогли нам, сообщили важные сведения. Как вас зовут? – крикнул он вдогонку.

– Зови меня Дракон, – ответил мастер, и исчез в кустах.

Его путь вел в Ангар, к старому приятелю Серому.

Китайцы и собаки тесным, уютным кружком сидели вокруг костра в ремонтной мастерской агрокомплекса. Смотрели на огонь, довольно урчали.

– Пусть этот лейтенант сидит на проходной, пока не состарится. Возвращаться лень было, но раз мы снова здесь, значит это перст судьбы. Пошли через тоннель в Темную Долину. Немного дольше, зато солдат нет, – предложил Малыш. – Дичь непуганая, поохотимся.

Все псы одобрительно зашевелили ушами. Основные слова «еда», «охота», «играть», они знали и любили.

– Там на выходе большая зона радиоактивного заражения, – возразил, по привычке никогда и ни с чем сразу не соглашаться, Коротышка.

– Хорошо, пойдем напролом по дороге. Всех убью, один останусь! – заорал Малыш и страшно завыл. Псы поддержали. Шесть человек на далеком шоссе поняли, что смерть за спиной, и, бросая на ходу снаряжение и винтовки, бросились бежать.

– Ты первый раз не стал спорить, – удивился Коротышка.

– Я решил стать водой, текущей везде и все преодолевающей. Буду следовать пути неба и жить по фэн-шую. Следи за мясом, пойду, посмотрю с чердака за соседями.

Собаки считали, что еда готова, и требовательно порыкивали.

– Ну, и ешьте полусырое, – сказал шеф – повар. – А нам пусть дальше готовится.

– Решай быстрее, что делать. Гости к нам, два отделения, в клещи берут, – донеслось сверху.

Псы немедленно получили добавку и так же быстро ее оприходовали. Стая вышла на старую южную дорогу и двинулась в Долину. Кордон остался без защиты на милость роты «Альфа».

Лис с Ходоком наблюдали за маневрами армейского спецназа.

– Сейчас получат по полной программе, – высказался опытный сталкер.

Из кустов кинулись кабаны, свою территорию защищать. Новая смена понесла первые потери. На западном склоне дороги гулко хлестнул удар «трамплина».

– Зона им уважение привьет, здесь им не Вьетнам, похуже будет.

На запах свежей крови выскочили вечно голодные слепые псы. Ловко уворачиваясь от пуль, они окружили одно отделение и стали короткими наскоками вырывать солдат, одного за другим. Цепь таяла, как масло на сковородке.

– Командир у них умный, – сказал Лис. – Сейчас цепи сдвоит и начнет прочесывание по новой. Вторая цепь будет первую прикрывать. Тогда они всех одиночек переловят. Готовься, по моей команде, короткими перебежками, вперед.

Спустились, вышли на западном конце единственной улицы поселка, и побежали в тыл армейцам. Лис прихрамывал. Сквозь зубы матерился страшно. Ходок, половину поз им упоминаемых, с трудом представлял. Выскочили на дорогу метрах в тридцати от штабной машины и ударили из двух стволов. Полетели клочки по закоулочкам.

– Все. Уходи, – сказал Лис.

– А ты? – не понял Ходок.

– С моей ногой это был билет в один конец. Прощай.

– Прощаю.

Взвалил его на спину и пошел. К гигантской «карусели» на западе. Заметили их минуты через три. Двести метров форы таяли на глазах, погоня приближалась с воплями и гиканьем. Одно хорошо, не стреляли, видели, что и так возьмут. Ходок успел опередить «беретов» в последнюю секунду. Он прошел по границе аномалии в притирку, а бойцы ее потревожили. Загудело за спиной, из последних сил хрипя, пробежал сталкер с грузом десять шагов и рухнул на землю. Ревел за спиной ураган, и не было ничего человеческого в визге предсмертном, попавших в ловушку солдат. Гремели за спиной очереди, да только нет такой пули, чтоб пролетела она гравитационную ловушку. Половину свинца отбросило назад. Закричали раненые. А сталкеры ползли дальше. Вот и первый хлопок. Человеческое тело не выдержало перегрузок и разлетелось мелкими брызгами. Скоро там будет довольно грязно.

– Лезь на дерево, сейчас слепые псы прибегут. Стрелять нельзя, услышат. Так отсидимся, – сказал Лис и вцепился в толстую ветку. – Спасибо, пацан, постараюсь рассчитаться. Не послушали умного человека, пришлось геройствовать. А Дядька Семен чай пьет в Ангаре.

– Ничего, прорвемся, – отозвался Ходок, устраиваясь рядом на соседней ветке.

Через минуту на поляну выбежал десяток собак и расположился под деревом.

Потеряв на первом километре четверть личного состава, рота спецназа откатилась на исходные позиции. На заставу.

– Надеюсь, кто-нибудь к нам подойдет. Подстрахуют на спуске.

– Подождем немного и будем сами выбираться. Вся дорога оружием завалена, собирать надо, – высказался опытный одиночка, и короткой очередью, навскидку, свалил одну собаку. – Примерно так.

Зона, Милитари

Все встали рано, но остались на месте. Решили переждать туман, густой как сметана. Макс, похоже, не спал. «Свобода» несет потери, а ее лучший стрелок в гостях сидит. Было бы смешно, если б не было так грустно. Вышли в начале девятого.

Вся деревня была завалена мертвыми. Руководство автоматически перешло к Максу. Из трех мастеров, имевшихся в наличии, он лучше всех знал местность, и эта земля принадлежала его клану.

– Нестандартный контролер, – поставил диагноз Макс. – Вообще, они трусы патологические. Берегут свою шкуру, она им дороже всего на свете. Каждый из них прелестный пуп земли. Издалека начинают атаку. Как в голове зашумело, сразу надо бежать обратно. Глаза цвет перестали различать, все кругом черно-белым стало, то же самое.

Крепыш понятливо мотал головой. Александр Михайлович Несталкер вцепился в свою новенькую «Грозу». Пусть ему только попадется этот контролер. Столько бойцов положил. Надо бы узнать, что это такое.

– Какая у них форма, в чем ходят? – спросил партизан.

– Легко живете вы там, в болотах, раз с контролерами не сталкивались. Дядя средних лет, в самом расцвете сил, как говорит Карлсон. Голова большая, в шишках, ходит в одних штанах, без рубашки, – пояснил «свободовец».

Обиделся Несталкер за своего минутного знакомого. Только если ты с человеком эту минуту под пулями бежишь, это сближает.

– Ничего он не трус и не пуп. Нормальный дядька, только контуженый сильно. Напиток в банке с колечком открыть не может. Я ему помог. Только он там, на дороге остался, за воротами, – сказал разведчик.

– Так живешь себе тихо и спокойно, – сказал Епископ после минуты полной тишины, почесывая довольную Принцессу, – никого не трогаешь, тихо чинишь свой примус, а потом встречаешь парня с севера, который дружит с контролером.

– Осталось приручить стаю слепых псов, пусть телегу возят.

– И кровососов курьерами пристроить. Отчеты в налоговую инспекцию относить, – заржал Кабан. – Инвалиды и мутанты обслуживаются вне очереди!

Все дружно захохотали. Представили картинку. Заходишь в департамент налогов и сборов, а там с тебя денег не просят. И во всех кабинетах мертвые лежат.

Прямо как здесь. И контролер за углом. В засаде.

– Короче, дерзкий тип попался. Подпустил бойцов близко, навел на них морок, и стали они друг друга убивать. Так и перестреляли сами себя, думая, что Зону от мутантов очищают, или «Монолит» громят, – сказал с грустью Макс.

– Бывает и хуже. Целая страна рабов, голодных, бесправных, с талонами на водку и мыло, думает что строит «светлое завтра», – дополнил склонный к обобщениям Епископ.

Полтора часа пахали, как проклятые. Тридцать девять трупов бойцов клана, три кровососа и контролер. И записка на столе.

– Лукаш! Богом может быть только один. Предлагаю тебе должность своего верховного жреца и управляющего Землей. Новый Бог Повар. Скромно и со вкусом, – прокомментировал Епископ. – Не было контролера, он их всех положил.

– Все бросаем, позже вернемся. Артефакты в погреб, побежали к Кэпу на Барьер. Если сумасшедший Повар и там всех перебил, «Свободе» конец.

Шли быстро, но осторожно. Уверенность придавали псы, шедшие рядом. Чужого они бы не подпустили. Дошли. Услышали гитарный перебор, сразу успокоились. Кэп своим бойцам отмашку дал. Спокойно, все в порядке.

Стражи Барьера много чего видели, но по очереди к костру подходили. С людьми поздороваться, на псов подивится.

– Собери всех, – сказал Макс. – Потери у клана большие. Ничего странного не было ночью? Спроси у каждого, кто что видел.

Засыпали вопросами. Для экономии времени огласили весь список погибших. Над пригорком висел черный мат вперемешку с дымом. После таких новостей трава не цепляла.

– Значит, сутки смены не будет, – сделал вывод Кэп.

– Можете отдохнуть, мы за дорогой присмотрим, – сказал Фунтик. – Мы остаемся.

Плакса прижался к Принцессе, и они дружно кивнули.

– Давайте к нам в группу, Александр Михайлович. Снайпер нужен для усиления мощи. На близкой дистанции у нас огонь плотный, но ничего дальнобойного не взяли, – предложил Епископ разведчику, кивая на его СВД.

– Винтовку дадим, однозначно, даже две и навсегда, арсенал под завязку набит. Несталкер пусть сам решает, что делать. Боец знатный, может он Призрака с Меченым славой превзойдет, – неожиданно сказал Кэп.

Запал ему в душу лихой прорыв через Барьер с винтовкой в одной руке и бутылкой водки в другой. Хорошо бы Несталкер в «Свободе» остался. Задумка была неплоха, только не любил партизан решения менять. Пообещал, что с группой в поиск пойдет, значит так и будет. Помогут отряду, и своей задачей займутся.

– Мы потом все дальше пойдем, кто жив останется, – сказал разведчик Кэпу.

Подумал Макс, и сделал общее объявление. По контролеру с банкой энергетического напитка в руках не стрелять. О появлении сообщить Несталкеру. Тот на контакт пойдет. Его знакомый мутант. Вот тут и наступила тишина. Реальная. Даже четвертый блок на севере умолк.

– И появится среди нас сталкер, непьющий и некурящий, и контролеры будут слушаться его и станут воинством, – забормотал тихо кто-то из стражей.

– Наступают последние дни мира, – заорал еще один. – Пора оттягиваться!

– Ты крут, Несталкер! Давайте выпьем, потому что последние дни наступили давно. Десять тысяч лет назад.

Кэп с Максом пошли к Лукашу в базовый лагерь клана в военном городке. Надо было покалякать о делах скорбных. По кругу пошли бутылки и косячки. Анархисты стресс снимали. Бойцы Агропрома просто сидели. Отходили душой после уборки деревни. Псы затеяли веселую возню, в которую включились Крепыш, Фунтик, Несталкер и два защитника Барьера.

– Молодежь, резвятся. Лучше бы отдохнули, – сказал кто-то из «свободовцев».

– Они и отдыхают. Только активно. Мячик бы им, – усмехнулся Епископ. – Надо призыв объявить на вступление в клан. Всех брать. Одиночек, «долговцев», кто пострелять хочет, бандитам прощение дать. Данцигер наемников завалил, после лечения к генералу вернется. В баре у черных братков свой столик, Скрип там главный.

Мысль о собственном столе в баре «Сто рентген» произвела на отряд «Свободы» сильное впечатление. Сидишь, значит, выпиваешь. Новички уважительно каждое слово ловят, а захотелось подраться, так целая база «Долга» рядом. Не жизнь, а сказка!

– Вот вы не пьете и не курите. А как вы расслабляетесь? – спросил любопытный анархист. Подколоть решил.

– А мы не напрягаемся, – прогудел Кабан.

Соседи его подпрыгнули от неожиданности. Хохот скосил всех у костра. На веселье прибежали псы и остальные активноотдыхающие. Епископу в руки сунули гитару. Свои песни все любили, но хотели новые послушать. Тот не чинясь, оглядел аудиторию, вспомнил молодость и врезал марш.

– Возвращаюсь, раз под вечер, накурившись гашиша, жизнь становится прекрасной, и без облачка душа. Над рекой Невой стоит туман, над моей тропой стоит дурман, над дурман-тропой стоит туман. А я иду. Иду, курю. И в ушах моих шелестит травой и стоит дурман над Невой рекой.